Руны на теле

Глава 10

Артём поступил с Ирой жестоко, но немного в отличном от общепринятого смысле. Парень считал жестоким лишь то, что он мощный маг и тотемный рысь разрывает отношения.

В его возрасте пацаны многое о себе думают. Тем более пень знает этих магов и тотемных, может, они действительно способны на что-то такое, чего нормальный человек себе не представляет. Со свечкой не стоял и вообще не специалист.

А то, что он оставил на столике тысячу рублей, Тёма считал естественным. Это же не плата, Ира не ставила никаких условий. Военный просто только деньгами мог выразить благодарность.

Ибо в Гардарике проституции нет! Костик Гаев так всем и сказал, когда парни расспрашивали его о московском житье-бытье. Просто если офицеры знакомятся с девушками в ресторанах уровня «Савёловского», обычная благодарность за свидание триста рублей плюс чаевые, и благодарить принято, когда уезжаешь воевать. А если ты не боярин, можно сходить в ресторан попроще, там цены… то есть благодарность меньше, но и признательность следует выражать после каждого раза.

Ну и кем бы ещё считал Артём мага свободных взглядов Иру? К тому же если девушка слишком свободных взглядов, сотрудники профильных советов быстро найдут бедняжке занятие, не связанное с дорогими ресторанами. Служила маг Ира, выполняла задания и поставляла информацию.

От кого ещё Виталий Логинов мог услышать о ноже Артёма? Свои рыси и маги точно никому не докладывают, другие курсанты Центра просто внимания не обращали — многие фронтовики бреются ножами. Кто-то получил приказ докладывать обо всём, что только покажется странным. Для Иры это явно необычно.

Тут пытливый читатель воскликнет:

— Да что этот автор гонит! Вызовет Тёму особист, и тот сам ему как маг магу всё расскажет.

И автор ответит, что именно маг офицер Особого отдела. Тёма сам офицер и командир и никогда не повторит за лидером рысей Тимофеем его высказывания об Особом отделе, просто маги особисты хорошо его отношение чувствовали и на глаза боярину старались не попадаться…

И да, снова напомню, что Гардарика сильно отличается от СССР. Коммунисты через систему особых отделов защищали в армии свою власть, и любые взгляды, отличные от коммунистических, считали враждебными. Автора бы сразу пристрелили.

В Гардарике же особые отделы следили только за тем, чтобы никто в войсках не получил бы много власти. Самим особистам тоже власти не дали, они не могли размахивать пистолетами и козырять полномочиями. Особисты лишь докладывали о наблюдениях и военных для беседы могли только пригласить.

Ещё боярам Гардарики постоянно казалось, что все кругом ничего не делают, и придумывали подчинённым дополнительные обязанности. В результате в особые отделы посылались циркуляры, как нужно любить Родину и как трактовать заметные политические события.

Особисты вели воспитательную работу и проводили обязательные политинформации. Собственно лишь на таких занятиях Артём их и видел сначала в Корпусе, а потом в Центре.

В армии Гардарики, как в любой армии, всегда ощущалась нехватка грамотных офицеров, особенно магов, потому особые отделы до уровня батальонов представляли обычные люди, и основной упор они делали на политику.

Когда началась война, политработники нижнего уровня воевали, как все солдаты. Однако маги явно не для того шли в особые отделы, потому начинали они встречаться в штабах, начиная с дивизионного уровня…

Кстати, в штабе армии генерал-майора Иванова тоже был Особый отдел. Докладывали они наверх о странном поведении генерала? Нет таких донесений. Всех офицеров перевели в пехоту, ибо справедливость! Только потом перевели. А застрелили бы Тёму капитаны, так все остались бы на местах.

Однако армия Гардарики неоднородна. Реальная власть у советов, то есть у засевших в них бояр, а у них всех обязательно есть дружины. Бояре очень не любили, когда кто-то совал нос в их дела, и в дружинах особые отделы создавались лишь по решению боярина, содержались тоже боярами. То есть в дружинах их практически не было.

