Служебный роман для богини любви (СИ)

10

Архив ассоциировался у меня с бумагами. Но здесь ни о каких бумагах не шло и речи. Нет, конечно, где-то вдали пылились горы отчетов, но, взглянув на масштаб бедствия, я поняла, что основной проблемой были все же не они.

Повсюду лежали стрелы.

Кое-как сложенные на полки, сломанные, с покрученным оперением… Рядом с ними валялись амулеты. Огромное количество «грешков», которые каким-то образом были изъяты у купидонов, хранились здесь.

— Иногда мне кажется, — протянула Милена, — что на вас работает стая идиотов, Эдита. Потому что это просто невообразимо — находясь в своем уме, устроить такое!.. Вне всяких сомнений, — она вредно ухмыльнулась, — наивно было полагать, что стрелы не вернутся в архив. По истечению определенного срока они перемещаются сюда. Я уже перестала следить за этим. Раньше выбраковка составляла не более десятка стрел в месяц, потом — в день… Теперь они сваливаются сюда в огромном количестве. И я понимаю, что следящие устройства активированы далеко не на всех. Со временем обнаружим и их. Но все это, — она обвела рукой помещение, — разбирать будете вы и ваши люди. Потому что я не намерена рисковать жизнью и судьбами своих сотрудников. Не они ломали эти стрелы!

Я была шокирована. Масштаб бедствия просто поражал. Все эти стрелы причинили людям вред. Они должны были подарить кому-то истинное чувство, настоящее счастье, а вместо этого обрекли кого-то на порочную страсть.

— Стрелы возвращаются сюда, если они не выдернуты из человека — неправильного человека, потому что с правильным они моментально сливаются воедино! — и при этом не находятся в руках купидонов. Полагаю, вашим подчиненным, как и вам, прекрасно известно об этом. Но в любом случае, удачи в разборе. А я удаляюсь. И помните, Эдита. Все это на вашей совести.

Разумеется, горы искореженных стрел никакого отношения к моей совести не имели и близко. Где-то там вдалеке сгрудились и свободные амулеты — очевидно, по уже выполненным разнарядкам, — вокруг творилось невесть что…

Я протянула руку, желая прикоснуться к стреле.

— Эдита, ты что! — остановило меня восклицание Димитрия. — Они же опасны! И мы не будем их разбирать! Если вдруг кто-нибудь уколется…

Я стремительно повернулась к нему.

— Наш долг — разобрать все эти стрелы и отправить их на утилизацию, — решительно заявила я. — Собрать активированные амулеты и разложить их по положенным местам. И если вы будете рассказывать мне об опасности этой затеи, то я напомню: именно благодаря вам здесь их настолько много!

Кажется, Димитрия немного напугала моя резкость. Он втянул голову в плечи, взглянул на меня, сердито щурясь, тяжело вздохнул.

— Ты права, — выдохнул наконец-то мужчина.

Я не сомневалась, что без злобно поклацывающей зубами трахиандры не обошлось, но вместо того, чтобы задаваться вопросами мотивации, просто отступила в сторону.

— Приступайте, — велела я. — Разбирайте их и…

— Нужно складывать в контейнеры для утилизации, — подал голос один из мужчин. — Такие есть у бога смерти… Тут стоит только два.

Конечно, только два! Очевидно, никто не рассчитывал, что стрелы будут прилетать по сто штук в день.

Позор, какой позор… Мне было страшно даже представить, что обо мне — точнее, о моей предшественнице-тезке, — вообще думали люди. Но купидоны точно не были достоверным источником необходимой информации.

— Пока загружайте эти контейнеры, — велела я, — а я пока отправлюсь к Себастьяну и попрошу у него другие емкости. И заодно спрошу, куда отправлять уже собранное… — я бросила взгляд на железные коробки и заметила надписи на боках. — И не вздумайте перепутать! Сортируйте стрелы и амулеты верно! За вами присмотрит мой вазон.

