Руны на теле

Глава 9

Странно устроен человек. Потерял ты, допустим, сознание, отнесли тебя в мед-блок, и фельдшерица поставила капельницу. Пусть даже обморок плавно превратился в глубокий сон…

Пусть я уже практически здоров! Скажите мне, какого хрена я проснулся по распорядку в шесть утра⁈ Почему мне ни хрена не спится дальше, как нормальному больному⁈

То есть открыл я глаза. В окно светил широкий месяц, и я сразу опознал мед-блок. Чувствовалось, что вены на локтевом сгибе недавно прокололи, значит, ставили капельницы.

Среди прочего, наверное, залили глюкозу, коли я так хорошо рассуждаю. Вспомнил же момент, когда потерял сознание. Похоже, что маг Логинов всё-таки лишний…

Хотя надо спросить у Кости, что стало с ножом. Если ритуал прошёл успешно, то…. э… мой обморок не такая уж плохая штука. На койку ползти самому не надо, глюкозу залили. И вообще мало ли почему человек теряет сознание!

Однако сознание вернулось, сверилось с внутренним чувством времени и натолкнулось на стену вечных вопросов. Что делать, и кто виноват, когда можешь топить хоть до полудня, но совершенно не спится.

Пожалел несчастного себя ещё целую секунду и встал с кровати. Вещи мои нашлись рядом, аккуратно сложенные на стуле. Оделся и вышел из карантина в кабинет. На столе горела ночная лампа, рядом фельдшерица Оля спала, навалившись на стол грудью и уткнувшись в открытый медицинский учебник.

Стараясь не разбудить, я вышел и отправился вниз в казарму снять гимнастёрку и за принадлежностями в тумбочке, а потом в умывальню. Солдаты чистили зубы. Я нашёл Костю и встал рядом, сказав:

— Привет.

Он оглянулся, наклонился к крану, чтобы сполоснуть рот, и выпрямился, ответив:

— Привет. А ты не рано подорвался?

— Вроде, нормально, — проговорил я. — Как ножик?

— Вчера руны ещё были, — сказал Костя. — Сейчас буду им бриться.

Заинтригованный я набрал порошку на щётку и начал чистить зубы. Костик же помазком соорудил пены, нанёс на лицо и очень точно принялся действовать ножом. На лезвии синели знакомые линии. Я смотрел на пацана с весёлым удивлением!

Не, что ритуал получился, после его слов я не сомневался! Но что Костя умеет обращаться с опасным лезвием — стало для меня открытием. Интересно даже, чего ещё я не знаю об этом удивлённом, застенчивом мальчике!

После обязательных процедур общая зарядка на бодрящем свежем воздухе. Температура около нуля и ленивый дождик лишь придавали движениям энергичности, солдаты не простывают по умолчанию.

Правда, когда закончили двухкилометровую пробежку и возвращались в казарму, у входа в мокром плаще стояла фельдшерица Оля. Она так пристально на меня смотрела, что я на всякий случай спросил:

— Что-то случилось?

— Ничего-ничего! — воскликнула она. — Просто воздухом дышу.

Я пожал плечами. Конечно, странноватые фантазии у неё с утра, но это точно не моё дело. Надел шинель и шапку и со всеми вышел на утреннее построение. То есть офицеры встали отдельно, а рядовые и сержанты отдельно.

Перед нами предстал одноглазый, однорукий и одноногий майор Антон Востриков. Он ещё раз указал, что вот это всё отдыхом не является, и мы в скором времени на фронте ещё не раз вспомним каждую секундочку, что зря потратили в Центре. Затем Антон традиционно пожелал всем плодотворного дня и разрешил разойтись. Мы пошли в столовку в том же здании.

Отстояв короткую очередь, я поставил на разнос тарелку овсяной каши, куриное яйцо, кубик масла, хлеб и стакан чая. Понёс всё это к ближайшему столику рысей, парни потеснились и помогли с тарелками.

Один отчего-то сразу отошёл, и вскоре на его место встал Тимофей. Он спросил о самочувствии, пожелал приятного аппетита и без перехода доложил, что список мальчишек, кого забрали в армию, составил и передал майору.

