Руны на теле

Глава 17

Плавно погасли небеса, исчезли вспышки, пропали разноцветные ореолы людей и предметов. Но осталась невероятная контрастность и чёткость изображения. И лёгкость в мыслях необыкновенная!

Вот сам знаю, что телепатия невозможна, но одного взгляда на серьёзные рожи парней хватает, чтобы понять простые мысли…

— Пф-ф-ф! Ха-ха-ха!

— Что-то в этот раз он больно долго ржёт, — напряжённо проговорил маг Женя.

— Но у меня же всё погасло! — молвил маг Витя. — А у вас?

— У меня тоже, — сказал Паша Зимин. — Выходит, ритуал закончился?

— Руны у него на груди стали, как родимое пятно, — заметил Костя Гаев. — Хрен сотрёшь. Значит, ритуал закончился успешно.

— Чего он тогда ржёт? — удивился маг Володя.

— Псих, — ответил Саша Герасименко.

— И вредный, — добавил Савва Веселов.

Лёша Плохих первый высвободил ладони из рук товарищей и проворчал мне:

— Хорош ржать. Одевайся, а то простынешь.

Я засмеялся ещё веселее, но совет принял, стал натягивать майку. Ребята от меня отвернулись и стали расходиться по делам. А я оделся и пробрался к костру.

Ночёвка зимой на еловых ветках у огня со времён Корпуса у меня удивления не вызывает, к тому ж у нас не было тогда таких тёплых и удобных комбинезонов. Подумал грустно, что чёткость и яркость мира завтра пропадёт, и уснул.

Проснулся по ощущению времени в шесть и сразу открыл глаза. Вроде бы, изображение без изменений, то есть как при засыпании. Блин, не с чем сравнить! Уже плохо помню, каким оно было. Вот если бы была функция вернуть старое видение…

То я б её не включал. В самом деле, какая мне разница, что было раньше? Чтобы заново удивляться и радоваться? В жизни и так полно радостного и удивительного! Особенно на войне! Тут всего денёк прожил, и можно радостно удивляться или удивлённо радоваться.

Просто человек ко всему привыкает и снова ищет острых впечатлений. И это неправильно. На свете счастья нет, но есть покой, воля, распорядок дня и воинские наставления. Короче, надо вставать.

Немного размялся, разделся до пояса и обтёрся снегом. Действительно руны уже хрен сотрёшь. На завтрак дали банку разогретой гречки с говядиной, солёный огурец, кусок солёного сала и краюху вчерашнего хлеба. Деревенский хлеб долго не сохнет.

Запивал солдатским чаем из фляжек. Маги отчего-то заботливо предлагали, а я не хотел их смущать, и люблю сладкое. С деловым таблом выдул три фляжки, пока в меня лезло.

После завтрака влился в трудовой процесс. Достали из поваленных сараев несколько уцелевших железных печей «солдаток», так под них мужики солидного возраста строили временные жилища для баб и ребятни, а молодые солдаты отдирали в развалинах любые доски. Я топором разбирал полы и думал…

Вернее, думать я отучаюсь, просто по ходу работы возникали не облечённые в слова мысли. Так если их записать, думал я, отчего эти мужчины не в армии. Ладно, есть старики, но большинству около сорока. И параллельно с этим Гардарика забирает мальчишек с шестнадцати лет.

И не то, что мне в батальоне очень нужны такие танкисты… э…

Лучше бы таких бойцов не было и у соседей…

И в пехоте тоже…

И вовсе я не желаю им непременно погибнуть! Просто дело принципа! То есть неважно, по сути, в обеспечении мужики или у себя дома, просто интересно.

Допустим, возникли у меня мысли на оккупированной территории, тут недавно решали, кого вывозить в тыл раньше, молодёжь или мужиков. Но ведь и в действующей армии Гардарики люди за тридцать редкость, таких рядовых вообще ещё не встречал.

А между тем я лично ухайдакал возрастного европейца на большой посёлок или небольшой городок. Не, попадалось много европейской молодёжи, но и доля зрелых мужиков весьма весомая.