Купидоны загалдели, выражая свой протест, но трахиандра уже взялась за дело. Не прошло и нескольких минут, как все они были успешно загнаны в архив, а растение застыло на страже у выхода, не позволяя купидонам выбраться наружу.

Они пугливо протискивались мимо стрел и пытались осторожно, по одной, вытаскивать их из кучи, да так, чтобы ни на кого ничто не свалилось. Я не представляла, каковы были бы последствия от укола этими стрелами, но решила, что проверять на себе не буду уж точно. Мне бы Себастьяна найти.

…Выход из архива я нашла без проблем. Каким-то чудом умудрилась отыскать и кабинет Себастьяна. Табличка, гордо гласившая «бог смерти», нашлась довольно быстро, в отличие от моей собственной — я понятия не имела, где находится тот чертов кабинет, который всё же надо будет когда-то найти, равно как и выучить путь к нему.

Дверь оказалась приоткрыта. Я думала заглянуть внутрь, но, услышав громкие голоса, остановилась.

— Но, Себастьян! — возмущалась какая-то женщина. — Вы же понимаете, что доверить это ей — нонсенс!

— Аделина, — мрачно отозвался бог смерти, — это работа Эдиты. Прекратите носить отчеты мне. Это совершенно бессмысленно. Я ничего не понимаю в любовных делах!

— Зато понимаете в законах чести и порядка!

— Аделина…

— Откройте же глаза! Вы считаете, что любите эту дрянь, она — пользуется этим… Купидоны наверняка воспользовались очередной несанкционированной стрелой! А вам давно уже надо было связаться с Истинными и потребовать её замены!

— Чтобы она погибла?!

— Да хоть бы и так!

Я застыла от шока.

В кабинете Себастьяна стояла глава Любовного Патруля.

Можно было, конечно, быстренько спрятаться и послушать, чем все закончится, но я уже выдала себя — приоткрыла дверь, точнее, интуитивно дернула за дверную ручку, не в силах слушать подобные несправедливые оскорбления. Аделина повернулась ко мне, смерила злым взглядом, полным неприкрытой ненависти, выпалила:

— Отчеты в кабинете, — и растворилась в воздухе.

Я так и застыла в дверном проеме, сопровождаемая виноватым взглядом Себастьяна.

— Ты все слышала, да? — спросил он.

— Да, — я не стала лгать.

В эту секунду мне и вовсе хотелось выпалить, что я не та Эдита, а другая, нормальная девушка. И что я не виновата в том, что моя предшественница такого натворила! Может, на эмоциях я бы и выпалила это Себастьяну прямо в лицо, если б он вдруг, тяжело вздохнув, не сказал:

— Прости её. Аделина просто на нервах. Ты же помнишь, она на меня работала, вот всюду и ищет живых мертвецов в надежде, что весь их отдел после раскрытия какого-то резонансного дела отправят обратно под мое начало. Или даже выделят как отдельную структурную единицу. Но Истинные относятся к Аделине довольно скептически, так что вряд ли ей в самом деле что-нибудь светит.

Я с опаской покосилась на Себастьяна и решительно переступила порог, прикрыла за собой дверь, отрезая хоть на несколько секунд доступ посторонних.

— А что, что-то произошло?

— Да, — подтвердил он, коротко кивнув. — Ничего страшного, но зафиксировали небольшое колебание в списках погибших. Рене послал Истинным отчет о выбросе энергии, там его посмотрели, сказали не заострять внимание. Но Аделина уверена, что кто-то обменялся местами со своим двойником из параллельного мира… И собирается искать.

Я вздрогнула.

Искать.

Как мило.

— А если найдут, то что?

Себастьян усмехнулся.

— Того, кто был инициатором, серьезно накажут.

Я вздохнула. Инициатором я не была.

— А второго?

— Матильда — Верховная, Хранительница Времени, — просто отправит его в его мир, в то состояние, из которого его выдернули.