Теперь лидер клана ждёт от меня дальнейших распоряжений. Когда он закончил говорить, вернулся воин-рысь с подносом и принялся молча возле меня ставить стаканы сладкого солдатского чая. Похоже на начало доброй традиции.

Я люблю сладкий чай и не хотелось обижать рысей. Стаканы передо мной точно ставили не с насмешкой, у тотемных воинов совершенно другая ирония — простая и понятная.

Потому, словно не заметив, я сказал Тимофею:

— Я езжу, как вчера, только вместо тебя будет Ваня Котов. Сам работай, как захочешь.

— Слушаю, — ответил лидер клана.

После завтрака пошли к танкам и поехали на полигон. С водителем Ваней все прям отдыхали, особенно после вчерашнего. Я играючи закрыл нормативы и заодно донёс до Котова приказ.

Хоть и считается он моим заместителем, батальоном командует с первого дня полностью и без оглядки. Я со своим штабом соберу из старых боевых магов экипажи, и машины их будут только в моём отделении. Мы поддержим батальон лишь на первых порах, чтобы новички быстрее освоились на войне. Костя и Паша помогут организовать штабную работу. Однако о старых боевых магах Ваня должен забыть уже сейчас. Из первоначального состава в его распоряжении все танкисты не-маги, а из тотемных рысей близнецы и Миша.

Рысей Петю и Стёпу я раньше хотел назначить командирами рот, но теперь решает Ваня, я могу только посоветовать. С нашим уходом магической поддержки Ване хватит только на одну роту, однако рысей ему специально оставят на вырост. Его маги новички должны развиваться, усиливаться и не гибнуть напрасно.

Если батальон под Ваниным командованием покажет хорошие результаты, сам Ваня станет его командиром официально и получит отличное магическое пополнение. А коли у Вани не получится, я его сниму и начну всё сначала с другим заместителем.

— Это ясно? — спросил я строго.

— Так точно! — отчеканил парень.

Ну, в нём я особенно никогда не сомневался. Пацан уже показал себя героем в городе N, таким и будет дальше. В других вопросах я также уверенно смотрел в будущее.

Сильных магов осталось всего девятнадцать человек. Это экипажи пяти танков, только я возьму на месте из пополнения крепкого заряжающего. Маги стали командирами, освоив все танковые профессии, нас просто разделить по машинам. А мне проще всех — из старого экипажа выжил я один и уже попрощался с парнями.

На физкультуре меня спокойно заменяет любой мой военный маг, а я зашёл к Антону Вострикову просто предупредить, что батальон вскоре отбывает на фронт. Антон значительно кивнул и серьёзным тоном попросил меня присесть и внимательно его послушать.

— Ты, конечно, заберёшь всех новичков и большую часть фронтовиков. Центр останется без людей, и пришлёт ли кто-то новых — вопрос сложный. А и пришлют снова учебки и фронтовые части, ты опять всех заберёшь, — заговорил он печально. — Я могу заявить, что никого тебе не отдам, ведь у тебя фактически нет батальона. Или я заявлю, что фронтовики сначала должны получить согласие на перевод в своих частях. Если я скажу это тебе в глаза, ты меня на месте грохнешь…

Я непроизвольно кивнул и, спохватившись, поспешно проговорил:

— Ну, что ты!

Одноглазое лицо майора со следами ожогов скривилось, и он продолжил:

— Или я всё это изложу письменно и буду от тебя скрываться. Тогда майор Логинов со своими полномочиями вызовет меня в Совет обороны и грохнет сам. В любом случае Центром будет командовать другой человек, и он первым делом скажет тебе, чтобы ты не убивал Центр. Он часть нашей армии, системы защиты. Плохо или хорошо, система работает, не надо её ломать во время войны.

— Никто никого не грохнет! — горячо я проговорил, пылая ушами. — И никто не заявлял, что знает всё лучше всех! Я чего-то не понимаю? Так скажи это прямо!

