Реинкарнация

Глава 23 Человеческий фактор

В феврале — в самом его начале, мы с Лошадёнком вернулись в Нижний, когда я получил сигнал, что у Попова на «Железоделательном заводе» стало что-то получаться…

Поселились с молодой женой «у меня», то есть — в моих апартаментах на «Постоялом дворе». Там, из нескольких номеров, была оборудована неплохая трёхкомнатная квартира с современной — для меня, сантехникой.

Заранее же — наедине, объяснился с Рыбкой… Типа: «Сложилось так, что мы вынуждены расстаться, но воспоминания об тебе всегда будут греть мою душу. Твою же душу пусть согревает наш совместный бизнес — то бишь продажа гандонов, которым мы будем продолжать заниматься для обоюдной пользы…».

В принципе мои «сердечные дела» для всего Нижнего не были секретом — поэтому, для Рыбки особенным ударом судьбы мой брак не был. К тому же — может, конечно, мне показалось, но на неё запал один не очень успешный сорокалетний вдовец из купцов. Непонятно только — на неё саму или на её уже нажитые на моём хабаре капиталы… Да, какая разница?! Главное, что без мужика Рыбка не пропадёт!

…В начале февраля прошли первые, сначала неудачные, испытания беспроволочного телеграфа — искрового радио[88], как его попозже назовут… Должны назвать. Что ж, воно не фурычит, то? Ведь, проще пареной репы же! Никакой электроники, даже никаких электронных ламп — одни железки! Два дня ушло на это, но не зря…

Сначала рассмотрим передатчик… Я — через Попова, не стал пытаться повторить первые аналогичные устройства ни самого реального Попова, ни Маркони, а сразу замутил более продвинутый искровой передатчик, который в реале был построен Брауном в тысяча девятисотом году. Этот передатчик — с уже разделёнными контурами антенны и разрядника, имел уже намного больший КПД, чем классический разрядник Маркони…

Вообще то, искровое радио — устройство очень и очень простое, но… Некоторые его элементы требуют очень высокой точности механической обработки. До сотых долей миллиметра… По ходу, вот где собака порылась! Просто уровень развития промышленности в России не соответствует уровню задачи изобретения радио. Хоть ты тресни! Хоть ты тысячу Поповых дай и, столько же Маркони — в придачу! Рельсы, шпалы, паровозы и вагоны мы влёгкую производим, крейсера да броненосцы там всякие, в «кооперации» с европейскими фирмами — ещё куда, ни шло… Даже, «грозоотметчик[89]», в единственном числе, мы изобрести ещё могём, а вот наладить промышленное производство радиопередатчиков — фиг вам! Тогда понятен успех реального Маркони и фиаско реального Попова…

Но, не в данном конкретном случае! Я запрыгнул в верную «Хренни», зацепив с собой детали злополучного «искрового передатчика» и рванул в Солнечногорск… Трасса была — совсем другое дело, по сравнению с прошлым годом! Так, как по ней уже велось оживленное движение, в том числе и автомобильным транспортом — строительство то, велось и зимой, а для него много чего надобно, то после каждого снегопада по трассе пускалась пара «Харитонов», с самодельными отвалами.

В Солнечногорске, пока я обедал у Лузеров, а потом разбирал очередную производственную дрязгу — в этот раз между Бугром и бригадиром «БАМа» Джеймсом Бондом, в миру — Иваном Савельевым, Громосека с левшами подогнал детали передатчика друг к другу с требуемой точностью. Тот универсальный токарно-фрезерный станок из котельной-мастерской я, в это время, уже давно перекинул. Да и, не только его! Контрольно-измерительные приборы конца двадцатого века, очень хорошо помогли Попову «изобрести» радио!

Тут же рванул обратно… Уже ночью проводились испытания — спать никому не хотелось! Ни мне, ни самому Попову, ни семерым его «студентам» из молодых рабочих.

Да, были ещё проблемы — с приёмником, на этот раз… Но, всё равно — прое…авшись до утра, мы добились устойчивой радиосвязи на пять километров! Все были на ушах от счастья и всем было по барабану, что различить дробь морзянки среди треска было очень проблематично… Ну, может это просто с непривычки!

…Итак, двадцать третьего февраля — день рождения радио. День защитника Отечества придётся переносить на другую дату! Но, ничего… Новорождённая Красная Армия напряжется и даст отпор германским войскам под Псковом и Нарвой на день — два раньше… Или позже. Ничего страшного! Ну, или сразу два праздника будем в один день отмечать — тоже неплохо: похмельных дней меньше!

Через день, кое-что подшаманив в разряднике и поковырявшись в когерере[90], мы добились дальности приёма уже в двадцать пять километров, с гораздо улучшенным качеством приёма…

Спустя пару недель испытывали «беспроволочный телеграф» уже с Губернатором и Сатрапом в качестве свидетелей. Присутствовал также и, государственный нотариус — для увековечивания исторического момента… Я ещё пару раз «летал» в Солнечногорск, увеличивая точность механической подгонки некоторых наиболее ответственных деталей, поэтому чистота приёма морзянки на слух качественно улучшилась. Ну, теперь не стыдно и продемонстрировать!

Губернатор читал вслух текст из одного морского устава, специально нанятый телеграфист передавал азбукой Морзе прямо из губернаторского кабинета, а на другом конце города Сатрап, с таким же телеграфистом его принимал… Потом, наоборот — Сатрап передал по радио какой-то там указ Государя Императора, а Губернатор его принял… После чего съехались и сверили результаты.

Орёл — Губернатор, то бишь, весьма и весьма впечатлился увиденным:

— Можно ли ещё увеличить дальность связи, Дмитрий Павлович? — хотя, изобретателем считался Попов, но Орла то, не обманешь!

Хотя, вслух он мне ни разу ничего такого не сказал — соблюдал правила моей игры. Умный мне губернатор попался, слава Богу!

— Да, конечно! Точно не скажу, но если увеличить мощность передатчика до двух киловатт[91], то дальность возрастёт до трёхсот вёрст… Примерно. Но и, это ещё не предел! Хорошенько улучшив конструкцию, можно будет с одной стороны Земли передавать сообщения на другой…

— Вы уверены в этом?

— Абсолютно! Конечно, размеры и, особенно вес аппаратуры неимоверно возрастут при этом…, — при «искровом» типе радио это неизбежно. Знаете ведь про Эйфелеву башню? Так, вот — это «всего» лишь антенна для искрового передатчика! — но, если расположить её на корабле…

Если сказать. Что Орёл был потрясён — то это значит, не сказать ничего:

— Да, Вы хоть представляете, Дмитрий Павлович, что это сулит для флота?!

— Конечно, представляю! Внедрение радио полностью перевернёт тактику морского боя! Если бы Императорский флот, выделил бы хоть малую толику от своих громадных средств на развитие радио, то…

— Вы, просто не представляете себе преимущество боевых кораблей, имеющих на борту ваше радио, перед кораблями его не имеющих!

Орёл забегал, спотыкаясь об оборудование, по своему кабинету — где и была установлена первая из приёмопередающих станций, сделанная в виде нескольких больших чемоданов. Я же «предвидел», что часто предстоит переезжать для демонстраций!

— Мы, наконец-то сможем надрать задницы британцам — если они ещё раз посмеют сунуться в наши с турками разборки насчёт Проливов! — я же говорил: некоторые мои словечки и выражения «местные» перенимали просто с ходу!

Однако, Его Губернаторское Величество понесло…

— А Вы представьте себе, Николай Михайлович, сколько душ удастся спасти, если терпящие бедствие судна будут иметь возможность передать по радио сигнал бедствия! — я смотрел на некоторые вещи более прагматично, — я уже и, форму сигнала бедствия придумал: «SOS»…

— «SOS»?! — Губернатор смотрел на меня, как дурака.

— Ну, да! Сокращённо от «Save Our Spirits» — спасите наши души! — я врал, не моргая, — легко запоминается, легко передаётся… Ещё, закон такой международный надо принять: услышал «SOS» и кординаты терпящих бедствия — бросай всё и греби спасать.

Не. Не о спасении душ сегодня мысли у Орла! А, о том, как «макнуть»… Нет, не Того! Кто там сейчас у «Владычицы морей» самый главный адмирал? У каждого времени свои фобии, свои заморочки…

— В конце концов, эти средства можно с лихвой вернуть, продавая произведённые в России аппараты за границу…

Орёл волком зыркнул на меня:

— Немедленно собирайтесь в Санкт-Петербург!

Он побегал ещё, подумал на ходу, по ходу:

— Я дам Вам рекомендательные письма к высоким особам! Без них Вас к ним и, на порог не пустят!

— А с ними пустят? «На порог»?! Хехехе!!!

Сделав ещё пару кругов вокруг стола, Губернатор вдруг решительно выдал:

— Я сам поеду с Вами! Я у самого государя Императора приёма добьюсь!

Ну, посмотрим, посмотрим…

…Неделя ушла на сборы, причём Николай Михайлович постоянно меня подстёгивал. Поехали поездом и целой делегацией — «Великим посольством», как я обозвал. В составе «делегации» были: естественно, сам Николай Михайлович Баранов — губернатор, я — ещё более естественнее, с молодой женой — что само-собой подразумевается… Свадебные путешествия ещё никто, слава Богу, не отменял! Так, что совместим приятное с … Необходимым! С нами был Мозгаклюй — для разруливания некоторых острых моментов могущих возникнуть, Попов — как официальный «изобретатель» радио, Выдвиженец — для приобретения в Санкт-Петербурге некоторых станков и оборудования, а также найма инженерно-технического персонала и рабочих. И, ещё народ попроще: два радиотелеграфиста, начальник узла связи, механик с «Железоделательного завода» и двое молодых рабочих из поповских «студентов» — для ремонта, если чё… Ну и, для охраны «секретного оборудования» от иностранных шпионов и отечественных воров и, просто разгильдяев, могущих испортить ценную аппаратуру — Сатрап выделил аж целых трёх жандармов! Такие, здоровые, усатые и каждый при сабле!

Сам Сатрап съездил в Санкт-Петербург, по вопросу об «ТТэшниках» гораздо раньше и, десять этих пистолетов и по триста патронов к каждому — уже были там и, проходили испытания. Короче и, это дело потихоньку налаживается…

Как приехали, все движняки по радио я любезно предоставил Попову, Выдвиженцу, Губернатору и, иже с ними… Такая толпа народу — неужели не справятся?! Неужели не «пробьют»?! Да ещё и, имея доступ к «высоким особам»?! Мне и, по патентам на радио и им сопутствующим заморочек хватает!

Практически, все эти три месяца безвылазно — с довольно редкими перерывами, просидел у Еврея, этими самыми патентными делами и занимаясь… И, не только по радио!

По патентам на «ТТ» и патрону к нему, Еврей всё оформил по высшему классу! С фирмы «Маузер» одноимённых братьев — куда Еврей послал уведомление об том, что эта золотая жила уже зачикана, ещё в моё присутствие в Питере пришло обеспокоенное письмо по поводу патрона и, ожидался официальный представитель для переговоров…

Узнав ещё и, про мою задумку с «Максимом» и компанией «Виккерс», Еврей долго гладил ладонью свою умную, рано начинающую лысеть голову, затем сказал:

— Максим не успел, значит, толком свой пулемёт изобрести, а Вы уже знаете, как он и его компаньоны с «Виккерса», его модернизировать будут?

— Ну, тут главное правильный алгоритм найти…, — я сделал чересчур уж умное лицо, — подробней рассказывать не буду, ибо у Вас может появиться мысли, о том, а на кой тогда я Вам нужен?

— А, что? Вполне может выгореть, если Вы угадали! Но, знали бы Вы, Дмитрий Павлович, какое осиное гнездо собираетесь разворошить!

— Да, как не знать! Знаю… Только, «не передавивши пчёл мёда не есть» — как любили поговаривать наши предки!

— Рискованно, очень рискованно… Но и, куш обещает быть, в случае чего!

— Так, берётесь или нет?

— Конечно, берусь! Когда ещё такое представится! Такой случай, упускать ни в коем случае нельзя — больше такого случая в жизни не представится… Только б, Вы оказались правы!

Эх… Знал бы ты, до какой степени я «прав» и, сколько таких «случаев» тебе ещё впереди представится!

Были, конечно, некоторые небольшие непонятки по ранее заявленным патентам и по вновь заявленным. Мелочёвка, конечно, текучка…. Но, сколько было убито времени!

Общее же впечатление такое — ни на меня, ни на мои патенты ещё никто особенного внимания не обратил. Почему, так?! Ну… Время здесь течёт пока крайне медленно, скорость передачи информации просто смехотворная… Да и, кого волнует, что там напридумывал какой-то то ли купчишка, то ли дворянишко из провинции и дружки его?! Не воспринимают пока они, ни меня — в частности, ни русских изобретателей — в целом, всерьёз… Оно и, к лучшему!

Тут ещё «Дойче банк» взбрыкнул — видать дошло до них что-то не так, в отсутствии Барыги. Задержали проклятые фашисты очередной транш! К счастью, я догадался взять с собой Мозгаклюя — зашли и, вставили им мозги на место. Больше такого не повторялось!

Ещё, я начал потихоньку выполнять план Барыги — не за горами же реформы Витте! Действуя строго по «бумаге», я одни акции скупал, другие продавал… Ну, в принципе это никому не интересно — рутинная работа. Если всё срастётся как надо, то я только на водочной реформе, так наварюсь! А если ещё и, с денежной реформой вышеупомянутого Витте всё получится… Полностью с первым своим кредитом рассчитаюсь — да ещё и, в прибылях останусь!

«Великое посольство» расселилось в Питере порознь — Губернатор гостил у своих друзей по флоту… Звал и, меня с Наташей туда же, но бурундук — птица гордая и, своё собственное гнёздышко имеет! Мы с Наташей, Мозгаклюй и сам Попов жили в моём «Доходном доме», остальные там, где смогли устроиться — в гостиницах, постоялых дворах и проч. Если человеку внаклад — я доплачивал за проживание. Я б конечно, всех к себя поселил, но «Доходный Дом», увы — тоже, не резиновый…

Короче, мы с Поповым — Александром Степановичем, каждый вечер на ужине встречались и, он мне очень подробно обо всём рассказывал…

…Первым делом Его Императорского Величества Российский флот, в лице его «высокопоставленных особ», Попова — изобретателя радио, вместе с Орлом послал прогуляться лесом. Главный аргумент такой: у флотов вероятного противника — особенно у британского, такой халабуды нет — а посему и, нам она ни к чему! Аргумент, да?! Что ни говори, а аргумент весомый! Может, пойти и пристрелить кого?!

— Может, вмешаться? — спросил наедине Женька.

— Погоди! И, так уже навмешивались — «домой» возвращаться страшно! Пусть события развиваются своим естественным путём! А мы посмотрим, что из этого получится. Так, даже интересней…

— А за державу не обидно?

— Как не обидно… Обидно! Но, ничего не поделаешь: вмешайся мы, не вмешайся, но технологически более развитый Запад на этом этапе нас всё равно обскачет. На этом этапе! А мы только лишний раз засветимся… А, оно нам надо?!

Вообще, очень жаль, что с Поповым так получилось… Чёрт меня тогда дёрнул!

…Кончилась эта эпопея с «беспроволочным телеграфом» таким образом: Орёл, по ходу, обладал пробивной силой африканского носорога! Поэтому не прошло и месяца, как флотские испытания пошли чередой — одно за другим. На одном из них побывал и, сам Государь Император — пока ещё живой Александр Третий! Это, тот — который, сказал: «Пока русский царь удит рыбу — Европа может и, подождать»! Как я его, как рыбак — рыбака, понимаю! Недолго ему — бедолаге и, уже недолго Европе ждать осталось…

А Великий Князь Алексей Александрович — генерал-адмирал, то бишь, лично взял новоявленное чудо под своё личное покровительство… Во, капусты нарубит! Не сгореть бы от зависти…

Флотские начальники, первым делом, сразу же всё это дело засекретили… Да, так — что и, меня от него отстранили, дав «откупных» в размере аж, тысячи рублей! Невиданная щедрость, если учесть, что в реальной истории самому Попову вручили всего сто… По ходу, именно последнее обстоятельство помешало развиться у меня комплексу лоха последнего!

В Кронштадте была организована «Электротехническая лаборатория» при Минных классах, начальником которой и был назначен Попов. Короче, всё вернулось на круги своя — но, на несколько лет раньше и, в более продвинутой форме…

…Засекретить то, наши флотоводцы засекретили — да вот только самого Попова оставили жить там же, то есть у меня!

И, вот однажды одним томным вечерком, возвращаемся это мы с Лошадёнком с променада, с намерением поужинать и запрыгнуть в мягкую постельку… Смотрю, а наша отечественная научная гордость сидит за столом с каким-то господином иноземного обличия и премило с ним беседует! Причём, этот господин даже не пытается скрыть свой англо-саксонский акцент, а светило русской науки с непосредственностью электрического чайника, восторженно чертит перед ним какие-то схемы прямо на салфетке! Моей же автоматической ручкой ему — Попову, подаренной…

Ах, ты ж мать, твою! От последнего обстоятельства, мой разум вскипел возмущённо:

— Сударь! Вы, кажется, неприлично высказались при даме!

Мля… Опять я видеокамеру не прихватил! Не видать мне триллионов просмотров на «Ютубе»…

Пока господин изо всех сил пытался осознать это новый для него поворот бытия, я схватил его за плечо:

— А, ну-ка прошвырнёмся, каналья, во дворик, где я научу Вас хорошим манерам!

Господин или сэр… А, может и, милорд — хрен их там на вид отличишь, особенно и, не возражал! Ибо я приподнял его, развернул и дал пинка коленом под зад в нужном направлении…

Уже во дворике Доходного Дома к господину милорду возвернулся — было, боевой дух его достопочтимых норманнских предков и, он попытался встать в боксёрскую стойку. Однако, поздно! Я сильно пробил ему ногой по… Позже, это «Фаберже» назовут.

Подошедшему на кипеш обалдевшему дворнику я протянул рубль и сказал:

— Как только эта куча дерьма придёт в себя…, — я посмотрел на «кучу».

«Куча» пыталась шипя, сквозь зубы материться на языке Хемингуэя, которого я очень сильно уважаю… Причём, по моему адресу!