Кстати, мне ещё нет двадцати. Я маг, но это ничего не меняет. Не-мага Ваню в том же Корпусе с шестнадцати лет так же учили воевать и выживать. Вот если судить по себе, прямо после переноса в мир магии для меня война — это естественное состояние.

Убивать врагов тут для многих нормально. И я не буду врать, что очень переносом недоволен. Только настоящего Тёму жалко, надеюсь, что он смотрит на меня с небес и тихо радуется…

Вообще пацаны быстрее и лучше учатся военным наукам. У них выше реакция, они выносливее. И мальчишки не задаются умными вопросами, им и так всё ясно. «Война дело молодых, лекарство против морщин» ©. Виктор Цой, «Звезда по имени Солнце».

А Европа загнивает. Дядьки стали лишними в цивилизованном обществе, и их послали на фронт, чтоб не задавали неприятных вопросов. Всё это европейская государственная политика, чтоб проще врать простому народу. Верно ведь и логично! Всё и так ясно!

И мне недавно исполнилось девятнадцать. Блин…

— Тёма! Большов! — сбил меня с мысли крик начштаба Паши Зимина.

— Аюшки! — ответил я из развалин дома, выпрямляясь во весь рост.

Павлик подошёл с Володей Серёгиным, и тот воскликнул:

— Вот он где! А я по рации вызываю!

— В танке дети, — сказал я строго. — Так докладывай.

— А что остаётся, когда уже приехали! — заявил он. — Сначала забавное. Немецкий танковый генерал некий Цимерман докладывает начальству о встрече с русскими, о больших потерях, что у него осталось мало машин, и он больше не будет связываться с колдунами. Этот генерал во всех своих бедах сильно подозревает боярина Большова.

— Сколько можно! — зло воскликнул я. — Чуть что, сразу Большов! Меня вообще французы убили!

— Все вопросы к немцам, — сухо ответил Серёгин. — Переходим к деловой части. Сюда вскоре прибывает танковая дивизия Бирюкова, так РЭБ приказом фронта передают ему. Полк Дёмина едет из тыла с колонной цистерн, грузовиков с боеприпасами и с полевым лазаретом. Тебе приказано сдать машины и раненых и на порожних грузовиках ехать в штаб Салтыкова.

— Нормально, — пожал я плечами.

— Непривычно, что приказом, да ещё и фронта, — задумчиво проговорил Володя. — Мы все ведь и так формально твоя дружина, а РЭБ и должна постоянно менять дислокацию.

— Спрошу при случае Салтыкова, — сказал я.

Первым приехал полк Дёмина. Пусть и хотелось мне дождаться Бирюкова, но я человек военный, и мои желания никого не волнуют. Приготовили для нас транспорт и дали команду, да я и поехал со всеми, как миленький.

Парни батальона считались охраной колонны пустых грузовиков, цистерн и госпитальных машин. В дивизии Редькина начальство меня не встретило, сильно занято. Отобрали автоматы, и поехали мы просто на переформирование.

Высадили на вокзале. Начальница станции посадила нас в товарные вагоны, и мы без приключений поехали в городок, где стоял штаб армии. По пути я сказал Саше Герасименко, Савве Веселову и Лёше Плохих, что они могут выбирать, чей батальон будем формировать. Сам я выбрать не возьмусь, все воевали молодцами, так что пусть лучше тянут жребий.

— Я пока останусь, — проговорил Саша. — С тобой спокойнее.

Я внимательно на него посмотрел, но юмора или признаков помешательства не заметил. Савва усмехнулся и сказал:

— Звучит как бред, но это так. Мы же всё равно получим отдельные батальоны, а это означает особые задачи. С тобой их решать спокойнее.

— Только давай укрупняться, — проворчал Лёша. — Капитанам взводов маловато, нужны хотя бы роты.

— По обстоятельствам, — ответил я серьёзно.

На перроне нас поджидал майор Логинов с начальником комендатуры. Я построил личный состав и доложил о прибытии. Капитан сосчитал ребят глазами, чему-то покивал и пошёл по своим делам, а майор Виталик велел всем строем идти за ним.