Лицо Антона снова исказила гримаса — кажется, он так грустно улыбался — и майор сказал:

— Вот ты постоянно слушаешь лекторов. Они сюда ездят только ради аудитории, способной их понять, чьё мнение они ценят. А ради чего сюда ездит аудитория? Их направляют командиры, только чтобы они привезли отличное пополнение. Да, фронтовики сидят на лекциях, чтобы не бегать по полигонам. Но всё-таки сидят и слушают. И, если хоть одному услышанное поможет выжить в бою, Центр свою роль сыграет. Как сам думаешь, нужны эти лекции?

Я задумчиво кивнул.

— Тогда, пожалуйста, не убивай Центр, — проговорил майор.

— И что мне сделать? — уточнил я сурово. — Распустить уже готовый батальон или просто застрелиться?

Антон смутился и, опустив глаза, глухо проговорил:

— Логинов попросил меня разрешить боярину Косте Гаеву собрать часть в твою память, когда все думали, что ты не вернёшься, — он вскинул на меня глаза. — А ты вот он! И я тебя очень прошу, пусть этот раз станет последним.

— Хорошо, — сказал я. — Только надо решить два вопроса. Где я буду комплектовать отдельные батальоны? Ты ведь знаешь о плане майора Логинова?

— Да, я в курсе и поддерживаю, — сказал майор. — Просто вспомни о морали…

Я аж поперхнулся.

— И ничего смешного! — сурово заметил он. — За любым хорошим делом стоит бог, оно без морали не бывает! Вот тебе помогли в Центре собрать батальон? А зачем? Да только затем, чтобы ты помог другим. Найдите с Виталиком батальон, что отводят на переформирование. Даже если останется треть состава, все они уже будут опытные. Добавь им магии и тотемных воинов, набери народу из пополнения и вперёд!

Я задумался над словами майора. Бога и мораль, конечно, в сторону, они к тому, что люди творят на земле, имеют мало касательства. Но что-то есть в идее брать части, что отправляют в тыл. В них точно самые опытные…

Угу-угу, если только самых опытных не сманит мой Мирзоев и такие же ловкие деятели. Блин! Не будет у меня своей постоянной части, может, дать Мирзоеву отбой? А другие тем временем своего точно не упустят! И своя дружина — это всё-таки своя дружина. Хоть она на войне и фикция… пока…

Не! Мирзоеву давать отбой преждевременно, своя дружина пусть будет боеспособной. Да и что жучки могут предложить опытным бойцам? Безопасность⁈ На войне нет полной безопасности даже в штабах, генерал-майор Иванов подтвердил бы.

Жучки могут хвастать только низкими потерями, а это всего лишь вероятности. И вообще герои на войну не затем идут, чтобы обязательно выжить. Всех манит слава, и это результаты, то есть тотемные бонусы и магия отдельных батальонов…

— Да, — обратил я на Антона задумчивый взор. — Второй вопрос, на хрен мне ты такой красивый?

— Обгоришь в танке, красивее будешь, — ответил мне майор. — И не во мне дело, а в Центре. Здесь ты будешь слушать лекторов…

— И приглашать к себе танкистов? — спросил я невинным тоном.

Лицо майора снова исказила гримаса — кажется, он так ухмылялся ехидно.

— А куда ты позовёшь людей? В отдельные батальоны? — сказал Антон. — Так пускай батальоны показывают результаты, и милости просим их представителей на общих основаниях!

— И какие критерии отбора? — уточнил я серьёзно.

— Сначала нужно подать заявку, — важно ответил майор. — Потом за месяц мы учитываем число боёв, количество уничтоженной техники врага, его живую силу и свои потери.

— Угу, — сказал я серьёзно. — Надо ещё учитывать число часов, которые просидят офицеры на лекциях Центра.

— А как же они попадут в Центр? — удивился Антон.

— Через двери! — вспылил я. — Меня что, больше сюда не пустят?

— Тебя пустят, конечно, — растерялся он.

— Значит, не пустят моих офицеров⁈ — горячо воскликнул я.

— Да пустят их, пустят! — замахал на меня Антон правой ладонью и левым протезом.

— А другие чем хуже? — уточнил я внезапно мягким голосом. — Надо в Центр пускать всех!

— Гм, — поджал губы майор. — Но только от тех частей, что подадут заявки.

— Ладно, — согласился я. — Тогда договорились.