Бирюков захотел себе Особый отдел, Тёма ему устроил. А у себя в отдельном батальоне заводить не стал. Формально он сам читал политинформацию или назначал ответственных офицеров и слал наверх отчёты о настроениях. Ну, штаб что-то пишет…

Извиняюсь за длинное отступление. Теперь, надеюсь, всем понятно, что вызвать боярина Артёма Большова на беседу и задавать ему вопросы мог далеко не каждый, и для этого требовались очень веские основания. И это точно не были офицеры особых отделов.

Артём прекрасно понимал, что есть сотни других способов получить сведения. Советы и входящие в них сильные маги всегда следили за магами, а во время войны такая работа должна только усилиться. Он не строил иллюзий о Виталии Логинове и другом сильного мага из Совета обороны точно не считал.

Тем более не считал он чувства к Ире любовью. Жалел девчонку и не желал ей зла, а в остальном никак не относился. Тёма думал, что там, где нет чувства, нет и измены.

Ну, не он же придумал эту войну, тем более не говорил Кате убегать! Вот останься Катя в Москве, тогда да, а сейчас что ему делать? Он, как порядочный, оставил Ире денег на столике, забыл девушку и поехал на фронт воевать.

Что бы на это сказала Катя? Она обязательно устроила бы поганцу Тёме скандал. И напоминала бы ему до конца дней. Просто Катя всегда считала Артёма мальчишкой и, в принципе с ним соглашаясь, была уверена, что прощать такое вредно педагогически.

К тому же у неё ситуация складывалась намного тяжелее, Катя вынужденно сохраняла верность. Не, легче всего хранить верность мужу в Москве, ждать его с фронта, но ведь она так долго ждала этот веский повод, чтобы от него удрать…

То есть наоборот! Напала целая Европа, и боевой маг Катя пошла воевать! Это война, а не… э… то, что могут всякие подумать. И вообще это всё мораль и теория, Катя практически не может врать в таких вопросах.

У магов всё сложнее, они тонко чувствуют враньё и недомолвки. Катя принесла клятву мага боярину Пермякову потому только, что оба верили — это нужно для службы. Так боярин сможет больше доверять ей.

Но это в прошлом, Андрей письменно освободил Катю от клятвы. Кому-то, может, и смешно, но письма вполне достаточно. Он может потом попробовать отдать ей приказ лично, но это же будет означать, что он соврал. Сильная Катя просто его пошлёт. Только сама Катя должна быть сильным магом и не врать мужу, не преступать своей клятвы богу.

Она боярина Андрея не опасалась. Найти в Берлине Пермякова на нелегальном положении Кате не составило очень большого труда. Она лично в своё время изучала и готовила большинство явок.

Катерина с подружками приехали в Берлин и сняли на окраине квартирку для рабочих и мелких служащих. Тем же вечером пошли на работу — взяли под наблюдение один из любимых баров Андрея и принялись ждать его появления. Сильный маг Катя запросто внушила бармену, что вызывающе одетые Надя и Клава недавно у него работают, приехали из Болгарии, а её вообще нет.

Она тут же вышла из бара, ведь Андрей издали почувствует присутствие мага. С девушками пытались заговаривать неизвестные мужчины, но те смотрели по-рысьи и к ним сразу терялся интерес.

Андрей пришёл в бар хмурый, явно чтобы развеяться. Клава с Надей врубили на максимум зверское обаяние. Он оглядел девушек и решил выбрать Клаву. Однако та сказала, что без подружки боится, и Пермяков охотно заплатил бармену и за Надю.

Поднялись они в номер. Он закрыл дверь и потащил девушек на диван. И тут открывается шкаф, а из него выходит строгая Катя в деловом костюмчике и говорит по-русски:

— Привет, Андрей.

Боярин обернулся на голос и замер. Девушки, осторожно убрав его руки, поправили блузки и юбочки, а Катя прошла к стулу.

— Привет, — сказал Андрей и присел на диван.

Клава подошла к дверям, а Надя к окну, и обе девушки как бы между прочим вынули из сумочек пистолеты.

Катя уселась и, закинув ногу на ногу, проговорила:

— А я думала, что ты тут воюешь.