— Вызовешь извозчика, вывезешь в лес и прикопаешь ЭТО где-нибудь под деревом… Понял? Ну, да тебе же не впервой! Только, это… Не под берёзкой. Не испогань!

Окончательно охреневший дворник задумчиво зачесал своею «граблей» бороду, но догадался бодро ответить:

— Сделаем, Ваш Бродь, не сумлевайтесь!

После чего «куча дерьма» оперативно — на полусогнутых и вприпрыжку, нас покинула.

Задумчиво мявшему в руках целковый дворнику я сказал:

— Ладно, оставь себе! Детям, что купи…

Дворник этот, кстати, габаритами и силой ненамного от моего Му-му отставал!

Как я только вернулся в гостиную, как Александр Степанович на меня возмущённо накинулся:

— Дмитрий Павлович! Вы что себе позволяете?! Как Вы себя ведёте?! Вот, никогда не ожидал бы от Вас!

— Я тоже не ожидал от Вас, Александр Степанович, что Вы будете выбалтывать государственные секреты первому встречному шпиону! — я схватил и смял поповскую салфетку со схемами и чертежами.

— Какой шпион? Что, Вы?! Это известный британский ученый!

— Знаю, я этих «британских ученых»…, — а, кто, скажите на милость, в конце двадцать первого века, не знает про знаменитых британских учёных?! Занимающихся разной фуйнёй, — а с этим, вообще — я лично знаком! Он в Одессе — на Привозе, гуттаперчевыми пенисами торговал!

— Да, Вы — просто сумасшедший! Сумасшедший… И хам!

— Так, сумасшедший или хам? Вы уж определитесь, Александр Степанович! Если сумасшедший, то вызывайте врачей — пусть меня в дурку определят! А я тем временем вызову жандармов… Куда, интересно, у нас — в Империи, за государственную измену определяют? Не напомните, а то я долго за границами пробыл — не помню уже…

Попов молчал, поняв, что попал впросак…

— Уж не на виселицу ли, случайно?

— …

— А, если я — «хам», то вызовите меня на дуэль!

— …

— Фильтровать базар надо! Хоть иногда, уважаемый Александр Степанович!

— …

— Вы, что такой лох, скажите мне на милость? Если, интересы государства Вам по барабану, то хотя бы об своих собственных интересах пеклись! Ведь запатентует радио тот «членоторговец» у себя там задним числом и — всё! Никто Вам и, копейку не даст на дальнейшее развитие…

— В науке не бывает «собственных интересов»! Любые научные достижения — общемировые ценности, достояние всего человечества!

— …Тьфу на Вас, Александр Степанович! — и, я пошёл к себе.

По ходу, с местными «светилами российской науки» я не сработаюсь… Может, не стоит — как планировал, подтягивать Менделеева на пороховой проект? Надо подумать…

В эту ночь Наташенька любила меня особенно страстно:

— Ну, Вы — прямо лев, Дмитрий Павлович!

— Да, нет! Я беленький и пушистенький… Котяра! Мяуууу!!!

Наутро Попов Александр Степанович — изобретатель радио, съехал от меня и поселился, как я узнал там же, где и работал. В Кронштадте, то есть… Ну и, скатертью дорога!

Не получилось у меня, короче, подвигаться на искровом радио… Хреново! Ну, да ладно. Прямо с радиоламп начну — как сразу и, планировал… Или с полупроводников — чего, уж там? Хахаха!!! Смех смехом, а надо подумать…

Одно, конечно плохо — переманил Попов тех «студентов» из молодых рабочих, что с нами приехали… Да и, сама «Школа Рабочей Молодёжи» при «Железоделательном Заводе» без преподавателя электродела осталась. А, где взять нового — ума не приложу! Во всей России их — считанные единицы.

…Орёл — Губернатор наш нижегородский, а мне — вообще, чуть ли не тесть, как сдвинул это дело с «беспроволочным телеграфом» с мёртвой точки, почил на лаврах и, сразу же уехал к себе в Нижний. Оно и, верно: у него своих дел — губернаторских, прямо таки, немерянно!

Выдвиженец — Малышкин Михаил Осипович, то есть, директор моего «Железоделательного завода», закупил кое-какое оборудование… Бэушное, в основном — то, что подешевле. На этом я самолично настоял:

— А зачем тратить деньги на новые станки с приводными ремнями, если у нас через три года электроэнергию девать некуда будет? Если и, покупать что новое, так сразу с электроприводом… Логично?

— Логично!

— Так, что покупайте такие станки — которые через лет пять, не жалко будет в металлолом отправить…

— Это то, понятно… А, что с наймом рабочих делать будем, Дмитрий Павлович?

— А, что с наймом рабочих не так, Михаил Осипович?

— Так, Евгений Васильевич всех желающих к нам переехать забраковал!

— Хм… И, много было желающих?

— Да, не густо… Чуть, более десятка.

— А почему так печально, то? — вроде заработками я не обижаю…

— А, какой дурак добровольно из столицы в какое-то захолустье поедет? Даже, за большие деньги?! — лениво объяснил сам Евгений Васильевич — Мозгаклюй, то есть, — кстати, можно было бы и, самому про это догадаться — ещё заранее… Дмитрий Павлович!

Точно, блин… В Москве моего времени, под сто тысяч безработных, если не больше. Поедут они — массово, к примеру на Дальний Восток, даже если пообещать «длинный рубль»? Не факт, далеко, не факт…

— Ладно, проехали… А этих ты почему отсеял? С жиру, что ли бесишься?!

— Да, это же сплошняком лодыри, «синева», да залётчики с «белобилетчиками»! Чё? Забастовок давно не было?! Я ж, говорю: найти адекватного квалифицированного специалиста, желающего добровольно переехать из столицы в провинцию — практически нереально! Как там… Помнишь: «Нах мне ваше Таити, нас и здесь неплохо кормят!»

Вот же, блин! «Ускориться» не получится — придётся на месте «кадры» ковать! Вот, только как бы этот процесс… Опять же, ускорить?! Стоп! Есть одна идейка!

— Если рабочий состарился… Ну, или по болезни потерял трудоспособность… То, кто его кормит? Пенсии, вроде рабочим не положены?

— Дети кормят — кто же ещё! — тоном, типа: «сам не знаешь, что ли?», ответил Выдвиженец.

— Ну, а если нет детей? Бывает же такое?! — что-то моя Лошадёнок подозрительно долго не беременеет — ёкнуло на сердце, — тогда, кто кормит?

Выдвиженец пожал плечами… По ходу, над этим вопросом он всерьёз ещё не задумывался:

— Ну, по-всякому бывает…

— Ну, так вот: ищите таких! Кто работать уже не может, а учить других ещё годится. Если надо немного подлечить — то без проблем! Вылечим, причём бесплатно.

…Проторчав в Питере ещё лишний месяц, Выдвиженец нашёл аж шестерых таких! Шестерых дедов… Хотя, какие «деды»?! И полтинника всем шестерым нет! Просто, в это время простой народ очень быстро изнашивается… Ну, ничего! Подлечим малёха в Солнечногорске и, они будут обучать молодёжь в «Заводском техническо-ремесленном училище» при «Железоделательном заводе».

Тут то, меня в очередной раз и, осенило! А не пора ли посетить Доктора Смерть!

…Доктор Смерть, с момента нашего расставания не подавал признаков жизни — не выходил на связь, то есть. Вот этот момент меня слегка напряг! То ли, у него мои медикаменты ещё не кончились, то ли он решил меня кинуть… Не понятно, короче. Человек то мне ещё малознакомый, не проверенный!

Поэтому я, через недельку после моего приезда в Питер нашёл, с помощью Мозгаклюя — само собой, одного небезталанливого, но остро нуждающегося репортёришку из одной скандально известной газетёнки и поручил ему про Доктора Смерть всё проведать, разузнать да пронюхать. Через два месяца на Доктора Смерть накопилось целое пухлое досье! Тщательно всё проанализировал, я немного успокоился: в принципе, Доктор Смерть действовал строго по моим инструкциям. Особенно не выпячиваясь, он мал-помалу набирал популярность…

Тут ещё такая фишка: собственно русских врачей было ещё очень мало и, погоду в здравоохранении делали иностранцы — в основном немцы. Если бы мой Доктор Смерть начал бы с самого начала быковать: то есть, самостоятельно бегать по состоятельным больным с моими препаратами — желая, как можно быстрее разбогатеть, то ему быстренько открутили б, его надмененькую головёшку… Не в прямом смысле этого слова, конечно. Нашли бы способ!

Доктор Смерть поступил гораздо мудрее! Он договорился с «модными» врачами и, те сплавляли к нему безнадёжных пациентов, которых не могли вылечить сами. А, деньги я думаю — по какой-то там своей схеме, делили. Возможно он, даже отстёгивал своим «покровителям» больше, чем оставлял себе — не важно! Если Доктор Смерть умный — а, он несомненно умный, то сделав себе имя, пошлёт «покровителей» подальше и станет работать абсолютно самостоятельно. Дай только срок!

— …Однако, легки Вы на помине, Дмитрий Павлович!

Доктор Смерть попытался изобразить на своём протокольном лице приветливость и радушие. Плохо это у него получилось, однако!

— Однако, Вы тут устроились, Доктор! — я с удивлением рассматривал роскошь снятой им квартиры и безукоризненность носимого им супермодного прикида.

Даю на отсечение… Мизинец на левой ноге, что этот пиджак только вчера прибыл из самого Подриджа! Ну, или из Ланддона… А такой роскоши, как в его квартире мне — сколько не живу в девятнадцатом веке, а ещё видеть не приходилось!

— Всё согласно вашим инструкциям! — Доктор Смерть развёл руками, с таким видом, как будто он очень сожалеет об понесенных им — из-за меня, тратах. А, может и, действительно сожалеет…, — а, вот наша встреча, как будто не по инструкции… А, Дмитрий Павлович?!

Он меня ещё конспирации учить будет! Ну, отпад… Хотя… Человек об общем деле радеет — что ты докопался?!

— Да вот, решил незапланированно встретиться — раз уж в Питере проездом оказался! Я вижу, у Вас всё в порядке… Или, есть какие проблемы?

— Да, как без проблем? Конечно, есть! Но, мне пока удаётся их самому решать…

— Молодец, Доктор! Я очень рад, что в Вас тогда не ошибся!

— И я очень рад, что я Вам тогда повстречался…

Ещё бы он не был рад… Нет, ну какая роскошь!

— …Тут, вот какие дела, Дмитрий Павлович…

— Я слушаю…

— Не со всеми вашими задачами удалось справиться.

— Конкретнее, пожалуйста!

— «Антибиотика» я всего половину потратил… Пока, очень узкий круг клиентуры, понимаете, ли…

— Я пока понимаю.

— «Стоякс», практически кончился. Вот я и, хотел уже выходить на связь с Вами…

— Пополню «закрома», непременно пополню…

— С «Мордаксом», вот…, — Доктор Смерть замялся.

— Что, с «Мордаксом» то, не так? Говорите, не стесняйтесь! Я приму любой удар судьбы…

— Я сначала хотел сам… Ну, на простолюдинках. Вы же сами говорили…

— Ну?!

— Не получилось у меня… Только, препарат больше половины зря истратил! Даже, пришлось отступные разок платить. Потом, нашёл одного патологоанатома — трупы для студентов препарирует. У того стало получаться, вроде. Но…

— «Мордакс» кончился?

— Совершенно верно! Нужно ещё такая же партия, для продолжения экспериментов.

— Хорошо, но это в последний раз! Если и, в этот раз не получится — то сворачиваем проект.

— Нет, нет! Никак нельзя сворачивать такой проект! — чуть ли не до смерти перепугался Доктор Смерть — я, практически в первый раз, увидал у него хоть что-то похожее на человеческие эмоции! — это же, такие деньги можно делать! Обязательно получится — получается уже!

То-то!

— Ну, тогда сдавайте мне использованные шприцы, иголки, ампулы, фантики от «Стоякса»… Деньги, кстати, не забудьте! А я Вам новый кейс с препаратами дам.

Пересчитав всё, достаточно скрупулезно, я успокоился окончательно — Доктор Смерть не нае…ал ни на рубль и, реально впечатлился… А нехилую «копейку» я поднял!

— Когда и куда привезти Вам новый кейс, Доктор? — спрашиваю.

— А Вы не против завтра пообедать у меня, Дмитрий Павлович?

Я не отказался.

За обедом прислуживала идеально вышколенная прислуга — я аж, офуел! Слегка… Даааа! Имидж — ничто, понты — всё!

В продолжимся после обеда разговоре, я спросил:

— А что, Доктор? Отношения со своими друзьями из Александровской больницы Вы поддерживаете?

Ответ меня, ни капельки, не удивил:

— У меня нет друзей. Тем более, в Александровской больнице…

— Ну, с коллегами по бывшей работе?

— Нет! А, зачем?

— Да, есть у меня одна идейка… Кстати, на ней Вы тоже могли бы заработать. Не столько, конечно…, — я кивнул на кейс с медикаментами, — но, всё же! И, кстати, «делиться» ни с кем не придётся.

— Какая идейка?

При волшебном слове «заработать» Доктор Смерть мгновенно напружинил уши, даже пропустив мимо них невольно вырвавшееся у меня слово «делиться» — могущее навести его на мысль о том, что я за ним слежу.

— …А, скажите, Доктор, — начал я издалека, — от чего больше всего простой народ мрёт?

Доктор Смерть заунывным, равнодушным голосом начал монотонно перечислять. На первых местах, конечно же, стояли простудные заболевания, туберкулёз… Город то, сырой! …Бытовой сифилис — столица же!

Я, вот тоже подкашливать начинаю! Пора валить обратно в Солнечную Пустошь — здесь, что-то мне не климатит… Да и, Лошадёнок дала лёгкий намёк: типа, а уж не охладели ли Вы ко мне, Дмитрий Павлович… Пора валить, пока не опозорился!

— А, от последствий алкоголизма?

— Ну, от последствий — не знаю, а вот от пьянства, да… Мрут!

— А среди этих — умерших, наверное очень много мастеровитых, с заводов?

— С заводов? Да, много! А, насчёт их мастеровитости — не знаю, не интересовался…

— Не понимаете, да?! Объясняю, а Вы вникайте: попал в больницу, к примеру, мастеровой — ну, рабочий, то есть, с Путиловского, к примеру, завода… И, заболевание у него смертельное — не выживет он, короче. Надо выяснить, что этот бедолага из работяг из себя представляет — лучше всего сходить на завод и поговорить там с кем надо. И если, этот кандидат в покойники очень высококвалифицированный рабочий, то…

Я внимательно посмотрел на Доктора Смерть и, с досады крякнул:

— …Дааа! Тут Вам лучше всего с инженером каким состаканиться! Так, вот — если этот человек представляет для меня определённую ценность, то подписываете с ним — с его согласия, конечно! Вот этот договор…, — я положил на стол кучу бумаги — всю ночь ксерил! Еврей, изучив, одобрил с юридической точки зрения, — если, он его подписывает, то Вы его лечите за мой счёт… Потом он, как в контракте написано, десять лет на меня работает — там, где я скажу, а Вы получаете десять процентов от того, что я ему плачу. А Вы там уже по своему усмотрению раскидываете бабки между своими. Жадничать в этом вопросе, кстати, не советую!

Дав Доктору Смерть время осознать мною сказанное, я продолжил:

— То же самое, если у этого «очень высококвалифицированного рабочего» из родных и близких кто заболеет… Не дай Бог, конечно! Та же самая схема.

— Заманчиво, очень заманчиво… Это, сколько же у нас — на заводах «высококвалифицированный рабочий» получает?

— Да уж, не меньше, чем какой-нибудь низкоквалифицированный доктор! На, моих заводах будет он зарабатывать ещё больше!

— Аааа… Будет…

— Я Вам давал, хоть малейший повод считать меня за балабола? — рявкнул я.

— Нет! — испугался Доктор Смерть.

— Так, вот: я сказал, что будет! Значит — так оно и, будет!

— Да, я ни капли не сомневаюсь в ваших словах…, — ничего!

Рьяней к делу отнесётся, с перепуга!

— И, неважно, сколько этот рабочий у меня зарабатывает — важно, сколько на нём заработаю я!

— …Вернёмся к нашим работягам! Так, вот: есть в вашем списке болезни, которые моими препаратами не лечатся… Это, в основном — туберкулёз и алкоголизм. Хреново, конечно… Очень хреново! Но, есть ещё некоторые народные методы лечения, которые не всем, не всегда — но помогают. Лечение от туберкулёза кумысом — сиречь напитком из кобыльего молока. к примеру… Или, трудотерапия для алкоголиков — превосходные результаты даёт, я слышал! Особенно, на лесоповале… Хочу, вот открыть у себя лечебницу — специально, для таких. Так, что — присылайте и таких, вышеперечисленных товарищей. Только туббольных не в последней стадии, конечно! Чтоб, хоть немного лёгких осталось! А, то похороны — за ваш с компаньонами счёт!

Подумав, поразмыслив, почитав принесённые мной договора, Доктор Смерть выдал:

— Это, что ж? Кабала, какая-то?! Рабство…

Не, вы видали? Борец за права человека, блин… Правозащитник выискался! Ну, это он чисто для продолжения разговора — я уверен! Я равнодушно зевнул:

— Что-то засиделся я у Вас… Если не хотите присылать мне кандидатов в жмуры, так не присылайте! Пусть подыхают абсолютно свободными. Глядишь, на том свете Вам это зачтётся…

— Я согласен!

— То-то, же! И, повторю ещё раз! Мне нужны только самые лучшие рабочие! Самые-самые лучшие! Лучшие из лучших! Так, что найдите инженера в квалификации рабочих шарящего и организуйте это дело! Сроку Вам даю год.

Как раз сюда — в это время, все мы «с концами» перейдём…

…А того журналиста, я так и оставил нанятым за Доктором Смерть следить! С окладом в двести пятьдесят целковых в месяц. И, пообщавшись с ним накоротке, узнав, что тот тащится от всяких там детективов, особенно — от Ната Пинкертона, проконсультировавшись с Женькой Мозгаклюем, предложил тому подумать над созданием частного детективного агентства. Денег, типа — на первое время, я отсыплю. Где-то, через год…

Если, я — в лице Доктора смерть, решил замутить промышленный и политический шпионаж, то пора подумать и, об контрразведке!

