Сердце демона

Глава 26

Горечь любви

– Ну вот, теперь ты все знаешь, – прямо глядя на меня, не пытаясь сгладить свои слова, проговорил Шейдан, заявляя о своей искренности.

Он прав. Между нами больше не было тайн, за исключением одной…

– Но как давно вы обо всем узнали?

– Почти сразу, как только произошел первый выброс темной магии. Господин Брэйтон лично набирал добровольцев для окраинных деревень, поскольку часть стражи погибла при попытке уничтожения улья. Он искал одаренных, которые бы все это время могли сдерживать тьму. Хотя бы частично, чтобы в запасе было ещё немного времени, прежде чем они нашли бы решение.

Что ж. Решение было найдено. И теперь, когда он полностью открылся мне, я больше не хотела лжи. Но я прекрасно понимала, какой будет его реакция. Он не позволит мне рисковать собой. Хотя господин Брэйтон и заверил меня, что при должной подготовке риски будут минимальными.

Мы договорились быть честными друг с другом. И он никогда не простит меня, если узнает, что я скрывала от него что-то настолько важное. Чему быть, того не миновать. Рано или поздно он все равно узнает, поэтому будет лучше, если я сама расскажу ему об этом.

– Дан…Они уже нашли решение.

Он нахмурился, затем моргнул, и уголки его губ потянулись вверх, выражая радость и вместе с тем облегчение.

– Ты серьезно? Тебе сказал это господин Брэйтон? Но…постой. – Выражение его лица резко изменилось, став задумчивым. – Почему он вообще рассказал тебе все это?..

Я выдохнула, опустила взгляд и, наконец, прошептала:

– Потому что этим решением стала я. Я – та самая переменная, которой не хватает в этом сложном уравнении.

Сказав это, я ожидала чего угодно, но не молчания, вслед за которым последовала оглушительная тишина. Он ничего не говорил, но смотрел так, словно видел призрака или святого духа.

– Ты…совсем ничего не скажешь? – готовясь к неизбежному и в то же время испытывая надежду, растерянно произнесла я.

Он моргнул. Сначала один раз, потом второй. После чего сглотнул и, вздохнув, провел ладонью по лицу, закрывая глаза. Мой брат был в смятении и, судя по всему, всячески пытался не просто осознать услышанное, но и принять это.

Что ж, по крайней мере, он не кричит и не кидается излюбленными фразочками по типу: «Даже не думай!», «Только через мой труп!» и «Ни в коем случае!», а это уже прогресс. Ведь так? Или…

Это просто шок?

Решив не ждать возможной казни, я вкратце пересказала наш разговор с ректором. Он также молча выслушал меня, при этом не задал ни одного вопроса. А затем, когда я ожидала какой-либо реакции, вдруг поднялся с места и направился к выходу.

– Шейдан, – не то виновато, не то отчаянно прошептала я.

Он остановился. Замер напротив двери и, не оборачиваясь, сказал:

– Мне…надо все обдумать, Никс.

И я понимала, что под этим он подразумевал: «Мне потребуется некоторое время, чтобы принять это».

– Прости. Мне правда жаль, что все так вышло, – это все, что я могла сказать ему в этот момент.

Прости, что снова заставляю тебя испытывать этот страх, вину за то, что ничего нельзя сделать, и отрешенность из-за возможности все потерять.

Мне действительно было невыносимо так поступать с ним. Хотя он не меньше моего рисковал своей жизнью, а рассказал об этом лишь сейчас. Но я поняла его решение, приняла его выбор. Шейдан не мог оставаться в стороне, как и я. В этом мы были похожи.

Когда я почувствовала, как сжалось мое сердце, он вдруг обернулся и, посмотрев на меня из-за плеча, добавил:

– Это не твоя вина. Ты…всегда несла в себе некую искру света. И в отличие от меня, никогда не была обычным человеком.