— Изменения должны утвердить в Совете обороны, — строго сказал он.

— Кстати, не знаешь, Виталик сегодня придёт? — уточнил я, вставая со стула.

— Говорил, что не будет его пару дней, — ответил Антон.

— Тогда разреши идти? — задал я вопрос учтивости.

— Иди, — проговорил майор.

Я козырнул и, чётко повернувшись, покинул кабинет.

Тщательно просмотрел у инструкторов танковые журналы за последнее время, запомнил записи. Сразу лишний раз убедился, что Ваня Котов редкий умник. Он такой же младший лейтенант и командир машины, как и полторы дюжины выживших его коллег, однако Лёша Дымов абы кого заместителем не назначал. Да и я поставил его командовать танками…

Это всё мои предположения, может, нет тут чьей-то воли. Может, так просто совпало, что мои танкисты не-маги не ездили со старыми магами! Вначале они меняли новичков, но уже дня два-три составы стабилизировались.

Я уверенно могу сказать, с кем будут воевать рыжие близнецы. Они, конечно, звери, только не все люди понимают, какими звери бывают обаятельными, если им надо. Особенно кошки.

Умеют рыси располагать к себе, вот и Миша явно влез водителем в экипаж Вани Котова. Понятно теперь, почему тотемный воин так хорошо учится. Хотя стоп…

Я вспомнил записи в самом начале. Миша с первого дня получил для новичка хорошие оценки и тогда ещё не мог знать Ваню! Да и кто такой тогда был Ваня? Обычный младший лейтенант. Однако Ваня уже на третий день посадил в свой танк рысь Мишу и не отпускает.

А с кем тогда тренируются другие мои рыси⁈ Друг с другом, только командуют учебными экипажами бедолаги, кто приехал в Центр за хорошим пополнением. В танке трое начали учиться — такое выдержит не всякий командир! Тут не свихнуться поможет только рысий звериный магнетизм!

Хотя сами виноваты — стремятся посмотреть побольше новичков. Вкусив от рысьего обаяния, перебирают народ дальше. И кого они смотрят? Так-так, условно Ванины новички экипажи не меняют, в ротации крутится вторая, меньшая часть.

Ну, уже радует, что мои тут сильно не наглеют, парни из других частей увезут к себе хоть кого-то. А Востриков переживает, что мы всех заберём! По себе судит. Мы же скромные, возьмём только половину. Лучшую. И большую…

Так чем же ещё занята меньшая часть? А тоже старается посмотреть всех покупателей, мелькает среди Ваниных экипажей — должен же на тренировках кто-то заряжать. Не всегда командиру мучиться…

Опять стоп. Мысленно просматриваю журналы внимательнее. Получается, Ваня планирует набрать заряжающих на месте из пополнения. Не, логично всё, лучше хороших курсантов отдать в другие части наводчиками и водителями, чем к себе забрать таскать снаряды.

Только в этой системе есть исключение. Из города N вышли живыми тридцать не-магов. Восемнадцать командиров машин, два наводчика и десять заряжающих. Нижние чины никого выбрать не могут, но и свой батальон не покинут. Так эти ребята все в экипажах чужих опытных танкистов, и команды давно не меняются…

Я снова вспомнил записи. Более стабильных экипажей не видно. Костя говорил, что сумел сманить десяток чужих командиров, кто остался без экипажей. Теперь ясно, на кого они купились.

Наводчики по роду службы всех внимательнее, а война заряжающих только и начинается с эвакуации из подбитого танка, до этого события они просто сильно устают. Парни в танке ничего не видят и всегда готовы выпрыгнуть…

Может, напрасно я делаю заряжающими магов? Нас девятнадцать, нужно добавить только годных наводчика, водителя, а заряжающими побудут рыси. И танков в отделении получается целых семь, и мне будет за магов спокойнее.

Я изложил эти мысли Косте и Паше прямо на физкультуре…

Просто стояли на спортплощадке, общались, никого не трогали. И что так на нас оглядываться? Паша и Костя в целом со мной согласились, сказали, что в деталях покажет жизнь. А прочим лучше бошками не вертеть, заниматься своими делами, тогда меньше будет прилетать. Всё равно ж решают не они.