Привёл в училище № 1, или в общагу проезжающих бойцов. Нам выделили койки, вещевое довольствие и с дороги предоставили душ с горячей водой. Хоть время обеда уже прошло, в столовке нас ждали.

То есть Виталик пожелал парням приятного аппетита и сказал, что всех, кто воевал в городе N, ждут в строевом отделе штаба. А мне и Ване Котову сказал подождать питаться и шагать с ним сначала в штаб.

Я и Ваня подобрали слюнки, надели шинели и шапки и потопали за майором. Немного отошли от училища, и Виталик огорошил нас новостью, что генерал-майора Салтыкова сняли с армии. За дурость.

Уж в чём-чём, а в этом я б никогда не стал обвинять Василия Петровича! Однако именно так оценили его действия в штабе фронта. Он отправил два полка воевать вглубь вражеской территории, третий пополнялся после прорыва, а против удара с юга армия не предпринимала ничего.

Я с Ваней аж встали посреди дороги. Виталик юмористически нас оглядел и молвил:

— А про вас нет никаких письменных приказов или планов! Ваш батальон чисто случайно оказался в том районе, встретил противника и принял бой, — он стал серьёзнее. — Вы там сражались, а генерал ничего никому не говорил, как ждал чего-то, — майор горько усмехнулся. — Интересно, чего он так ждал.

Виталик пошёл, мы пошагали за ним. Майор будничным тоном заговорил далее:

— Да только авиаразведка входит в структуру разведки фронта. Вчера командующий фронтом получил доклад и решил начать фронтовую операцию.

Исполняет обязанности командира армии его заместитель генерал-майор Литвинов Георгий Григорьевич. К нему мы сейчас и направляемся.

Мы прошли в молчании несколько шагов, и майор сказал весёлым голосом:

— А ждал Василий Петрович, что вас всех убьют немцы и вырвутся на север. Тогда бы он полками дружины их разгромил и стал бы великим победителем танковых полчищ, — он усмехнулся. — Но немца разгромили вы, и Василия Петровича в штабе фронта сразу сожрали. А то много стал о себе думать. Теперь он начальник штаба одной из армии до конца войны, — Виталик поднял указательный палец. — За дурость.

— И ты, конечно, ничего не знал, — проворчал я.

— Ну, откуда бы я мог знать, что Салтыков сдурел⁈ — воскликнул Логинов. — У меня и без него полно дел! А тебя я ждал в Москве ещё вчера. Не дождался и полетел посмотреть.

В штабе майор Логинов сразу повёл нас в кабинет командующего. В приёмной дожидались старшие офицеры на стульчиках, но незнакомый рослый лейтенант сказал, что нас примут немедленно.

Дождались, когда из начальственных дверей выйдет пара полковников, и вошли. За столом сидел сильный маг. Подтянутый мужик с грубыми чертами лица, русые волосы ёжиком, для генерала совсем молодой, не старше пятидесяти. Он встал и энергично прошёл навстречу. Виталик чётко отрапортовал о прибытии.

— Так-так, — хрипло проговорил Георгий Григорьевич. — Боярин Большов и его заместитель Котов! Очень рад!

Он крепко пожал всем руки и предложил присаживаться у т-образного стола, а сам прошёл на своё генеральское место. Виталик заговорил, что решением Совета обороны создан подкомитет по исследованию применения магии в боевых условиях. Он его возглавляет, я командую практической частью, а Ваня Котов командир нового батальона. Все бойцы прошли серьёзную практику, и в его составе трое воинов-рысей и пока десяток магов. Боярин обещал добавить магов и опытных танкистов…

— Добавишь? — спросил меня генерал.

— Магов добавлю, а других бойцов пусть сам привлекает, — ответил я. — Ваня первый и для него я сделал исключение — его батальон единственный на постоянной основе войдёт в мою дружину.

— Я знаю и о дружине, и о работе Мирзоева, — важно кивнул Литвинов. — Говоришь, батальон войдёт постоянно?

— Да, — сказал я. — В другие батальоны стану привлекать бойцов дружины лишь при формировании. И то если нигде больше не получится взять.

— Это очень хорошо, — серьёзно проговорил генерал. — Коли всё будет именно так, как ты сказал, батальоном Вани я точно не стану затыкать все дыры.

