Реинкарнация

Глава 29 «Илья Муромец», «Добрыня Никитич» и «Алёша Попович»

…Не считая Дутика, в «авиационном кластере» у меня имелось ещё пятеро участников. Трое, так… Опять, же — для «статистики»! Хотя, кое-что из их идей я записал и, возможно перейму… «Там»!

«Статисты» по разу выступили и, потом тихо — как мышь под веником, сидели и помалкивали, только очами лупая… Такое у меня ощущение, поняли они, что попали на толковище реальных попаданцев! Так мне, по крайней мере, показалось… Короче, пора валить, на хер! «С концами» валить! Да, побыстрее!!!

А, вот двое были мужики очень серьёзные… Один, проработал практически всю жизнь в авиационной промышленности на одном из авиационных заводов СССР. Потом, когда вышеупомянутый СССР накрылся тазом из соответствующего цветного металла, волей-неволей занялся «малым и средним» бизнесом — чтоб, как-то выжить… И, преуспел в нём немало! Поначалу…

Созданная им с нуля мебельная фабрика успешно работала и развивалась, пока кому-то не приглянулась — произошёл банальнейший рейдерский захват, то да сё… Целая история была, которая не входит в рамки данного повествования.

Я прозвал его «Папой Карлой»… Ну, человек же с деревом дело имел! Тем более, он мне сам подсказал своё прозвище, рассказывая свою историю: «Я вкалывал, как Папа Карло…»

Так вот, Папа Карло предлагал ни мало, ни много создание авиационной промышленности императорской России с нуля!

— …Первым делом я бы озаботился постройкой автомобильного и, самое главное — моторостроительного, заводиков где-нибудь восточнее Москвы…

— Нижегородская губерния подойдёт?

— Вполне!

— Хорошо… Тогда, вот что: моторостроение, не говоря уже про автостроение — не ваша прерогатива! — поправил я его, — считайте, что они уже есть. Начинайте непосредственно с авиации…

«Непосредственно по авиации» у того был очень хорошо проработанный проект, с технико-экономическими обоснованиями и со множеством выкладок финансово-экономического характера… Так всего ж, не расскажешь! Да и, кому эти «выкладки» интересны?!

— …Вот, даже как? — вроде бы как, даже обрадовался, — …значит, моя задача процентов на восемьдесят упрощается. Мне ещё надо завод по производству фанеры, мебельную фабрику и велосипедный завод… С этим как?

— Фанерой я Вас обеспечу…, — на фанере, в том числе и авиационной, у меня Железный Дровосек числился, — а мебельную фабрику и велозавод — забирайте, так уж и быть! В смысле: стройте себе на здоровье!

В Корпорации, как и, «положено» при плановой экономике, уже наметился жуткий дефицит всего, чего угодно. В том числе и, нормальной, а не камышовой мебели… А, самому взяться — руки не доходят. Ну, а если наши работяги — члены «Корпорации USSR» станут на работу на великах ездить — так, это вообще! Просто замечательно! Как сам не додумался, то?!

— Если, я «попаду» где-то в восемьсот девяносто пятом — как в условии конкурса… То, вполне реально, тем более — при готовом авто — и моторостроении (что делает мой проект реальным в кубе!), где-то к девятьсот пятому году, закончить подготовительный период и приступить непосредственно к созданию авиационной промышленности.

— То есть, не к отдельным самолётам, а сразу — к авиационной промышленности?

— Да! Сразу к «авиационной промышленности», выпускающей «отдельные самолёты»…

Ну и, кто из нас, интересно, дурак?! Ладно! Послушаем, что там дальше…

— Первоначально, для этого мне надо — Вы уж поверьте, совсем немного! Ну, во первых — около миллиона рублей… Причём, золотых рублей — не деревянных! Хахаха!!!

Куда ни кинь — одни острословы!

— Будет! И все, как один — золотые! Только такие — золотые, специально для Вас и, держим…

— Ещё, мне надо какой-нибудь крупный особняк — для размещения нечто вроде авиационного института. Надо же где-то готовить кадры!

— Будет. Особняков, хоть крупных, хоть не очень — ну просто, как грязи!

На своих Приреченских землях — на самом их юге, я как раз видел один такой «крупный» особняк. Заброшенный. Почти на самом берегу Волги… Подшаманить немного и, будет не «авиационный институт», а просто сказка!

— …Здание для размещения центрального «КБ» с прилегающим непосредственно самим авиастроительным заводом… Да, Вы так не пугайтесь! На первое время «КБ» можно разместить в том же особняке — что и, институт, а под «завод» подойдёт любой достаточно просторный сарай рядом… Ну, это помимо мебельной фабрики, где будем собирать опытные образцы.

— А чё б, я пугался?! Забацаем Вам мебельную фабрику, она же — авиационный завод, в «просторном» сарае, а при ней «институт» в «особнячке» и центральное «КБ». Пока не вижу ничего нереального! Давайте, что там дальше…

Пока складно… Рассказывает.

— …Естественно, потребуется достаточно хорошо оборудованное лётное поле, в будущем — аэродром, с ангарами.

Полей возле того «заброшенного особнячка» сколько угодно. Естественно, надо будет с мужиками перетереть и, чем-нибудь материальным, их заинтересовать… Во! Например, работой на той «мебельной фабрике», а потом — и, на «авиационном заводе»!

— «Колбасу» на мачте повесить и наблюдательную вышку с телефоном забацать — вот и, будет «достаточно хорошо оборудованное лётное поле»! — вставил свой комментарий Дутик, — ну и, прожектора и, всё такое прочее — если, планируются ночные полёты…

— Ну, наверное, это так…

— Обязательно, следует сразу же наладить метеослужбу — для составления сводок погоды и ее прогнозирования! — это тот — второй «реальный» авиатор, — с самого начала — с самых истоков зарождения авиации, надо обязательно ввести метеорологическое обеспечение полетов. Очень важно!

— Согласен! Однако, с вашего позволения продолжу… Далее, авиапромышленность будет продолжать развиваться: один «сарай» разделится на две большие мастерские, которые в будущем разовьются в филиалы завода по выпуску самолётов. Один «филиал» для выпуска лёгких и один — тяжёлых аэропланов. Каждый со своей соответствующей спецификой и собственным аэродромом.

— Хорошо! — соглашаюсь с планом Папы Карло, — да, будет так!

Пока в упор не вижу, куда можно влупить миллион рублей золотом.

— …Обязательно нужен свой завод по ремонту авиамоторов. Чтоб, хотя бы в деле ремонта не зависеть от смежников.

— Здесь надо подумать… Пожалуй, да: свой моторный ремзавод не помешает.

— …Лётная школа, которая потом разовьётся в лётное училище с отделениями непосредственно пилотов, штурманов, лётчиков-наблюдателей и техников по обслуживанию. Ну, это уже в ходе Первой Мировой Войны — раньше предприятие окажется убыточным…

— Очень классная задумка! — одобрил второй авиатор, — вот только, я бы добавил к училищу курсы подготовки начальствующего состава.

— Вполне резонно! Но, я в этом деле ничего не понимаю, поэтому пропустил… Ну и, наконец — собственный нефтеперегонный завод! Для снабжения нашей авиации качественным высокооктановым топливом…

— Э, нет! Куда Вы опять всё под себя гребёте? Бензин — это вообще не ваше… Здесь у меня сидят химики — они Вам за нефтеперегонку гляделки живьём выцарапают!

Далее, пошла реальная скукотища — всякие технико-экономические обоснования да всевозможные таблицы, графики да выкладки, по которым Россия по авиации должна быть к тысяча девятьсот четырнадцатому впереди планеты всей…

На другой день на тему авиации, только в этот раз — создание ни авиапромышленности, ни самих самолётов, а именно — АВИАЦИИ(!!!), выступал тот — второй «реальный» авиатор… Надо сказать, что он мне был хорошо знаком лично и, я сам его на «конгресс» подтянул — позвонил и заинтересовал.

Я его знал ещё по моей службе в армии, точнее — в батальоне обеспечения при военном аэродроме под Архангельском. На том аэродроме, если я забыл сказать ранее, базировалась не боевая авиация, а военно-транспортная. Вот с лётчиком военно-транспортной авиации я там, как-то раз и, познакомился. Была одна несколько мутноватая история, когда я — совершенно случайно, фактически спас ему карьеру, а может быть и, реально — задницу, от отсидки…

Мы — солдаты-срочники, по давней — с незапамятных времён традиции, называли всех лётчиков «летунами»… Ну, вы поняли, да?! Так что, не будем нарушать традицию! Хотя, по документам звали его Анатолий Сергеевич…

Летун, оказался человеком, не забывающих тех, кто ему сделал добро… И, хотя случая отблагодарить меня ему ещё не подворачивалось, хорошие отношения со мной он всё это время поддерживал.

Позже, Летун дослужился до полковника, стал командиром дивизии военно-транспортной авиации, затем — уйдя досрочно в отставку, менеджером средней величины частной авиакомпании. Сейчас на пенсии, без работы — вот я его и, попросил поработать, подзаработать между делом…

…Итак: вот как по его идее, будет развиваться наша авиация. Не авиация императорской России, а своя собственная авиация «Корпорации USSR»!

— …Полностью соглашусь с предыдущем оратором! Того, что он предложил — на первых порах, вполне достаточно. В этом он абсолютно прав: очень необходим единый центр развития авиационной промышленности. На самотёк это дело никак пускать нельзя! При наших ограниченных ресурсах мы получим только конкуренцию — ни к месту, бессмысленное дублирование, а в результате — не авиацию, а вопиющую дырку от бублика. Знаю, плавали! В смысле — летали…

— Один центр, значит — стандартизация и унификация, — согласился один из Старичков-Разбойничков, — а это в наших условиях опять-таки архиважно!

— …Должен вам сказать, уважаемое жюри, — вдруг выдал Летун, — что в условиях России значение транспортной авиации в разы превышает значение боевой!

А, ничего другого я от него и, не ожидал услышать! Был бы здесь космонавт, он бы сейчас доказывал важность первыми высадиться на Марс…

Зал несколько не согласился с выступающим и, возмущённо зашумел…

— Он прав! Сто килограмм боеприпасов — точно доставленного своим, несравненно важнее, чем те же сто килограмм неточно сброшенных на чужих!

Очень громко сказал, как отрезал Генша — успевший уже с Летуном скарифаниться. Он внимательно оглядел весь зал, дожидаясь когда гул голосов в том утихнет:

— Тем более, в условиях Гражданской войны — при разрухе и развале на железнодорожном транспорте.

Может, следовало пригласить специалиста-железнодорожника? Чтоб ликвидировать, или не допустить «разрухи и развала»? Что-то упустил я этот момент…

— …Тем более, при тех «технологиях» разведки и наведения — вернее при их отсутствии. При тех прицелах и бомбах…

— Пожалуй, Геннадий Алексеевич, Вы правы! — прервал я поток геншиного красноречия, — продолжайте, Анатолий Сергеевич…

— Начнём с азов — с двигателей…, — неудачно начал «продолжение» Летун.

— Я уже сказал предыдущему оратору, что двигатели не его прерогатива! Это — отдельная тема… Вас, это тоже касается!

— И, всё же я хотел бы озвучить требования: мне необходимо заполучить серийные, на отечественных заводах изготовленные, достаточно надёжные и технологичные двигатели хотя бы двух номиналов — в сто и двести лошадиных сил…

— Пока довольствуйтесь одним «номиналом» — примерно в сто лошадок… Крутитесь, короче, Анатолий Сергеевич. Вы же — попаданец! «Рояли», конечно будут — но, их размер и количество строго ограниченны… Иначе, не интересно!

— Раньше пятнадцатого, а то и — шестнадцатого года, что-нибудь мощнее ста лошадей в России маловероятно, — сухо поддержал меня с места Шатун, — в более-менее значительных количествах, конечно…

— Почему? — не понял Летун.

— Да, потому что, Ростислав Ефимович у нас на двигателях… И, ему — ВИДНЕЕ!!!

— …Хорошо! Сто «лошадей», так сто. От этой печки и, плясать начнём…, — пожал плечами, соглашаясь Летун, — итак, в самом начале «запиливаем» одномоторный лёгкий, откровенно примитивный двухместный биплан с убогим 100-сильным двигателем для первоначального обучение… Ну, типа «У-дваса»…

— Эко хватили! Да «У-2» в те годы, как сейчас какой-нибудь наш «МиГ-35»! Или «Раптор» американский…, — возмутился Дутик, — для первоначального обучения, вполне подойдёт нечто вроде «Фармана» или «Вуазена». Двухместная летающая парта с дублированным управлением. Я вот, именно такой уже «запилил»…

По-моему, Дутик несколько хвастлив…

— Если кто ещё не знает, то это — Константин Борисович! Он у нас по «отдельным самолётам» числится — авиаконструктор, то бишь…, — представил я Дутика аудитории.