За физкультурой обед, политинформация и теория. Виталик вечером не пришёл, и я радушнее обычного общался с журналистом… э… из Воронежа, кажется. Хотя особо я не заострялся.

Далее ужин, потом маги и тотемные рыси своей компанией собрались в классе. Из клана осталось всего пятеро воинов без рун на ножах, шансы возрастают. Я последнее время тоже считаю, что жребий часть ритуала. Судьба должна выбирать хотя бы из двоих.

После ритуала отвели меня Паша и Костя в казарму, помогли раздеться, да я провалился в забытьё. Новый радостный день начал осознаваться в столовке после третьего стакана солдатского чая…

Точно вливала в меня Оля глюкозу. Надо с ней поговорить, и, если оно не вредно, сразу ползти вечерами в мед-блок на капельницу. Но это могло подождать, приступил к делам по распорядку… э… осознанно.

То да сё, Виталик опять не приехал! Поговорил с новым журналистом и сначала прошёл в медицинский кабинет. Оля очень не советовала колоть вены, пока я в себе. Только в прошлый раз она мне никакой глюкозы не заливала, и обморок у меня случился какой-то очень глубокий — еле-еле слышно дыхание.

Задумчивый я прошёл в класс теории. Во время ритуала оживился, ржал счастливой лошадью, далее активность резко снизилась — Паша и Костя опять тащили на койку в казарму.

Начался денёк по распорядку. После обеда дежурный позвал меня прямо с политинформации в кабинет Антона Вострикова. У командира Центра сидели три незнакомых мне капитана и три старших лейтенанта.

Капитаны все довольно сильные маги, а старшие лейтенанты тотемные воины. Ну и со всеми за компанию мне грустно улыбался майор Виталик Логинов. Начинается…

Отдав честь, я доложил Антону о прибытии. Один стул стоял у стола свободный, Востриков, указав на него ладонью, предложил мне присаживаться. Я с независимым видом уселся, и заговорил Логинов:

— Привет, Артём. Позволь представить гостей. Боярин Герасименко Александр Петрович…

Капитан с окладистой бородой кивнул мне.

— Боярин Веселов Савелий Константинович…

Капитан с закрученными усиками мне учтиво улыбнулся, чуть склонив голову.

— Боярин Плохих Алексей Александрович…

Начисто выбритый кряжистый капитан с серьёзным лицом изобразил поклон.

Виталик перешёл к старшим лейтенантам:

— И лидеры их тотемных кланов, соответственно беров Прохоренко Сидор Павлович…

Осанистый офицер лукаво взглянул на меня маленькими медвежьими глазками.

— Лидер волков Гуляй Степан Сергеевич…

Ничем неприметный, гладко выбритый мужик удостоил меня внимательным взглядом.

— Лидер вепрей Клин Николай Савельевич.

На меня коротко взглянул исподлобья квадратных пропорций дядька с пшеничными усами на смуглом лице.

Виталий официально представил меня:

— Московский боярин Артём Дмитриевич Большов.

Я оглядел всех отсутствующим рысьим взглядом.

— Артём, ты должен помнить Стёпу, Ваню и Илью, — продолжил майор. — Мужики их бояре и лидеры кланов…

Я кивнул в знак того, что принял к сведению.

— Парни рассказали в кланах об усилении магами тотемных бонусов, — заговорил дальше Виталик. — Полки как раз отвели для переформирования. Бояре обратились в Совет обороны за магическим пополнением и технологией. Естественно вышли на меня, и я просто привёз их поговорить с тобой.

— Привёз просто поговорить, — повторил я за ним спокойно.

Я, конечно, не поверил, что Виталик при его занятости просто поговорить гонял на фронт самолёт. А за два дня смотаться он мог только самолётом.

— Да, старший лейтенант Большов! — резко сказал боярин Герасименко. — Целые капитаны приехали сюда чёрт-те откуда просто с тобой поговорить!

— Можете ехать обратно, — ответил я со скукой и обернулся к Вострикову. — Разреши идти?