— Моё слово боярское крепко, — сказал я спокойно.

— Тогда вот, Ваня, — Георгий Григорьевич подал ему документ. — Тебе приказ сформировать батальон…

Иван вчитался и глухо проговорил:

— Это, наверное, ошибка. Указан старший лейтенант Котов.

— Никакой ошибки, — улыбнулся генерал. — Лейтенанта тебе дали за город N, а старшего за последнюю операцию, — он развёл руками. — Ну, не командуют в Гардарике лейтенанты батальонами.

Иван подписал бумагу. Литвинов спросил:

— Ещё есть вопросы, пожелания?

— Мне нужны два плацкартных вагона до Москвы, — сказал я.

— Этот вопрос уже решили, — ответил генерал. — Время отправления должен знать майор Логинов.

Виталик важно кивнул. Георгий Григорьевич поднялся, пожал всем на прощанье руки и велел зайти в строевой отдел. Мы вышли из кабинета и направились на первый этаж.

Писаря сделали каллиграфические записи в офицерских книжках, я и Ваня расписались в приказах, и он стал старшим лейтенантом, а я капитаном. Майор Виталик предложил отметить это дело в ресторане, тем более нам давно уже пора обедать.

Я и Ваня его с энтузиазмом поддержали, и всей компанией мы пошли в гостиницу. Единственный в городке приличный ресторан располагался именно там.

Для нас нашёлся отдельный столик, и расторопные, улыбчивые официантки. Первое съели в молчании. Перешли к голубцам, и Виталик начал серьёзный разговор:

— Ты уже решил с боярами, чей будет следующий батальон?

— Бояре хотят ещё повоевать со мной, — сказал я. — Пусть решает Антон Востриков.

Виталий с интересом на меня взглянул, и я развил идею:

— Это он предложил брать почти уничтоженные батальоны, давать им новый шанс, — я потупился и смущённо сказал. — Знаешь, я во многом согласен с Антоном. Сколько бояр и магов? Мизер. Мы можем что-то подсказывать, помогать, но это большая война не-магов… судьба народов… не знаю, как сказать…

Виталик Логинов кивнул суровой личностью и проговорил:

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— Да-да, это очень важно! — сказал Иван. — Можно ведь считать, что первый батальон успешно прошёл практику и готов к самостоятельным действиям?

— Можно, — ответил я настороженно.

— Тогда давай ещё десять боевых магов, — проговорил Иван.

— Но ребята ведь ещё учатся! — воскликнул я.

— Рожай, — посоветовал этот наглый старший лейтенант.

— Получишь, когда будут готовы, — сказал я сухо. — А сейчас иди на хрен.

— Вот! — патетически проговорил Иван. — В этом все маги! На словах готовы помогать, а как до дела доходит — шлют!

— И заткнись, — проворчал я.

Ваня довольно замолчал, а я с пунцовыми ушами занялся содержимым тарелок. Маги всегда будут виноваты перед не-магами, как ни старайся помочь. Маги это знают, не-маги тем более это знают и постоянно пользуются. Ведь мы всё равно будем виноваты…

— Ба! — раздался радостный голос за спиной. — Боярин Артём Большов!

Ко мне из-за другого столика встал господин Беляевский. Я озадаченно посмотрел на Виталика, и он сказал вполголоса:

— Снова приказали журналистам тебя узнавать. А тебе общаться.

Я сделал радостное лицо и обратился к господину репортёру:

— Здравствуй, Василий Петрович! Очень рад!

В Москву прибыли утром, когда уже рассвело. Никто нас на вокзале не встретил, потому повёл я всех на метро. Собственно у нас бы нашлись деньги на такси, просто вряд ли найдётся такси сразу для пятидесяти семи человек даже на московском вокзале. И привычнее уже всем вместе.

Понятно, что вёл я батальон совсем не к себе домой. Никто нам никаких отпусков не давал, мы все на службе и даже не достигли предписанного приказом места новой дислокации. То есть ехали мы в Центр.

В мирном городе полтора часика с двумя пересадками на метро и полчаса на трамвае для любого военного счастье. Все пришли в Центр в хорошем настроении, тем более что обед скоро.

