Ренессанс моей души

Глава 13. Откровения Императора

Я вновь увидела калейдоскоп встреч Лиарии и Айроса. На протяжении более сезона девушка досконально следовала советам Наставницы, стараясь добиться своего, но поведение парня ничуть не изменилось. Он был так же мил, мягок, обходителен и любезен, но никак не выделял ее из толпы обожательниц.

И в один момент Лиария не выдержала, вспылила и «прижала Айроса к стенке». — Да что с тобой не так? Что тебя не устраивает? Почему не предлагаешь стать твоей Императрицей? Я идеально смогу исполнить эту роль.

— Вы правы… — Со все той же улыбкой ответил он. — … в том, что подходите лучше других, даже более благородных и именитых леди. Я также согласен с тем, что у вас есть все необходимые качества, чтобы занять место Императрицы Миантариона. — Взгляд Айроса изменился, а улыбка исчезла, словно с лица упала маска. Теперь перед девушкой стоял не герой из легенд, мечта и греза прочих, а уставший, измученный сражениями и постоянными покушениями, человек. — Прекрасная, холодная и безразличная к тому, что не находит отклика в сердце. Вы так похожи на мою мать, Леди Лиария, что это даже пугает. — Парень чуть приподнял руку, прося дать ему закончить. — Но, быть может, вы лишь кажетесь такой, а я вижу лишь то, что хочу видеть. И все же — нет. Как Император я понимаю, что должен выбрать вас, как понимаю и то, что не имею права требовать от супруги любви. “Пусть ненавидит или презирает, если ей так хочется, зато будет моей!” Так всегда говорил мой отец. Но я — не он. И хотя я надеюсь, что найдется та, которая сможет полюбить если не меня, то хотя бы нашего ребенка. Мне даже не важно, кем она будет: принцессой, чей род знатен и желанен для Империи, или обычной девушкой, вынужденной торговать своим телом на одной из Красных улиц для того, чтобы прокормить семью. Единственное, что для моей избранницы неприемлемо по отношению ко мне — предательство!

Лиарию как током прошибло. Она с трудом удержалась, чтобы не шарахнуться в сторону, словно от удара. Все признания ее достоинств и прелестей перечеркнулись весьма прозрачным намеком на историю с Хазаэлем и подвеской. И этого оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть в душе множество эмоций. Они сменяли друг друга, перерождаясь. Удивление, вина, боль, растерянность, страх, раздражение, неприязнь, горечь, стыд, ярость. И, если в первый миг Лиария хотела объяснить причины того поступка, то, в конце концов, все захлестнуло чувство уязвленной гордости и обида. Они выплеснулись в язвительной фразе, — вот как, значит. Тешь себя надеждой. Ищи… Может, когда-нибудь и найдешь… Верную… Вот только… быть с тем, кого ты действительно любишь, все равно не получится. Тебе просто не позволят. — Последние слова она буквально прошипела.

Айрос лишь тепло и мягко улыбнулся, возвращая на лицо маску доброжелательности. — Я знаю. Вы правы. В этом мире есть Разумный, которого любит и желает отогреть мое сердце. Но и ошибаетесь — наши клетки слишком сильно отличаются. Вы могли и можете сбежать, чтобы быть с тем, кто любит вас, если только пожелаете. А я… Храм Тайн найдет меня и вынудит вернуться. Это не Мастер из Башни, его сила огромна, а гнев… — Горький вздох. — Впрочем мы не о том. За свою свободу я обязан отдать Храму собственного ребенка, но — не могу. Конечно, всегда остается смерть… Но это слишком просто. — Он замолчал и шире улыбнулся, чем вызвал очередную вспышку раздражения у Ледяной Принцессы, которое выразилась в хлесткой пощечине. Лиария бросилась прочь, захлебываясь в возмущениях, и, только заметив любопытные взгляды, развернулась и высокомерно крикнула в сторону, даже не сделавшего попытку ее остановить, Айроса, — я никогда не буду твоей!

