Сильфида и дракон

Глава 5 Север и восток

В скором времени облачный волк Кирито перестал удерживать волшебный туман над островом, где селились чужаки. Отношение к пришельцам изменилось, когда северяне узнали, что во многих их бедах были виноваты пепельные альвы под предводительством жестокого короля Валерна. Подвиг черного дракона и кицунэ, сражавшихся за сильфов, коренных жителей Орхида, тоже помог все расставить на свои места. Теперь чужакам необязательно было скрываться. Наступало время мира и покоя, и надежда на то, что порванное кружево мироздания постепенно восстановится, становилась все сильнее. А чтобы это произошло быстрее, некоторые искатели приключений отправились на поиски семи белых лисов из легенды, способных творить доброе волшебство.

Остров, по привычке называвшийся Туманным, привлекал новых жителей мягким климатом, установившимся здесь из-за нагреваемой огненными рыбами реки. Но некоторые прежние обитатели покинули его. Отправились в путь на гигантских орлах Шаджин, Ганс и Мод, их вела на восток мечта отыскать проход на остров Грез, где вечноцветущее дерево сливы дарит нуждающимся исцеление.

Илейн после гибели Валерна вернулся на Багряный остров, захватив с собой и Эви. Его мать, убитая горем из-за потери обожаемого мужа, удалилась в подгорный дворец, передав власть сыну. Став королем, Илейн повел совсем иную политику, направленную на не подчинение севера, а на укрепление отношений с соседями мирными путями. Эви он сделал своей королевой и любил ее искренне, хотя о белокрылой сильфиде вспоминал куда чаще, чем ему хотелось бы. Его жена постепенно совсем выздоровела, плохое забылось. Дина она так и не вспомнила, а он, само собой, уже перестал думать о ней.

Юный принц так и остался на Туманном острове вместе со своим другом, волком Кирито. Мирра, конечно же, поселилась с любимым, и маленький дом мальвийца наполнился неподдельной радостью и весельем, потому что оба в этой паре были людьми легкими, любящими смех и улыбки.

И Дин-Ри был первым, к кому на бывшую землю пришельцев пожаловал иностранный гость.

Айн-Ри, король-владыка Мальвиса, нагрянул неожиданно. Дин долго не мог поверить своим глазам, а потом бросился к старшему брату и заключил его в объятья. Когда двое слуг, сопровождавших правителя, попытались поклониться принцу до земли, тот со звонким смешком не позволил им этого сделать.

— Отвык я совсем от таких вещей за четыре с лишнем года. И брат, давай-ка здесь, на севере, как-то поскромнее…

Айн-Ри заразительно рассмеялся, окинув взглядом свою куртку, хотя и здешнего фасона, но подбитую дорогущим мехом.

— Я и пытался скромнее, но как-то вот… А ты, смотрю, совсем северянином стал, мой маленький Дин. Скажи, ты счастлив?

— Да. Очень.

— Я рад… безмерно рад это слышать.

— А ты, брат?

— Тоже. Чувствую себя на своем месте. Дин-Ри… я так много думал о твоем поступке. О том, что ты даже под пыткой не уступил власть нашему старшему брату, но добровольно отдал ее мне. И я стараюсь быть хорошим правителем. Ради тебя в первую очередь.

В это время к ним подошла Мирра. Она, раньше лишь издалека наблюдавшая жизнь людей, сейчас общалась с ними немного неуверенно. Поэтому Айна, которого, конечно же, узнала, приветствовала без слов, изящным поклоном по мальвийскому обычаю.

Дин тепло ей улыбнулся.

— Познакомься, мой брат и повелитель, это Мирра, моя невеста.

— О, теперь я вижу, что Дин-Ри не просто счастлив, — восхищенно отозвался король. — Он счастливейший из смертных! Мирра — ты божественна прекрасна. И я ничуть не сомневаюсь в том, что также добра и умна.

— Ты ни в чем не ошибся, даже в том, что касается божественности, — охотно согласился Дин. — Но не представляешь, какую роль сыграла эта девушка в моей судьбе. Без нее меня бы уже не было на этом свете.

— Мирра, — почтительно произнес Айн-Ри, — отныне ты — моя драгоценная любимая сестра! Можешь располагать владыкой Мальвиса, как тебе будет угодно.

