Рыжая кошка

Глава 29

В Тэрритаун я приехал в начале пятого. Желтушный закат просачивался сквозь тучи, окрашивая Гудзон в цвет блекнущего синяка. Я приехал повидать Кенни Хейгена, менеджера по техобслуживанию кондоминиумов «Ван Винкль корт», дядю Джейми Койла. Я свернул с шоссе номер 9 на Колледж-авеню и двинулся в сторону реки. Из-за стен грязного снега на обочинах пропустил два перекрестка, но в конце концов нашел нужное место. Похоже, дело не стоило затраченных усилий.

«Ван Винкль корт» оказался комплексом из уродливых двухэтажных домиков, образующих круг. Всего их было восемь, приземистых бункеров с облицовкой под кирпич и белой виниловой отделкой. Человеку с солеукладчиком, прокладывающему дорожки между домами, не удавалось развеять впечатление полной заброшенности. Он подкатил солеукладчик к лестнице, спустился, громко топая, к подвальной двери и исчез. Я вышел из прокатного «ниссана» и двинулся следом.

Металлическая дверь вела в низкий коридор. Справа была кладовка с кучей инструментов. А еще в кладовке оказался невысокий человек в зеленой куртке, пристраивающий солеукладчик рядом с брезентом. Он посмотрел на меня и стянул перчатки. Он говорил с сильным испанским акцентом, английский же, очевидно, знал плохо.

— Помогать? — спросил он.

— Кенни Хейген?

Человек указал в сторону коридора:

— Там Кенни.

Я кивнул и пошел дальше.

Кенни я обнаружил в кабинете, заваленном старыми кухонными плитами, помятыми, обожженными, в жирных пятнах и неопознанных ошметках — как и он сам. Кенни, казалось, под шестьдесят; он был худой, морщинистый, краснолицый и чумазый. Рукава перепачканной сажей клетчатой рубашки закатаны, под ней виднеется теплая фуфайка, на тыльной стороне руки татуировка: кричащий орел. На подбородке — красная запятая — вероятно, из кетчупа. Когда я вошел, Кенни возился с паяльником и маленьким мотором и в комнате пахло горячим металлом. Он оторвал взгляд от стола и положил мотор. Маленькие голубые глазки за замотанными изолентой очками в проволочной оправе. Кенни провел жилистой рукой по белым волосам.

— Вам что-то нужно? — Голос оказался ниже, чем можно было ожидать, судя по росту, и я решил, что дело в курении. На столе стояла полная окурков пепельница, рядом валялась пачка «Мальборо». Кенни положил паяльник на край пепельницы и прикурил сигарету от белой пластмассовой зажигалки.

— Я ищу Джейми, — ответил я.

Кенни прищурился.

— Какого Джейми?

— Вашего племянника.

— Вот как. А вы кто ему будете?

— Приятель приятеля. Пытаюсь связаться.

Кенни кивнул.

— Да ну? Что ж, я тоже пытаюсь. Если найдете этого придурка, свистните мне.

— Я думал, Джейми здесь работает.

— Только до нашей следующей встречи.

Перед столом Кенни стоял пластмассовый стул, я подвинул его и сел.

— За что такая немилость?

— Например, за то, что Джейми уже две недели не показывается на работе. И хоть бы позвонил, сказал, дескать, хвораю или что. И на мои звонки, мать его, не отвечает. Я уже весь телефон оборвал. А главное, он подвел единственного оставшегося у него родственника, который, между прочим, сильно рисковал, чтобы добыть ему эту работу. Достаточно причин? — Каждая фраза сопровождалась взмахом сигареты, пепел летел во все стороны.

Я кивнул.

— А где он живет?

— Одно время жил здесь, в квартире в конце коридора, но уже давно не показывался.

— Телефон не дадите?

Кенни оттарабанил сотовый номер Койла.

— Только он выключен.

— Есть еще родственники, с которыми Джейми общается или, может быть, навещает?

— Его старик спился и помер двадцать лет назад, а мою сестру, упокой, Господи, ее душу, мы потеряли три года назад… так что, как я говорил, у Джейми только я и остался.

— А что, друзей у него нет?

Кенни провел рукой по лицу, размазывая жир. Пожал плечами.

— Вы, наверное, знаете больше меня. Сомневаюсь, что у Джейми есть друзья. — Кенни помолчал, изображая задумчивость. — Разве только парень с севера штата. Они вместе сидели.