Мои глаза наполнились слезами. Но прежде, чем я успела бы опровергнуть его слова, дверь неожиданно отворилась, заставив Шейдана резко отступить назад. Волчица ворвалась в комнату, словно буйство осенних листьев, подброшенных ветром в воздух.

– Слава всевышним! Лекарь сказал, что Налин поправится и через пару дней зрение полностью восстановится! Поэтому не стоит себя так винить. Все наладится, вот увидишь!

Наверное, мне стоило выдохнуть, как это незаметно сделал Дан, или облегченно улыбнуться, как это делала моя подруга. Но…я вдруг почувствовала влажные дорожки, скатывающиеся по моим щекам. Горечь, боль, облегчение, пустота, страх, отчаяние, радость и печаль. Все обрушилось внезапной волной, которую я была больше не в силах сдержать.

Шейдан бросил на меня мимолетный взгляд, а затем молча вышел за дверь, так ничего и не сказав.

Салли без лишних слов оказалась рядом и крепко обняла меня, не переставая твердить, что все обязательно наладится и каждый способен совершить ошибку, но это вовсе не делает нас плохими. И я хотела ей верить. Хотела поддаться этим фантазиям и ни о чем не думать. Но…это не могло исправить существующую реальность. То, что в действительности было правдой, так и оставалось ей. До тех пор, пока мы не устанавливали новые правила, желая поменять исход…

<><><>

Мы проговорили несколько часов, поведав другу другу о своих страхах и переживаниях, прежде чем Салли неожиданно пришло послание. По тому, как менялось выражение её лица: от лёгкой беззаботности до неверия и беспокойства, я поняла, что что-то не так. Мягкий румянец, проступавший на щеках, исчез, явив призрачную бледность. В глазах появился лихорадочный блеск. Её пальцы задрожали, и тогда темная графитовая бумага упала на пол.

Я несмело коснулась её плеча, сказав:

– Что-то случилось?

– Моя мама… – Она подняла на меня потерянный взгляд, заставив подумать в эту секунду о самом худшем. – Она сильно заболела…

Выдохнув, я спешно притянула её к себе и уверенно сказала:

– Она обязательно поправится, слышишь? Ей непременно помогут.

Она сглотнула, после чего, наконец, кивнула, соглашаясь. Неудержимая сила духа снова вспыхнула в её глазах, словно вечно мерцающее пламя.

– Отец просит меня немедленно вернуться домой.

– Н-но…думаешь тебя отпустят?

Она тяжело вздохнула, отстранившись. Едва запрокинула голову назад, медленно выдыхая. Что, как я успела заметить, она делала, когда пыталась сдержать ненавистные ей слезы. Ведь за все время нашего знакомства я ни разу не видела, чтобы она плакала. А затем уверенно сказала:

– Мне надо к ректору. Надеюсь, он ещё у себя.

– Да, конечно. Хочешь, я пойду с тобой?

Я подскочила с места, показывая решительный настрой, но Салли упрямо мотнула головой.

– Не стоит. Скоро будет отбой. Не хочу, чтобы тебя наказали. Лучше я сама, хорошо?

– Если тебе так будет лучше…Конечно.

Я была разочарована, а ещё расстроена, потому что не могла ничем помочь, чтобы все изменить. Собственное бессилие душило меня.

Улыбнувшись уголками губ, Салли быстро накинула плащ, а затем неожиданно сказала:

– Можешь собрать мои вещи, пока я решаю вопрос с разрешением?

– Ты хочешь отправиться уже сегодня?

Она, немедля, кивнула.

– У меня есть мгновенный телепорт. Отец сказал использовать его в крайнем случае, и…я думаю, это он. Поэтому, как только получу официальное подтверждение, сразу в путь.

– Тогда можешь не переживать. Сделаю все в лучшем виде!

– Спасибо, Лайникс, – сказала она и крепко обняла меня, чтобы после выскочить за дверь, намереваясь сегодня же покинуть академию.

