Служебный роман для богини любви (СИ)

29

— Здравствуй, Эдита.

Голос у Матильды был приятный, но довольно низкий, как для женщины. И ступала она, крадучись, словно кошка.

Сначала женщина показалась мне безумно красивой, но, когда подошла поближе, я поймала себя на мысли, что её лицо — словно безжизненная маска. Холодное, полное презрения. Эти издевательски изогнутые губы, взгляд исподлобья, бросаемый на меня, уничижительный, буквально призванный показать свое место тому жалкому существу, что посмело встать у Матильды на пути.

И я в самом деле сейчас ощутила себя жалкой. Но вынудила себя расправить плечи и смело посмотреть ей в глаза.

— Здравствуйте, — ответила на приветствие, — Матильда. Какими судьбами?

— Решила, что пора мне поговорить с моей дорогой подругой…

С подругой?

Никто и никогда не говорил мне о том, что Матильда и Эдита тесно общались. Рене б точно знал об этом! И упомянул бы, хоть случайно. Все-таки, речь шла о его любимой женщине! Но, очевидно, эти «дружеские» отношения держались женщинами в строгой тайне.

— Уйдите, — велела Хранительница Времени купидонам.

Я нахмурилась. Повелительственный тон не свидетельствовал ни о чем хорошем. В первую очередь, для меня. Если Матильда так распоряжается всеми, значит, она точно пришла сюда неслучайно. Не для того, чтобы поболтать с подружкой обо всякой ерунде.

— Не можем, — заблеял один из купидонов. — Госпожа Эдита сказала…

— Вели им уйти, — приказала мне Матильда. — Нам нужно поговорить наедине. Тебе самой не захочется, чтобы у этого разговора были свидетели.

Последнее было произнесено таким заговорщицким шепотом, что у меня не осталось ни единого сомнения: Матильда долгое время покрывала Эдиту и потакала её ничегонеделанью. Вполне возможно, теперь, когда я взялась за Канцелярию Любви и пытаюсь тут что-то изменить, Хранительница Времени недовольна? Вообще-то, она должна наоборот радоваться качественным изменениям в Канцелярии…

Однако, Истинная не походила на женщину, желающую мира во всем мире и благодати для местного населения. Я была уверена в том, что если б ей на руку было содействовать гибели простых людей, она бы пошла на это.

Возможно, для собственного долголетия.

— Можете сделать перерыв на полчаса, — велела я купидонам. — Потом возвращайтесь.

Спорить они, разумеется, не стали. Моим купидонам только предложи отдохнуть — они аж побегут! Однако мне сейчас было не до них. Куда больше беспокойства вызывала Матильда, пристально смотревшая на меня. Так, что аж мороз шел по коже. Я чувствовала, что ничем хорошим этот разговор, если он все же состоится, не закончится, но нарушить тишину первой боялась.

Хранительница Времени дождалась, пока все до единого купидоны покинут комнату, и перевела на меня тяжелый взгляд. Усмешка, исказившая её лицо, мне совершенно не понравилась.

— Однако, — протянула она, — не стала ли ты излишне трудолюбивой в последнее время, Эдита?

— Я подумала, что слишком долго позволяла себе лениться, — тихо ответила я. — И что так дальше продолжаться не может. Потому и… Взялась за ум.

— Надо же… Не думала, что в твоем случае там есть за что браться.

— Как оказалось, есть.

Матильда ухмыльнулась.

— Дерзишь, Эдита?

— Почему же? — изогнула брови я, чувствуя, как начинает в два раза быстрее необходимого колотиться в груди сердце. — Всего лишь отвечаю на вопросы и развеваю сомнения. Вы что-то хотели, Матильда? Если так, то лучше сказать прямо.

— А мне казалось, тут я определяю, что лучше.

— Несомненно, — усмехнулась я. — Разумеется, вы. Я могу всего лишь рекомендовать и надеяться, что вы пожелаете прислушаться к моим словам.

— Ты научилась говорить, девочка, — Матильда вздохнула. — А я уж думала, ты совершенно безнадежна, и разум в вашей семье достался одному только Рене.

— К счастью, нет. Со мной тоже немного поделились.

— Вот как… Рада слышать.

