Шулер

Глава 40 Вайр

«РЕВИК! ПРОСНИСЬ! Вернись… вернись ко мне!»

Он потянулся к ней своим светом. Огонь выстрелил в шею, заставив его стиснуть зубы.

— Дигойз.

Другой голос.

— Дигойз Ревик?

Он попытался поднять голову. Его язык пересох во рту. Он не мог сглотнуть. Его виски раскалывались. Он постарался сфокусировать взгляд, наблюдая, как мужчина ставит стул на расстоянии менее роста одного тела от места, где он лежал на кафельной плитке. Средних лет, смуглый. Скорее всего, видящий — судя по физической наружности и выражению глаз.

Его национальность по человеческим меркам была ближе к индийцу, нежели к выходцу из Восточной Европы или Китая. Его древесно-каштановые волосы удерживались заколкой, а одежда напоминала стиль Териана в 1940-х.

Ревик сосредоточился на собственных руках, чувствуя, как ускоряется его пульс.

— Как мне стоит тебя называть? — спросило новое тело.

Ревик взглянул на дальнюю стену и увидел, что клетки, обычно вмещавшие Касс и Джона, теперь пустовали. Почувствовав, как его дыхание становится отрывистым, Ревик постарался не выказать паники на лице. Новое тело поднялось на ноги, подойдя ближе к месту, где лежал Ревик. Ревик отпрянул, но видящий всего лишь поставил что-то на пол в пределах его досягаемости.

Это был стакан воды.

Тело вернулось на свой стул, село.

Ревик уставился на воду… но всего лишь на мгновение.

Кинувшись всем туловищем вперёд, Ревик потянулся к стакану, пальцами подтащив ёмкость поближе. Он понюхал её… и опустил голову прежде, чем успел сформировать вразумительную мысль. Он наклонил стакан ко рту и жадно высосал всю жидкость. Когда ёмкость опустела, он даже слизал капли с краёв.

Ревик все ещё прижимал холодный стакан к лицу, когда тело встало на ноги и вновь подошло к нему ближе, выдернув пустой стакан из его рук. Ревик с неверием наблюдал, как тело подносит стакан к крану на стене и заново наполняет его из узкого шланга под высоким давлением. Подойдя обратно, видящий поставил новую порцию воды на тот же сегмент пола.

Он стоял там, наблюдая, как Ревик пьёт.

— Ты так и не ответил мне по поводу имени, — сказал видящий. — Теперь ты Ревик? Рольф? Как тебя зовёт твоя новая жена?

— Дигойз, — Ревик наклонил стакан для последнего глотка, затем аккуратно подтолкнул его к ногам другого. — Где Джон и Касс? — его голос звучал сипло, но хотя бы он вновь мог говорить.

Видящий улыбнулся.

— Хочешь ещё?

— Да, — сказал Ревик. — Где Джон? Касс?

Видящий нагнулся за стаканом. Направляясь обратно к крану, он ответил:

— Кассандре потребовалась медицинская помощь, — он вновь наполнил стакан и прошёл обратно, поставив его на пол. — И я хотел поговорить с тобой наедине, Дигойз.

— Ты Териан? — Ревик подвинул стакан ближе, опуская губы к прохладной жидкости. Он никогда в жизни не пил ничего такого вкусного.

В этот раз он пил медленнее, закрыв глаза.

Тело улыбнулось.

— Териан. Что ж, это интересный вопрос, Дигойз. Да, я Териан, — он помедлил, наблюдая, как Ревик пьёт. Он произнёс уже тише: — Джон прав. Ты заходишь слишком далеко с тем другим телом. Я могу контролировать его лишь до некоторой степени.

Ревик рассмеялся. Он не уронил ни капельки воды.

Наблюдая за ним, Териан беззлобно щёлкнул языком.

— Мне снова придётся надзирать за тобой, чтобы не допустить самоубийства? — он смотрел, как Ревик жадными большими глотками пьёт воду. — Расслабься, друг мой. Помедленнее. Я не отберу.

Ревик запрокинул голову, допивая остатки воды. Он губами собрал капельки, охлаждая лицо.