Как и обещала: я собрала все необходимое, аккуратно сложив вещи в большую кожаную сумку. На сборы ушло не так уж много времени, а вот ожидание казалось вечностью: я не находила себе места, ходя из одного угла комнаты в другой.

За окном уже были сплошные тени. Легкий ветерок проникал сквозь приоткрытую створку. Фонари освещали виднеющуюся вдалеке аллею и подсвечивали каменные дорожки. Прислушавшись, можно было уловить журчание воды в фонтане и лошадиное ржание, доносившееся из конюшен, легкий стрекот кузнечиков и гулкое уханье совы.

Я старалась абстрагироваться от переживаний: мысли неумолимым роем одолевали мое сознание, а потому подмечала каждый шорох. Наверное, именно поэтому я не испугалась, когда дверь резко отворилась. На пороге показалась Коулман.

– У тебя получилось?! Что он сказал? Отпустил? – с ходу начала я, подскочив с места.

По выражению лица было трудно что-либо понять. Однако, когда её губы растянулись в улыбке, ответ стал очевиден.

– С этого момента у меня есть официальное разрешение на то, чтобы покинуть территорию академии на три дня. При этом я должна буду отработать все, что пропустила за эти дни.

– Это отличные новости!

– Знаю…

– Надеюсь, твоя мама выздоровеет как можно скорее.

Я протянула ей сумку с собранными мной вещами.

– Я тоже, – не теряя надежды, сказала она, забирая у меня её из рук.

– Обязательно пришли мне весточку, как только появится такая возможность. Иначе я буду очень переживать.

– Я вернусь, не успеешь даже оглянуться.

– Не сомневаюсь.

– Береги себя, Никс. И не вздумай куда-нибудь снова влипнуть. По крайней мере, без меня!

Я усмехнулась. Затем снова крепко обняла её и сказала:

– Ни о чем не думай и позаботься о своей маме.

Мы переглянулись. После чего она решительно сжала в ладони небольшой светящийся шарик, заставив плотный туман окутать её фигуру, а затем исчезла. Я осталась одна. И комната вдруг показалась такой пустой, что, оглянувшись, я ещё несколько минут стояла возле окна, будто могла увидеть там знакомые силуэты. После чего все же выключила свет и легла в кровать.

Наверное, около часа я не могла уснуть, безуспешно меняя положение. Чего я только не испробовала! Даже попросила у комендантши подогреть молоко, поскольку подобные приборы в комнатах атэ были запрещены. Но сон по-прежнему не шел. Я все ещё лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к собственному дыханию. В моей голове было столько мыслей…

Я думала о Салли, о том, все ли в порядке с её мамой.

О Шейдане. Справится ли он в очередной раз с обрушившейся на него реальностью?..

О демоне, который все больше проникал в мою душу.

О своем предназначении и уготовленной мне судьбе.

Я неизменно думала о своей семье…

Каждый новый день, каждый новый час я все больше осознавала, кто я. Знала, что мне делать и к чему стремиться. Но вместе с этим я знала, к чему приведет меня этот путь, а также тот факт, что я не могу с него свернуть.

Иногда в жизни случается момент озарения, момент, когда ты вдруг отчетливо понимаешь, что есть повороты, пропустить которые невозможно. Ты просто обязан пройти по ним, чтобы в конечном итоге оказаться у развилки или подойти к финалу, предназначенному лишь тебе одному.

Так и здесь.

Сколько бы внутри меня не было страхов, сколько бы я не сомневалась, сколько бы не бежала от правды: рано или поздно мне придется столкнуться лицом к лицу с тем, от чего меня пытались защитить столько лет. Потому что это часть меня – это я. И мне хотелось быть достаточно сильной, чтобы со всей смелостью заглянуть своей судьбе в глаза.

Тяжело вздохнув, я перевернулась на бок и уже в очередной раз собиралась попытаться уснуть, но в дверь неожиданно постучали.