— Имя знаете?

Кенни выдохнул дым и покачал головой.

— Номер телефона или адрес?

Снова дымный выдох.

— Не знаю… Может, где-то в Буффало.

Я кивнул. Буффало.

— Вы знакомы с девушкой Джейми?

Кенни вскинул брови:

— У него есть девушка?

Я не потрудился объяснить.

— Джейми ничего не оставлял, когда уехал?

— Посмотрите сами. — Кенни залез в карман большой оранжевой парки, висевшей на спинке стула. Выловил позвякивающее кольцо с ключами. — Идемте, — сказал он и двинулся по коридору. Я пошел следом.

Квартира была темная и тесная, меньше трехсот квадратных футов, и вся просматривалась от двери. Справа мини-кухня, встроенная в стенной шкаф. Рядом уборная — едва ли больше, чем в самолетах. На полу — под узким окном, врезанным почти под потолком, — матрац. Грязно-белые стены, на полу серый линолеум. Лампочка без абажура распространяла свет, похожий на грязную воду.

Кенни велел мне запереть дверь, когда закончу. Времени понадобилось немного. Но, кроме пыли и запаха мазута, я ничего не обнаружил. Когда я выходил, Кенни снова сидел за столом, рассматривая мотор и выдыхая дым. Я не потрудился попрощаться.

Я сел в прокатную машину, выехал со стоянки «Ван Винкль корт» и двинулся обратно к шоссе номер 9. Ярдов через пятьдесят остановился. В снегу на другой стороне улицы было углубление — видимо, оттуда выкопали машину. Я круто развернул «ниссан» и загнал его в снежную пещеру. Вытащил и настроил бинокль. Уже почти стемнело, но фонари вокруг «Ван Винкль корт» давали достаточно света. Я разглядел этого лживого ублюдка Кенни, когда тот поднялся по лестнице из подвала.

Как актер Кенни не уступал Джину Вернеру. Он не попытался выведать, кто я, откуда знаю Джейми или что мне от него надо, и ни разу не послал меня. Реплика насчет дружка в Буффало по фальши равнялась разве что удивлению, которое Кенни изобразил, когда я упомянул девушку Джейми. А главное, Кенни слишком уж охотно разрешил мне осмотреть квартиру. Он хотел, чтобы у меня создалось впечатление, будто Джейми уехал, я же решил, что Пупс где-то неподалеку и Кенни знает где. Я приоткрыл окна, погасил свет в машине, выключил двигатель и застегнул парку до подбородка.

Вечерело. К «Ван Винкль корт» все чаще подъезжали машины, все больше огней загоралось в облицованных под кирпич будках, однако к ведущей в подвал лестнице никто не подходил. Я ждал, смотрел… и вспоминал разговор с Недом.

Он удивился (с моего последнего звонка прошло восемнадцать месяцев), но по тону понял: я звоню не просто поболтать. Молча выслушал мои слова о том, что Дэвид вовлечен в расследование убийства, что жертва — женщина, с которой у Дэвида была сексуальная связь, что Дэвид — или Стефани — может стать подозреваемым в ее смерти и что, если дойдет до ареста, пресса сожрет нас живьем.

Новости потрясли Неда — да и могло ли быть иначе? Однако наш старшенький поднялся на самый верх в «Клейн и сыновьях» не за умение паниковать или делать глупости; не дрогнул он и теперь. Нед задавал вопросы по существу, не давил, если я не хотел отвечать, и не заставлял гадать, если я не знал ответа. Судя по звукам, он все время что-то торопливо записывал. Спросил об адвокатах и вроде немного расслабился, когда услышал, что Дэвида представляет Майк Метц.

— Как Дэвид?

— Поэтому я и звоню. Мне надо ехать, но его нельзя оставлять одного. Он пил.

— Стеф дома нет?

— Нет, и я не знаю, когда она приедет. И приедет ли.

— О Господи. — Нед вздохнул. — Я пришлю Лиз.

Нед положил трубку, а через час приехала моя старшая сестра. Я встретил ее в передней. Черное пальто надето на черный костюм, белокурые волосы зачесаны назад. Высокая, так что даже на низких каблуках одного роста со мной. В прищуренных зеленых глазах неуверенность. Обычная холодная невозмутимость покинула ее, и красивое энергичное лицо было искажено беспокойством, больше похожим на гнев. Лиз теперь так походила на мать, что мне стало не по себе.

