Сборник детективов про Ника Картера 61-70

Глава 11

Я в изумлении огляделся. Горы были высокими, но не глубокими. За этими горами простиралось Северное Ледовитое море с его постоянным ледяным щитом, самым большим ледником в мире, который постоянно двигался и таял. Но эта долина была сушей. Замерзшей, да, но все же это была земля, а не лед.

Каким-то образом эти сани исчезли. Я достал из кармана узкий фонарь и встал на колени там, где заканчивались следы. Я хорошенько осмотрелся. Они как будто были отрезаны в буквальном смысле.

« Давай !» — сказал я вслух.

Я не знал, что это значит, но я должен был узнать. Я размотал медвежью шкуру с талии и уронил ее в снег. Мне казалось, что мне придется подождать, если я хочу что-то открыть. Сани внезапно исчезали и так же внезапно появлялись снова. Если бы это чудо случилось, я был бы там.

Я встряхнул медвежьей шкурой, чтобы замести следы, и ушел от того места, где кончались следы саней. Я шел некоторое время, затем остановился. Я снял с плеча винтовку и бинокль, пристегнул рюкзак и вытянулся на животе под медвежьей шкурой.

Я ждал, сфокусировав бинокль на том месте, где кончались следы саней. Прошел час. Под медвежьей шкурой было довольно тепло. Теперь я понял, как белые медведи могут плавать в ледяных водах Северного Ледовитого моря. Прошел еще час. Я чуть не задохнулся. И тут наконец что-то произошло.

Хотя я наблюдал за чудом в бинокль, я с трудом мог в это поверить. Место, где кончались следы, было краем люка. Но это был не обычный люк. Кусок земли поднялся, открывая зияющую пещеру. Я смотрел с открытым ртом. Огромная дверь, скрипя и скрежеща, поднималась все дальше и дальше, унося с собой замерзший снег и лед, превращаясь в зияющую пасть четырехметровой высоты и как минимум в два раза шире. Из отверстия доносились звуки, звуки молотков и ударов. .. механизмов, которые были там построены. Я увидел длинный обледенелый склон, ведущий вниз от отверстия. Он не был крутым, может, под углом 30 градусов, но вел в темноту, и я больше ничего не видел.

Теплый воздух бил из отверстия, я чувствовал его на полузакрытом лице. Снег вокруг дыры начал таять, но когда огромная дверь снова закрывалась, снег снова быстро замерзал и помогал скрыть край двери.

Затем, я услышал громкий скрежет, перекрывающий шум под землей. Я нырнул обратно в защиту медвежьей шкуры, глядя в бинокль. Скрип исходил от саней, запряженных девятью собаками. Они стали видны на склоне и через мгновение скользнули по снегу. Со свежим скрежетом и скрипом огромная дверь начала закрываться. Раздался громкий вздох, когда дверь захлопнулась, заткнув все щели. Я перекинул бинокль с двери на сани.

На санях был один человек. Он направился к долине между высокими горами, примерно в двухстах ярдах. Он добрался до долины и остановил собак. Я видел, как он схватил бинокль и начал подниматься по склону.

Я уже был на ногах, все еще прикрытый медвежьей шкурой. Я подбежал, согнувшись, к водителю саней. Я мог его хорошо разглядеть и заметить, что это китаец в коричневой форме народной армии. Я больше не сомневался. Я нашел базу китайских коммунистов. Теперь все, что мне нужно было сделать, это попасть туда.

Я осторожно подкрался к собакам. Двое животных зарычали друг на друга. Остальные ждали без интереса. Китайский солдат теперь стоял на холме, глядя в бинокль на поселение эскимосов далеко внизу.

Я обошел собак и взобрался на холм. Примерно на полпути я сбросил медвежью шкуру и снял рюкзак с плеч. Я осторожно поставил винчестер на снег.

Я потянул плечом, и Хьюго, мой стилет, скользнул мне в руку. Я полз на четвереньках. Когда я добрался до вершины, я был на уровне глаз с коленями солдата. Он носил леггинсы. Я был так близко, что мог видеть кольца, через которые были продеты шнурки. Я подтянул ноги под себя и молча нырнул ему за спину.

Собаки услышали или почуяли меня, когда я подошел к солдату. Рычание прекратилось, и вся стая начала лаять. Солдат обернулся.