— Ты и сам выглядишь не очень, — заметил Териан. — И ты ещё не встречался с худшими из моих личностей, Дигойз. Поверь мне, когда я говорю тебе, что Териан, которого я использовал для твоего допроса — просто капризный ребёнок в сравнении с теми, что имеются у меня для менее… деликатных вопросов. Я называю его Териан-6. Я — Териан-2, - он развёл руками. — Так проще.

Ревик заставил своё лицо утратить всякое выражение.

— Ты готов со мной поговорить? — сказал Териан.

— Конечно, — Ревик поставил стакан. — Можно мне ещё?

Тело провело одним пальцем линию в воздухе — жест видящих, означающий «нет».

— Ты явно не веришь, что я не опрокину стакан пинком и не заставлю тебя пописать туда… так что мне придётся умерить твоё потребление. Ты, кажется, не думаешь, что тебе будет плохо, если я этого не сделаю.

Он сложил руки и наклонил голову набок, продолжая изучать Ревика. Его красивое лицо казалось зеленоватым в потолочном освещении.

— Ты устроил нам интересную головоломку, Дигойз, — произнёс он наконец. — Видишь ли, я не желаю, чтобы кто-то знал, что ты все ещё существуешь на этой планете. Так что я не в состоянии использовать Барьер так, как делал бы это в обычных условиях. Стимулирование вайрами[12] в лучшем случае будет проблематично…

Видящий перечислял список, загибая пальцы.

— …Наркотиков необходимо избегать по той же причине. Я не хочу убивать тебя. Я бы также предпочёл сохранить тебя с целыми конечностями и органами. Если я буду открыто тебя сканировать, ты будешь сопротивляться, хочешь ты того или нет. Если я буду сканировать достаточно глубоко, то высоки шансы, что телепатическое сдерживание тебя убьёт. Или разрушит твой разум, чего я тоже не хочу. Убрать сдерживающее устройство я явно не могу, — Териан-2 ещё шире развёл руками, улыбаясь. — Честно? Хотелось бы мне иметь возможность задать этот вопрос моему другу Дигойзу. Он всегда очень хорошо решал такие загадки.

Ревик не дал раздражению отобразиться на его лице.

Териан-2 добавил:

— Ты всегда имел несколько тёмные наклонности в своих методах, Реви'. Теперь я гадаю, было ли это также вызвано войнами? Твоя креативность расцвела на почве допроса французских пленников? Или сами нацисты разожгли в тебе эту искру?

Ревик уставился на свои руки, сцепленные и лежащие на полу.

Кости в них выступали под туго натянутой кожей.

Он чувствовал, как что-то пытается до него добраться — бледная серебристая нить, нависшая над его светом. Паранойя теребила краешки его сознания — смутное воспоминание о том, как он был потерян. Хуже того, Ревик ощущал кнопки, на которые пытался давить видящий, проблеск удовольствия, которое пыталось проникнуть, пробраться в те части его, что оставались спящими, но не запертыми. Воспоминания пытались объединиться, напомнить ему о других вещах, в которых он некогда был хорош.

До Ревика дошло, что должен был включиться рефлекс его света. А ошейник должен был вспыхнуть, когда он напряг свой свет.

Но его разум ощущался расслабленным.

Слишком расслабленным.

Ревик уставился в пустой стакан.

— Да. Что ж. Я говорил, что наркотиков нужно избегать, Реви', - извиняющимся тоном произнёс Териан-2. — Но непрактично совсем их исключать. Конечно, с ними нужно обращаться осторожно. Ты всегда обладал той странной невосприимчивостью, — Териан-2 рассматривал его так, словно Ревик был насекомым, карабкающимся по мокрому кафелю. — Возможно, это поможет тебе вспомнить, знаешь ли. Это ведь будет хорошо для тебя, да? Меньше смятения?

Пальцы Ревика сжались вокруг стакана.

— Видишь ли, у меня есть теория, — задумчиво сказал Териан-2. — Думаю, ты все вспомнил некоторое время назад, Реви'. Мне любопытно увидеть, какая часть тебя пробудилась наперёд твоего сознательного разума, — он всматривался в глаза Ревика. — А ещё я искренне полагаю, что ты знаешь порядок преемственности, друг мой. Или, возможно, ты что-то с ним сделал, а? Что-то, что ты забыл?

Когда Ревик продолжил таращиться в стакан, Териан вздохнул и щёлкнул языком.