— Не разрешаю, — сурово сказал Антон. — Ты можешь хотя бы выслушать офицеров старше тебя⁈

— Да и так всё с ними ясно, — проговорил я Вострикову и с холодной улыбкой обернулся к Витале. — Полки на формировании. Мужики ведь к тебе обратились точно не от хорошей жизни? Ты для себя уже что-то потребовал?

— Какой наглый нынче пошёл старший лейтенант! — заметил боярин Веселов.

Воскликнул он риторически, я продолжил смотреть на Логинова. Однако ему ответил тотемный вепрь Николай:

— Для рыси нормально.

К нему обернулись бояре, и тот сказал:

— Вы плохо слушали ребят. Мне Ваня сразу поведал, что боярин у рысей сам сильный тотемный рысь. И я хорошо его чувствую.

— А я чувствую сильного мага! — возразил боярин Веселов. — Кто из нас ошибается⁈

— Никто, — молвил Логинов. — Так тоже бывает, хотя и очень редко.

Повисла тишина, и я решил ей воспользоваться:

— Я понимаю, что многое вы просто не можете заставить себя сказать, так давайте я скажу всё за вас. Вы ведь не просто так послали ребят на стажировку? Логинов же знал, к кому обратиться?

Офицеры промолчали.

— В армии вы со всеми талантами оказались не нужны генералам, так решили, что талантов надо ещё больше? — ласково спросил я. — Теперь вы уже должны понять, что генералам не нужны в армии любые бояре. Ваши дружины на переформировании. Сколько у вас осталось тотемных воинов? Десять-пятнадцать?

Мужики сурово засопели.

— Да не расстраивайтесь так! — я благодушно сказал. — У меня в клане пятнадцать рысей. И я тоже слушаю этого деятеля, — кивнул я на Виталю. — Только начал раньше. Значит, теперь у вас два варианта, — продолжил я деловым тоном. — Вы, или едете обратно и ждёте, что кому-то понадобитесь, или просто всё делаете, как я скажу…

— А всё равно слишком наглый пошёл старлей! — весело сказал боярин Плохих.

— Не хотел говорить раньше, — поморщился майор Логинов. — Но раз уж это так важно. Артём фактически капитан, приказ о присвоении внеочередного звания лежит в штабе армии Салтыкова. За город N.

— Да, — кивнул я Виталию. — Наглый нынче пошёл капитан, — я обратился к боярам. — Дальше слушать будете?

— Валяй, — угрюмо молвил боярин Герасименко.

Я грустно вздохнул и сказал:

— Вы не говорили, откуда вы. Ваши княжества под европейцем?

Бояре угрюмо промолчали, мне ответил тотемный бер Сидор:

— Кланы в эвакуации.

— Мы можем помочь? — уточнил я.

— Пока сородичи помогают, — сказал Сидор. — Но спасибо тебе, боярин, будем иметь в виду.

— Логинов обещал найти пацанов из клана рысей, кого уже забрали в армию, — проговорил я. — Ваших тоже пусть поищет?

Сидор резко оглянулся на своего боярина, тот напряжённо смотрел на меня.

— Это, значится, раз, — молвил я. — То есть если вы останетесь. Во-вторых, вы получите магов-танкистов и бонусное усиление. В-третьих, бояре оставят дружины на командиров, а сами возглавят отдельные батальоны. Ничего в этом особенного, я сам с начала войны воюю отдельно от своей дружины, а теперь вообще с Логиновым.

— И что за всё это мы тебе должны? — сипло осведомился боярин Плохих.

— Да практически ничего, — подарил я всем улыбку оптимиста. — Магическую клятву верности от бояр требовать же нельзя! — моя улыбка потухла. — А так всё то же самое. Вы поступаете в полное моё распоряжение и просто выполняете приказы…

— Можно оформить как боевую стажировку от Совета обороны, — сказал майор Логинов.

— Оформляй, как хочешь, — буднично проговорил я Витале. — Просто мужики должны сейчас хорошо понять, что, сказавши «да», передумать уже не смогут, — я ласково посмотрел на бояр. — За предательство я вас просто убью.

— Мы должны подумать, — проговорил боярин Веселов.