— Где он? — спросила сестра хриплым шепотом.

— Спит на софе. Если повезет, поспит еще какое-то время.

— И что мне с ним делать, когда проснется?

Я пожал плечами:

— Посиди с ним. Дай поесть. Следи, чтобы он не наделал глупостей.

Лиз покачала головой:

— Легко сказать — следи. Он удивится, увидев меня?

— Вероятно.

— И разозлится?

— Определенно.

Лиз снова покачала головой.

— Превосходно. Нед сказал, что он пил.

Я кивнул.

— Не позволяй ему пить.

— Я должна как-то удержать его?

— Сделай все, что можешь.

Я надел пальто, и Лиз схватила меня за руку:

— Боже мой, Джонни, это мелодраматично даже для тебя. Ни единого слова больше года, и вдруг ты оказываешься замешан в убийстве — да еще в компании не с кем-нибудь, а с Дэвидом. Что, черт побери, проис…

Я не дал ей договорить.

— Всякое бывает, сестренка. В данный момент я стараюсь, чтобы с Дэвидом не случилось худшего. — Я попытался отнять руку, но Лиз не отпускала.

— «Всякое бывает» — не объяснение. Как Дэвида угораздило вляпаться в… во все это?

— В двух словах не объяснить, — ответил я, — а может быть, и вообще не объяснить. Попробуй спросить самого Дэвида, когда он проснется.

На ведущей в подвал лестнице что-то шевельнулось, и я схватился за бинокль. Мелькнуло оранжевое: Кенни Хейген и его большая парка осторожно шли по дорожке. Он что-то держал под мышкой, и я не сразу разобрал, что именно. Оказалось, две вещи: упаковку «Мальборо» и коробку пончиков. Кенни миновал два дома с южной стороны, спустился по лестнице и выловил из кармана кольцо с ключами. Повозился с замком и вошел. Пробыл внутри двадцать минут (я засек время) и вышел уже с пустыми руками.

Кенни уже спускался по лестнице в свой подвал, когда помятый коричневый «форд» проехал мимо меня и вполз на парковку «Ван Винкля». Из машины вышли двое, и мне не нужен был бинокль, чтобы узнать решительно выпяченный живот Маккью и короткие белокурые волосы Вайнс. Оба направились прямо к дому Кенни Хейгена. Полчаса спустя Вайнс вышла одна. Села в «форд», завела двигатель, но никуда не поехала. Через минуту-другую окна запотели, и Вайнс превратилась в туманный силуэт.

Вайнс просидела так минут пятнадцать и вышла, когда рядом с ней остановилась тэрритаунская патрульная машина. Оттуда вылез коп в форме и пожал ей руку, а еще через минуту подъехал дешевый седан. В нем обнаружился высокий парень, возможно, один из копов, явившихся утром к Дэвиду. Он поговорил с Вайнс и тэрритаунским копом, и все трое пошли к подвалу Кенни. А потом высокий парень наклонил голову и что-то сказал Вайнс. Она остановилась, повернулась, парень указал на мою машину, и Вайнс пошла, а потом и побежала в мою сторону.

Я завел двигатель, поставил переключатель передач на задний ход, молясь, чтобы никто не шел по улице. «Ниссан» вилял и скользил, когда я выбирался из укрытия на дорогу. Вайнс бежала через парковку «Ван Винкль корт». Она расстегнула пальто и шарила за пазухой. Я включил дальний свет. Она заслонила глаза, и я нажал на газ. Одно жуткое мгновение колеса выли и крутились, из-под них веером летел грязный снеге песком. Потом машина вздрогнула, развернулась, и я исчез.

Майку я позвонил из Соу-Милл.

— Вряд ли она разглядела меня, но если разглядела, то я довольно скоро об этом узнаю.

— Что с Койлом? — спросил Майк.

— Койл уехал, но недалеко, и я совершенно уверен, что дядюшка Кенни знает куда. Завтра попробую еще раз, если только Маккью и Вайнс не опередят меня или не отберут лицензию.

— Только с утра горячку не пори, — сказал Майк.

— Почему?

— Дэвид наконец связался со Стефани. Рассказал о копах и объяснил, что ей надо ответить на несколько вопросов. Стефани обещала вернуться завтра утром.

— Наконец-то, — вздохнул я. — Но я-то тут при чем?

Майк надолго замолчал, потом откашлялся.

— Она заявила, что будет говорить только с тобой.