На КПП дежурных о нас предупредили. Бойцы пока пошли на спортплощадку посмотреть на новичков, а я взял бояр и начштаба Пашу и направился в кабинет Антона Вострикова.

Дежурный сержант сразу нас пригласил. В кабинете ощущалось веянье перемен и угрюмое ими неудовольствие. За своим старым столом сидел злой Антон Востриков. К его столу торцом приставили ещё два стола без ящиков и к ним стулья. На одном из них сидел Виталик Логинов и доброжелательно улыбался. Видимо, между ними уже состоялся какой-то разговор.

Мы вежливо поздоровались, Антон мрачно сказал, что рад видеть, и предложил присаживаться. Мы расположились на свободных стульях, и я с интересом уставился на Виталика.

— Ну, время вашего отбытия я знал, сколько едет поезд, тоже известно, — пояснил он.

— Уже полчаса мне тут мотает нервы, — добавил Востриков. — Потребовал поставить эти столы и стулья!

— Попросил, — мягко поправил Логинов.

— А кто приказ предъявил от Совета обороны? — мрачно спросил Антон.

— Так без приказа ты б меня послал, — душевно улыбнулся Виталий. — Должен же я где-то проводить совещания подкомитета! Кабинет заместителя вполне подойдёт.

Востриков неразборчиво проворчал что-то нецензурное, а Логинов печально обратился ко мне:

— Никто не любит в жизни перемены. О приказе создать подкомитет ты знаешь…

— Давно уже знаю, — заметил я.

— Но вы же только что вернулись с фронта живые! — с воодушевлением пояснил майор Логинов. — Это начало доброй традиции! И с этого момента всё очень серьёзно! — Виталик обернулся к Вострикову. — Да, майор?

— Я, вообще, очень рад, что живые! — ответил тот раздражённо. — Но парни должны воевать ещё неделю! Сейчас в Центре всё занято!

— А ты можешь попросить войну подождать? — уточнил Виталик. — Не можешь? — Логинов сделал демонстративную паузу и сказал мягко. — Тогда давай вместе думать, как выйти из положения.

— Да не выставлю я ребят на улицу! — вспылил майор Востриков. — Они ехали в Центр, рассчитывая на условия!

— Никто и не заставляет, — сказал Логинов. — Новички снимут поблизости жильё…

Мои парни дружно устремили на него пристальные взоры. Виталик сбился на объяснения:

— Вы тоже не волнуйтесь! Поисками квартир, чтоб недалеко и с телефоном, уже занимаются, вы только выберите. Жильё входит в довольствие.

— Посмотрим, — сказал я за всех.

— А танки, инструкторы, и полигоны? — вкрадчиво уточнил Антон. — Батальон Большова согласно приказу ладно, хотя он уже будет четвёртым. Но Логинов тащит пятый!

— Вот кто мне говорил о морали? — сказал я ему в тон. — Хорошо о ней рассуждать, когда всё сделают за тебя?

— Да я и так тут… — начал Востриков, но я его прервал.

— Кстати, о тебе, — проговорил я ласково. — Как думаешь, бог не дал тебе сгореть в танке, а потом тебя не разорвало минами, чтоб никто больше не тревожил? Если так, не проще было сразу там подохнуть?

— Вот только не надо про это! Я сам очень хорошо знаю, что война! — выкрикнул покрасневший Антон. — Просто нормально же воевали! Без этого вот всего!

Возникла многозначительная пауза. Майор Логинов задрал вверх указательный палец и важно проговорил:

— Именно с этим мы и боремся в первую очередь.

Все присутствующие внимательно на него посмотрели, и он серьёзно сказал:

— Люди ко всему привыкают, стараются устроиться даже на войне. Люди ненавидят всякие неожиданности. Это просто свойство психики, и нам нужно о нём знать. Ведь нам нужна победа, а не личный комфорт…

Я отвёл от майора взгляд, уверен, что другие тоже стали смотреть в сторону. Не, всё правильно! Только такие вещи надо говорить лишь за себя. Да и то никто не поверит.

