Рейган

Путь в кино

По окончании колледжа встал вопрос о дальнейших планах, о том, как найти достойную работу.

Экономический кризис постепенно преодолевался, начиналось оживление промышленности и других отраслей народного хозяйства. Однако в данном случае речь шла о человеке с гуманитарным образованием. На преподавательскую или научную работу в какой-либо университет Рональд попасть не мог: его оценки в период обучения были решающим к этому препятствием. Да он и не стремился стать ученым или профессором. Работа школьного учителя казалась ему нудной. Стать профессиональным спортсменом он не мог из-за близорукости. Участие в самодеятельных коллективах школы и колледжа без какого-либо профессионального образования или более солидного опыта делало актерскую перспективу также пока безнадежной.

Знакомые и родственники посоветовали ему попытаться устроиться на радио диктором или даже комментатором. Эти советы основывались на том, что у Рональда был приятный звучный голос, он был способен легко импровизировать, рассказывая всевозможные были и небылицы, — дар, который он унаследовал от отца. Особую привлекательность голоса Рейгана отмечали всегда. Когда он был главой исполнительной власти, журнал «Тайм» фиксировал: «Ни у одного президента со времени Кеннеди не было такого характерного и одновременно великолепного голоса. В соответствующие моменты он становится то тихим, чуть слышным, то обретает сочность и звучит напряженно»[61].

Последовала поездка в Чикаго, на центральную радиостудию, где молодому человеку дали от ворот поворот, посоветовав избрать менее значительный город для начала карьеры на радио.

Помогла случайность. В одной из газет Рональд прочитал объявление, что в городе Девенпорте, штат Айова, требуется спортивный комментатор для местной радиостанции, которой владел врач, занимавшийся хиропрактикой и имевший лицензию на радиовещание. Радиостанция называлась Дабл Ю-оу-си (WOC) — буквосочетание, которое никак не расшифровывалось и было продолжением неординарного поведения все того же местного хиропрактика.

Рональд немедленно отправился в Девенпорт, встретился с управляющим радиостанцией Питом Макартуром, понравился ему и был немедленно нанят на работу в качестве спортивного комментатора для проведения передач о футбольных соревнованиях. Так осенью 1932 года Рональд Рейган начал трудовую деятельность в качестве радиообозревателя. Ему была назначена месячная заработная плата в 100 долларов — сумма невысокая, но достаточная для удовлетворения элементарных потребностей.

Более того, вскоре Дабл Ю-оу-си стала филиалом более мощной радиостанции, расположенной в главном городе штата Де-Мойне, и Рейгану вдвое увеличили зарплату. Он быстро подружился с немногочисленным коллективом радиостанции, произведя на сотрудников весьма благоприятное впечатление своими импровизациями, которые, как оказалось, сочетались с умением подражать знаменитым людям.

Вскоре после этого новый президент Франклин Рузвельт, стремившийся донести до американцев свою программу «нового курса», решил наряду с официальными выступлениями с трибуны использовать беседы на радио, что для того времени было новинкой. Через неделю после инаугурации, 12 марта 1933 года, Рузвельт выступил с первой полуофициальной беседой с американцами, которая транслировалась радиоканалами. Так начались знаменитые «беседы у камина», в которых Рузвельт как бы вел задушевную беседу не с массовой аудиторией, а с каждым американцем в отдельности, как будто беседовал с друзьями или хорошими знакомыми.

Почти вся Америка (кроме явных политических противников президента) восторгалась непринужденным стилем общения Рузвельта с населением. Рональд Рейган однажды в присутствии своих старших коллег попробовал подражать «беседам у камина» и, к собственному изумлению, увидел, что у него это получается. Сотрудники восприняли вроде бы шутливую попытку адекватно, посмеялись, но взяли это умение на заметку. Со второй половины 1933 года Рейгану стали поручать не только спортивные, но также политические и культурные комментарии[62].

Но главными оставались спортивные передачи. В 1933–1934 годах происходили футбольные баталии на завоевание кубка Чикаго. Руководство местной радиостанции решило поручить Рейгану комментарии на базе телеграмм, которые он получал из Чикаго и других городов, где происходили матчи. Он стал вести мнимые репортажи с футбольных полей на основании поступавших одна за другой телеграмм, причем ухитрялся рассказывать об играх настолько подробно и живописно, что у слушателей создавалось полное впечатление, что они сами присутствуют на соревнованиях[63]. Одного дикторского «репортажа», однако, было недостаточно. Звуки ударов игрока по мячу и другие шумовые эффекты, особенно рев толпы болельщиков, были заранее записаны и подавались в нужный момент звукорежиссером[64].

Жизнерадостный Рейган приобретал на радио житейский и в известном смысле политический опыт, который в огромной степени пригодится ему в будущем. В то время он отнюдь не собирался стать государственным деятелем, не заглядывал в будущее, плыл по воле волн. Он не понимал, что и копирование Франклина Рузвельта, и полуфиктивные репортажи с футбольного поля (фиктивные лишь в том отношении, что он не присутствовал на соревнованиях, а преобразовывал в квазирепортаж правдивые новости, которые ложились на его стол) вооружали его тем опытом, который был крайне необходим политику самого высокого ранга. Когда придет пора вступить в политику, простой парень Рональд окажется неожиданно для себя вооруженным искусством общаться с толпами людей самого различного положения, отвечать по существу на поставленные вопросы, если он владел информацией, или отделываться ничего не значащими словами, или, наконец, произносить в ответ незамысловатую шутку, которая обычно удовлетворяла невзыскательную публику.

Рональд Рейган объективно, но пока еще отнюдь не субъективно готовил себя к роли политика, хотя играл на радио роли совершенно иного свойства.

Общительность Рональда, его привлекательная внешность, приятный голос, часто звучавший по местному радио, постепенно превращали его в видную провинциальную личность, чуть ли не в знаменитость.

Его известность в Девенпорте еще больше возросла, когда ему удалось в рассрочку приобрести хороший автомобиль «Нэш-400», новинку того времени — машину с откидывающимся верхом производства компании Чарлза Нэша, которая наряду с фирмой Генри Форда пользовалась широкой популярностью среди зажиточных американцев. Рональд отнюдь еще не был зажиточным, но ему важно было произвести впечатление на окружающих, и он экономил деньги, чтобы предстать перед ними во всем великолепии юного, но уже процветающего обозревателя.

Девенпортские девицы стремились познакомиться с ним, а некоторые даже рассчитывали связать его брачными узами. Рональд легко поддерживал знакомства, но был осторожен в выборе партнерш, предпочитая проводить время в обществе тех дам, которым было достаточно простого общения с молодым человеком, приятным во всех отношениях. Он хорошо помнил свою первую любовь, которая едва не окончилась браком, ее неудачный финал и относился к связям с девушками крайне осторожно.

Большое удовольствие доставляли ему конные прогулки, обычно в одиночестве. Это было дорогое развлечение. Однако Рональд нашел выход, записавшись рядовым солдатом в кавалерийский резервный корпус, размещавшийся в городе Де-Мойне. А это давало ему возможность пользоваться хорошими лошадьми из конюшни корпуса якобы для тренировок, а на самом деле просто для прогулок по окрестностям.

Позже Рейган называл работу на радио в Девенпорте и отчасти в Де-Мойне лучшими годами своей жизни[65]. Это понятно: он был молод, беззаботен, к громкой славе еще не стремился. Все это будет впереди.

Успехи на местном радио пробудили дремавшие мечты о кинокарьере.

Рональд не без труда уговорил администрацию радиостанции весной 1937 года командировать его на западное побережье страны, на остров Санта-Каталина в Тихом океане, в 35 километрах к юго-западу от Лос-Анджелеса, где проходили тренировки футбольных команд перед предстоящими соревнованиями.