…Всё время пребывания в Питере у меня руки чесались издать двулогию Дарта Вердера «Первая Межпланетная Война», которую написала подружка моего дружка Джостика Леночка — прозванная мною Созданием.

Его — это произведение я полностью прочитал за время моего путешествия из Нижнего в Санкт-Петербург… Ну, не слабо! Для этого времени, конечно. Произведёт фурор, зуб даю!

Такого же мнения были и, Мозгаклюй с Лошадёнком, тоже прочитавшие это произведение:

— Даже, не думай — издавай! — горячился Женька, — новым Львом Толстым будешь! В веках прославишься! А я прославлюсь тем, что иногда стоял рядом с тобой… Хахаха!!!

— А Вам известно, Евгений, что воровать нехорошо? Тем более, у подруг своих друзей…

— Ну и, где эта «подруга»? Ау, ау…

— «Уа, уа…» Ну и, чему ты — с такими мыслями, ребятишек научить можешь, педагог фуев? Воровать?

— И, воровать тоже! Но, главное — научу, как не попадаться… Ты девочку то, из себя не строй! Мало, что ли технологий у империалистов украл?!

— Так, то — империалисты! А, то — Создание…

Действительно, украсть то, и я — не промах. Но, как представлю, что вернувшись «туда» мне придётся смотреть в глаза Созданию… Нет, уж нет! Потерпит это дело. Вот, когда «с концами» перейдём! Вот, тогда!

Лошадёнок тоже предъявила свои «специфические» претензии:

— Роман, конечно — супер! — мои словечки, переходят здесь от человека к человеку со скоростью птичьего гриппа! — а, почему так мутно показана роль авиации в войне? Какие-то «дроны», «летающие тарелки»… Какой отстой! У марсианской цивилизации нет самолётов? Это — не правдоподобно, Дмитрий Павлович!

— Дорогая Наташенька! — я крепко поцеловал любимую жену в губы, — что Вы ко мне пристали со своими самолётами!? Во-первых: этот «роман» писал не я, а во-вторых: ещё не хватало, чтоб потомки говорили, что это я придумал как на живых людей сверху — с самолётов бомбы кидать! Если хотите, то сами напишите на эту тему статейку и, возьмите эти сомнительные лавры себе!

Несколько резковато, конечно сказал! Думал — обидится. А она призадумалась… Интересно, а что это я только что натворил?!

…Ну и, конечно периодически посещал я и, проверял состояние дел в «Брендовом магазине» — под моей квартирой находится, почему бы не посещать с супругою, когда больше делать нечего? Ничего! Родственник справляется — «копейка» капает!

…И, совершив ещё множество более мелких дел, мы — в начале июля выехали обратно в Нижний. Мозгаклюю, ещё удалось — буквально в последний момент, сблатовать с собой двух начинающих педагогов с ранней стадией туберкулёза, быстро переходящей в уже позднюю. Одного физико-математика, второго — русского литератора. Говорит, не макаренки, конечно, но как «узкие» преподаватели очень даже способные!

— Женька! А почему нет ни одного химика? — поинтересовался на дорожку, — ни химика, ни электрика…

— А, прикинь: вообще ни разу не видел ни одного химика здесь! По ходу, очень редкий зверь здесь… Зато, сколько литераторов! А электриков, надо среди моряков искать…

— Вот это точно! Об литераторов — поэтов с прозаиками, да ещё об их критиков, буквально спотыкаешься… Какой-то нездоровый дисбаланс на Руси!

…Только приехали из Питера, как попали на грандиозный шухер: пропал Левша, причём со всем сварочным оборудованием, с бензиногенератором и кое-чем ещё. Шорох поднял Казак, приставленный охранять сварочное оборудование и самих сварщиков:

— Ну, вроде глаз не спускал, Дмитрий Павлович! До обеда всё на месте было, после обеда — как Фома …уем смёл! А я тебя предупреждал, помнишь: за этим леворуким сам чёрт не уследит! Шустёр больно!

— Да, погоди ты! Может и, не Левша это вовсе сделал! Может, его самого украли — вместе с этим долбанным оборудованием!

Не знаю — кто как, а мне никогда не хотелось сразу думать об человеке плохо…

Тут же вызвал по рации Опера из Солнечногорска — полицию, сразу привлекать не стал… Пока тот не приехал, мы с Мозгаклюем решили проявить инициативу и, «по горячим следам» опросить свидетелей. Первым делом взяли за жабры Правшу:

— Ну, рассказывай, Ваня! Только учти: от этого твоего рассказа м-ннно-гое зависит! А может, даже всё! Для тебя, конечно — для тебя. А я — ни чё, в любом случае не обеднею… Но, крысу под боком терпеть не буду!

— Давай, Дмитрий Павлович, я сначала тебе кой-чё покажу…, — степенно, с чувством собственного достоинства ответил тот.

— …Ну, веди! — мы с с Мозгаклюем переглянулись удивлённо.

Правша привёл нас в помещение, где он жил, отодвинул свою кровать…

— …Елы-палы! На хрена тебе столько хабара, Ваня?! — то-то смотрю, расход электродов у сварщиков просто запредельный… Грешил, на их неопытность, лошара! — нет, ну делаю, делаю из вас людей, а вы всё норовите в лес убежать…

Я от бессильной ярости опустил руки…

— А тебе мама не говорила, что красть не хорошо, Ваня? — присоединился к нотациям Мозгаклюй, — и ещё: ты что ж, хранишь ворованное там, где живёшь?! Я был большего мнения об твоих умственных способностях…

— Времени не было другое место искать, уж извините! — развёл руками Правша.

Вот наглец, а?! Скоммуниздил у меня электроды… Да, вот по ходу и, какие-то запчасти… Ну, точно! А потом ещё и, извиняется, что плохо их спрятал!

— Может, Ваня, мне за тебя прикажешь поискать схрон для ворованного?!

Я был вне себя от ярости и, уже плохо себя контролировал… Я возлагал на этих двоих такие большие надежды, а они… То один учудил — пропал куда-то, другой вообще — меня обворовал!

— Спокойно, Дмитрий Павлович! — Мозгаклюй встал между мной и Правшой, — давай успокоимся, а потом спокойно поговорим! А то с тебя, аж искры статистического электричества летят! А рядом «бензиноперегонный завод»! Взлетим же на воздух, к чёртовой бабушке!

Ну да, ладно! Успокоиться, в любом случае надо!

— …Ну, а теперь давай рассказывать, Ваня, как ты до такой жизни докатился! — это я, когда мы втроём снова устроились в моём кабинете, — только, как на духу говори! Как на исповеди!

Короче, если кратко изложить «исповедь» Правши, то дело было так: с того самого момента, как они оба осознали, какое бабло «Хозяин»… Ну, то есть — я, за эту сварку «Электрогефестом» рубит — с тех самых пор Ванька Левша постоянно ныл, что ему «недоплачивают»… Врёт, подлец! Я им обоим, вообще ничего не платил! Вот, брешет, то! Наличкой, естественно… Правша это нытьё пропускал мимо ушей, ибо привык к этому небольшому недостатку своего приятеля.

Примерно, с весны пошли разговоры, типа, а не хило было бы на этом сварочном оборудовании самим работать — без «Хозяина»! Орёл, да?! Ну, орёл… И, снова Правша пропускал эти разговоры мимо ушей — мало ли, что человек, с ветром в голове, болтает!

Спустя некоторое время, сразу после моего отъезда в Питер — с «Великим Посольством», Левша вдруг заговорил об неком «Добром Хозяине», который будет платить «справедливую цену» за работу… Вот, ведь только какая досада: «Электрогефеста» у этого «Доброго Хозяина» нет! А так — добрый, добрый… Правша только посмеивался — мечтать, типа, не вредно!

Насторожился Правша только тогда, когда Левша болтать, ныть и мечтать резко перестал и, замкнулся в себе… Все попытки поговорить «по душам» наталкивались об глухую стену непонимания:

— Уставится стеклянными глазами в какую-нибудь точку и молчит! О чём думает — непонятно… Вот же, малохольный!

Ещё больше насторожился Правша, когда у него стали пропадать электроды, а его бензогенератор неимоверно увеличил расход бензина:

— По электродам грешил на мелюзгу — ребятишки постоянно вокруг крутятся! Было пару раз дело: то электрод стащут, то два… Только отвернись! А, тут сразу пачками пропадать стали. И, с бензином: ну, вроде только вчера вечером — на утро заливал! А с утра поработает немного, да заглохнет… С Антоном да с Гаврилой Поликарповичами разбирали не раз — думали, течь где! Да, не… Всё в порядке, ничего не нашли.

Сам же Левша проявлял чудеса хитрости и изворотливости:

— Жаловался, что и у него такое же творится! Ещё и, электроды выпрашивал! То по паре штук у меня брал, а под конец обнаглел и целыми пачками забирал! Или, придёт с бутылочкой за бензином: «Я наберу себе бутылочку?» Ну, как откажешь? Друг, же?!

Недавно — чисто случайно, Правша, выйдя вечерком прогуляться по пустырю за Постоялым Двором… В этом месте Правша слегка замялся и я понял, что «прогуливался» он не совсем случайно. Скорее всего, он кого-нибудь «прогуливал» по кустикам. Ну, на пример — девку… Короче, засёк он, как Левша тащил куда-то целый мешок хабара.

«Прогуляв», предположительно — девку, Правша прикинулся следопытом и прогулялся по следам Левши… Ну и, ожидаемо наткнулся на склад всего этого «добра» — электроды по пачках и россыпью, кое-какие запчасти и пудов десять бензина в различных бутылках, бутылях и всякой разной разнокалиберной посуде. По тому, что тайник был даже не замаскирован — после последнего его пополнения, Правша допетрил, что за ним вот-вот приедут на телеге. Решение пришло внезапно — перетащить всё это к себе:

— Хорошо, что Машка моя — девка городская, здоровая…, — неожиданно для себя «прокололся» Правша и густо покраснел.

Да! Вот же парадокс: в этом времени, городские жители выглядели зачастую более здоровыми, чем деревенские крестьяне — из-за гораздо лучшего питания!

— Продолжай, продолжай Ваня! Мы с Евгением Васильевичем, дяди уже достаточно взрослые и давно поняли, что ты с девушкой по кустикам «прогуливался»… Это очень хорошо, что ты здоровых девушек себе выбираешь, очень хорошо!

Сам же, Ваня Правша под определение «здоровый» — увы, не попадал… Голодное детство даёт отпечаток на всю жизнь. Если б, он не был сварщиком — с перспективной профессией, то есть — то ни одна «здоровая» девка, на него бы и, не взглянула!

Электроды и запчасти вынести успели за несколько ходок, а вот бензин нет! Нет, ну ребёнок он ещё, ребёнок! Только ребёнок думает, что самое безопасное место у него под кроватью…

— …Вот только Маша вся перепачкалась и изорвала платье об кусты, — продолжил Ваня Правша с ноткой печали, — и, отец её зверски выпорол…

— Как всё утрясётся, присылай ко мне свою Марию: во что скажет — в то и, одену! А если жениться на ней надумаешь — лично сватом буду. А, что отец выпорол — так, то его — отца, святая обязанность!

Перенеся все электроды из схрона к себе под кровать, Правша хотел лично пообщаться с Левшой — но того и, след простыл… Как и, его сварочного аппарата и бензогенератора.

Ещё до нашего возвращения, сегодня с утра, вокруг Постоялого Двора нарезала круги какая-то ломовая телега с двумя дюжими мужиками — но, подойти и что-либо спросить они, по всей вероятности простые исполнители, так и не решились.

В полицию не заявляли — ибо, ни Казак, ни Правша пока ничего и никому про эту историю не поведали, а Карп и его сыновья думали, что Левша работает где-то на вызове…

Почему, интересно? Казак, то в принципе понятно: он почуял за собой косяк и стал лепить из себя Шерлока Холмса, пытаясь сам найти и, Левшу и украденное оборудование… А Правша почему?

— …А, почему Карпу ничего не сказал?

— Нет, я чес слово вот-вот хотел рассказать! — глядя честными глазами куда-то в сторону, объяснил Правша, — думал только сперва поговорить с Ванькой — глядишь, оставшись без электродов, он образумится…

— Понимаю тебя, Ваня! — темнит он что-то, или мне кажется? — нелегко быстро осознать, что твой друг — мразь! На это какое-то время требуется…

Однако, что делать будем? Конечно, у Левши всё равно какой-то запасец имеется. Но, явно не достаточный. И, по логике, он или должен прийти с повинной, или попытаться залезть на СТО и украсть всё разом. И, «залазить» он, по ходу, будет не один…

…Буквально через час на «Хренни» приехал Опер с двумя вооружёнными дробовиками помощниками, ещё спустя полчаса — примчался Спец с артелью «отморозков» на первом подвернувшимся «Хандрозе» (однако, это первый случай применения мотопехоты!), хотя я их не вызывал:

— Мало ли, что? — пояснил Спец, — да и, молодёжь натаскивать пора…

Заметно подросшие и окрепшие физически, с момента моего последнего посещения их лагеря этой зимой — когда мы с Линём неплохо порыбачили по первому льду, «отморозки» напоминали молодых волчат, которых старая опытная волчица первый раз вывела поохотиться — они тревожно озирались, скалили острые зубки и поскуливали от нетерпения… Образно говоря, конечно. Но, всем своим видом показывали, что порвут любого — только намекни им!

— Так, что? Устроим засаду?! — спросил я на быстро собранном «военном совете».

Никто не возражал. Опер со Спецом быстренько разработали план, я не присутствовал — другие дела были… Если, хочешь чтоб что-нибудь было сделано хорошо — доверь это профессионалам!

…С утра заявилось три типа, которых здесь прежде никто — по словам Карпа не видел. Народ то, здесь, в основном, постоянный. А новички, как правило, с такими протокольными харями не бывают… Ага. А вот и, разведка!

Всё это я думал, завтракая за своим столиком у окна и ненавязчиво разглядывая эту троицу. Позавтракав я вполголоса — но так, чтоб те трое слышали, сказал подошедшему Карпу:

— Я в гости к племяннику… У него же с супружницей и, заночуем.

После чего сел в «Хренни» и уехал. Наташа, сразу — ещё вчера вечером по приезду, умчалась на своей ярко красной «Хренни-Леди» к своему дяде-губернатору. Соскучилась, конечно…

Уехать то, я уехал… Вот только через два часа приехал! Только уже не на «Хренни», а на обыкновенной извозчичьей коляске: Бомбила подвёз. И не по дороге, а через кусты! Так же тайно — через чёрный ход, я поднялся в свой кабинет.

— Ну, что там? — спросил я у руководителей «операции», прильнувшим к экранам мониторов.

Было время расставить в наиболее интересных местах видеокамеры.

— Клюёт потихоньку…, — Опер напоминал лягавую, ожидающую подбегающего зайца… Впрочем, я в охотничьих собаках нихт бельмес — может, неправильно выразился, — сейчас самое интересно начнётся!

Я присмотрелся… Вы только посмотрите, кто к нам колёса катит! Сам Ванька Левша в гости пожаловал и сейчас премило, на повышенных тонах, с применением идиоматических выражений, беседует с Правшой!

— Давно это они так?

— Да, минут десять уже! Ну, прямо, как взрослые!

— Ну и, как?

— Всё идёт по плану, с строгим соблюдением графика!

…Между тем разговор между двумя «левшами» перешёл в конструктивное русло:

— А о чём, ты вообще думаешь, Ванька? — спрашивает Правша Левшу, — ну, ладно — не найдёт вас полиция… Так, ведь эти электроды и бензин всё равно когда-нибудь кончатся! И, что тогда?

— Лукич говорит: всё это только на первое время…, — шмыгнув носом ответил Левша, — чтоб только до Германии или Англии добраться. А там народ башковитый — не то, что у нас. Что-нибудь, да придумают! Ну, или в Америке купим… Как Дмитрий Павлович твой.

Ах, ты засранец!

— Ваня, давай с нами! А?! — ожидаемо начал блатовать Правшу Левша.

— Нет, уж! — ответил Правша, — Дмитрия Павловича я хорошо знаю: он человек слова — сказал, что денег платить не будет и, не платит!

В этом месте Правша хохотнул… Надо сказать, что его не предупредили, что будет вестись видеонаблюдение. Да он бы и, не понял — что это такое…

— …А кто такой твой Лукич — я знать не знаю. Обманет он тебя, Ваня! Как, пить дать обманет!

— Ну, опять запричитал, как баба! Как же он меня обманет, если «Электрогефестом» из его людей никто работать не умеет?! Да и, из всех умеющих я — самый лучший!

— Ну, прям таки и, самый лучший!

— Мне это сам Борис Михалыч в Солнечногорске сказал!

— Так, это он всем так говорит… Подбадривает.

— Ладно, брехать то! — Левша опять повысил обороты, — ты всегда мне завидовал!

— Кто, я?! Тебе?! Да, за что? Да, варишь ты хорошо — лучше меня, врать не буду… Но, выше простого сварщика, Ваня, тебе не подпрыгнуть — с Лукичом там, или ещё с кем… Потому, что пустоголовый ты, Ваня!

— Кто? Я — пустоголовый?! Да, я…

— Сам же говорил — народ за границей «башковитее», чем у нас… Так, что найти там тебе замену, Ваня — раз плюнуть! Теперь, Ванька, ты понял, что ты — пустоголовый?!

Снова началась бестолковая, но ожесточённая подростковая ругань…

…Что-то, слегка подзатянулось! Разговор вышел из «конструктивное русла» и, всё никак в него обратно не войдёт! Я вопросительно посмотрел на Опера — тот сделал успокаивающий жест: типа, всё пучком…

— Ну и, оставайся в холуях у своего Дмитрия Павловича! «Генеральский сынок»…

— Прикуси язычок, Ваня!

— Самозванец он, а не генеральский сынок! Лукич говорил, что скоро всё выяснится, что никакой он не Стерлихов! И пойдёшь ты, Ваня, сызнова со своей мамашей кусочки по деревням собирать! Забыл поди, да!? Вспомнишь! Как пить дать, вспомнишь!

Что это, интересно? Простые попытки взять «на понт» или за этим что-то стоит?

Правша задумался… Недолго, правда:

— Нет, не забыл я, как по деревням кусочки с мамкой собирал! Ты, конечно, всё про Дмитрия Павловича брешешь… Но, кто его знает, что дальше будет — всё может быть!

