Самозванец

Глава 27

Мерный гудящий звук платформы и лёгкие вибрации при движении отдавались во всё тело. Слепящий солнечный свет после подземного зала ожидания ударил в глаза, а раскалённый воздух — в лицо.

Я даже закрылся рукой, пытаясь осмотреть поле битвы и трибуны, заполненные зрителями. Операторы с видеокамерами всё-таки присутствовали на поле, хотя в кадр друг друга не ловили. Помимо них в воздухе летало несколько дронов. На достаточном расстоянии, чтобы давать хорошую картину, но при этом не мешать участникам и не оказаться повреждёнными в процессе боя.

Таймер начал обратный отсчёт, а мы заняли позиции. Против меня выступал золотой боец с Печатью Потока, как и у меня. Это значит, что передо мной парень, умеющий в телекинез и, возможно, в управление током.

Первое, что он сделал, когда таймер перешёл в нули — выставил щит. И не просто щит, как у Капитана Америка, а полноразмерную сферу, охватывающую его с головы до пят.

Это оказалось внезапным и не очень приятным сюрпризом.

Но самое обидное, имея такую же Печать, я никакого понятия не имел, как сделать подобный щит.

Парень начал медленно приближаться, выставив руки вперёд и поддерживая сферу. Мне же оставалось только предпринять хоть какие-то попытки эту сферу пробить. Уже немного поднаторев в телекинезе, попытался ментально дотянуться до значка, чтобы просто сорвать его с груди соперника. Но не тут-то было. Щит на то и щит, чтобы защищать.

Дистанция тем временем неминуемо сокращалась, а у меня всё также не было никаких идей. Питая скрытую надежду, что сфера окажется не такой прочной, как выглядит, попытался пробиться ещё разок. Но ожидаемо потерпел поражение.

Противник же достал новый козырь из рукава. Ладони, выстеленные в моём направлении, начали потихоньку испускать молнии, прямо как у Героини из первого поколения Героев, изображённой на постере, который показывал нам на теории «супергероики» профессор Стивен Ли Рой.

И почему я до сих пор не научился так делать? Фены, значит, в раздевалке швырять могу, а крутые молнии фигачить — нет. И сферы защитные тоже возводить не умею, хотя от ментальных атак Джонни защититься как-то смог.

Всегда ведь был дисциплинированным и планомерно ставил задачи, достигал и прорывался вверх по спортивной карьере, а тут… действительно как будто подменили. Тренироваться и развиваться не перестал, но никакой системы так и не вывел.

Злясь на себя за непрофессионализм, начал потихоньку отступать, чтобы разорвать дистанцию. Радовало одно — воспоминание про фены натолкнуло на интересную идею. Недолго думая, подобрал небольшой камень с земли и кинул в соперника, чтобы проверить, от каких именно атак помогает щит.

Со стороны, наверное, смотрелось убого, ведь золотой парень наступал, а я будто бы отбивался мелким камешком, боясь нападать и не в силах предпринять что-нибудь толковое.

К моему счастью, камень с лёгкостью пролетел сквозь сферу, и стало очевидно, что от физического воздействия он не защищает, лишь от телепатии и псионических атак.

Стоило попробовать пробить защиту чем-то более осязаемым, чем мои ментальные попытки. Да хоть руками, в конце концов, если никаких других вариантов не останется.

Я резко сменил направление движения, разрывая дистанцию насколько возможно. Мне бы сейчас пригодилось что угодно, что позволит защититься от молний или поможет сорвать с противника пиджак.

Но поле было пустым, а оружие в этом поединке не предусматривалось.

— Боишься? — усмехнулся золотой, выдавая новую порцию молний. — Бойся!

— Тебя замкнуло, что ли? — усмехнулся я. — По мне разве видно, что я чего-то боюсь?

— А чего ж тогда не подходишь? — спросил он и сделал рывок вперёд. — Пятишься назад как перепуганный щенок.

Молнии опять заискрили в ладонях, но мне показалось, что они стали слабее. И радовало то, что кидать их он не умел, и страшны они были лишь в ближнем бою.

Мне пора было уже тоже хоть что-то предпринять, иначе зрители тоже решат, что противник меня запугал, и отдадут ему свой голос.

Сосредоточившись на зрительных ощущениях, попытался отыскать взглядом все камешки, которые могли быть раскиданы по полю. Благо сам стадион был покрыт чем-то напоминавшим плотный слой утоптанной грунтовой дороги.

Поначалу, как это у меня часто случалось на тренировках по ментальным практикам, ничего не выходило. Но затем послышался лёгкий шелест, и постепенно камешки один за другим начали стягиваться к центру, окружая нас с золотым. Чтобы собрать их пришлось попотеть, а вот поднять — оказалось намного проще.

Когда в воздух взвилось полсотни мелких камней, в глазах противника появился страх. По отдельности они не приставляли особой угрозы, но все вместе могли доставить много проблем и боли.

— Сдавайся! — крикнул я, не желая крови.

— Сам сдавайся, — огрызнулся он.

— Я предлагал. Потом не жалуйся, — произнёс без издёвки, но вполне угрожающе.

Рой холодных безжизненных самонаводящихся «пчёл» ударил по противнику почти идеально синхронно.

Тот взвизгнул, закрывая лицо руками, и со злостью на меня посмотрел, когда осела пыль.

— Сдавайся, — миролюбиво предложил второй и последний раз.

Тот сплюнул на землю и усилил щит, больше не пытаясь испускать молнии. Возможно, у него просто не хватило бы сил, проделывать и то и другое на максимуме возможностей.

