Сколопендроморф

Глава 25

Вторая ночь поисков с одной стороны успехом не увенчалась, а с другой — я облазил все более-менее очевидные места и существенно сократил себе зону поисков. Правда, утром приполз слегка пожеванным. Причем буквально.

— И что с тобой случилось? — вроде бы и без особых эмоций спросила Ио, что вместе с Силь и рыжей встречала меня в большой комнате, но с другой стороны в меня не полетела сковорода, что уже говорит о нешуточном волнении.

Впрочем, я в ответ только неопределенно прощелкал что-то матерное, бухнул на пол голову потрепавшей меня зверюги и свернулся в углу комнаты, позволив Динь наконец основательно заняться ремонтом моей тушки, у которой не хватало половины ног, были треснуты или вообще пробиты абсолютно все хитиновые пластины, оборван один из усов, вырван глаз и откушена половина задницы. Ночные болота — зло. А тридцатиметровые летающие крокодилы-хамелеоны — зло в квадрате!

— Это болотный дракон, — донесся до моего слуха пораженный шепот рыжей. — Как⁈ На него звездой магистров ходят!

— Охотно верю, учитывая как эта тварь моего жениха порвала, — хмыкнула Ио, что в этот момент помогала Динь заращивать мой бедный панцирь. — Дорогая хоть зверушка?

— В последний раз туша такого появлялась на аукционе лет пять назад и была продана за сто двадцать миллионов монет, — ответила Рейн, которой уже восстановили правую ногу и она могла худо-бедно передвигаться на костылях. Сейчас девушка с большим интересом осматривала слегка пожеванную и подгоревшую морду моего противника. — Целостность, правда, так себе. За такую голову дадут миллионов двадцать, если повезет. А если остальное тело есть и в таком же состоянии, то еще от сорока до пятидесяти миллионов можно прибавлять.

Ну хоть не зря задержался, упихивая эту тушу в пространственный карман. Жаль только, что как материал для некромантии не годится — слишком повреждена…

Лечили меня часа два, что с учетом моей собственной регенерации очень много — порвал меня этот чемодан недоделанный качественно, да еще и с использованием какого-то аспекта, от которого раны очень плохо заживали. Во время лечения я еще и два центнера мяса схомячить умудрился, так что сразу после окончания процедуры только облегченно вздохнул и мгновенно вырубился.

Следующий день ничем не отличался от предыдущего: проснулся к обеду, оставил записку все еще спящим девушкам, до вечера экспериментировал с некромантией и просто набивал руку в разных заклинаниях и ритуалах этой ветви магии, ну а потом заглянул в Гнездышко и вновь унесся на всю ночь на болота. К счастью, в этот раз обошлось без серьезных травм, хотя одна стремная помесь стрекозы и осы попыталась отгрызть мне голову. Почти удачно, но «почти» не считается. Этого монстра, размером с хорошего такого пони, я умудрился поймать живьем, даже не сильно помяв, и замотать в паутину. Ну и притащил эту яростно жужжащую добычу к стене долины, под самый вход в Гнездо, где и устроился на камушке отдохнуть, заодно залечив выдранный из шеи кусок мяса с хитином. К слову, в облике сколопендры это не так жутко смотрелось, зато в человеческом виде рана вызывает вопрос, как я вообще еще жив.

— Дорогой, я надеюсь ты не собираешься ЭТО использовать как шаблон для новой звероформы? — тем временем раздался у меня за спиной голос Ио. — И это она тебя так?

— Угу, — кивнул я, с облегчением разминая шею. — Спасибо, что подождала, пока я долечусь.

— Раненного, тем более в бою, тревожить нельзя, — серьезным тоном заявила блондинка. — Так зачем оно тебе?

— Хочу провести подношение Духу Великой Охоты, — ответил я, поворачиваясь и глядя на Иоланту в компании еще двух девиц. — Смотрю, рыжую уже поставили на ноги. Хорошо.