— А если этот человек должен был погибнуть через мгновение после обмена?

— Значит, он погибнет, — философски пожал плечами Себастьян. — А что такое? — насторожился он. — Ты что-то об этом знаешь, Эдита?

Наверное, я сильно побледнела. Конечно, знаю! И в то состояние, из которого меня выдернули, возвращаться совершенно не хотела! А ещё почувствовала себя такой уставшей и такой обессиленной, что даже самой от себя было противно.

— Что я могу знать о смертях, если я среди живых порядок навести не могу? — отшутилась я. — У меня такое ощущение, что меня все это время, пока я возглавляла Канцелярию Любви, опаивал кто-то! Все запущено, купидоны не слушают, Любовный Патруль меня на дух не переносит… Мне так хочется обратно все наладить!

Себастьян понимающе взглянул на меня и нежно взял за руку. Его прикосновение, в принципе, успокаивало, если забыть о том, что все вокруг враги, а я до умопомрачения теперь боялась раскрытия. Умирать? Но я не хочу умирать! Тем более, Эдита все это подстроила нарочно, и аварию тоже! Наверное, чтобы мне не пришло в голову явиться к этой самой Матильде и рассказать всю правду.

— Ты изменилась, — прошептал бог смерти. — Даже поразительно. Словно до этого я имел дело с другим человеком, а сейчас наконец-то встретил ту, настоящую Эдиту, о которой грезил… Может быть, когда я видел тебя в списках, это была не ты, а та часть тебя, которая отвечала за бестолковое управление Канцелярией?

— Скорее, отсутствие какого-либо управления, — выдавила из себя улыбку я, подозревая, что меня-то как раз он и видел в тех смертоносных списках.

Себастьян кашлянул.

— Рене говорил мне, что вы не общались много лет… Пока не стали работать в одном месте, но и здесь контактировали не лучшим образом…

Я закивала, хотя на самом деле понятия не имела, какие у моей предшественницы отношения с братом.

— И он сказал, что ты отдалилась от него и стала такой, какой была, именно после знакомства с этим дураком, которого потом назначила главным купидоном…

— Димитрием?

— Да. Может быть, он что-то тебе подмешивал?

Насколько я понимала, ничего он там не подмешивал. Настоящая Эдита была та ещё штучка, и ничего хорошего от неё ждать не приходилось. Но… Была определенная надежда на то, что мне удастся выкрутиться, потому я ухватилась за версию Себастьяна с нехарактерным для меня отчаяньем.

— Да, — кивнула я. — Может быть… Какие-то чары? Но теперь я так не хочу. Я хочу, чтобы все было правильно. И, к слову, о правильно. У тебя нет запасных контейнеров для использованных не по назначению стрел? А то я отправила купидонов разбирать архив, а в тот один ящик точно не влезет.

Себастьян как-то очень подозрительно покосился на меня. Усмехнулся, как будто не верил своим ушам, а потом осторожно уточнил:

— Это тот архив, который с ядовитыми стрелами?

— Да, — подтвердила я. — С бракованными стрелами, использованными для преступной деятельности. Не считаю должным защищать виновников от их же творений. Пусть разбирают.

— Смело, — ухмыльнулся Себастьян. Кажется, он был доволен принятым мною решением. — Хорошо, у меня было пару ящиков для утилизации. Ты знаешь, что с содержимым дальше делать?

Я отрицательно покачала головой.

— Расскажешь?

— Конечно, — Себастьян уверенно указал на дверь, предлагая следовать за ним, и пропустил меня вперед, предоставляя возможность первой выйти из кабинета.

Сам он задержался только на секунду, чтобы запечатать дверь на заклинание. После этого подал мне руку, предлагая опереться о неё. Я засомневалась на мгновение, вспомнила о том, что говорила Аделина, та самая, из Любовного Патруля, но решила, что не имею права обижать Себастьяна. Тем более, он мне нравился! Настоящая Эдита, может, и не приняла бы его руку, но настоящая Эдита много чего не бы не сделала. И ни за что не стала бы заставлять купидонов работать.