— Признаюсь, мне все ещё очень сложно читать тебя. Даже теперь, когда ты якобы под моим контролем, я чувствую, что знаю тебя меньше, а не больше, — его тёмные губы поджались в тонкую линию, пока он всматривался в лицо Ревика. — Отчасти это притворство, да, но не полностью. Ты прячешься за личиной покорности. Покорностью Галейту, мне, Семёрке. Твоим Предкам. Все это заставляет меня задаваться вопросом, а что же скрывается за этой личиной.

Ревик мысленно закатил глаза.

Улыбнувшись, Териан зажёг дорогую, судя по запаху, палочку hiri, выдохнув облако сладкого дыма. Голод Ревика усилился.

— Полагаю, я понимаю, — сказал Териан. — …По крайней мере, частично. Учитывая, как ты был воспитан, у тебя есть много практики и в лежании, и в подчинении, — он легонько укусил кончик hiri, посасывая смолу. — И все же я нахожу поразительным, что за все эти месяцы я не почувствовал от тебя реакции, которая не ощущалась бы изумительно хорошо подготовленной. Полагаю, все это действительно утомляет тебя на некотором уровне, я прав?

Ревик уставился на свои руки.

Когда молчание затянулось, он издал своеобразный лающий смешок.

Териан улыбнулся, вновь опустив свой вес на стул.

— Если ты не желаешь говорить о порядке преемственности, возможно, мы сможем обсудить другие вещи. Расскажи мне об Элизе, Рольф, — он стряхнул пепел с hiri. — Как тебя угораздило жениться на человечке? Как ты вообще умудрился оказаться в Германии?

Разум Ревика оставался вялым. Образы просачивались через трещины.

Её мёртвые глаза смотрели в его живые, улыбаясь, смеясь, пока она брела по сине-зелёной траве, и за ней струился шлейф темных волос. Он поймал её пальцы, затем всю её, и это было знакомо, так знакомо… но в каком-то отношении казалось омертвелым, далёким. Ревик и перевести дух не успел, как она уже снимала его одежду, просила его, и он лёг на неё, едва сумел сдержаться, когда очутился внутри.

Время стремительно ринулось вперёд.

Он стал старше, крупнее. Теперь она казалась ему маленькой.

Она завязала ему глаза, повела его в свою студию. Стена их дома с изображением меча и солнца…

Все потемнело.

Когда Ревик открыл глаза, он голышом лежал на холодном кафеле и трясся от боли.

Слезы катились по его лицу. Он не понимал, где находится. Он на мгновение ощутил с собой Териана, его друга — он клал руку на его плечо, смеялся, рассказывая ему очередную историю о той проститутке, которую он любил в Париже…

Териан-2 хлопнул в ладоши.

— Проснись, Реви'! Проснись!

Ревик открыл глаза. Он слышал её голос, но в этот раз слишком далеко; он не мог разобрать её слова. Стены вокруг него стекали словно жидкая ртуть. Он боялся, что это попадёт ему в рот, но он все ещё испытывал такую сильную жажду, что ему было почти все равно.

Териан поставил новый стакан воды. Он встал, наблюдая, как Ревик пьёт. Ревик рассчитал длину своих рук, радиус передвижения, который допускала цепь.

Он рассчитал каждый сантиметр, каждый миллиметр.

— …как Элисон?

Ревик открыл глаза. Моргнул.

— Что?

— Элиза, Реви'. Ты помнишь?

— Она спала с ним, — выдавил Ревик. — Носила его ребёнка.

Свет испарился. Он отчаянно тыкался в темноте, его пальцы были сломаны и кровоточили. Он медленно умирал от голода, испытывал такую жажду, что не мог сглотнуть. Снаружи, из-за железной двери донёсся смех, ослепительная вспышка света после того, как у стены скрипнул замок. Меренье открыл дверь и пьяно пошатнулся на верхней ступеньке. С ним была женщина с зелёными глазами…

— Хочешь поиграть с холоднокровкой, девочка? С настоящим холоднокровкой?

Ревик дёрнул цепь, дёрнул ещё раз. Его запястья кровоточили.

Териан отвесил ему крепкую пощёчину.

— Кому ты докладывался, Реви'? В те годы?