— На войне людям тоже надо отдыхать, — ответил он и перешёл в атаку. — Иначе, ты бы меня не нашла!

— Тогда ладно, — сказала она. — Мы вот тоже воюем, дали целый список врагов! А у тебя всегда получалось извлекать из таких вещей пользу и не попадаться.

— Хм, — задумался боярин. — У меня есть и свой список. Сначала давай обсудим его.

— Нет, — твёрдо проговорила Катя.

— Тогда зачем ты пришла? — удивился Андрей. — Почему я должен тебе помогать?

— Потому что я служу Гардарике, — ответила Катя. — Ты, конечно, можешь отказаться! Тогда нам придётся ехать домой и рассказать там, что ты отказался помогать служить Родине, — она взглянула ему в глаза и ласково продолжила. — Или нас схватят, и тогда из Гардарики придут к тебе. Сможешь доказать боярину Большову, что ты не виноват? Вернее успеешь?

— Ну, узнаю свою Катерину! — весело проговорил Пермяков. — Не можешь ты без угроз! В Гардарике хорошо понимают, что мне на месте виднее. А если ты создашь моей работе опасность, я просто обязан тебя ликвидировать. Но это ведь всё теория, ты же здесь, чтобы воевать, а не что-то мне доказывать? Не так ли?

Катерина с суровым видом промолчала, ожидая продолжения. Андрей усмехнулся и спросил:

— Бошки немцам ты резала?

— Иногда, — сухо ответила Катя.

— Я так и думал, — довольно сказал боярин. — Даже немножко ждал от тебя кого-нибудь с приветом, ан ты сама пришла. У тебя все задачи на ликвидацию?

Катя кивнула.

— Тогда давай мне свой список, — благодушно проговорил Пермяков. — Скорей всего, наши цели во многом совпадают. Так и быть, помогу кое с кем, с меня разведка, обеспечение, выход на клиента и отступление. Вся слава тебе! — он сделал небольшую паузу и небрежно сказал. — А мне вся добыча.

На Андрея пристально посмотрели даже девочки от окна и двери, а Катя растерянно спросила:

— Совсем охренел? Вся работа моя, а добыча тебе⁈

— Да я сам боевой маг на секундочку! Только бошки не режу! Вполне обойдусь без тебя, а ты без меня сколько сделаешь⁈ — горячо ответил Андрей и нехотя сказал. — Десять процентов вам на булавки.

— Да ты выйди отсюда, боевой маг! — в злости проговорила Катя. — Твои двадцать процентов за организацию!

— Ну, убьёте меня здесь, а дальше? Ты хоть представляешь, сколько приходится платить местным⁈ И сколько стоит их найти⁉ — патетически спросил боярин, потрясая растопыренными пальцами, и небрежно сказал. — Ну, десять процентов на булавки и ещё десять на бантики.

— Я очень хорошо знаю, каково искать людей! Ведь я их раньше и нашла! Почти бесплатно! — выпалила Катя. — Хрен с тобой, тебе тридцать процентов!

— Да ты просто не представляешь, как всё подорожало! А у вас работа с техникой, одного оружия прорва! — проговорил боярин с подъёмом. — Могу добавить ещё десятину на бутерброды с колбасой!

— И где ты в этой Германии видел нормальную колбасу⁈ — возмутилась Катя. — В ресторане⁈ Ладно, тебе сорок процентов, но ни пфенингом больше!

— Не! Ты точно не понимаешь! — горько сказал Андрей. — Надо же сорок процентов занести в общак, чтобы община признала твои художества обычным ограблением! И что останется? Моё последнее предложение — мне шестьдесят процентов, остальные трать на рестораны.

— Какие сорок процентов в общак? — удивилась Катя. — Раньше брали двадцать пять!

— А раньше никто головы не резал! — ответил боярин.

— Но мы ведь обязаны намекнуть, что это всё за Родину! — пафосно проговорила Катя. — Мне что, на стене кровью писать: «Слава Гардарике»⁈

— Лучше бы писала, — проворчал, скривившись, Пермяков. — Могло сойти за мировоззрение.

