Самый красивый хулиган

Глава 35 Малец

Эрик проснулся от тихого попискивания. Спросонок он не сразу понял, что это Чипс, который уснул на кровати с ним и Аней, а теперь требовательно тыкался носом в плечо крепко спавшей хозяйки.

– Ну, чего расшумелся? – проворчал Эрик, осторожно погладив пса. – Спи давай.

Чипс уставился на него, а потом, решив, что проку с Эрика ноль, снова принялся тормошить Аньку. Когда Чипс начал жалобно поскуливать, Эрик догадался, что он просится на улицу, потому что вечером его так никто и не вывел. Как-то не до этого было.

– Я понял, не бузи, – зевнул Эрик, осторожно высвобождая руку из-под Аниной головы. – Сейчас пойдем гулять.

Чипс тут же перестал скулить и стал покорно ждать, пока Эрик снарядится на прогулку. Парень нашарил на полу джинсы и толстовку, параллельно пытаясь сообразить, где может быть поводок, а потом вспомнил, что Анька сейчас выносит пса на улицу на руках, потому что ему тяжело спускаться по лестнице.

Подхватив Чипса на руки, Эрик тихо прошел в коридор, заметив, что на кухне все еще горит свет.

– Настен, чего не спишь?

Вопрос был определенно глупым, но ничего умнее в три часа ночи в голову не приходило. Настя посмотрела на него покрасневшими от слез глазами и пожала плечами. Ответ был очевиден – она просто не могла заставить себя уснуть. Устав ворочаться в кровати, она выползла на кухню и стала трескать шоколадные конфеты, как будто это могло как-то ее успокоить.

– Конфетку будешь?

– А давай, – не стал отказываться Эрик. – Чипс на улицу запросился… Хочешь с нами?

Настя благодарно улыбнулась, радуясь возможности отвлечься от тяжелых мыслей. В конце концов, она просто физически не могла больше ни плакать, ни продолжать думать о том, что Ярослав, весь побитый и перебинтованный, лежит в больнице. Что пока она веселилась с мамой и Эриком в Москве, его могли забить до смерти.

Почему-то из головы не уходила мысль, что, если бы она не уехала, ничего бы не случилось. Куда его вообще понесло ночью?

– Прекрати, – потребовал Эрик, пристально глядя на сестру. – О чем бы ты сейчас ни думала, просто прекрати.

– Эрик, я не…

– Настя, с Ярославом все хорошо. Да, побили, да, трещины в ребрах, но все могло…

– Если еще раз скажешь, что могло быть и хуже, я тебя тресну! – возмутилась Настя.

Посмотрев на Чипса, который, прихрамывая, топтался на клумбе, она снова едва не разрыдалась. Когда они пришли к Ярославу в больницу, он первым делом стал каяться Ане, что не доглядел за псом, просил прощения. Его глаза влажно блестели, а голос дрожал, когда он просил не хоронить пса, пока его не выпустят из больницы. Когда Аня сказала ему, что Чипс жив, он выдохнул с таким облегчением, что Настя начала плакать, представив, каково ему было все это время думать, что Чипс…

Она крепко-крепко сжимала руку с содранными до крови костяшками и все плакала-плакала-плакала, и никакие увещевания Эрика, Ярика и Ани на нее не действовали.

– Настеныш, ну ты чего, – Эрик привлек сестру к себе. – Все хорошо, все живы и даже относительно здоровы. Ярослава завтра выпишут. Ну ты чего?

Настя не знала, как объяснить брату, да и самой себе раздрай, в котором она пребывала с того самого момента, как Аня рассказала, что случилось. Ей никогда еще не было настолько страшно за кого-то. Во-первых, ее не оставляла мысль, что, не вмешайся Зинаида Степановна, все могло бы закончиться гораздо хуже, а еще она без конца думала о том, что виноват во всем этом Юра. И Аня думала так же.

Ярослав с Эриком отказались даже слушать их, потому что были уверены, что Кабанов на такое бы не пошел. А если бы и пошел, то, значит, крыша у него протекла окончательно, и своими силами с ним не справиться. А еще наверняка опасались, что Настя или Аня что-то сделают. Настя бы как минимум поговорила с Юрой, а как максимум вызвонила бы Тимура, чтобы приехал и мокрого места от гаденыша не оставил, а еще лучше дернул бы за ниточки и пришил ему какое-нибудь обвинение. Анька в свою очередь хотела поговорить с отцом, чтобы тот прижал Кабанова, но Ярослав и Эрик в один голос запретили им что-либо предпринимать. И, как будто этого мало, Ярослав взял с них обеих обещание, что они в это не полезут.