Ревик видел чёрную свастику в белом кругу, кроваво-красный цвет за нею. Тела, сваленные в ямы горами, словно выбеленные куклы. Пули закончились. У него закончились пули. Теперь они хотели, чтобы он забивал их насмерть, бил прикладом пистолета по затылку, камнями, раздавливал танками. Воспоминания скользнули вперёд. Она бежала по полю, тёмные волосы развевались за нею. Карие глаза смеялись, дразняще звали последовать, погнаться за ней.

Наклонившись вперёд, Ревик вонзил зубы в собственное запястье, держа вену прямо там, где её проткнули бы клыки.

Он поднял глаза, остановив взгляд на Териане.

Сарк усмехнулся.

— Ты не сделаешь этого.

Ревик крепко укусил.

Кровь хлынула ему в рот. Он оголодал, ох*еть как сильно оголодал. Он пил собственную кровь, чувствуя тошноту одновременно со странным приливом сил. Краем глаза Ревик видел, как другой видящий поднимается на ноги, видел, как шевелятся его губы прямо перед тем, как все начало сереть.

Его глаза открылись. Прошло какое-то время. Или не прошло.

Он не мог пошевелить головой. Он попытался поднять голову, затем руки. Териан присел на корточки рядом с ним, жёлтые глаза смотрели спокойно.

— Теперь ты вспомнишь больше, Реви', - сказал он. — Не могу сказать, что позавидую тебе, когда это случится… но возможно, ты вновь почувствуешь себя свободным, да?

Ревик увидел идущую вниз трубку, по которой капала жидкость, смешиваясь с его кровью.

Что-то пошевелилось на его шее и горле. Что-то живое.

Он вспомнил, как Элли кормила его светом, свернувшись клубочком в его руках, когда он впервые очнулся в той кровати, в Сиэтле. Боль ударила по нему, лишь усилившись, когда он задался вопросом, почему он не удержал её там, почему позволил себе заснуть обратно, почему не пошёл за ней, когда она вышла из комнаты. Ревик помнил её пальцы, когда она делала наброски, помнил её сосредоточенные нефритовые глаза… помнил, как она сказала ему, что она хочет поговорить о Галейте. Помнил, как умер свет в её глазах, когда он ответил, что не поможет ей.

Териан был прав. Боги, Терри прав.

Почему он её не спросил? Почему, бл*дь, он её не спросил ни разу за все то время?

Здание из ржавого металла возвышалось над ним, одиноко стоя посреди поля.

Ревик посмотрел вверх и увидел, как окна вылетают наружу, как разбивается стекло, рассыпаясь до консистенции песка. Он слышал собственный голос, хохочущий в небо, воображающий лицо этого мудака Стами, если бы он видел его сейчас…

Касс сидела рядом с ним, прикованная к стене. Гигантские насекомые ползали у её ног, касаясь её кожи мягко ощупывающими усиками.

— Касс, — выдавил Ревик. — Не двигайся. Будь осторожна…

Она широко улыбнулась. «Эй, здоровяк. Хочешь одного?»

Подняв ногу, она голой пяткой раздавила жёсткий коричневый панцирь жука размером с кулак. Затем она подняла его и запихала целиком в рот, принявшись громко хрустеть.

Ревик наблюдал за ней, ощущая тошноту и лёгкую зависть. Голод подёргивал краешки его света, заставляя его голову опуститься ещё ниже и создавая такое впечатление, будто его череп был тяжёлым как металл.

— Они дали мне слишком много, — сказал ей Ревик.

«Это вайр, брат, — сказала она ему. — Вайр на твоей шее…»

Касс рассмеялась с полным ртом жучьих ножек. Она раздавила очередного жука, затем и его запихала в рот. Джон стоял над ней, делая рубящие движения руками в воздухе. Он был одет в робу, какие носили монахи на его родине. От его машущих рук у Ревика закружилась голова.

«Хватит валять дурака, — сказал ему Джон. — Часики тикают, мужик».

— … Не пойми меня неправильно, — говорил Териан-2. — За годы я пришёл к выводу, что явно бесполезно судить противоречивые натуры, возникающие во мне самом. Когда такое случается, я просто создаю новый сосуд, в который их помещаю, — он наклонился, сжимая руки, похожие на лапы ящерицы. Его язык показался наружу, облизывая губы, и Ревик отпрянул. — Ты видишь в этом симметрию, не так ли, друг мой? — зубы Териана удлинились. — Все части достигают кульминации в своём наиболее аутентичном выражении? Нет необходимости подавлять, Нензи. Нет нужды сдерживать какие-либо желания, обитающие в темных углах твоего чердака…

Ревик сглотнул, уставившись на него.

