Русский жиголо

3

Чуть позднее, вечером, около восьми, в то самое время, когда большинство заслуженных отцов из добропорядочных московских семейств уже сидят на своих высококачественных добротных кухнях немецкого или итальянского производства, чаще всего выполненных в стиле «португальская деревня» или «оранжевое техно», напичканных встроенной техникой Miele или, на худой конец, AEG, пьют ромашковый чай, каркадэ и мяту, слушая трепотню детей, я еду на открытие Diesel Olmeca Bar, в их flagman store на Тверской. Ну, то есть сначала я, конечно, заезжаю домой, принимаю душ и втираю в тело увлажняющий крем Shiseido, ставлю видео на запись – не хочу, типа, пропускать новую серию «Друзей», и переодеваюсь, долго смотрю на себя в большое зеркало в ванной комнате, отражение отчего-то нечеткое, мне кажется, все дело в общей усталости, я крепко зажмуриваюсь и снова открываю глаза, но эффект – нулевой, рябь и муть, я выпиваю таблетку ксанакса, на душе уныло, включаю ноутбук и просматриваю почту, хотя, на самом деле, конечно, писем нет, и я просто так бездумно минут десять втыкаю в этот идиотский Интернет.

Еще через час в моем Mini Cooper'e гремит Locodice, мечется от minimal techno к deep house, а на улицах полно машин, какие-то подростки продают на перекрестках гвоздики и поддельные швейцарские часы, угрюмые прохожие, сплошь в темно-серых дафлкотах и с зонтами, спешат к метро, у каждого второго в руке портфель, чаще всего черный, но встречаются и рыжие, а в соседнем Volvo совершенно обалденная блондинка курит тонкую сигарету и с кем-то треплется по громкой связи. Я смотрю на нее сквозь тонированное стекло, она опускает стекло и выкидывает наполовину выкуренную сигарету на улицу, замечает меня и, ну надо же, улыбается и машет мне рукой, что-то кричит, быть может, она видела мои фотографии в последнем номере «InStyle» или на обложке «Меню Удовольствий», или еще что-то в этом роде, а может быть, она путает меня с кем-то, но я, конечно, не реагирую, нет, я просто еду на вечеринку в Diesel. По дороге созваниваюсь с парой-тройкой таких же, как и я, придурков – все как один ноют, что не видят смысла в подобных сборищах, что там будет неинтересно, что, в конце концов, все эти тусовки надоели, все одно и то же и ноль креатива, короче говоря, всем не нравится, но все будут, словно повинность какая-то. Ну да, ну да, действительно, надо же хоть куда-нибудь ходить через силу, если никто из нас не работает? В конце концов, я и сам уже давно не понимаю, что заставляет нас всех таскать свои задницы по подобным мероприятиям. Вот ведь знаю наперед, как там будет скучно-скучно-скучно, ну очень скучно, ну типа я уже даже вижу, куколка, как там Гоша Куценко или Степа Михалков начнут шутить с восторженными журналистками из «Cosmo», а Тема Троицкий накачиваться текилой, как Вадим Григорян будет ехидно пялиться из-под очков Alain Mikli, а Рустам Тарико объявится в сопровождении очередной шикарной телки в колье Chopard, и так далее, и тому подобное, по программе, как положено, ну, в общем, нам это движение известно заранее, ходы все прописаны, и все это ужасно невыразительно и серо, но я все же иду. Зачем? Да ладно, как будто кто-то всерьез может ответить на этот вопрос! Вот, пожалуйста, зачем ты вчера напился? Не ясно. А зачем ты вырядился, как клоун? Нет ответа. Зачем ты потратил на дерьмовые итальянские шмотки свою последнюю треху? Тишина. Ну зачем ты, в конце концов, пришил ту милую старушку из дома напротив, отрезал ее седую голову и подбросил к входу в сбербанк? Бедная бабка, божий одуванчик, что, чем-то тебе мешала? Нет, нет и нет! Просто на вопрос «зачем?» у меня нет ответов, ни единого, и, поверьте, их нет ни у одного нормального человека на этой планете. Ну да, собственно, нет – и ладно.

И вот, куколка, я тащусь на эту идиотскую тусовку, и на мне светло-бежевый бомжацкого вида смокинг Collection Priv? и такие убитые заводским способом джинсы HTC, что кажется, им уже лет двадцать, не меньше, с гигантскими клепками на карманах, а на ногах любимые кеды Yoji Yamomoto, и все это потому, что я конкретно секу в мировой моде, и бог меня упаси напялить что-нибудь растиражированное и узнаваемое, вроде Richmond или этого вездесущего DsQuareed2. Одежда говорит о тебе, верно, куколка, верно, но ведь это код, этот язык умеют понять лишь немногие, так что не стоит стремиться произвести впечатление на широкий круг лохов, которые, возможно, не секут даже разницы между дешевкой D&G и первой линией Dolce & Gabanna.

Когда я прихожу на вечеринку, настроение снова падает, ксанакс не помогает, я курю сигарету за сигаретой, втягиваю жадно серый дым и выпускаю его через нос, а на душе так муторно и напряжно, я смотрю на свое отражение в огромном зеркале, что висит в торговом зале, очертания немного размыты, я думаю, не закинуться ли либриумом, и в спертом воздухе витает какое-то неразборчивое предчувствие, и хочется выпить, но диета, эта идиотская диета, она просто сводит меня с ума, и я пью только минеральную воду Voss и все размышляю над вопросом «зачем?».