Судя по выражению лица, Матильда не была рада ничему. Она откинулась назад, смерила меня полным недовольства взглядом и защелкала языком, словно что-то в процессе оценивания её не устроило. Я велела себе оставаться спокойной. Понимала, что если начну нервничать, то выдам себя в разы быстрее.

— Я пришла дать тебе дружеский совет, — наконец-то заговорила Матильда. — Возможно… Хм, возможно, он тебе не понравится. Но я надеюсь на то, что ты проявишь понятливость, моя дорогая.

— Сделаю все возможное, — мягко промолвила я. — Но для этого мне нужно сначала услышать, что именно вам необходимо, Матильда.

Женщина усмехнулась.

— Моя просьба будет очень проста.

— Я вся во внимании.

Хранительница Времени подалась вперед, и песочные часы на цепочке, её кулон, средоточие её могущества, покачнулись, словно гипнотизируя меня.

— Успокойся и веди себя так, как вела прежде. И перестань дергать Георга по поводу стрел, — прошипела она. — Твое дело сидеть тихо и не мешать. А ты, мышка, об этом забыла.

Я сглотнула.

То, о чем говорила Матильда, полностью подтверждало все мои подозрения. Вот почему Эдита столько времени ничего не делала, но не получила за это должного наказания! Но зачем Матильде нужно было полностью парализовать работу Канцелярии Любви? Что такого она могла задумать, что для этого необходимо было причинять такой вред человеческим чувствам?

Наверное, проще всего было бы согласиться. Тогда Матильда оставит меня в покое, даже не станет задавать лишних вопросов. Ей ведь надо, чтобы тут просто ничего не происходило. Остальное для неё значения не имеет.

Вне зависимости от того, из какого я мира!

Но что-то внутри меня моментально взбунтовалось, стоило только подумать о том, чтобы сдаться. Магия вскипела в жилах, в подсознание буквально вопило о том, что я сама себя толкаю на гибель. Да, допустим, я сейчас подчинюсь, пойду на поводу у этой женщины, но что будет после? Где гарантии, что я не умру, потому что мой дар будет против такого выбора?

Умру, не умру, а совесть замучит точно. И Себастьян… Возможно, он не осудит, если я расскажу ему всю правду, но впутывать в это мужчину и ставить его под удар не хотелось. А Матильда, судя по всему, была из тех женщин, что предпочитали многое держать в тайне и не подпускали никого постороннего к собственным секретам.

А я подошла вплотную, судя по её реакции.

— Это вызывает подозрения у всех, — отметила я. — Что купидоны ничего не делают, а я за это не получаю должного наказания. У Рене, например, есть ко мне ряд вопросов… И как мне прикажете после на них отвечать?

— Ну раньше же ты как-нибудь справлялась, — пожала плечами Матильда. — Придумай что-нибудь.

— Я… я могу, — решительно заявила я. — Могу просто уйти с этой должности, и все. Тогда от меня ничего не будет зависеть.

Предлагая это, я прекрасно знала, что Матильда не согласится. Её от моих слов аж перекосило, и женщина с каждой секундой становилась все мрачнее и мрачнее.

— Идиотка! — выпалила она возмущенно, перехватив мой серьезный взгляд. — Ты — редкостная идиотка, не иначе… Зачем тебе все это? — она обвела рукой канцелярию. — Если б ты не развела повышенную активность, никого б и не волновало, что ты там делаешь. Но тебе ведь необходимо было сначала привлечь к себе внимание!..

— Так мне продолжать в том же духе?

— Не вздумай! — огрызнулась Матильда. — Ты все портишь, Эдита. И если уж на то пошло, то вместо заявления на увольнение мне проще и вовсе…

Она не договорила. Перехватила мой внимательный взгляд и почему-то решила, что нынче не лучшее время для откровений.

Что ж, в какой-то мере я была склонна с нею согласиться. Откровенничать со мной не стоило. Матильда сказала уже достаточно, чтобы у меня возник к ней ряд вопросов. И заглавным среди них был: как Рене вообще мог связаться с этой женщиной?!

Но озвучивать я его не стала. Лучше потом спрошу своего «брата», он точно ответит искреннее, чем Матильда. И последствий будет меньше.