— А я чё, говорил?! Давай с нами!

— А с вами, я — тем более, не пойду… Но, вот ты мне и поможешь с «кусочками». Раз уж напомнил, извини!

— Как, это?

— Да, вот так! Если, эти электроды вам нужны, то делаем так: ты идёшь к своему Лукичу и берёшь у него пять тысяч рублей…

— Сколько???

— Для особо глухих и бестолковых повторяю: пять тысяч! Причём, до обеда. Я эти деньги спрячу туда — откуда вы их не заберёте, даже если я вам скажу где я их спрятал… Понял, да?

— Ну, понял…

— После обеда пусть люди твоего Лукича заезжают на телеге на «СТО»… Прямо вовнутрь. Ну, вроде срочный заказ! Только, надо каких-нибудь железяк в телегу накидать — для правдоподобия.

— Ну…

— Гну! После обеда сыновья Карпа уезжают в город, а сам Карп сюда нос не сунет — сам знаешь. Казак после обеда на лавочке в тенёчке будет дрыхнуть — чем, ты вчера и воспользовался… Правильно?

— Ну!

— Занукал! Закрываемся внутри, ваши люди надают мне по роже — для правдоподобия, опять же. Вроде, как ограбление…

— Аааа…

— Беее!!! Связываете меня и запираете вон в той кладовке, куда я украденные тобой электроды сложил… Понятно?

Отчётливо было видно, как Левша отчаянно пытается соображать, переводя взгляд с одного предмета на «СТО» на другой. А хабара, надо сказать, на «СТО» — до хренища!

— Без сомнения клюнет! — как будто прочитав мои мысли, удовлетворенно потёр ладони Опер.

— …После этого грузите эти электроды на телегу и спокойно уезжаете, не забыв запереть ворота снаружи. Хватятся не раньше ужина… А скорее всего, не раньше утра! Так, что далеко убежать успеете.

Левша всё пытался осознать все реальные сложности этого земного бытия…

— Ну, а если я не получу до обеда свои пять тысяч…, — не оставил Левше выбора Правша, — то извини — начинаю звонить в колокола! И так тебе много времени дал!

— Так, Дмитрий Павлович ничего не знает?

— Пока нет…

— А Казак?

— А чё, Казак? Помнишь, что он сам говорил? «Казак потому гладок, что поел и на бок»! Хахаха!!!

— Хахаха!!! Ладно, я передам Лукичу…

— Ещё вот, что Ваня… Если, «ваши» «дадут мне в морду» шибко сильно… Ну, или свяжут шибко плотно… Короче, если со мной что-нибудь случится — то, на этот случай я специальную бумагу написал. Понял, да?!

— Научил тебя Дмитрий Павлович писать на нашу и свою шею… Так, что? Продаёшь своего благодетеля за пять тыщ?!

— Дмитрий Павлович не обеднеет… А, мне эти пять тысяч пригодятся — задумка есть одна.

Что-то мне подсказывает, что именно такой сценарий и намечался Правшой, если бы Казак «проспал» ещё и, сам факт кражи, а не только саму кражу…

— Аааа… Знаю я твои «задумки»! — пренебрежительно махнул рукой Левша, — ну, какой с тебя заводчик? Так, курам на смех…

— Ты, вот что…, — оборвал его Правша, — чеши к своему Лукичу! Времени на раздумья у него уж совсем мало осталось.

И Левша «учесал»…

— …Кто этот хитрый «план» придумал?

— Да, этот пацанёнок и, придумал и сам предложил! Мы с Саней только додумали некоторые детали… На редкость у малого голова хорошо соображает.

— А про «пять тыщ» он вам что-нибудь говорил?

— Нет, а что?

Ну, точно! Вот же, засранец! Умный, однако, засранец… Правша — малый не промах и, решил — воспользовавшись ситуацией, срубить себе «первоначальный капитал»! И, если бы я вернулся из Питера на день позже… Ну и, что теперь мне с ним делать?

…Ладно, если на то, чтоб свой завод сварочного оборудования построить — то я разрешаю украсть, даже у себя самого! И, даже могу в этом деле немало поспособствовать…

Слиняли и три «мутных типа»… Вместо них приехал на пролётке какой-то пузатый то ли купец, то ли инженер или фабрикант какой — сразу и, не поймёшь! В пенсне — вид ужасно умный. Карп говорил, что этот умный пузан частенько здесь раньше бывал — когда меня не было… Посидел, попил чай… Потом походил — расспрашивал всё да разнюхивал. По ходу, это и есть тот самый Лукич. Затем, всё также — на извозчичьей пролётке уехал… Конспиратор хренов!

Перед самым обедам — мы все уже беспокоиться стали, так же — непонятно как и, откуда появился Левша и, также — наедине, передал Правше пять тысяч рублей ассигнациями… После чего, так же — непонятно куда, исчез. Пронырливый тип, однако!

Ну, ждём основного представления!

…Ещё через час с «дальнего кордона» передали: к нам едут три телеги и в каждой по два-три мужика разбойничного вида, кроме возницы. Ну и, губищу они раскатали! По ходу, решили всё с СТО выгребсти… Всё, до последнего!

Через пятнадцать минут я их лично мог наблюдать из-за занавески своего кабинета.

— А справимся? — выражаю опасение, — мужики, вон какие здоровые!

— И, не таких быков в консервную банку загоняли! — успокоил меня Опер.

— Только без жертв!

— Не беспокойтесь, Шеф, — успокоил меня Спец, — бить будем аккуратно, но сильно!

Однако, с самого начала всё пошло не так — так, что «бить аккуратно» не получилось! Прежде всего с «их» стороны. Задумав, вместе с «украденными у вора» электродами, нахапать ещё до хренища моего хабара, эти утырки резонно решили приехать на трёх телегах… Ну, а три телеги не въедут одновременно в здание СТО — значит, провернуть операцию втайне не получится.

По идее, Казак должен был пропустить «холявщиков» внутрь СТО и «улечься покемарить» на лавочке в тенёчке — в реале же, он с ходу получил кистенем по темечку и, улёгся далеко от лавочки на самом солнцепёке…

— Они ударили МОЕГО человека?! — не поверил я своим глазам.

Если честно, я сам хотел сначала ударить Казака, а после уволить… Но, несколько позже.

— Эх! — сокрушённо вздохнул Опер, — писец сценарию!

— Да, это точно! — согласился с ним Спец, — всегда так: на бумаге всё выглядит красиво, а как дойдёт дело до выполнения… Обязательно, какая-нибудь тупая блядь, возьмёт — да и, всё испортит!

— Человеческий фактор, человеческий фактор…, — опять сокрушённо вздохнул Опер, — ну, что? Пойдём импровизировать?!

А вот «импровизация», идущая параллельно с «планом», удалась на славу! Избив… Опять же — незапланированно сильно, Правшу — несмотря на заступничество опять же неведомо откуда взявшегося Левши… Хотя, без него — может быть, вообще бы убили! …Налётчики быстро, но основательно нагрузили все три телеги и направились на выезд. Но, не тут то было! Выезд неожиданно перекрыл гружённый всяким балластом «Хандроз», поставленный на ручник — Малыш с Самоделкиным оказались лихими парнями! И, главное — вовремя, после всего содеянного слинявшими…

Пока недоделанные бандиты, нелитературно выражаясь, пытались тот «Хандроз» откатить… Тут, надо пояснить, что снять грузовичок с ручного тормоза, для среднестатистического жителя конца девятнадцатого века — немыслимо технической сложности задача! Так, вот: на крылечко вышел Мозгаклюй и, обведя столпившихся вокруг «Хандроза» хронических неудачников мутным взглядом, спросил:

— Абдулла среди присутствующих есть?

Нет, ну надо слышать интонацию, с которой это было сказано! Мы ещё долго ржали, как кони, вспоминая!

— Чегой, это? — спросил самый среди «присутствующих» сообразительный.

Остальные тупо молчали, перестав толкать …опами грузовик.

— Среди присутствующих есть Абдулла, я спрашиваю? — повторил Женька.

После непродолжительной паузы, один из этих недоумков, решивший примерить на себя лавры неведомого ему Абдуллы, в свою очередь ответил вопросом на вопрос:

— Сам то, из каких будешь, убогий?

Одессит, что ли?

— А не до…уя ли ты, Абдулла, товару взял? А пошлину, поди, не заплатил? — продолжил представление Женька.

Мы молча давились от душившего нас смеха…

Наконец, налётчики вышли из ступора и их главарь — Лжеабдулла, успокоено сказал:

— Да, пьяный он! Тимоха, иди заплати «пошлину»!

Зверообразный мужик — с покатыми, как у бурого медведя плечами, до самых бровей заросший бородой, полез на крыльцо, на ходу, доставая из кармана «пошлину»…. Ан, нет! Я ошибся — не «пошлину», а банальнейший кистень!

Пока Тимоха этим кистенем размахивался, Спец успел за шиворот втянуть Мозгаклюя обратно в дом и, внезапно появившись перед вышеупомянутым Тимохой, врезать тому пяткой в грудь. Тимоха улетел обратно — к сплочённой группе своих друзей, единомышленников и, просто партнёров по бизнесу…

Тут из «СТО» выскочили семеро «отморозков» во главе с артельным — не хилым парнем, кстати и, любящим хорошо подраться! Один из «отморозков», недолго думая, засветил Левше в ухо, другой — уже на земле, добавил туда же ногой… Кстати, сам лично — перед всем этим инструктировал:

— Ваньку Левшу по рукам не бить — они у него золотые! Глядишь, пригодятся… А по голове бить разрешаю — она у него, всё одно пустая.

Один их этих недоношенных ушлёпков — самый умный, по ходу, понял что дело пахнет керосином, перепрыгнул через забор и был таков… Остальных — то ли самых тупых, то ли шибко смелых подхлестнул боевой клич «Абдуллы»:

— Да, вы что мужики!? Тут же мальцы, какой-то пьяный да жердяй! Ужель, побежим!?!?

И «мужики» не побежали: двое полезли на крыльцо, туда же, рыча и пошатываясь, чуть попозже ломанулся и очухавшийся Тимоха… Четверо кинулись на «мальцов». Лжеабдулла остался на «командном посту» — возле ворот и перегородившего их «Хандроза»… Как, бы не ушёл, сука! Ну, уж нет… Ты мой!

— Обойду с тыла!

Крикнул я Оперу и Мозгаклюю, побежав через «чёрный ход»… Это — по «плану»!

— Завидую тебе!

Крикнул вдогонку мне Опер и, остался, опять же — «по плану», «в резерве» с двумя своими помощниками. «По плану», же — если, налётчики окажутся чем-либо вооружёнными — хотя бы топорами, «резерв» был вооружен двуствольными дробовиками.

Мозгаклюя же, чёрт понёс за мной — незапланированно!

Когда я, опередив Женьку, через несколько минут подбежал к «Хандрозу» и остановился, чтоб осмотреться и отдышаться, рубилово было в полном разгаре! Любо-дорого посмотреть было!

Четверо бакланов, ломанувшихся бить «мальцов», бегали за ними по всему двору, натыкаясь на кулаки вездесущего артельного… «Отморозки», действуя из-за него, как из-за укрытия — наскоками, понесли явно гораздо меньший урон, чем сам артельный, который уже шатался. Как впрочем и, двое из четверых его противников.

У крыльца тоже происходили интересные события: как раз в этот момент злополучный Тимоха, снова пропустив от Спеца удар ногой в грудь, опять улетел с крыльца и улёгся — в этот раз уже всерьёз и надолго… Один из его дружков валялся у крылечка кверху …опой, второй — по ходу, раздумывал: а не сдаться ли ему, пока в памяти. Однако, дугодум оказался! Пока он думал, Спец спустился с крылечка и уложил его продолжать думать дальше а, заодно и отдохнуть.

Артельный всё же — проведя отвлекающий удар правой рукой в челюсть, левой в печень вырубил одного из своих врагов и¸ тот схватившись за правый бок, скорчившись от боли, мешком осел на землю… Но и, сам сплоховал — подставился другому и покатился от удара по земле и, до конца «боя» — так больше и, не встал. «Отморозки» отчаянно заверещав, уже всерьёз накинулись на троих, оставшихся на ногах налётчиков — один из последних, правда, уже плохо двигался и ещё хуже соображал. Всё-таки и его, артельный, по ходу, зацепить успел… Понеслась какая-то суматошная карусель, аж в глазах зарябило!

«Потеряв» двоих своих, «отморозки» запинали «подранка» и сильно изнурили остальных двоих — большего они сделать при всём своём желании не смогли, дети же ещё! Бой затих, когда на крыльцо вышли Опер и двое его вооружённых помощников…

— Оставьте и, нам кого порвать!

— Не в этот раз!

Спец, не спеша — двумя короткими малозаметными ударами, разделался с двумя, оставшимися к тому времени на ногах, жертвами преждевременных родов.

— Хорошо поработали, охотники! — похвалил Спец своих замудоханных воспитанников.

— Служим Корпорации…, — прохрипел один из оставшихся на ногах «отморозков».

Всё это произошло так быстро и стремительно — что ни я, ни Женька Мозгаклюй, ни стоящий практически рядом и, с разинутым ртом наблюдающий за разгромом его «войска» Лжеабдулла и, глазом не успели моргнуть! Хотя, конечно вру: глазом то моргнуть успели, а вот сделать ничего не смогли и, не смогли бы при всём своём желании.

Бой на дворе закончился и, все оставшиеся на ногах и в памяти, уставились на нас…

— Ну и, чё? — спросил я у Лжеабдуллы, — так и, будем стоять и булки мять?

— Ась?

— Я спрашиваю: наши люди дерутся, а мы чем хуже?

— ???

— Не позорь меня перед моими людьми, говорю!

Внезапно вперёд меня вышел Мозгаклюй:

— Постой, Вован! Я его счас своим интеллектом забью! — по ходу, Женька успел пропустить стаканчик «для храбрости»!

Однако — не тот век¸ по ходу, на дворе! Не тот век… От резкого размашистого удара Мозгаклюй закатился под «Хандроза»… Лжеабдулла умел драться! Да и, мужик дюже здоровый — хотя, конечно, не до такой степени, как мирно лежащий сейчас кверху «воронкой» Тимоха.

— …Нет, ну ты чё творишь, баклан?! — возмутился я, обратившись к Лжеабдулле, — ты зачем его так сильно ударил?!

— Может помочь, Шеф? — спросил Спец, приближаясь какой-то скользящей походкой.

Опер со своими помощниками тоже подошёл поближе…

— Ну, нет! Этого Козьму я сам возьму! Ну, теперь бойся: тебя я буду убивать медленно и печально!

И я, не торопясь, по очереди «отключив» обе его руки, затем, пробив под дых, эффективно-красивым ударом ногой в голову с разворота, отправил Абдуллу в небытие… Временное, я надеюсь.

Подошедший вплотную Опер похлопал в ладоши:

— Красиво ты его!

А Спец поправил:

— Красиво, но непрофессионально! — завидует, по ходу.

Быстренько пробежался по «потерпевшим»… Ну, серьёзных повреждений ни у кого — ни у наших, ни у «ихних» — слава Богу, нет! Большинство уже в сознании, хотя и, с замутнённым взором. Самые большие проблемы у Казака — с головой и, у хватившего его по кумполу кистенем Тимохой — с рёбрами, дважды «пересчитанными» Спецом.

Ну, а теперь — «экстренное потрошение»! Я в нём участие принимать не буду — и, без меня до фуя специалистов… Подхватив под руку пошатывающегося Мозгаклюя, я пошёл к себе в кабинет. Все события фиксировались на видео и, надо распечатать некоторые самые интересные моменты на фото. Это «по плану»! Подобные технические «новинки» — в виде неопровержимых улик, на местных аборигенов просто сногшибающе действуют. Это я ещё на примере Ферапонта понял!

Пока работал, Женька окончательно пришёл в себя. Только постанывал, держась руками за голову…

— Ну, что ты, Женька, вечно не туда лезешь? — ещё со студенческих времён знал, что боец-рукопашник из Мозгаклюя никакой, но пропустив стаканчик он постоянно лезет в драку…, — вроде, уже не маленький, должен соображать!

В ответ Мозгаклюй только развёл руками, на мгновение оторвав их от головы…

— Ну, а «остограммливаться», неужели обязательно было? Для чего? Для храбрости, что ли?! Так, ты же психоаналитик! Неужели, не можешь сам себя как-то — без спиртного, на драку настроить?!

— Пословицу «сапожник без сапог» знаешь? — мрачно ответил Мозгаклюй.

Странный народ эти психоаналитики!

…Распечатав фото, я с ними спустился в «СТО», где продолжались следственно-оперативные мероприятия. Судя по приглушенным крикам, доносящимся оттуда…

Опер с помощниками допрашивал одного из налётчиков в одном конце «СТО», изображая их себя «доброго копа»… При мне, по крайней мере, они никого не били.

В другом конце «СТО» Спец — на примере подвешенного за руки Тимохи, показывал двоим «отморозкам» куда надо бить собеседника — чтоб тот мог легко, непринужденно и, не комплексуя по всякому пустяшному поводу, с вами общаться. Рядом, лежа на земляном полу, «выстроилась» очередь других фигурантов этого дела…

Как я уже догадался, Спец играл роль «злого копа».

— Это он Казака кистенем? — спрашиваю у Спеца. Судя по панической реакции самого Тимохи, об этом у него уже спрашивали.

— Он, он…

Я подошёл к Тимохе вплотную и легонечко провёл костяшками кулаков по его пострадавшим рёбрам:

— Если Казак умрёт, я тебя живьём в землю закопаю! Понял, да?!

Конечно, понял! Вон как задёргался… Ну, это я для большей жути — черепушка у Казака оказалась на удивление крепкой.

…Отдав фотографии Оперу, я походил, посмотрел, ни во что не вмешиваясь. Посидел, послушал… Почитал протоколы допросов, скрупулезно и педантично ведущихся Опером.

Особенно, много интересного и любопытного рассказал мнимый Абдулла, бывший приказчиком небезызвестного Лукича… Тимоха же, оказался правой рукой Лжеабдуллы — бывшим каторжником, откатавшим тачку на Сахалине за банальный гопстоп. Ну и, сам Левша, с перепуга много чего познавательного и полезного поведал! Остальные были простыми исполнителями, у этого Лукича периодически подрабатывающими… Постоянной работы они не имели, разве что их «работой» можно было назвать кулачные бои «стенка на стенку» во время всяких там ярмарок, да праздников. А, возницы оказались нанятыми нижегородскими ломовыми извозчиками! Тоже, ещё та публика!

