Син-Бин

38. Нагнись

— Вы двое такие милые. Никогда в жизни не могла представить, что Колтон Томпсон будет таким ласковым. Как будто он не может держать руки при себе, когда ты рядом. — Задыхаясь, шепчет Лейла, пока я мою руки. Иногда она такая драматичная. — Ты ожидала, что он так легко согласится? Ведь как только ты сказала, что хочешь его пригласить, я не была уверена, что он приедет.

— Почему?

Я выключаю кран и прислоняюсь к столешнице.

Лейла поворачивается направо и смотрит на меня, ее глаза мерцают теплом.

— Потому что это означало, что он познакомится с твоим отцом. А я не была уверена, что он захочет этого. Это довольно серьезно для простого секса без обязательств. — Она улыбается мне, и я тоже не могу удержаться от улыбки. — Парень просто очарован, это трудно не заметить.

— Я счастлива, что он здесь.

Я осматриваю комнату, ничего не замечая. Я не ожидала, что мой отец знает его. Папа, конечно, может рассказать мне больше о том, как они познакомились, но я хочу, чтобы Кольт сам открылся мне. Это важно для меня.

— Я как бы это заметила. — Хихикает она, перекидывая руку через мое плечо и притягивая меня к себе, чтобы обнять. — Что ты чувствуешь по отношению к нему?

— Он мне нравится. — Признаюсь я, и она обнимает меня еще крепче.

— А что, если он захочет с тобой встречаться?

— Нет. Мы просто развлекаемся, никаких обязательств.

Разве ты не обещала быть эксклюзивной, Ава?

Интересно, могу ли я отключить свой внутренний голос, потому что в последнее время он говорит то, что я не хочу слышать.

— Но что, если…

— Нет. — Я не даю ей закончить. Я резко отступаю назад, нахмурившись, как ребенок. — У меня нет с ним будущего, и я не хочу втягивать себя в еще одну дерьмовую ситуацию, которая разобьет мне сердце.

Не слишком ли глубоко ты уже прониклась к нему чувствами?

Я скрежещу зубами, разворачиваюсь, шагаю к двери и выхожу из ванной.

Я хочу найти Кольта и вернуться домой. У меня больше нет желания находиться на этой вечеринке, и я честно жалею, что вообще сюда пришла. Это была глупая идея, и мне следовало отказаться, когда Лейла предложила это сделать.

Как только я вхожу в гостиную, первым, кого я вижу, оказывается Джефферсон. Наши глаза на мгновение встречаются, а затем он осматривает меня.

Моя кожа пылает под его взглядом — не от желания, а от стыда. Я ненавижу этого гребаного засранца и еще больше презираю себя за то, как чувствую себя в его присутствии. Как будто я все та же девушка, которой была, когда мы были вместе. Как будто я все еще та, кто позволяет парню обращаться с ней как с объектом.

Его гребаной собственностью.

— Вау. — Пробормотал он, подходя ближе и преграждая мне путь. — Сногсшибательно, как всегда.

— Пока. — Я пытаюсь обойти его, но, конечно же, его гребаная стена мышц не дает мне этого сделать. — Какого хрена ты хочешь, Леви?

— Поговорить с тобой. — Он входит в мое личное пространство, возвышаясь надо мной и мгновенно заставляя меня чувствовать себя меньше, чем я есть. Физически и ментально. — Я видел тебя раньше с другим хоккеистом. Похоже, твой тип не изменился, детка.

— Ты определенно не в моем вкусе. — Усмехаюсь я, сжимая кулаки.

— Этот парень хорошо известен в нашем кругу. Он такой же игрок в реальной жизни, как и на катке. Томпсон ничем не лучше меня — на самом деле даже хуже. Этот чувак перетрахал почти всех девушек на свете. Не могу поверить, что ты так низко пала и стала шлюхой.

Я вдыхаю, внезапный холод пронзает меня до глубины души.

— Иди на хрен, Леви. Ты никому не нужен.

Я протискиваюсь мимо него, направляясь к входной двери так быстро, как только возможно, учитывая всех этих людей, танцующих вокруг меня.

О чем я всегда забываю, так это о своих размерах.

Мне нужно проталкиваться сквозь толпу, в то время как этот гребаный идиот просто делает шаг, и люди автоматически убираются с его пути.