— Я ох*еть как голоден, — сказал он. — Можно мне немного еды?

Териан рассмеялся.

— Вот это… это прозвучало похоже на моего друга! Возможно ли, что я наконец до него достучался? Нет, нет… не спи. Ты спал достаточно, Реви'…

Ревик взглянул на Джона.

— Ты веришь этому парню?

Джон рассмеялся. «Ему? Как насчёт тебя, мужик? Он прав, знаешь ли. Ты не можешь просто провести остаток жизни во сне…»

— А какой у меня есть выбор, Джон?

«Перепихнуться тебе надо, мужик. То есть, вот вообще очень надо. Надеюсь, Элли там поддерживает физическую форму».

— Боги, — его грудь сдавило болью. — Не говори о ней так. Она моя жена, Джон, — вода возле его рук потемнела от крови.

Кто-то ударил его по лицу, дезориентировав.

— Почему ты очутился в Германии, Рольф?

Ревик старался видеть, но не мог. Его глаза были светом, просто светом — он не мог видеть сквозь него.

Териан нетерпеливо щёлкнул пальцами.

— Ну? — он склонил голову набок, словно слушая. — Ты убил каких-то людей? Серьёзно? Ну, я тебя спрашиваю… что с того? Сколько миллионов видящих умерло от рук людей, Реви'? — он наклонился ближе. — Скажи мне. Есть ли тебе дело до этого? По-настоящему? Даже сейчас? Или все это тоже притворство?

Ревик посмотрел на Касс.

— Мне не все равно, Касс. Мне правда не все равно…

«Я знаю, что тебе не все равно, здоровяк. Именно поэтому ты говоришь со мной, — она широко улыбнулась, крутя пальцем у виска. — Лучше, чем помнить это дерьмо, верно? Может, ты правильно сделал, что подождал с Элли. Она все вскроет, знаешь ли. Она ничего не может с собой поделать».

Ревик прижался лицом к полу. Холодный кафель ощущался приятно.

Он умирал с голода — ему так хотелось есть, что он не мог связно мыслить и даже не мог вызвать у себя такое желание. Когда Ревик поднял взгляд, Джон подкидывал в воздух куски мяса и ловил их зубами. Ревик беспокоился о каждом куске до тех пор, пока Джон не ловил их, забрызгивая зелёные стены кровью.

Ревик поймал себя на том, что затвердевает, наблюдая за ним. Он уставился на свои сломанные и кровоточащие пальцы, копающие грязь. Он почти на месте. Он видел свет дня.

Глаза Териана походили на мёртвое опалённое стекло.

— Видишь ли, — сказал он, — я все сильнее и сильнее подозреваю, что мы с Галейтом не случайно наткнулись на тебя в Германии, Рольф. Не случайно ты идеально подходил под самый желанный профиль нашей вербовки. Разлучённый с семьёй. Мало друзей. Отсутствие сильных политических убеждений. Желание убивать людей, — его янтарные глаза приобрели хищный взгляд.

— … Готовность воспользоваться сомнительными средствами ради целей, оправдываемых моралью. Ты мог бы предположить, что мы сосредоточим наши изначальные попытки вербовки среди Рейха.

Териан улыбнулся, погрозив ему пальчиком.

— Ты всегда был умён, Рольф. Ты все это время был подчинённым Вэша? Так что ли, Ненз?

— Почему ты продолжаешь называть меня так? — выдавил он.

— Мне действительно нужно притащить её сюда? Чтобы ты заговорил? Кажется, я припоминаю, что ты был наиболее сговорчивым, когда считал, что моя жена находится у меня в заточении…

Затем Ревик увидел её, и его сердце сдавило до такой степени, что он не мог дышать. Элли смотрела на него, лёжа на полу изуродованным телом. Её шея была сломана. Её глаза смотрели на него мёртвым взглядом, подёрнутым сероватой дымкой.

Он издал стон и потянулся к ней.

— Нет. Боги… пожалуйста.