— В Москве же сказали, чтоб без лишней аффектации, — пробормотала Катя. — Но ясно.

— То есть тебе в Москве приказали резать клиентам головы? — вкрадчиво уточнил Андрей.

Катя помотала растерянным личиком и сказала:

— Я сама так придумала. Может, больше не надо?

— Да поздно уже, немцы все на ушах, — проговорил боярин досадливо. — Мне шестьдесят процентов, тебе сорок, и режь головы дальше, маньячка.

Катя горестно поникла. Андрей весело сказал:

— Зато теперь ты точно мне поможешь!

Катерина с подружками пристально воззрились на боярина, и тот возбуждённо проговорил:

— А чтоб запутать полицию! Чтоб они не знали, где просто ограбление, а где за Родину!

Девчата смотрели уже в сомнении, и он простодушно развёл руками:

— Ну, никто у меня не справится с головой! И по моим целям добыча на пополам!

Девчата неуверенно переглянулись, и Катя за всех проговорила:

— Хорошо. Только нечасто. Война — прежде всего.

Короче, договорились. Катя сказала Андрею секретный пароль, и он передал его по рации куратору. В Москве узнали, что контакт установлен, боярин Пермяков начальную магическую проверку прошёл, и группа может на него положиться. Русские разведчики приступили к работе.

Например, долговязому и русоволосому Артуру фон дер Хофену, наконец-то, исполнилось восемнадцать лет. Ещё днём раньше он вешал свой длинный нос в веснушках, сокрушаясь в душе, что родился бароном в Германии, а не боярином в Гардарике.

Родители любили горные лыжи на диких склонах в Швейцарии и погибли под лавиной, когда Артуру уже было шестнадцать. В Гардарике он бы сразу стал боярином!

А в просвещённой Германии всем имуществом управлял от его имени двоюродный брат мамы Ханс — единственный взрослый маг и родственник. Ещё хорошо, что нашёлся хоть такой, иначе опеку оформило бы государство.

Министерским чиновникам неведом никакой стыд, они бы сразу продали родительский дом, и Артура поместили бы в пансионат по прописанным в инструкциях нормам.

При достижении совершеннолетия юный барон владел бы только облигациями государственного займа, первые деньги по которым обещают через двадцать лет.

Дядя Ханс дом продавать постыдился, но в остальном походил на государственных чиновников — содержание Артура всегда оставалось на одном весьма низком уровне. Барон фон дер Хофен всё время обходился только одной кухаркой и одним старым слугой, как принц из сказки Андерсена.

А тем временем опекун выстроил на окраине того же городка замок в три раза больше домика Артура и раскатывал по округе на итальянском спортивном автомобиле! Дядя Ханс даже завёл охрану и, словно в насмешку, предлагал племяннику помочь с безопасностью!

Артур всегда отказывался, поскольку всерьёз опасался только дядю. Кому он, кроме дяди, нужен-то, господи! Лучшей защитой Артур считал свои магические способности и бдительных соседей. Он всегда успеет истошно заорать, и его услышат.

Юноша днём постоянно находился в чьём-нибудь обществе, а на ночь включалась охранная сигнализация, которую парень постоянно совершенствовал. Он обнаружил в себе тягу к технике, и его главной идеей стало дожить до совершеннолетия.

Старый слуга и кухарка перешивали все два костюмчика Артура. Он ездил по людным дорожкам на велосипеде в свой колледж, съедал на завтрак один ломоть хлеба с маргарином и мечтал, как отпразднует главный свой День Рождения. На празднование этого дня пацан копил, начиная с гибели родителей.

А сразу после его совершеннолетия начнётся ревизия, и дядю Ханса посадят лет на двадцать! Так этому усатому борову и надо. Артур его и знать не знал, даже мама о нём не вспоминала, а как случилось несчастье, сразу нарисовался и предъявил на Артура права!

Не! Парень мог зареветь и отказаться. Тогда он точно дожил бы до восемнадцати, но дальше-то что? Государство ободрало бы его, как липку. С частным лицом велики шансы рано помереть, но живой опекун не станет транжирить то, что собирается унаследовать. Тем более такой жадный, дядя Ханс из-за этого даже не женился.