— После того, как ящики упакованы, их отправляют в утилизационный цех, — спокойно промолвил Себастьян. — Прежде это называлось просто Кузницей. Стрелы переплавляют. Если на них много негативной энергетики, отправляют дальше в отдел, который занимается изготовлением оружия для моих подчиненных. Если же металл удастся очистить, то на любовные стрелы. Сама понимаешь, для смертельного оружия подойдет практически все, а вот для любви… Это серьезное дело.

— Смерть тоже серьезна.

— Разумеется! — кивнул Себастьян. — Очень! Но смерть — это конечная точка. Мы не должны дарить человеку светлые эмоции от неё, мы просто проводим его в мир иной… Что же находится в посмертии, мне неизвестно, но человек переходит туда с тем, что нес по жизни. А благословение в виде стрелы, дарующей чистую любовь — это гораздо сложнее именно в энергетическом плане. Без этого можно прожить, но, поверь мне, одаренные истинной любовью люди даже умирают иначе.

Я вздрогнула.

Слышать об этом было больно. Скольким людям купидоны испортили жизнь, используя стрелы не по назначению? В эту секунду я не испытывала к своему двойнику ничего, кроме отвращения. И не представляла, как можно это исправить!

Главное начать! А там уж как-то справимся…

…На сей раз Себастьян недолго водил меня по путанным коридорам. Мы спустились в какое-то полуподвальное помещение, очевидно, склад. Там рядами стояли ящики, очевидно, утилизационные, рядом красовалось оружие. В стороне на куче лежало и то, что уже вряд ли можно было использовать — покореженное, испорченное.

— Не все хотят умирать, — пояснил Себастьян. — Кто-то сопротивляется, а энергетика способна ломать даже самые сильные мечи Смерти.

— И что с этими людьми?

— Выживают.

Клиническая смерть? Наверное. Спрашивать я не решилась, и так задавала слишком много вопросов, как для девушки, работающей, между прочим, богиней любви! Я же и так должна все это знать, а сама смотрю на Себастьяна, как баран на новые ворота, и вопросами его засыпаю!

Надо было бы раньше подумать об этом, но я как-то даже внимания не обратила, а теперь вот, когда осознала, что натворила, было поздно.

— Четыре комплекта коробок. Больше нет, — бог смерти тем временем подошел к тем самым ящикам с эмблемами, провел ладонью по немного запылившейся поверхности и вздохнул. — Надо доставить их в архив. Тебе помочь?

— Да, если можно.

Себастьян только коротко кивнул. Он взмахнул рукой, и ящики оторвались от земли, выстроились в ряд и уверенно полетели к выходу из склада. Я едва успела отскочить в сторону и проводила их завороженным взглядом. Это ж надо! Себастьян колдовал так легко, как дышал, и я, если честно, очень сомневалась, что у меня получится что-нибудь такое же.

Я шагнула было вслед за ящиками, но те застыли в дверном проеме, блокируя его, а Себастьян внезапно поймал меня за руку, рывком притянул к себе, сжимая в объятиях. Я попыталась попятиться — и вместо того, чтобы сбежать, сделала только хуже, оказавшись зажатой в углу. Себастьян навис надо мной, и в полумраке склада он казался действительно угрожающим.

Надо было что-то сказать, отпихнуть его как-нибудь, но я замерла, чувствуя, как волнами накатывает на меня паническая атака. Никогда не было, и вот опять!

Себастьян же протянул руку и нежно, с любовью провел кончиками пальцев по моей щеке.

Наверное, хороший знак. Во-первых, мне было приятно. Во-вторых, на маньяка, который после этого вцепится мне в горло, Себастьян не походил.

Хотя…

— Ты так сильно изменилась, — выдохнул он мне почти в губы. — И так резко… Как это могло произойти, Эдита?