— Тебе нужно перестать так себя вести, Ава. — Шипит он сквозь зубы, хватая меня за локоть и останавливая на месте.

— Отъебись.

Я выдергиваю руку из его хватки, разворачиваюсь и отталкиваю его изо всех сил. Удивление проступает на его лице, когда он отшатывается назад и чуть не спотыкается о людей в толпе.

— Ты гребаная сука! — Кричит Джефферсон.

Его шокированное состояние на мгновение задерживает его, пока он пытается прийти в себя. Я не жду, пока он опомнится. Разворачиваюсь, иду к входной двери, надеваю куртку и топаю из дома. Я просто хочу уйти. Я не слышу ни звука. Я не вижу никого и ничего. Хочу хотя бы на минуту остаться одна. Чтобы взять себя в руки и вычеркнуть из памяти этого гребаного придурка.

— Ава. — Слышу я свое имя, но отказываюсь останавливаться. Я не в том настроении, чтобы разговаривать. — Ава.

— Что?

Я застываю на месте, не глядя на Кольта. Почему он не может понять намек? Я не хочу с ним разговаривать. Я вообще ни с кем не хочу разговаривать. Даже с Лейлой.

Он перебегает дорогу и останавливается передо мной.

Его взгляд напряжен, но он выглядит потерянным. Он понятия не имеет, как справиться с моим гневом, и это лишь доказывает, как мало мы знаем друг о друге.

Разве не этого ты хочешь, Ава? Просто секс, без всяких обязательств?

— Что случилось?

— Ничего.

— Кто этот парень? — Спрашивает Колтон.

Слова Джефферсона звенят в моих ушах, звуча все громче и громче с каждым мгновением.

— Никто.

— Что он тебе сказал?

— Ничего.

— Почему ты его толкнула?

Его тон становится ниже, а морщинка между бровями — глубже. Его раздражение нарастает, и пройдет совсем немного времени, прежде чем он потеряет терпение и набросится на меня.

И, честно говоря, я хочу этого. Хочу, чтобы он оставил меня в покое.

— Он заслужил это.

— Почему?

— Это не имеет к тебе никакого отношения.

Только имеет. Мне не нравилось то, что Джефферсон говорил о нем, то, на что он намекал.

— Если это имеет отношение к тебе, значит, это касается и меня.

Он повышает голос. Моя грудь готова взорваться, так сильно, что становится больно. Я прикусываю внутреннюю щеку, глядя на него из-под ресниц. Ему не все равно, а мне это на хрен не нужно.

— Чушь собачья. — Бормочу я, поворачиваюсь, намереваясь уйти от него.

Колтон обхватывает меня сзади за талию, прижимает к своей груди и поднимает. Он идет к своей машине, отпирает ее и открывает дверь на заднее сиденье. Он заталкивает меня внутрь, я падаю лицом вниз. На глаза наворачиваются слезы, я впиваюсь ногтями в сиденье. Почему он не может оставить меня в покое и дать мне время успокоиться? Это единственное, что мне нужно.

— Я отвезу тебя домой. — Хрипит он и захлопывает дверь машины.

Через секунду он заводит двигатель и уезжает с вечеринки. Я киплю, это усиливается с каждым ударом моего сердца, с каждым поворотом его машины. Я не умею молчать, и я взорвалась.

Выпрямившись, встречаю его взгляд в зеркале заднего вида.

— Останови машину.

— Нет.

— Останови эту чертову машину, Колтон.

— Нет.

— Останови. — Я ударяю рукой по его сиденью. Ярость охватывает все мое тело, я больше не могу контролировать свои эмоции. Подвыпившая Ава всегда принимает неверные решения, независимо от последствий. — Я хочу уйти.

Он гримасничает, как будто от внезапной зубной боли.

— Нет.

Скольжу к двери и дергаю ее, пытаясь открыть. Это бесполезно, и я это знаю, но если я заведена, то никогда не знаю, как остановиться.

— Останови эту чертову машину и выпусти меня.

Я слышу, как он ругается, и машину начинает заносить. Бьюсь головой о стекло, и мое зрение затуманивается от боли. Я так разозлила его, что он чуть не потерял контроль над машиной.