— Так когда их планы покатились к черту, Рольф? Когда мы убили Элизу? — Териан наклонился ближе, его янтарные глаза смотрели жёстко. — Ты винил за это Семёрку? Но ведь это была твоя вина, Рольф, не так ли? Затащить уязвимую человечку в гущу твоей очень опасной игры? Немного высокомерно, не находишь?

Ревик пытался сосредоточиться на его словах и не мог.

— Дай мне еды. Пожалуйста.

— Ты будешь говорить со мной, если дам?

Его тошнота усилилась.

— Да, — он подавил слезы. — Только не причиняй ей боли. Пожалуйста.

Териан поднялся на ноги. Ревик прижал к груди пустой стакан из-под воды. Когда он был моложе, он мог за один взгляд измерить чей-либо радиус досягаемости и длину конечности. Тогда он всегда знал, какое пространство занимало его тело, что он мог сделать в этом пространстве, ограничения, сильные стороны, возможное оружие… на случай, если случится что-то плохое, а такое бывало часто.

Териан протянул руку, наклоняясь над ним.

Ревик подождал, пока видящий не начал выдёргивать пустой стакан из его пальцев.

… и поймал его запястье.

Он выставил ноги вперёд, ударив ими по лодыжкам Териана сзади. Отбросив своё туловище назад, насколько позволяла цепь, он силой дёрнул видящего на пол.

Другая его рука разбила стекло.

Видящий упал на него. Ревик перекатился, наполовину придавив видящего-индийца под своей грудью. Быстро запустив пальцы в его волосы, он запрокинул его голову. Глаза Сарка выглядели белыми.

— Рольф, нет! Это тебе не поможет…!

Ревик вонзил осколок стекла в горло видящего.

Тонкая струйка крови ударила ему в лицо. Воткнув стекло как можно глубже, Ревик хватал воздух ртом, вскрикнув и увидев в сотне зеркал себя — покрытого кровью, свежими ранами и шрамами, голого, заросшего бородой. Он пропилил мышцы, вены и кожу, затем выдернул осколок. Кровь брызнула наружу горячей аркой. Белое горло пульсировало, исторгая густую жидкость.

Ревик смотрел вниз, наблюдал, чувствуя, как проясняется его разум по мере того, как…

Глаза видящего постепенно утрачивали свет.

Кровотечение замедлялось, кровь хаотично выплёскивалась из рваной раны на горле. Ревик продолжал смотреть, но видящий ощущался мёртвым. Он пахнул как мёртвый.

Осознав, что на нем был не только ошейник, что не только наркотики влияли на его разум, он содрал стимулирующий вайр с горла. Сделав это, он посмотрел на извивающуюся органическую спираль, затем швырнул её на землю, осматривая углы комнаты.

Хватая ртом воздух, Ревик старался привести мысли в порядок, старался сообразить.

Джона здесь не было. Касс тоже. Все, что он видел — его собственное отражение, воспроизводимое раз за разом. Это тоже могло быть стимулированным сном.

Если нет, в его распоряжении минуты, может, даже секунды.

Перекатившись набок, Ревик опустил тыльную сторону шеи к рукам, пошарил по длине ошейника из органического металла, который все ещё оставался на нем. Ему понадобилось несколько попыток, чтобы активировать переключатель большим пальцем. К тому времени, когда ему удалось скрыть ошейник, у него закружилась голова.

Ревику показалось, что он услышал шум в коридоре снаружи, и он тут же схватил мёртвого видящего за волосы. Он опять перекатился на бок, повернулся на скользком кафеле, подвигая лицо трупа к своей шее сзади и пытаясь подставить его под сканер сетчатки.

Ничего не случилось.

Ревик выгнул шею, оборачиваясь, и увидел, что веки трупа наполовину опустились, запачкавшись кровью. Он подобрал меньший осколок стекла, нечаянно порезавшись, пока возился с ним. Он краем осколка срезал веки трупа, аккуратно стараясь не выколоть глаз, и протёр кровь с каждого зрачка. Веки то и выскальзывали из-под его пальцев, но он сумел срезать большую часть, молясь, чтобы этого оказалось достаточно.

Снова перевернувшись набок, Ревик постарался схватить пропитавшиеся кровью волосы, чтобы удержать глаза в нужном месте. Ужас, адреналин и страх едва не заставили его потерять сознание.