Девушка стремительно перемещалась по коридору, вздернув нос, выпрямив до боли спину и расправив плечи. Нельзя было позволить другим понять, насколько зацепили ее слова Императора Миантариона. Внутри пылал вулкан, по ледяному сердцу потоками лавы стекали десятки чувств и мыслей.

Да как он мог отказаться от нее? И из-за кого? Хазаэля! И откуда узнал только? Да и вообще, подумаешь, глупая влюбленность мальчишки! Сколько еще у него будет таких. Братец его бы и на пару мгновений не расстроился, а этот до сих пор упивается жалостью к себе. А мне теперь страдай! И этот святоша-Император, поглоти его Бездна… Я опустилась до того, чтобы самой предложить … Но он… он просто отказался, пренебрег! И не только мной! Как этот лицемер вообще смеет мне пенять, когда сам предает и отказывается от любимого. Да и в его ли положении задумываться и тем более говорить о смерти? Смешно. У него есть все! Я бы на его месте…

— Уже уходите? — Из темноты донесся мурлыкающий голос, прерывая возмущенные измышления Лиарии. Алым блеснули глаза. Адан сделал шаг вперед и чарующе улыбнулся, — это так несвойственно для вас. Я закончил создавать то, что вы просили. Но этот артефакт … Вы будете первой, кто воспользуется им. Если боитесь, я пойму…

— Нет. Я согласна. — Решительным тоном произнесла Дева Льда.

Если до разговора с Айросом сомнения еще были, теперь она была готова совершить все возможное и невозможное, чтобы пробудить в себе Кровь Дракона. И уже никто и никогда не посмеет пренебречь ей!

— Что-то ты долго… — голос Айроса был таким же тихим, но как-то ближе, и я не сразу поняла, что это уже не сон. Эти слова он произнес не отрывая взгляда от книги, которую читал. И только я хотела повиниться, что вчера так бессовестно уснула, как услышала другой голос. Знакомые нотки заставили тело вздрогнуть и покрыться мурашками. Замерла, надеясь, что мое пробуждение останется незамеченным, я пока не была готова явиться перед очи того, тело любимой девушки которого сейчас занимала.

— К сожалению, в отличие от некоторых Императоров, у меня нет пятнадцати пределов. И я не располагаю артефактами крови, что позволили бы мне найти кратчайший путь к Мастеру так же быстро, как это могут сделать они. К тому же, не поверишь, но тот Император оказывается — редкостный злодей. Плетение Мастера и так крайне сложно разобрать, и еще труднее воспроизвести. А этот… чтобы запутать остатки заклинания еще больше, влил туда столько своей маны, что ее с лихвой бы хватило, чтобы сравнять с землей целую столицу, скажем, того же Миантариона. — С сарказмом, но беззлобно произнес Хазаэль.

— Да ладно! — имитируя искреннее удивление, ответил Айрос. — А как же защитные барьеры? Над столицей моей Империи их, между прочим, целых сто восемьдесят два. Чтобы пробить такую защиту, необходимы совместные усилия двух, а то и трех архимагов, не меньше. А после понадобится отдельное заклинание, чтобы разрушить сам город, а там же еще и дворец… сокровищница… у которых свои барьеры. Нет, думаю, ты явно где-то ошибся в своих расчетах. — Задумчиво заверил он.

— Вот как? — Ирония пронзила эти два слова, как горячий нож масло. — Тогда почему мне понадобилась практически вся мана тринадцати пределов, чтобы только добраться сюда?

— Оу. Что скажешь на счет чашки корлинтуса? Или может быть бокал вина? Да ты заходи, присаживайся, не стой в дверях.

Сквозь ресницы я увидела, как Айрос вложил закладку, аккуратно разгладив листы и, убрав книгу, указал на второе кресло рядом с собой. Фигура в темном плаще приблизилась к свету и стала более различимой.