— У меня так-то имя есть, — буркнула та, опасливо косясь на продолжающую попытку выбраться из кокона тварь. — И, между прочим, это адский шершень. Тварь пятой категории опасности, с заявкой на шестую.

— Да уж заметил, что это не радужный пони, — поморщился я, продолжая разминать шею, на которой только еще был заметен быстро рассасывающийся уродливый шрам. — Она бы мне точно голову отгрызла, если бы Шинь с Тиной… Эх, ладно. Вы на ритуал смотреть будете или обратно пойдете?

— Если это не является какой-то тайной, то с удовольствием посмотрим, — чуть приподняла носик Сессилия. — А то Иоланта такого понарассказывала про ваши ритуалы, что только остается удивляться… как вы еще живы остались.

— Да уж как-то, — хмыкнул я. — А тайны тут никакой нет. В ритуалистике вообще тайны — явление редкое, просто потому что дело само по себе рисковое. Читал я, кстати, труд одного ритуалиста, который свято был уверен, что лучший способ отомстить врагу — это дать ему полностью рабочий и очень выгодный ритуал. Ибо где большая выгода, там и большой риск, и высокая сложность самого ритуала. Например, это самое подношение Духу Великой Охоты, является крайне полезным и довольно простым по своему исполнению ритуалом. Вот только для его осуществления нужно выполнить одно ключевое условие, — я кивнул на яростно жужжащий кокон, — лично или в составе малой группы поймать живьем существо, что легко отправит тебя на тот свет. Причем чем опасней добыча и чем меньше существ в группе, тем лучше будет результат… если у Духа будет хорошее настроение. Опять же, никаких хитростей, вроде опосредованной помощи великих магов или еще чего. Все должно быть максимально честно — Дух будет проверять весьма дотошно. Вот и выходит, что чтобы получить выгоду с этого ритуала, нужно серьезно рискнуть шеей дважды. Сперва ловля зверя, которому тебя прикончить раз плюнуть, а потом надеяться на благосклонность Духа, что способен уничтожить весь наш Стародрев буквально одним желанием. Ну как, появилось желание ощутить Дух Охоты?

— Нет, благодарю, — как-то даже поспешно помотала головой Силь. — Мне и так хорошо, без… всякого вот этого вот.

А вот рыжая, как я заметил, была очень даже не прочь в чем-то таком принять участие, но точно не сейчас.

— Кстати, — пока я чертил нужный круг и перетаскивал на место жертвы яростно жужжащую добычу, вновь обратился к девушкам. — Я нашел лотос.

— А почему сразу не сказал⁈ — тут же взвилась Сессилия.

— Потому что это было перед самым рассветом, а я был ранен, — терпеливо ответил ей. — Но место запомнил, так что вечером отправимся за ним.

— Эмм… — осторожно подняла ручку Рейн. — А там только один цветок?

— Вроде десяток плавал, — припомнил я количество лотосов. — Сразу говорю, вопрос не ко мне. Обеспечить тебе доступ к цветку и последующую транспортировку в город я смогу, но в данный момент мы с Иолантой выступаем в роли наемников и тут уж все будет как решит заказчик. Так что договаривайся сначала с мисс Валкотт. А сейчас помолчите, — немного провентилировав легкие и прогнав по телу магическую энергию для бодрости, я еще раз проверил рисунок ритуала и только после этого приступил к чтению арии. — Таящийся в лугах, лесах и болотах. Тот, кто надевает шкуры и панцири, властвует над азартом и страхом, болью и смертью. Тот, кто смыкает клыки на шее всех жертв мира и ведет вечную охоту на тварей за границей человеческого сознания. Пройдись по пяти дорогам, пересеки три реки и завой на пороге в тварной мир. Оцени нашу добычу, прими её часть, возьми свою долю. Отныне мы часть Великой Охоты. Отныне Великая Охота часть нас. Анкетрусиар-си-Харатха.