Раскланявшись, тот продолжил:

— …Даже, название ему придумал: «Бурсак»!

— Почему не «Хома Брут»? — спросил какой-то острослов из пресс-конференц-зала, — тот тоже, вроде бы летал… На ведьме!

— Что-то мы не правильно организовали дискуссию! — спохватился я, — всегда было так: лётчики используют то, что дают им авиационные конструкторские бюро и авиапромышленность в целом…

— Неверно! «КБ» проектируют то, что им заказывают…, — не согласился со мной «авиаконструктор», — ну, скажем по-вашему, Владимир Фёдорович — чтоб проще, «лётчики»!

— Да, фиг там! — не согласился с ним, в свою очередь, Папа Карло, — если конструировать и делать то, что «лётчики» заказывают — то, никакой нормальной авиации не будет! Они же чувства меры, вообще не имеют! Они, иногда, ТАКОЕ ЗАКАЗЫВАЮТ!!! Чёрт знает, что…

— Всё верно! Всё определяют технологии… Если, наши «лётчики» закажут то, что промышленность не освоит, то авиации у нас не будет, — сказал я своё решающее слово, чтоб прекратить бессмысленную дискуссию на извечную тему: кто был первым — курица или яйцо? — так что, Анатолий Сергеевич, учитывайте это в своих желаниях! …Давайте продолжим дальше. Что, там у Вас — кроме самолёта для первоначального обучения?

— А я, что-то, нереальное требую?! — начал возмущаться тот, — может, я от вас требую летающую тарелку?!

— Пока всё реальное… Но, я имею в виду, что некоторые вещи, которые «здесь» Вы считаете обыденными и даже — архаичными, «там» по технологическим причинам нереальны!

— …Хорошо. Я Вас понял. …После учебной «этажерки» нам необходим нормальный лёгкий биплан — тут вы оба, от «У-дваса» уже не отбояритесь!

— А, никто «отбояриваться» и, не думает! — подтвердил Дутик, — «У-2», только «У-2»… И, НИЧЕГО, КРОМЕ «У-2»!!! Наш «У-двас» — это просто айс! Это то, что надо! Самолет предельно технологичный — технологичнее его только простое сосновое полено: во время Великой Отечественной Войны собирался прямо в полевых авиамастерских, а для Первой Мировой, он вообще — на уровне и, даже премного выше!

Летун с ним согласился:

— Это, однозначно! Не самолёт, а один сплошной плюс. Очень прост и удобен в управлении. Безопасен для неопытного лётчика — в штопор, например, даже специально не загонишь! Опять же, для военно-транспортной авиации имеет неплохие параметры: дальность — триста-четыреста километров, грузоподъёмность нормальная — около трёхсот килограмм, а ненормальная — в перегруз, полтонны! Садится-взлетает с любой поляны…

— …Впечатляет! — удовлетворённо закивал головой Генша, видимо мысленно переведя эти килограммы в патроны и снаряды, — в принципе, грузоподъёмность, как у гужевой телеги… Зато, скорость! За сколько месяцев лошадь дотащит телегу за четыреста вёрст?! А здесь — три часа и, вот! Получите боеприпас и распишитесь!

Потом подумал ещё и, добавил:

— Войска той эпохи крайне неприхотливы, снабжать их можно будет только самым необходимым — остальное они сами себе добудут. Кажется, в реале их — чаще всего, вообще никто, ничем почти не снабжал… Так что, примерно сотня «кукурузников» сможет обеспечить самым необходимым целую дивизию.

— Конечно, сможет! Самолёт и его двигатель, крайне неприхотливы в обслуживании… В войну, экипаж одного «кукурузника» умудрялся делать по десять-двенадцать вылетов за ночь. Вот и подсчитайте, сколько это патронов или снарядов в тоннах!

— Но, ресурс двигателя нужен просто дурной…

— К семнадцатому году будет! — кратко и железно пообещал со своего места в зале Шатун.

…После небольшой, но бурной дискуссии, Дутик продолжил:

— Аппарат, похожий на «У-2» будет выполнять функцию многоцелевого лёгкомоторного самолёта: опять же учебного — для более продвинутых учеников, с дублированием управления, грузопасажирского, лёгкого бомбардировщика, ближнего разведчика…

— Э, нет! Широко зашагали, штаны порвёте…, — очень, на мой взгляд обоснованно, перебил Дутика Летун, — давайте начинать так, как все ведущие авиационные державы начинали! С азов! То, есть с шоу. Колыбель авиации, это практически — ЦИРК!!! Придётся ездить по всяким ярмаркам и устраивать балаганы для добытия средств… Иначе, нас не поймут-с!

— Вот это точно! Нехрен, раньше времени высовываться, — одобрил критику я, — никаких «бомбардировок» до самой Первой мировой! Максимум разведка. Нечего наводить посторонних на некоторые нездоровые идеи — самим же потом аукнется!

— Уффф… Как с вами тяжело! …Ну, хорошо, — подумав, согласился с нами Дутик, — первое время будем выступать в цирке… Надо же на чём-то зарабатывать!

— Но, потом нам потребуется ещё один одномоторный самолёт, продолжил Летун, — истребитель, с мотором лошадей хотя бы в двести… Гидросамолёт для флота…

— Вот, уж нет! — обломил эксплуатационника Летуна производственник Папа Карло, — несколько разных моделей однотипного самолёта — это уже слишком, для производства! Надо постараться этого избежать… Иначе, унификация полетит к чёрту, с нею улетит туда же качество, а стоимость многократно возрастёт.

— Не надо никакой новой модели! — возопил и Дутик, — вплоть до окончания Мировой и Гражданской войны, вполне можно обходиться всё тем же «У-двасом»…

— Да конечно, можно обойтись, — подтвердил и я, — в реале и, того не было… Обошлись, же?!

— Не в этом дело! — сердито зыркнул на меня глазищами Дутик, — «У-2» — это воистину уникальный самолёт! По количеству модификаций он не имеет себе равных…

— Что-то я ничего не слышал о «кукурузнике-истребителе»! — фыркнул Летун, — или была такая?! Бугагага!!!

— Вы ещё много чего не слышали! О «У-2»-гидросамолёте слышали?

— Нет, не слышал…

— Ну а, что тогда…?

По всему было видно, что Дутику очень хотелось сказать: «Варежку раскрываете?», но он сдержался… Налицо явный конфликт производственников и эксплуатационников. Как гасить будем? Да, никак?! Пускай срутся — в конструктивном сраче рождается истина!

— …Был «У-2» и, в версии гидросамолёта. Приделали поплавки вместо колёс шасси и вот, пожалуйста: «У-2М»! «Морской», то бишь. В серию, правда, не пошёл — другие модели были, но опытный образец летал неплохо.

— Ладно, хорошо…, — вроде, согласился Летун, — разведчик, корректировщик артиллерийского огня, лёгкий бомбардировщик — в конце концов… Но, ИСТРЕБИТЕЛЬ!!!

— А что Вас не устраивает? Скорость? Так, ни у кого скорость в те годы больше не было! К концу Первой Мировой, еле-еле дошли до двухсот километров в час — у серийных моделей…

— Да, в голове не укладывается… Ну, а манёвренность? Истребитель должен выполнять кое-какие маневры — подчас довольно резкие… Не слышали об этом?

— Подумаешь, «маневренность»… Была экспериментальная модификация — «У-2-Э-23», приспособленная для выполнения фигур высшего пилотажа. Машина получила крыло с полусимметричным профилем, карбюратор с двумя поплавковыми камерами, ряд доработок в топливно — и маслосистемах… Посадочные щитки на нижнем крыле — компенсирующие уменьшение подъемной силы при взлёте-посадке из-за использования крыла нового профиля.

— Вот, чего не знал — того, не знал…

— …Для увеличения же скорости, можно слегка «облагородить» аэродинамику «У-2», — разошёлся Дутик, оседлав любимого конька, — применить капот типа «NACA», обтекаемый фонарь — закрывающий единственную кабину лётчика, а колеса оснастить каплевидными обтекателями. Все эти меры — даже, без применения более мощного мотора, увеличат скорость истребительной версии «У-2» где-то, до тех же самых двухсот кэмэ в час!

— На форсаже — может быть, — покачал головой — сомневаясь, Летун, — а, крейсерская скорость, навряд ли больше ста пятидесяти будет…

— Признаюсь, в этом месте я слегка приврал…, — признался Дутик, — но, всего лишь «СЛЕГКА»!!!

— Да, ладно! — махнул рукой Летун, — давайте дальше…

По ходу, он хотел сказать: «…Врите дальше».

— …Кроме того, на самолёт реально установить два дополнительных топливных бака, вместимостью по пятьдесят пять литров. Ведь, возить сзади «пассажира» — штурмана и багаж, истребителю не надобно… Вот вам и, истребитель сопровождения!

— Ну, это совсем другое дело! — обрадовался Летун, — вот, за такой «небесный тихоход» я плюсую! Обоими руками плюсую!

— Чтоб до конца раскрыть потенциал этой замечательной машины, я добавлю пожалуй, что была ещё одна её опытная модификация — «У-2МБ-М-12»… При более удачном стечении обстоятельств, она могла бы стать самым удачным вариантом поликарповского биплана! Самолет был оснащен пятицилиндровым, двухсот-сильным мотором. Не помню названия… Максимальная скорость этой модификации «У-2» составила двести пятьдесят километров в час, потолок вырос до пяти километров, а скороподъемность возросла на треть! Это при полезной нагрузке в килограмм семьсот — точно не помню…

— Я же говорил: двухсот — сильные движки очень нужны! — обрадовался неожиданной поддержке Летун.

— Будут! Я, что? Говорил, что ничего кроме сто — сильных не будет?! — внёс ясность я, — будут, но не сразу…

…Далее, дискуссия ожидаемо съехала с темы! Вместо обсуждения военно-транспортной авиации, об условиях возникновения и путях её развития, народ принялся обсуждать различные варианты вооружения и боевого применения многострадального поликарповского бипланчика.

Чего греха таить! Увлёкся и, сам поучаствовал в этом ребячестве и, я! Рассказал, несколько раскрывая свои собственные планы о том, как хорошо бы вооружить эту «швейную машинку» другой «швейной машинкой» — специальным авиационным пулемётом «ПВ-1[161]» на основе пулемёта «Максим»…

Всем практически, моё предложение понравилось, а оружейник Егорыч предложил внести «небольшое» улучшение:

— Такой пулемёт будет, конечно, очень хорош… Для «местных» Кулибиных хорош — если б, они сами догадались. Но, недостаточно хорош для «попаданца»…

— Обоснуйте, Егорыч!

— Стандартный трёхлинейный патрон, использующийся в «Максиме», безусловно очень мощный: пуля его с хорошей проникающей способностью и очень далеко летит… Но, авиационному пулемёту всё это не надо! Авиационному пулемёту, насколько мне известно, надо — чтоб неприятельский аэроплан, после двух-трёх попаданий с дистанции до трёхсот метров, попросту разваливался бы в воздухе на мелкие деревяшки! Попаданий в мотор аппарата, бензобаки или самого пилота добиться довольно сложно с такой движущейся платформы как самолёт, а в деревянно-полотняных плоскостях или фюзеляже, наши пули будут оставлять маленькие аккуратненькие дырочки. Даже, сквознячка от них особо сильного не будет!

— А, Вы что предлагаете? — спросил Дутик, — ведь, никой классический «крупняк» наша «этажерка» не потянет!

— Да?! …Тогда, я бы предложил «неклассический» крупняк. Как Вам такой вариант: не меняя основной геометрии трёхлинейной гильзы — кроме дульца, где обжимается пуля, увеличить калибр самой пули до четырёх линий… Это чуть больше десяти миллиметров, если кто не в курсе. Ну, а что?! Гильза это вполне допускает. С пороховым зарядом немного придётся поэкспериментировать… Да, не страшно! Пулемёты перестволим-перекалибруем и, в результате получим чертовски эффективное для Первой Мировой авиаоружие!

Семьянин, случайно оказавшийся в зале… По ходу, ему скучно было, вот он и зашёл послушать — да, здесь и остался, внеся свою маленькую толику:

— Если, на дальние расстояния стрелять не трэба, то я бы предложил пулю делать не остроконечно й, а с полукруглой головкой… Даже, плоской или сминающейся. Тогда, пуля дыры в фанере будет делать — ВО!!! — он развёл руками, как рыбак, показывающий рекордный улов, — мама, не горюй! «Сквознячок» будет такой — что пилота унесёт, на хрен!