— Как Мастер? — Уже тише и значительно мягче спросил Хазаэль.

— Жить будет, если ты об этом. — Наливая и протягивая гостю чашку чая, ответил Айрос. А после некоторого раздумья, словно возвратив маску вежливого добродушия, добавил, — он потерял много крови, вероятнее всего это произошло еще во время битвы с демонами. И, боюсь, вовсе не я виноват в том, что ты искал его так долго, а осколок Врат, что едва не уничтожил его кристалл.

— А… Лиария? — С небольшой заминкой поинтересовался Хазаэль.

— Вероятнее всего мертва. — Пожимая плечами, будто речь касалась погоды за окном, а не человеческой жизни, ответил Айрос.

— Это не так. — С уверенностью возразил Рейнсторн. А на вопросительный взгляд Айроса, положил что-то на стол. Теперь жрец выглядел озадаченным. И, отставив чашку с чаем, налил вина и сделал несколько глотков.

— Невозможно. — В конце концов резюмировал он, после длительного молчания и, опустошенного более чем на половину, бокала.

— Почему? — Теперь озадаченным стал выглядеть Хазаэль, к этому моменту уже избавившийся от верхней одежды и усевшийся на второе кресло. При этом грея руки об чашку с чаем.

— Потому что черная магия всегда убивает хозяина, чтобы жил носитель. — Холодным, наставническим тоном пояснил Айрос. Хазаэль молчал и продолжал испытующим взглядом смотреть на него. Поэтому тот, со вздохом и уже привычно мягким тоном, продолжил, — несмотря на все полученные им раны, Ракс все же пожелал спасти твою возлюбленную. — Со стороны Рейнсторна донеслось недовольное фырканье. — Этим ты от нас и отличаешься.

— Ты же тоже ее недолюбливаешь, как и Мастер… — Немного обиженно буркнул эльф.

— Это так, но помогу, если она будет в этом нуждаться. — С улыбкой заверил его Айрос.

— Что, правда? Жрец Сателиса? Тот, кто Несет Свет… и признается, что все же кого-то недолюбливает? — С удивлением уставился Хазаэль на собеседника.

— Бывает и такое, — повинился он и продолжил уже серьезнее, — но все это теперь не важно. Как я понял, Ракс протащил сквозь портал ее … бесчувственное или даже умирающее тело. И, видимо, в процессе перехода что-то пошло не так… Словом, тело Девы Льда выжило, а вот душа и кристалл теперь … иные.

— Что значит «иные»? — Непонимающе пробормотал эльф, замерев с чашкой у рта, так и не сделав глотка.

— Сам не знаю, но это точно не она. Люди, конечно, способны меняться… И Сателис учит нас, что все они рано или поздно приходят к свету, но… даже видя перед собой этот кулон, я просто не могу поверить, что подобное изменение возможно. — А после на лицо Айроса вернулась очень теплая и искренняя улыбка, он хмыкнул, — знаешь, она похожа на тебя в детстве…

Они замолчали, погрузившись в размышление и распитие своих напитков.

— Эри, раз ты прибыл сюда раньше, скажи, ты уже знаешь, где мы? — Спустя какое-то время спросил Хазаэль.

— Четыре эрна назад были в землях Альтераниона, а на данный момент, где-то над Ботлисом.

— То есть, как над Ботлисом? — С явным непониманием отозвался Рейнсторн.

— Ты знаешь ответ. — Пожав плечами, произнес Айрос. — Он может быть лишь один — мы в Долине Утерянных Вод. А значит до заката нам не выбраться. — Безэмоционально констатировал он, хотя меня эти слова немного напугали. Не то, чтобы я рвалась сбежать… Просто осознание того, что я заперта в некоем пространстве с тремя мужчинами несколько напрягло. Особенно, если ожидать изначальной неприязни со стороны Хазаэля.