Приподнявшись на локтях, я интуитивно напрягалась и прислушалась: мало ли, вдруг померещилось. Но в эту же секунду приглушенный стук повторился, а затем послышался до боли знакомый голос:

– Лайникс…

Мне хватило секунды, чтобы подскочить с кровати и спешно открыть двери, оглядываясь по сторонам, чтобы никто нас не заметил.

Быстро втянув его внутрь, я уже хотела возмутиться, спросить: «Какого черта?» Но слова так и застряли в горле, как только я увидела капельки пота, стекающие по его напряженному лицу. Он был похож на призрака: непривычно бледные губы, тени под глазами, неестественная поза. Лишь его глаза оставались неизменными: такими же темными, как ночь, и упрямыми, как лесной пожар, безжалостно охватывающий все на своем пути за пару секунд.

– Что…происходит? Почему ты в женской части общежития по среди ночи и…

Кайдан закрыл дверь на замок, заставив меня остановиться на полуслове. Шагнув вперёд, он едва пошатнулся, поэтому я тут же подставила ему плечо, чтобы он мог опереться и хотя бы немного принять устойчивое положение.

Мой обеспокоенный взгляд то и дело блуждал по его лицу. Даже тогда, когда мы оба сели на мою кровать.

– Мне нужна твоя помощь, – неожиданно проговорил он, хотя чего-то подобного я и ожидала, поскольку он бы никогда не вломился в мою комнату посреди ночи, не будь у него на то веской причины.

Не раздумывая, я кивнула.

– Всем, чем смогу. Только для начала, может, объяснишь, в чем дело? Что-то случилось во время патрулирования? Тьма усилилась?..

Все это время он сидел молча, глядя в стену напротив. Но стоило мне сказать эти слова, и он резко повернул голову, вперившись в меня непонимающим взглядом. Поэтому я была вынуждена признать:

– Это долгая история, но да…я все знаю. Абсолютно все. Господин Брэйтон ввел меня в курс дела. Так что…вам больше не зачем мне лгать.

Он несколько раз озадаченно моргнул, словно не мог поверить. После чего его тело напряглось, казалось, плечи стали ещё шире, когда он сказал, прожигая меня взглядом:

– Меня больше волнует, почему он это сделал.

На долю секунды я отвела взгляд. Но затем упрямо посмотрела на него, сказав:

– Мы поговорим об этом, но позже. Просто скажи мне, в чем дело, и я помогу тебе.

Он хмуро свел брови возле переносицы, заставив появиться небольшую изогнутую складку. Его взгляд был поистине возмущенным и устрашающим. Но я продолжала удерживать его, говоря о том, что упрямством мы владели на равных.

Может быть, поэтому он все же сдался? Потому что в конце концов выдохнул и кивнул, принимая это маленькое поражение. Затем снял с себя кожаный жилет со множеством карманов, расстегнув несколько ремней, и неожиданно задрал водолазку, выполненную из тяжелой тянущейся ткани. Казалось, вся форма стражей была зачарована и оснащена наилучшими защитными плетениями, переходящими в рунические разветвления, которые указывали на самый разнообразный функционал имеющихся действий.

Поняв, что материал не поддается, не желая задираться дальше, Кайдан поднялся с места и просто снял униформу через голову, оставшись голым по пояс.

Я сглотнула и спешно отвела взгляд. В конце концов, кое-какие приличия у меня еще остались. Но Тай, усмехнувшись, неожиданно сказал:

– Так ты точно не сможешь мне помочь, Онилл.

Фыркнув и молча выругавшись, я незаметно выдохнула и решительно обернулась. При этом мой взгляд старался держаться исключительно на его лице и не опускаться ниже. Хотя, будем откровенны, это было не так-то просто!

– Так в чем, собственно, дело? – все же поинтересовалась я, поскольку пока не совсем понимала, что с ним не так.

Тогда он без лишних слов повернулся ко мне спиной, едва сморщившись, и сказал:

– Чертов осколок застрял в лопатке, и я не могу дотянуться до него, чтобы вынуть. А пока не сделаю этого, моя регенерация не сможет активироваться.