– Я не могу просто так это оставить, – сказала наконец Настя. – Мне надоело быть беспомощной и бесполезной…

– И когда это ты такой была? – фыркнул Эрик. – По-моему, тебе как раз‐таки пора сложить меч и щит и предоставить Ярославу самому во всем разобраться. То, что ты его любишь, не значит, что ты должна укутать его в вату, посадить в коробочку и спрятать ото всех. Этого не нужно. Просто будь рядом и поддерживай его, даже если… нет, особенно если тебе кажется, что он без тебя не справится. Этот точно справится. Натянет свои парадные спортивки и все разрулит, а ты побудь ради разнообразия прекрасной Беатриче, а не отважным рыцарем.

– Какая из меня Беатриче? – отмахнулась Настя, краснея от слов брата про любовь.

– Такая же, как из Ярослава рыцарь, – хмыкнул Эрик. – А вообще, я серьезно. Дай ему самому со всем разобраться.

Настя с трудом удержалась, чтобы не начать спорить. Не могла она оставаться в стороне, когда ее близких обижали. Не могла и не хотела.

– В конце концов, я должен быть уверен, что он о тебе позаботится, если… если что, – вдруг тихо добавил Эрик.

Настя вспомнила разговор, который они начали дома, но так и не продолжили. Мысль о разлуке с Эриком и тогда напрягала, а сейчас и попросту приводила в ужас. Она не была готова отделиться от него. Не сейчас.

Она нашла руку брата и крепко сжала его пальцы в своих.

– Если ты решишь уехать домой? – так же тихо спросила она.

– Я уже все решил, – честно ответил Эрик.

Едва увидев заплаканную Аню и услышав, что произошло, он понял, что Настя точно не уедет. Не сейчас. А значит, и он никуда не поедет. И плевать, что нет работы, что половина города его презирает, что Анины родители против – все это ерунда. Главное, что он не оставит Настю, потому что она – самое дорогое, что у него есть. Он не мог видеть ее слезы, потому что всегда чувствовал ее боль, как свою собственную, и знал, что будет рядом до тех пор, пока ей нужен. И пока не будет уверен, что Ярослав в лепешку разобьется, но сделает ее счастливой и защитит от всех и вся.

– Я остаюсь, – шепнул он, целуя макушку сестры. – Дом там, где ты, Настен.

– Но в Москве ты сказал…

– Мало ли что я сказал с похмелья, – закатил глаза Эрик. – В конце концов, мы вместе заварили эту кашу, так что расхлебывать тоже будем вместе. Двойняшки мы или на полу насрато?

– К слову о насрато. Ты взял пакетик? – поинтересовалась Настя у брата, заметив, что Чипс оставил кучку под любимым Зинаидиным шиповником.

– Конечно, нет. И вообще, то, что она один раз в жизни сделала что-то хорошее, еще не значит, что теперь весь мир у нее в неоплатном долгу, – заворчал Эрик, глядя, как Настя собирает какашки Чипса салфеткой, которую нашла в кармане куртки.

– Не знаю, как насчет всего мира, но я так точно, – вполне себе серьезно сказала Настя, кидая салфетку в мусорку у подъезда. – И вообще, уверена, она не такая плохая, как мы о ней думаем. Да, знакомство у нас не задалось, но, может, еще не поздно что-то изменить? Так сказать, начать сначала?

Зинаида Степановна, которую по-прежнему мучила бессонница, улыбнулась, провожая ребят взглядом.

* * *

– Вась, ты уверен, что он дома? – Вова второй раз надавил пальцем на звонок, но пока никто не открывал.

– Ну, он же написал, что его сегодня выписывают. Где ему еще быть?

Вася пожевал губу, чувствуя, что бесится: малец совсем офигел. За два дня одну эсэмэску написал с незнакомого номера, типа он дома и через две-три недели выйдет на работу. На сообщения Васи, где он вкратце обрисовал ситуацию с наркоманами из общаги, он вообще не потрудился ответить. И трубку не брал. Засранец.

