Слово чести (ЛП)

Глава двадцатая

Поздний воскресный вечер в Колорадо.

Эмори обернулась на звук шагов на крыльце позади неё и улыбнулась, когда Дана приблизилась.

— Как прошло интервью?

— Потрясающе. — Дана присоединилась к Эмори у перил широкой палубы, которая выходила на лыжную базу. Уже в девять часов луна была высоко и частично окутана облаками. Единственное освещение исходило от окон позади них и света огромного огня, горящего в каменном очаге в общей комнате. Тени танцевали на лице Эмори. Несмотря на почти нулевую температуру, Дана нашла кристально чистый горный воздух бодрящим. Она чувствовала себя такой живой, какой не была годами. Она задавалась вопросом, когда она перестала чувствовать, когда она сменила эмоцию на активность. Она не могла точно определить, когда она отказалась от идеи отношений и заменила опасность желанием. Но она знала точный момент, когда всё изменилось. Это случилось в тот день в отеле, когда Эмори услышала, что она репортёр, и выражение её лица изменилось от открытого приветствия до закрытого резерва. Уход Эмори был как дверь, захлопнувшаяся в её сердце, и она сразу же хотела снова открыть её. Она провела каждый момент с момента попытки. — Помимо того, что Марсия Касселс является всемирно известной художницей, она невероятная женщина.

— Ты сорвала куш с точки зрения того, что можешь наткнуться на достойных новостей людей, — прокомментировала Эмори.

Дана обыскала её лицо на предмет признаков критики, но не нашла их.

Тогда она поняла, что Эмори не считает себя одной из тех замечательных людей.

Она помедлила, затем сказала:

— Мой редактор послал меня сюда с приказом взять у тебя интервью.

— Я так много узнала из вопросов, которые ты задавала на днях в кафе.

— Как ты к этому относишься?

— Непросто. Неудобно.

— Тогда ему придётся довольствоваться общественными событиями следующих нескольких дней, — сказала Дана, — и интервью, которые у меня уже есть.

Эмори выглядела удивлённой.

— Просто так? Ты бросишь историю?

— Да.

— Это не похоже на тебя.

Дана пожала плечами.

— Это не так. Но я забочусь о тебе, и я не хочу, чтобы тебе было неловко из-за того, что я сделала. — Она наклонилась ближе, её рот был ближе к щеке Эмори. — Я только хочу, чтобы тебе было не по себе в хорошем смысле.

Эмори слегка расхохоталась.

— Ты добиваешься успеха.

— Рада это слышать. — Дана рискнула погладить Эмори по щеке.

Она не была так обеспокоена, что кто-то их увидит, поскольку она не могла остановиться простым прикосновением. Она целый день думала об Эмори, думала о том, чтобы поцеловать её, думала о горячем, душном вкусе её рта и о том, как её губы скользили по её губам, когда они целовались. Она представила, каково будет держать её грудь в своих руках, сжимать и лепить их, пока Эмори не захныкает. Фантазии об Эмори держали её приятно занятой на склонах, когда она не могла угнаться за Эмори и Блэр.

Она могла кататься на лыжах, но не с такой скоростью и мастерством. Она не возражала. Во всяком случае, она больше интересовалась наблюдением за Эмори, чем за склонами. Ей нравилось, насколько спортивно грациозной и безумно свободной была Эмори. Она хотела выразить это выражение беспрепятственной радости на своём лице. Недолго думая, она прикрыла щеку Эмори.

— Дана, — пробормотала Эмори, опираясь на руку Даны. — Ты можешь взять у меня интервью, если нам ясно, что только то, что я тебе скажу в ходе самого интервью, будет напечатано.

— Хорошо, — сказала Дана хриплым голосом.

Эмори обыскала лицо Даны, её глаза сомневались.

— Я думала, ты будешь более взволнована.

— Я не могла быть более взволнованной. — Дана провела большим пальцем по краю рта Эмори. — Я не могу перестать думать о том, чтобы поцеловать тебя. Я хочу целовать тебя повсюду.