Молодого человека в самой малой степени интересовало освещение тренировок. Это был лишь предлог, чтобы попытаться проникнуть в «Святой Лес» — Голливуд (именно так переводится на русский язык название этого киногорода). Там у Рональда уже была знакомая — бывшая сотрудница радиостанции в Де-Мойне Джой Ходжес, которая теперь стала джазовой певицей и иногда привлекалась к исполнению песен в фильмах. Перед поездкой Рональд связался с ней, и она обещала свести его со своим агентом Джорджем Уордом.

Приобщение к киногрезам

При первой же возможности Рон (его теперь часто называли сокращенным именем, отказавшись от уменьшительного Ронни) отправился в город киногрез. Знакомая выполнила свое обещание, а ее агент быстро организовал для приятного молодого человека пробы на киностудии братьев Уорнер (Уорнер Бразерс) — одной из наиболее влиятельных, если не самой влиятельной в то время студии Голливуда.

Студия была основана в 1918 году братьями Уорнер — Гарри, Альбертом, Сэмом и Джеком, родители которых эмигрировали из Российской империи. Руководители компании применяли самые разнообразные новинки формировавшейся киноиндустрии, и фирма процветала, расширяя производство и поглощая другие компании. С середины 1920-х годов Уорнеры начали выпускать звуковые фильмы и фильмы со звуковыми эффектами. С конца 1920-х годов стали производиться в основном звуковые фильмы, а в следующие годы появились мультипликационные ленты.

В то же время фирма нуждалась в молодых актерах, так как актеры немого кино с большим трудом переходили на звуковые фильмы. Так что время, когда Рейган пришел на киностудию, было для него весьма удачным. Уже не в первый раз он оказался, как говорят американцы, в нужном месте в нужное время, не очень надеясь на успех.

Джордж Уорд уговаривал Рональда дождаться приговора, который должен был произнести один из совладельцев фирмы Джек Уорнер, просмотрев кинопробы. Однако командировка на западное побережье заканчивалась, а рисковать службой на радиостудии Рональд никак не желал.

Он возвратился на свою радиостанцию и, не получая никаких сведений из Голливуда, был убежден, что его затея провалилась. Через несколько недель от Уорда неожиданно пришло письмо, извещавшее, что кинокомпания готова заключить с ним контракт с заработной платой в 200 долларов в неделю, то есть в четыре раза больше, чем он получал в Девенпорте. Оказалось, что Джек Уорнер просто забыл о пробах молодого человека, просмотрел их после напоминания Уорда и счел, что Рейган подходит в качестве актера легкого жанра, правда, для исполнения главным образом ролей второстепенных или даже эпизодических персонажей.

Ответная телеграмма Рона гласила: «Подписывайте, пока они не передумали»[66]. 1 июня Уорд, ставший агентом Рейгана, подписал от его имени контракт на работу в фирме с указанной зарплатой и обязательством играть все предназначенные ему роли по указаниям режиссеров и администраторов.

Так почти случайно Рональд Рейган превратился в киноактера. Он проработал на студии Уорнер Бразерс 15 лет, снялся в сорока одном фильме, но оставался актером второго плана: его считали недостаточно талантливым для воплощения сложных характеров и передачи глубоких чувств героев. Режиссеров в основном привлекало то, что Рональд был хорошим всадником. Такие актеры ценились высоко, и за каждый день съемок с верховой ездой им платили дополнительно 25 долларов[67].

Уже осенью 1937 года на экраны вышли первые два фильма с участием Рейгана — «Любовь в эфире» и «Отель “Голливуд”».

Фильм «Любовь в эфире» повествовал о радиодикторе, каковым Рейган был перед этим в действительности, о его любовном увлечении, которое не помешало ему выступить с разоблачениями коррумпированных отцов города. Герой оказывается в одиночестве, его отстраняют от работы, он вынужден заниматься неинтересным для него делом.

В следующих фильмах Рейган играл простых парней, не очень разбирающихся в сложных материях, но честных и справедливых, готовых поделиться с ближним всем, что имеют. В мелодрамах Рон обычно играл третьего лишнего, в ковбойских лентах его часто убивали первым. В какой-то степени он играл самого себя. Кинокритики не раз отмечали, что Рональд Рейган играет в кино Рональда Рейгана. Через годы его покровитель Джек Уорнер, узнав, что Рейган баллотируется на пост губернатора Калифорнии, сострил: «Вы ошиблись. Это Джимми Стюарт (в то время звезда Голливуда. — Г. Ч., Л. Д.) избирается губернатором, а Рейган баллотируется на роль его ближайшего друга»[68].

В фильме «Отель “Голливуд”» Рейган играл настолько второстепенную, эпизодическую роль (опять радиодиктора), что даже не был назван в титрах. Правда, во время съемок он познакомился с известной актрисой Луэллой Парсонс, которая почти по-матерински стала опекать молодого человека, учить его правильно вести себя в Голливуде. Парсонс была влиятельной личностью, у нее была своя колонка в популярных газетах концерна Херста, где она давала представление о жизни Голливуда со своей точки зрения. Нередко Парсонс в своих статьях просто сплетничала. По этой причине многие актеры и даже режиссеры заискивали перед ней, чтобы не быть выставленными в невыгодном свете.

Луэлла познакомила Рона с юной, но уже опытной актрисой Джейн Уайман, однако вначале они не обратили особого внимания друг на друга.

Рейган и Уайман вновь встретились на съемочной площадке в 1938 году во время съемок фильма «Братец крыса» о жизни курсантов военного училища первого года обучения (именно их называли «крысами»). Это вновь (как и предыдущие два) был фильм малобюджетный. Для съемок даже не были созданы специальные декорации, и проводились они в военном училище в городе Лексингтоне (штат Вирджиния). Во время съемок Рональд и Джейн неожиданно понравились друг другу и вскоре стали любовниками.

Джейн родилась в 1917 году (ее девичья фамилия была Мейфилд), с пятнадцати лет снималась в кино, прибавив себе три года, чтобы иметь право заниматься актерской профессией. Ко времени встречи с Рональдом она снялась более чем в тридцати фильмах[69] и успела дважды побывать замужем.

24 января 1940 года в церкви города Глендейл (Калифорния) состоялось бракосочетание Джейн и Рональда. 4 января 1941 года Джейн родила дочь, которую назвали Морин.

Тем временем Рональд Рейган, актер среднего дарования, расширял круг знакомых и друзей в Голливуде. К нему хорошо относился могущественный совладелец киностудии Джек Уорнер, пригласивший его на работу; ему покровительствовала весьма влиятельная Луэлла Парсонс; третьим его благожелателем стал один из главных коммерческих агентов киноиндустрии Луис (Лев) Вассерман, включивший Рейгана в число актеров, от имени которых он заключал выгодные контракты.

Жизнерадостность, живость Рона, его обаятельная улыбка привлекли Вассермана, как и многих других. У Вассермана был большой опыт отбора актеров, он прекрасно знал пределы способностей Рейгана, но подружился с ним (он был двумя годами моложе Рона) и пристраивал его в прибыльные фильмы при любой возможности.

Помимо работы коммерческим агентом Вассерман был крупным администратором в компании Эм-си-эй (Music Corporation of America), которая в 1930-е годы стала одним из крупнейших производителей фильмов в Голливуде. Сохраняя связи с братьями Уорнер, Рейган с их согласия стал сниматься также в фильмах этой компании.

Большинство фильмов обеих компаний производилось для массовой аудитории среднего уровня, представители которой ходили в кино, чтобы отвлечься от повседневных забот, отдохнуть и развлечься. Сюжеты фильмов были предельно просты: добро побеждало зло, мужественный и обязательно внешне привлекательный герой, часто из бедной семьи, боролся за справедливость, терпел лишения, но в конце концов добивался победы. Хеппи-энд был обязателен для таких незамысловатых поделок.

При этом киностудии стремились выпустить как можно больше фильмов, особенно тех, которых относили к «классу Б», то есть требовавших минимальных затрат, но собиравших большое число зрителей и, следовательно, обеспечивавших сравнительно высокие кассовые сборы.