– Уши откручу, – проворчал Вася, когда в двери наконец-то повернулся ключ. – Малец, ты…

Он резко замолчал, потому что дверь открыл не Ярослав. На пороге его квартиры стояла худенькая, бледная и очень красивая девушка в розовой футболке и розовых домашних штанах. Вася от этого зрелища чуть не выронил пакет с едой, подумав, что ошибся дверью. Девушка, увидев растерянно замерших на пороге Васю и Вову, робко улыбнулась.

– А я говорил, он втрескался в кого-то, – тут же заулыбался Вова. – Мадемуазель, я Владимир. Как такое чудо обратило свои очи на мелкого?

– Вова, заткнись, – пришел в себя Вася. – Красавица, парень твой дома?

Чутье и опыт Васи подсказывали, что малец этой красотке не иначе как парень.

– Ага, дома. Привет.

Настя отступила назад, пропуская их в прихожую, куда уже дохромал Ярик. Вова присвистнул – он выглядел, как сплошной синяк, а из-под сбившейся футболки выглядывали бинты.

– А щеку че разнесло? – грубовато, но обеспокоенно спросил Вася, всучив Насте пакет с едой от Людки.

– Там швы внутри. Своими же зубами порезал неудачно, – хмыкнул Ярик. – А вы какими судьбами?

– Поговорить надо, ты ж трубку не берешь, – немного обиженно сказал Вова.

Настя поняла, что поговорить они явно хотели по-мужски, так что самоликвидировалась на кухню, пообещав сделать всем чай. Ярик же похромал до комнаты и, чуть поморщившись, сел в кресло. Он уже пожалел, что отказался от обезболивающего, которое настойчиво предлагала ему Настя. А с другой стороны, не хотелось казаться умирающим лебедем, так что он изо всех сил делал вид, что с ним все нормально. Хватит и того, как она рыдала вчера в больнице.

– Мужики, вы че кипиш развели? – наигранно весело спросил Ярик. – Я в норме. Ну, буду в норме через недельку-две.

Вася фыркнул, отводя взгляд в сторону. Он не дурак, да и сам не раз попадал в переплет, так что прекрасно догадывался, что мальцу сейчас ох как не сладко. А он все геройствует да зубы скалит. Хорошо хоть есть что скалить.

– Зубы хоть на месте?

– Да, на стоматологе сэкономлю, – криво усмехнулся Ярик. – Как сказал врач, мне очень повезло. Ни сотрясения, ни переломов, так синяки да ссадины.

Вова вскинул брови, решив никак это не комментировать, а Вася же снова начал заводиться.

– Повезло, значит? – недобро спросил он, забарабанив пальцами по краю стола.

Ярослав заметил, что костяшки пальцев у Васи сильно сбиты. И у подозрительно молчаливого Вовы тоже. Прежде чем он что-то сказал, Вася смачно выругался, а потом залпом вывалил все, что им удалось узнать за последние два дня.

Рассказал, как они нашли тех, кто напал на Ярика, и, применив передовые техники выбивания дури из любителей дури, выяснили, что за избиение Ярослава парням хорошо заплатили. Заказчика они не знают, сказали только, что бабки передал парнишка в рыжей толстовке. Но Вася уже поднял всех, кого мог, так что его очень скоро найдут и вытрясут из него все, что можно про заказчика.

– Я не знаю, в какое дерьмо ты впутался и что у тебя за дела с обдолбышами из общаги, но какого ты нам ничего не сказал? Че случилось, малец? Ты подсел? Денег кому-то заторчал?

Вася покраснел от злости, а Ярослав, наоборот, побледнел и как-то сдулся, понимая, что отшутиться уже не получится. Тем более Вася сказал, что за его избиение кто-то заплатил. Походу, Настя и Аня все-таки были правы насчет Кабана, но Ярослав не собирался говорить об этом ни им, ни сменщикам. Сам разберется.

– Нет у меня никаких дел с наркоманами, – сказал он наконец. – И не торчу я, Вася, не торчу. Ни денег, ни просто. Не дую, не ширяюсь или что ты там еще себе придумал.

– То есть тебя просто так, ни за что, ни про что, избили до больницы? И если бы не твоя соседка, чем бы вообще все кончилось?! Я в курсе, что они были с ножом. Хватит уже темнить, рассказывай, кому ты дорогу перешел.

– Вася, я сам разберусь. Спасибо, но…

– Сам он разберется! – не выдержал Вова. – Доразбирался уже! И вообще, мы друзья или как? Про красотку свою ниче не говорил, про проблемы тоже. А если бы мы не встретили нариков? Да и вообще, у нас связи есть, мы помочь можем, а ты все сам да сам. Ну и че, много сам нарулил?!

