Сильфида и дракон

Глава 4 В темнице

Кюбико тяжело застонала, очнувшись в полумраке. В плошке на грубом столе горело масло, от него исходил тошнотворно-сладкий запах. Девушке казалось, что этот запах проник в нее не только через ноздри, но и через глаза, уши, рот, через каждую пору кожи. В нем была магия — чуждая природе кицунэ, враждебная, отвратная.

Вскоре лисичка поняла, что сидит на земляном полу, прикованная за босую ножку к врытому в землю деревянному столбу. Она дернулась — зазвенела короткая цепь…

— Кюбико… — прошептал голос, такой знакомый, но сейчас слабый, надтреснутый.

Девушка подскочила, как от удара, и вновь упала на пол.

— Шаджин!!

Названный брат оказался совсем рядом. Но до него не дотянуться! Он не только прицеплен к такому же столбу — его руки скованы цепью!

— Шаджин… — лисичка тихо заплакала.

— Тише, сестричка, — ласково проговорил синий лис. — Эх, как бы я порадовался тебе, ярчайшая из лисиц… но не здесь.

Кюбико не могла смотреть на его стертые до крови тонкие запястья, на спутанные, слипшиеся длинные волосы… на то, как болтается некогда щегольская шелковая рубашка на исхудавшем теле. Опустила глаза. Но даже не глядя, лисичка знала, что Шаджин улыбается ей.

Их потянуло друг к другу с первой же встречи. Но это было не желание плоти. Ощущение некой таинственной общности связывало кицунэ и лисьего духа, родственного джиннам, сохранявшего даже в человеческом облике острые ушки и роскошный темный хвост. Шаджин был красив. Но сейчас его узкое лицо похудело до неузнаваемости. Некогда яркие губы почти побелели… и лишь раскосые синие глаза блестели по-прежнему дерзко.

— Почему… — прошептала Кюбико… — почему ты не станешь духом и не улетишь отсюда?

— Не могу, — печально отозвался синий лис. — Видишь ту плошку на столе? В ней горит что-то мерзкое. И запах, хуже которого не сыскать, разъедает саму мою суть. Увы, моя радость. Мне доступен теперь лишь облик человека.

Кицунэ попыталась обернуться лисой — и похолодела от ужаса. У нее ничего не получилось. Страшное чувство, что она перестала быть собой, заставило душу оледенеть.

— Зачем… — пробормотала она, запинаясь, — почему с нами так…

— Женщина с крыльями цвета ириса прекрасна… но ее душа мрачнее глубин бездонной пропасти. Ей служит ужасный карлик. Им нужны пленники…

— Ох, Шаджин, зачем⁈

— Пить магию.

— Что?

— Есть существа… их называют вампирами. Пьют кровь… живые мертвецы. Тирис… она вампир. Но не простой. Ей нужна магическая сила. Она что-то делает со мной… насылает ветер… я не могу сопротивляться. Злая девушка режет мне руку, присасывается к ране. С кровью пьет мое волшебство. Своей магии у нее нет. Я слабею, меня терзает лихорадка. Сильфида больше не приходит. Знает, что скоро умру. Не это страшно, сестра моя. Хуже всего, что возьмется теперь за тебя… огненный мой цветочек… моя отрада в чужом мире.

— Но как же ты попал сюда, Шаджин?

— Как попадает мужчина в сети прекрасной женщины? — в тихом голосе лиса послышалась печаль. — Ничего нового, увы… Летал я в виде духа над островами… встретил красавицу среди облаков. Отправился за ней, как безумный. И наказан за глупость. А ты?..

— Я пыталась найти тебя.

— Ох, Кюбико… значит, это моя вина.

— Нет, не говори так! Ты…

Тяжелая дверь с визгливым скрипом отворилась. В темницу вошел карлик. А потом… Кайми, крепко связанный. Он с трудом переставлял ноги, а идущая следом Тирис подталкивала его в спину.

Кюбико громко вскрикнула.

— Это что, морок?

— Нет, моя хитрая подружка, — печально усмехнулся сильф. — Все наяву. Мы оба проиграли. Как ты говорила… все беды от вранья?

Хотя брат Альмарис старался держаться с некоторым высокомерием, ясно было, что он потрясен произошедшим.

Грифон его не бросил… доставил на северную необжитую часть острова Забвения и опустился на одно из раскидистых деревьев. Кайми погладил Гардара по голове, вспорхнул с него и полетел к холмам. Но, обернувшись, увидел, что крылатый зверь все еще сидит, растянувшись во всю длину, на толстой ветке и не думает улетать.