Машина резко останавливается, и я смотрю в окно. Мы находимся примерно в десяти минутах езды от моего дома, рядом с местным парком.

Колтон выпрыгивает и подходит к моей двери. В следующее мгновение я смотрю на его лицо, искаженное гневом.

— Какого черта ты делаешь?

— Выпусти меня.

Кладу руки ему на грудь, отталкивая его.

— Нет! — Кричит он, не сдвигаясь ни на дюйм.

— Выпусти. — Я толкаю сильнее. — Меня. — И еще. — Блять. — И еще. — Отсюда. — Мои ноги стоят на земле, я поднимаю голову, встречая его холодный взгляд. — Двигайся.

Ярость — единственная эмоция, которую я узнаю. Он буравит взглядом мое лицо, его ноздри раздуваются. Мое сердце замирает, а рот открывается. Что это, черт возьми, такое? Боже мой. У меня все болит в голове, моя чертова киска мокрая.

Кольт подходит ближе и берет мое горло ладонью. Он опускает лицо, и его рот оказывается менее чем в дюйме от моего.

— Перестань быть гребаным отродьем. — Его язык проводит по моей нижней губе, мои соски вздрагивают от прикосновения. — Садись в машину и нагнись.

— Ч…Что?

Он отпускает мое горло, обхватывает рукой мою талию и раскручивает меня. Другая его рука, лежащая на моей спине, толкает меня лицом вниз на заднее сиденье. Колтон приподнимает юбку моего платья и стягивает колготки вниз, все еще не касаясь трусиков.

— Насколько мокрой я тебя найду, Ава? — Хрипло спрашивает он, расстегивая ширинку. — Насколько ты мокрая для меня?

И мой гребаный мозг перестает работать. Я поднимаю задницу выше, слыша, как он разрывает обертку презерватива. Оглядываюсь через плечо и встречаю его взгляд.

— Я капаю.

Колтон спускает мои трусики и прижимает кончик своего члена к моему отверстию, смачивая его моими соками. Я хочу, чтобы он заполнил меня. Хочу его так сильно, что это единственная эмоция, которая у меня осталась. Мой гнев и разочарование растворились, сменившись первобытным желанием. Я уже в полной заднице.

Он входит в меня, я плотнее закрываю глаза. На этот раз он не дает мне возможности привыкнуть к его обхвату. Огонь разливается по моим венам, а клитор пульсирует. Мне нравится, что он заставляет меня чувствовать. Мне нравится чувствовать его внутри себя, как он растягивает мою киску, пока не войдет в нее по самые яйца.

Я чувствую себя полной, когда он скользит глубже, вжимаясь в меня бедрами, впиваясь ногтями в мою задницу. Нет ни нежности, ни медлительности, как раньше. Он дикий и непредсказуемый, наполняющий и опустошающий одновременно.

Как только он отстраняется, я хочу, чтобы он вернулся.

Секс уникален. Он во многом зависит от вашего партнера. Не могу сказать, что у меня большой опыт, но я знаю, что меня возбуждает, а что охлаждает. Я знаю свое тело и то, как мне нравится, когда ко мне прикасаются. Я за то, чтобы попробовать что-то новое, но за исключением нескольких раз, секс был довольно обычным. С Колтоном это блаженство, драйв и чувственность. Ему не нужно спрашивать о том, что я хочу, чтобы он сделал со мной. Он как будто знает все о моих потребностях, как о своих собственных. Это чистая страсть и безграничное вожделение, но есть и что-то еще. Что-то еще формируется между нами, и я определенно не готова это признать.

— Тебе приятно?

Кольт толкается я в меня уверенно, не сдерживаясь. Я хнычу, когда он шлепает меня по попе. Мои ноги дрожат, пик моего оргазма нарастает.

— Да. — Вздыхаю я, и он тянет меня за волосы, переплетая косички. — О Боже, пожалуйста, не останавливайся.

— Может, мне стоит — разве не этого ты хотела? Чтобы я остановился? — Его движения постепенно замедляются, и я чувствую, как мой оргазм угасает. — Не думаю, что ты еще готова кончить.