— Нам просто нужна победа, — твёрдо повторил Виталя. — И каждый раз, когда мы считаем, что знаем о войне всё, что она уже ничем не может нас удивить, мы чего-то не учитываем, где-то упрощаем и близки к поражению, — он обернулся к Вострикову и спросил. — Устроит тебя поражение? Без этого вот всего?

Антон насуплено засопел в ответ. Логинов не стал его слушать и продолжил:

— К войне стремятся приспособиться везде, на всех уровнях. И так уж устроена Гардарика, что положение везде напрямую связано с результатами. Всем просто приходится стремиться к результатам, чтобы оставаться на месте. Начальники как все добрые русские люди постоянно ищут крайнего, на чьём бы горбу в рай заехать. Кого не жалко и про кого не вспомнят.

— А причём тут я? — не понял Востриков.

— Притом, что у нас магия и усиление тотемных бонусов! — важно изрёк Виталик. — Генерал-майор Салтыков думал использовать Тёму и забыть, теперь о жизни думает начальником штаба. Не! Впредь будем рассматривать лишь операции фронтового уровня! Или армейского, но с участием фронта!

— Да я тут вообще не причём! — воскликнул Антон.

— «Я, я», — передразнил его Логинов. — А о Родине кто подумает⁈ Пушкин⁈ Мы же притащим сюда парней, кого назначили в крайние, кто добился лучших результатов и хотя бы остался жив! Они в твоём Центре будут «пятыми» и поедут с магами на фронт! Они станут отдельным батальоном!

Антон положил на перчатку протеза подбородок в ожогах и сделал задумчивое обожженное лицо. Немного помолчав, он заговорил вполголоса:

— Парни обязательно добьются побед и будут расти. Возможно, некоторые обгонят бывших начальников. И те непременно узнают, что своими решениями сами дали ребятам старт. Вот у них рожи перекосит! — Антон мечтательно вздохнул и сказал сурово майору Логинову. — Но я, когда Артёму советовал помогать другим, предполагал, что батальоны вы станете пополнять где-то в другом месте. Только не надо мне снова про мораль, тут и так все о Родине думают! Порядок должен быть! В приказе Совета сказано оказывать содействие батальону боярина Большова, и ничего о других частях нет. На каких основаниях вы их сюда притащите?

— На общих, — ласково улыбнулся Виталий. — Подберём по результатам. Сильно снизят показатели потери, но с учётом часов теории, что парни уже прослушали в этом месяце… — он спросил Антона. — Не забыл, какие сам предложил изменения? Принял их Совет.

— Да когда б они успели слушать теорию! — растерялся Востриков.

— Слушали офицеры боярина Большова, — охотно пояснил Логинов. — Ты за нас не волнуйся, по бумагам всё будет в ажуре.

— Да я и не волнуюсь, — грустно ответил Антон и спросил с последней надеждой. — Может, всё-таки соберёте новый батальон где-нибудь ещё?

— Здесь, — сурово отрезал Виталик.

Востриков трагически вздохнул и драматически молвил:

— По регламенту каждый батальон посылает в Центр до десяти человек. Но вам по приказу я обязан оказывать любое содействие. Для справедливости нужно всем снять ограничения. Я давно считаю, что Центр нужно расширять, настала пора браться всерьёз. Танки на полигонах запустим в две смены, теория тоже пусть читается утром и вечером. Для курсантов разобьём зимние палатки и определим очередь в баню, — он подобревшим взором взглянул на Виталия и проговорил. — Ты только в Совете выбей ещё землицы, техники и финансирования.

— С нашей стороны Центр получит всё, что в наших силах! — заверил его майор Логинов.

— Правда! — обрадовался Востриков. — Тогда пусть все вот эти офицеры, — он обвёл нас здоровой рукой. — Тоже читают теорию, рассказывают о своих операциях, — Антон посмотрел на меня. — Особенно Тёма.

— А можно заместителю? — уточнил я.

Костя Гаев негодующе на меня посмотрел, и я поправился:

— Или начальнику штаба?

