Сердце Дракона. Десятый Том. Часть 2

Глава 922

Глава 922

— Боги и демоны! — кричал боцман. — Шевелитесь, демоновы дети! Каждому, кто будет медлить, гарпун в задницу через гланды засажу! Чтобы вам потом перед бабами своими было стыдно! А баб просто за борт скину, за ненадобностью!

Впереди, позади кораблей-призраков, о которых юнга раньше только в рассказах пьяных матросов и офицеров слышал, змеились по небу мертвенно бледные молнии.

— Юнга! — рядом с его ухом ударил гром. — Что стоишь, будто ждешь пока сзади кто пристроится! А ну выпрямись и где твой страховочный трос, мелкий выпердышь бездны! Захотел пополнить ряды скелетов?!

Юнга, едва ли не на пол корпуса перевесившийся, тут же выпрямился и развернулся. Рядом с ним стоял свирепый боцман. Двух метров в высоту, столько же в ширину, весь в шрамах и без правого глаза.

Матросы шутили, что таких как он — делали по заказу в главном военном порту Даанатана. Мол, самый хрестоматийный боцман из всех, которых только можно было найти во флоте пятого легиона.

И ведь угодило его попасть по распределению именно на этот корабль и именно в пятый легион. В первый же месяц, еще не закончив и курса молодого бойца, его бросили в самое жерло сражения с армией мертвых.

На флагман — “Красавица Нейя”, линкор, являвшийся флагманом флота пятого легиона.

— Так точно, сэр! — вытянулся по струнке юнга и отсалютовал.

— Что еще за “так точно” юнга?! Не на суше! — боцман уже замахнулся кулаком, но так его и не опустил.

Во время воздушного боя для всех действовало одно правило — своих бить нельзя. Других, чужих — сколько душе угодно. Это даже поощрялось. За каждого мертвого противника начислялись Очки Славы на флотский жетон, который каждый носил наряду с эмблемой легиона.

Но своего — это табу, нарушать которое никто не смел.

Даже боцманы, так любившие сдобрить свои слова резким тычком в грудь, а то и в зубы.

— Что, страшно, юнга? — вдруг успокоился бывалый небесный волк.

— Страшно, достопочтенный Блим, — кивнул юнга.

Дже без тумака, он вспомнил, что на флоте ко всем, вне зависимости от рангов и званий, принято официально обращаться — достопочтенный и по имени. И никак иначе.

— Понятное дело, что страшно, — боцман проверил крепко ли держит перевязь два длинных кинжала. Странно было видеть воина такой комплекции, который сражался бы простыми кинжалами. Но все же… — А ты сам-то, не прошел полный курс алхимии… какая стадия?

— Небесный Солдат начальной стадии, — отрапортовал юнга

— Солдатик начальной, значит… и все это на алхимии, да на артефактах… — боцман сплюнул. — Держи нос по ветру, юнга и может еще потискаешь дома молодуху и засунешь ей свой…

Договорить боцман не успел. Прямо под их кораблем взорвался вихрь безудержной силы.

— Марнил! — закричал юнга, все это время следивший за тем, что происходило под килем. — Это Дора Марнил! Принцесса эльфов!

— Да хоть королева! — заорал боцман, подхватывая вливающегося за борт юнгу. — Обвяжись страховочным, дурья башка! Иначе сам в ряды мертвых встанешь!

И, не дожидаясь пока юнга сообразит чего от него хотят, боцман схватил привязанный к стойке трос и обвязал им юнгу. И, видят боги и демоны, он завязал один из лучших узлов, что получались за всю его жизнь.

Оглядевшись и поняв, что в данный момент его команды не требуются и командой занимаются другие офицеры, он тоже перевесился через борт.

— Пузатую чайку мне в жены и худую кильку в любовницы, — прошептал он. — Неужели разверзлись врата бездны…

То, что он увидел, поражало воображение. Орды мертвых наседали на сухопутные войска пятого легиона. Но пока ни один неживой не дошел до построения из щитов и копий.