Он взял руку дочери солнца и бережно поднес к губам.

— Я благодарна тебе за эти слова, повелитель, — отвечала девушка своим звонким чистым голосом. — Почту за честь с радостью принять твою дружбу.

— Теперь я могу признаться, — продолжил затем Айн, — что, приплыв сюда на своем самом быстроходном корабле, спешил в первую очередь повидаться с тобой, Дин-Ри. Но есть и еще одна причина. Я ведь до сих пор так и не женился. И вот что я подумал… Из нас, трех братьев, ты — самый лучший. Не спорь, мой мальчик, это так. И не в последнюю очередь — благодаря мудрому воспитанию твоей матушки, северянки, которую мы все очень уважаем.

— Как мама?

— Здорова и довольна, потому что получает от тебя весточки, которые ее радуют. Надеюсь, скоро вы с ней свидитесь.

— Конечно же, я познакомлю ее с Миррой. Но продолжай. Что там насчет твоей женитьбы?

— Вот я и подумал, раз уж я здесь, почему бы не поискать себе жену среди прекрасных дев севера? Мне все равно, кем она будет. Пускай незнатная девушка, простая. Но чтобы… настоящая. Ты ведь не станешь смеяться надо мной, мой маленький брат?

Дин не засмеялся. Напротив, призадумался. А потом все-таки улыбнулся, но не насмешливо, а весело и задорно.

— Вот уж не подумал бы, что когда-нибудь выступлю в роли свахи! Но, вспоминая, как мы откровенничали с тобой, Айн, рассказывая, какие девушки нам нравятся, мне кажется, я понял, с кем тебя можно познакомить…

В этот раз Дуглин долго не выдержал одиночества на необитаемом острове. И когда Хельга сама прилетела на грифоне проведать его, цверг, наплевав на гордость, попросился назад в обитель Грифона.

Теперь он помогал травнице по хозяйству, а также в обработке растений, и сам не заметил, как стал называть ее «дочкой».

Они вместе чистили корни растений для дальнейшего их вымачивания, когда к ним неожиданно нагрянули высокородные братья из династии Линдсай.

— Хельга, позволь тебе представить Айн-Ри, владыку Мальвиса, моего старшего брата, — тут же выпалил Дин, не давая девушке опомниться.

— Ну зачем ты… — зашептал ему было на ухо Айн, но Дин остановил его жестом.

Хельга поднялась им навстречу. Просто одетая, с наполовину распущенными русыми косами и ярким румянцем на белой коже, она была очень хороша спокойной, ясной красотой. Ее светло-синие глаза обратились на нежданного гостя с радостным удивлением.

Дин рассказывал ей как-то, что его мать — северянка, а два брата — от другой жены отца. Это Хельга вспомнила сейчас, глядя на Айн-Ри. Красота старшего была куда более жгучей, знойной. Кожа темнее, черты лица — тоньше и острее, волосы, вьющиеся еще сильнее, чем у Дина — смолисто-черные. А завораживающие бархатистые глаза — темны как ночь.

— Король, значит… — наконец заговорила Хельга. — Это чудесно, короли нас еще не посещали. Ну, а то, что Дин — принц мальвийский, я догадывалась. Ходили слухи… Добро пожаловать! Мы всегда рады гостям. Меня зовут Хельга. А это Дуглин.

Цверг тоже поднялся со своего места и теперь сверлил высокопоставленного гостя изучающим взглядом.

Айн-Ри молчал, и Дин бесцеремонно подтолкнул его в бок.

— Я… — забормотал владыка Мальвиса. — Я… счастлив. У меня нет слов, Хельга… Дуглин. Рад познакомиться. Я много слышал о красотах севера, потом увидел их воочию, но теперь понял, что до сей минуты истинная красота была от меня сокрыта.

Хельга хмыкнула и пошла заваривать чай.

Две недели король-владыка Мальвиса не вылезал из обители Грифона, лишь раз отвлекшись на официальный визит в Гловер-Силл. Хельга поначалу скупо отвечала на знаки внимания прекрасного собой мужчины, но постепенно все сильнее оттаивала. Заметив это, Айн-Ри просто и без обиняков предложил ей выйти за него замуж.