Эмори перевела дыхание, спираль возбуждения пронзила её. Она схватилась за деревянные перила одной рукой и крепко сжала, надеясь, что Дана не сможет сказать, что дрожит. Она стояла в темноте, смотрела, как над головой разворачивается невероятное ночное небо, и пыталась представить себе случайную физическую встречу с Даной. Она была далека от покрасневшей девственницы, и идея быть с женщиной не казалась странной. Диана и Блэр не были её первыми лесбийскими друзьями, и даже если бы они были, она думала, что раньше была с женщиной. Она просто не встретила того, кого хотела, не так, как хотела Дана. Идея секса с Даной смутила её не потому, что Дана была женщиной, а потому, что Эмори так сильно хотела её. Она никогда не жаждала прикосновений другого человека так же, как она жаждала Даны, как будто потребность была не просто физической. Ничто никогда не отвлекало её, особенно когда она решила выбросить что-то из головы. Но она не могла удержать Дану от своих мыслей. Она знала о ней, где бы она ни находилась в комнате. Просто смотреть на неё доставляло ей удовольствие. Она могла бы даже выдержать одну ночь, если так сложилось. То, что беспокоило её, было то, что одна короткая ночь не может утолить её голод.

— Я не знаю, что с тобой делать.

— Я знаю, что ты имеешь ввиду.

— Ты? — Эмори отстранилась, осторожно разрывая их контакт. — Я хочу пойти с тобой переспать и понятия не имею, почему.

— Я тебе нравлюсь?

Эмори засмеялась.

— Я делаю.

— Хорошо, потому что ты мне тоже нравишься. — Дана посмотрела через окно позади неё во внутреннюю часть ложи. Фигуры выходили за пределы стекла, но они были одни на веранде. Она расстегнула молнию на своей лыжной куртке, а затем сделала то же самое с Эмори. Повернувшись к перилам, она прислонилась к столбу и притянула Эмори к себе. Их пальто открылись, чтобы позволить их телам касаться. Эмори опустилась на бедро между её бёдер, и Дана обняла Эмори за талию. — Я давно хотела тебя поцеловать.

— Тогда, возможно, тебе следует.

Когда их губы встретились, Эмори крепче прижала таз к промежности Даны и схватилась за пояс джинсов Даны обеими руками. Они подходят друг другу, как будто они поцеловались тысячу раз. Дана хотела идти медленно, но дразнить язык Эмори между её губами было как топливо для огня, и желание пронзило её, разрушая сдержанность. Она углубила поцелуй и скользнула одной рукой под свитер Эмори, скользя вверх, чтобы обхватить её грудь. Когда Эмори застонала и прижалась к её ладони, её разум освободился от мыслей, а её тело охватило неконтролируемое желание.

Она сосала язык Эмори и нашла сосок сквозь тонкий шёлк, покрывающий её грудь. Когда она сжала, Эмори вздрогнула от неё.

— Боже, Дана, я не могу сделать это здесь.

— Прости, — простонала Дана, отводя руку от груди Эмори. — Мне очень жаль.

Эмори прижала дрожащие пальцы ко рту Даны.

— Не говори так. Я думаю, что я та, кто сказала тебе целовать меня.

— Ты не сказала мне, чтобы я начала ласкать тебя, — сказала Дана, испытывая отвращение к себе за то, что не относилась к Эмори более осторожно. — Я просто не могу остановиться.

— Мне нравится знать, что ты хочешь меня. — Эмори положила свой лоб на лоб Даны. Она медленно вздохнула и выдохнула. — Ты бы пришла ко мне в каюту сегодня вечером?

Дана поцеловала её очень осторожно.

— Ты уверена?

Эмори достала ключ из кармана и сунула его в руку Даны.

— Я очень уверена.

— Когда? — срочно сказала Дана.

