Рыжая кошка

Глава 23

Майк Метц ошибся насчет Томаса Викерса: тот перезвонил, или, вернее сказать, позвонила его секретарша с простуженным голосом. Было ужасно рано, я спал, спеленатый одеялом и длинными ногами Клэр. Она растолкала меня, и я нащупал телефон.

— Мистер Марч? — прозвучал шуршащий голос. — Я звоню из офиса мистера Викерса. — Я каркнул в ответ, сам не понял что. — Мистер Викерс хотел бы, чтобы вы зашли к нему сегодня в три часа дня, — сказала секретарша. Никакого сослагательного наклонения, ни тени мысли, что я могу и отказаться. И я не отказался. Секретарша дала мне адрес: на Бродвее, к югу от Уолл-стрит, — и повесила трубку.

Я посмотрел на часы. Слишком рано, чтобы звонить Майку. Я приподнялся на локте. Острые клыки льда свисали с карниза и качались на сотрясавшем стекла ветру. Небо было бледно-голубым и ясным. С востока на запад его прочертила чайка — и исчезла. Я содрогнулся. Зажмурился и снова открыл глаза. Поплыли пылинки, и последние осколки сна разлетелись. Мне привиделась Холли: иконописное лицо, подкрашенные глаза, пронзительный взгляд. За Холли неотступно следовал неизвестный мужчина. Может быть, Блуто. А потом все исчезло, унеслось быстрее чайки.

Когда несколько часов спустя мы встали, Клэр заторопилась. Она приняла душ, оделась, позавтракала и надела пальто прежде, чем я успел побриться. Я спросил, куда она идет, и даже для меня вопрос прозвучал странно.

Клэр усмехнулась:

— К адвокату. — Она подняла воротник длинного черного пальто.

Я кивнул.

— Хороший адвокат?

— Джей — самый лучший, — ответила она. — Хотя делать ему особо ничего не придется. В брачном контракте все предусмотрено.

— И это хорошо?

— Для меня — да. — Ее усмешка стала холодной.

После ухода Клэр я принял душ, побрился, взял тост и сел за компьютер. Мне понадобились полтора часа стука по клавишам, звонков, брожения по лабиринтам телефонных меню и ожидания ответа под плохую музыку, чтобы найти куратора Джейми Койла. Служил этот тип в отделении надзора за условно-досрочно освобожденными в Нью-Рошелле, и звали его Пол Дэрроу. У него был глубокий баритон, акцент уроженца Бронкса и, судя по всему, ужасный насморк.

— Только не говорите, что Джейми снова попал в переделку. Господи, это была одна из моих успешных историй… Между прочим, немногочисленных.

— Я не знаю, попал Джейми в переделку или нет. Его имя попалось мне в деле, вот я и пытаюсь найти его или по крайней мере узнать о нем побольше.

Дэрроу закашлялся, фыркнул, и кто-то заговорил с ним по-испански.

— У меня тут, мистер Марч, шестеро клиентов, так что время не совсем подходящее.

— Когда вы освободитесь?

Он засмеялся:

— Может, через месяц, а может, и через год.

Я тоже хмыкнул — из вежливости. В конце концов Дэрроу заглянул в ежедневник и обнаружил лакуну.

— У меня во второй половине дня встреча в городе. Можем перед ней перехватить по чашечке кофе.

— Отлично, — отозвался я, и мы согласовали время и место.

Я съел еще один тост и включил новости. Истории о буре уже начали затихать, задвинутые ценами на нефть, назначениями в правительстве и арестом лидера боевиков за эксгибиционизм перед проституткой. Уильямсбергская Русалка не упоминалась ни по телевизору, ни в газетах. Дэвиду все еще везло.

Я позвонил Майку Метцу, чтобы рассказать о встрече с Викерсом. Он, по обыкновению, молчал, прислушиваясь к шороху мозговых шестеренок.

— Кажется, ты таки задел нерв, — наконец сказал Майк.

— Что ж, неудивительно. Если клиент Викерса действительно один из «актеров» Холли, он мог увидеть фотографию в газетах и узнать татуировку, а следовательно, оказался в одной дырявой лодке с моим братом.

— Значит, нам надо быть очень осторожными с Томми.

— Нам? Ты идешь со мной?

— Полагаю, человеку осторожному помощь никогда не помешает. Вдобавок я не прочь снова увидеть этого ублюдка.

— Есть новости о вскрытии?

— Нет пока. Наверно, буря все процессы тормозит. И это нам на руку. Ты уже говорил с братом?

— Нет.

— Поговоришь?

— Поговорю, — отозвался я без особого энтузиазма.

Вместо звонка Дэвиду я отправился на пробежку.

Я встретился с Полом Дэрроу в закусочной на Тридцать второй Западной улице недалеко от Манхэттенского отделения по надзору за условно-досрочно освобожденными. Перерыв на ленч заканчивался, толпа схлынула, по запотевшим окнам ползли капли. В воздухе стоял тяжелый запах пережаренного кофе, оттеняемый запахом неизвестного чистящего средства. Кабины были виниловые, серые, отгороженные шнуром.

Дэрроу оказался афроамериканцем лет пятидесяти — лысым, похожим на бочонок, с увядающим лицом, седыми усами и настороженными слезящимися глазами. Я узнал его по насморку. На нем были свободная куртка из ворсистого серого твида, пожелтевшая, некогда белая рубашка и лоснящийся галстук в полоску. Пальто и шляпа лежали рядом в кабинке, сам же Дэрроу сутулился над чашкой чаю, вдыхая пар. Я сел напротив.