И мне тут в голову пришла ещё одна идея.

«Спасибо тебя, Ляся! — мысленно поблагодарил красотку. — Чтоб я без тебя делал!»

Обойдя противника со стороны, с которой у него висел значок, вместотого, чтобы разорвать дистанцию, сократил её почти вдвое. Парень удивился, но особо не подал виду, лишь окинул взглядом землю вокруг, опасаясь, что сейчас в него опять полетят камни. Но они мне были уже неинтересны.

Я сложил пальцы в круг и сосредоточился. Извлечь пламя в этот раз оказалось намного проще, чем в первый. Но я и потренироваться успел, так что хотя бы в этом плане мог собой гордиться.

Огонёк взвился вверх и разгорелся ещё больше, когда я обвёл его ладонью и поддержал снизу.

Теперь глаза противника выражали настоящий страх. Он опять попытался усилить сферу и теперь сам стал инициатором разрыва дистанции.

Попытка не удалась. Я настигал его с той же неотвратимостью, с которой пламя разгоралось в моих руках. Заняв стойку в стиле бейсболистов из американских фильмов, я прицелился и пульнул свой огненный шар ровнёхонько в пиджак своего оппонента.

Тот прекратил поддержку защитной сферы, начал отряхиваться и, в конечном счете, сбросил пиджак и принялся сбивать пламя с рубашки.

Я подошёл медленно и деловито, не спеша подобрал пиджак с земли, отцепил значок и продемонстрировал в ближайшую камеру нависшего над нами дрона. Затем поклонился зрителям на разные стороны, и не удержался от очередного позёрского жеста. Опять сцепил пальцы в кружок, разжёг пламя и дунул в центр круга. Огонёк отправился в полёт, после чего я сложил пальцы сердечком, демонстрируя зрителям свою любовь.

Девочки с трибун со всех сторон завизжали. Конечно, не так громко, как когда появится Джонни, но всё же. Одна даже подняла плакат, с которым пришла, сорвала имя студента, написанное рядом с огромным розовым сердцем, и вскинула плакат вверх, размахивая из стороны в сторону и тем самым адресуя этот романтический посыл мне.

Это было безумно приятно. Даже не мог вспомнить, когда ещё так радовался победе. Испытания, которые приходилось проходить в своём мире, были заточены на жёсткие тренировки и дисциплину, а здесь ещё подключались находчивость и смекалка. От этого подскакивал адреналин, и я как никогда начал гордиться собой.

На экранах под потолком высветилась таблица рейтинга, и моя шкала бодро поползла вверх. Я уже обогнал всех чернобраслетных и почти половину бронзовых, а это, стоит отметить, самый многочисленный сектор студентов.

После подсчёта голосов на экране появилось изображение красной коробки и подарочным бантом, и заиграла весёленькая мелодия.

— А у нас новый спонсор! — раздался восторженный голос ведущего. — Канто Алан Рей теперь имеет покровителя, который оставил ему подарок.

А вот это было по-настоящему неожиданно. Спонсорство обычно вытекало в копеечку и, как правило, обеспечивалось родными, чтобы подарить чадам лишние монеты, какой-нибудь гаджет или сертификат на посещение бассейна, библиотеки или чего-нибудь другого не менее полезного.

— Давайте узнаем, что же внутри!

На экране пошла анимация раскрытия подарка, и из него вылетел сертификат на фонарик.

— Мощный фонарь из сектора с золотым доступом! Ура-ура! — воскликнул ведущий.

Мощный фонарь как раз то, чего не хватало. Кроме того, купить вещь из золотого сегмента студенту с чёрным браслетом было нельзя. Наш ассортимент доступных аксессуаров был весьма ограничен, и такие фонари в него не входили. И у меня было лишь одно предположение, кто мог его подарить.

Ляся…

Но зачем? Почему? И разве студент может стать спонсором? Может, она кого-нибудь попросила.

— Давайте же узнаем, кто стал спонсором этого чудесного подарка! — продолжил диктор, читая мои мысли.

Пошла анимация разворачивания карточки отправителя.

— Увы. Спонсор пожелал остаться неизвестным, но приложил послание к своему сюрпризу.

«Спасибо за вкусняшки. Удачи в расследовании».

Что? Какие вкусняшки?

Камера поймала моё обескураженное лицо, и я тут же изобразил на нём улыбку и постучал по сердцу, выражая благодарность.

Лясе я никаких вкусняшек не дарил, ничем не угощал. Может, это про битву кексами? Хотя тоже как-то сомнительно. Разве я кого-то кормил? Только бездомную кошку, да и то сэндвичем Шена. Но может, кто-то это видел, запомнил и решил отблагодарить за хорошее обращение с животными?

Вопросов как всегда оказалось больше чем ответов. Было ясно только одно, человек, подаривший фонарик, скорее всего, осведомлен о моих приключениях в закрытой части здания библиотеки. Это не могло попасть на видеокамеры, да и в целом наше проникновение осталось тайной для руководства. Разве что я рассказал Терру и Шену, а Ляся могла рассказать подругам. А тут уж дело такое — сплетнями земля полнится. Но даже осознание этого никак не приближало меня к разгадке личности отправителя.

На браслет пришло уведомление о подарке, и я проследовал в чёрный сектор, чтобы продолжить наблюдать за дуэлями остальных студентов.

Наличие спонсора обрадовало и удивило. Было приятно осознавать, что даже в новом мире мне удалось обзавестись благодетелем (а может, и благодетельницей), пусть пока и решившим сохранить анонимность.