Предложения посыпались, как горох из разорванного пакета на паркетный пол:

— …Если как следует увеличить длину пули, да похимичить с крутизной нарезки ствола, то она — при попадании в цель, потеряет остойчивость и будет кувыркаться, нанося фатальные разрушения дерево-полотнянной конструкции… Эффект, так называемой «пули со смещённым центром тяжести»! — предложил кто-то из «авиаторов-статистов».

— …Если надо стрелять по дереву да полотну, то ничего нет лучше цепных ядер! — это уже Нельсон умничает, — две круглых пули — по диаметру ствола, соединённых цепью и… Пол-«этажерки», как не бывало! Отвечаю! В старину так по парусам и такелажу стреляли. Очень эффективно, мамой морского ежа клянусь!

— …Если на то пошло, то чем вязаная картечь хуже? — Генша, тоже решил показать, что он не чужд «новаторских» идей, — три круглые картечины в патроне, со сквозными отверстиями и, связанных вместе продетой через них стальной проволокой…

— Это, те же — мои «цепные ядра», плагиатор! — окрысился на Геншу Нельсон.

— Те же, да — не те же! Тебе анекдот про «ньюанс» рассказать?!

Равнодушных не оказалось! Каждый счёл за долг внести свою посильную лепту… С пулемётов разговор плавно перетёк на бомбы, бомбодержатели, стрелковые и бомбовые прицелы и, так далее…

— Друзья, друзья! — возопил я, поняв, что тема дискуссии ушла куда-то в сторону, — все ваши предложения очень интересны и достойны того, чтобы с ними поэкспериментировать и, опытным проверить чего они стоят на практике! Но, давайте дадим возможность Анатолию Сергеевичу закончить свой рассказ об организации авиации в целом! …Итак, С чего начнём «играть по крупному»? С чего начнём создавать большую авиацию?

Еле-еле успокоились и, Летун продолжил свой крайне интересный для каждого попаданца рассказ:

— …После «первых шагов» — после «шапито» то есть, устроим всемирные состязания на скорость по маршруту Москва-Питер, для самолётов всех без исключения классов. Ну, возможно по какому-то другому маршруту, не важно… Состязания, с чрезвычайно привлекательными условиями для участников и приличными денежными призами для победителей. С призами, кстати, скупиться не надо: для самих себя же! Хахаха!!!

— Действительно, не конкурентам же призы отдавать — на развитие! — согласился я, — им и, «чрезвычайно привлекательных условий», за глаза много…

— Главное здесь — регулярность! Смысл всех этих «состязаний»: приучить общественность к мысли, что из пункта «А» в пункт «Б» можно очень быстро переместиться по воздуху…

— Понял. Неплохая идея! Главное, грамотно это дело пиарить на каждом углу… Типа, летать воздухом, это безумно круто!

— …Далее. Во всех ведущих авиационных странах мира, серьёзная гражданская авиация начиналась с перевозки почты… А, мы чем хуже? «Широка страна моя родная…» — помните?! Нам то, сам Бог велел! С нашими то, неимоверными расстояниями… Короче, для создания регулярных почтовых авиалиний, например: Санкт-Петербург — Москва — Нижний Новгород и Москва-Киев-Крым, существуют все условия!

— Аплодирую стоя!

Дутик, действительно, соскочил с места и захлопал в ладоши. У него нашлось немало последователей, поэтому Летуну удалось продолжить только после срочно объявленного мною перекура:

— Первое время много самолётов нам не надо! — уверено утверждал Летун, показывая какие-то выкладки на листках бумаги, — при тамошних скоростях, даже в лучшем случае, для линии Москва-Питер достаточно будет всего пяти самолётов типа «У-2».

— …Потихоньку, можно будет брать попутно с почтой «срочных» пассажиров. Скорее всего, первое время это будут искатели острых ощущений! Для регулярных же пассажирских перевозок нам потребуются большие самолёты…, — Летун вопросительно посмотрел на Дутика, — вместимостью не менее десяти пассажиров, с более-менее комфортабельными условиями полёта…

— Десятиместный требуется? — с готовность отозвался тот, — при стосильных движках получится только четырёхмоторный аппарат — нечто, типа «Ильи Муромца»…

— Э, нет! — оборвал я его, предчувствуя, что сейчас опять начнётся, — про своего «Илью» Вы завтра нам расскажите — если по жребию свою очередь вытянете. Итак, сегодня весь регламент из-за вашего «У-дваса» к чертям полетел!

— Хахаха!!! А ты — бюрократ, Владимир Фёдорович! — хохотнул долбанный Автопром, — надо будет спросить у своих ребят: а встречается ли в их книжках попаданец-бюрократ?! Хахаха!!!

А, действительно? Хахаха!!!

— А попаданец, по-твоему, не человек?! — мрачно вопросил я, вызвав оглушительный хохот, — ничто человеческое нам — попаданцам, не чуждо! …Продолжайте, Анатолий Сергеевич!

— …Многого, конечно, в области пассажирских перевозок до начала Первой Мировой — за недостатком времени, сделать не удастся… Но, маршрут «Санкт-Петербург — Москва — Нижний Новгород», я думаю осилим!

— Это будет рентабельное предприятие?

— А, как же! — Летун горел энтузиазмом, — учитывая численность населения обоих российских столиц и «кошелька России» — Нижнего Новгорода, процент состоятельности и деловой активности людей, готовых «рискнуть», за пару лет — при надлежащей безопасности и правильной организации полётов, мы хотя бы одну линию, но вполне загрузим.

Подумав, Летун сам себя несколько поправил:

— «Загрузим — не загрузим» вопрос, по большому счёту второстепенный. Нам нужны эти авиалинии, чтоб отработать на них организацию грузопассажирских перевозок для военно-транспортной авиации. Ещё до войны отработать! Накопить необходимый опыт и подготовить необходимые кадры для этого. Даже в том случае, если они окажутся заведомо убыточными. Я ясно изъясняюсь?

— Вполне! Любите Вы, товарищ полковник, внести ясность. Явно армейская привычка! Ну, я думаю, как-нибудь да выкрутимся — если рентабельность будет на минусе…

— Сколько потребуется четырёхмоторных аэропланов? — задал наводящий вопрос, производственник Папа Карло.

— Учитывая, что каждый самолёт проведёт в воздухе около шести часов — включая как минимум, получасовую промежуточную посадку — для дозаправки, технического осмотра машины и разминки пассажиров, последний борт должен подняться в воздух не позднее полудня…

— …Вот отсюда и, танцевать будем! Если полёты начинать с четырёх утра, в зависимости от погодных условий и сезонной продолжительности светового дня, а каждый новый борт будет отправляться через каждый час, то мы получим до десяти бортов только в одну сторону в сутки. Столько же в обратном направлении. Плюс, примерно такое же количество машин в ремонте и резерве…

— …Получается, на одной авиалинии — не менее тридцати пяти четырёхмоторных пассажирских самолётов! — подбил «бабки» Летун, — которые при полной загрузке будут перевозить за день где-то до двухсот пятидесяти человек.

— Двести человек — это уже серьёзно! — несколько иронично, прокомментировал я.

— Ничего! Лиха беда начало. А если, удастся организовать регулярные полёты ещё и, на юг — то будет, вообще, здорово!

— Хорошо, — действительно, пока всё очень хорошо! — военную авиацию создавать начнём тоже прямо сейчас?

— Извольте! — Летун, как будто добрался до сладкого! — чтоб создать военную авиацию в Российской Империи, надо хош не хош — но, найти себе «крышу», которая «не протекает»… Лучше всего сделать так, чтобы опеку над нарождающимся родом войск взял на себя какой-нибудь великий князь.

— Кандидатура уже есть?

Хотя, что я спрашиваю? Закона жанра не знаю, что ли?!

— По законам попаданческого жанра…., — в зале оживились…, — я бы хотел, чтоб главнокомандующим Императорского Военно-воздушного Флота стал великий князь Александр Михайлович[162]…

К тому времени Доктор Смерть, я думаю, до великих князей доберётся… Любого выбирай!

— Хорошо…, — подбодрил я Летуна, — считайте, что с «крышей» я за Вас развёл!

— Желательно, чтоб «крыша» занималась своими прямыми обязанностями…, — не унимался Летун, — то есть: числилась бы «главнокомандующим», получала за это подобающую ему по положению в обществе «зарплату», само-собой — откаты за военные заказы, а в прямое организационное или операционное управление не лезла…

— Считайте, что я уже договорился! — подмигнул я Летуну, — если даже хотите, «крыша» будет жить очень далеко от Вас, в Париже — по обычаю всех тогдашних «крыш» такого уровня!

— …Тогда, помолясь, приступим… Первым делом, естественно, начнём с какой-нибудь «наблюдательной роты» при каком-нибудь уже готовом армейском учебном центре. И не факт, что где-нибудь в столице!

— Совершенно правильно! Лучше всего где-нибудь на периферии — подальше от любопытных глаз…

У нас в Нижегородской губернии, есть какой-нибудь «армейский учебный центр»? Без понятия! Надо будет у «тестя» спросить…

— …Затем, развиваясь, мы — с помощью «крыши», «отжимаем» этот центр у армейцев и подгребаем его под себя. По мере накопления техники и подготовки кадров (плавно — очень плавно!) начинаем разворачиваться в первую учебно-боевую авиабригаду состоящую из разнопрофильных авиаэскадрилий: разведчиков, истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков, частей технической поддержки, частей ПВО и т. д..

— А, военно-транспортная авиация?

— Гражданская транспортная авиация у нас уже есть — перевести её на военные рельсы будет проще всего.

— Извините, Анатолий Сергеевич, что-то затупил…

— Ничего, бывает! Однако, я продолжу: когда будут полностью готовы — укомплектованы и обучены учебные эскадрильи всех типов, начнём формировать по аналогичной бригаде для каждого военного округа, одновременно отрабатывая наиболее совершенную структуру. Обязательно с хорошим транспортным обеспечением и эффективной технической поддержкой!

— Структуру вашей «авиационной бригады» прикидывали? — заинтересованно спросил Генша.

— Прикидывал, но что-то пока очень мутно…, — с некоторым смущением ответил Летун, — я же не боевой лётчик, а… А боевые действия авиации, вообще никогда не планировал, не осуществлял. Имею, конечно, понятие, но вот опыта несколько не хватает…

— Ничего… В те интересные времена, «опыта», вообще ни у кого, ещё не было! Продолжайте, если что — поправим!

— …Структуру авиабригады можно прикинуть и, сейчас. Задачи-то, яснее ясного! Прежде всего разведка. Поэтому, в каждой окружной авиационной бригаде разведывательных самолётов должно быть до половины её состава.

— Вот, это верно! — одобрил Генша.

— Правильно! И, с производственной стороны дела, это правильно! — согласился с Геншей Папа Карло.

— …Истребителей в бригаде достаточно и, одной эскадрильи — в десять самолётов. В начале Первой Мировой войны, неприятельские самолёты ещё редкость и, к тому же они практически безоружные…

— Я бы не утверждал так категорически, Анатолий Сергеевич! — в этот раз обломил Летуна проницательный Генша, — едва ли, все эти ваши форсажные меры по подъёму авиации, пройдут мимо глаз военных атташе и разведок ведущих индустриальных держав! Нет ничего, более опасного, чем считать своих врагов слепыми или дурными! Да и, если на первых порах и, пролезет: большие потери в разведчиках от огня наших истребителей, заставят противника активно создавать собственную истребительную авиацию. А средств и технических возможностей у них с избытком!

— Ладно! Пока так начнём — дальше посмотрим, — прервал разгорающийся срач я, — естественно, с ходом войны структуру придётся совершенствовать!

— …Идём дальше. Две или три эскадрильи штурмовиков… Тот же самый «У-2», с соответствующими наворотами Их главной — без всякого сомнения, целью, будет подавление тяжёлой полевой артиллерии немцев и австрияков, так досаждавшей нашей пехоте. Ну и, маршевых колонн, лёгких и понтонных мостов и, так — по мелочи…

— Годится…, — задумчиво одобрил Генша, — в особенности, по части противодействия артиллерии противника!

— …Позже, можно будет ввести в состав бригады легкобомбардировочный полк — две или три эскадрильи со своим истребительным прикрытием. Для воздействия на инфраструктуру противника в ближнем тылу: железнодорожные станции, дорожные развязки, склады и места скопления войск… Или, сделать такой полк отдельным?

— Тут подумать надо… А, тяжёлые бомбардировщики? «Илья Муромец» же, уже есть?

— Не, я бы с этим делом не спешил…, — поморщился Летун, — «Ильи» нам больше пользы принесут в качестве транспортных. Они слишком дороги, чтоб использовать их в качестве фронтовых бомбардировщиков!