Он поднял голову и оглядел меня.

— Мистер Марч? — Я кивнул. — Я вас не ждал. — Я пожал плечами, подозвал официантку и заказал имбирный эль. Дэрроу прихлебывал чай. — Пару лет назад вы занимались Дейнсом. — Интонация была утвердительная. — На вашем счету и другая история, та, что произошла на севере штата. — Имелось в виду: я наводил справки.

Я кивнул.

— Что вы можете сказать о Джейми Койле?

Дэрроу пожал плечами:

— Что сказать? Это крупный упрямый парень. По всем признакам он должен был вернуться в тюрьму максимум через два года, однако ухитрился, изменить свою… хм… карму. Если, конечно, из вашего звонка не следует обратное.

Я пожал плечами:

— Не уверен, что из моего звонка вообще что-то следует. Я разыскиваю подружку Джейми, вот и хотел поговорить с ним. Но похоже, Джейми и сам как сквозь землю провалился.

Дэрроу кивнул.

— Вы имеете в виду скандальную художницу?

— Вы ее знаете?

— Джейми рассказывал о ней. Много рассказывал. Все было очень серьезно.

— Насколько серьезно?

— Эта девушка изменила его жизнь, совершила полный переворот в его голове.

Я поднял бровь.

— Хотите сказать, что его спасла любовь доброй женщины?

Дэрроу улыбнулся, чихнул, высморкался и покачал головой.

— Я повторяю слова Джейми. По-моему, просто девушка оказалась симпатичная, толковая, воспитанная и при деньгах, и ей не светило родить четверых ребятишек и возить их по выходным на автобусе в тюрягу повидать папочку. Она хотела большего. Не знаю, много ли Джейми встречал таких девушек и встречал ли вообще. Она живет в другом мире. Джейми, похоже, решил, что и ему там найдется местечко. Надеюсь, он прав — ради него надеюсь. Однако жизнь свою он сам перевернул, еще в Коксаки.

— Длительным «хорошим поведением»?

— Именно. Поначалу у Джейми были неприятности: тюрьма не спортивный лагерь, он белый, и все такое. Однако он никого серьезно не покалечил и не покалечился сам, ходил на тренинги по управлению эмоциями, на всякие консультации и тому подобное, много учился. К моменту освобождения Джейми успел два курса колледжа осилить. Сказал, что хочет получить диплом.

— Умный парень?

— Умнее, чем кажется, и особенно умен, когда держит себя в руках. Джейми не боится работы: он честолюбив. По-своему.

— У него проблемы с самообладанием?

— Были когда-то, но, похоже, он победил их.

— Что вам известно о его показаниях в суде?

— Джейми судили за нападение второй степени.

— Легко отделался, учитывая, что он сотворил с потерпевшим.

— Я читал, этот тип был настоящим мерзавцем.

— А Койл, значит, пострадал за идею?

Дэрроу снова высморкался.

— Не могу сказать, почему Джейми сделал то, что сделал. Но в досье сказано, что он предоставил информацию, благодаря которой эту дрянь смогли убрать, и потому-то с ним и заключили эту сделку.

Я кивнул. А теперь вопрос на 64 ООО долларов.

— Не знаете, где найти Джейми?

— Вы спрашивали у него на работе?

— Что это за работа?

— Техобслуживание комплекса кондоминиумов в Тэрритауне. Его дядя — тамошний управляющий, и у Джейми там квартира в подвальном этаже.

— Я не знал. Мне говорили, будто Джейми работает где-то в городе… в клубе.

Дэрроу замер, взгляд внезапно стал жестким.

— В каком клубе?

Я покачал головой:

— Не знаю названия.

Дэрроу стукнул кулаком по столу, так что кружки подпрыгнули.

— Чертов Джейми! — рявкнул он. — Все жаловался, что нужны еще деньги на учебу, но я не думал, что ему хватит глупости врать.

— Такое с ним часто бывает?

От раздражения тяжелое лицо Дэрроу сморщилось.

— На моей памяти — впервые. У нас столько подопечных… мы просто не можем всех проверить — не хватит часов в сутках. И что нам делать? Не расставаться с ними ни на минуту?

Я выпил газировки и кивнул.

— Вы сказали, что Джейми честолюбив. Насколько честолюбив?

— У него всегда имеется план — не один, так другой. Я хочу сказать, Джейми постоянно к чему-нибудь да стремится. Заработать денег и закончить учебу. Заработать денег и открыть ресторан. Заработать денег и купить землю.

— Ключевое слово — «деньги».

Дэрроу пожал плечами:

— Парень живет в реальном мире.

Я расплатился, и мы с Дэрроу вышли вместе. Спускались сумерки, ветер впивался в лицо. Дэрроу вздрогнул и чихнул.

Окольных путей не было, так что я спросил напрямик:

— Джейми — опасный человек?

Дэрроу повернулся ко мне.

— Опасный для кого?

— Вообще.

— Вы прекрасно знаете, что это глупый вопрос. Вы, я, вон тот старик за кассой… да кто угодно. Нажмите нужную кнопку, напугайте человека, разозлите, прижмите к стенке — и он станет опасным.

— Выходит, Джейми просто такой же, как все?

— Иначе я бы не рекомендовал освободить его, — ответил Дэрроу. Он вытащил носовой платок, вытер нос и снова посмотрел на меня. — С другой стороны, я понятия не имел, что он подрабатывает на стороне.