Эмори засмеялась, любя звук желания в её голосе.

— Я пообещала Блэр, что я буду с ней в партнёрстве некоторое время. После этого я вся твоя.

— Блэр кажется расслабленной, — сказала Марси.

— Это потому, что она выигрывает. — Кэмерон откинулась на диване рядом с матерью, скрестив ноги на лодыжке. Она потягивала вино и наслаждалась видом смеющейся Блэр, её волосы были распущены, одетая в выцветшие джинсы и тёмно-синий свитер с V-образным вырезом, из-за которого её глаза казались невероятно голубыми. В такие моменты Кэмерон была и опечалена, и радостна. Редкое изобилие Блэр напомнило ей о том, насколько стало для неё быть тяжким бременем публичной фигурой, а в последнее время и тайной мишенью. Если бы Кэм могла дать ей что-нибудь, это было бы душевным спокойствием. Но так как это было за пределами её способностей, она дала бы ей столько свободы быть собой, в безопасности и не бояться, сколько могла. — Она любит соревнования.

Марсия мягко постучала по колену Кэм.

— Кажется, ты хорошо подобрана в этом отношении.

Кэм усмехнулась.

— Правда.

— Ты с нетерпением ждёшь субботы?

— Да. — Кэмерон перевела взгляд с любовницы на мать. — Это означает, сказать что-то вслух перед друзьями и семьёй, что ты знаешь, чтобы быть правдой в своём сердце.

— Она делает. Я так рада за тебя, Кэмерон. — Она коснулась руки Кэмерон. — Так что, если ты не нервничаешь, что тебя беспокоит?

— Ничего, — быстро сказала Кэмерон.

— Я полагаю, что это не работает с Блэр, — легко заметила Марси, — больше, чем со мной. Я слышала то, что ты не говоришь уже много лет.

Кэм изучала её вино.

— Ничего конкретного, но с сентября… — Она пожала плечами. — Я не могу удержаться от ощущения, что что-то ещё приходит, и не зная, когда, как и откуда, но я чувствую себя неловко.

— Кажется, это идеальное место, — заметила Марсия. — Только одна главная подъездная дорога, отдельные каюты не слишком изолированы, несмотря на то, что мы частные, и мы на полпути в гору. Я полагаю, что охранять ваш периметр здесь легче, чем в городе.

— Ты многому научилась, будучи женой посла. — Кэм улыбнулась, но они обе знали, что осторожности недостаточно.

Это не спасло её отца от автомобильной бомбы.

— Да. — Марсия взяла Кэмерон за руку. — Ты позаботишься о себе, пока ухаживаешь за ней, не так ли?

— Я буду.

— Хорошо. — Марси выпустила руку Кэмерон и осмотрела людей, собравшихся в общей комнате. — Наличие такого близкого репортёра должно быть проблемой.

Кэм посмотрела на Дану, которая прислонилась к камину с пивом в руке, её капризный взгляд был прикован к Эмори.

— Она работает лучше, чем я ожидала. Барнетт — прямой стрелок, и она, похоже, нашла способ заставить Блэр доверять ей.

— Блэр будет ценить честность, — сказала Марси. — И, конечно же, Дана, влюблённая в хорошего друга, наверняка тоже выиграет у Блэр.

— Это то, что происходит, как ты думаешь?

Марсия рассмеялась.

— Я не претендую на звание эксперта, но даже я могу прочитать, что сейчас думает Дана.

Кэм хмыкнула.

— Даже с Даной на борту мы всё равно должны предоставить СМИ доступ. Я сдержала их, когда мы приехали сегодня, но у нас запланирована короткая пресс-конференция на завтра.

— Тебе это не нравится.

— Нет.

— Блэр, должно быть, трудно, — сказала Марси.

— Наличие её друзей здесь помогает.

— Я с нетерпением жду встречи с печально известной Таннер и её капитаном.

— Тебе они понравятся, — сказала Кэмерон. — Когда приезжает Джанкарло?