Ярик пристыженно молчал, потому что Вова был прав. Он посмотрел на Васю, потом на Вову, а потом опустил глаза в пол, потому что ему вдруг стало ужасно стыдно за то, что парни за него волнуются, а он тут корчит из себя героя.

Ничего он сам не может.

– Идиот, – резюмировал Вова.

– Ладно, хватит, – Вася пихнул злого друга в бок, видя, что мальцу реально стыдно. – Яр, че там у тебя за проблемы? Кому морду набить? Нариков-то уже отделали, но заказчик меня больше интересует.

Ярик посмотрел мимо них на Настю, которая зашла с кружками в комнату и как раз услышала последний вопрос. Она вчера примчалась к нему в больницу с Эриком и Аней и так рыдала там над его кроватью, что до сих пор мурашки по коже бежали. И дядя Дима с тетей Машей приезжали, Вова с Васей и другие парни из сервиса обрывали его новый телефон, который притащила Анька. Все так переживали, а он не мог даже ничего сказать. Не мог заставить себя сказать спасибо Зинке, сказать Насте, что любит ее, сказать Васе, что он ему как отец, хоть и старше всего лет на пятнадцать. Не мог позвонить Ромке, ничего не мог.

– Я хотел разобраться сам, – вдруг сказал Ярик, глядя то на Васю, то на Настю. – Я думал, что справлюсь сам. Я же привык, я… Ай, Вася, блин!

Ярик потер лоб, по которому его без всякого сочувствия к его ранам щелкнул Вася.

– Я сейчас еще добавлю, – ехидно сказал Вова.

Вася хотел прочитать целую лекцию о том, что думает по поводу бредней Ярослава, но его отвлек звонок. Вася поговорил пару минут по телефону, а потом растерянно посмотрел на Ярика.

– Чет я ни фига не понял. Нашли только что пацана в рыжем балахоне, который бабки передавал. Он раскололся, что деньги просил передать Юра Кабанов. Сын владельца ресторана Кабанова! Это же он не так давно тачку свою у нас смотрел? И вроде твой одноклассник же? Малец?

Ярик вздрогнул, потому что Настя выронила свою чашку, и та с дребезгом разлетелась на осколки. Часть чая пролилась на штаны парня, но ему было плевать, он смотрел только на Настю, которая, казалось, вообще не заметила, что разбила чашку.

– А я, я говорила, что это он! И Аня говорила! А ты нас не слушал! Я… я позвоню…

– Нет!

Ярик сказал это грубее, чем хотел, и тут же заметил, как Настя упрямо нахмурилась, уже решая, как будет чинить собственную вендетту.

– Настя, хватит, в этот раз без твоих идей, я… – Ярик покосился на друзей. – Нет, не я. Мы с парнями разберемся. Подождете на улице? Выйду через пять минут.

Вова кивнул за них обоих и схватил Васю, утаскивая того на выход. Опыт общения с любимыми женщинами показывал, что мальцу надо пояснить даме сердца, кого и зачем он будет бить. Наверняка цыпочка отчихвостит его в лучших бабских традициях. И вообще, этим женщинам вечно надо что-то объяснять.

Вова прыгал через ступеньку и думал, что само наличие любимой женщины – сплошной балласт, усложняющий суровую мужскую жизнь, в которой нет места ванильным соплям. Этой мужской философией он даже хотел поделиться с Васяном, но неожиданно мимо них вспорхнула вверх по ступенькам какая-то пигалица со шлейфом духов, как у его Анжелки. В животе что-то екнуло от мыслей об Анжелке, их бурном романе и ее духах. И почему-то вместо своей великой мысли о глупых женщинах, мешающих в мужских делах, Вова попросил Васю после всех дел завезти его в цветочный.

– Так мы ж ей на днях розы покупали! Завяли? – ошалело спросил Вася, всю жизнь считавший, что бабам надо мясо в дом тащить и полки прибивать, а не цветочки скупать.

Вова загадочно промолчал. Почему-то Анжелке хотелось дарить цветы. Она так радовалась, когда их получала, а он почему-то радовался от того, что она радовалась.

– На Анжеле женюсь, – вдруг выдал Вова.