— Всё же хоть-какие-то зачатки стратегической авиации надо иметь…, — настаивал Генша, — для обретения опыта, который нам может пригодится в дальнейшем… Надеюсь, всем понятно, что я имею в виду?!

Народ, удобрительным гулом подтвердил, что он понимает всю важность тяжёлой, стратегической авиации.

— …Ладно, хорошо! — наконец-то согласился Летун, — будет вам стратегическая авиация! …В начале войны, на мой взгляд, на весь Западный фронт достаточно будет всего одной отдельной бригады — машин в тридцать. …Или, сорок — ещё подумать надо. Тяжелобомбардировочную бригаду выгоднее использовать именно для решения «стратегических» задач всего фронта: железнодорожные станции, укрепрайоны и крепости, аэродромы и склады-базы противника в глубоком тылу. Все эти удары будут планироваться на более высоком, фронтовом уровне.

— Хорошо! Это годится…

— …В идеале, после начала Первой Мировой Войны — с началом всеобщей мобилизации, хорошо было бы такую лёгкую авиабригаду «опустить» с окружного уровня, в структуру каждой общевойсковой армии. Очень хорошо было бы!

— А, мы потянем? — усомнился Папа Карло, — у нас с началом войны будет как минимум десять армий… На них всех, ваших бригад не хватит!

— Может, пока отдельные эскадрильи на уровне армий? — предложил Генша, — примем как стандарт: эскадрилья — три звена по четыре машины? А, как разовьёмся, расставим всё по местам: армиям — бригады, корпусам — отдельные эскадрильи…

— Ну, а что? Можно и, так…

— Давайте, хоть приблизительно прикинем, сколько всего самолётов потребуется? — конструктивно предложил Папа Карло, — а то я вижу — разошлись вы, да расходились…

— Ага…, — согласился с ним Генша, — сколько всего аппаратов к началу войны потребуется, Анатолий Сергеевич? В зависимости от типа, естественно.

— Я тут уже примерно прикинул… Итого, на начало Первой Мировой Войны у нас приблизительно получается: двести пятьдесят — триста истребителей, где-то столько же штурмовиков, полтысячи разведчиков в десяти армейских авиабригадах… Это, при самом благоприятном раскладе, конечно!

— …Пусть будет пять отдельных легкобомбардировочных полка — три эскадрильи непосредственно бомбёров, по девять машин в каждой и, две — истребителей сопровождения — по десять… Итого: сто тридцать пять лёгких бомбардировщиков и сто истребителей сопровождения к ним… По двадцать машин обоих типов держим в резерве.

— …По девять тяжёлых бомберов в четырёх эскадрильях отдельной тяжелобомбардировочной авиабригады — всего тридцать шесть единиц… Плюс звено — три машины, надо иметь в резерве или для обучения. Принимаем — всего сорок четырёхмоторных самолёта. Истребителей сопровождения «Ильюшам» пока не надо! Они и, так — от кого и, отчего угодно отобьются…

— Добавь к ним свою собственную эскадрилью дальних четырёхмоторных разведчиков, — скорректировал Генша, — надо же разведывать, что потом бомбить! Да и, в самый глубокий тыл к противнику не помешало бы заглядывать периодически… С фотокамерой.

— Хорошо! Принимается… Итого, берём по максимуму: четыреста двадцать истребителей, триста штурмовиков, полтысячи легких разведчиков, сто пятьдесят пять лёгких бомбардировщиков, девять тяжёлых разведчиков и сорок тяжёлых бомбардировщиков. Всего — полторы тысячи самолётов. Это не считая техники в учебных частях и истребителей ПВО — пока не обязательно, но желательно бы иметь!

— …Ещё не помешало бы, в ходе войны сформировать элитные истребительные части — типа наших гвардейских авиаполков периода ВОВ, или «Бубновых тузов» у немцев… Опять же — не обязательно, но если мы хотим добиться господства в воздухе, то — иметь надо! Без морской авиации — опять-таки, никак не обойтись. Плюс мобилизационный резерв…

— Грубо говоря, как абсолютный минимум две тысячи самолётов! — ахнул Папа Карло — производственник.

— Которые, надо построить — вместе с авиапромышленностью, за неполные десять лет! — подлил керосинчика я, — сечёте?

— Сечём! Это гораздо больше, чем у любой промышленно развитой страны того времени!

— На начало войны…, — поправил Генша, — потом, наше преимущество — из-за общей технологической отсталости страны, начнёт таять как снег весной.

— Будем надеяться, что нашими же стараниями, не так уж и, быстро… Блин, но две тысячи…!

— Нереально, конечно, но помечтать можно…, — резюмировал кто-то из зала, с ним не согласились и начался очередной срач.

— А, что? Двухмоторные самолёты, вообще не будем строить? — спохватился Дутик, — а, то я тут заготовил…

Папа Карло отчаянно замотал головой…

— Мы можем обойтись летательными аппаратами двух типов? — опережая его, спросил я Летуна, — одномоторными лёгкими и четырёхмоторными тяжёлыми?

— В, принципе — вполне…, — пожал тот плечами, — желательно конечно, отдельные легкобомбардировочные полки со временем оснастить самолётами посерьёзнее.

— Держите пока свои «заготовки» при себе, — резюмировал я Дутику, — а там, видно будет…

После обеда и, послеобеденного часового перекурчика, «прения» продолжились… Тема была настолько интересная, что участники конкурса, чья очередь выступать подошла, дружно от неё отказались и попросили Летуна продолжать…

— Перейдём, наконец, к самому главному — к военно-транспортной авиации… Я не думаю, что её надо подчинять командующему ВВС!

— Почему? — не понял Генша.

— Чтоб, у генералов не появлялись идеи использовать транспортную авиацию в личных целях или не по назначению. Имелись во все времена у них такие тенденции!

— Ну, а что делать? — тоже не понял я, — создавать ещё один род войск? Ещё одну «крышу» кормить?!

— Зачем? У нас же, есть уже частная гражданская авиакомпания, помните? Назовём её… «Аэрофлот» — что думать, голову ломать?! С начала войны её можно будет расширить… Сразу, втрое!

— Ээээ… Извините, но частной авиакомпании нужна прибыль! Авиаперевозки очень дороги и, военное министерство на них не подпишется…

— Точно! — подтвердил Генша, — вот, это — самое слабое место вашего проекта. А, если передать транспортников в военное ведомство — от него, через полгода ничего не останется… В смысле, ничего транспортного не останется.

— Да? — несколько потерялся Летун, — и, никаких срочных грузов, которые немедленно надо перебросить поближе к фронту, не предвидится?

Генша пару минут подумал и, ответил:

— Боюсь, что нет! Если, курьера какого — со срочной депешей, то его на «У-2» куда угодно «подбросить» можно… Но, Вы же имеете в виду десятиместные «Муромцы»?

— Да… Вот, же блин! Ну, а если в наши же авиабригады доставлять материально-техническое обеспечение? Ведь, во время Первой Мировой Войны, наземный транспорт работал у нас очень отвратительно… Боюсь, простаивать будет наша боевая авиация с таким наземным транспортом!

— А, кто за эту «доставку» платить будет? — окончательно «приземлил» Летуна я, — …ваш великий князь, что ли? Ему тогда, на панталоны для своих французских блядей не хватит!

— …Что ж, делать, то?

— А хрен, его знает! Всегда так: самая хорошая задумка разбивается об самую плохую реальность…

В пресс-конференц-зале нависло унылое, угрюмое молчание… Эх! А, как хорошо всё начиналось…

Положение попытался спасти Айболит, случайно к нам «на огонёк» забредший:

— А, если по воздуху перевозить самое, что ни на есть, ценное?

— Что Вы имеете в виду, Док? — опять не понял я, — водку, что ли? Так, в Империи с началом войны ввели «сухой закон»…

— Да, нет же! — после того, как народ проржался, поправился Айболит, — я имею в виду человеческие жизни! Раненых можно прямо с передовой доставлять в тыловые госпитали. Чем раньше раненый окажется на хирургическом столе, у опытного хирурга — тем больше шансов спасти ему жизнь! А человеческая жизнь — бесценна!

Зал возликовал и, собрался разом вскочил — чтоб «аплодировать стоя», но я мыслил более трезво:

— Вы рассуждаете критериями двадцать первого века, Док! Боюсь, ваше очень благородное начинание — которое, я лично целиком и полностью одобряю, не встретило бы серьёзной поддержки не только у нас — в России, но и на «диком» Западе! Не привыкли в то время ещё ценить жизнь ни человека, ни — тем более, солдата… Нет, морально бы поддержали! А, вот грошей бы не выделили. В лучшем случае, скинулись бы на дежурный санитарный самолёт для высших офицеров и генералов — в случае их непреднамеренного ранения или отравления некачественными устрицами…

По взглядам некоторых «конкурсантов», они меня были готовы порвать в клочья… Может и, порвали бы! Но, меня и положение спас Женька Мозгаклюй, неведомым образом обнаружившийся в зале:

— А если апеллировать к общественности?

— То, есть…?

— То, есть развернуть широчайшую пиар-компанию в тогдашних СМИ, подтянуть Русскую Православную Церковь, перетереть со всеми авторитетными тогдашними личностями, объявить сбор средств… Типа, «спасём наших раненых»! …А?

— Женька, ты — ГЕНИЙ!!! — возликовал я и «общественность» в моём пресс-конференц-зале, — наши купцы на всякую …уйню во все времена скидывались… На революцию, на золотые часы с бриллиантами для Шаляпина! Неужели, не скинутся на спасение раненых?!

Мозгаклюя хотели поймать и «качать», но он вывернулся и, уже на выходе выкрикнул:

— Ты, если чё не знаешь, спрашивай!

Когда всё устаканилось, Летун продолжил:

— …Создание военно-транспортной авиации следует начинать с того, что я уже практически озвучил: организуем регулярные рейсы на аэродромы окружных авиабригад, а затем фронтовых и армейских. Туда — материально-техническое снабжение, личный состав из пополнения, оттуда — раненых. Естественно, сами аэродромы для авиабригад придётся устраивать где-нибудь вблизи фронтовых и армейских госпиталей.

— Десятиместные четырёхмоторные «Ильи Муромцы» — Вы говорите…, — рассуждал вслух Генша, — …это где-то под тонну полезного груза. А не маловато будет?

Летун казал подбородком на меня, типа у него спрашивай. Я понял, на что он намекает:

— Естественно, в ходе самой войны появятся более мощные авиамоторы…, — и, в свою очередь, вопросительно посмотрел на Дутика.

Тот всё понял и, разъяснил:

— Если, на «Илью» поставить моторы хотя бы в сто шестьдесят лошадок, то вместимость можно поднять до двадцати… Солдат, не человек! Хахаха!!! Про комфорт придётся забыть, я хотел сказать.

Генше, однако понравилось:

— Да и, чёрт с ним, с комфортом… Две тонны значит? Ну, это куда не шло…

И, обращаясь к Летуну:

— Так, какова будет структура вашей военно-транспортной авиации, Анатолий Сергеевич?

— Саму структуру и численность парка военно-транспортной авиации рассчитать невозможно. Я же не знаю, каковы будут суммы «пожертвований»!

— А какую структуру и численность, Вы бы считали желательной?

— Я планировал три авиаотряда военно-транспортной авиации по семьдесят пять «больших» самолётов в каждом… Плюс пару десятков бортов в сутки для внутренних рейсов.

— Это всё — вполне реализуемо! Главное, на холяву получается! — не мог успокоиться от радости я, — главное, за «народный» счёт…

Постепенно, до некоторых «непосвящённых», стало доходить, что моя радость какая-то «не такая»… Слишком искренняя, что ли. «Ведь, это всё — типа игра! Так, какого хрена, это чудило, так от счастья подскакивает да повизгивает?!», — читалось в бросаемых на меня искоса недоумённых взглядах.

— С началом революции, особенно — Октябрьской, а потом с началом Гражданской войны, ручеёк пожертвований прекратится…, — вот и, Папа Карло захотел несколько «остудить» меня.

— Ничего! Структура организационно будет уже создана, в ходе Первой Мировой Войны крепко сколочена, — ответил за меня Генша, — и, дальше будет работать по инерции — по законам военного времени, когда про деньги мало кто спрашивает и, в последнюю очередь! Недолго, правда, «проработает» — но, года на три должно хватить…

Ещё, около двух-трёх часов, обсуждали организацию и способы применения транспортной авиации. Насчёт этого Летун был большой Дока и то, что он показывал на большом демонстрационном мониторе компьютера и, про что рассказывал — даже у полностью несведущих в таких делах, вызывало полное понимание и невольное уважение…

Однако, в конце его доклада и последующих «прений», Генша, почему-то вновь решил вернуться к армейским авиабригадам:

— А не могли бы Вы, Анатолий Сергеевич, более подробно рассказать нам об их структуре? Я имею в виду структуру и организацию их наземных служб?