Рейган отлично понимал эти особенности киноиндустрии и стремился им соответствовать. О таких поделках американцы говорят: «Мы не хотим, чтобы это было обязательно хорошо, мы хотим получить это в среду (или четверг)». Рейган любил повторять эту житейскую мудрость. В 1938 году появились семь фильмов с его участием, в 1939 году — еще семь. К концу 1940 года для рядовых американцев он в полном смысле слова стал кинозвездой.

Особенно популярной стала детективная серия об агенте секретной службы Брассе Бэнкрофте, снятая режиссером Ноэлем Смитом на киностудии братьев Уорнер в 1939–1940 годах. Серия открывалась фильмом «Секретная служба в воздухе», завершалась лентой «Убийство в воздухе» (между ними были еще картины «Код секретной службы» и «Разгром денежного ринга») и повествовала о мужественной борьбе тайного агента, который проникает в преступные группировки, торгующие людьми и занимающиеся шпионажем в пользу некой иностранной державы. Ему недостаточно разоблачить рядовых участников, он стремится добраться до центра преступной сети и вывести его на чистую воду. В этом ему помогают не столько ум, сколько смелость, надежные связи, народная поддержка и просто удача. Вся эта незамысловатая серия ожидалась кинозрителями с нетерпением, при появлении нового фильма к кассам кинотеатров выстраивались длинные очереди.

В последнем фильме, вышедшем на экраны, когда уже шла Вторая мировая война, открыто говорилось о борьбе Бэнкрофта против германских шпионов, которые пытаются остановить разработку в США мощного оружия, способного уничтожать вражеские самолеты на немыслимом расстоянии. Разумеется, главному герою это вполне удается, и Рейган торжественно провозглашает его устами: «Оно не только сделает Соединенные Штаты непобедимыми в войне, но станет величайшей силой в обеспечении всеобщего мира».

Вся серия была проникнута ура-патриотическим духом, глубоким одобрением внешней политики президента Рузвельта, направленной на то, чтобы не допустить вовлечения США в мировую войну.

Вполне сознавая возможности своего актерского дарования, свою неспособность стать исполнителем, которого по достоинству ценили бы наиболее подготовленные зрители, Рейган в то же время мечтал сниматься в фильмах группы А, которые определяли развитие американского кинематографа, выводили его на международную арену. В 1940 году он наконец получил (надо полагать, не без поддержки покровителей) роль в серьезном фильме «Кнут Рокне — настоящий американец».

Фильм был посвящен норвежскому футболисту и тренеру, ставшему заметным представителем спорта в Соединенных Штатах, человеку, который пытался внедрить в американскую практику европейский футбол, обладал незаурядными педагогическими качествами и пользовался в США заслуженным уважением. Он трагически погиб в 1931 году в авиационной катастрофе. Фильм о нем — художественная лента с элементами документалистики, с использованием писем и дневников героя — оказался удачным. Рональд играл в нем роль знаменитого игрока 1920-х годов Джорджа Гиппа. Она Рейгану в целом удалась, хотя критика отмечала, что подлинной глубины образа он достичь не смог[70].

Но широкая публика была в восторге. Рейган стал известен всей стране как один из популярных актеров. По имени своего героя он получил прозвище Гиппер (дружески-покровительственное «старик» — обращение обычно старших по возрасту или положению к молодым людям).

Вскоре последовали новые высокобюджетные фильмы, которые закрепили известность киноактера. На афишах даже тех фильмов, в которых Рональд не играл главных ролей, часто красовался красивый молодой человек с обаятельной улыбкой, излучавший энергию, бодрость и в то же время простоту и доступность.

Три фильма, в которых играл Рейган, критики и историки кино считают вершиной его кинокарьеры. Это «Дорога на Санта-Фе», «Девушка из дансинга» и особенно «Кингс Роу».

«Дорога на Санта-Фе» был историческим вестерном, снятым Майклом Кёртисом, в нем действовали реальные исторические лица — участники радикального аболиционистского восстания Джона Брауна (сам он также появлялся в фильме). Действие происходило за несколько лет до Гражданской войны в США 1861–1865 годов. Названа была картина по действительно существовавшему нелегальному пути транспортировки беглых негров с Юга на Север, где они становились свободными людьми. Рейган играл одну из главных ролей — Джорджа Кастера, молодого офицера с анархическими наклонностями, вступающего по сугубо личным причинам ревности в конфликт с другим офицером и его друзьями, в результате чего ранее поддерживавшие дружбу военные оказались по разные стороны баррикад.

Кастер был действительно историческим лицом, но его изображение в фильме мало соответствовало подлинным перипетиям его жизненного пути. В исполнении Рейгана он был предельно идеализирован и драматизирован. Но ведь именно это и нравилось широкой публике[71].

Кинокартина «Девушка из дансинга» рассказывала о нелегкой судьбе девушек, которых эксплуатируют предприимчивые дельцы, заставляя их выступать на сцене дешевых забегаловок за мизерную плату при постоянных насмешках и приставаниях пьяных посетителей. Рейган играл роль великодушного спасителя Стива Толбота, который вмешивается в судьбу танцовщицы Лолы Мирс из благородных побуждений. Но история, естественно, завершается страстной любовью и счастливым браком[72].

Наибольшим успехом пользовался фильм «Кингс Роу» (название населенного пункта), смесь мелодрамы, детектива и триллера, в котором вроде бы рассказывалось о жизни в небольшом городке на рубеже XIX–XX веков, но на самом деле речь шла о таких явлениях, как инцест, гомосексуализм, врачебная преступность. Рональд играл беззаботного юношу Дрейка Макхью, который соблазнил дочь местного доктора-садиста (тот получал удовольствие, оперируя пациентов без анестезии). Последний, воспользовавшись тем, что парень оказался на койке его больницы с легкими ранениями в результате несчастного случая, в отместку за приставание к дочери объявил его серьезно раненным и ампутировал ему обе ноги. Следуют тяжкие переживания юноши, который постоянно думает об одном и том же: «Где остальная часть моего тела?». О том, что Рейган придавал этому фильму и своей роли в нем большое значение, свидетельствует тот факт, что именно так он назвал автобиографию, на которую мы уже ссылались.

Отклики на фильм были самые противоречивые. Тем не менее он был номинирован на Академическую премию (правда, выдвигался только режиссер Сэм Вуд). Премия получена не была, но Рейган после демонстрации картины закрепил свое положение кинозвезды массового проката[73]. После выхода картины он получил контракт на семь лет с ежегодной оплатой в миллион долларов. Это была по тем временам огромная сумма.

В августе 1942 года появилась первая статья Р. Рейгана, в которой он подводил некий, весьма предварительный, итог своей актерской карьеры. Статья носила несколько ироническое название «Как сделать себя важным». Он писал, что с самого начала актерской деятельности не сомневался в правильности выбранного пути: «Я был уверен, что поднимусь на вершину, если буду работать и учиться». Он не проявлял особой скромности, заявляя, что играл в фильмах категории Б так, как будто это были роли в лучших фильмах группы А. Именно это, мол, и позволило ему добиться успеха[74].

В своей статье Рейган впервые заявил, что наряду со спортом и киноискусством интересуется политикой. Впрочем, сколько-нибудь значительных политических интересов у него тогда еще не было. Он интересовался новостями не более, чем основная масса американцев. Рональд, правда, отмечал, что в то время был охвачен либеральными настроениями и не был настроен «сколько-нибудь остро» по отношению к коммунистам.

Война и после нее

Фильм «Кингс Роу» появился в 1942 году, в то время когда США уже вступили в войну, после того как 7 декабря 1941 года Япония совершила нападение на американскую военную базу Пёрл-Харбор на Гавайском архипелаге.