Растерянно моргнув, я все же опустила взгляд ниже и тут же охнула, прикусив губу.

– Это как-то не очень похоже на обычный осколок. Что это такое вообще?

Потому что то, что я видела перед собой, честно говоря, выглядело паршиво.

В области лопаточной кости, ближе к позвоночному столбу, виднелось небольшое выпуклое отверстие, словно нечто проделало небольшую дыру в его теле, открывая вид на разорванные мышцы и сухожилия. Удивительно. Но он не истекал кровью. Лишь ее запекшиеся следы виднелись вокруг того самого странного осколка, напоминающего темное стекло и в то же время совсем на него непохожего. От раны во все стороны, словно солнечные лучи, расходились черные вздувшиеся вены: они переплетались друг с другом, словно корни старого дерева. По всему выходило, что либо рана успела загноиться, либо осколок был отравлен, либо…

Мои глаза неожиданно округлись от мелькнувшей в мыслях догадки.

– Ты что, пытался уничтожить улей?!

Он бросил на меня весьма красноречивый взгляд через плечо. И когда я упрямо ждала ответа, лишь раздраженно сказал:

– Ты собираешься помогать мне или как?

– Можно подумать, у меня есть выбор, – недовольно буркнула я в ответ и, отстранившись, принялась рыться в своих вещах в поисках небольшой аптечки, которую Айви упаковала мне с собой сразу же, как только узнала о том, что я сдала вступительные экзамены в АТС.

Отыскав все необходимое, я повернулась к демону и, оскалившись в улыбке, потрясла своей находкой.

– Ты везунчик!

Он не разделял моей радости. Скорее наоборот, выглядел весьма скептично. А затем ещё и саркастично выдал:

– Если учесть тот раз, когда ты пыталась помочь брату и в итоге сломала ему палец, то…да. Я определенно везунчик.

– Мне было десять! – в свою защиту запальчиво произнесла я, обиженно насупившись, и одарила демона взглядом, обещающим долгую и мучительную кару, но…позже, а сейчас заставила его молча повернуться ко мне спиной.

Он дьявольски усмехнулся, но тут же издал мучительное шипение. Со словами: «Карма штука такая», я злорадно усмехнулась и достала маленькие серебряные щипцы, дезинфицирующее средство, маток хлопковой ваты и специальную мазь, которую Айви делала на заказ для различных целительских лавок.

– Так, возможно, будет больно и все это выглядит не очень хорошо, но…

– Просто сделай это, Лайникс, – устлало выдохнул он, и я видела, как ему было тяжело.

Что ж…

Я аккуратно подцепила осколок и, не досчитав до трех, выдернула его из тела демона: быстро и стремительно. Рана набухла ещё больше, а затем из неё потекла кровь. Алая струйка заскользила по позвоночнику. И я спешно потянулась за ватой с антисептиком, но… Все резко прекратилось. Кровь неожиданно замерла, а затем и вовсе медленно испарилась, оставляя на коже лишь едва заметные разводы. Но поскольку мгновенной регенерацией обладали лишь вампиры, то его рана по-прежнему оставалась пугающей, хотя и казалась уже не такой воспаленной.

– Похоже, регенерация началась, но рану все равно лучше обработать, поэтому постой так ещё пару минут и не двигайся, – повелительным тоном произнесла я и решительно смочила вату в дезинфицирующем средстве, после чего начала осторожно протирать вокруг припухлой области и стирать запекшуюся кровь с кожи.

Когда очередь дошла до самой раны, то, поливая её антисептиком, я боялась сделать больно. Но он, словно каменное изваяние, продолжал покорно следовать моим указаниям. Однако, когда мои пальцы с мазью едва коснулись оголенной кожи, его мышцы заметно дрогнули.