— Почему не могу? Могу, да ещё как! …Естественно, авиабригаде нужен штаб! Без него никак. Структуру штаба ещё придётся уточнить, но я думаю всё как обычно: командир бригады, начальник штаба, разведывательный и оперативный отделы… Зампотех и зам по тылу…

— Замполит…, — подсказал я.

— Замполит? — переспросил Летун, — конечно, надо! Как без батюшки, то?! И, медицинская служба нужна — свой лазарет, что ли…

— …Обязательно нужна своя метеорологическая служба — пускай и, хоть самая примитивная.

Послышался нездоровый гогот в зале…

— Царя и «временных» эти синоптики ещё переживут, а при Советах их первый же комиссар расстреляет! — спрогнозировал развитие науки о погоде самый остроумный, — за первый же метеорологический прогноз.

— Ни, хрена! — весело возразил Летун, — даже Сталин, ни разу не расстрелял своего личного метеоролога! Понимал, значит, что это наука такая…. Неточная! Хахаха!!!

— …Думаю, отдела метеорологии — человек в пять, при штабе бригады на первое время хватит. Желательна и отдельная, неполная — самолётов в пять-шесть, эскадрилья метеорологической разведки непосредственно при штабе. Это очень важно!

Если, Летун говорит «очень важно», то значит это — ОЧЕНЬ ВАЖНО!!!

— …При штабе взвод или, даже рота связи: первый взвод — линейщики со своими кабелями и телефонами, второй взвод я надеюсь — радисты. Ну и, третий — взвод курьерской службы. Без посыльных тоже никак — на легковых автомобилях, мотоциклах или хотя бы на велосипедах. Надеюсь, без голубиной почты или конных гонцов обойтись удастся…

— Ну, это вряд, ли…, — усомнился Генша, — однако продолжайте!

— Тогда в штат придётся водить дрессировщика… Нужна комендантская рота — для охраны и, вообще — поддержания порядка.

— Да, кабы не батальон или, даже — полк…, — опять Генша, о чём-то крепко думая.

— …Сразу не обязательно, но я думаю — с года шестнадцатого, необходима своя бригадная ПВО. Стоит ли, про неё прямо сейчас рассказывать?

— Хорошо, давайте несколько отложим…, — согласился Генша.

— …Далее. Все наземные службы разделены у меня на два….Ну, назовём батальона. Первый батальон обзовём «авиабазой»… Он, как следует из названия, отвечает за устройство и состояние аэродромов — а их для авиабазы надо несколько: один центральный и два-три вспомогательных… Организует порядок полётов… Ну и, так далее. Я думаю, все присутствующие поняли… Если кто, что не понял — спрашивайте!

«Все присутствующие» поняли и, никаких вопросов не возникло.

— …Второй батальон — батальон обеспечения и материально-технического снабжения (БОМТС). Он состоит из ремонтно-восстановительной роты — для среднего и текущего ремонта (мелкий, производится непосредственно авиатехниками в эскадрильях), автомобильно-транспортной роты и каких-нибудь организационных структур, ведающих бригадными складами.

— Одной транспортной роты, не маловато ли будет на целую бригаду? — вежливо поинтересовался Генша, — сколько грузовиков в роте и, на какой тоннаж Вы рассчитываете?

— Я думаю, пятидесяти полуторатонных грузовичков будет достаточно…

— Навряд ли, будет достаточно… Но, за счёт местных ресурсов возможно будет как-нибудь выкрутиться. В каждом селе есть мужики с телегами — в случае необходимости смело «реквизируйте» их, по законам военного времени! Так все делали и, нам не грех.

Летун от «мужиков с телегами» недовольно поморщился и уточнил:

— При каждой эскадрильи желательно держать дополнительно свой собственный транспортный взвод: два-три грузовичка и легковушку…

— Это где ж, я вам столько «грузовичков» возьму?! — возопил я, — совсем чувство меры потеряли!

— Вы, помнится, сказали, — ехидно заметил Папа Карло, — что моторы и автомобили — это ваша прерогатива… Вот и, крутитесь, Владимир Фёдорович! Вы же — попаданец!

В пресс-конференц-зале послышались злорадные смешки… Вот же, сцуко: моим же салом и, мне же по мусалам!

— Вы, что-то там про собственную «ПВО» упоминали, Анатолий Сергеевич…

Генша решил «добить» Летуна до конца!

— Да… Году с шестнадцатому, пора будет обзаводиться собственной «ПВО». Центральный аэродром желательно прикрыть трёхдюймовками Лендера[163], вспомогательным хватит и счетверённых «Максимов»… Ну тех, что в войну, помните?

— Помним, помним! — я хорошо «помнил», — установки «М4[164]», — вот, это будет круто!

— Да, действительно — для Первой Мировой и Гражданских войн придумать что-нибудь, более лучшее — ещё «круче», просто невозможно!

— Не согласен! — выкрикнули из зала.

Кто это, ещё? Так, это ж один «статист» из «артиллеристов»! Всего было их у меня пятеро, да двое — по каким-то своим причинам, не приехали. Но, их проекты у меня. Глядишь, на что-нибудь да сгодятся…

Этот, конкретно, артиллерист — как раз, по зенитным орудия специализировался. Сидел-сидел, дремал-дремал и, вдруг проснулся!

— У Вас есть для нас что-то покруче?

— Вы, даже не упомянули «пом-помы» — английские сорокамиллиметровые автоматические пушки! Они, уже в то время, были хорошо освоены в Англии… Я считаю, что и для нас наладить их серийный выпуск не составит труда! Ведь, это те же «Максимы», только очень большие…

— Я в курсе, уважаемый, что такое «пом-помы»! Но, для них надо ещё наладить производство снарядов… Вы в курсе, сколько жрёт снарядов в минуту автоматическая пушка? А что в российской армии творилось со снарядами?

— В курсе…, — упавшим голосом подтвердил статист-зенитчик.

— Так, что «пом-помы» — иметь желательно, но в каждой авиационной бригаде — пока не обязательно. А, патронов к «Максиму» или снарядов к трёхдюймовой пушки, вроде более-менее хватало…

— Конечно, если будет возможность, то обязательно следует наладить производство автоматических зенитных пушек! — высказался Генша, — только, почему обязательно эти… Английские «Пом-помы», мать их?! Взять обыкновенный наш советский двадцати трёх — миллиметровый снаряд от «Шилки» и, подогнать под него «Максим»!

— …Хорошая идея, кстати! — обрадовался Зенитчик, — и, где Вы были раньше?!

— Ладно, ладно! — оборвал я их обоих, — соавторство потом оформите… Скорее всего, эту красивую задумку придётся перед Великой Отечественной осуществлять. В Российской Империи для этого нет ни убедительной мотивации, ни лишних производственных мощностей, ни ресурсов…

Однако, тот не унимался:

— Это, что за «попаданство» такое? Это нельзя, то нельзя… И, за каким бесом мы сюда тогда съехались? Ради бесплатного трёхразового питания, что ли?!

Судя по одобрительному шуму, многие с ним были согласны…

— Ладно, понимаю — неосуществимо… Но, хоть помечтать, то можно?! — это, кто-то из «статистов»…

— Ладно, мечтайте! Но, учитывайте — это же не ваш проект. Это проект уважаемого Анатолия Сергеевича, а он ни про какие малокалиберные зенитные пушки не упоминал…, — надо было как-то спасать положение, — так что, постарайтесь удержать свои фантазии в рамках единого патрона и снаряда…Что Вы можете предложить в плане «ПВО»? Какую зенитную пушку под трёхдюймовый снаряд и, пулемётную зенитную установку под трёхлинейный патрон? А своими идеями по артиллерии Вы поделитесь с нами, когда — по жребию, ваша очередь подойдёт…

— В принципе Вы правы — тех калибров вполне достаточно для решения всех задач, стоящих перед зенитной артиллерией в тот период…, — конструктивно заговорил несколько смутившийся Зенитчик.

— Вот то-то и, оно!

— …В пулемётных установках, если честно, я не силён, — очень конструктивно продолжил другой артиллерист, которого я прозвал Артом, — а вот вместо пушки Лендера могу предложить переделанную в зенитную дивизионную пушку Грабина.

— «ЗиС-3[165]»?!

— Да, её самую — родную! Сделаем переменным шток тормоза отката — для возможности стрельбы с большими углами возведения, удлиним ствол до пятидесяти двух калибров, применим универсальную боевую платформу… Желательно ещё ввести в боекомплект стержневую шрапнель и, эта зенитка ещё и, в Отечественную нам послужит! Вместе с более современными, разумеется…

— А, почему бы не выпускать вместе с зенитной, дивизионную трёхдюймовку? — поинтересовался Генша, — на основе всё той же — «грабинской» конструкции?

— А, зачем? И, путиловских трёхдюймовок вполне хватало…, — это уже влез третий «артиллерист», — и, они так же — вполне соответствовали своему предназначению. Не хватало чего-нибудь покрупнее, например сорока двух линейных…

— Ну-ка, стоп! Про то, что «покрупнее» расскажите, когда ваша очередь подойдёт!

— …Так, мне можно продолжить? — улыбаясь, спросил Летун.

— Конечно, продолжайте, Анатолий Сергеевич!

— Итак, нам необходима зенитно-пулемётная рота — три-четыре взвода по четыре счетверённые установки в каждом, и зенитно-артиллерийская рота — два-три огневых взвода по три орудия. Естественно, в каждой роте должен быть штаб и, своё транспортное подразделение…

— …На этом я пожалуй и, закончу, — поставил заключительную току Летун, — если, ни у кого нет ко мне вопросов, то разрешите откланяться!

«Откланяться» Летуну не разрешили, посыпались многочисленные, хотя и малозначащие вопросы… Вообще-то, как-то довольно-таки вяловато! Устал, по ходу, народ…

Когда вопросы вообще закончились, взял слово Генша, как самый главный военный эксперт:

— Всем ваш проект хорош, Анатолий Сергеевич, но он одного не учитывает и поэтому вряд ли будет эффективным и достаточно долго работоспособным…

— Это, что же я не учёл? — удивился несказанно тот.

— Общую военно-политическую обстановку в стране и на фронте.

— А если не «в общем», а в частности?

— А, «в частности», извольте: генералы тогдашние готовились воевать, как им и, положено к прошлой войне: к русско-японской — когда никакой авиации не было и, поэтому взаимопонимания с ними у Вас не будет!

— Ну, это в самом начале войны…, — не согласился Летун, — я знаю! Армия Самсонова в окружение потому попала, что от разведданных авиации отмахнулись… Ну, а потом то, дошло!

— Да, ни куда «не дошло»! — категорически отверг предположение Генша, — …ну, что-то соображать начали, конечно. Но, всё равно полного взаимодействия и взаимопонимания с армейцами у Вас не получится. Чаще всего, ваших лётчиков буду просто посылать куда… Куда — я думаю, Вы сами знаете!

Пока Летун чесал репу, Генша ещё добавил:

— Говоря по-русски, ваши авиабригады просто будут предоставлены сами себе, понимаете? Большую часть времени, предоставлены сами себе…

Ну, а потом и, ещё:

— Далее… В тылу русской императорской армии с самого начала войны творился откровенный русский бардак, а с началом «революционных событий», бардачность этого бардака, стала просто до неприличия бардачной! Немцы наступали, армия разбегалась… Дезертиры и местные крестьяне растаскивали всё, до чего только могли дотянуться, открутить, отломать и увести с собой… Аэропланы охранять было некому — вот, до чего дело доходило!

До Летуна пока не дошло, а до меня дошло вполне:

— Вы что-то предлагаете, Геннадий Алексеевич? Давайте побыстрей да покороче — народ изнемогает!

— Я предлагаю к семнадцатому году, на базе армейских лёгких авиабригад, создать полевые авиадивизии!

Все реально обалдели, а я спросил:

— …«Полевые авиадивизии»? Где-то я уже это термин слышал…

— Вы его «слышали» в книжках про тупого Геринга, в разгар войны сформировавших их из своих «бездельников» — наземного персонала Люфтваффе и ПВО Рейха. Но, это совсем другое дело!

— …«Полевые авиадивизии»? — спросил так и, не «въехавший» в тему Летун, — а, что? Мои авиабригады являются крепостными, что ли?!

Генша досадливо поморщился:

— Да, не в этом дело! Я предлагаю на базе ваших авиабригад «замутить» — выражаясь словами Шефа… Уважаемого Владимира Фёдоровича, то бишь, боевые структуры, способные самостоятельно действовать оперативно-тактически. Так сказать: «Наземно-воздушные операции»… Про этот термин, хоть слышали?