«Отдохнуть решил», — подумал Кайми.

Тирис он увидел, когда сильфида выходила из маленькой хижины, лепившейся к большому холму с северной стороны. Это был ее собственный домик, в который правительница никого не допускала. Зачем ей это неказистое жилище из темного дерева при наличии чудесного серебристого терема на вершине, Кайми понять не мог. Сам он никогда в этой хижине не был.

Сильфида тоже увидела юношу, когда он начал опускаться на землю, и окликнула. Сильф спокойно подлетел к ней.

— Здравствуй, Тирис.

Но она не ответила. Тогда Кайми вгляделся в бывшую подругу и поразился, каким жестоким было выражение ее лица.

— Убил ты дракона? — спросила девушка вместо приветствия.

— Нет.

И снова повисло тяжелое молчание.

Кайми подумал, что, наверное, сделал ошибку, поддавшись чувству разочарования и одиночества. Да, здесь его дом. Но ему тут не рады. И если насчет Кюбико еще ничего толком не понятно, то все ясно с Тирис — она готова и дальше использовать его.

— Я не стану убивать Тиана, — отрезал Кайми.

Сильфида усмехнулась.

— Уже по имени? Ты стал своим среди чужаков?

— Нет…

— Лжешь. Ты переспал с девчонкой-лисой по имени Кюбико. Альмарис тоже ее откуда-то знает. Сплошные секреты. Меня окружают предатели.

— Откуда ты знаешь про Кюбико?

— Даже не отрицаешь? Твоя красавица заявилась сюда, натянув на себя твой облик.

— Что… что ты такое говоришь?

— Это правда. Именно для этого ей и была нужна близость с тобой, глупец. Чтобы притвориться моим бывшим возлюбленным и все разузнать о синем лисе.

— Синий лис… — Кайми провел рукой по лбу. — Он твой любовник?

— Был им, — призналась Тирис, напряженно глядя в лицо сильфа.

— Значит, вы обе использовали меня…

Она жестоко ударила его по щеке.

— Сошелся с мерзким оборотнем! Как ты только мог променять меня на… это? Хотел отомстить?

— Хотел, — Кайми насмешливо посмотрел на сильфиду, невольно потирая горящую щеку. — Поначалу. А потом рыженькая так меня увлекла, что я и думать о тебе забыл, изменница. Ты птичкой заливалась о свободе в отношениях, но вот задета твоя гордость, и ты как дура бесишься от ревности, хотя меня и не любишь!

Он уже собирался перехватить руку Тирис, поднятую, как он думал, для нового удара. Но сильфида подала знак кому-то за спиной Кайми. Ясное дело — Дуглин… Но юноша не успел ничего не сделать — подкравшийся сзади карлик ударил его палкой по голове. Сила в коротких руках была недюжинная.

Кайми не помнил, как его связали. Очнулся он внутри маленькой хижины, очень скудно обставленной, с двумя дверями. Неужели та самая?.. Окинул помещение быстрым взглядом. В углу… в углу лежала Альмарис, тоже связанная по рукам и ногам. То ли одурманена, то ли без сознания…

Сильф молча дернулся в сторону сестры, но Дуглин крепко держал его железной рукой. Потом подручный Тирис рывком поставил Кайми на ноги, втолкнул в дверь, противоположную входной.

За ней был темный коридор, и сильфа вновь настигла боязнь замкнутых пространств. Мысль о том, что из хижины тайный путь ведет в недра холма, привела его в ужас. Если Тирис решила вдоволь поиздеваться над ним, ей достаточно просто бросить его здесь надолго. Дуглин опередил Кайми, сильфида шла следом, изредка подталкивая бывшего друга в спину. Но его не надо было заставлять идти — он был готов куда угодно хоть бежать из этого прохода… если бы мог. Вот только куда?

И вскоре юноша понял, что страхи сбываются. Подземный коридор уткнулся в настоящую, хотя и небольшую тюрьму с несколькими камерами. Он шагнул вслед за карликом в одну из них не раздумывая, потому что оттуда исходил хоть какой-то свет… и обомлел. Как бы ни злился он на лисичку, но увидеть ее вот так, на полу, на цепи, в слезах…

Все-таки у него вырвалось что-то с усмешкой, но девушку это не задело.

— Кайми… — прошептала Кюбико. — Прости меня. Я не думала, что ты вернешься сюда.