Артур решил рискнуть и выиграл! Он пригласил на праздник весь класс! И неважно, что колледж закончился, и сразу после ревизии и суда над дядей Хансом Артур поедет поступать в университет. Не мог же он пригласить одну Марту.

Ребята получили по кусочку пирога, горсти конфет, вазочке сливочного мороженого и представление. Все собрались в самой большой комнате, выступали фокусники.

Артур по тайному уговору с артистами громко разоблачал трюки к радости одноклассников не-магов и к показной досаде циркачей. И вот его самого пригласили на импровизированную сцену.

Он прилюдно встал в поставленный вертикально высокий ящик, дверцу закрыли. Артур сел на коленки, прижался к ним грудью и пригнул голову. Пользуясь худобой и гибкостью, он мог на репетициях просто невероятно складываться.

Вот сложился пацан и замер. Сейчас опустится потайная крышка с зеркалом, и откроют дверь ящика. Из-за системы зеркал всем будет казаться, что ящик пуст. Артур пропал!

Потом артисты начнут следующий номер, отвлекут ребят, а его потихоньку выдвинут на колёсиках, и он незаметно выйдет из комнаты. Артур обойдёт по коридору, войдёт в комнату через другой вход и незаметно подсядет к Марте.

Она его обнаружит рядом и пристанет, как так получилось. Слово за слово, Артур позовёт её в садик…

Опустилась потайная крышка, его что-то больно укололо в шею, и Артура всего парализовало! Он не мог даже закричать! Тем временем открыли дверцу и показали ребятам пустой ящик, они дружно захлопали и засмеялись.

Артисты начали другой номер, а его осторожно выкатили из комнаты. Сверху надели мешок, подняли и понесли. Недолго пронесли и куда-то положили. Судя по звуку, сверху закрылся багажник.

В машину сели какие-то маги. Началась тряска, поехали. Артур не мог пошевелиться, понимал, что это конец и паниковал. Однако всё казалось каким-то ненастоящим. Он, реальный маг, совершенно не чувствовал враждебности от артистов не-магов раньше и не ощущает её от магов сейчас.

Проехали около десяти минут. Его вытащили и снова куда-то понесли. Маги чувствовались рядом. Через какое-то время Артура в мешке положили на землю, и послышался голос дяди Ханса:

— Покажите, кого принесли.

С Артура сдёрнули мешок. Он оказался сидящим на полу в компании девушки в бежевом деловом костюме, двух девушек в брючных костюмчиках в тонкую чёрную полоску и худощавого мужика. Все находились в громадном дядином кабинете, который вернее было бы назвать залом. Недалеко от входа.

Толстый и высокий дядя Ханс стоял за своим большим столом. Он рассмотрел Артура и захохотал:

— Ха-ха-ха! С днём рождения, племянник! Ещё не передумал вступать в имущественные права⁈ Ха-ха-ха! Какая разница, что ты там думаешь, когда скоро подохнешь! Ха-ха-ха!

— Артура принесли, — строго сказал незнакомый мужик. — Гони два миллиона марок чистоганом, как договаривались. Да мы пойдём, а вы дальше веселитесь.

— Ха-ха-ха! — ещё громче заржал дядя. — Вы пришли сюда требовать от барона Ханса фон дер Хофена денег⁈

Позади дяди из потайных дверей выскочили пятеро здоровенных мужиков с автоматами. Дядя тоже вытащил из-под стола автомат, навёл его на Артура персонально и начал стрелять. К его очередям присоединились все. Пацан закрыл глаза…

Однако страшных ударов пуль и смерти всё не было. Артур открыл глаза. Дядя и буйволы палили очередями куда-то в стороны, ему могли угрожать лишь рикошеты.

Вот у боевиков закончились патроны, и они стали менять магазины. Незнакомый мужик и девушки подняли руки, снова раздался грохот выстрелов, буйволы дяди рухнули с прострелянными головами.