После войны Рейган не раз высказывал сожаление, что фильмы категории А с его участием стали появляться уже в военные годы, непосредственно перед тем, как он был призван на военную службу, что прервало его актерскую карьеру. Когда же он возвратился с военной службы, зрители о нем уже позабыли. Рональд говорил Эрлу Данкелу, своему помощнику по работе в фирме «Дженерал электрик», что чувствует себя человеком, «у которого отрезали ноги»[75].

В качестве младшего лейтенанта кавалерийского резерва Рональд Рейган (он состоял в этом резерве, как мы помним, со времени работы на радио — сначала рядовым, а позже был произведен в низшее офицерское звание) подлежал призыву в армию. Трижды он получал отсрочку по просьбе кинофирмы братьев Уорнер для завершения работы над фильмом «Кингс Роу». В конце концов терпение армейского начальства истощилось, и в марте 1942 года Рейган был призван на военную службу. Месяц он провел на подготовительных курсах в порту Форт-Мейсон под Сан-Франциско, затем медицинская комиссия признала, что из-за сильной близорукости он может выполнять «лишь ограниченный круг обязанностей». В действие вновь вступили сильные покровители, связанные с киноиндустрией.

Более того. Как раз весной 1942 года при командовании Военно-воздушных сил было образовано «киноподразделение», командиром которого был назначен не кто иной, как Джек Уорнер, получивший звание подполковника. Естественно, одним из первых, кого затребовал Уорнер в свою «боевую часть», был Рональд Рейган. Он сразу же был включен в команды, которые готовили агитационно-пропагандистские фильмы, предназначенные для новобранцев, для их разносторонней подготовки, а также для представления населению американских вооруженных сил в самом выгодном свете.

Рональд играл роли в незамысловатых фильмах, читал тексты, повествующие о славных боевых традициях американцев, и т. п. Он носил военную форму младшего офицера, но на поля сражений и вообще за пределы страны так и не отправился. Это его устраивало в полной мере. Впрочем, Рейган позже был склонен существенно преувеличивать свою деятельность во время войны. Обычно он говорил, что служил на одной из военно-воздушных баз. Формально это было так, но отнюдь не отражало существа того, чем он занимался. Однажды ему даже привиделось, что он фотографировал нацистские лагеря смерти, хотя, повторим, пределов Калифорнии в период войны он не покидал[76].

Порой Рональд играл в агитационных картинах с запоминающейся музыкой. Некоторые исполнявшиеся им песни проникали за рубеж, даже в СССР — благодаря содействию посольства США в Москве в частности и духу союзничества в целом. Таковой была, например, песня «Здесь вы в казарме» из фильма «Это армия» (1943 год, музыка Ирвинга Берлина — известного американского композитора-песенника, выходца из семьи эмигрантов из России).

В СССР песню многократно исполнял джаз-оркестр Всесоюзного радиокомитета под управлением Александра Цфасмана (пел Ефрем Флакс). В 1945 году песня была записана на пластинку и распевалась по всей стране и в армии. В наши дни ветераны войны и труда, дети военного времени помнят строки из нее:

Но Рональд был недоволен, что братья Уорнер, имея право использовать его и в игровых фильмах, не поручали ему серьезных ролей. Трагически-разоблачительный фильм «Кингс Роу» оказался исключением. Зрителям Рейган в нем понравился, но он опять играл красивого удачливого простака, и серьезно менять его амплуа фирма не собиралась.

Тем временем его жена Джейн Уайман (сначала она взяла фамилию очередного мужа, но затем возвратила себе прежнюю) добивалась успеха в серьезных фильмах.

Особенно успешным стал фильм «Потерянный уик-энд», вышедший на экраны в 1945 году. Снятый Билли Уайлдером по мотивам одноименного романа Чарлза Джексона, он рассказывал о трагедии опустившегося писателя, страдающего алкоголизмом, и его подруги (именно ее играла Джейн), которая старается помочь своему возлюбленному, на выходные дни хочет увезти его за город, о неудаче этой попытки: под предлогом желания поработать писатель отказывается уехать и опять начинает пить. «Потерянный уик-энд» стал событием в истории американского кино, получил «Золотую пальмовую ветвь» первого послевоенного Каннского кинофестиваля 1946 года и четыре премии «Оскар», в том числе как лучший фильм года. В 2011 году «Потерянный уик-энд» был включен в американский Национальный реестр фильмов, обладающих «культурным, историческим или эстетическим значением»[78].

Супруга явно «переигрывала» Рона. Его попытки получить серьезные роли, создать новые, запоминающиеся образы наталкивались на упорное сопротивление киноконцернов, которые никак не отказывались от желания использовать его почти исключительно в дешевых фильмах категории Б, которые давали неплохие кассовые сборы, но забывались зрителями, как только они покидали зал кинотеатра. Об этом Рейган не раз с обидой говорил в своих интервью[79].

В сентябре (по другим сведениям — в декабре) 1945 года Рональд был демобилизован из армии, хотя ни к каким существенным изменениям в его жизни это не привело.

Первые послевоенные годы характеризовались для Соединенных Штатов неизбежными внутренними сложностями. Особенно большой проблемой стали отношения между предпринимателями и организованной рабочей силой, объединенной в профсоюзы. Сам президент Гарри Трумэн, сменивший в апреле 1945 года скончавшегося Франклина Рузвельта, объявил, что окончание войны освобождает наемных работников от их обязательства не прибегать к стачкам. Президент не мог не понимать, что сам способствует значительному обострению социальных столкновений[80].

В Голливуде волнения развернулись еще до окончания войны, вылились в острую конфронтацию между конкурирующими профессиональными объединениями и продолжались в острой форме до 1949 года.

Борьба в основном развернулась между Интернациональным союзом работников театра и сцены (ИСРТС)[81] и Конференцией союзов студий (КСС).

Первая организация была крупнее и организованнее, обладала возможностью даже устраивать бойкот кинотеатров, однако не была лишена элементов коррупции и в ряде случаев шла на сделки с кинофирмами. В прессе не раз выдвигались обвинения в связях ИСРТС с чикагским гангстером Вилли Байоффом[82].

Второе объединение было малочисленнее, но носило более боевой характер. Им руководил бывший боксер Герберт Соррелл, о котором говорили, что он связан с Коммунистической партией. В конце 1945 года КСС организовала забастовку декораторов сцены, которая вылилась в кровавое столкновение с охраной концерна братьев Уорнер и полицией. День столкновения активисты этого союза назвали «черной пятницей»[83]. После этого членов КСС при содействии конкурирующего союза стали выдавливать из всех предприятий Голливуда.

Наряду с этими союзами в Голливуде действовала Гильдия актеров сцены (ГАС), в которой членствовал и постепенно становился все большим активистом Рональд Рейган. По мере того как его актерская карьера оказывалась под угрозой, он все больше интересовался общественными делами, в частности острыми спорами и конфликтами в профсоюзной среде. Вместе со своими коллегами Рейган обратился к руководству Американской федерации труда (АФТ) — одному из двух мощных общенациональных объединений профсоюзов (оба враждующих союза, как и ГАС, примыкали к этому объединению) с просьбой вмешаться в конфликт и выступить в качестве посредника. После того как руководство АФТ отказалось от вмешательства, гильдия объявила о своем нейтралитете, но ее позиции были явно ближе к более консервативному ИСРТС. Поддержать выступления, организуемые КСС, гильдия постоянно отказывалась.

Дело дошло до того, что во время «черной пятницы» Рейгана, занятого на съемках, позвали к телефону, и кто-то, не назвавший себя, заявил, что, если он будет выступать в роли штрейкбрехера, наемные бандиты навсегда испортят его красивую физиономию кислотой. По совету сотрудников службы безопасности фирмы братьев Уорнер Рейган некоторое время даже ходил с пистолетом в кармане.