Короче, картина была написана маслом: Лукич этот оказался фабрикантом из… Дворян! Согласен, возможно — широко распространенное явление, но лично я с таким явлением ещё не сталкивался.

Так вот: как-то раз, когда вышеупомянутый Лукич был ещё офицером-сапёром в звании аж штабс-капитана, его то ли осенило, то ли торкнуло — не понял ещё… Возомнил этот Лукич из себя нечто среднее между Эдисоном и Крупом: решил тоже — как и, я создать себе «корпорацию». Подал он в отставку, продал прадедовское имение и подался в капиталисты. Сначала дела, вроде, пошли в гору — поднялся не хило, но потом что-то пошло не так… Вот он и, решил поправить свои дела за мой счёт.

Вообще то — по рассказам, мне поначалу этот Лукич понравился! Я уж, начал подумывать — даже не то, чтобы спустить это дело на тормозах, а вообще — привлечь его к сотрудничеству! Человек достаточно умён, предприимчив и энергичен — почему бы не образовать совместно с ним какое-либо дочернее предприятие «Корпорации», к примеру…

Потом подумал: да это же создаст прецедент! Желающие меня ограбить и кинуть в очередь выстроятся!

Мозгаклюй, тоже был такого же мнения:

— Ты уж выбирай, Вован, кем ты хочешь быть в этом времени и в этой жизни…, — морщась от непрекращающейся боли, ответил он мне, лёжа на моём диване в моём кабинете, — если олигархом всероссийского значения, как задумал — то ты любого, не зависимо от твоих личных симпатий и антипатий, обязан просто под асфальт закатать — только за мысль об том, чтобы залезть в твой карман! Ежели нет — то езжай в Ясную Поляну к Льву Толстому — он как раз, до сих пор ещё жив! Я думаю, у тебя найдётся, об чём с ним можно побеседовать…

Такого же мнения были и остальные попаданцы:

— Надо опустить этого Лукича! — это уже Опер, — да, причём так — чтоб никто в твою сторону или сторону твоего добра, даже подумать — искоса посмотреть боялся! Иначе, в будущем проблем не оберёшься, Палыч! Уж я то, в этом деле петрю…

— А давай Шеф я вызову этого ушлёпка на дуэль и прострелю ему обе коленки? — предложил Спец.

— Только не дуэль! — решительно отказался я, — пуля-дура, летит куда ей вздумается! А саблей махать — ты, вообще, не лучше моего умеешь! Так, что особенно в …алупу с дуэлями «здесь» не лезь! А вот «опустить» надо, причём — принародно! Ну и, «остричь» под «ноль» — тоже не помешало бы! Нам, попаданцам, любая лишняя копейка впрок пойдёт.

…На «опускание и стрижку» выехали впятером: я, Спец и Опер с двумя помощниками на двух извозчичьих пролётках а, не на автомобилях — чтоб не привлекать излишнего внимания к своим скромным особам.

Лоханувшихся горе-налётчиков оставили под присмотром Артельного и его подчинённых, разрешив последним «немного» их помучить:

— Только не насмерть! Я ещё не решил, что с ними сделать, — напоследок проинструктировал.

Потом обвёл этих идиотиков тяжёлым взглядом… Эти жертвы пьяной акушерки, вроде, все в порядке — живы и относительно здоровы. Кроме Тимохи. Тот лежал весь серый, потел и тяжело дышал со стонами. Спец, явно перестарался…

— А этого чё, до сих пор не закопали?

— Так, он вроде, ещё того… Живой?! — не понял Артельный.

— Ну и, чё?! Он моего человека кистнем ударил!

— Понял, это мы враз! — Артельный оказался на редкость понятливым.

Он коротко рявкнул команду четверым своим подчиненным и те, с весёлыми гиканьями, нашли где-то лопаты и побежали на Пустырь копать могилку для Тимохи…

Естественно, чуть позже, наедине, я уточнил задание: не закапывать Тимоху, а отвести его на извозчике в больницу. Но, его кентушкам знать про то не обязательно! Пусть вся шпана в этом городе твёрдо усвоит: тронь моего человека и, тебя живьём в землю зароют!

— А, в больнице, что сказать? — напоследок затупил Артельный.

Ну, ему простительно — парень молодой, из деревенских…

— Ты, что? Первый раз родился?! Не знаешь, что говорят в таких случаях?!

— Нет, не знаю…, — честно признался Артельный.

— …Ну, скажи, что он спьяну под паровоз попал!

…По показаниям Лжеабдуллы, Лукич продал всю недвижимость, вместе с движимостью и теперь жил «налегке» в одной нижегородской гостинице, готовый в любой момент сдёрнуть… Вместе с моим «Электрогефестом»! Который, кстати, находился на арендованном Лукичём пароходе. А пароход стоял в одной укромненькой заводи на Волге — здесь неподалёку…

В Нижнем Новгороде этого времени, чуть ли не каждый купец первой гильдии и многие заводчики считали ниже своего достоинства не иметь собственный пароход, а то и несколько. А не пора ли и, мне стать судовладельцем?! Да, давно уже пора!

Было уже время позднее и, в ресторане при гостинице ужинало довольно много народу. Лукича нигде не было видно…

— Здесь он — в своём номере! — успокоил Опер, — я через местного халдея[92] подсуетился…

Через халдея же — я ему целый рубль сунул, вызвали Лукича в ресторанный зал… Мол, твои люди с чужим хабаром вернулись!

Сияющий Лукич спускался с лестницы, когда увидел меня — стоящего посреди зала, как статуя каменного Ленина посреди городской площади… Тут Лукич… Кхм, кхм… Сиять, как-то сразу перестал! Даже, наоборот… Хотел, по ходу, воротиться в свой номер восвояси, но сзади него неожиданно материализовался Опер с двумя помощниками и ненавязчиво, но очень сильно подтолкнул того в моём направлении.

От такого, почти дружелюбного подталкивания, Лукич вскоре оказался в непосредственной близости от меня и, тут он побелел, как потолок морга! Рядом со мной стоял Спец и, видон у Спеца был очень и очень многообещающий…

…Когда ещё — в прошлый «заход» оформлял документы на Спеца, то услышал, как один из местных назвал того «бретером[93]». Вообще-то, знал я это слово — в детстве в книжках читал, ещё «там»… Думал, «бретер» означает этакого лихого, но благородного дворянина, любящего по любому поводу подраться на дуэлях.

Когда попал «сюда», то узнал, что да… Вообще то, так оно и есть. Официально… А неофициально — «бретер», это тупо наёмный убийца и, ничего более!

Предположим, Вы — благородный дворянин и, Вам не нравится чья-то рожа… Ну, мало ли почему!? Не нравится и, всё! А сами с ним разобраться — «по-дворянски», Вы ссыте… Как тут быть? А можно вот так: если у Вас много денег, то можно нанять бретера. Тот, за ваши кровные, спровоцирует этого не нравящегося Вам человека на дуэль и, его — голубчика вполне легально пристрелит, заколет или зарубит, насмерть или просто искалечит — на Ваше благородное усмотрение. Кстати, нанимают бретера чаще всего под видом проигрыша ему крупной суммы денег в карты…

Так что, не всё так однозначно: вот казалось бы дуэли — такой красивый, благородный обычай! Ну, что может быть благородней, чем вызвать к барьеру подлеца — за честь прекрасной дамы, например?! Но, человек — это такая скотина, которая испаскудит любой — даже, самый красивый обычай…

Хотя, согласен, конечно — большинство дуэлей в Империи и за её пределами, происходила вполне честно и, на «законных» основаниях.

…Так, вот: при первом же взгляде на Спеца любой дворянин этого времени во-первых видел в нём офицера, хотя возможно и бывшего, во-вторых — бретера, а в-третьих — просто очень опасного человека. Вот и, Лукич перепугался не по-детски… Не того он испугался, не того!

Сделав быстрый шаг вперёд, я отвесил Лукичу размашистую плюху… Не пощечину, а именно плюху! От которой Лукич — без сомнения, улетел бы куда-нибудь под или на столик, если б его не удержали на ногах Опер с помощниками… С большим трудом, надо сказать, удержали! Левая сторона рожи Лукича немедленно стала приобретать багрово-помидорный цвет…

Публика в рестораном зале, чьё внимание и, так было уже давно приковано ко мне, ахнула, а некоторые дамы собрались упасть в обморок… Большинство, конечно, меня хоть понаслышке, но знало — городишко, то маленький! Сравнительно маленький. Далеко, не мегаполис ещё…

— Дамы и господа! — обратился я к народу, — вот эта каналья… Этот бесчестный человек обворовал меня, воспользовавшись тем, что по делам государственной важности, я уезжал в Санкт-Петербург вместе с Губернатором.

Меня знали с положительной стороны, Губернатора — тем более, этого же типа — вообще, почти не знали. Симпатии публики изначально были на моей стороне.

— Врежь ему ещё, Дмитрий Павлович! — пьяно выкрикнул из зала один, знакомый мне купец.

У Племяша познакомились — ещё тогда, в первый раз.

Остальные бурно выражали своё с ним согласие… Шоу продолжалось!

— Мало того! Эта гнусная личность — для того, что бы ловчее меня обчистить…, — тут я «слегка» преувеличил — для пользы дела, конечно, — содомитским образом растлил моего человека — малолетнего мальчишку, сироту к тому же! Которого, я обучал работать с «Электрогефестом»!

Да, по сути это и, произошло! Хотя и, всего лишь морально, а не натурально….

Народ ахнул…. Времена, «здесь» — слава Богу, ещё были тёмные, про слово «толерантность», опять же — слава Богу, слыхом не слыхивали и, гомосеков конкретно не любили. Особенно, здесь — в провинции…

— А, я давно говорил, что он педараст! — громко сказал какой-то осведомлённый или знающий какие-то факты лично, за ближайшим столиком.

Лукич, до которого начал доходить смысл мною сказанного, попытался что-то вякнуть, но тут я врезал ему леща с другой стороны. Публика отреагировала бурными, продолжительными аплодисментами… Слышались выкрики повторить на бис.

— Дамы и господа! — продолжил я уже более миролюбивым тоном, — я конечно, могу передать это дело полиции… Думаю, каторга этому человеку обеспечена. Но, хочу решить дело миром. Если он удовлетворит мои скромные требования, возместит мне причинённый ущерб и заплатит мне за моральные издержки, то пусть катится восвояси! Я думаю, двух оплеух с него достаточно — приличные люди после такого стреляются!

— А, зря! — крякнул с досады «осведомлённый» за ближайшим столиком, — змею подколодную надо добивать!

Я посмотрел на Опера и незаметно маякнул ему на Осведомлённого. Типа, поработать с ним надо… Опер понимающе кивнул.

— Ну чё, петушок? — обратился я к Лукичу, развернув его и подтолкнув в направление лестницы на второй этаж, — полетели в твою голубятню — там и, почирикаем с тобой накоротке, дятел ты в дупу долбанный…

…В своей «голубятне» — ранее носившей наименование простого гостиничного номера, Лукич «поплыл» сразу:

— Я же им сказал, по-любовно всё решить! — простонал он, схватившись за голову.

После того, как увидев «протоколы» допросов и, особо — фотографии с видеокамер, разумеется.

— Где это зафиксировано? — я схватил со стола пачку «допросных» листков и бегло пробежал их глазами, — нигде не нашёл… А судя по фотографиям — ты сказал им, совсем даже, наоборот!

— …

— Так, что? Вызываем полицию? Или, сразу жандармерию???

— Причём здесь жандармерия?

— Как, это «при чём»? — лишняя жуть, она — совсем не лишняя! — я только что из столицы, где проводил переговоры об использовании этого оборудования в военных целях… А, ты его украл и собирался вывезти за границу! Что это, как не государственная измена?

Голова Лукича, после моих плюх, напоминала переспелый арбуз… Без корки. Так, вот, даже по ней было видно, что Лукич побелел!

— Я не этого хотел!

— Да мне по барабану, что ты там хотел! Я знаю, что я хочу — для меня это гораздо важнее! А я хочу одного: так тебя проучить, чтоб другому — подобному тебе ушлёпку, ни по-пьяне, ни нанюхавшись кокаина, ни накушавшись каких грибочков — даже в голову не пришло бы покуситься ни на моё имущество, ни на жизнь и здоровье моих людей! Понятно?!

— …

— Короче, я забираю у тебя всё твоё имущество, понял? Движимое и недвижимое, наличное и безналичное… И, учти: я очень хорошо осведомлен об твоих финансовых делишках! Х…, даже копейку утаишь от меня! …Вопросы есть?

— …

Морально опущенный Лукич, даже особо не кочевряжился… Так, пару раз вякнул — неосознанно, по ходу. Недвижимого имущества не оказалось, а вот денег — в различной их форме, аж свыше пятидесяти тысяч! Нет, ну чего человеку не хватало, а?!

Ободрав Лукича как липку, я напоследок — перед уходом, кинул ему ровно тысячу:

— На вот тебе на билет до Питера! И, чтоб тебя я на своём жизненном своём пути больше не встречал! Никогда, понял!?

… Опер в процессе «доения» не участвовал — проводил, по его словам «оперативные мероприятия» с Осведомлённым… Уже в пролётке, наедине — не считая извозчика… Разило от него! Ну, наверное, без этого нельзя было, спросил:

— Тебя это не заинтересует, Вова?

— Дима! — интересно, извозчик слышал или нет? — смотря что, «это»…

— Ой, извини! Лукич этот — хрен его дери, по сути, осознано или неосознанно организовал ядро рэкетско-рейдерской криминальной группы… Примитив, конечно!

— Девятнадцатый век, что ты хочешь! Слов то, таких ещё не выдумали…

— Слов то не выдумали, а понятия уже есть! Короче, я предлагаю их технично вербануть на свою сторону… Особенно того «Лжеабдуллу». Брутальный тип!

— Ну и, нах?

— Во-первых: неплохо было бы иметь связи и уши в здешнем криминальном мире… Сам знаешь для чего.

— Да, догадываюсь…

— Во-вторых: хорошо бы иметь людей для некоторых задач «деликатного» характера. К которым привлекать…, — Опер показал пальцем назад, где ехал вслед за нами Спец с двумя его помощниками, — было бы нежелательно. В силу ряда причин…

— Понятно… В принципе согласен. Но, только что бы! Ну, ты меня понял…

— Конечно! Про тебя — даже намёка не будет! Всё через меня!

— И, что для этого от меня надо?

— Немного денег — купить им, для прикрытия, какую-нибудь забегаловку. Я этого Лжеабдуллу как надо проинструктирую — а дальше всё само собой — как по маслу, пойдёт!

— …Я вот, чё то не пойму! Мент ты или…

— А менты и бандиты — две стороны одной медали, Во… Тьфу ты, бл…! Дима!

— ???

— Слышал выражение «организованная преступность»?

— !!!

— А что, это такое? Как ты думаешь?

— Да, уж теперь и не знаю, что думать… Просвети!

— Организованную преступность организует сама власть, чтоб ею бороться с неорганизованной!

— …Да, ты что?! Ну, спасибо… Сам бы, хрен догадался!

Ну, а что? Если это верно, то тогда понятно, почему организованная преступность непобедима: как может власть победить ею же организованную структуру?!

— …Кстати, — помолчав и хорошенько подумав добавил Опер, — Лукич, этот… Тип, ещё тот. Я думаю, что если это дело оставить так, как оно есть, то…

Опер посмотрел мне в глаза совершенно трезвым взглядом:

— Надеюсь, ты меня понял… Не кусаются только мёртвые.

…Уже на Постоялом дворе Спец — наедине, тоже сказал мне про то же:

— Ошибка, Шеф! Самый опасный враг — это тот, которого унизили, но не добили. А этот тип, насколько я понимаю в подобных делах, не успокоится! Могут быть проблемы, Шеф!

Тут я вспомнил, что из всех живущих в девятнадцатом веке, только Лукич — даже не зная лично, обозвал меня самозванцем! По словам Ваньки Левши… Кстати, в протоколах «допросах» про моё самозванство ни слова — а, сам я спрашивать не стал… Чтоб не заострять: «А, почему он этим интересуется? А, может и, вправду…?! А?!»

— Что ты предлагаешь?

— Я ничего не предлагаю… Но, ты согласен, Шеф, что это проблема?

— Согласен! Это проблема!

Спец ничего больше не сказал на эту тему, но меня обуяло какое-то непонятное беспокойство…

…Когда мы вернулись на Постоялый двор — практически ночью уже, лузероватые налётчики были на грани помешательства! До того их довели издевательства «отморозков». Подростки, вообще — в подобных делах очень неуёмную фантазию имеют! Хотя, надо признать — дисциплина, вбиваемая в них попаданцами «силового блока» дала о себе знать — никого не покалечили!

Решив, что с них достаточно, мы их отпустили, «на посошок» надавав по шее наиболее непонравившимся…. Лошадей и ломовые телеги, естественно, «реквизировали». Нам самим пригодятся!

Лишь Лжеабдуллу Опер задержал на пару часиков, для «оперативной разработки», запершись с ним в одном из помещений. После беседы, Опер удовлетворённо потёр руки:

— Ну вот и, первый мой персональный стукачок в этом городе! Даст Бог, не последний…

…Забегая немного вперёд, скажу, что да! В ближайшем обозримом будущем, Лжеабдуллой будет куплена неподалёку от Ярмарки одна «забегаловка» — под вид трактира. Которую, Опер — знаток и большой любитель русского шансона, привел в надлежащий вид, отремонтировал и назвал «Шумный Балаган».

В «Шумном Балагане» — попозже, любил «..собираться и, попить отменно, всяческий народ…». В основном — «жулики, бандиты, воры всех мастей…». Кто-то приходил туда «…напиться», кто-то — «…подраться», а люди Опера приходили туда, «…зарядив свой наган» — «ТТ», в смысле, «…послушать свежих новостей»…

…Тут же — ночью уже, с участием «отморозков», был взят на «абордаж» пароход с украденным у меня хабаром. Через день, прижатый к стене неопровержимыми доказательствами и свидетельскими показаниями, хозяин этого парохода подписал купчую на меня и, ещё считал — что очень легко отделался!