Паша Зимин тоже посмотрел с осуждением. Я психанул:

— Да просто не буду я читать и всё! Что боярину сделают⁈

— Ничего, — кротко ответил майор Востриков. — Я готов засчитать ведение одной лекции за прослушивание десяти. А Тёме посчитаем один к двадцати.

— Мы подумаем, — хором сказали Костя и Паша резко подобревшими голосами.

Я понял, что от лекций мне не отвертеться, и проворчал:

— Один к ста.

— Только курс от десяти часов, — заявил Антон.

Я в свою очередь ласково посмотрел на Костю и Пашу и сказал Вострикову:

— Да-да, каждый прочитает курс. Ни одна рожа не отмажется.

Далее решали не столь принципиальные, но и довольно важные вопросы. На довольствие в Центре нас поставили с момента визита Логинова к Вострикову, однако с обедом всё равно не успевали. Новички будут питаться во второй очереди, а сегодня вообще нам обед разогреют из консервов, взятых из запасов.

В связи с этим Антон попросил вернуть в Центр клан рысей, они хорошо влияют на дисциплину. У них все дембели ходят строем и орут песню, лично майор будет счастлив взять их инструкторами.

Не! Антон готов взять инструкторами в танковую учебку тех, кто и часа не проездил на танке в боевых условиях. Но это его дело, меня не касается. Антон вслух заявил, что хочет взять моих рысей! Я ему очень спокойно сказал:

— Мои тотемные воины будут только у меня.

— Но сейчас же они в Семёновске, — возразил Антон.

— Рыси выполняют мой приказ, — проворчал я.

— А они могут выполнять твой приказ в Центре? — поинтересовался майор Востриков.

Майор Логинов серьёзным тоном сказал:

— Я тоже считаю, что нужно использовать тотемные бонусы в Центре и делать это следует постоянно.

— А когда тотемным воинам воевать? — спросил я.

— К тому я и веду, — проговорил Виталик. — Вам придётся разделиться пополам. Сейчас вы все вместе неделю собираете батальон. Потом первая половина во главе с Артёмом забирает его на фронт и гоняет две недели. В это время вторая половина во главе с Костей Гаевым — он как раз заместитель и тоже боярин — комплектует следующий. Далее меняетесь…

— Я своих беров никому не отдам, — спокойно сказал Саша Герасименко.

— Ни за какие коврижки, — проговорил Савва Веселов.

— Даже обсуждать не стану, — заверил Лёша Плохих.

— Один я получаюсь дурак, — сказал я горько. — Отдал Ивану близнецов и Мишу.

— Так это ж Ване! — заметил Костик. — Он же с нами с Корпуса!

— Ему вообще всё! — горячо проговорил Павлик.

— Да, Иван исключение, — согласился я и обратился к боярам. — Я вас понимаю, и мы уже вместе воевали. Я не буду вас убивать. Просто встали и пошли отсюда, — я повернул голову к майору Логинову. — Исключи их из программы.

Виталик сделал строгое лицо и кивнул. Капитаны недобро уставились на меня. Посидели молча, и осторожно заговорил Саша Герасименко:

— Но ты ведь тоже не хочешь отдавать рысей…

— Я же сказал, что понимаю вас, — улыбнулся я. — Вы не хотите даже временно выпускать из поля зрения воинов кланов, чтоб не создавать прецедент. Чтоб потом, опираясь на него, тот же Виталик вам не сказал, что парней забрали куда-нибудь ещё, или вам надо отдать новых.

— Вот именно, — процедил Лёша Плохих.

— Потому я вас и не задерживаю, — сказал я. — Прощайте.

— Но ты всё-таки согласен разделить клан? — вкрадчиво спросил Савва Веселов.

— Да, я согласен, — ответил я просто. — Я верю Косте, он никому рысей не отдаст, — я ласково посмотрел Витале в глаза. — И давить на боярина Гаева очень вредно для здоровья.

— И в мыслях не держал! — обиженно воскликнул майор Логинов.

— Это на всякий случай, — улыбнулся я майору и продолжил. — С другой стороны я хорошо знаю, как помогают учёбе тотемные бонусы, особенно рысье подавление. Сейчас мои рыси сами учатся, но в скором будущем половина клана будет со мной воевать, тогда как другая половина станет помогать готовить следующий батальон. В целом же клан будет со мной работать над выполнением боевой задачи.