– А, ну тогда заедем, – тут же серьезно сказал Вася, чуя, что Анжела почему-то не очередная пассия Вовы, а что-то серьезное. – Мне кажется, малец тоже женится на этой девчонке, – вдруг добавил он, усмехаясь.

– Да они зеленые еще, – засмеялся Вова.

– Спорим на ящик пива? – прищурился Вася.

Вова не успел ответить, как из подъезда вышел хромающий на одну ногу Ярик.

– Че, даже без костылей? Все сам? – съехидничал Вова.

Ярослав посмотрел на сменщиков и вдруг понял, что они его друзья. Что у него вообще всегда рядом были люди, которые хотели быть его друзьями, которым было не все равно, а он держался от них подальше и не подпускал, потому что в какой-то момент детства поверил злым словам, что он отброс и беспризорник. Почему мнение посторонних было важнее его собственного мнения о себе? Где сейчас, в конце концов, эти посторонние?

Всегда казалось, что он независим от чужого мнения, а оказалось зависим, да еще как. Подсознательно, совсем как Кабанов, хоть и не хотелось себя с ним сравнивать, он был зависим от их оценочных суждений. Но это в прошлом. Приезд Насти в этот город изменил его жизнь, а может, он был неизбежным поворотом на пути к настоящему взрослению. Но сейчас Ярику впервые было по-настоящему все равно, кто что скажет и что подумает.

Титов достал сигарету и закурил. И рассказал то, что Вова и Вася никогда не знали про его детство в школе и вообще. Ярик говорил коротко и по делу, но слова лились легко. Он знал, что Вася с Вовой не будут жалеть или охать, они просто все поймут.

– Че раньше не говорил? Все могло бы по-другому быть.

Вася испытывал смешанные чувства: обиду на Ярика за то, что молчал, и злость на самого себя, что ничего не замечал. А может, ему просто удобно было не замечать. Проще. Да, он по-своему всегда старался, но, возможно, этого было недостаточно. Иначе почему малец сразу к нему не обратился? Стеснялся? Боялся, что он не поймет?

– Да, мы бы разобрались, – Вова чувствовал то же, что и Вася.

– Я люблю разбираться сам, – пожал плечами Ярик. – Но в этот раз мне надоело ломать комедию, и я переживаю за Настю. Поможете?

– Спрашиваешь, – хищно оскалился Вася. – Пора выбить дурь из этого Юры.

* * *

Проснувшись и не увидев рядом с собой Аню, Эрик испугался, что что-то случилось. Подорвавшись с кровати, он едва не упал, споткнувшись о сумку с вещами, и прям как был, в трусах, вышел в коридор, сразу заглядывая в комнату Насти. Сестры там не оказалось, зато парень учуял запах чего-то вкусненького с кухни и выдохнул с облегчением.

Если бы что-то случилось, Аня бы точно не жарила блинчики в голубых носочках и его футболке, которая доходила ей до середины бедра. Рыжие волосы были собраны в высокий пучок, открывая соблазнительный вид на тонкую шею. Это зрелище было настолько идеалистическим, что Эрик застыл в дверном проеме, наслаждаясь моментом.

– Проснулся наконец? – фыркнула Аня, заметив его отражение в стеклянной дверце кухонного шкафчика. – Пока ты спал, мы уже забрали Ярика из больницы.

– Дай угадаю, Настя там с ним?

– Ага, – кивнула Аня, снимая со сковороды блинчик и сразу же заливая новую партию теста. – Я решила приготовить Ярику блинчики.

Она специально сбегала в магазин и купила все необходимое, в первую очередь сгущенку, потому что Ярик обожал блинчики именно со сгущенкой.

– А мне достанется? – весело спросил Эрик, подходя к ней.

Аня обернулась и встретилась с ним взглядами. С тех самых пор, как близнецы вернулись из Москвы, они так толком и не поговорили. Во-первых, было не до этого, а во‐вторых, Аня боялась начать этот разговор сама, а Эрик почему-то молчал.

Возможно, ее догадки были верны и он собирался уехать обратно в Москву?

Эрик же, не подозревавший о ее душевных терзаниях Ани, стащил с тарелки блинчик, макнул в банку со сгущенкой и почти целиком затолкал его в рот. Аня смотрела на него и думала, что он выглядит, как идиот.

А еще, что она его любит. Эта мысль пульсировала в голове, крутилась на кончике языка и рвалась наружу. Она смотрела, как Эрик слизывает сгущенку с пальцев, и почти задыхалась от желания сказать ему, как сильно она его, оказывается, любит.