Я внимательно изучил доставшееся мне «трофейное» судно… Это был так называемый в народе «самолёт», то есть — речной грузопассажирский пароход, ранее принадлежащий большому пароходному обществу, которое так и называлось — «Самолёт».

Внешне такие грузо-пассажирские суда во многом были похожи на буксиры и, к этому времени уже морально устарели. Покупали их в Бельгии в разобранном виде и потом собирали в Твери в специально построенных судосборочных мастерских. «Отвёрточное производство» не в двадцать первом веке выдумали!

Это были однопалубные суда, со стальным — длинной около полусотни метров, корпусом, с двумя гребными колесами по бортам и двумя высокими трубами. Простые пассажиры сидели прямо на палубе под открытым небом. Для «ВИП-персон» в корпусе парохода были устроены по одной общей мужской и женской каюте с мягкими диванами. Освещались каюты керосиновыми лампами и, в непогоду отапливались железными печками, типа буржуек. Конечно, полтора века назад пароходная публика была не особо привередлива…

Осадка у пароходов такого типа была небольшая, и они хорошо ходили по мелководью. По Волге они доходили аж до Ржева, а по Оке — даже, до Рязани!

В данный промежуток времени пароходное общество «Самолёт» переоснащалось на так называемых «американцев» — более современные двухпалубные пароходы, а старые, но ещё вполне исправные суда активно распродавало.… Вот так и, обзавёлся этим пароходом его прежний владелец…

А мне что с ним делать?

У меня и, так забот полон рот, а тут ещё заниматься почти незнакомым мне делом… Не, не пойдёт! Подумав и, поуговаривав с неделю братьев Блаженновых, я создал с ними акционерное пароходное общество. Как его назвать я долго не думал! Раз на Руси есть пароходное общество «Самолёт», то почему б — там же, не быть новому акционерному пароходному обществу «Ракета»?!

Кстати, старое название этого парохода мне сильно не понравилось… «Нимфа» — что это за название?! Какие-то, ассоциации нехорошие навеивает[94]…

Назову-ка я этот пароход… Придумал! Назову-ка я этот пароход — «Монтана»!

— А почему, «Монтана»? — спросил, сперва почесав затылок, один из братьев, — что это такое?

— ООО!!! «Монтана» — это, ПИЗ…ЕЦ!!!

Вопросов, больше не было…

Сразу же решили с братьями, что их старый пароход мы будем использовать для сугубо «внутренних» рейсов — то есть от Нижнего до Новой Пристани близ Старой Паромной Переправе и, до Лесоповала, а вновь приобретённый — на дальняке… То есть, за зиму переделаем в танкер и будем на нём возить бензин.

…Ну, это всё потом. А сейчас встал вопрос, что делать с Ваней Левшой? Тут я сильно завис… Ладно, оставим решение этого вопроса на утро. Утро вечера мудренее…

С утра этот вопрос решить не удалось, потому что нагрянула полиция — для следственных мероприятий. Что, за кипеж!? Оказывается, Лукич ночью сломал себе шею, упав с лестницы! Спец, в ответ на мой вопросительный взгляд, только недоумённо развёл руками, типа: знать не знаю, в первый раз слышу и безутешно скорблю вместе с вами… Врёт! Нутром чую — врёт! Ну, вот… Вот и, первый труппешник на моей совести! Теперь придётся с этим жить… А, сколько их ещё будет?! Эххх-хех-хехххех…

«Следственные мероприятия» у полиции сразу же пошли наперекосяк! Ибо, практически одновременно с полицией заявился Сатрап и «висел» над их душами… А чуть попозже прилетела рассвирепевшая Лошадёнок на ярко-красной «Хренни-Леди» и, полицейским стало, вообще кисло!

Короче, вяло и формально — «для галочки», проведя эти самые «следственные мероприятия» полицейские свалили ещё и, радуясь, что ноги унесли. Кстати, даже Левшу — ключевого свидетеля, не допросили!

Как всё утряслось и устаканилось — а, всё утряслось и устаканилось только после обеда, я занялся всё же судьбой Ваньки Левши:

— Что делать будем с тобой, Ваня? — в присутствии всех, причастных к этому событию, спросил я, — я могу простить, практически всё… Даже, рукоблудие в присутствии дамы!

Народ заржал…

— Вот только, предательство не прощу никогда!

Ваня тоже, по ходу, долго над этим думал:

— Выпорите меня, господин Стерлихов!

— Выпороть тебя?!

— Да, выпорите! Только не прогоняйте…, — заплакал Левша, — пропаду я…

Я обвёл всех присутствующих просветлённым взором:

— Все слышали?! Ребёнок САМ просит, чтоб его выпороли!

Все присутствовавшие — попаданцы, «отморозки», Казак с перебинтованной головой, сыновья Карпа, Самоделкин и «кураторы» Левши и Правши — Старовер и Татарин, вразнобой подтвердили, что слышат.

— …Достаточно редкое — в обитаемой части нашей Галактики, явление!

Я походил, подумал:

— В принципе, Ваня Левша ещё несовершеннолетний… К тому же, как я от его уважаемой мною мамаши слышал — рождённый недоношенным и, от того до сих пор страдающий детским слабоумием и ночным энурезом.

Народ, прямо таки лёг…

— Да, к тому же он до глубины осознал, что накосорезил, искренне раскаивается и просит, чтоб его выпороли…Если ребёнок САМ просит, чтоб его выпороли, то отказывать ему ни в коем случае нельзя! Можно нанести непоправимую психологическую травму нежной душе ребёнка… Так ведь, Евгений Васильевич?!

Мозгаклюй пожал плечами:

— Конечно, конечно надо выпороть за такие художества… Чтоб приостановить развитие синдрома Дауна!

Кто будет пороть? Как, это «кто»?! Лицо, наиболее пострадавшее от ваниных «художеств»! То есть — не я, а ванин «куратор» Старовер. Я то, своё вернул… Ну, за исключением сущих пустяков. А за «сущие пустяки» — неведомо куда девшиеся, я содрал с обидчиков с лихвой.

А, вот он… Старовер — не уследив, как «куратор» за Левшой, потерял «тринадцатую» по итогам года и, «золотой парашют» — в виде избы и хозяйства при расчёте по истечению контракта. Так, что пороть будет от всей души! Я, правда, сразу его предупредил:

— Запорешь до смерти — посажу! Искалечишь — будешь всю жизнь его кормить… Ну, а увижу, что волынишь — и, того не заплачу, что осталось, Понятно?

— Понятно… Предлагал же сразу пороть! — разбурчался по-стариковски Стваровер, — с самого начала пороли бы — сейчас бы так не мучились. Эх… Чуть не испортили мальчонку!

— Я этого, пожалуй, к себе заберу…, — позже сказал мне Мозгаклюй, — в школу прирождённых лидеров. Конечно, до Макаренко не дотягивает — образования нет…

Потом подумал, подумал…

— А оно, может и, к лучшему!

— Так, он же облажался!

— Облажался ты, ограничив его в методах воспитания!

— А ну, конечно… Я во всём виноват!

— Ну, а кто? Привыкай… Кто бы, что бы в твоей «Корпорации» не накосячил — виноват ты! И, не вздумай уклоняться от ответственности! Так, как насчёт Старовера?

— Ладно, забирай Старовера, раз считаешь нужным… Кстати и, Татарина тоже. Мне он больше не нужен — я Правше полностью доверяю. Как тебе, примерно…

…Старовер выпорол Левшу как положено — ни меньше, ни больше. Ваня Левша орал благим матом, конечно, но в памяти остался. После экзекуции я сказал Левше:

— Ну, а теперь я отвезу тебя в Солнечногорск, Ваня! И будешь ты там учиться и работать на общих основаниях… Как все. Понял?!

— Оххх… Угу! Оййй!

— И, тебе надо очень хорошо учиться и работать, Ваня, чтоб вернуть моё к тебе доверие… Как, понял? Приём, Ваня!

— Угу! Оййй-ёёёой! Понял, понял! Спасибо за науку, господин Стерлихов!

Домой — в Солнечногорск, Ваня Левша стоя ехал в фургоне Му-му и, недели две, кушал как лошадь. В смысле, не много, а тоже — стоя…

…Через день я вызвал к себе Ваньку Правшу:

— Ну что, Ваня? Можно тебя поздравить?

— С чем, Дмитрий Павлович?

— Как это, «с чем»? Ты теперь не просто Ваня, а мой компаньон Иван Ефимович Иванов! И, мало того — совладелец дочернего предприятия «Корпорации USSR» — «USSR ЭлектроГефест»! — я пододвинул к Правше кипу бумаг, — на, ознакомься. Потом поедем к юристу и всё оформим официально.

Про что-то я забыл…. Ах, да!

— Те пять штук — от Лукича, себе оставь… На развитие предприятия. Пока можешь положить их на свой счёт в банке…

Правша потерял дар речи…

— Или, ты не согласен, Иван Ефимович?

Правша замотал головой, как лошадь, отгоняющая на Болотах комаров и мошек…

— Что-то непонятно… Так, согласен или нет?!

— Сссс… Согласен!

— Ну, а раз согласен, то почему условия договора не читаешь? А вдруг, я где-то захочу тебя обмануть?

— Дмитрий Павлович!

— А что, Дмитрий Павлович? Не человек, что ли? Уже и, обмануть не имеет права?!

— …

— Ха, ха, ха!!! Ты бы видел, Ваня, сейчас свою рожу! Хахаха! Ладно, не парься — всё по-честноку!

— Да, я…

— Ты, что не читаешь, то? Ах, да… Ты же читать всего год назад научился! Да и, в юриспруденции, по ходу, не шаришь… Ладно, делаем так: счас я вкратце расскажу тебе в чём фишка, а потом дам тебе неделю для раздумий. Рекомендую к адвокату какому хорошему сходить, посоветоваться… Деньги у тебя теперь есть — спасибо Лукичу! Я думаю, в стольник тебе адвокат встрянет…

— Да, нет! Не надо! Я согласен!

— Ваня! Нехорошо перебивать старших! И, ещё хуже подписываться под то, о чём понятия не имеешь! Я был о тебе лучшего мнения…

— …

— Так, вот: сиди и слушай! Если ты внимательно меня слушал до этого, то понял, наверное, что мы с тобой мутим акционерное общество закрытого типа… Типа, не понял? Ладно, объясню ещё попроще: мы с тобой построим цех, а потом и завод сварочных работ и сварочного оборудования, который будет принадлежать нам обоим в равных долях. Но… По условиям договора ты будешь иметь право через десять лет выкупить мою долю и стать единоличным владельцем. Откуда, ты хочешь спросить, у тебя будут такие деньги? Да, оттуда! Прибыль мы тоже будем делить с момента подписания договора пополам! Не особенно то, радуйся, Ваня! Убытки мы с тобой тоже пополам делить будем… Вот так, то!

— Да, не захочу я стать единоличным владельцем!!!

— Ну, это ты сейчас так говоришь! А потом — лет через десять-пятнадцать, тебе обязательно захочется дать мне пинка под зад! Хахаха!!!

Я не по-детски прикалывался, при виде Ваньки Правши, запаниковавшего от привалившего к нему счастья. Выкупит он свою долю или не выкупит — всё равно он никуда от меня не денется, так как всё равно будет тысячами невидимых нитей, канатов или, даже цепей прикован ко мне. Уж я то, об этом позабочусь…

— Пока, Ваня, пусть всё остаётся по-старому. Тем более что, пока ты ещё не взрослый, я буду твоим опекуном… Вместо Левши наймём тебе пару учеников из городских…

…Всё-таки, я решил больше «левшей» у Громосеки не забирать — в Солнечной Пустоши тоже для них работы валом! Да и, тлетворное влияние города на простецкие крестьянские души — на примере Ваньки Левши… Чуть очень ценного кадра не потеряли! В Нижнем отныне будем опираться только на местный ресурс!

— …Может, даже — трёх или более, я подумаю ещё. Завтра же объявим конкурс и выберем тебе двух-трёх учеников из ребят потолковее — да из грамотных уже, желательно. Пока Евгений Васильевич здесь, это дело надо провернуть — он поможет с отбором… Базируешься пока, здесь же — на «СТО», дядя Ерёма — наш с тобой приказчик… Уже твой, кстати, приказчик! Пусть занимается коммерческой стороной этого дела. У него это неплохо получается… Казак, пусть занимается охраной — только, надо нанять для него помощника.

Казака я сначала хотел выгнать… Сгоряча. Потом подумал: ну, есть у человека один небольшой недостаток — любит он, по древнему русскому народному обычаю, харю помочить после обеда… А так, то он вполне соответствует! Нанять ему подчинённого, а лучше — двух и, всё! Решение проблемы. Один чёрт придётся охрану увеличивать… Но, трендулей ему навешать, как следует, надо! Чтоб не расслаблялся.

— Ты, Ваня, продолжаешь усилено учиться — это твоя наипервейшая обязанность! Так и, в договоре написано! Кроме этого, ты сам обязан учить. Далее, через два года строим отдельный цех сварочных работ на моём «Железоделательном заводе»… Ну, а там видно будет. Возможно и, отдельный завод сварочного оборудования построим.

— ….

— … Ну ты как, Ваня? Согласен, али нет? Чё молчишь, то? Язык проглотил?

— Конечно, согласен, Дмитрий Павлович! Эх, жаль, этот чёрт леворукий подвёл…

— Про него забудь! Ну, раз согласен, то давай дуй к адвокату! Посоветуйся с Антоном и выбери себе одного юриста, кто будет постоянно представлять твои интересы. Конечно, не бесплатно! Но, дело того стоит — сразу говорю. На адвокате не экономь! Пусть тебе всё по полочкам разложит и по кусочку разжуёт. Неделя у тебя сроку… Потом, подписываем и — вперёд!

…Не неделю, а целых три пришлось проторчать мне и Женьке Мозгаклюю в Нижнем, доводя до ума это дело! Ну и, ещё — кое-какие дела и делишки…

…Пока туды-сюды — посмотрел и проверил, что творится в акционерном обществе «Чистый город» в целом и, на строительстве водопровода и канализации в Нижнем Новгороде, в частности… Ну, творится то — что и, должно творится! Дело, помаленьку, потихоньку, но делается. Строится Северный водозабор выше Нижнего по течению. Там вода будет закачиваться в огромные железобетонные ёмкости, отстаиваться, очищаться через песчаные фильтры, обеззараживаться хлором и подаваться по подземному водопроводу в город. Людям состоятельным питьевая вода будет подаваться непосредственно в дома, те кто попроще будут брать воду на водоразборных колонках… Ну, копиях тех, что до сих пор можно увидеть во многих российских городах. Тьфу, ты блин! До «тех» пор!

Примерно, такая же хрень и, с канализацией… Только, в другую сторону: к богатым домам канализация будет подведена прямо «на дом», чтоб уважаемый нижегородский купец, але чиновник какой, мог гордо восседать орлом на тёплом «толчке» — унитазе, то есть… Кстати, давно уже изобретённом и, вскоре будущим производиться в России по лицензии. Обычный же человек будет продолжать пользоваться деревянным туалетом, типа «сортир», откуда нечистоты будут периодически вывозиться в специальные места и сливаться в общую канализацию.

Общая канализация же, будет закончена южнее города озёрами-отстойниками…

Слишком большой акцент я делаю на этом «говённом» вопросе? А вы видели ребёнка, подыхающего от дизентерии? Нет? Ну, вот и заткнитесь! А я видел…

Деньги на это дело шли от специального «однопроцентного» налога, введённым Губернатором, плюс пожертвования… Я тоже не забывал башлять на это святое дело! К тому же не ленился и, потратить время, чтобы выступить на каком-нибудь собрании — порою, никакого отношения к делу не имеющего и, побудить уважаемых земляков раскошелиться на «общак».

Успешно действовала и, созданная мною и Мозгаклюем «Школа публичных лекторов»… Я, довольно регулярно посещал лекции, которые проводились её учениками. Очень хорошо! Честно говоря, народ на лекции по гигиене, профилактике инфекционных заболеваниям и, просто по здоровому образу жизни, приходилось заманивать бесплатным жиденьким чаем с маленьким кусочком сахара и парой бубликов. Но, ничего страшного! Что-нибудь, да у этого народа в головах, да останется… Главное, почаще по ней — по голове, долбить!

Весь Нижний Новгород — в общественных и, не очень местах, был обклеен плакатами, пропагандирующих здоровый образ жизни. Особенно, способами, позволяющими уберечься от холеры и, вообще кишечных инфекционных заболеваний — так и, косящими простой народ… Их мог понять даже человек, не владеющий грамотой — слава Мозгаклюю! В основном, конечно, это были «старые» советские плакаты, переделанные в соответствии с «духом времени»… Но был и, «новодел»! Мозгаклюй нашёл трёх не очень успешных в этой жизни художников — я обозвал их Кукрыниксами[95] и, они ему кое-что намалевали по принципу — им же и, подсказанным:

— На плакате должна быть одна идея, выраженная максимально понятно…

Слушайте, а по-моему получается! Посмотрел я на один такой плакат и, захотелось срочно пойти и помыть руки…

…Но, наконец, всё было сделано — документы на «USSR ЭлектроГефест» оформлены, из двух с лишним сотен кандидатов на ремесло сварщика из Нижнего было отобрано три грамотея-ученика для Правши и, мы с Мозгаклюем смогли выехать в Солнечногорск для дальнейшего возвращения в наше время…

…Как и опасался, стазу же «перейти» не удалось — Бату задерживал. Пока он пригнал второй табун кобылиц, пока то, пока сё… На лишний месяц задержались!

Предполагаемую, но незапланированную задержку я использовал на ревизию всего, что сделано и не сделано… Ну, примерно — «фифти-фифти». Например, из пятнадцати «Солнечных домиков» по плану — коттеджей для «элиты», то есть, было доведено до ума только девять. Ещё пять были практически готовы, но с сильными недоделками или строительными дефектами. Ну и, около двадцати в различных стадиях строительства и готовности.

Из попаданцев, «Солнечный домик» в первую очередь получил Громосека, как «молодожён» и «молодой отец»… Хахаха! Но, по большей части — как классный специалист. Ибо, пока всё на нём держалось… Почти всё.

Коттеджи, также достались Инженеру, перевезшему в Солнечногорск семью и Афганцу, нашедшему большую семью на месте и делающему всё, для её дальнейшего преумножения… В их старой халупе им реально тесно было!