— Он глупее, чем ты предполагала, — Тирис не скрывала злости. — Надеялся, что я не смогу за себя отомстить.

Кюбико гневно вскинула голову.

— Ты подлая! Соблазнила Шаджина, а теперь его терзаешь. И Кайми ничего тебе не должен! Кайми, прости… я надеялась, что быстро вернусь и все тебе расскажу…

— Хватит глупости болтать, — перебила ее сильфида. — Впрочем… сейчас ему будет не до детского лепета.

Сильф, хотя и связанный, угрожающе надвинулся на Тирис, но силач Дуглин вновь справился с ним легко, как с ребенком.

— Перестаньте! — закричала Кюбико, когда карлик бросил Кайми на земляной пол вниз лицом. — Не мучайте его. Тирис, это ведь я во всем виновата. Только я! Я его зачаровала, он не хотел… Отпусти Кайми.

— Даже если это и так, то твоему любовнику очень понравилось, и он не прочь повторить. Нет, девочка, я никому не спущу оскорбление. Тем более, что больше не доверяю ни брату, ни сестре. Оба они спелись с такими, как ты. Дай я слабину, так скоро и на наш остров хлынут мерзкие чужаки. Нет, я такого не допущу.

— Вот как? — лисичка с ненавистью прищурила глаза, блестящие от гнева и слез. — А сама-то ты чем занимаешься! Они знают?

— Нет. Но как я уже сказала, им — да, обоим! — скоро будет не до этого.

Сильф рвался из лап Дуглина, стараясь подняться, но тщетно. Тугие веревки больно врезались в тело, руки немели. Он ждал ужасных мучений. И все же… не того, что услышал от Тирис…

— Кайми, раньше я бы просто убила тебя за измену. Но попробую иначе. Есть ведь то, чего ты боишься больше смерти? Чего все мы, сильфы, страшно боимся…

— Нет, — прошептал он, еще сильнее побледнев.

— Ты понял, да? Только не говори, что я этого не сделаю!

Веревки основательно опутывали сильфа, но его крылья оставались свободными. Карлик поднял с пола большие клещи, которые захватил в соседней камере, и Кайми почувствовал их холодное прикосновение к левому нижнему крылу. Он дернулся изо всех сил, но Дуглин уже сидел у него на ногах, а Тирис маленькой ножкой с силой наступила на плечо оскорбившего ее любовника.

— Не надо! — в голос закричала Кюбико. Ее цепь зазвенела. — Нет… Лучше меня разорвите в клочья этими клещами! Не трогайте его!

Но юноша уже чувствовал, как стиснутое у основания крыло вытягивают, выламывают из его обессилившего тела. Это была даже не боль. Саму его суть грубо вывернули наизнанку и разорвали резким движением… В глазах потемнело, но он молчал, словно онемев. Зато кричала Кюбико… а потом горько разрыдалась.

И лишь когда Дуглин прижег рану огнем, из груди сильфа вырвался вопль, и он лишился чувств.

— С него хватит, — тихо проговорила страшно побледневшая Тирис. — Иначе не выдержит… Даже без одного крыла он уже не взлетит.

И сильфида направилась в коридор, дав знак карлику следовать за ней.

— Отлично ты справился, — прошептала она, когда они вышли из камеры. — Я бы подумала, что когда-то ты был палачом.

— Нет… кузнецом был.

— Странно… Возьми его и вези на лодке на остров… на любой… нет. На тот, где мы с тобой встретились. Если ты там жил совсем один, то и он проживет. А нет — не наша вина.

— Поручим его судьбе?

— Именно. Поротопись. А я займусь его сестрой.

И она быстро прошла вперед.

Дуглин вытащил из камеры бесчувственного Кайми и запер за собой дверь. Оба лиса вновь остались одни.

Кюбико всхлипывала, неотрывно глядя на белеющее на темном полу крыло, залитое кровью. Потом потянулась за ним изо всех сил, но не смогла достать. Шаджин, за все время не произнесший ни слова, сумел как-то ловко извернуться, подтолкнуть пышным хвостом к лисичке то, что еще совсем недавно было красой и гордостью юного сильфа.

Кицунэ вытянула перо — воздушно-прозрачное, с капельками крови — и спрятала за пазуху. А безжизненное крыло вдруг начало бледнеть, тускнеть и вскоре совсем исчезло. Перепуганная лисичка вновь достала драгоценное перышко. С ним ничего не произошло. Она поднесла его к губам…

— Кайми… Нет мне прощения. Что же теперь с ним будет?