– Эрик, я… – Она зажмурилась, набираясь решимости, а потом услышала противный писк.

Она уставилась на экран телефона – ей писал Ярик. Возможно, это срочно. Возможно, это знак, что не надо ничего говорить, особенно пока она не знает, что там решил Эрик. И почему он до сих пор не разобрал свою чертову сумку?!

– Ярик написал, – сказала она, открывая сообщение. – Офигеть.

«Это Кабанов. Ты знаешь, где лежит флешка, покажи ее дядь Диме. Срочно!»

* * *

– Серый написал, что Кабанов на площади, пиво пьет с друзьями. Езжай туда, за парковку кинотеатра, – пробубнил Вова, что-то печатая в телефоне.

– Ага, – кивнул Вася, тоже набирая сообщение и следя одним глазом за дорогой.

Ярик откинулся назад, размышляя. Если Кабан со своей шайкой пьет, втроем они с ними не справятся, тем более он сейчас не боец. С другой стороны, у него был один железный аргумент против Кабана, который, возможно, драку остановит, и тогда Вове с Васей не достанется.

– Я могу с ним сам поговорить, давайте без мордобоя, – вдруг сказал Ярик, думая, что устал драться, да и друзей втягивать в это как-то не хотелось.

– Ты свое отвоевал, не дрейфь, – усмехнулся Вася, поворачивая к площади, по-своему истолковав заботу мальца. – В этот раз мы разберемся.

Вова отчего-то заржал, но на вопрос Ярика, чего они такие веселые, не ответил. Ярик снова прикрыл глаза и подумал, что он идиот. Воспринимал как должное, что Вася кормил его мороженым, дядя Дима вытаскивал из обезьянников, Ромка привозил подарки и всегда старался найти возможность взять выходной на его день рождения, несмотря на то что дальнобойщик, Анька заказывала пиццу на тонком тесте из-за его предпочтений. А Чипс бросился его защищать. Чипс, боящийся собственной тени, бросился его защищать, а Зинка спасла.

Как он мог думать, что никому не нужен?

– Пошли, – Вася заглушил машину, чем вывел Ярика из задумчивости.

Кулак непроизвольно сжался. Пора поставить точку с Кабаном раз и навсегда.

Юра сразу заметил их троих и что-то шепнул своим друзьям. Компания из восьми парней и пяти девчонок тут же уставились на избитого Ярика, который гордо хромал в их сторону вместе с Васей и Вовой.

– Вечер добрый, – хмыкнул Вася, не дав Ярику и рта открыть. – Пошли перетрем, Кабан. Или тебя лучше свиньей звать?

– Ты ниче не перепутал, алкаш? – Юра резко спрыгнул с бордюра и злобно уставился на троицу.

Он хотел поглумиться и отпустить пару шуток в адрес синего от фингалов Титова, но слова какого-то вонючего слесаря так выбесили, что он готов был молча отмудохать всех троих.

– Ты рот закрой, и пошли поговорим, пока еще больше не опозорился. Или тебя припозорить при корешах? – усмехнулся Вова, внимательно разглядывая местный бомонд.

– Юра, че им надо? – Петек тоже спрыгнул с лавочки и встал рядом с приятелем.

– Я тоже не понял. – Витя подошел ближе, чтобы не упустить ничего из разговора.

– Ты вообще не на той стороне баррикад, – хмыкнул Вася, узнав своего соседа по этажу и припомнив историю с флешкой и кражей, поведанную Яриком.

– Не понял, – Витя завис, пытаясь переварить услышанное.

Избитый Титов в компании взрослых мужиков, наезжающих на Кабана, удивили так, что Витя даже не был уверен, стоит ли ему вмешиваться. К тому же сосед Вася хоть и был запойным, в целом всегда казался нормальным и в детстве даже велик ему чинил. Кроме Петька, который воинственно стоял рядом со злым Кабаном, вся подпитая компания думала, что как-то странно все выглядит.

Витя перевел взгляд на Юру, который после фразы про сторону баррикад остановился на полпути. И хоть Витя никогда не отличался интуицией, чутье подсказывало, что сейчас что-то будет.

– Че вам надо? – повторил вопрос вдруг Кабанов, но уже без ярости, а, скорее, с интересом. – Допились до белки?