Эти драматические события означали, что в условиях послевоенного обострения социальной напряженности Рейган стал все больше поворачивать вправо, отказывался от конфронтации с предпринимателями, решительно защищал политику соглашения с кинофирмами. Большинство членов гильдии поддерживали эти настроения. Вскоре, в январе 1947 года, состоялись очередные ежегодные выборы председателя Гильдии киноактеров. Рейган выдвинул свою кандидатуру и получил одобрение большинства членов. Рейгану удалось победить других кандидатов — Джина Келли и Джорджа Мерфи[84].

Победа над обоими соперниками была весьма показательной. Джин Келли был известным хореографом и актером, завоевавшим большую известность, чем Рейган, правда, в основном в интеллектуальных кругах. Он был сторонником Демократической партии, причем примыкал к ее левому крылу. Вскоре после описываемых событий он станет одним из наиболее активных борцов против маккартистской реакции.

Более правые позиции занимал Джордж Мерфи, который с 1944 года возглавлял актерскую гильдию. Именно его на посту председателя сменил теперь Рейган. В качестве актера Мерфи также считался мастером более высокого уровня. За свой профсоюзный пост он особенно не боролся, стремясь как можно скорее возвратиться к творческой работе. Позже, правда, он вступит в политику, став первым актером, занявшим пост сенатора США[85].

Так начался новый этап в карьере Рейгана — из успешного актера он стал превращаться, полагая, по-видимому, что это лишь временный перерыв в творческой работе, в профсоюзного чиновника.

В 1949 году Рональд был привлечен к съемкам совместного британско-американского фильма «Горячее сердце», посвященного событиям Первой мировой войны, и на несколько месяцев выехал в Великобританию. Там он получил солидный гонорар, но, согласно британским законам, введенным правительством лейбористов («рабочим правительством», как оно себя называло), должен был потратить основную его часть на месте, так как не имел права вывозить крупную валютную сумму. Эта неудача вызвала немалое раздражение, оказавшее явное влияние на поворот Рональда к тем, кто решительно выступал против ограничений частнособственнической деятельности[86].

После этого Рейган снялся еще в нескольких фильмах, но его привлекали к съемкам все реже.

В последний раз он попытался возвратиться в киноиндустрию в 1964 году, сыграв в фильме «Убийцы» (по рассказу Э. Хемингуэя под тем же названием) босса организованной криминальной группировки, который представал перед публикой как респектабельный бизнесмен. Критика оценила фильм весьма сдержанно (в рецензиях говорилось, что он имеет самое слабое отношение к произведению Хемингуэя), а игру Рейгана в основном отрицательно, полагая, что он не был естественным, что создал скорее маску героя, а не живой образ[87]. Впрочем, сын Майкл, обожающий своего отца, утверждает, что эта неудача была связана с тем, что его отец был хорошим человеком, а в фильме ему пришлось играть «плохого парня»![88]

После этой неудачи Рейган больше в кино не снимался, да и нет сведений, что ему предлагали какие-либо роли. В качестве актера его уже не воспринимали.

Тем не менее позже, став губернатором Калифорнии, а затем президентом, Рональд не раз вспоминал о своей актерской карьере, считая, что она способствовала его политическому продвижению. В одном из выступлений он отмечал: «Некоторые из моих критиков в течение последних лет утверждают, что я стал президентом, потому что был актером, который знает, как произносить хорошие речи. Думаю, что это недалеко от истины, потому что актер знает две важные вещи — как быть честным в том, что он делает, и как находиться в контакте с аудиторией. Это также неплохой совет для политика. Мой актерский инстинкт просто подсказывал мне, чтобы я говорил правду, как я ее видел и чувствовал… То, что я говорил, имело смысл для простого парня с улицы, а ведь именно эти парни с улицы и избирают президентов Соединенных Штатов»[89].

Профсоюзный босс и его поворот вправо

На пост председателя киноактерской гильдии (подчеркнем: лишь одного из нескольких конкурирующих профобъединений, в которые входили работники экрана) Рейган переизбирался и в последующие годы, вплоть до 1953-го.

Сотрудничество гильдии с руководством студий сделало Рейгана крайне непопулярным в среде тех деятелей киноискусства, которые занимали левые позиции и которых без каких-либо оснований называли «коммунистами» и «подрывными элементами». Наибольшие упреки и просто ругательства со стороны ГАС и ее руководителя раздавались в адрес Гильдии сценаристов, большинство членов которой симпатизировали левому крылу Демократической партии, а некоторые, оставаясь беспартийными, проявляли интерес к различным социалистическим теориям. Гильдия сценаристов не оставалась в долгу: в адрес Рейгана стали раздаваться обвинения, граничившие с прямыми оскорблениями. Его называли штрейкбрехером, слугой киноиндустрии и даже фашистом. Заметим попутно, что слово «фашист» еще до Второй мировой войны из названия правившей в Италии фашистской партии превратилось в грубое политическое ругательство, после войны эта тенденция еще больше усилилась, а сам термин фактически потерял первоначальный смысл.

Рейган включился в политическую борьбу и в рамках других общественных организаций.

Сразу после окончания войны в Европе, летом 1945 года, был создан Независимый гражданский комитет искусства, науки и других профессий с центром в Голливуде, поставивший своей целью борьбу за недопущение новой мировой войны и сохранение сотрудничества с СССР. После атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки деятельность комитета сосредоточилась на борьбе за запрещение атомного оружия. В комитет вошли видные актеры, писатели, ученые, журналисты — в основном те, кто ранее поддерживал Рузвельта и его «новый курс». Самыми знаменитыми членами комитета были великий ученый Альберт Эйнштейн и столь же великий актер и режиссер Чарли Чаплин. В то же время, как выяснилось позже, комитет был использован в качестве организации прикрытия для нелегальной деятельности Коммунистической партии США, чему способствовали некоторые его члены, в частности певец Поль Робсон и драматург Лиллиан Хелман.

Рональд Рейган, явно в это время повернувший вправо, но еще не вполне отрешившийся от влияния «нового курса», также вошел в комитет, в его исполнительный совет и даже недолгое время был в числе директорского совета организации. Его участие в Независимом гражданском комитете стимулировалось тем, что его активным членом был старший сын покойного президента Джеймс Рузвельт, который решительно осуждал коммунистическое влияние, но по основным вопросам внешней политики был близок к левым деятелям.

В комитете развернулась внутренняя борьба, которая усиливалась и обострялась по мере развития холодной войны между западными державами и СССР. На первом же заседании исполнительного совета Рейган вместе с Дж. Рузвельтом и актрисой Оливией де Хэвилленд внес проект заявления с осуждением коммунистического проникновения в организацию. Проект был отвергнут как нарушающий принципы демократии. В то же время прокоммунистические деятели все более активно выступали с осуждением «британских и американских поджигателей войны» и в поддержку сталинской внешней политики. Диссонансом тем и другим крайним группам звучали утопические заявления нобелевского лауреата химика Лайнуса Полинга с призывом создать миролюбивое «мировое правительство»[90].

Именно в это время сравнительно широко развернулось начатое ранее сотрудничество Рейгана с американскими спецслужбами, в частности с ФБР, которое он никогда не афишировал, хотя прямо и не отрицал. В то же время его брат Нил не просто признавал, а открыто хвастал тем, что выполнял некие «шпионские задания» ФБР[91]. Наиболее вероятно, что именно Нил «вывел» агентов ФБР на своего брата.

Частично досье Рейгана было рассекречено в 1985 году и впервые использовано в материалах одной из калифорнийских газет[92]. Позже на основании закона о свободе информации 1966 года общественности были предоставлены обширные дополнительные материалы о сотрудничестве Рейгана со спецслужбами. Правда, приводимые некоторыми журналистами данные о численности документов (точнее, о количестве листов рассекреченной информации) — называют подчас многие тысячи листов — могут ввести в заблуждение, так как зачастую один и тот же документ повторялся в копиях, передаваемых по инстанциям десятки раз.