Их, растянувшихся на сотню километров, сдерживало всего несколько адептов из столицы. Ученики школы Святого Неба. Их было всего пятеро и миниатюрная девушка, носящая доспехи корпуса Стражей.

Шесть адептов сдерживали неисчислимое количество мертвых.

А затем, Дора Марнил, которую каждый легко узнал бы по характерным для принцесс-клана доспехам, рванула вперед. Боцман как раз успел застать момент, когда она обрушила молот, который едва было не доставал до киля “Красавицы Нейи”, на океан из мертвецов.

—Держись! — боцман, обхватив юнгу и зажав его подмышкой, схватился обеими руками за планку. Сделал он это как раз вовремя, ибо уже в следующую секунду судно покачнулось от потоков энергии и ударной волны, хлестнувшей по дну линкора.

Боцман, выглянув, едва челюсть не уронил. Сперва он даже успел возликовать, когда увидел, что за жалкие ошметки остались от океана мертвецов. Но не прошло и двух ударов сердца, как он увидел, что следом за исчезнувшими идет в десятки… нет, в сотни раз большее количество.

— Боги и демоны, — выдохнул он.

— Они ведь справятся, да? — прошептал юнга. — Ученики из школы Святого Неба… они ведь самые могущественные в Империи, да? Они ведь справятся…

— Справятся, — солгал боцман.

— Император скоро пришел подкрепление, — кивнул юнга. — Он, наверное, готовит обходной маневр. Второй и седьмой легионы ударят с правового и левого фланга и мы возьмем мертвых в клещи. В прах их всех развеем, а затем кулаком трех легионов ударим по Ласканским ублюдкам.

— Конечно, — второй раз, уже намного тише, солгал боцман.

— Мы все обретем бессмертную славу, достопочтенный Блимы! — глаза юнги вспыхнули огнем войны. — О нас будут петь песни и…

— НА АБОРДАЖ! — ударил по ушам командный выкрик капитана судна.

Не успев разрядить и первого залпа, “Красавица Нейя” ударила бортом о борт мерцающего зеленым светом, корабля-призрака. Живые начали биться с мертвыми.

— Держись рядом, юнга! — боцман обнажил свои кортики.

Каждый засиял ярким, алым свечением, удлинявшим лезвие едва ли не в двое. Ударом ноги скинув абордажный крюк в пропасть, боцман проводил взглядом улетевших в пропасть мертвецов, а затем врубился в ряды тех, кто уже успел перескочить к ним на палубу.

Он перекинул через спину кости какого-то моряка, а второго, стоящего позади не ожидавшего подобного, по старой привычке, резанул по горлу. Но вместо крови, вместо сопротивления податливой плоти, боцман ощутил лишь пустоту. И самым кончиком лезвия он успел чиркнуть по позвоночнику скелета, одетого в простые матросские одежды.

— Проклятье!

Мертвец, заторможено, но довольно резко опустил боевой топорик прямо на ногу боцмана. Тот закричал от боли, когда ржавое лезвие, скользнув и не пробив железные пластины поножей, отсекло ему часть плоти с лодыжки.

Перехватив один из кинжалов обратным хватом, здоровенный моряк со всей силы, сдабривая удар энергией, опустил кулак на черепушку мертвецу. Того, в прямом смысле слова, разорвало в мелкую пыль. Но это был лишь первый, а за ним шли десятки и сотни других, ему подобных.

Матросы, солдаты, офицеры. Некогда гордая команда летающего корабля, теперь они обратили свои клинки против собратьев.

Проклятая магия…

Демонова война!

— Не дрейф, юнга! Прорвемся!

Боцман ожидал лихого выкрика, но…

Обернувшись, он увидел, как с палубы, залитый кровью, поднимался юнга. В его груди торчала абордажная сабля мертвеца. Юнга, со стеклянными глазами, заторможенным движением вытащил её из груди. Кровь не прыснула, а полилась мерным потоком наружу.

— Юнга… — прошептал боцман. Вытянув руку, он положил её на лицо мертвому юноше, а затем сжал.

Отряхнув и перехватив кинжалы поудобнее, с криком:

— ЗА ДАРНАС! — прыгнул в гущу противников.