Дядя практически поменял магазин и снова навёл автомат, но две девушки в брючных костюмчиках в полосочку к нему резко ускорились. Артур заметил, как они пропали, и в следующую секунду автомат отлетел вбок, а дядя Ханс падает лицом на паркет.

— Где деньги, сука? — на ходу холодно спросила третья девица в деловом костюме.

Дядя Ханс грубо ответил ей плохими словами, и девушки в брючных костюмах принялись сильно бить его ногами. Девица в деловом костюме подошла, немного постояла молча и повторила вопрос.

Дядя Ханс заскулил, что у него ничего нет. Девушки в брючных костюмах продолжили пинать его, куда попало. Морда дяди стремительно заплывала и окрашивалась красным и синим, сам он корчился от ударов в пах и по разному другому ливеру.

К нему неспешно приблизился худощавый мужчина. Девочки пока перестали бить дядю Ханса, а мужик спросил:

— Где хранишь деньги?

— Сюда уже едет полиция! — заорал дядя Ханс.

— Ты же сам удалил из дома всех лишних, — сказала девушка в бежевом костюме. — И не напрасно потратился на звукоизоляцию.

А худощавый мужик усмехнулся, присел на корточки и взял дядю за руку. Он принялся с хрустом ломать дяде пальцы. Толстяк истошно вопил. Незнакомый мужчина сломал на левой руке и повторил вопрос. Дядя вопить не перестал. Тогда незнакомый мужчина принялся ломать ему пальцы на другой руке. Дядю это не убедило, и незнакомый мужчина достал нож…

Бедный Артур простился с куском хлеба с маргарином, с кусочком пирога, горстью конфет и вазочкой сливочного мороженого. Он пытался закрывать глаза, но крики дяди были повсюду, и что-то заставляло его смотреть.

Ханса всё-таки сломали, он указал на декоративную панель и назвал шифр сейфа. Незнакомый мужчина встал, лениво прошёлся к брошенному на пол мешку и подошёл к панели. Открыл маскировку, а за ней дверцу большого сейфа и стал выгребать пачки купюр.

Одна из девушек в брючных костюмах вынула из ножен на поясе нож и подала девице в деловом бежевом костюмчике. Та нож приняла и сразу принялась отрезать дяде Хансу голову. Тот жутко завыл, но блевать Артуру было уже нечем, он лишь трясся и смотрел круглыми глазами.

Наконец, дядин визг перешёл в бульканье и затих. Его безголовое толстое тело, немного подёргавшись, замерло. Девушка поставила его голову с разбитым в хлам лицом на каминную полку, а незнакомый мужчина бросил в мешок последнюю пачку марок.

Он взвалил мешок на плечо, и вся компания направилась к выходу. Возле Артура они остановились. Тот закрыл глаза, но смерти всё не было…

— Запомни, мальчик, — послышался голос незнакомого мужчины. — Нужно долго работать на репутацию, прежде чем она станет работать на тебя.

Пацан приоткрыл глаза, эти люди стояли неподалёку и грустно на него смотрели.

— Вы не будете меня убивать? — не веря себе, тихонько спросил Артур.

— Нет, — ответил мужчина. — Твой дядя хотел твоей смерти, да сам подох. За это мы взяли немного твоих денег. Ты ведь не против, Артур фон дер Хофен?

— Конечно, против, но что я могу? — угрюмо сказал парень. — Скажите хоть, кто вы такие!

— Армия Гардарики, — проговорила девушка в бежевом костюме. — Можешь всем рассказать.

Они обошли Артура и вышли из кабинета, а он сидел на коленях и думал, как же всё это, чёрт побери, кому-то рассказывать.

Уже ехали по автобану, Катя рулила, Андрей сидел рядом. Она сказала:

— Нельзя было просто прийти и забрать деньги?

— Сама знаешь, что без сопляка это было бы сделать очень трудно, — лениво ответил Пермяков.

— Всё равно слишком сложно! — проворчала Катя.

— Дело вкуса, — безразлично проговорил боярин.

А Надя и Клава спали на заднем сиденье. О чём тревожиться тотемным рысям в компании двух боевых магов?