Я не одернула руку, но замерла на месте, кажется, задержав дыхание. После чего, стараясь принять непринужденный вид, сдерживая учащенное сердцебиение, спросила:

– Очень больно? Возможно, тебе стоило обратиться к лекарю…

«А не ко мне» – мыслено закончила я, но он вдруг резко сказал:

– Нет. Все…в порядке. Продолжай.

Тогда мои пальцы снова несмело прикоснулись к его коже, продолжив аккуратно и нежно втирать мазь в поврежденные участки.

– Может быть, ты все же расскажешь мне, что произошло?– задала я вполне интересующий меня вопрос, хотя на деле желала всячески отвлечься от витающих в моей голове мыслей, заставляющих щеки пылать от смущения и в то же время непреодолимого желания продолжить все эти действия, но уже совсем в другой манере.

«И о чем ты только думаешь, Лайникс?!» – мысленно ужаснулась, чтобы тут же отвлечься на то, как демон невольно повел плечами, выказывая нежелание распространяться на данную тему. Но когда я решила отступить и сказать, что все в порядке, ему не обязательно вспоминать это, он вдруг неожиданно сказал мне:

– Тьма перешла границы выжженной деревни. Она подобралась к Эшриану так близко, что нам едва удалось спасти его жителей. А это значит, что теперь император не сможет долго держать все в тайне. Слухи уже начали расползаться по окрестностям. И с каждым днем эта темная сущность лишь набирает силу.

Эшриан…

Небольшой городок, расположенный ближе к северо-западу. По сравнению с другими городами Тарилэна, он один из самых маленьких по численности населения. Однако это не отменяло того факта, что люди, жившие там, лишились своего дома, привычный мир рухнул в одно мгновение. Причём, кажется, буквально.

Моя рука на мгновение дрогнула, но, собравшись с мыслями, я продолжила втирать мазь, чтобы после достать бинты и перевязать рану.

– Что на счет стражей? Среди них…много погибших?

Он замялся. Я чувствовала это в каждом неровном выдохе и напряженно перекатывающихся под кожей мышцах. А затем неожиданно услышала приглушенное: «Пятеро». И это было похоже на оглушительный звон колокола с характерными гулкими переливами, который возвещал о надвигающемся шторме и призывал жителей принять все необходимые для спасения меры. Поскольку во время «четырех сезонов» – временном отрезке, когда стихии сходились вместе, происходил неконтролируемый выброс магии. Все вокруг превращалось в безудержную песнь, которая поглощала каждого, кто не успел скрыться вовремя.

Прямо как песнь сирены, преследующей свою жертву до смерти…

– Это так несправедливо… —почувствовав сочувствие к семьям погибших, грустно произнесла я, осознавая, чему подвергаются не только стражи, но и жители близлежащих городов.

В этот момент внутри меня вспыхнул некий протест: что-то всколыхнулось, будто где-то глубоко зажглась маленькая искра, не желающая уступать темной магии.

Может быть, поэтому, потеряв контроль, я запальчиво произнесла, совершенно позабыв обо всем:

– Я больше не позволю ещё кому-либо погибнуть. Тьма уберется восвояси, оставив наш дом в покое.

Атмосфера в комнате неожиданно изменилась. Свет, проникающий сквозь окна, стал едва заметным. Все вокруг погрузилось в бесконечные тени. Воздух накалился до предела, заставив мышцы сжаться от нехватки кислорода.

Если до сегодняшнего дня я ещё могла сомневаться в своих способностях, то теперь, осознав свою силу, выпущенную наружу, я испуганно разжала сжатые в кулаки ладони.

Все резко прекратилось. Но я вдруг поняла, что сделаю все необходимое, чтобы остановить эту тьму раз и навсегда. Это была незримая буря, надвигающаяся на империю. И никто не мог предсказать, какие перемены она несла нам. Но то, что они будут, я знала наверняка.

Я настолько погрузилась в себя, что не сразу заметила прожигающего меня насквозь подозрительного взгляда демона.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – угрожающе и вместе с тем встревоженно произнес он.