Он дёрнул голову обратно, затем постарался сосредоточиться, вскрикнув, когда это усилие спровоцировало ошейник и вызвало вспышку боли. Он едва не уронил труп.

Однако не уронил. Он расположил шею над этими зияющими глазами…

Ревик в равной мере ощутил и услышал щелчок.

Зубцы отступили, удалившись из его шеи одним плавным рывком. Ахнув, он поднял голову. Старые рефлексы включились в дело, и в этот раз это ощущалось так приятно, что Ревик застонал в голос.

Без промедления он сосредоточился на цепях. Он уже знал, что они связаны с органикой в комнате. Он искал нужное органическое существо… он также помнил, как делал это раньше, хотя ему годами не доводилось этим заниматься. Через считанные секунды это существо перестало слушать искусственный интеллект, который обычно управлял им, и вместо этого оно слушало Ревика.

Он услышал шаги. В этот раз они казались настоящими.

Восстановив свою нить с органикой, Ревик попытался поговорить с этой проклятой штукой, уговорить живой металл открыться. Он вдыхал столько кислорода, что едва не хлопнулся в обморок.

Перед глазами все прояснилось, когда в стене образовался проем, открывший мужчину с длинными янтарными волосами. Териан-6 помедлил, как будто осознавая всю сцену: скорчившегося и прикованного к полу Ревика, мёртвое тело, лежавшее в луже крови позади него.

— Ох, Реви'…

Териан-6 держался за края проёма, его глаза сияли как жидкость.

— Ты понятия не имеешь, как я с тобой позабавлюсь, — он полностью вошёл в комнату, и Ревик отпрянул назад, поразившись, когда его руки дёрнулись вместе с остальным его телом.

Он посмотрел вниз. Цепи лежали на полу, раскрытые.

Териан-6 остановился как вкопанный. Он уставился на руки Ревика, его мускулистое тело внезапно напряглось.

— Реви'… - предостерегающе произнёс он.

Ревик кинулся на видящего, используя воду на кафельной плитке, чтобы проскользить те метры, что их разделяли. Он видел, как Териан возится с карманом, двигаясь с такой отчаянной торопливостью, что ударился локтем о стену. Их тела столкнулись за мгновение до того, как они вместе врезались в зелёную органическую поверхность.

При ударе раздался громкий треск, но Ревик не переставал сжимать шею видящего. Стискивая его горло, он ударил Териана-6 головой о стекло, затем ещё раз.

Он сделал это снова… и снова… пока светлые глаза не остекленели.

Ревик не осознавал, что все ещё зажимал в руке осколок стекла, пока кровь из горла видящего не просочилась через его пальцы.

Ревик полез в карман, куда пытался забраться видящий, достал из матерчатой куртки зазубренный нож. Он без промедления раскрыл его, вогнал в грудь видящего по самую рукоятку и резанул вниз, пиля так, словно разделывал тушу. Ударившись о кость, Ревик вытащил нож и снова пырнул его, вонзая лезвие глубже в грудную клетку. Он повторил действие.

И ещё не раз… пока не ощутил смещение в свете другого видящего.

Ревик удерживал вес трупа у стеклянной стены, глядя ему в лицо.

Поколебавшись, глядя в глаза Сарка, он сложил нож обратно в ладони, позволив телу соскользнуть вдоль стены на пол. Он снова опустился возле него на колени, предпринимая шаги, дабы убедиться, что оно не вернётся к жизни.

Только после того, как он отпилил голову от шеи, Ревик почувствовал, что спешка и адреналин в его конечностях начинают стихать.

Он посмотрел на изуродованное тело, ощущая головокружение. Сорвав деактивированный ошейник с шеи, он прислонился к стеклянной стене.

Ему нельзя отключаться… нельзя.

Ревик вновь чувствовал свет, свой и чужие — поток присутствия был таким близким и тёплым, что шокировал его и заставил слезы навернуться на глаза. На одно долгое мгновение Ревик просто позволил этому свету держать себя, пытаясь вытащить себя из тьмы, почувствовать хоть что-то иное.

Он чувствовал, как почти успокаивается, хоть и медленно.

Будет больше тел. Териан встраивал резерв за резервом в каждую систему, которую он создавал. Будет больше. Может, ещё больше.

Затем Ревик вспомнил про Джона и Касс и заставил себя отодраться от стены и встать на ноги.