Но тот факт, что Рональд Рейган в послевоенные годы использовался ФБР в качестве голливудского информатора под кодовым номером Т-10 (под буквой «Т» фиксировались второстепенные агенты, не представлявшие особой ценности), безусловен. Многие из этих документов были использованы в книге журналиста С. Розенфельда «Подрывные элементы: Война ФБР против студентов-радикалов и восхождение Рейгана к власти»[93].

Агенты ФБР установили первые контакты с Рональдом Рейганом еще в 1941 году, когда встречались с ним для получения сведений о человеке, работавшем в Голливуде и симпатизировавшем нацистам. Эпизодические встречи с целью сбора информации происходили в следующие годы, а в 1946 году предоставление информации агентам внутренней безопасности стало регулярным. В своих мемуарах Рейган лишь упоминает, что в этом году его посетили представители ФБР: «Мы разговорились. Я должен признаться, что они мне на многое раскрыли глаза»[94].

Вместе со своей женой Джейн Уайман Рейган сообщал имена актеров и других работников Голливуда, которых они подозревали в коммунистической деятельности, сообщая при этом в ряде случаев факты их подрывной работы, в других же случаях ограничиваясь лишь своими субъективными ощущениями.

Как видно из рассекреченной документации, Рейган продолжал сотрудничество с ФБР также на протяжении последующих лет, вплоть до избрания его губернатором штата Калифорния.

Возвратимся, однако, в первые послевоенные годы. Осенью 1947 года созданная еще до Второй мировой войны с целью противодействия нацистской пропаганде комиссия палаты представителей Конгресса по расследованию антиамериканской деятельности, которая непосредственно после войны сосредоточила свое внимание на деятельности компартии и особенно на проникновении ее влияния в круги интеллигенции, начала следствие о влиянии коммунистической пропаганды на киноиндустрию. Безусловно, по рекомендации ФБР Рейган был приглашен на слушания в Вашингтон в качестве «дружественного комиссии свидетеля»[95].

Он вел себя хитро и лицемерно, ибо теперь речь шла не о тайном сотрудничестве, а о публичной акции, широко освещаемой прессой. Значительная часть последней оценила выступление Рейгана как достойное и даже смелое (имея в виду начавшуюся в стране «охоту на ведьм»). Он защищал Голливуд, заявлял, что подавляющее большинство его деятелей настроены антикоммунистически и не допустят распространения подрывных идей при помощи кино, что Голливуд сам справится с коммунистической опасностью без помощи административных органов. Он призывал сохранять в США основы демократии и высказался против объявления Коммунистической партии вне закона, цитируя Джефферсона и других авторитетов. «Если американский народ будет знать все факты, он никогда не допустит ошибки», — провозглашал он. В ответ на вопрос о проникновении коммунистов в Конференцию союзов студий Рейган уклончиво ответил, что в этой организации имеется группа, следующая тактике, которая «может быть ассоциирована с коммунистической», но отказался признать, что кто-то из ее членов действительно может оказаться коммунистом.

В свете того, что стало известно через много лет, особенно фальшиво (правда, в то время мужественно!) прозвучал его решительный отказ назвать хотя бы одно имя коммуниста, работающего в Голливуде. Единственным, кто был назван как радикальный деятель, был Поль Робсон, который отнюдь не скрывал своих левых политических симпатий. Да и это имя прозвучало в косвенном свидетельстве, что его, Рейгана, «завлекли» в группу людей, которые всего лишь фигурировали в числе нескольких организаторов одного из концертов Робсона.

Создается впечатление, что, заботясь прежде всего о своей актерской и профсоюзной карьере, Рейган в то же время еще колебался в своих предпочтениях между Демократической и Республиканской партиями, между либерализмом и консерватизмом. Юность влекла его к либералам, жизненный опыт и практические цели предопределяли все больший поворот к консервативному крылу Республиканской партии.

В первые послевоенные годы эти колебания проявлялись в явной непоследовательности действий. Став негласным сотрудником ФБР и выступив в Комиссии по антиамериканской деятельности в качестве «дружественного», хотя и не вполне послушного свидетеля, он определенно повернул вправо. В то же время в 1947 году неожиданно присоединился к явно либеральной организации «Американцы за демократическое действие», которую определил как «единственное выражение подлинного либерализма», а в следующем году высказался за избрание президентом США Гарри Трумэна, представителя Демократической партии. Напомним, что Трумэн стал президентом в 1945 году после смерти Рузвельта, будучи вице-президентом, что тогда он не избирался на президентский пост и выборы 1948 года были для него первыми. Участвуя в трумэновской избирательной кампании, Рейган полностью поддержал его выступления против сокращения расходов на социальные нужды и за сохранение высоких налогов для наиболее богатых американцев[96].

Однако основной вектор политического развития Рональда Рейгана был все же направлен вправо.

В наибольшей степени это выразилось в том, что он включился в деятельность Совета кинопромышленности, образованного в самом начале 1949 года. Это было зонтичное объединение нескольких групп кинопромышленников, актеров и других работников Голливуда. Официально Совет кинопромышленности ставил своей целью добиваться прочных связей киноиндустрии с общественностью страны, но по существу стремился к обеспечению более благоприятного имиджа Голливуда перед законодательной и исполнительной властью в условиях, когда с легкой руки проведенного в Конгрессе расследования о Голливуде стали говорить как об «откровенно коммунистическом гнезде». Вначале этот совет возглавляли второстепенные фигуры, но в марте 1949 года его председателем был избран Рейган.

Это был важный момент в начавшейся политической карьере Рональда. Если раньше он занимал посты в относительно небольших профессиональных объединениях, то теперь, по существу дела, стал представлять весь Голливуд — как его предпринимателей, так и актеров и всех других работников. Рональд отныне выступал с многочисленными речами, в которых проповедовал гармонию интересов в кинопромышленности, стремление к достижению баланса между трудом и капиталом, администрацией, актерами и вспомогательным персоналом, единство целей, вроде бы сознаваемое всей отраслью.

Тон его выступлений был умиротворяющим. Рейган осуждал так называемую «голливудскую десятку» — тех режиссеров и сценаристов, которые, будучи вызванными на заседание комиссии по антиамериканской деятельности, отказались отвечать на вопрос, являются ли они членами компартии. Все они за «неуважение к Конгрессу» были приговорены к году заключения и крупному штрафу. Значительная часть американской общественности сочла и обвинение, и приговор нарушением конституции страны.

Отрицая, что эти деятели были коммунистами, Рейган в то же время упрекал их за вызывающее поведение перед лицом высшего органа власти. Но подавляющее большинство голливудских работников, говорил он, «являются трудолюбивыми, регулярно посещающими церковь, имеющими семьи мужчинами и женщинами»[97]. Он всячески хвалил деятелей своей профессии, которые, по его словам, отличались высоким уровнем образования, участием в благотворительных акциях, заботливым отношением к близким и друзьям. Рейган осуждал прессу, обильно публиковавшую скандальные материалы о Голливуде, за раздувание сплетен. Отвергая слухи о засилье в Голливуде коммунистов, Рейган утверждал прямо противоположное: киноиндустрия играла выдающуюся роль в борьбе демократии против коммунизма.

В то же время антикоммунистические взгляды Рональда усиливались. Если в 1946 году он еще отстаивал право компартии на легальное существование и допускал лишь политико-идеологические методы борьбы против коммунистических и прочих, связанных с ними подрывных идей, то, став во главе Совета кинопромышленности, высказался за запрещение компартии как организации, стремящейся к разрушению демократических учреждений США и являющейся агентурой иностранного государства. Оставаясь президентом актерской гильдии наряду с новой должностью, Рейган в 1950 году выступил с инициативой, чтобы ее члены «добровольно» выступили с клятвой лояльности Соединенным Штатам.