Ещё один «солнечный домик» получил передовик из «ГУЛАГА», за которого рвал анус Неберия — тоже многодетный и, с крайне стеснёнными жилищными условиями… Ну и, получил свою жилплощадь «молодой специалист»! То есть, самый лучший из шоферов-трактористов — семнадцатилетний парень, только-только женившийся. Совместный протежэ Бони и Автопрома с Шатуном.

По-моему, всё вышло более-менее справедливо!

Ещё четыре «солнечных домика» я зарезервировал для работников часового завода. Маловато, конечно! Я же обещал каждому по «коттеджу»… Но, ничего. Потерпят.

Перед заселением провели, практически всех членов «Корпорации», погруппно, через эти «Солнечные домики»… Экскурсия, так сказать! После оной «экскурсии» я лично встречал группы «экскурсантов»:

— Нравится?

— НРАВИТСЯ!!!

Как я сразу же выяснил, народу больше всего понравился встроенный гараж при «Солнечном Домике»… Автомобиль становился мерилом жизненного успеха, однако!

— Работайте и учитесь лучше и, даже, если не вы сами, то ваши дети — обязательно будут жить в подобных домах и ездить на автомобилях!

Я, ради дела, никогда не гнушался и плагиата:

— Каждая семья члена нашей «Корпорации USSR», в будущем, будет жить в таком домике — где на кухне на столе будет стоять кастрюля с курицей, а в гараже стоять два автомобиля[96]!

Народ мне верил и ликовал! Не прое…ать бы это доверие, как прое…али его коммунисты с их «светлым будущим»… В, смысле — прое…ут!

…В самом Солнечногорске уже работали — не на полную мощность, конечно… По причине необученности персонала — в основном и недостатке сырья. Так вот, работали два мини-хлебозавода, мини-молокозавод, мини-мясокомбинат… Наши люди — работники «Корпорации USSR», то есть, впервые в жизни попробовали сыр и колбасу и, они им понравились! Мало, конечно, очень мало…

Очень хорошо работал швейный цех, которым рулила Полина Андреевна — жена Му-му, ткацкий и трикотажный цех, которыми тоже рулили бабы — коллективы бабулек, их дочек и внучек… Я давно уже заметил: если, каким-то делом рулят русские бабы, то оно — это дело, то есть, на полной мази! Оборудование им бы, посовременее…

Практически, уже все члены «Корпорации» были одеты в разномастные «афганки» из крапивного волокна, с небольшой долью хлопка. Правда, обуты они были, как и прежде — в лапти. Видон, посему у «членов» несколько прибабахнутый…

Из кроличьего пуха, мешая его с той же крапивной пряжей, хлопчатобумажными нитками или овечьей шерстью вязались зимние вещи — носки, варежки, свитера… Тёплое нательное бельё… Всех одеть, конечно, не получится. Но, вот бригаду «Спецназ», лесорубов на «Лесоповале» и возниц с водителями — вполне реально.

…Ещё одним делом, которое я поручил Бугру и с которым он успешно… Пожалуй, даже — успешнее всего справился, было строительство, как мы его меж собой шуточно прозвали — «фюрербункера». Это такой схрон в заповедной зоне Солнечной Пустоши, указанной нам Боней — где никто весь двадцатый век копать не будет. Вот туда мы и, заныкали весь тот хабар, который по моему мнению мог бы изменить ход истории после нашего возвращения «к себе». Пока мы окончательно и бесповоротно не перешли «сюда», нам никаких изменений истории не надо!

В этом, безлюдном, практически не посещаемом посторонними месте, переманенные Бугром с ближайшей строящейся железнодорожной ветки Московско-Казанской железной дороги неполные пятьдесят китайцев, за неполные полгода выкопали подземный тайник-склад, получили свои нехилые — для китайца, гроши за труд и, уехали в свой родной Китай… Где, я надеюсь — если они и, расскажут кому что-то — то, всем будет по барабану — что они там, где и, кому рыли… Да и, события — которые скоро в Китае начнутся, такой забывчивости посодействуют!

Кстати, для меня сюрпризом было, что и в России — а, не только в Америке, китайские рабочие участвовали в железнодорожном строительстве. Официальная история об этом факте умалчивает…

Я туда несколько раз спускался: шесть метров грунта над головой, снизу размером пять на двадцать пять и очень сухо и прохладно!

В последние несколько дней, точнее — ночей, мы силами только попаданцев — даже, Главный добровольно вызвался — когда узнал в чём дело, перевезли весь палимый хабар туда.

В последний раз, проработав, практически всю ночь, на рассвете мы вышли наружу. Я осмотрелся: выбранный грунт был вывезен чёрт его знает куда и, в голой и ровной степи не осталось никаких ориентиров, чтоб найти место тайника… Короче, если не знаешь, то хрен найдёшь! Вход в степи, практически неразличим! Только Боня и Бугор — по каким-то одним им известным признакам могли его найти… Это хорошо! Хорошо, то хорошо… А вдруг, чё?!

Я забеспокоился… Пожалуй, так не пойдёт!

— Слушай, Василий Григорьевич, — обратился я к Боне, — надо ещё кого-нибудь научить…

— На всякий случай? Конечно, надо… А кого? Надо, чтоб у человека была очень хорошая зрительная память…

Рядом, как на грех, никого не оказалось — кроме Главного:

— …Ну, давайте, я, — подумав, сам предложил тот, — у меня очень хорошая зрительная память. Даже, просто отличная зрительная память! Просто ФОТОАППАРАТ, а не зрительная память!!!

Афганец меня полностью разочаровал… Не как человек, конечно — а, как руководитель крупного обувного завода. Человек же, он наоборот отличный — особенно, как семьянин. Ну и, как классный сапожник — мои американские ботинки починил, так те — как новые!

Подумал я подумал, над этим делом… Придётся начинать практически с нуля! Подобрал, с помощью Мозгаклюя, одного тринадцатилетнего паренька — Федьку Чеботарёва… Отец его был сапожником в Нижнем, даже учил его своему ремеслу — когда не пил. Но, так как это состояние у него бывало крайне редко, то сильно недоучил — помер при очередном запое. Мать с детьми перебралась сюда, после почти годовалого хождения по миру с протянутой рукой.

— Лопоух, уж больно…, — выразил сомнение я, после поверхностного знакомства с кандидатом на должность обувного магната, — думаешь, это именно тот, что надо? Дело то, Женька, очень важное — обувь!

— Конечно, важное! Не помню, что ли, как в по молодости в Союзе приличных кор[97] достать нельзя было!?

Женька, по молодости очень любил попижонить…

— Вот именно потому, я его тебе подогнал, а не кого другого! Пацанёнок сметливый не по годам, упёртый как африканский носорог… Ну или, как ты…, — охарактеризовал Федьку Мозгаклюй, — крайне честолюбив и любит покомандовать. Организационные и, даже педагогические способности — налицо! Если с ним поработать — то, толк будет! Для себя, вообще-то, планировал… Но, так уж быть — дарю!

— !!!

— …Федя, — спросил я у паренька, — ты хочешь быть — когда вырастешь, большим начальником?

— Как ты?

— Нет. Не как я… Как дядя Лузер, например…

Подумав, Федька вполне серьёзно сказал:

— Хочу!

— Тогда учись хорошо в школе, в основном… А, после школы у этого дяди учись сапожному ремеслу. И, через пять лет ты будешь бригадиром обувной бригады.

— А ты не врёшь?!

— А, если я тебя сейчас выпорю, засранец?!

Судьба Левши и история с его задницей, всем солнечногорским подросткам была хорошо известна! Поэтому:

— Хорошо, я согласен!

Три мини-завода — по производству навесных замков, перочинных ножей и бензиновых зажигалок только-только были смонтированы и, сейчас Автопром с Шатуном, ещё и, привлекши Инженера и шестерых оживших «дедов» из Питера, интенсивно занимались их настройкой, наладкой… В основном же — обучением персонала для них. Есть ли подвижки — я ещё не слышал! Слышал, в основном, только маты по этому поводу… То то — не то, то это — не это! Особенно, не «тем» оказалось местное сырьё, в частности металл…

…Узкоколейка до Приболотного Посёлка была полностью готова и теперь по ней вовсю возили всякую фуйню. По большей части торф… Как топливо для печей — так и, как удобрение для огородов и полей. Впервые, будем эту зиму зимовать без проблем с дровами!

Наши попаданцы, сообща подумав с Инженером, придумали как из нашего торфа, на оборудовании китайского кирпичного мини-завода, прессовать торфяные брикеты. В таком виде — в виде брикетов, торф более транспортабелен и лучше горел. Этими же брикетами топили печи для обжига кирпича на двух кирпичных мини-заводах — в Приболотном Посёлке и, в самом Солнечногорске… Так, что эту очень большую проблему — кирпичную, мы успешно решили!

Познакомившись с этими торфяными брикетами, Борман тоже одобрил их — как топливо для строящейся электростанции. Но, тут уже нужен другой масштаб — придётся строить специальный торфобрикетный завод…

— …Было бы ещё круче, — размечтался Инженер, за короткое время общения с нами перенявший многие наши словечки, — если в эти брикеты добавлять угольную пыль — с портовых угольных складов, например… Где она — просто отходы, которые выбрасываются. И нефтяные остатки…

— Надо подумать… В нашем Нижнем большой угольный склад?

— Я не думаю…

— Ну, вот видите… А «нефтяные остатки» обещаю. Но, попозже… После строительства Нефтеперерабатывающего завода.

— Пока только опилки с пилорамы добавляем…, — печально констатировал Бугор, — да и, тех не хватает.

— Опилки надобны? — переспросил пребывающий в Солнечногорске, по делам партнёрства со мной Железный Дровосек — хозяин нашего Лесоповала, то есть, — а стружки?

— Да, пох! — ответил, моментально «скорешившийся» с Железным Дровосеком Бугор.

— Если сами будете вывозить — то обеспечу.

— А, что вы делаете там — на лесоповале, с ветками, сучьями…, — поитересовался я, — или, даже… С хвоей?

— Сжигаем…, — пожал плесами Железный Дровосек, — или просто выбрасываем. А, что?

— Надо бы, какую-либо дереводробительную машину замутить! — моментально понял мою мысль Бугор, — чтоб, помельче ветки и сучья измельчать — в технологические опилки!

— Имеешь в виду, делать «евродрова[98]»? Хорошая идея! Обязательно замутим! — твёрдо обещал я.

Надо бы чертёжики поискать подобной дереводробилки «там», когда «вернёмся»… А в металле воплотить на Сормовском заводе. Скорее всего — ничего сложного в такой «дереводробительной машине» нет.

— Кстати, насчёт угля, его пыли и его складов…, — ещё раз осенило Бугра, — если мы, вырубив лес на этом месте… А это произойдёт очень быстро…

— Да, с вашими бензиновыми пилами это произойдёт очень и, очень быстро! — согласился с Бугром его кореш Железный Дровосек.

— Так, вот… Если мы, разрабатывая новые лесные делянки, а для вывоза леса строя узкоколейку, будем двигаться в северо-восточном направлении…

Бугор достал карту и показал на ней карандашом:

— Вот так… То, лет через десять-пятнадцать мы дойдём до Печёрского угольного бассейна.

— …Какого-какого бассейна? — переглянулись Инженер с Железным Дровосеком.

Мля… Болтун находка для шпиона! Не мог что ли, мне наедине сказать про свою идею? Или, до такой степени расслабились, что местных за «своих» держим?! Надо будет выписать Бугру звездюлей! Наедине и, попозже…

Выдав про «Печёрский угольный бассейн», Бугор ненадолго завис, как будто вспомнив про что-то грустное… Потом, продолжил, как будто не услышав вопроса:

— … И, угля, его складов и его пыли будет столько, что хоть …опой ешь! А, сколько навару? Ведь, для отопления Санкт-Петербурга, уголь привозится аж из Англии!

— Гонишь, что ли?! — охладил я его пыл. Я на эту тему, тоже, кстати думал…, — там глубина залегания пластов такая, что…

— Это коксующихся углей! А энергетических — не так уж и, глубоко! По крайней мере, несколько таких мест есть!

— …И, откуда вы всё это знаете?! — ошеломлённо спросил Инженер.

— Да это любой знает, кто изучал историю освоения Урала! — начал неловко выкручиваться я, — ещё при Екатерине уголь на Печёре нашли. Вот только, без железной дороги добывать там его бессмысленно! А потом и, вовсе забыли…

— И, где про это можно прочитать?

— Не помню… В каком-то журнале.

— Я, очень хорошо изучал историю освоения Урала, но что-то таких журналов мне не попадалось!

Не. Не поверил…

Я недоумённо пожал плечами и грамотно перевёл разговор на абсолютно другую тему.

Так, так, так… Заманчиво! Узкоколейку сравнительно быстро перешьём на нормальную колею…. Пока моста через Волгу нет, можно замутить на лето — нечто вроде железнодорожного парома, а на зиму — составы будут двигаться по предварительно укреплённому и наращенному льду… Ну, а там и настоящий мост подоспеет.

Так, что значит? Сталинские зеки не сочинят песню:

Так как, железная дорога из Воркуты пойдёт не на Ленинград, а на Нижний Новгород?!

Да и, фиг с ними. Что-нибудь другое сочинят! Русский шансон, я думаю, не обеднеет…

…В этот год достаточно осадков, но всё равно был один очень засушливый месяц — июль. Паровая машина на Болотах не успевала накачивать воду из Озера, так что приходилось опять возить воду для сильно увеличившихся нужд с Волги по узкоколейке в заранее изготовленных цистернах.

На следующую зиму планировалось провести узкоколейку через Болота — предварительные работы и заготовка потребных материалов уже шли полным ходом. Вот только, ещё не придумали, как перетаскивать составы через Холм…

Была идея воспользоваться швейцарским опытом железнодорожного строительства и, уже велись по этому поводу переговоры с соответствующей тамошней фирмой…

Зимой планировалась и, временная узкоколейка по льду через Волгу… Построив её, мы сильно снизим нагрузку на все виды транспорта, а то — в прошлый год, очень много денег улетело на найм крестьян с санями для извоза. А, все грузовики и трактора ещё раньше мы угрохали! Да так, что пахать и сеять весной пришлось практически только на лошадях! Боня очень сильно ругался…

Хотя грех ему, конечно, ругаться! Прошлого урожая было столько много, что несмотря на то, что было куплено прилично молотилок, три четверти хлебов обмолотить до зимы не успели и, они остались необмолоченными в скирдах. Боня, конечно успокаивал, говоря, что ничего ему — хлебу в скирдах, не сделается, но сердце то, при виде обмывалось…

Обмолоченное же зерно, куда только не засовывали! Построенное Бугром зернохранилище и половины не вместило. Замок под самую крышу забит мешками с пшеницей, кукурузой, овсом, ячменём… Остальное — в мешках, по всем углам крестьянских изб под расписку распихали! На одних мешках, я так разорился… Ёкарный бабай! Хочешь, не хочешь, а надо строить элеватор! Его мать…

Ну и, очень много случаев воровства этого где попало складированного и уже «упакованного» зерна… Хорошо понимаю людей, переживших голод… Как, тут удержишься, от того, чтобы не прихватизировать пару мешков на «чёрный день»?! Поэтому, пойманных на этом деле ждало довольно-таки «лёгкое» наказание — три месяца работ на Болотах, а позже — к зиме ближе, на «Лесоповале».

Вообще-то с наказаниями — как мне многие попаданцы в открытую говорили, я излишне либеральничал… Ну, возможно. Но, я смотрел на семью залётчика в целом: если баба, к примеру работящая и дети надежду подают, то я соглашался смотреть сквозь пальцы на проделки их мужа и отца — лодыря, тунеядца и пьяницу. Лишь бы не наглел слишком.

Если человек попался на воровстве, то я побуждал Опера расследовать, для чего он украл. Если, чтоб пропить, то я делал одни организационные выводы, а если для хозяйства, для семьи — то другие, диаметрально противоположные.

Так что, за всё время существования «Корпорации USSR» было изгнано лишь чуть больше десятка семей… С одним мужиком, вообще получилась история! Тот потихоньку наглел, наглел — даже, три отсидки в зиндане на него не подействовали и с «Лесоповала» он сбежал! Жена его хорошо трудилась — в вязальный цех из «Гулага» перешла и дети отлично учились, а старший сын был в шоферах и, Автопром считал его не из худших — по меньшей мере. Так, что в принципе, мужик этот мог и, не работать — чтоб сладко есть и много пить…

Но, не у меня! У меня, он хотя бы вид должен был делать, что хоть что-то делает! Ну, хотя бы собственных детей воспитывает! Однако, ни фига… Мало того, по ходу — денег на пропой, зарабатываемых собственной женой, детьми за учёбу и сыном-шофёром, хватать не стало и, этот лишенец попался на воровстве. Причём, попался по-крупному — решил продать налево кое-что из инструмента.

Когда моё терпение кончилось, я поговорил с его женой, с детьми… Жена, конечно поплакала… Но, ничего! С утра помощники сотского, Опера — то есть, взяли этого хмыря под белы ручки и отвезли на «Хадрозе» за пределы Солнечной Пустоши… И, запретили больше туда возвращаться.

Однако, не дошло! Вернулся. Отвезли его подальше — аж, за Балахну. Опять, не дошло! Вернулся опять… Причём, с приставом! Типа, за семьёй. По тогдашнему закону, да! Семья находится в полной власти у главы семьи и, тому подобное…

Но, не в этом случае! Пока мы с приставом обедали и обсуждали последние новости, люди Опера отвезли этого козла, вообще, хрен его знает, куда! За пределы Нижегородской губернии, короче, выкинули с обрыва в Волгу и пригрозили, что в следующий раз, к его ноге что-нибудь тяжёлое привяжут… Ну, это мне так рассказали. Сам я не видел… Как и, этого придурка больше.

После обеда вышел пристав из Замка и спросил:

— А, где мужик?

— А, какой именно мужик, Сергей Игоревич? — недоуменно спросил я, — вон их сколько у меня бегает — выбирайте любого!