Похоже, увиливать уже не было смысла. Поэтому я выдохнула:

– Ты же знаешь: я шаэн.

Выражение моего лица было красноречивее некуда. Впрочем, он и без того сложил два плюс два. Ему хватило секунды, чтобы, заглянув в мои глаза, наполненные болью, страхом и решимостью, понять, в чем дело.

И в этот момент я боялась этого. Боялась того, как легко он мог меня читать и воздействовать на мое жалкое сердце.

– Лайникс. – Это был не вопрос. Это был прямой приказ, который заставлял поддаться ему и подчиниться, словно от этого могло что-либо измениться.

Я выдохнула, на мгновение опустив свой взгляд, но затем вкратце рассказала ему о том, что произошло за время его отсутствия. И в отличие от Шейдана, он четко озвучил свою позицию:

– Нет.

Одно слово. А сколько силы и непоколебимости в нем было.

На мгновение я даже потеряла дар речи. Под этим прямым, пронзающим насквозь, словно закаленные кинжалы, взглядом я чувствовала себя неуютно. Мне не нравилось, когда меня слушали, но отказывались слышать. А он поступал сейчас именно так. Поэтому я сердито, но стараясь сохранять здравомыслие, сказала:

– Это не тебе решать.

– А что на счет Шейдана? Он знает?

Я медлительно кивнула, вспоминая его реакцию.

– И он так легко согласился с этим?

Казалось, я впервые слышала в его голосе ненависть, смешанную с отчаянием.

– Он…принимает мой выбор, несмотря ни на что. И я хочу, чтобы ты тоже так поступил.

Одним молниеносным движением он поднялся с моей крови, а затем с вызовом сказал, глядя на меня:

– Даже не мечтай. Потому что я не он. Мне плевать, что ты будешь обо мне думать или чувствовать, но если хоть что-либо будет угрожать твоей жизни, я не моргну и глазом, сделав все, чтобы уничтожить даже малейшую вероятность.

Он не просто удивил меня, он заставил мое сердце на мгновение остановиться. Я ужасно разозлилась, почувствовав толику обиды и разочарования. Ведь я не хотела, чтобы он поступал так, но… В то же время что-то глубоко внутри меня встрепенулось, словно крылья бабочки. Темная собственническая сторона пищала от восторга, заставив легкий щекочущий импульс пройтись приятной волной по телу.

Я вздрогнула.

Мое сердце не прекращало биться в едином ритме с его собственным.

– Ты не станешь рисковать своей жизнью и это даже не обсуждается, – в очередной раз с нажимом в голосе повторил он, после чего начал стремительно натягивать на себя обратно униформу.

Я сглотнула и постаралась отмахнуться от видений с ним, невольно проскользнувших в мыслях. Они, подобно хаосу: были безжалостными и беспощадными, но такими будоражащими и притягательными, что я по-прежнему мечтала узнать о том, каково это – полностью затеряться в его тьме и прочувствовать её каждой клеточкой своего тела?

Я очнулась в тот момент, когда демон настойчиво шагнул в сторону двери.

«Не в этот раз!» – решительно подумала я и загородила собой проход, преградив ему путь.

– Вот так просто уйдешь и даже не поблагодаришь? – не скрывая откровенной злости в голосе, произнесла я, вздёрнув подбородок.

Его глаза дьявольски сверкнули. В них завихрилась настоящая буря, словно разрастающаяся бездонная воронка, которая каждый раз утягивала меня на дно. И что забавно: я всегда следовала за ней добровольно.

Он сделал шаг, заставив меня отступить и тут же упереться в дверь, а затем выставил руки по обе стороны от меня, заключая в опасный капкан.

Наши глаза встретились. Мое тело охватила мелкая дрожь. Ногти непроизвольно впились в кожу, а пульс незримо участился.

Тук.

Тук-тук.

Тук-тук-тук.

Оно словно посылало ему сигналы, вовсю игнорируя мои нападки.