Вновь по сознанию ударило чужое подавляющее присутствие чего-то, что старо как этот мир. Впрочем, мимолетное внимание переместилось с меня на жертву, после чего я буквально кожей ощутил пошедшую по ткани бытия одобрительную дрожь и далекий вой первобытных волков, что прошелся по моему сознанию стадом носорогов. В следующую секунду все исчезло, включая мое подношение, а сам я от резко схлынувшего напряжения просто отрубился.

То, что мое подношение духу пришлось по душе, я осознал только после обеда, когда пришел в себя, поел и, отмахнувшись от вопросов Сессилии, сел в медитацию.

Полученное изменение сразу бросалось в глаза — мои Дары. Раньше там было три отдельных сферы, отвечающих за облики человека, лиса и виверны, а остальные звероформы стояли особнячком. Но даже в такой форме это все серьезно облегчало мне контроль над силами перевертыша, давая возможность легко осваивать частичную и комбинированную трансформацию. Сейчас же весь этот набор был скомпилирован в один большой Дар, который я бы мог назвать слегка урезанным метаморфизмом. Сам Дар состоял из двух частей, и первая заключалась в том, что у меня есть условный слот, куда я могу все тем же ритуалом звероформы «загрузить» нужный мне облик, который будет долго обрабатываться моей магией и подсознанием, но в итоге я получу полную информационную матрицу и смогу как полностью превращаться в исследованное существо, так и использовать его части в частичной или комбинированной трансформации. Правда, из-за того, что у меня нынче отсутствуют уже готовые к обороту тела, каждый новый раз мне теперь придется сознательно контролировать превращение, а так же следить за наполненностью и развитием второй части дара — пространственного кармана с пластичной биомассой, пропитанной энергией жизни. В данный момент этот карман вмещал в себя три центнера биомассы, что так-то вроде было неплохо, но… Один только мой облик медведя раньше весил под шесть центнеров, как и десятиметровая форма сколопендры, которую я мог «растянуть» до двадцати метров и тонны веса. В общем, сейчас я оказался с одной стороны доволен эволюцией Дара, который имел шикарную силу в перспективе, а с другой — несколько ограничен из-за новых условий. Впрочем, унывать смысла не было, ибо ментальный пакет с инструкцией по развитию кармана прилагался и было это до предела просто: нужно жрать биомассу, впихивая в карман чуть больше, чем он мог вмещать, да сливать туда природной энергии, чем больше — тем лучше. Собственно, саморазвитием я и занялся, когда вышел из медитации и в двух словах объяснил Ио, что получил и куда направляюсь.

Первым же делом я пробежался по округе и выловил гигантскую стрекозу, которую тут же ритуалом отправил перевариваться в «слот» Дара. Много времени это занять не должно было, так как магическое насекомое не обладало чем-то выдающимся, кроме крыльев. Вот именно они меня и интересовали, ибо летать мне нравилось, но прилепить к пауку или сколопендре крылья филина или виверны было… сложновато. А вот крылья и мышечный каркас стрекозы подойдут идеально, как и немного более совершенные глаза.

А вот когда я засел за серьезную практику в метаморфизме, то по полной осознал его сложность вообще и некоторую ограниченность моего Дара в частности. Дело в том, что я могу перестраиваться только по уже готовым шаблонам. Так сказать, собираю конструктор из предоставленных деталей. Вот только если при полном превращении в сколопендру я не трачу магию на поддержание формы, то при добавлении туда паучьих желез магия начинает по чуть-чуть тратиться, а если я попытаюсь прилепить к сколопендре лисий хвост, крылья филина и кошачью жопу, то траты маны начинаются весьма и весьма серьезные, но… Оно работает.

В момент, когда я умудрился отрастить на сколопендре крылья филина и взлететь на них в воздух, моему охреневанию не было предела. Ибо это химерологическое порождение больного разума с точки зрения здравого смысла не могло не то что работать, а просто жить из-за радикально несовместимой биологии. Но оно работало. Жрало ману как не в себя, но работало! Да, я раньше умудрялся отращивать на человеческой руке хитиновые клинки, но это было немного другое — я там просто временно менял состав кожи, не трогая внутреннее строение конечностей, да и на клеточном уровне все было более-менее ровно. Тут же я просто кусок тела филина криво-косо прилепил к телу сколопендры и заставил все это жить и работать буквально продавливая реальность своей магией, убеждая её в нормальности данного бреда.