— Хорошо ли ты подумал, король? — спросила Хельга, глядя на него с теплотой во взгляде. — Ты меня еще мало знаешь. Все женщины разные. Во мне ты не найдешь того, что нашел бы в другой. Ну какая из меня королева? Я не смогу стать тебе опорой в государственных делах, но и сидеть во дворце в окружении придворных дам и вышивать гобелены… или что там у вас вышивают?.. тем более не сумею. Я вольная птица, привыкла к полету, к своему грифону.

— Ты можешь взять его с собой! — тут же отозвался Айн-Ри. — Я влюбился в тебя с первого взгляда, Хельга. А потом, кажется, неплохо сумел понять… Я никогда не запру тебя во дворце и не заставлю делать то, что претит твоей душе. Просто будь со мной рядом.

Девушка немного помолчала.

— Грифон не полетит на восток. Север — их родная земля.

— Ты права. У вас осваивают небеса, а у нас — океан. Но кто знает, вдруг ты полюбишь лазурные воды наших теплых морей? Я могу подарить тебе большой корабль! Впрочем… ты права. Мы не можем иметь все сразу. Иногда приходится выбирать. Я не стану соблазнять тебя богатством и почестями, вижу, что все это тебе ни к чему. Но мне кажется, Хельга, ты тоскуешь по родной душе рядом. Прими мою любовь. Я стану тебе хорошим мужем. Но не буду сейчас настаивать. Мне нужно возвращаться в Мальвис. А ты можешь подумать, не торопясь, а потом написать мне… Я буду ждать твоего ответа.

Король любезно поклонился и пошел было к двери, но Хельга его окликнула:

— Подожди, Айн-Ри! Я хочу сказать… ты должен знать, что я была влюблена в твоего брата.

Айн изогнул бровь, чуть улыбаясь.

— Была?

Хельга смотрела на него, и ее щеки еще сильнее заливались краской. Светло-синие глаза, встретившиеся с бархатным проникновенным взглядом, ярко засияли. И без слов сказали мужчине то, чего он так жаждал услышать…

— Хельга, то, что тебе дорог Дин, доказывает, что ты хорошо разбираешься в людях, — ответил он с улыбкой. — Этого мальчика нельзя не любить. Вряд ли я смогу заменить его тебе. Но… вся моя душа для тебя открыта. Прими мое сердце.

— Хорошо, — тихо ответила девушка. — Я согласна.

Дуглин смотрел, как его «дочка» собирает вещи в дорогу. Скоро корабль увезет ее и Дина с его невестой в Мальвис, чтобы сыграть там две поистине королевские свадьбы. Но если Дин-Ри собирается с женой вернуться, потому что не мыслит жизни без севера и полета на грифоне, то Хельга останется на востоке навсегда.

И Дуглин, мрачно посверкивая темными глазищами, не говорил ни слова. Пока Хельга сама не спросила:

— С чего хмурый такой?

— Да с того, что за тебя-то я рад, а за себя не очень, — честно ответил цверг. — Только я к девочке как к дочке привяжусь — а судьба тут же отнимает. Ну, значит, заслужил такое…

— Да что ты нудишь не по делу, — девушка улыбнулась. — Поезжай с нами. Я-то к тебе тоже привязалась. У меня отца-то, считай, что и нет, а ты словно какую-то пустоту в моей душе заполнил.

— Правда? — Дуглин так и впился в нее взглядом. Не шутит девчонка?

— А почему не правда-то? В Мальвисе ты и дело по душе найдешь. Там роскошь любят, а ты говоришь, что с золотом работал.

— Ох! Я бы теперь ни за что ни одной золотой песчинки себе не присвоил…

— Значит, станешь честным кузнецом и ювелиром, — и Хельга подмигнула старшему другу. — Много хорошего теперь возможно. Я замуж за короля выхожу.

— Спасибо тебе, дочка! — Дуглин не знал, куда деваться от радости. — Обещаю, буду верно служить вам обоим. Хороший он парень, этот твой король.

— Это правда, — охотно согласилась девушка, и голубые глаза ее засияли как небо над солнечным Мальвисом. — Он хороший… Самый-самый лучший!