Я был прямо за ним, Хьюго был в моей руке. Я планировал дотянуться до него и перерезать ему горло. Я обнял его за шею, но он упал на колени, перевернулся на спину и нащупал свой табельный револьвер. Никто из нас ничего не сказал, но он хмыкнул от усилия, расстегивая кожаный клапан кобуры.

Я упал на него и схватил руку, которая искала револьвер. Я поднял стилет и нацелился на его горло. Он повернулся с паникой в глазах. Клинок Хьюго вонзился ему в плечо. Я снова вытащил нож. Китайец вскрикнул от боли и повернулся. Его рука вырвалась из моей хватки, и теперь у него был открыт клапан кобуры.

Я взял Хьюго в руку, поднял руку и быстро опустил нож. На этот раз я попал в горло. Его глаза вылезли из орбит, а руки упали. Одна из собак вдруг печально завыла, задрав нос. Остальные последовали её примеру. Тело подо мной на мгновение вздрогнуло, затем замерло.

Было выпущено слишком много крови. Это заняло слишком много времени. Это была неаккуратная смерть. Я встал и вытер Хьюго о штаны солдата. Я не хотел раздевать тело, но понимал, что мне нужна какая-то униформа, чтобы пройти через этот люк. В конце концов я остановился на гетрах этого человека и его куртке. Когда я закончил, я поднял медвежью шкуру и накрыл его ею. Тогда я взял свой рюкзак, бинокль и винчестер и скатился к беспокойным собакам.

Вожак, крепкий хаски, укусил меня за ногу и попытался вцепиться мне в горло. Я ударил его по голове.

'Стой! Назад! — рявкнул я на него.

Он сделал шаг назад, затем снова напал на меня, рыча, пытаясь добраться до моей голени. Мы боролись за власть, этот Хаски и я. Ездовые собаки обычно полудикие; известно, что они иногда массово нападают и убивают человека.

Я пнул собаку, так что она врезалась в сани. Я дал пощечины еще трем собакам, которые пытались укусить меня за руки .

Я приказал. - «В очередь!» « Торопитесь!'

Большой хаски сидел рядом с санями и рычал на меня оскалившимися зубами. Я знал, что другие животные последуют за ним, потому что он был самым сильным.

Я подошел к нему и схватил за шею. Он рычал и пытался повернуть голову, чтобы укусить меня.

Я приказал. - 'Тихо!' Я подтолкнул его к передней части стаи. Он скользил по снегу и пытался вернуться ко мне. Одна из других собак попыталась укусить сухожилие его задней ноги. Большой хаски бросился на него и так сильно укусил другую собаку в плечо, что потекла кровь. Другая собака взвыла и попятилась.

«В очередь!»

Неохотно большой хаски подошел к голове стаи. Он то и дело поворачивал голову, скалил зубы и рычал. Но теперь он знал, что я главный. Он ненавидел это, но знал.

Когда он был на месте, я подошел к нему и протянул свою опущенную руку. Его мощные челюсти с рычанием сомкнулись вокруг нее. Я проталкивал руку все дальше и дальше в его рот. Сила его укуса причинила мне боль. Я подождал, пока не почувствовал, как его мышцы расслабились. У него были раздвинутые зубы, и я держал руку у него во рту. Он отвернул свою массивную голову, и рычание превратилось в мягкое рычание. Рычание перешло в хныканье.

Я ухмыльнулся и похлопал его по толстой, мягкой шее. — Хороший мальчик, — мягко сказал я. 'Хороший мальчик.'

Потом я вернулся к саням. Я взял кнут. "Быстро!" 'Торопитесь! торопитесь!'

Собаки начали двигаться. Они хотели идти прямо, но я повел их по кругу, направляясь к люку. Они лаяли, рычали и издавали всевозможные звуки, но бежали.

Я наклонился вперед, чтобы прикрыть свой рюкзак медвежьей шкурой, лежавшей на сиденье саней. Делая это, я увидел что-то под мехом: маленькую черную коробочку размером с пачку сигарет. Там торчала кнопка и горел желтый свет. Ничего больше. Я держал его в одной руке, а другой хлестал кнутом над головами собак.

Я подошел к тому месту, где открылся люк. Я понятия не имел, как открыть эту проклятую штуку, но мне казалось, что черный ящик должен иметь к этому какое-то отношение. Возможно, это было электронное устройство, которое подавало сигнал кому-то по ту сторону двери или открывало дверь. Во всяком случае, это было все, что у меня было. Отныне мне приходилось играть все на ощупь.