И сунул в карман пристава очень красивый перочинный ножик в обалденном чехольчике… Очень красивый ножик! Почти, как швейцарский — только, сделанный в Китае. Лет сто спустя…

…Одно хорошо — куры на построенной птицеферме проблем с кормами не испытывали и, так интенсивно… С помощью принесенного Боней «оттуда» ещё советского инкубатора и китайского мини-завода по приготовлению комбикормов, наши куры так плодились и неслись, что работники «Корпорации» регулярно стали получать во время рабочего обеда — бесплатного кстати, по яйцу. А «спецконтингент» — то, есть беременные, кормящие матери и дети до двенадцати лет, даже по два.

Но, до «ножек Буша» ещё не дошли!

С этими курями тоже одна некрасивая история была — в самом начале, когда этих курей ещё очень мало было. Стали, значит, эти куры понемногу-помаленьку пропадать… Грешили на какого-нибудь хорька, но попалось два мужика, которым захотелось диетического мясца.

Так, вот: обычно добрый — до неприличия добрый Боня, в этот раз так рассвирепел, что избил этих бедолаг до потери сознания! Причём, как мне доложили — бил уже лежащих ногами, поминутно поминая про каких-то «леггорнов»[99]… Хорошо, что Боня — мужик уже в годах и, сила и выносливость у него уже не те. А то, б убил, нах!

Одного их этих утырков отправили на лесоповал — аппетит к мясному сбить и, через полгода он к нам вернулся полноценным членом общества. Другому не понравилось обхождение и, он уволился. Да и, хрен с ним…

Вообще то, да! «Контингент» несколько наглел… Но, что поделаешь, другой контингент — идеальных людей, мне взять неоткуда! Придётся с этими работать и надеяться, что их воспитываемые нами дети будут лучше своих родителей, а внуки — лучше детей…

Также, практически весь месяц, посвятил приехавшей со мной Наташе — Лошадёнку моему любимому… Очень сильно удручала и, даже — дрючила мысль о том, что с ней и со всеми остальными будет, после того, как я «исчезну»… А вдруг, я вообще больше не смогу сюда «попасть»? А вдруг, вообще «исчезну»?! Навсегда?! Вдруг, портал больше не сработает или со мной что-нибудь случится «там»?! Очень хотелось помочь ей и, всем моим людям хоть как-то пережить это…

Естественно, все имущественные права по закону перейдут моей «вдове» — Наташе, то есть.

— Наташенька, солнышко моё! — обратился я к ней перед самым расставанием, — человек существо смертное… Мало ли, что…

— Вы это про что, Дмитрий Павлович? — с тревогой в глазах спросила меня она.

— Я про то, что если со мной что случится… Не перебивай, Наташа! И, не перечь мужу!

— …

— Вот так, то лучше! А то, ишь! Взяли моду — мужьям перечить!

Я дал в руки Наташе несколько пронумерованных толстых тетрадей — мой многомесячный труд:

— Так, вот… Если, со мной что-нибудь случится, то действуй точь-точь, как здесь написано! Поняла?

— Поняла… А, что с Вами может случиться?

Тьфу, ты!

И я — каждый день, мал по малу посвящал её в этот «план».

Чувство вины перед Наташей было так сильно, что я буквально впал в детство! То есть, построил с ней модель планера — в четверть настоящего размера, оторвав даже, ради этого Громосеку и нескольких его наиболее рукоделистых «левшей» от их более насущных, но приземлённых дел…

Хотя, я в авиастроении и, не попенвгаген, но всё же кое-какие понятия имею… Быстренько замутил собственную конструкцию — за основу взял бипланую «этажерку». Ну, наподобие первых «Фарманов». Модель — на тросе, разогнали по земле с помощью «Хренни», потом отцепили… Что удивительно — она полетела!

Ну, нет… Нет, ну — просто охренеть! Какие таланты, интересно, у меня ещё обнаружатся?!

Ваня Селищев… Ну, тот — Самый Мелкий! …Принимал во всё этом самое живейшее участие. В самом конце он меня просто достал свои желанием самому полетать на этой модели:

— Я ж смогу, я ж очень легкий! — со слезами на глазах уговаривал он меня.

Вот же блин, а! Ещё один чокнутый на базе авиации…

— Если, отец разрешит — то попробуем, чёрт с тобой! — нашёл выход из положения я.

А, то я отцов не знаю?! Старший Селищев — Смелый, если помните, Ваню просто взял и ожидаемо выпорол… Фу, хоть один отвязался!

Осталась одна Наташа, которая начала уговаривать меня построить модель самолёта побольше, чтоб она сама — целиком, могла на ней взлететь. Даже, подсовывала мне какие-то расчёты… С трудом пока отбивался. Может, Губернатору — её дяде, пожаловаться? Может, тоже выпорет?! Бугагага!!!

…Задержка с переходом имела и ещё один неожиданный результат. Народ здесь сначала чуть не чокнулся массово, когда в первый раз увидел, как моя Наташенька лихо гоняет на своей ярко-красной, блестящей своими никелированными частями «Хренни-Леди»! Потом, вроде поутих — привык стало быть… Ага! Притихнуть, то он притих, но не весь…

Как-то раз — в один прекрасный момент, Наташа заявилась ко мне — прямо в кабинет с Воробушком… Ну, с Настей — «старшей пионервожатой», протеже Мозгаклюя. Кроме того, за дверьми я заметил ещё с пяток решительно настроенных девочек. На душе стало муторно от нехороших предчувствий…

— Дмитрий Павлович, дорогой мой! — прямо с порога начала моя Лошадёнок, — а, почему девочек Вы не учите водить автомобиль, а?!

— Девочки, тоже люди! — чирикнула из под её крыла Воробышек.

Ну, началось!

— Знать не знаю…, — включил тупого я и, попытался перевести стрелы на Автопрома, — вы к Виталию Петровичу сходите — он этими делами рулит!

— Вы, Дмитрий Павлович, не увиливайте от ответа! — Лошадёнок начала потихоньку свирепеть…, — всем прекрасно известно, кто здесь всем рулит!

— Наташенька, ну понимаете — не время ещё! — блин, всей кожей чувствую, как меня загоняют под каблук!

— А когда будет время? Когда она, — Наташа кивнула на Воробушка, — старухой станет?

— Ну, предположим, до старухи Насте ещё…

— Что мешает, в чём причина?

— Нет, ни свободных людей учить ещё и девочек, ни свободных учебных машин, ни бензина…

Наташенька призадумалась… Конечно она видела и знала как сильно были заняты Автопром с Шатуном!

— Хорошо! Я сама буду учить девочек на своей собственной машине! А с бензином я думаю, Вы мне поможете!

А куда я, на хрен, денусь?!

— А ремонтировать после твоих учениц кто будет? И чем? Запчастей, тоже уже нет — из Америки ещё не подвезли!

— А Вы много после меня ремонтировали? …Вот то-то и, оно! Мы — девочки, водим гораздо аккуратнее мальчиков!

Но, во всём есть и, свои плюсы — не только минусы: Наташа отстала от меня со своими самолётами!

Главный — Сергей Валерьяныч, то бишь, долго ходящий вокруг да около, незадолго до перехода «туда» — в наше время, то есть, пошёл на откровенный разговор:

— «Домой», никак собрались? — поинтересовался он, заявившись ко мне в кабинет.

— Да, вот сбегаем ненадолго… Мы быстро — Вы и, соскучиться по нам не успеете, Валерьяныч!

— Я знаю… Вот, что… В этот раз, я должен вернуться «туда» с вами!

Я удивился:

— Вас же «там» разыскивают, Сергей Валерьянович! А, вдруг найдут? Начнут расспрашивать… А, Вы возьмёте, да и всё расскажите?! А, оно мне надо? Вам, что? Здесь плохо, что ли? Вон, какую бабцу склеили! Да, на такую «там», Вам бы грошей с зарплаты от моего брата не хватило б…. А здесь, практически, на холяву!

Главный поморщился… По ходу, тихая семейная жизнь — это не то, что его прельщало:

— Сколько прошло «там» с момента моего поселения «здесь»?

— А то, Вы не знаете! С первого января до четырнадцатое апреля — считайте сами…

— …Три с половиной месяца. Приличный срок!

— Издеваетесь? Людей, бывает, десятилетия ищут, — если есть повод приколоться, то я прикалываюсь! — вспомните: нацистских преступников — тех, до сих пор вылавливают!

Главный прикалываться не настроен был… Он был настроен на серьёзный базар:

— Выслушайте сначала, а потом шутите, Дмитрий Павлович!

— Ну, хорошо, хорошо! — я, поудобнее расселся в генеральском кожаном кресле, недавно отреставрированном, — внимательно Вас выслушаю! А потом — пошучу… Тогда, уж не обессудьте, Валерьяныч!

Главный долго собрался с духом и, вдруг буквально выдохнул:

— Надоело мне на побегушках бегать, понимаете?!

— У меня?

— Вообще!!! У вашего брата, у Вас, у этого быковатого Бугра, у вашего Лузера…

— Сколько Вам уже стукнуло? …Пятьдесят один? Да, уже пора бы надоесть… Это имеет отношение к теме нашего разговора?!

Вместо ответа Главный с размаха швырнул мне на стол кипу тетрадей. Ни …себе! Ни разу не замечал у него такой экспрессии… Допекло, по ходу. Я взял в руки одну… Ого! «Технико-экономическое обоснование строительства радиолампового завода»! Я несколько минут полистал… Ничего себе! Как всё грамотно расписано, разложено и изложено! Чувствуется громадный опыт канцелярской крысы…

— Чё, это Вас торкнуло так¸ Валерьянович? Покушали, чё?!

— Своё хочу, понимаешь?! СВОЁ!!!

— Ладно, ладно…. Успокойся! Конечно, понимаю! — вот так — постепенно и незаметно, мы перешли на «ты»…

Заманчиво, заманчиво… Особенно, после недавнего облома с «беспроволочным телеграфом» — с искровым радио, то есть.

— У тебя же недавно с Поповым фигня какая-то получилась… Или, я ошибаюсь?

— Получилась, получилась…, — мысли он, что ли мои читает? — фигня и, получилась… Какая-то!

— Так, вот тебе не какая-то «фигня», а реальное дело! Россия всегда отставала в радиоэлекронике? Теперь, она всех обгонит! Да так, что догонять бесполезно будет!

«Переговоры», какие вёл «там» Джостик с одним кандидатом на участие в Конкурсе попаданцев с недавно ликвидированного Московского электролампового завода (МЭЛЗ), закончились полным фиаско по причине естественной кончины того — от элементарной старости, кажется. С другими кандидатами по этой же теме, что-то не клеилось — проще специалиста по полупроводникам найти оказалось! И, тут такой «РОЯЛЬ»!!!

Я облизнул, почему-то враз пересохшие губы:

— Валерьяныч! Ты же человек… Сам говоришь — человек взрослый! Должен понимать, что одно дело планировать, а другое дело осуществлять запланироваемое на практике…

— Ты меня знаешь?! Ты что, Володя, меня не знаешь?!? — бил себя копытом в грудь Главный.

Я Главного знал! Фантастикой такие, как он с самого рождения не увлекаются. Такие, даже в девушек влюбляются по заранее составленному графику! И если, что-то такие, как он планируют, то это — на все сто реализуемо!

— Ну, хорошо…, — я настроился на серьёзный лад, — где предпосылки для твоего успеха? Не забывай, кстати: ты — в розыске!

— Ну, это государства могут десятилетия кого-нибудь разыскивать — например, упомянутых тобой нацистских преступников… А, частные структуры должны уже несколько успокоится.

— Твои бы слова, да Богу в уши…, — хотя, конечно, он прав.

— В любом случае — цель оправдывает риск!

— Согласен! Ну, а если тебя всё же поймают и возьмут за …опу! Чисто теоретически…. Ты же им всё расскажешь, Валерьяныч?!

— А кто мне поверит? У меня, что? Будут какие-то доказательства? Откуда? Ты мне их дашь, Володя?!

— Нет, не дам…

— Ну, вот видишь! И, какой мне смысл «всё» рассказывать? Ну, скажи хоть одну причину, по которой я бы «запел» на эту тему?

Я подумал, подумал… И, не придумал. Кроме паяльника в …опе, разумеется.

— Зато, у меня есть одна убедительная причина помалкивать, Володя!

— Это, какая же?

— Это надежда, что ты меня вытащишь, Володя!

— Кхм… Гмхм… Спасибо за доверие! Ну, хорошо… Идём дальше. Ты же всю жизнь при бухгалтерии был, Валерьяныч! Какая, на хрен, радиоэлектроника! Что ты в ней петришь! Цифры, конечно, в твоих таблицах очень красиво выглядят… Но, их к проводам не припаяешь!

— Ошибаешься, Володя! И плохо меня знаешь! Я хоть и, по образованию — экономист, но трудовую карьеру начинал на Московском радиоламповом заводе…

Ни, фига себе!

— А, чего же тогда…

— За «длинным рублём» погнался… Красивой жизни захотелось…

— А, понимаю… В «эпоху тотального дефицита», когда простому советскому бухгалтеру с радиолампового завода и, джинсы с жувачкой купить было не на что…

— Я больше по «винилу» угорал…, — заволоклись поволокой глаза Главного, — вот и, сошёлся с Германом — твоим братом.

— Понятно… Много с той поры утекло… Воды.

— Много, много… Вот только, поначалу мы там с Германом и, крутились — на Московском Радиоламповом Заводе. На нём и через него, понятно?

— Понятно…

— И, до сих пор у меня на Московском электроламповом заводе, (МЭЛЗ, может слышал про такой?) есть кое-какие, как ты любишь говорить — подвязки…

Ни себе, фига! Ну, не может быть, чтоб на человека — даже попаданца, с неба падали такие рояли! По всем законам физики, НЕ МОЖЕТ!!!

— Продолжай, продолжай…

— Я куплю нужное… Возможно, даже списанное оборудование — дешевле, а нам и такое пойдёт. Переделаю его под твои требования — чтоб через портал проходило…. Комплектующие и, уже готовые радиолампы — на первое время… Соберу всю документацию на технологии, что смогу…

— Конечно, конечно! Бери всё, что удастся!

Меня охватил азарт… Да, такой, что похлеще азарта на рыбалке! Даже, при ловле той — рекордной щуки:

— …Всё, что дают бесплатно и всё, что продают бери! Недорого… Кому эта технология — на радиолампы теперь нужна?!

— …Завербую человек десять пенсионеров с этого завода — двоих точно, я их лично знаю…

— Пятерых! Итак, уже до хренища народу знает!

— Ну, не знаю… Технология достаточно сложная.

— Ничего, ничего! Освоим! И чтоб, были несемейные и, главнее — энтузиасты этого дела! Про портал, только ничего не говори им! Будем использовать «втёмную»…

— Могут не понять… Обидятся!

— Вот почему, «кандидаты» должны быть энтузиастами! Фанатиками, даже! Для которых, дело — главное, не личные обиды!

— Понятно…

Блин, как всё удачно получается! Млять…. Про самое главное, то — забыл!

— Валерьяныч, твою мать! А где деньги на всё это?! — у меня случился приступ лёгкой паники, — я не осилю ещё и это, по ходу! Ты бы знал мои предстоящие расходы!

— Ничего, ничего… У меня деньги есть. Всё беру на себя.

— Откуда, интересно, у тебя такие деньги? Ограбил, что ли кого, то? Хахаха!!!

Валерьяныч, на мгновение чего-то испугался… Может, показалось?

— Я всю жизнь работал, а человек я несемейный — тратить, особенно не на что было… Вот и, накопилось, немножко.

— А, понятно…, — Гобсек[100], короче.

— К тому же, продам свою московскую квартиру…

— Уууу… Да, это деньги! А не спалишься на этом деле?

— У меня в Москве две квартиры… Вторая — в центре, зарегистрирована не на меня.

— Ну, ты прям — шпион, Валерьянович! …Да! Проданной московской квартиры может на много чего, для нас полезное хватить…

Вот так, вот! Знаешь человека, живёшь рядом, работаешь с ним… А потом выяснятся, что ты его ни хрена не знаешь!

Ещё, долго беседовали мы с Главным, обсуждая малейшие нюансы этого дела… Если, всё это получится провернуть… То, прямо не знаю! Таким молодцом я буду! Таким молодцом!

Тьфу, тьфу, тьфу!!! Что-то, через чур уж, всё гладко…

…Когда был в Питере по делу Попова и его «искрового радио» и, иже с ним, продал часть бриллиантов «отксеренных» с бриллианта со старинного золотого крестика, найденного в московском кладе. Вместо них я накупил других бриллиантов — тоже весьма и весьма дорогих, плюс целую кучу старинных золотых монет, представляющих большую нумизматическую ценность «у нас»…

Приобрёл, там же — в Питере, хорошенько побегав и «Тифлисскую унику» — первую российскую почтовую марку. Киса, помнится про неё упоминал, масляно закатив глазки… Я, конечно, не добрая фея… Всего лишь, не слишком то добрый волшебник — но, заветные желания исполнять тоже люблю! Если, от их исполнения мне на карман копейка капать будет… Миллионами! Тем более, я разочек «отксерил» эту «Тифлисскую унику» через портал! Слишком наглеть не стал, чтоб дорогая редкость не превратилась в дешёвую частость… Всего, лишь одни раз «отксерил»!

Остальное же «добро», вместе с золотыми монетами, которые «испёк» Стриж, перед самым общим «переходом» в наше время, я три раза сгоняв «туда-сюда» увеличил в три раза.

Две трети останутся «здесь», а треть я планировал потратить «там»…

…Наконец, дождавшись возвращения Бату с очередным тысячаголовым табуном кобылиц, мы перешли в наше время. Из попаданцев в этом времени остались, естественно — Громосека, Пацан — не захотевший бросить своих подопечных «отморозков» на произвол судьбы, Ильич, Стриж, Опер и Афганец. Всех я снабдил в достаточном количестве деньгами, чтоб если что… Если, я обратно к ним в прошлое перейти не смогу, они не слишком бедствовали.

Много споров было у меня с Айболитом насчёт Кузминичны — я её тоже хотел «здесь» оставить… Проболталась один раз, проболтается и, во второй! Но, Айболит и другие попаданцы убедили меня взять её с собой. Хорошо, «возьмём»! Но, последний день перед переходом от неё ни на шаг не отходил Мозгаклюй, зомбируя — по его словам… Нет, внешне ничего заметно не было!

Переходили по местному времени двадцать пятого августа тысяча восемьсот девяносто четвёртого года, по «нашему» — четырнадцатого марта две тысячи…