— Среда. У него были дела, которые он не мог завершить до тех пор.

— Я скорее подумала, что ты первая женишься, — сказала Кэмерон.

— О, я его очень люблю, но я не совсем нахожусь в браке. У меня есть моя работа, как и у него, и когда мы находим время вместе, это делает удовольствие ещё более приятным.

— Я могу это понять. — Кэм ухмыльнулась, когда Блэр зарычала и сгребла в кучу карты, очевидно, выиграв большую кучу. — Я не думаю, что когда-нибудь устану быть рядом с ней.

— Нет, я не могу представить, что ты будешь, — мягко сказала Марсия. — В этом разница между любовью к кому-то и любовью к ним.

В этот момент Блэр села на своё место и посмотрела в сторону Кэмерон.

Она улыбнулась и произнесла:

— Я люблю тебя.

Кэмерон улыбнулась в ответ, но она подумала, насколько тёмным стал её мир после потери отца. Она не могла понять, потерять Блэр. И она знала, что независимо от того, что она должна была сделать, она никогда не допустит этого.

— Могу я поговорить с тобой в горячей ванне? — спросила Блэр, проводя рукой по Кэм, когда они шли по снежной тропинке к своей каюте.

В отличие от прошлого раза, когда они останавливались в ложе, до того, как она и Кэм стали любовницами, они не жили в главном доме. Дорис, владелица, настояла, чтобы они взяли каюту медового месяца, последнюю в ряду нескольких окружённых деревьев с большой частной палубой и джакузи.

У Дианы была каюта рядом с Блэр, хотя теперь она была едва заметна, и только лунный свет освещал склон горы. У Эмори была ещё одна ближе к дому, у Марсии была одна, а другая была зарезервирована для Таннер и Эдриенн, когда они прибыли. У других гостей и членов команды были комнаты внутри ложи.

— Тебе даже не придётся стараться, — ответила Кэмерон.

Блэр замедлила шаг, когда они поднялись по ступенькам к своей каюте.

— Как ты себя чувствуешь? У тебя болят рёбра?

— Ничто в течение нескольких минут в джакузи не излечит. — Кэмерон сунула пальцы под волосы Блэр и обхватила её затылок, поглаживая её, когда Блэр открыла дверь. — Эмори выглядела, как будто она была довольно хорошим партнёром.

— Мы их убили. — Блэр сняла пальто, когда вошла в каюту. Декором был деревенский лыжный домик с удобными диванами, стульями и журнальным столиком в главной комнате у камина. Небольшая кухня занимала заднюю часть каюты и выходила на заднюю палубу. Дверь слева вела в отдельную спальню с двуспальной кроватью и прилегающей ванной. — Ты хочешь вино?

— С меня хватит. — Кэмерон посмотрела через плечо и заметила Возински на следе. Она знала, что он обойдёт периметр каюты, прежде чем вернуться на свой пост дальше по тропе. Она закрыла дверь. — Дай Грегу минуту, чтобы закончить обратно.

— Тогда я возьму полотенца и встречу тебя у задней двери, — сказала Блэр.

Через несколько минут Блэр снова появилась на кухне, завёрнутая в полотенце. Кэм быстро разделась и схватила другое полотенце.

— Я уже открыла ванну.

— Хорошо. Соревнуюсь с тобой. — Блэр открыла заднюю дверь и выбежала на улицу, Кэм закралась на пятках. Воздух был резким, свежим, и Блэр чувствовала себя прекрасно. Поднявшись на верхнюю ступеньку гидромассажной ванны, она повернулась, чтобы принять Кэм, затаившую дыхание красоту под звёздами. — Я думала об этом весь вечер. — Она скользнула в дымящуюся воду.

Кэм присоединилась к ней, крепко держась обеими руками за край ванны по обе стороны от плеч Блэр, ноги, обхватившие бёдра Блэр, заманили её в ловушку. Она наклонила голову и поцеловала её.