Я оглядываюсь через плечо и смотрю на него. Он ухмыляется, шлепает меня по заднице и снова набирает темп. Пока он медленно трахает меня сзади, удовольствие нарастает в нижней части живота. Он входит невероятно глубоко. Звук наших тел, бьющихся друг о друга, завораживает. Он заставляет меня забыть обо всем вокруг. Кроме него.

— Ты так хорошо ощущаешься внутри меня… не останавливайся, мать твою, Кольт…

Но он останавливается. Он замедляется, и мой почти наступивший оргазм снова ускользает от меня. Я прячу лицо в сиденье, плотно закрывая глаза. Я чертовски ненавижу его за это. Это уже чистая пытка, а то, что он лишает меня этого, заставляет меня краснеть.

— Пожалуйста, Кольт… мне нужно кончить… пожалуйста…

Я хнычу, признавая свое поражение.

Он дергает меня за косички, снова начиная двигаться, его толчки длинные и жесткие. Я вращаю бедрами, встречая его на полпути, отчаянно желая кончить.

— Все что угодно для моего маленького отродья.

Колтон трахает меня так глубоко, что я вижу звезды. Я просовываю руку между бедер, нахожу свой клитор и быстро тру его. Мои ноги подкашиваются, а пальцы выгибаются, когда я кончаю, выкрикивая его имя.

— Души мой член, детка… вот так…

Его хватка на моей заднице усиливается, и он стонет, выплескивая сперму в презерватив. Он продолжает трахать меня, продлевая наши оргазмы, заставляя меня чувствовать себя на девятом облаке.

Кольт отходит, помогает мне поправить одежду, а затем снимает презерватив. Он прячет свой член в штаны и оглядывается в поисках мусорного бака. Избавившись от него, он возвращается к машине и забирается ко мне на заднее сиденье. Он притягивает меня к себе, обхватывает руками мою талию, смотрит мне в глаза.

— Давай попробуем еще раз. — Он улыбается, когда я обхватываю его за шею. — Что случилось?

Я хмыкаю, облизывая губы.

— Я увидела того, кого терпеть не могу.

— Кто это был?

— Это мой бывший. Джефферсон. Леви Джефферсон. — Я делаю глубокий вдох и громко выдыхаю. — Думаю, ты его знаешь. Он играет за…

— «Gladiators». — Говорит он мне. — Что он тебе сказал?

— Он увидел нас вместе и сказал, что я, должно быть, очень низко пала, чтобы меня видели с кем-то вроде тебя?

— С кем-то вроде меня?

— Он сказал, что ты трахал почти всех девушек на свете.

— Я не трахаюсь с кем попало. Я не Клэй.

Я бью его в плечо, и он смеется.

— Ты только что назвал своего лучшего друга бабником.

— Я говорю очевидное. — Его рука опускается ниже, и он проводит ладонью по моей попе. — Что еще он тебе сказал?

— Я ненавижу, когда он прикасается ко мне. Ненавижу то, что он заставляет меня чувствовать, возвращая все плохие воспоминания. Я могу легко отмахнуться от его слов, но все это в сочетании с тем, что он сказал о тебе… это заставило меня выйти из себя.

— Ты хорошо на него надавила. — Пробормотал Кольт, прижимаясь ладонью к моей щеке. — Но я, честно говоря, испугался. Я боялся, что Бенсон или я не успеем, и он что-нибудь с тобой сделает.

Я прижимаюсь лбом к его лбу и смотрю в его глаза.

— Спасибо, Кольт, и прости меня за мое поведение. Я вела себя неразумно и безрассудно.

— Что он с тобой сделал? Должно быть, тебе было очень плохо, раз ты так на него отреагировала.

Я молчу, но затем приближаюсь к его губам.

— Мы можем поговорить об этом в другой раз? Я не хочу сейчас копаться в своем прошлом.

— Обещаешь рассказать мне все?

— Да.

— Ты хочешь поехать домой?

— Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. — Настоятельно прошу я, и он усмехается.

— Как пожелаешь, Ава.

С этими словами он притягивает мое лицо к своему, и наши губы соединяются.

Этот парень — словно мое собственное отражение и одновременно совершенно незнакомый человек. Как будто кто-то проклял меня, и другие люди перестают существовать, когда он рядом. А если честно? Нет ничего на свете, что я любила бы больше, чем потерять себя в нем.