— М-м-м, — многозначительно протянул Рейнсторн, — тогда почему мы все еще сидим здесь, распивая корлинтус? — И уже на вопрошающий взгляд Айроса, начал перечислять, — редкие магические животные, исчезнувшие с континентов целебные травы, наполненные маной источники и легендарный нетающий снег. И ничего из этого мы до сих пор еще не взяли с собой. А, быть может, здесь нам удасться найти и то, что поможет Мастеру. — Подскакивая и возвращая на себя плащ, начал командовать, — давай! Поднимайся! Ставь защиту на этот домик и пойдем охотиться.

— Хорошо. — С неуверенностью и сомнением отозвался Айрос, но все же послушно встал, изменяя белые одежды на боевое облачение, которое я видела буквально только что во сне. — У тебя есть с собой клетки и ошейники? Ты же знаешь, я не стану убивать.

— Где-то пять клеток и двенадцать ошейников. — Прикидывая что-то в уме, ответил Хазаэль.

— Тогда одолжим парочку у Ракса. — Жрец начертил руны, а после внезапно оказался рядом со спящим драконом, улыбнулся и стянул у него одно из колец. — Все, идем.

Эльф послушно вышел, а Айрос задержался. Стало понятно, что мое пробуждение не осталось для него незамеченным. Потому что на столе появилось несколько исходивших паром и манящим ароматом блюд, накрытых крышками, а еще сложенная втрое бумажка.

После ухода парней я еще непродолжительное время боролась с любопытством Нега и тепло драконьего хвоста пленяли и соблазняли задержаться в постели. Но, когда в силу вступил голод, я оказалась бессильна. Пришлось вставать. Первым делом, заглянула в записку.

«Не забудь покушать. Возможно, привычная мне еда не такая вкусная, как в твоем мире. Но я приготовил ее сам и надеюсь, что тебе понравится. А еще, прошу, последи за огнем. Мастер ненавидит холод».

Я улыбнулась. От послания веяло теплом, и ничто не намекало на укор за робость и нежелание «просыпаться». Кроме того, я отметила несколько вещей. Первая — эта трепетная забота о том, чтобы дракону было тепло и сытно… Он оставил столько еды, что при всем желании я не смогла бы съесть все. Следовательно еда предназначалась нам обоим. А с учетом снов и оговорок, получалось, Айрос действительно неравнодушен к Зарексу. Эх, зря я губу раскатала, куда мне тягаться с этим “мистером совершенство”. Вторая вещь заключалась в способности без труда прочесть и понять текст. Хотя, если абстрагироваться от сути послания, оно было написано незнакомыми символами. Последняя мысль догнала чуть позже. Почерк Айроса оказался каллиграфическим. Правда, при дальнейших размышлениях решила, что в этом нет ничего удивительного. Медленно, но необратимо, в голове зрело убеждение, что он — Император и идеален практически во всем. Кроме того, не сомневалась — это не навязанное извне, а скорее суть его натуры — бесконечное стремление к безупречности и совершенству.

Покачала головой и, проверив, что в очаге пока достаточно дров, принялась завтракать. В разных, небольших мисочках обнаружилось всякое. С сомнением отодвинула в сторону тарелки с сырым мясом разных видов, видимо оно предназначалось для Зарекса. С интересом естествоиспытателя, попробовала каждое. Некоторые вкусы оказались весьма неожиданными, какие-то нейтральными и невыраженными. Также текстура и способ приготовления не всегда соответствовали привычным мне. Но в целом можно сказать, что все очень понравилось, и осталось лишь одно сожаление. Я так и не увидела Айроса в фартуке за готовкой, утянув при этом в процессе самые лакомые кусочки.

Вдоволь насытившись, привела стол в порядок, добавила дров в огонь и колобком покатилась к кровати. До прихода Хазаэля поспала я не то чтобы много, всего пару-тройку эрн, да и заняться особо было нечем, поэтому решила пока побыть грелкой для дракона. Забравшись под одеяло, по-хозяйски притянула хвост, и чуть прижавшись к плечу Зарекса, снова заснула.