– Чего ты хочешь, Лайникс? – тихим вкрадчивым голосом спросил он, не переставая смотреть мне в глаза, и я, не раздумывая, ответила:

– Ты знаешь.

Все…

Тебя. Целиком и полностью.

Каждый вдох и выдох.

Незначительную улыбку.

Каждое биение сердца.

Отголоски тьмы, охваченные светом.

Я хотела так много: так бесконечно и трепетно, что сердце сжималось, не в силах вытерпеть эту вечность…

– Кайдан… – не в силах больше сдерживать эту лавину чувств, прошептала я, а затем его губы безжалостно накрыли мои, заставив полностью обнажить все чувства.

Он поддался вперёд: дверь позади меня тихо скрипнула, наши тела оказались мучительно близко. Углубив поцелуй, он заставил меня издать едва слышный стон. И в этот момент я окончательно утонула в нем.

Спасение было не для меня. Потому что я хотела этого: хотела упасть на глубину и в полной мере прочувствовать каждое касание, все буйство её непроглядной силы и неподатливость стихии, захватившей меня в свои опасные, но столь чарующие объятия.

Легкий вдох, решительный выдох, а затем его губы снова касаются моих.

Сильные руки на моей талии: так уверенно и так правильно.

Стук сердца: полный невысказанных чувств и безумной страсти.

Обжигающее дыхание, опаляющее шею. А после – подразнивающее, почти невесомое касание губ, прочерчивающих дорожку ниже, к ключицам.

Мои пальцы, блуждающие в его волосах.

Покачивание бедрами.

Его потемневший взгляд. И мой, наполненный мириадами звезд.

Мне было мало. Я хотела большего. Поэтому подтолкнула демона в сторону кровати (кажется, я собиралась соблазнить его, вконец лишившись рассудка), но, словно почувствовав это, он неожиданно отпустил меня, оторвавшись от моих губ.

– Что-то не так? – растерянно, все ещё прибывая в странной эйфории, произнесла я.

Его плечи были напряжены. Грудь, как и моя, тяжело вздымалась. Дыхание было рваным, но он упрямо пытался замедлить его, чтобы прийти в себя. Похоже, на какое-то мгновение мы оба потеряли всяческий контроль.

Почувствовав его внезапную холодность, я нахмурилась. Мои пальцы едва коснулись его щеки, а затем он сделал шаг назад, отводя свой взгляд.

– Кайдан…

– Послушай, Лайникс…я…

Не знаю, в какой момент между нами вдруг снова появилась эта чертова стена. Но теперь он отчетливо контролировал себя, соблюдая каждый сделанный им шаг. Словно малейшее движение или действие с моей стороны могло повергнуть его в безумие.

Он наконец поднял на меня глаза: в них клубилась не просто тьма, в них зарождался хаос – пугающий, порочный, потерянный, опасный и вместе с тем желанный.

– Просто скажи мне, в чем дело? – Я почти умоляла его, когда глаза напротив взывали ко мне и в то же время кричали, чтобы я не приближалась.

Он резко сжал челюсть: каждая черточка на его лице напряглась до предела. Взгляд нещадно испепелял меня, словно я была самым порочным ужасом в этом мире и в то же время самым необходимым.

– Это ошибка. Мне пора.

На мгновение я просто замерла. В то время как его шаги стали более решительными.

– Но что это, черт возьми, должно значить?! Сколько ещё ты будешь меня мучить?! – теряя опору под ногами, прокричала я со всей ненавистью и отчаянием, в которых все больше утопала. Кажется, эти чувств стали неотъемлемой частью моей любви к нему.

– Это значит именно то, что я сказал, – холодно оборвал он, а затем все же обернулся и, мельком взглянув на меня, добавил без малейшей запинки:

– Мы никогда не будем вместе, Лайникс. Это просто невозможно. Не в этой жизни. Пойми уже, наконец, и прими.

И сердце, вспыхнувшее однажды, казалось, навеки погасло.