Я выставил коробку перед собой и нажал кнопку. Загорелся желтый свет, и почти сразу же я услышал треск ломающегося льда, за которым последовал треск и скрежет, когда огромный люк открылся.

Собаки, не колеблясь, нырнули прямо в зияющую пещеру. Я бросил хлыст на сиденье саней и как можно глубже надвинул на лицо капюшон солдатской куртки. В следующий момент у меня в животе возникло ощущение, когда тележка на американских горках достигает высшей точки и начинает спуск.

Полозья саней заскребли по склону, пока мы спускались. Я увидел, что кто-то ждет нас внизу.

Я слегка повернул голову. Китайский солдат стоял у большого рычага. Я видел, как он опустил рычаг. Люк заскрипел и захлопнулся за моей спиной. Как только дверь закрылась, желтая лампочка на ящике перестала мигать. Когда я проходил мимо солдата, он улыбнулся и помахал мне рукой. Мы подошли к небольшому повороту вправо и оказались в ледяной пещере, стены которой были укреплены стальными балками. Изгиб растянулся, и собаки потащили меня дальше. Было еще слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но впереди меня, в сводчатом коридоре, я увидел горящий свет, потом еще упряжки и собак. Мои собаки начали лаять, когда мы подошли.

Мой передний хаски знал, что делать. Он побежал прямо к другим собакам и саням . Когда мы приблизились, он притормозил и втянул мои сани между двумя другими. Все собаки залаяли громким приветствием. Я слез с саней и увидел справа поднос с сырым мясом. Я схватил несколько кусков для собак и бросил в них, убедившись, что самый большой кусок достался вожаку Хаски.

После еды они успокоились. Я схватил рюкзак и просунул руки в лямки. Затем я взял винчестер и пошел по узкому коридору направо.

Я снова услышал звуки деятельности в пещерах. Звуки было трудно определить; Я слышал грохот и стук машин. Что бы ни делали китайцы, должно быть, им потребовалось довольно много времени, чтобы это настроить. Они не были бы рады злоумышленнику. Но было одно в мою пользу. Свет в коридорах, в которые я вошел, был не очень ярким.

Вся местность представлялась сетью туннелей и пещер. Я прошел три пещеры, в которых находились большие зеленые машины, которые могли быть генераторами, а могли и не быть ими. Потом я услышал необычный звук поблизости : тихий плеск воды. Я пошел туда.

Насколько я мог видеть, была только одна вещь , которая отличала меня от других в пещерах — мой рюкзак. Мужчины, которых я встретил, были хорошо вооружены, и все они, казалось, торопились. Большинство из них были солдатами Китайской Народной Республики. Казалось, они меня почти не замечали. Тем не менее, я старался максимально спрятать лицо в капюшоне парки.

Мягкое всплескивание стало отчетливее. Я шел из одного коридора в другой в направлении звука. Тусклые огни на потолке были примерно в десяти футах друг от друга, и я чуть не пропустил вход в пещеру.

Это была самая большая из тех, что я когда-либо видел, большая, как склад, и битком набитая солдатами. Войдя внутрь, я приготовил винчестер и прижался к стене возле двери.

Свет здесь был ярче, но, к счастью, большинство ламп светило не на меня, а от деревянной пристани, простиравшейся туда, где плескались воды Северного Ледовитого моря. К причалу пришвартовались две китайские подводные лодки, и два ряда людей выгружали вещи с лодок. Вокруг пещеры были свалены большие ящики.

Я двинулся вперед, от стены, подкрался к ящикам и нырнул за них. Я хотел посмотреть, как подводные лодки попали в пещеру. Это было легко. Вдоль стен большой подводной пещеры, пробуренной в мерзлой земле, виднелись подводные огни. Подводные лодки вошли в воду. Когда они были готовы уйти, они нырнули и таким же образом вышли из пещеры.

Я попытался определить расположение долины по отношению к тому месту, где я сейчас нахожусь. Если бы я был прав, все эти пещеры и проходы были бы вырублены в горах, защищающих долину. Эта пещера должна была находиться на другой стороне гор, недалеко от берегов Северного Ледовитого океана. Но почему? Какова была цель этой сложной организации? Из всех этих пещер и вооруженных солдат? Что задумали китайцы? Громкоговоритель взревел, и моя голова поднялась. Объявление прозвучало громко и четко на китайском языке: «Внимание! Внимание! Среди нас двое захватчиков! Их нужно найти и уничтожить!