Наверное, все дело в скуке, думаю я, все дело в одиночестве, ну а как еще убить этот вечер, чем заполнить эту дыру? Может, стоит записаться в команду регби, по совету моего друга? Или перечитывать на ночь Оксану Робски? Шарить по блогам знакомых, разыскивая упоминания о себе, любимом? Ну не втыкать же, в конце концов, перед телевизором?!

Да, к тому же, кто знает, быть может, именно здесь, в молодежном магазине Diesel, и дожидается меня серьезная сорокапятилетняя владелица какого-нибудь горно-обогатительного комбината, в скромной бриллиантовой подвеске Harry Winston и с часами Patek Philippe, забредшая по случаю поглядеть на мирскую суету?

Ладно, брось, куколка, такого не бывает. Diesel не то место, а Olmeca не тот напиток…

Увы…

И вот уже через каких-то полчаса я стою в компании малознакомых мне кретинов, тех, кто всегда ошивается по подобным мероприятиям, слушаю обычную для подобных компаний чушь о яхтах, часах и загородных домах и, конечно, думаю о Веронике. Та все еще не появилась, и к тому же даже не думает поднять трубку, когда я ей набираю. Настроение все портится и портится, портится и портится, хотя, казалось, дальше уже некуда. Что я делаю здесь? Ради чего я стою среди этих болванов и пожимаю руки протискивающихся мимо персонажей? Петя Фадеев хлопает меня по плечу и улыбается, Олеся Судзиловская чмокает в щеку и улыбается, Чулпан Хаматова подмигивает и тоже улыбается. О, господи! Мне не остается ничего как улыбаться в ответ.

– Видимо, вам не весело, – говорит мне какая-то тетя, с виду под полтинник. На ней атласное черное платье Grimaldi Giardina, подвеска из коллекции Tiffani Atlas и неплохая пластика, и, похоже, она отчаянно косит под Ким Кэттрол.

– Вам, видимо, тоже, – я киваю ей и улыбаюсь, вот именно, улыбаюсь, а что поделать, эта механическая улыбка уже лет десять как не сходит с моих губ, и тетя поднимает в ответ бокал с шампанским.

– Ну, я лично планирую это положение исправить, – усмехается она и чокается своим шампанским с моей бутылочкой минеральной воды, – а вы?

– А я уже нет, – и снова улыбка в ответ.

– Да ладно! – она широко раскрывает ледяные глаза, а вокруг ни морщинки, и губы такие полные, словно у звезды венгерского порно. – А что так?

– Не знаю, просто ощущение такое, – я тоже таращусь в ответ, в глазах у меня – светло-голубые линзы, и, конечно, я не перестаю улыбаться.

– Мне скучно последние десять лет, – говорю я, помедлив.

– Бог ты мой! Да десять лет назад вас, наверное, еще не было на свете.

– Ну, вы мне льстите…

– Надо как-то бороться со скукой, – она подходит чуть ближе, всего на полшага, но я уже чувствую аромат ее духов.

– Наверное, – вздыхаю в ответ и тоже придвигаюсь на полшага, и мой запах от Michael Kors спаривается с ее Viktor&Rolf, с тем самым, что недавно появился и стал бестселлером и продается у нас пока только в «Весне» по сотне евро за флакон.

– Так, может быть, вам надо выпить?

– Увы, – я улыбаюсь, вздыхая, – никакого алкоголя.

– А что, проблемы? – и она тоже улыбается. – Давайте я угадаю. Вы, наверное, алкоголик?

– Быть может, вы правы. Я, наверное, алкоголик. Я с таким удовольствием накачался бы сейчас виски, – улыбка.

– Ну ладно, бросьте, не может быть, вы не похожи на пьяницу.

– Ну, не знаю, может быть, пока еще нет. Сейчас я не пью, потому что сижу на диете, понимаете? – я улыбаюсь. – Просто диета, диета, диета, борьба с лишним весом.

– Это у вас-то лишний вес? – она подходит еще ближе, практически вплотную, и улыбается. – Не может быть. И в каком же месте? Покажите…

– Э-э-э, – только и говорю я, улыбаясь, и немного отодвигаюсь, но вот именно что не особенно далеко, потому что в тот же момент замечаю у нее на запястье модель Patek Philippe, выпущенную ограниченным тиражом.

– Как вас зовут, незнакомка? – улыбаюсь я.

– Мария, – отвечает она, – просто Мария, – и тоже улыбается.

Мимо проходят Оскар Кучера и Анастасия Заворотнюк, Иван Дыховичный и Андрей Макаревич, Сергей Члиянц, Маша Макарова, обе «татушки», Степан Разин и Александр Лебедев. Все, хоть и улыбаются, выглядят отчего-то встревоженными, это настроение передается и мне, я затягиваюсь чьим-то джойнтом и возвращаю его владельцу, шарю в кармане в поисках таблеток, но там лишь пустая обертка, она выскальзывает у меня из руки, и тогда я предпочитаю уйти. Мария записывает мой номер в свою пафосную оранжевую трубку Vertu.