Ярик дернулся вперед с намерением пересчитать зубы Юре, но Вася по-отечески вышел вперед, встав между ним и Кабановым.

– Слышь, крысеныш, подойди поближе и увидишь не только белок. – Вася сжал кулаки, готовый выбить из зазнавшейся малолетки всю дурь. – Папочка не смог воспитать, давай я воспитаю.

– Да что случилось-то?! – Витя не на шутку перепугался и тоже выбежал вперед. – Чего Кабанов вам сделал?

В отличие от Юры, Витя слышал про своего соседа с детства. Вася любил не только свою жену и пиво, но и греко-римскую борьбу, а еще был с детдома и, в довершение, имел обширный круг разных «интересных» знакомых еще с девяностых. Витя даже впервые подумал, что Юра не очень умный парень, который всегда считает, что раз человек беднее его финансово, то и сделать ничего не может.

– Этот, – Вова сплюнул в сторону Юры, – нанял за бабки наркоманов, чтобы толпой нашего друга в подворотне забили.

– Че за жесть? – Петек загалдел первым, а за ним и вся толпа Юриных друзей.

– Да сами с наркоманами связались и ищете крайних! – крикнула Гуля и глупо захихикала вместе с подружками.

– Чем ты докажешь это вранье? – Юра усмехнулся и внимательно посмотрел на всех троих.

– Доказательства есть. – Вася не знал, кто сорвется в драку первым: пышущий гневом малец или Вова, но разговаривать было все сложнее от бешенства. – Проблемы у тебя, Юра.

Рядом с Юрой резко встали семь его друзей, уверенные, что этим слесарям не выстоять. Девчонки, наоборот, отошли подальше. Кабанов победно улыбнулся. Не важно, как они узнали. Нет у них доказательств, есть только тупая гордость. Настолько тупая, что сейчас все трое и огребут. Особенно Титов. Получит еще пару сломанных ребер.

– Это у вас проблемы за то, что меня позорите и портите вечер. – Юра картинно хрустнул кулаком и тут же замер, услышав шелест шин.

Все обернулись, потому что прямо за толпой припарковались две иномарки с открытыми окнами.

– У кого там проблемы? – хохотнул Виталик и вышел из машины вместе с тремя парнями и Дашей с технаря.

Ярик, как и Юра, опешили от удивления. Виталик был боксером из секции, как и его друзья. И хоть Ярик с ними давно не пересекался, на боксе отлично ладили с ним и Клешней. А еще Виталик был сыном главного застройщика города. Его отец с компаньонами часто проводили банкеты в ресторане Юриного отца, хотя сам Виталик с Юрой не общался, предпочитая тусовку простого, как грабли, Лехи, и его матерящейся, как сапожник, девушки Даши.

Виталик с ребятами спокойно прошли мимо офигевших друзей Кабанова, поздоровались за руку с Яриком, Вовой и Васей и встали рядом.

– Ну чего, кто тут любитель темную толпой устроить?

Прямо за Виталиком из второй машины вышли еще четыре парня из сервиса. Один из них тащил за собой испуганного парнишку в рыжем балахоне.

Лица Юры и Ярика все больше вытягивались от удивления. И впервые мысли у обоих были схожи: слишком много людей хотели отмщения за Титова.

Кабанову стало не по себе. Санек был с ними. Санек, который жил рядом с общагой и передавал от него деньги наркоманам. Но как они его нашли? Одного взгляда на заплывшее лицо Санька хватило, чтобы понять, как они вытрясли из него правду и Юрино имя.

– Ну, давай, скажи еще раз. – Артур из сервиса дал легкую оплеуху парню.

– Юра попросил передать деньги наркоманам из общаги, чтобы… чтобы разобрались с Титовым.

Слова Санька вызвали такую бурю и шквал воплей друзей Юры и Ярика, что уже непонятно было, кто что орет. Юра пытался оправдаться, Вася держал Вову от драки, Петек едва не сцепился с Виталиком, кто-то из друзей Юры орал, что все ложь, а кто-то из девчонок сбежал домой. Всех прервал сигнал третьей машины. На парковку к кинотеатру заехали знакомые Ярика из технаря во главе с Серым. За ним тут же подошли Сеня и Рыжий с братом, которых Ярик последний раз видел на футболе.

Друзья Юры все сильнее трусили от такого количества народа за спиной Титова. Сам Юра старался не показывать страха, но был в шаге от истерики. Он даже не мог объяснить себе, что сводит с ума больше: что его убить могут за найм отморозков или то, что у Титова есть столько друзей.