— Есть ли ты сейчас.

— У меня есть. — Блэр сжала бёдра Кэмерон. — Я думала о том, как ты на вкус.

— Я тоже думала об этом, и моя картина была немного другой. — Кэмерон легко провела ладонью между их телами, пока не взяла горячую шелковистую насыпь между ног Блэр.

Блэр развела руки вдоль края ванны, и её голова откинулась назад, тяжёлые веки, дыхание стало медленным и глубоким.

— Ммм, — пробормотала Блэр. — Мне определённо нравится твоя фотография.

— Хорошо. — Кэмерон сжимала ритмично, её большой палец проводил по основанию клитора Блэр каждый раз, когда она массировала её.

Она поцеловала её в рот, в шею и вцепилась в кожу под её ухом. Мускулы в руках Блэр выделялись, когда она сжимала край ванны, её бёдра поднимались и опускались ниже кипящей воды.

— Чувствуешь себя хорошо? — пробормотала Кэмерон, её зубы стучали по шее Блэр.

— Лучше, чем. — Блэр закрутила бёдрами в приглашении. — Я хочу, чтобы ты зашла внутрь.

— Ты кончишь.

Блэр рассмеялась, её горло выгнулось и обнажилось.

— Ты права, я буду. Я хочу.

Кэм слизнула туман с выемки у основания горла Блэр и проскользнула в неё. Блэр мгновенно закрыла пальцы, и Кэмерон застонала. Она высосала напряжённые мышцы, которые шли вдоль пульсирующего пульса, пробормотав своё одобрение, когда Блэр накрыла её руку и толкнула её пальцы глубже.

— Боже, Кэм, я люблю тебя, — прошептала Блэр. — Я всё ближе.

— Я люблю тебя. — Кэмерон уселась на скамейку и притянула Блэр к себе на колени. Руки Блэр обвились вокруг её шеи, и Кэмерон прижалась к её телу, когда она медленно двигалась внутри неё. Клитор Блэр зашевелился у неё на ладони, и Блэр издала тихий сломанный звук. — Тебе нравится это, детка?

Блэр прижалась лицом к шее Кэмерон, её руки напряглись на плечах Кэмерон.

— Я собираюсь кончить.

Кэмерон поцеловала её глаза, рот и нежно покачала, даже когда она толкалась короткими жёсткими толчками между ног.

— Ты красивая, такая красивая.

Блэр выгнулась в объятиях Кэмерон и произнесла один резкий крик, прежде чем несколько секунд безудержно вздрагивала. Кэмерон не двигалась, когда Блэр напряглась и начала пульсировать вокруг неё.

— Ах, Боже, — вздохнула Блэр. — Я не могу поверить, что я ещё не привыкла к тебе. Я не могу продлить долго, даже когда хочу.

— Зачем пытаться? Мы всегда можем сделать это снова.

Блэр лениво подняла голову и провела пальцами по волосам Кэмерон.

— Давай зайдём внутрь. Я хочу, чтобы ты была у меня во рту.

— Господи, — простонала Кэмерон, её живот сжался. — Я думаю, ты могла бы убедить меня в оргазме прямо сейчас.

Смеясь, Блэр встала, вода струилась по её покрасневшему телу. Она протянула руку.

— Давай выясним.

От своей слепоты в лесу, в ста ярдах, Мэтисон смотрел сквозь ночные очки, сначала как дочь президента достигла кульминации с диким криком триумфа, а затем, несколько мгновений спустя, она стояла голой в лунном свете. Если бы он не видел, как она тратит впустую свою силу и красоту на другую женщину, он бы считал её идеальной.

Хотя его член был твёрдым, его разум был чист. Она была испорчена, осквернена. Если её смерть послужит причиной, она, наконец, может быть искуплена. Он присел на корточки в термобаке, двигаясь, чтобы освободить место для снайперской винтовки, стоящей рядом с ним, словно любовница. Это не было бы долго теперь.