В общем, после своих опытов я вывел следующее. Для нормального использования метаморфизма нужно будет либо сканировать очень много самой разнообразной живности, либо запасаться огромным количеством магии, которой можно будет пересиливать собственное невежество. Вариант изучения обычной биологии, цитологии и смежных наук у нормисов тоже был, но проблема в том, что там изучались именно «обычные» организмы, в то время как под действием магии порой вылезали такие мутанты, что любой зоолог поседеет от ужаса. По-факту, мне оттуда хватает банальных школьных знаний, которых я нахватался еще в прошлой жизни, да здравого смысла, который говорит, что прикручивать голову медведя к телу пчелы не самое удачное решение, явно попахивающее незаконными веществами…

А вот карман с биомассой меня порадовал. Просидев пару часов в медитации и пустив на его развитие половину накопленной магии из стихийной жемчужины, я добился увеличения кармана на целый центнер. Правда не все так радужно: с каждым последующим килограммом скорость прогресса падала, да и восстанавливать объем маны в полсотни магистерских резервов я буду не один день. Но все равно у меня теплилась надежда к началу экзаменов не только догнать свои показатели по превращению до переделки Дара, но и существенно их увеличить.

Вынырнув с тропы я внимательно осмотрелся вокруг. Ночные болота были как всегда местом крайне опасным, так что никакая осторожность не будет излишней. К счастью, моя форма сколопендры из-за уменьшения размеров до пяти метров не уменьшила в своей опасности и прочности. Я бы сказал, что в дурной силе даже прибавил, так как теперь мог в любой момент изменить себя как пожелаю (хоть и с тратами магии), а уменьшение толщины хитина и мышц компенсировалось возросшей плотностью напитки аспектом жизни. Меня теперь, разве что, проглотить стало легче, но вряд ли кому-то из местных хищников понравится такое угощение, особенно когда я обрасту ядовитыми хитиновыми иглами и встану подобному умнику поперек глотки.

Вопреки моим опасениям, у небольшого практически круглого болотца никого опасного не оказалось. Я такому даже удивился, пока не услышал из-за деревьев гул сотен крылышек, от звука которых мысленно чертыхнулся и как можно тише уполз обратно на тропы, чтобы через пару секунд вынырнуть из кустов на краю болотной долины, где меня уже ждало трое девушек. Кстати, моя дорогая будущая супруга в данный момент с легким отвращением на лице молниями поджаривала какую-то зеленую многоножку, что стала уже почти черной и совсем-совсем мертвой, и лишь конвульсивно дергала лапками из-за проходящего по мышцам заряда тока.

Поежившись от такого зрелища и мысленно поблагодарив Ио за то, что на мне она практикует только метание сковородок, а не электрокинез, я с опаской подполз поближе.

— Кхм, девочки, — голос у сколопендры, которой я все же сумел добавить нормальные голосовые связки, был низкий, хриплый и какой-то… стрекочущий. — Я проверил. Там опасно. Лучше тихо прокрасться, взять цветок и так же тихо уйти. Если действовать быстро и аккуратно, то должны проскочить.

— Хоть такое поведение и претит мне, как потомку благородного рода, но я доверюсь вашему опыту, — с легким высокомерием в голосе заявила Сессилия. Впрочем, это у неё была скорее привычка, чем попытка как-то оскорбить собеседника. — Но если… Если не получится, то с кем придется драться?

— Драться не придется, — прохрипел я. — Если нас заметят, то я сразу вытащу нас оттуда. Там рой бродячих пчел.