— Только это? — настороженно уточнил Саша. — Ты не планируешь отдавать тотемных воинов в другие части?

— Своих или ваших — нет, не планирую, — сказал я.

— Но ты раньше говорил… — начал возбуждённо майор.

Я его прервал:

— Я передумал. Попробуй меня за это убить.

— Но вся программа стоит на усиление тотемных бонусов! — воскликнул Виталий. — Где ты ещё возьмёшь тотемных воинов⁈

— Поменяем у других кланов за магов. Их у Мирзоева много, — ответил я. — Все ведь уже знают об усилении…

— Эту тему я засекретил, — строго сказал майор Логинов.

Я аж поперхнулся и хрипло спросил:

— Нафига⁈ В Европе же нет тотемных кланов!

— А главные задачи программы⁈ — воскликнул Виталик. — Ваша особая эффективность кому-то нужна, пока только у нас есть усиление! Всем рассказать, так все смогут усиливать!

Я скромно промолчал, а Костя и Паша заржали. Павлик весело спросил:

— А ты сам пробовал?

— Конечно, нет, — смущённо ответил майор. — Да что там сложного?

— Вот! — радостно сказал Паша. — Только наш человек, ничего не понимая, всё сразу секретит!

Костя отсмеялся и заговорил наставительно:

— Ты прав, Виталя, это несложно. Любого мага сможет научить другой маг, кто уже умеет. Понимаешь? Чтобы научиться самостоятельно, даже зная все факты, нужно быть сильным магом, тотемным воином в трансе и немножко при этом воевать. И чтоб ещё повезло.

— Нужно быть Артёмом, — добавил Паша для образности.

— Даже если так, — недовольно сказал майор. — Всё равно вы учите очень многих магов. Если о технологии все узнают, кто угодно сможет её скопировать!

— Теперь ты рассуждаешь как боярин, а надо думать о войне, — ответил я. — Пусть копируют и побеждают европейца. Мы ж и так первые, успеем решить твои задачи, Виталик.

— А потом? — спросил он сердито.

— А потом будут другие задачи, — сказал Саша Герасименко.

— Начинай, майор, рекламную компанию, — весело проговорил Лёша Плохих. — Особенно среди тотемных кланов!

— Эх, раздёргают кланы! — горестно покачал головой Савва Веселов. — Хорошо всё-таки, что нас оно не касается!

— Все тотемные думали, что их не касается! — заявил Антон Востриков.

На него обратили неприязненные взоры, но он не смутился и продолжил:

— Да! Все кланы считали, что их особенности помогут им сохраниться в большой войне. Но герой на войне не ищет безопасности, ему нужна победа. Это большая война обычных людей, это наши победы и поражения. Маги, тотемные — капля в море, просто помощь. И если, чтобы народ победил, нужно раздёргать кланы тотемных — сами же тотемные их раздёргают.

Крыть нечем, но это же общие слова. К чему клонит практичный Антон Востриков? На него внимательно смотрели, ожидая продолжения.

— И вот вы сами согласились читать лекции, — заговорил он с подъёмом. — Так используйте эту возможность! Рассказывайте военным об усилении тотемных бонусов в контексте конкретных ситуаций! Особенно Артём может многое рассказать!

В принципе лекции для рекламы дело полезное, но ведь одна статья в популярной газете перекроет их все. И что он ко мне пристал? Нашёл, блин, звезду…

— А скажи-ка, Антоша, — спросил я добрым тоном. — Если у тебя всё рассчитано, отчего в Центре поместился мой батальон с кланом рысей?

— Да какой там батальон! — махнул тот протезом. — И нормы для Центра делали с запасом. Считается некоторыми боярами, что все танкисты в отпуске пойдут сюда в классы или на полигоны, а не побегут сразу размножаться. Странные люди… — Антон грустно вздохнул. — Эти танкисты.

Хором заржали все, смеялся даже майор Логинов. Востриков сдержанно улыбнулся и сказал:

— Идите уже в столовую. Ваша очередь обедать.