В пресс-конференц-зале дружно выдохнули… Выдохнул и, я:

— Ох, ни… Себе! А не рановато, Геннадий Алексеевич?! Может, подождать лет эдак… Сто!

— Ну, во время Империалистической — может быть и, рановато. К её манёвренному началу мы не успеваем однозначно, а потом — «позиционный тупик»! Хотя, временами кое-что сделать можно — во время Брусиловского прорыва, например…

— «Наземно-воздушные операции»…, — как эхо, раздавалось по всему пресс-конференц-залу, меж тем, — О, Еее!!! …Ну, Ёёё!!!

— Опять, же! И, здесь можно кое-что сделать! Вот, Вы упомянули две роты ПВО…, — продолжал расходившийся Генша, — почему бы их не развернуть в дивизион? Ведь, эти ваши трёхдюймовые зенитные пушки на универсальной буксируемой боевой платформе — по сути дела, те же «ахт ком ахт[166]»! То есть, универсальные орудия, пригодные для решения, едва ли не всех задач!

— Калибр маловат для «ахт ком ахт»…, — покачал головой «третий артиллерист», — вот, если бы…

— Про «сорок две линии» мы ещё с Вами поговорим! — успел перехватить его я, — итак, каков состав этого дивизиона Вы видите и, какие задачи перед ним будут стоять?

— Естественно, штаб со всеми своими причиндалами, — начал перечислять Генша обязательно своя медсанчасть — ведь, дивизиону предстоит действовать в отрыве от своих…

— …Четыре батареи зенитных орудий по четыре орудия в каждом. Естественно, с тягачами и машинами для перевозки боеприпасов. У каждой батареи должен иметься свой взвод ручных пулемётов — ну, или быть прикомандирован… От всяких неожиданностей! Двух расчётов будет вполне достаточно…

— …Уже упомянутая зенитно-пулемётная рота. Кроме своего прямого и основного предназначения — это ещё и, мощнейшее средство поддержки войск! Это шестьдесят четыре пулемётных ствола, вместе выпускающих тридцать восемь тысяч пуль в минуту! А, ведь из пулемёта можно стрелять и, с закрытых позиций…

— …Стрелково-пулемётная рота. Для охраны. Людей очень мало, очень много пулемётных стволов…

— …Не помешало бы пару лёгких гаубиц. Или миномётами обойдёмся? Как считаете, Артём Афанасьевич?

— Я категорически против миномётов! — запротестовал Арт, — если хотите, что-нибудь «потяжелее» — то, только моё пехотное орудие, стреляющее навесным и настильным огнём и, только оно!

Уловив мой испепеляющий взгляд, он закончил:

— Я б этом, ещё скажу…

— Вот, именно! Расскажите, когда до Вас очередь дойдёт!

— …Батарея прожекторов. В принципе, можно конечно и без неё обойтись… Противник по ночам летал мало, по наземным целям светить тоже нефиг.

— Нет, для обеспечения собственных ночных полётов иметь надо! — не согласился с ним Летун, — хотя, причислить батарею прожекторов лучше всего к «авиабазе».

— …Взвод звукометрической разведки: пригодится, как для стрельбы по воздушным целям на звук — ночью, или при плохой видимости — так и, для пристрелки по наземным целям. По работающей артиллерии противника, например…

— Огромная силища получилась! А боевое применение? — поинтересовался я.

— Естественно, противовоздушная оборона — превыше всего! — начал Генша, — в местах наибольшей активности вражеской авиации и, планируемой деятельности своей, устраиваем зенитные засады, взаимодействуя со своими истребителями…

— …При воздействии же на сухопутные силы противника, самостоятельно находим цели — с воздуха и, не согласовывая свои действия с армейским командованием, наносим им поражение и быстренько сваливаем!

— …При налёте своей штурмовой авиации на передний край противника, «работаем» по его зенитной артиллерии.

— …При наступлении идём непосредственно за боевыми порядками, это элементарно, верно?! При отступлении наших войск — прикрываем их отход, понятно, да?! При обороне находимся на самом угрожаемом участке — в глубине обороны и, в случае прорыва противника пытаемся его максимально задержать, используя метод артиллерийских засад… Более подробно, я думаю, на этом не стоит останавливаться.

— Конечно, не все Вас поймут! Армейцам, может не понравиться такая самодеятельность…

— А нам пофиг — у нас есть «крыша», которая не протекает!

Надеюсь, протекать не будет… Вот, только у армейцев есть своя «крыша»! Ладно, как-нибудь, да разберёмся с «крышами»… На крайняк, Доктор Смерть «подсадит» армейскую «крышу» на «Стоякс» и, всего то делов…

— У Вас всё, Геннадий Алексеевич?

— Да, какой там «всё», уважаемый Владимир Фёдорович?! Всё только начинается!

Чё, он там ещё придумал? В его плане, вроде ни о каких «полевых авиадивизиях» ни слова не было! Только, про «броне-кавалерийские» да «железнодорожные» бригады… Вот же, мастер импровизации! Наполеон — да и, только…

— …Ладно, продолжайте. Всё равно весь кворум полетел к чертям…

Автопром, припав ко мне на ушко, тревожным шёпотком спросил:

— Сам то, понял что сказал?

— Да, ладно ты! Всё равно никто не заметил…

Никто ничего и вправду не заметил, потому что Генша очень интересно рассказывал про блестящие перспективы:

— …Уже к Февралю, желательно развернуть вашу комендантскую роту в составе штаба авиабригады в стрелковый батальон, а к Октябрю — в лёгкую стрелковую бригаду.

— Для охраны аэродромов и имущества на них? — не понял Летун.

— Да, нет же…, — отмахнулся Генша, — «охрана» — это только прикрытие для разворачивания бригады. Тут бы и, комендантской роты хватило — при поддержке зенитного артдивизиона…

— …Начнём с малого: с высадки разведчиков и корректировщиков артогня куда-нибудь поближе к противнику или, вообще в его тыл! Более-менее портативные рации будут, Владимир Фёдорович?

— Не исключено… Скорее всего, будут.

— Если, даже портативных раций не будет, то можно подавать сигналы ночью с помощью ракетниц, наводя бомбардировщики на цель. …Два радиста с рацией и отделение бойцов для их охраны. Вот в нашей «комендантской роте» и, появился свой разведывательный взвод!

— Заброска на «У-2» осуществляться будет?

— А, на чём же ещё?! — удивился моему вопросу Генша, — вместо штурмана сажаем… Десантника, а груз пристроим где-нибудь под крыльями, в специальных держателях.

«Давно» не слышал голос специалиста по этому самолёту и, вот — он, раздался:

— Зачем же мучиться, когда специальный транспортный вариант «У-2» есть? Была такая модификация «С-2» — санитарный, то есть. Поднимал пару носилок с лежащими ранеными в фюзеляже и медработника в штурманской кабине… Кроме того, при использовании кассет Бакшаева, прикреплённых к нижним плоскостям, есть возможность взять ещё двух лежащих раненых! Итого, пять человек!

Дутик, победно оглядел притихший пресс-конференц-зал и продолжил:

— …Но, мало того! С двуместными кассетами Щербакова, можно перевозить шесть человек: пять сидя, один на носилках.

— …Немаловажно, что все эти самодельные контейнеры и кассеты легко изготавливались силами полевых авиамастерских — прямо на фронте!

Генша вполне услышанным удовлетворился, довольно потирая руки:

— Вот это, то — что, надо! Двумя-тремя самолётами можно перебросить десять-двенадцать человек — всю разведгруппу!

Летун, напротив — услышанным остался недоволен:

— Не забывайте, что шесть раненых — это, не столько же вооружённых бойцов, во всём снаряжении! …И, вообще: какие-то самодельные «кассеты» — кустарщина, одним словом! Навряд ли, такой самолёт — с этими вашими приспособами, будет хорошо летать.

— А ему и, не надо «хорошо летать»! — отмахнулся Дутик, — ему достаточно перевезти людей и груз из одного места в другое…

— Сами то, Вы в такой кассете — на месте «груза», прокатиться… Вернее — «пролететься», не желали, бы?

— Летали и, не на таком ещё!

— Да сами Вы, хоть на ступе с Бабой Ягой летайте…

— На первое время и, «кустарщина» сойдёт, — насел на Дутика и Генша, — а потом? Неужели, не будет специального лёгкого транспортного самолёта?!

Дутик думал ровно пять секунд:

— …Ладно, будет — специально ради вас! …Была такая опытная разработка — «У-2 ШС». «Штабной самолет», то есть… Пятиместный «лимузин», разработанный в самом конце войны по проекту лично Поликарпова.

— …Фюзеляж был значительно расширен для размещения в нем сидений. В закрытой кабине пилота установлено второе сиденье для пассажира.

— …За кабиной пилота находилась пассажирская кабина, с двумя легкосъемными деревянными сиденьями — двухместным и одноместным. Пассажирская кабина закрывалась также легкосъемным фанерным гаргротом[167] на замках, с двумя поднимающимися створками…

— …Кабина могла быть легко, в течение всего десяти минут, переоборудована из пассажирского в транспортное и, наоборот — под двое стандартных носилок с ранеными или груза весом в триста пятьдесят килограмм. Вдобавок, самолет оснащался приемопередающей радиостанцией с генератором.

— Это что, получается…, — призадумался Генша, — кроме самого пилота, всего ещё четыре человека размещается? Маловато будет…

— Зато, они с большей гарантией будут доставлены в пункт назначения, — Летун наоборот, крайне доволен был этим «пятиместным лимузином», — чем в этих самодельных подкрыльевых ящиках, ухудшающих аэродинамику. По-моему то, что надо!

— Многовато модификаций самолёта получается! — заметил Папа Карло, — это сильно осложнит производство…

— Ничего! К тому времени Вы поднакопите производственного опыта…

— Да, куда мне его ещё «поднакапливать»?

— …Если бы, Владимир Фёдорович позволил двухсот — сильный мотор, — покосился Дутик в мою сторону, — то, особенно сильно ничего не меняя, можно было бы довести число пассажиров до восьми… Комфортом штабного «лимузина», конечно бы и не пахло, но для солдат — пойдёт.

— К семнадцатому году, движок в двести лошадок вполне возможен, — отверг я обвинение в мракобесии и желании препятствовать техническому прогрессу, — я же не говорил, что его вообще не будет?! Возможно и, ещё мощнее будет. Просто мощность должна повышаться плавно и планомерно, а не скакать…

— Ну, тогда всё в порядке! — подытожил Генша, — …итак, к семнадцатому году в составе полевой авиадивизии желательно иметь своё авиатранспортное подразделение — полк, в составе трёх эскадрилий. Если, предположим в каждой эскадрильи будет по…

— Двенадцать самолётов…, — подсказал Летун.

— …Пусть, даже возьмём тот — первоначальный «штабной лимузин», под четырёх «пассажиров». Тогда за один раз, реально высадить посадочным способом минимум сто сорок четыре десантника.

— …Вот вам и, тактический воздушный десант! — победно оглядел всех Генша, — сто с лишним отчаянных, отлично обученных и, пусть оснащённых только лёгким стрелковым оружием бойцов, неожиданно — как «снег на голову» появляющихся в каком-либо очень важном ключевом пункте, при поддержке боевой авиации… В условиях Гражданской войны — это СИЛА!!! А ведь транспортники могут сделать несколько «ходок»…

— Слишком громоздкая структура получается, — осторожно заметил Летун.

— Согласен! Надо оптимизировать. Ваши соображения на этот счёт, Анатолий Сергеевич? Штаб и вспомогательные службы не трогайте, давайте только боевые структуры…

Летун, в принципе, думал не долго и, без промедления выдал:

— …Извольте! Полевая авиадивизия состоит из трёх частей: полевая авиабригада, зенитно-артиллерийский дивизион и лёгкая стрелковая бригада.

— …Про наземные боевые части — сами думайте, а авиабригаду придётся — как Вы предложили, «оптимизировать». Предлагаю четыре полка по две-три эскадрильи: разведывательный, истребительный, бомбардировочно-штурмовой и военно-транспортный. Всего от восьмидесяти до ста двадцати самолётов…

— Сколько народу в лёгкой стрелковой бригаде намерены держать, Геннадий Алексеевич? — спросил я у Генши.

— Два батальона по триста активных «штыков» в каждом. Плюс, батарея каких-нибудь авиа — транспортабельных лёгких орудий или миномётов и, ещё батальон охраны аэродромов. Кстати, комендантскую роту при штабе можно оставить… У неё своих функций до чёрта — вроде охраны аэродромов и поддержания на них порядка.