Ио, наконец закончившая мучать трупик бедной многоножки, только сморщилась от неприятных воспоминаний, Сессилия непонимающе захлопала глазками, а вот Рыжая откровенно побледнела и даже непроизвольно отступила на шаг. И я её прекрасно понимаю — крайне неприятные твари как повадками, так и общей силой. Зато мед у них вкусный…

Дальше я все-таки убрал голосовые связки, что немного, но отжирали энергию, и принялся ждать, когда Сессилия удобней устроиться верхом на мне. И пусть она не горела желанием ездить именно на сколопендре, но я был непреклонен — это наиболее удобная и функциональная моя форма. Правда, на уступки все же пришлось пойти, подкорректировав форму хитина на одном из сегментов тела, чтобы девушке было удобней сидеть и держаться.

Проверив надежность посадки пассажирки, я вновь наложил максимум скрывающих чар, размыл себя в окружающем природном фоне и нырнул в кусты, уходя на зеленые тропы. Выныривал же обратно в реальность с еще большей осторожностью, готовясь в любой момент как прыгнуть обратно, так и вдарить вокруг ледяной стихией — как ни странно, но она столь же эффективна против большинства обитателей болот, как и пламя, но при этом не столь заметна и не несет риска поджечь лес. Сессилия, понимая опасность окружающего места, сидела тихо, максимально прижавшись к моей броне и осторожно посматривая вокруг. Впрочем, уже через десяток секунд её взгляд приковался к трем кроваво-алым цветкам, что спокойно стояли на застывшей глади болотца и распространяли вокруг стойкий аромат крови вместе с едва слышным хрустальным звоном.

Погружаться в воду я не стал, прекрасно зная какая дрянь может обитать в этой тихой стоячей воде, затянутой зеленоватой ряской. Взять хотя бы пиявок, что умудряются прогрызть даже мой панцирь — та еще гадость, которую без содрагания не вспомнить. Потому до цветков я добрался… построив дорожку из лунного света. Угу, вот прям в буквальном смысле. Энергии аспекта, правда, ушло порядочно (четверть нынешнего стихийного резерва), зато я вполне спокойно сумел подобраться к цветкам по мостику из чуть светящегося серебристого материала, который уже с трех метров можно было принять просто за блики лунного света, отраженные от водной глади. Ну, если бы луну не закрывали тучи и кроны деревьев. Но это, право слово, такие мелочи…

Оказавшись около цветка, Сессилия аккуратно свесилась с седла и подхватила кровавый лотос ладонями, без какого-либо усилия снимая его со стебля и бережно прижимая к груди. И как раз вовремя — мне пришлось рывком уходить обратно на берег, спасаясь от пасти огромной змеи, которая сомкнулась на том месте, где мы только что были. Тут же раздалось обиженное шипение змеюки, чья голова была размером с хорошего такого породистого быка, а вторило ей раздраженное жужжание от потревоженного улья. На счастья, кустики были рядом, так что я мгновенно в те юркнул, уходя на лесные тропы и отделавшись от этой ситуации только парой пчелиных жал, полуметровой длины, что успели всадить в мою задницу эти жужжащие снайперы. К счастью, яд на них для меня был не опасен, так что на месте попадания я просто создал пару зубастых ртов, которые быстро переживали халявную органику, после чего восстановил свой прострелянный зад еще до выхода с троп.

Вывалившись из кустов перед Ио и Рейн, я уже хотел облегченно выматериться на жучином, как из глубины болот донеслось разъяренное шипение, больше похожее на рев.

— Вещи собраны, — коротко сказала Иоланта, подходя ко мне.

— Тогда уходим, — кивнул я, уловив повторный рев, на этот раз немного поближе. — Рыжая с нами?

— Если вы не против, — натянуто улыбнулась та, с опаской подходя ко мне поближе.

Не став больше ничего говорить, подхватил обеих усиками за талии и вновь нырнул в кусты, потому как из глубины болот слышался уже не рев, а треск кустов, через которые стремительно ломилось что-то огромное и очень злое.