— Не должны, — возразил я и обратился к Логинову. — Батальон уже в понедельник готов отправиться на фронт.

Виталик грустно оглядел насупленных бояр. Герасименко вздохнул:

— А ведь и верно, что наглый пошёл капитан даже для рыси. Я согласен.

— Я остаюсь, — угрюмо молвил Веселов.

— Я тоже участвую, — сурово сказал Плохих.

— Тогда кланы можно за два дня собрать здесь, — деловито проговорил майор Логинов.

— Нет! — воскликнул майор Востриков. — Я парней на голову себе уложу⁈

— Ну, найди место для тридцати пяти человек на день! — возразил Виталик.

— Столько коек найдём, а ставить придётся в коридорах! — сказал Антон.

— Потерпим, — покладисто заметил вепрь Николай и неожиданно ласково мне улыбнулся. — Ванюша показал ножик с рунами, так его всем кланом не сумели сломать. Мы же теперь в твоём подразделении?

На меня серьёзно воззрились бояре и лидеры кланов, рассказали о рунах всем. Я грустно кивнул. Всё равно мне бы хватило одного Виталика — так какая в принципе разница?

Все остались слушать теорию, и майор Логинов тоже. На перемене он сказал, что читал о рунном оружии и о ритуале. Только мало кто отваживается его воспроизвести. В лучшем случае, ничего не получится. А в худшем всё пройдёт как надо, руны приживутся, вещь обретёт волшебные свойства, но ведущий погибнет.

Я сразу предполагал, что не придумал что-то новое. Но меня давно беспокоила одна мысль:

— А как же опыт Штанмайера?

— Ты и о нём слышал, — сказал Виталик. — Профессор сильно рисковал, но там другое. Его руны нанесли на скатерть и в ней ничего не должны были изменить, только передать истинному пространству некие смыслы, — он улыбнулся. — Штанмайер использовал обычный метод, такими способами раньше пытались вызвать дождь.

— И получалось? — спросил я с интересом.

— Угу, — кивнул майор. — Создали ирригацию.

— Всё мракобесие? — скривился я. — Но я же бреюсь ножом!

— Ты особый случай, — сказал он. — Ведущий должен быть готовым отдать эфиру свою жизнь. Ты в юности вышел из летящей машины. Наверное, ударился головой, — Виталик смущённо улыбнулся. — Я утром после ритуала звонил сюда, спрашивал о тебе.

— Значит, мне нужно с этим завязывать? — спросил я задумчиво.

— А ты сможешь с этим завязать? — сказал он вкрадчиво. — Попробуй. Может, даже получится. Только в понедельник ты поедешь на войну…

Я его хорошо понял. Кончилась перемена, и мы вернулись в класс. Дальше спокойно слушал лекторов и потом даже улыбался новому журналисту. А после ужина пошёл на сборище.

Представил магам и рысям новичков, рассказал, кто они такие. Парни особых восторгов не высказали. Вообще, хорошо, что батальон усилился. Но и шансы снова упали! Тем более жребий выиграл бер Сидор.

Далее как всегда, проснулся на койке мед-блока. В субботу обычный в принципе день, новизну привнесли лишь бояре и лидеры тотемных кланов. Рыси настороженно знакомились с собратьями.

Лидеры кланов будут воевать со своими боярами, однако всем экипажам твёрдо обещали заряжающих беров, а лично мне наводчика и водителя вепрей. Тотемные вепри одушевляют любую технику, оружие в первую очередь.

Прибытие кланов я не застал. В воскресенье проснулся в мед-блоке и после утренних процедур вызвал такси до дома. Хоть там и госпиталь, Миланья готовит намного лучше, да и просто соскучился по Светке.

Тетешкал дочку, болтал с солдатами, играл с ними в шахматы, только давал большую фору по времени. Сказал всем, что завтра возвращаюсь на войну, простились по-людски.

Вечером позвонил Ире. Она ждала звонка, заехала за мной. Ужинали в «Савёловском», ночевали у неё. Утром, когда брился, я снова сказал ей:

— Только не плачь.

Вызвал такси и, уходя, оставил на столике тысячу рублей. Пусть оно и жестоко, больше я ей не позвоню…