— Вот это точно…, — подтвердил Летун, осторожно глянув на меня.

По ходу, вспомнил он былое! Недаром же говорят, что когда Бог раздавал дисциплину — авиация летала в небе, а стройбат зарылся в землю…

— Понятно, — начал подводить разговор под завершение я, — значит, высаживаете тактические десанты в нужном месте и в нужное время… И?

— Естественно, авиаполевые дивизии не действуют изолированно. Они же армейские! То есть, входят в состав обычной, полевой армии.

— …НО!!! — немного помолчав, добавил он, — лучше всего было бы, если б они — после Октября, разумеется, входили в специальные «Боевые оперативно-тактические группы», оперирующие вдоль железнодорожных магистралей. В состав такой «боевой группы» — кроме вашей авиабригады, разросшейся в авиаполевую дивизию, входят: железнодорожная бригада — два-три бронепоезда, полк пехоты и ремонтно-восстановительный железнодорожный батальон…

— …Две-три бронекавалерийские бригады, каждая из которых состоит из двух сабельных полков и одного батальона бронемашин, плюс лёгкая артиллерия, сапёры и прочее…

— …Вспомогательные части, сформированные «на местах» из лояльного местного населения. От стрелковой дивизии, до корпуса — тут, заранее не угадаешь!

Обведя, собравшихся просветлённым взглядом, Генша закончил:

— Вот, в составе такой «боевой группы» наша авиаполевая дивизия была бы наиболее эффективна! А в целом, «боевую группу» можно придавать армии или группе армий, находящихся на наиболее важном участке фронта…

После последующего довольно-таки затянувшегося обсуждения, я заметил:

— Естественно, личный состав таких частей нельзя набирать из обычных мобилизованных крестьян — ведь разложатся, да разбегутся же! Как только, запах хорошо унавоженной барской земли почуят, тут же по своим медвежьим углам разбегутся…

— Ну, почему же? — ответствовал Генша, — среди мобилизованных крестьян тоже всякие попадались! Просто, нам нужна очень грамотная система отбора. Конечно, желательно в таких подразделениях иметь народец пограмотнее да помотивированнее…

— Я вот, что по этому поводу думаю…, — задумчиво проговорил Летун, — надо воспользоваться тем, что у нас отдельный род вооружённых сил — для которого никакие уставы ещё не написаны и, своё командование — которому никто ни указ! Надо открыть широкий доступ в авиабригады всем добровольцам. В том числе и, тем — кто по каким-то там критериям, не подходит для службы в остальной армии и флоте… По возрастным, например.

— …Очень многие из молодёжи прямо-таки влюблены в авиацию и страстно жаждут стать лётчиками, но по различным обстоятельствам не могут…, — продолжал развивать свою идею Летун, — вот и, надо объявить, что служащим в такой авиабригаде — в комендантской роте, например, будет предоставлена — в свободное от несения службы время, возможность заниматься в авиакружке! И, в перспективе самому стать лётчиком. Наиболее способные из них, действительно станут лётчиками, а остальные… Ну, быть десантником тоже — очень престижно!

— Во все времена, молодые и горячие рвались на войну…, — осторожно заметил Генша.

— Да, точно! Причём, на любую войну — для нас это очень важно… Грех не воспользоваться! — а это уже подключился я, со своей буйной фантазией, — надо открыть, причём не только в авиабригады — но и, в другие подразделения будущих «боевых групп», «широкий доступ» для пассионарной молодёжи!

Я окинул пламенеющим взором всю аудиторию:

— Надо, как пылесосом вытянуть — накануне Революции и Гражданской войны, как можно больше подобных личностей из России! Ведь, что такое «Белое движение», в момент его зарождения? Небольшая кучка молодых и амбициозных офицеров «военного времени» под руководством таких же генералов «военного времени» и, присоединяющиеся к ним в каждом уездном городке, «юноши бледные, со взором горящим»! Примерно такая же бодяга была и, у «красных». Лишим Россию этого «горючего материала» и глядишь, тушить будет практически нечего…

…Эх! Мои бы слова, да Богу в уши!

На следующий день в авиационном «кластере» выступал сам Дутик и, на полдня, присел на уши слушателям. Впрочем, трындел он складно и, «статисты» были на него не в обиде.

Первым делом он, естественно, проехался по «У-2» — как за «основу основ» своего попаданческого проекта… Ну, про «кукурузник» — ещё вчера, было говорено немало, поэтому лишь быстренько пробегусь!

…Итак, Дутик по-новому, основательно перерасчитал да переделал саму конструкцию знаменитого многоцелевого биплана. Причём, как я уже говорил — не сам это делал, а с помощью одного авиационного института — которому, в лихую годину заняться больше было абсолютно нечем.

Получилось вроде то, да немного не то! Самолёт стал аэродинамически более совершеннее, легче, прочнее… Ну и, так далее. Дутик и, названия ему уже придумал: «Алёша Попович». Ну ничего, так название… Брутальненько, весьма брутальненько! Я б, конечно, получше чё придумал…

Предполагалось выпускать следующие его модификации:

Просто «Алёша Попович». Это, просто базовая, «гражданская» модель — без всяких прибамбасов и наворотов. Для «авиашоу», для продажи частным лицам… Да, для много ещё чего! Хотя, может использоваться для почтово-курьерской службы, например, а после небольшой доработки и, для всех прочих…

«Алёша Попович — УТ». «Учебно-тренировочный», значит… Дутик, дал ему своё собственное название — «Школяр». Двойное управление, переговорное устройство между курсантом и инструктором. Двигатель, со специально сниженной мощностью — для увеличения ресурса.

«Алёша Попович — ПК», «Почтальон»… Вместо заднего пассажирского места закрытый грузовой отсек для мешков с почтой. Некоторые из статистов-острословов, тут же перекрестили его в «Почтальона Печкина». Я думаю, приживётся!

«Алёша Попович — Р», «Пионер»… Разведывательный, стало быть. Увеличенный запас топлива, фотоаппаратура и пулемёт на турели у штурмана-наблюдателя…

«Алёша Попович — К», «Канонир» — артиллерийский корректировщик. Плюс ко всему прочему, установлен глушитель-искрогаситель на выхлопной коллектор — для относительно бесшумного полета, приёмо-передающая радиостанция, помехозащищённый двигатель и генератор с приводом от вала двигателя…

Про модификацию «И» — истребитель, мы вчера достаточно говорили, повторяться не буду… Хотя, следует упомянуть дополнительно, про бронеспинку и два крыльевых пулемёта, стреляющих вне вращения диска винта со схождением в двести метров. Ну и, держатели для двух небольших бомб… Этот истребитель, получил от Дутика собственное имя «Ястребок».

«Алёша Попович — Ш» — штурмовик. «Грач» — обозвал его Дутик, я думаю, всем понятно — по аналогии с чем! …В принципе та же байда — что и, истребитель. Только, добавляется ещё два крыльевых пулемёта, бронесиденье к бронеспинке пилота, бронещиток на полу кабины — защищающий ноги лётчика и бензобак, усиленные и дублированные тяги рулей. Ну и, число бомбовых подвесок увеличивается до трёх, а на месте кабины штурмана устанавливаются кассета для мелких бомб…

«Алёша Попович — Б»… «Ведьмак». Естественно, бомбардировщик — лёгкий бомбардировщик! От разведывательного варианта отличался только наличием держателей для пяти бомб: один центральный — под фюзеляжем и четыре — подкрыльевые, для авиабомб общим весом в триста пятьдесят — четыреста килограмм. Наиболее стандартная бомбовая нагрузка — одна стокилограммовая бомба под фюзеляжем и пятидесяти — и двадцати пяти — килограммовые бомбы под крыльями. Хотя, возможны и варианты: центральная подвеска допускала двухсот пятидесяти — килограммовые и, даже полу — тонные бомбы! Простейший прицел для бомбометания, учитывающий снос, крепится к правому борту фюзеляжа — у передней кабины, с соответствующим вырезом в нижнем крыле.

Кроме пулемёта на турели у штурмана, ещё один неподвижно установлен на верхней поверхности левого нижнего крыла самолета. Стрелять из него будет сам пилот, пользуясь кольцевым визирным прицелом…

Для возможности ночных полётов и бомбёжек, предполагалось разработать аппаратуру, позволяющую самолету возвращаться на свой аэродром, пользуясь сигналами радио-маяка.

Про транспортный «Алёша Попович — Т» повторяться не буду — вчера достаточно поговорили. Дутик дал ему собственное имя «Мартин» — в честь гуся, на котором путешествовал заколдованный Нильс[168]. Единственно, сообща решили, что запускать его в серию надо пораньше — для «местных» авиалиний… Папа Карло — как производственник, поупирался малёха, но мы его — всей толпой, сообща «сломали»!

…Все без исключения моды «У-2» предполагалось снабдить самым лучшим и наисовременнейшим в то время приборным оборудованием — указателем воздушной скорости, альтиметром и искусственным горизонтом. На самолеты всех модификации будут устанавливаться гироскопические индикаторы крена и тангенса.

По задумке автора проекта, навигационное оборудование будет состоять из компаса и часов, а состояние двигателя можно будет контролировать с помощью тахометра и указателей температуры и давления масла.

Электросистема самолёта будет снабжать током навигационные огни, лампы подсветки прицелов и освещения кабины, обогреватели некоторых приборов и посадочную фару под нижним крылом.

Короче, если всё срастётся как надо, то в авиации мы будем впереди планеты всей! Хотя бы по качеству…

Наконец, перешли с многомоторным самолётам… Дутик, продемонстрировав множество рисунков, эскизов, чертежей да мультиков на экранах мониторов, и исчертив всю школьную доску мелом, подвёл итоги:

— …Как вы все сами видите, от исходного — «реального» «Ильи Муромца» остались только количество моторов — четыре, да ещё — само название!

Название самолёта Дутик решил не менять — а, ещё и, кое-что к нему добавил:

— Базовая модель будет пассажирская — для гражданских авиалиний, стало быть — как товарищи и, просили! Сугубо пассажирский самолёт, летающий на внутренних или, даст Бог — на международных авиалиниях, будет носить гордое название «Илья Муромец — Дрим-Лайнер»… Как, вам так, а?!

На последующее, после всеобщего обалдевания, шуточное обвинение в двойном плагиате, так же — шутливо, Дутик ответил:

— А пусть те, кому что-то не нравится, в Гаагу жалуются — там, всем терпилам сопли вытирают! Название «Илья Муромец» потенциальным иностранным клиентам ничего не скажет — а, вот на «Дрим-Лайнер» они западут! Возможно, нам придётся жёстко конкурировать. Не забывайте, в тысяча девятьсот девятом году, в Германии уже была создана первая в мире авиакомпания «DELAG», занимающаяся коммерческими перевозками пассажиров. Правда, не на самолётах, а на дирижаблях…

— …Рассчитанная современными компьютерными способами, с учётом знаний современной аэродинамики и материаловедения, конструкция самолёта стала почти на треть легче — чем в реальной истории, несравнимо прочее и надёжней. Более совершенная, чем у исходного образца, аэродинамическая форма, даже со стосильными двигателями обеспечит скорость на уровне сто тридцати — ста пятидесяти километров в час. Конечно, в реале, эта модель не испытывалась… Но, я уверен, что по надёжности, неприхотливости и простоте управления, обновлённый «Муромец» будет на уровне «У-2»!

— Эх, хорошо бы…, — мечтательно протянул Летун.

— …Так как, клиенты «эконом-класса» в тех условиях — в принципе и, по определению невозможны, оборудуем наш «Дрим-лайнер» для максимально комфортного полёта. Всё, как у Сикорского в реальной истории — отдельный от кабины пассажирский салон с каютами, отопление, электрическое освещение, туалет с ванной…

— Исключая только ванну! — поправил Летун, — сомневаюсь, что найдётся придурок, желающий во время полёта помыться…

— Согласен! Сам узнав, очень удивлялся…, — не возражал Дутик, — в крайнем случае, можно оставить душ: вдруг какого пассажира надо будет «освежить»…

— Хорошо бы, фильмы во время полёта показывать! — это уже я, решил внести свою толику, — чтоб им — пассажирам было, чем заняться. А то запаса воды — для «освежения» не хватит…

— …Фюзеляж самолёта оставим прямоугольным в плане — так технологически проще. Передняя часть обшита фанерой, задняя обтянута полотном — как и, у оригинала.

— …Крылья замутим посовременнее: типа, как на нашем «кукурузнике»… Это позволит обойтись меньшим количеством подкосов, растяжек… Двигатели закопотированы — а, не открыты, как у реального «Муромца». Всё это, в итоге значительно снизит лобовое аэродинамическое сопротивление. Более толстый профиль крыла увеличит подъёмную силу и позволит разместить в верхнем крыле — прямо над моторами, расходные баки. Основной топливный бак будет находиться в фюзеляже за пилотской кабиной.