– Это все ошибка и недоразумение. Все было не так, – начал нагло сочинять Кабанов, краем глаза замечая, как двое его друзей под шумок сливаются, а Витя подозрительно стоит в стороне.

– Недоразумение вышло у твоей мамы в роддоме, петух! – крикнула Даша. – Еще раз тронешь кого-нибудь из наших, в лесу закопаем всем городом.

Ярик хотел попросить, чтоб хоть она не лезла, но Даша с таким осуждением посмотрела на него, что Титову стало немного не по себе. В ночь, когда его привезли в больницу, Даша дежурила там медсестрой и делала ему перевязки на следующий день. И спрашивала, кто его так, предлагая позвонить Клешне и парням из технаря. А Ярослав вежливо ее послал. Но, видимо, Вася и Вова позвонили Серому, Виталику, а те еще позвонили, и в итоге…

В итоге полгорода встало за ним. Так вот почему Вася с Вовой так лыбились в машине и писали кому-то сообщения.

Как ни странно, именно угроза Даши подействовала на Юру и всех остальных. Все поняли, что драки не будет. Кабан и так был белым как мел, от ужаса.

– Юра, иди домой, – вдруг спокойно сказал Ярик. – Тебе еще с отцом разбираться за то, что моего друга подставил с кражей и выпер с работы. Флешка с записями будет у него совсем скоро, – добил он.

Кабанов смотрел, как его друзья переходят на сторону Ярослава в прямом смысле этого слова. Один за другим, они уходили, даже не глядя на него. Шах и мат. Он уставился на Ярика, готовый увидеть полный торжества взгляд, но тот даже не смотрел в его сторону.

А затем Титов обернулся. Юра дернулся от его спокойного холодного взгляда, как от удара, а потом молча развернулся и ушел, стараясь не вслушиваться в гомон голосов, обсуждавших его.

Ярослав смотрел в его спину, Вася и Вова рассказывали компании Кабана подробности произошедшего с Яриком. Сам Яр рассказал Вите про то, что Юра был готов его подставить. Витя поверил, но был в таком шоке, что глупо хлопал глазами, как олень.

– Извини, – совсем растерянно пробасил Витя. – Я… короче, извини.

Ярик пожал ему руку в знак примирения. В конце концов, Анька была права, Витя был не так уж и плох, просто когда-то выбрал не того друга.

Ярослав с Васей и Вовой еще долго стояли на площади и разговаривали со всеми за жизнь. Даша с Клешней звали всех на шашлыки к ним на дачу на выходные, тем более обещало распогодиться. Серый предлагал поиграть в футбол, когда ребра Ярика заживут. Кто-то хотел дать ему денег на лечение, а кто-то предлагал выбить их из Юры. Сеня предлагал все же побить Юру, а Виталик покачал головой и сказал, что Кабанову и так не отмыться от позора.

У них в городе дела так не решались. Если уж были какие-то разборки, то один на один или стенка на стенку, но никогда не исподтишка и чужими руками. Только лицом к лицу.

– Давай на шашлы приезжай, – крикнула Даша, уже когда все расходились. – И красотку свою с рыжей бери, че как не родные.

– Ладно, спасибо, – улыбнулся Ярик. – Спасибо, – повторил он, обращаясь уже ко всем.

Когда все разъехались, Вася, как и обещал, довез Вову до цветочного. Ярик тоже туда пошел. Потом Вася закинул сначала Вову к Анжеле, а затем Ярика домой. Малец закурил последнюю сигарету за вечер.

– Вась, – сконфуженно позвал Ярик.

Хотел сказать, что Вася ему, как отец, которого никогда не было. Но получается, что был, пусть и не по крови. Хотел сказать, что не стоило такую толпу звать на помощь. Хотел сказать спасибо за все, что Вася делал для него лет с тринадцати. Хотел позорно заплакать, как девчонка сопливая, от всего, что случилось.

– Эй, – Вася достал из бардачка подтаявшее мороженое, которое купил, пока Вова с Яриком были в цветочном. – Не кисни, малец.

Это была первая фраза, которую он услышал от Васи, когда ему было тринадцать. Ярик сжимал в руках тот самый рожок в прозрачном целлофане и смотрел на Васю, который курил в открытое окно машины и лыбился.

Он все понял без слов.