Такая «добровольность», которая с самого начала была фиктивной, через несколько месяцев уступила место решению руководства гильдии, что каждый ее член должен подписать декларацию, что никогда не являлся и не является членом Коммунистической партии или другой организации, ставящей целью свержение законно избранного демократического правительства Соединенных Штатов.

В этот период Рейган объявил о полной поддержке антикоммунистических и антисоветских кампаний, развернутых в международном масштабе радиостанцией «Свободная Европа» и движением под названием «Крестовый поход за свободу». От имени киноактерской гильдии он направил председателю этого движения отставному американскому генералу Люсиусу Клею письмо в поддержку этого движения членами гильдии. В том же духе он выступил по телевидению: «Крестовый поход за свободу — это и ваш, и мой шанс победить коммунизм. Присоединяйтесь к нему тотчас»[98].

Не порывая полностью с Демократической партией, Рейган во время избирательной кампании 1952 года поддержал кандидата республиканцев генерала Дуайта Эйзенхауэра, активно включившись в группу «Демократы за Эйзенхауэра». По существу дела, это означало его все большее приближение к Республиканской партии, подготовку перехода к республиканцам.

Рональд косвенно поддержал создание голливудскими фирмами «черных списков», в них включались актеры, режиссеры, сценаристы, композиторы и представители других профессий, связанных с кинопроизводством, от услуг которых отказывалось теперь большинство студий и которые лишь изредка могли получить низкооплачиваемую работу на мелких предприятиях. Эти фирмы заключали контракты с преследуемыми представителями искусства главным образом по экономическим соображениям.

Гильдия, руководимая Рейганом, постепенно превращалась из профессионального объединения, представляющего и защищающего интересы своих членов, в организацию политического характера, все более склоняющуюся к правому крылу социально-политического спектра. Правда, такая ориентация подчас прикрывалась соображениями хозяйственного порядка. Рейган заявлял, что киноиндустрия — это часть свободного рынка и что гильдия просто не имеет права представлять интересы тех актеров, фильмы которых дают низкие кассовые сборы. Естественным, продолжал он, является то, что студии не проявляют интереса к таким лицам и в их коммерческую деятельность и интересы гильдия не может вмешиваться. На тот факт, что в незавидном положении оказываются актеры левых, хотя отнюдь не коммунистических убеждений, руководство гильдии внимания не обращало.

Таким образом, Рейган фактически способствовал созданию «черных списков», хотя не разуверял, что таковые не существуют. Непосредственно не сотрудничая с оголтелым сенатором Джозефом Маккарти, который пытался найти «красных» в различных правительственных учреждениях вплоть до Государственного департамента и министерства обороны, Рейган, по существу дела, способствовал разжиганию маккартизма, который подавляющее большинство американцев считает позорной страницей в истории страны, хотя подчас в различных целях масштабы маккартизма некоторыми авторами невероятно раздуваются и даже сравниваются со сталинским Большим террором в СССР[99].

Позже Рональд стремился провести резкую границу между своими взглядами во второй половине 1940-х — первой половине 1950-х годов и маккартизмом. Такая грань действительно существовала. Рейган никогда открыто не преувеличивал коммунистическую угрозу, весьма удобно для себя делая вид, что он не доносил ФБР на левых либералов как тайных коммунистических симпатизантов. В 1962 году он писал издателю газеты «Нью-Йорк таймс» Орвилу Драйфусу, что «никогда не указывал пальцем ни на одну личность», и жаловался, что до сих пор его совершенно необоснованно именуют «оракулом правого крыла»[100].

Расставание с Джейн и появление Нэнси

Между тем чувства Рональда и его супруги постепенно охлаждались. В то время как Рон все более увлекался административными и политическими делами, Джейн строила успешную карьеру, становясь кинозвездой первой величины. Они пока не расставались, но все чаще проводили время порознь. Рон приобрел привычку проводить отпуск в одиночестве, тогда как Джейн почти не позволяла себе отдыха, заключая все новые контракты. За роль в фильме «Олененок», в котором она играла главную героиню с прославленным уже Грегори Пеком (это была психологическая драма о коллизиях фермерской семьи, которая нашла некоторое успокоение, приняв в свой дом олененка), Уайман была номинирована на премию «Оскар».

Достоверно неизвестно, существовала ли у Джейн интимная связь с Пеком, о чем твердили сплетники Голливуда, но творчески они с партнером были очень близки. А это, в свою очередь, вызывало недовольство Рона, к тому же Пек в 1944 году сыграл роль русского партизана в фильме «Дни славы», в котором его партнершей была известная балерина русского происхождения Тамара Туманова[101]. По окончании войны этот фильм был объявлен коммунистической пропагандой, и даже распространялись слухи, что Пек по происхождению русский, как и Туманова.

Успехи жены, ее нежелание отказаться от съемок, чтобы родить еще одного ребенка, вызывали раздражение Рона. В конце концов Джейн забеременела и в июне 1947 года родила недоношенную девочку. Ее назвали Кристин, но она умерла через несколько часов после появления на свет. Каким-то компромиссом было усыновление мальчика по имени Майкл, родившегося 18 марта 1945 года, от которого отказалась незамужняя мать-актриса по имени Ирэн Флотер. Рональд и Джейн забрали ребенка прямо из родильного дома. Морин рассказывала через годы (тогда ей было четыре года), что вначале она была очень разочарована тем, что ее братик оказался таким маленьким, она хотела иметь брата-ровесника, подобного ее друзьям. Позже между детьми установились теплые отношения, Морин всячески опекала братишку[102]. Особого внимания к воспитанию приемного сына родители не проявляли, Майкл был доверен попечению няни. Ребенок глубоко переживал развод приемных родителей, этому обстоятельству он, став довольно известным радиокомментатором и актером второго плана, посвятил значительную часть своей мемуарной книги под названием «Дважды приемный»[103].

Джейн была недовольна политическими увлечениями Рона, не одобряла его участия в антикоммунистических кампаниях. После того как он в очередной раз в мае 1948 года возвратился из Вашингтона, где выступал свидетелем в комиссии по антиамериканской деятельности, она просто выставила его из дома, заявив, что их брак завершен. Расторжение брака она объясняла не неверностью супруга, как поступали многие женщины, а тем, как утомительно было ей ожидать мужа, занятого своими делами до поздней ночи, как оскорбительно было видеть его, завтракающего с газетой в руках и восклицающего: «Она не интересуется политикой и думает, что ее муж не принимает во внимание ее мнение!»[104]

Эти упреки были, безусловно, справедливыми: Джейн действительно не увлекалась политическими играми, после бурной юности она серьезно занималась артистической карьерой и добивалась немалых успехов.

Отношения супругов завершились бракоразводным судебным процессом, проведенным по требованию Джейн. Она заявила на суде: «Между нами не осталось ничего общего, что могло бы сохранить наш союз»[105]. Дети были оставлены с матерью, но получили право общаться с отцом. Рейган должен был выплатить бывшей супруге крупные алименты.

Видимо, расставание с Рональдом стало для Джейн своего рода стимулом к новым творческим успехам. Вскоре после этого она сыграла главную роль в фильме «Джонни Белинда» о юной глухонемой девушке, которая была изнасилована, забеременела, родила ребенка и посвятила ему всю свою жизнь. Фильм был выдвинут на многие премии, получил «Оскар», а Джейн, кроме того, была награждена «Золотым глобусом» за лучшую женскую роль.

О браке с Рейганом актриса предпочитала не вспоминать. Когда в 1980-е годы она подписала договор об участии в ряде интервью, связанных с ее творческой деятельностью, по ее настоянию в документ был вписан пункт о том, что, если ей будет задан вопрос о Рейгане, ставшем президентом США, она немедленно прервет общение с журналистами[106].