— …Экипаж воздушного судна состоит из пяти человек: в кабине, на левом сиденье командир корабля — он же первый пилот. Справа от него — штурман, он же второй пилот. За спиной штурмана, в небольшой отдельной кабинке — сразу за основным топливным баком, размещается механик-моторист, по совместительству — радист… Если удастся к тому времени обзавестись достаточно компактной радиостанцией, конечно. Механик-моторист же, подкачивает топливо из основного бака в расходные, ручным насосом.

— А с состоятельных «буратин» брать бакшиш золотыми за возможность послать радиограмму с борта воздушного судна! — меня как обычно осенило, — а этот проект точно, коммерчески выгодный!

— Лишь бы не было с этими телеграммами, как на «Титанике»…, — заметил кто-то из «мореманов-статистов».

Вот, обязательно надо настроение испортить!

— …Кроме обоих пилотов и моториста, в экипаж надо ввести стюарда и стюардессу.

Ну, а как без них! Форму надо особую придумать и объявить конкурс… Типа, конкурса красоты. Выигравших «мисс» и «мистеров» взять на работу.

— …Салон допускает довольно таки комфортабельное размещение десяти пассажиров «vip-класса». Если, всё-таки приспичит выпускать лайнеры для пассажиров «бизнес-класса», то количество пассажирских мест легко можно будет довести до пятнадцати! После повышения мощности двигателей, разумеется. Сам самолёт задуман с большим запасом внутреннего объёма для последующих модификаций. Ну, а пассажиров «эконом-класса» — солдат, то есть… Хахаха!!! Можно напихать, как сельдей в банку! Рыл тридцать, а то и больше! На небольшие расстояния, конечно. По нормальному же — бойцов двадцать в полном вооружении и снаряжении, свободно разместится на деревянных скамейках вдоль и поперёк бортов.

— …Летим дальше и, переходи к транспортной модификации: «Илья Муромец — Т». «Антей»… Никто не возражает против привычного названия? …Вот и, хорошо! Просто «транспортный» или «военно-транспортный» — без разницы! Оборонительного оружия на этой модификации не предусмотрено… Согласны, Анатолий Сергеевич?

— Вполне! Лучше полезного груза побольше взять, — согласен Летун, — над своей территорией в то время, истребителя врага практически не встретишь, а над чужой — один хрен, надо транспортный борт прикрывать своими истребителями. Не припомню случая из всей истории авиации, чтоб хоть один транспортник самостоятельно бы отбился от истребителей…

— Это очень хорошо, что мы понимаем друг друга! Стюард и стюардесса транспортному самолёту, естественно, ни к чему — зато, необходим специалист по погрузке-выгрузке…

— …Вместо пассажирского салона на транспортном «Илье» — грузовой отсек. Хотя, надо предусмотреть хотя бы три-четыре сидящих места для возможных сопровождающих груза или просто «попутчиков». Погрузка-выгрузка через откидывающуюся аппарель в самом начале грузового отсека — сразу за кабиной пилотов. Вот и, всё отличие транспортного «Ильи Муромца» от пассажирского лайнера… Вопросы будут?

Вопросов было очень мало, потому что всем не терпелось перейти, наконец, к тяжёлому, четырёхмоторному бомбардировщику!

— …Ну и, наконец — десерт! Знакомьтесь: тяжёлый, четырёхмоторный бомбардировщик «Илья Муромец ПАК-ФА»! — под всеобщее ликование объявил Дутик, — заждались, поди!

— Почему, «ПАК-ФА»?! — ни фига не понял Летун.

Народ, прямо-таки остекленел от такого названия!

— Ну, нравится мне такое название — «ПАК-ФА»! — вполне аргументированно объяснил Дутик, — а, как расшифровать — потом как-нибудь на досуге придумаю…

— Понятно.

— …По большому счёту, это тот же самый самолёт, что пассажирский и транспортный «Ильи Муромцы». Однако, есть и свои — специфические отличия.

— …Топливные баки имеют протектирование и снабжены системой заполнения охлаждёнными выхлопными газами. На такой большой машине мы вполне можем это себе позволить!

— …Места пилотов имеют бронированные спинки и сиденья. Второй пилот, он же — штурман, как вы помните, имеет между ног бомбовый прицел… Можно, точь такой, какой стоял на реальном «ТБ-3» — ничего сложного! Можно, что-нибудь ещё проще — ничего страшного… В версии стратегического разведчика, «Илья Муромец» — имеющий собственное название «Большой Брат», штурман имеет между ног всё тот же прицел, а под задницей — под сиденьем, фотоаппарат. В бомбовом отсеке дополнительный топливный бак…

— …Бомбовый отсек у бомбардировщика, само-собой разумеется, находится на месте пассажирского салона или грузового отсека. Внутренняя подвеска позволяет целый набор бомб: две однотонные, четыре полу — тонные, восемь двухсот пятидесяти — килограммовых — соответственно или, двадцать стокилограммовых бомб в двух специальных кассетах…

— И, это всё при стосильных моторах?! — не поверил я.

— А, что Вы удивляетесь? Если одномоторный «У-2» свободно тащит, практически полтонны, то почему бы четырёхмоторному не поднять две? …Хотя, извиняюсь! Я несколько увлёкся, рассказывая. Эти характеристики для самолёта с двухсот — сильными движками. При сто — сильных моторах, нормальная бомбовая нагрузка — тонна двести…

— …Ну, хорошо, поверим специалисту, — не унимался я, вспомнив последний разговор с Шатуном, — а если поставить на ваш «ПАК-ФА» ещё более мощные моторы? Мощнее двухсот — сильных?

Насколько я помню, Шатун обещал довести мощность своих авиамоторов до трёхсот с лишком… С большим лишком!

Дутик пожал плечами:

— Дык, внутренний объём ограничен — поэтому вместимость сильно увеличить нельзя. А вот скорость, высотность, скороподъёмность и грузоподъёмность на внешних подвесках, будет соответственно расти.

— Грузоподъёмность «на внешних подвесках»?

— Часть бомб, можно будет разместить на внешних подвесках — под крыльями… Вчера только родились, Владимир Фёдорович?!

— Да, нет…, — блин, напомнил про предстоящую днюху, которую опять — по человечески отметить не получится…, — ещё не родился, но скоро собираюсь!

Автопром оторвался от своего смартфона:

— Если, кто не в курсе — у Владимира Фёдоровича тринадцатого августа, день варенья!

Вот гад, а?!

— Вот, как?! Пригласить то, не забудете? — выкрикнул какой-то статист.

Судя по весёлому оживлению, возникшему в зале, пригласить придётся всех!

— Давайте, сначала доживём… Что там дальше, Константин Борисович?

— …Насчёт оборонительного вооружения. Первым модификациям тяжелого бомбардировщика — со стосильными двигателями, сильного оборонительного вооружения не надо! Серьёзной истребительной авиации — ни у супротивника, ни у нас, ещё практически нет. Вполне достаточно будет двух пулемётов… Первый установлен в небольшой вращающийся башенке — над рабочим местом штурмана. При опасности нападения вражеских истребителей, штурман должен будет встать ногами на своё сиденье и отбивать атаку спереди, сзади-сверху и с боков. Второй пулемёт желательно установить в хвосте — так называемое «воронье гнездо»… Обслуживает его специальный стрелок. Ну, в самой первой версии, борт-механик — для экономии веса.

— А каким, это интересно макаром? — поинтересовался Летун.

— Да, таким макаром, как и в реале! Механик, в обычном — рабочим режиме, сидит лицом к хвосту самолёта… При обнаружении неприятельских истребителей, он перепрыгивает бомбы в бомбовом отсеке — если они ещё не сброшены, ложится животом на специальную лёгкую тележку — на некоем подобии лёгких рельс и, перебирая руками за специальный трос, переезжает в хвост — в упомянутое «воронье гнездо», где и отбивает атаку супостатов… Да, да! Так и, было на реальных «Муромцах»!

— А он успеет «переехать»?

— С теми скоростями аэропланов?! Не забывайте, что у самих «Муромцев» будет вполне приличная скорость — не каждый истребитель догонит! Если, борт-механик клювом не щёлкнет, то он не только «переехать» успеет — но и, пару раз перекурить и, возможно, даже — покемарить… Ну, а попозже, установив более мощные двигателя, можно и значительно усилить оборонительное вооружение в задней полусфере. Тем более, что в этом нужда появится! …Специальный стрелок, лежащий за пулемётом в «вороньем гнезде», свой пулемёт у борт-механика и «кинжальная» установка снизу — тоже, со своим стрелком…

Дутик, направился было на выход, но я его притормозил ещё на несколько минут, напомнив:

— Вы, кажется, упоминали про двухмоторную версию самолёта…

— Ах, да…, — спохватился тот, — в отличии от первых двух, это будет чисто военный самолёт. Чтоб не нарушать традицию, назовём его «Добрыня Никитич»… А то, что за фигня? «Алёша Попович» есть, «Илья Муромец» есть, а «Добрыни Никитича» нет? Непорядок! Богатырей русских полный комплект должен быть!

— А собственное имя? — опередил я самого Дутика, — предлагаю «ВАМПИР»!!!

— Модификаций у него не будет, поэтому пусть будет просто «Добрыня Никитич»…

Не обломилось мне оставить таким макаром след в истории авиации…

Папа Карло, хотел было там что-то вякнуть против, но дружный одобрительный гул из зала, заставил его передумать.

— …«Добрыню» мы с вами забацаем где-то году к шестнадцатому — когда в нём нужда появится, — Егорыч даванул косяка на меня и продолжил, — вместе с двухсот — сильными движками появится.

— Появятся, появятся…, — подбодрил я его, — куда они, на хрен, денутся?!

— …Это будет двухмоторный скоростной разведчик или бомбардировщик для выполнения особо важных миссий. Вроде британского «Москито» времён Второй Мировой Войны…

— Во! — потёр руки Генша, — кажется, от авиации будет больше толку, чем я даже мечтал!

— Думаю, из «Добрыней» разумнее всего формировать отдельные полки скоростных бомбардировщиков, которые можно придавать авиабригадам или авиаполевым дивизиям на особо важных участках фронта…, — задрал глаза к потолку Летун, что-то прикидывая ещё.

— …Долго и подробно рассказывать не буду, ибо устал как собака, — Дутик, извиняюще развёл руками, — …итак, схема у «Добрыни» старая — бипланная, конструктивное развитие того же «У-2», но с учётом изменившийся специфики. Фюзеляж, ужатый до предела — для уменьшения аэродинамического сопротивления. Экипаж три человека: штурман, он же второй пилот — спереди, за ним с некоторым возвышении — командир, он же — первый пилот… За командиром, само собой — стрелок-радист, обслуживающий радиостанцию и два пулемёта — в верхней и нижней турельных установках.

— Зачем штурману дублировать ещё и обязанности пилота? — спросил Генша, — своих ему обязанностей не хватает, что ли?

— Я не уверен, что к тому времени удастся сконструировать автопилот… По приборостроению я не специалист.

— Попробуйте сами несколько часов посидеть за штурвалом — сами поймёте…, — за Дутика ответил Летун.

Надо будет хорошенько пошурудить в купленных в Чистополе архивах тамошнего часового завода… Кажется, там есть документы на какие-то авиационные приборы.

— …Поменьше расчалок да подкосов! Капоты «NASA» на обоих двигателях, «зализы» на местах соединения фюзеляжа и плоскостей, обтекатели на шасси… И, я уверен, скорость будет не меньше двухсот пятидесяти километров в час. Для шестнадцатого-восемнадцатого года, это — очень серьёзно!

— «Нас не догонят…», — пропел кто-то в зале.

— В объёмном бомботсеке спокойно разместится бомба весом в целую тонну или набор бомб поменьше, общим весом в ту же тонну…

Дутик, слегка поклонился в сторону Папы Карло:

— В разгар Мировой Войны, когда каждый гвоздь на счету и, каждая новая модель становится на поток с превеликим трудом, много таких самолётов произвести не удастся… Я понимаю! Но, мелкосерийное или даже, поштучное производство, вполне возможно! Но, это должны быть эксклюзивные модели, в суперкачественном исполнении… И, летать на них должны будут наиболее опытные лётчики — супер-ассы!

— Понятно…, — пробурчал Летун, — бомбардировочная эскадра «Эдельвейс», птенцы папы Сандро[169]…

Хорошее, кстати, название — «Эдельвейс». Надо будет застолбить — чтоб врагам не досталось!

На этом, кажись, авиационная тема была исчерпана — хотя, к ней иногда нет-нет, да иногда возвращались…