Трудно сказать, каковы были истинные чувства Рональда в связи с разводом, на который он согласился немедленно. Вряд ли он испытывал к жене сколько-нибудь глубокие чувства, но уход Джейн, безусловно, сильно задел его самолюбие: в отличие от нее он не стал серьезным актером, сменил артистическую карьеру на деятельность профессионального чиновника, тогда как его бывшая жена преуспевала в своей профессии. Человек амбициозный, Рональд не мог не чувствовать себя уязвленным тем, что жена не только обогнала его как актриса, но и выставила из дома.

Можно согласиться с мнением Дж. Вейсберга, что он «похоронил в своем сознании» первый брак наряду с другими неудобными моментами своей биографии: алкоголизмом отца и собственным тайным сотрудничеством с ФБР[107]. Действительно, в своих мемуарных книгах Рейган лишь мельком и весьма сдержанно упоминал имя Джейн Уайман и свой первый брак.

Начался непродолжительный период холостяцкой жизни Рональда. Он поселился в Лос-Анджелесе в дорогом отеле под звучным названием «Сады Аллаха», свободное время проводил в ночных клубах, часто вместе с голливудскими старлетками (иногда просто подбирал старлеток, выступавших в этих клубах). Английский термин «старлетка» («звездочка») стал входить в обиход именно в эти послевоенные годы. Так называли самых юных и весьма претенциозных актрис, которые обычно прибавляли себе возраст и были готовы почти на любой сексуальный контакт, чтобы получить роль. Подчас это были даже девочки 14–15 лет, которые пытались скрыть свой возраст, пряча лицо под толстым слоем макияжа.

Рональда не смущало, что своим поведением эти девочки (подчас он расставался с такой девицей, даже не узнав, как ее зовут) напоминают его первую жену. Он был убежден, что теперь связать его брачными узами ни одна из старлеток не сможет[108]. По существу, Рейган, несмотря на активную интимную жизнь, оставался человеком одиноким.

Однако одиночество Рональда продолжалось недолго. В 1949 году он встретился с актрисой кинокомпании «Метро-Голдвин-Майер» (Эм-джи-эм) 28-летней Нэнси Дэвис. Сама встреча была связана с «охотой на ведьм». Нэнси попросила Рейгана принять ее для того, чтобы уладить серьезное недоразумение: ее стали подозревать в участии в «антиамериканской деятельности». Рейган быстро выяснил, что у Дэвис была однофамилица левых взглядов, сама же Нэнси, «настоящая Нэнси», как часто затем называл ее Рон, была вполне благонадежной, придерживалась консервативных взглядов и происходила из семьи известного врача-нейрохирурга и бизнесмена[109].

Урожденная Анна Фрэнсис Роббинс, она была дочерью актрисы средних способностей и автомобильного торговца. Родители ее разошлись вскоре после рождения дочери, которую воспитывали родственники в штате Мэриленд, пока мать ездила по стране в поисках работы и выступала по краткосрочным контрактам. Через несколько лет мать вышла замуж за врача Лойала Дэвиса, который удочерил девочку. Она приняла фамилию Дэвис и имя Нэнси, к которому привыкла, ибо именно так называли ее родственники в раннем детстве. Отчим со временем стал известным нейрохирургом и предпринимателем, основателем системы специализированной подготовки хирургов высшей квалификации, университетским профессором. Он заботился о Нэнси как о родной дочери, и росла она в полном комфорте.

Нэнси получила высшее образование в колледже в штате Массачусетс, где специализировалась в области искусствоведения и написала выпускную работу по истории британской драмы. Работать по специальности ей не пришлось. Так как она стремилась к самостоятельности и независимости, пришлось идти в крупный универмаг продавщицей, а затем, окончив соответствующие курсы, стать медицинской сестрой. Однако девушка была артистична, обладала привлекательной внешностью и звучным голосом, и мать и знакомые актеры рекомендовали ей попробовать свои силы в киноиндустрии, несмотря на то, что никакого профессионального образования и сценического опыта у нее не было.

За нее похлопотали известные актеры, в том числе знаменитый Спенсер Трейси, единственный из артистов, еще до войны два года подряд получавший премию «Оскар» за лучшую мужскую роль.

В 1948 году Нэнси, которая по меркам Голливуда была не такой уж юной (28-летний возраст считался временем артистической зрелости), приняли на студию Эм-джи-эм для исполнения ролей в малобюджетных фильмах, не предназначенных для массового показа. Именно вскоре после этого и состоялась первая встреча Нэнси и Рона.

В следующие месяцы выяснилось, что, в отличие от первой жены Рональда, артистические амбиции Нэнси не были значительными. Она явно предпочитала тяжкому труду киноактрисы роль верной жены и хранительницы семейного очага. Оказалось, что Нэнси разделяет консервативные ценности, к которым все более склонялся Рональд. В то же время она уже познала изнанку Голливуда, неплохо разбиралась в искусстве, могла на должном уровне поддержать профессиональную беседу.

Рональд и Нэнси стали встречаться. Период ухаживания продолжался более года, когда Рон наконец сделал ей предложение. «Я думаю, что ему потребовалось некоторое время, — рассказывала Нэнси, — чтобы почувствовать, что он может мне полностью доверять»[110]. Приемному же сыну Майклу Рональд говорил через годы: «Я был воспитан в убеждении, что развод между супругами немыслим. Так что когда твоя мама развелась со мной, я не мог представить себе худшей судьбы. Я не думал, что когда-нибудь смогу выйти из состояния тоски, — до тех пор, пока в мою жизнь не вошла Нэнси. И с тобой однажды произойдет нечто чудесное»[111].

В самом конце 1950 года состоялась помолвка. Нэнси безоговорочно приняла все привычки и образ жизни своего будущего супруга. Она даже научилась верховой езде и по выходным дням стала выезжать с Рональдом на прогулки. Когда 4 марта 1952 года в городке Студио-Сити в долине Сан-Фернандо (фактически пригороде Лос-Анджелеса) состоялась скромная свадьба, Нэнси была беременна. Через семь месяцев родилась дочь Патрисия, которую обычно называли Пэтти, в 1958 году на свет появился сын Рональд-младший.

Хотя на протяжении всей последующей совместной жизни между Рональдом и Нэнси возникали размолвки, в целом это был образцовый брак, в котором явно доминировал супруг. Нэнси, сознавая, что между ней и Роном порой не было подлинной душевной близости, воспринимала это как данность, безоговорочно одобряя все его действия, порой и противоречивые. Она говорила журналисту Лу Кэннону, не конкретизируя и не приводя примеров: «К Ронни можно было совсем приблизиться, но затем что-то обязательно происходило»[112]. В другом интервью, уже в старости, когда Рональду исполнилось 90 лет, Нэнси говорила: «Бывало так, что мы не соглашались друг с другом, но мы никогда не кричали и не хлопали дверьми»[113]. Дочь, принявшая фамилию матери, с оттенком иронии характеризовала ее поведение как «мягкую стадию восторга»[114]. Сам же Рональд на протяжении всей жизни считал свой второй брак удачным во всех отношениях, о чем свидетельствовали его записи в дневнике. 4 марта 1981 года он записал: «Годовщина нашей свадьбы. 29 лет большего счастья, чем любой человек действительно заслуживает»[115].

Тот факт, что у Рональда появилась новая семья, не привел к отчуждению от него детей от первого брака. И Морин, и Майкл по-прежнему проводили с ним многие выходные дни, бывали на его ранчо. Джейн и Нэнси оказались на высоте положения, вели себя цивилизованно, не препятствуя Рональду проявлять сдержанное внимание ко всем четверым своим детям, тратя на общение с ними меньше времени, чем на общественно-политические дела. Это, в частности, многократно отмечал в своей книге М. Рейган: «Он никогда не забывал свою первую семью, после того как женился во второй раз и у него появилась вторая семья»[116]. Сам же Рональд в предисловии к первой книге Майкла писал: «Для меня он всегда оставался моим любимым маленьким сыном, и с того момента, как он впервые мне улыбнулся, я никогда не вспоминал, что он был приемным. Я любил его точно так же, как и остальных моих детей»[117].