— Я не буду отменять изменения, — наконец-то заявила я. — Потому что я считаю, что и без того уже натворила достаточно плохого. Пришло время все это исправить. И я намерена заняться этим.

— Ты отказываешь мне? — зло щурясь, уточнила Матильда.

— Да, — кивнула я. — Я вам отказываю. Потому что я не намерена ставить под угрозу чужие чувства и счастье людей.

— А не слишком ли правильной ты стала? — изогнула брови женщина. — Мне кажется, прежде ты менее яростно относилась к своим служебным обязанностям. Что же так радикально изменилось сейчас?

Я сглотнула. Честный ответ наверняка стоил бы мне жизни. Матильда вряд ли склонна щадить тех, кто встает у неё на пути. Она растопчет меня, не задумываясь о последствиях. И я буду сама виновата в том, что попалась ей под горячую руку.

— Это в прошлом. Я больше не согласна участвовать в ваших играх, — наугад ляпнула я, поднимаясь на ноги. — Потому попрошу вас покинуть мой кабинет. Если вас не устраивает то, как я выполняю свои служебные обязанности, разве вы не можете подобрать другую богиню?

— Мне не нужна другая богиня! — взвилась Матильда, тоже вскакивая на ноги. — Мне надо, чтобы это была ты! И прежде ты вела себя правильно, глупая девчонка! Что могло измениться сейчас, что ты вдруг решила проявить характер и отказать мне?

— Возможно, во мне проснулась совесть.

— Дура!.. Да ты даже не понимаешь, что я могу…

Она не договорила. Дверь распахнулась, и с порога донеслось удивленное:

— Извините, а что тут происходит? Матильда? Не думал, что ты здесь. И, Эдита, за что ты послала мне этого идиота? Он уже несколько часов скулит у меня в кабинете, что ты нагло эксплуатируешь его труд, и я никак не могу его успокоить!

Я медленно подняла голову. В дверном проеме стоял Рене, и он, кажется, искренне не понимал, что же такого могло произойти между мною и Матильдой, что мы, взъерошенные, сейчас были готовы броситься друг на друга и выцарапывать друг другу глаза.

- Рене, — расплылась в улыбке Матильда, поворачиваясь к мужчину. — Рене, я… Мы… — она запнулась и покосилась на меня с особенным недовольством. Судя по всему, Матильду совершенно не порадовало то, на какой ноте зашел в кабинет бог красоты и искусств.

Я же про себя отметила, что бледность Хранительницы Времени чудесным образом отражалась на Рене. Он словно стал ещё привлекательнее, настолько, что просто глаз не отвести! Я даже невольно залюбовалась четким профилем своего «брата».

— Я пришла к Эдите поговорить относительно места её проживания, — наконец-то проворковала Матильда. — Потому что тот дом, в котором она живет, в отвратительном состоянии. И было бы очень неплохо, если б она согласилась переехать. У нас как раз выделена одна квартира в качестве «жертвы богам» в новом жилищном комплексе.

— Спасибо за предложение, — сухо отозвалась я, — но, к сожалению, мне это не слишком интересно. Мне нравится мой дом, и я буду жить там.

— Там же ужасно, — с нажимом промолвила Матильда.

— Да нормально там, — Рене подошел вплотную и одной рукой обнял Хранительницу Времени за плечи. — Эдита там уже почти все убрала.

— Вот как…

Матильда как-то странно реагировала на вроде бы невинное прикосновение Рене. Она покраснела, бросила на него взволнованный, но при этом полный страсти взгляд. Мне на какую-то секунду показалось, что женщина испытывает к нему нешуточную страсть, но будто боится быть отвергнутой. Или… Кроме страсти и волнения была ещё жадность.

Возможно, Матильда не могла похвастаться никакими глубокими чувствами, но энергетика Рене и его недоступность притягивали её, словно магнитом. Настолько сильно, что она даже не пыталась сопротивляться, льнула к нему, но при этом чувствовала, что все её хитрости имеют обратный эффект. Вместо того, чтобы обретать чужие силы, Матильда теряла свои собственные.

— Да, — решила я не лгать. — Привела дом в полный порядок, теперь жить там будет в разы приятнее… Так что ни единой причины отказывать себе в возможности жить там не вижу.

Матильда сжала зубы. Если б мы сейчас были с нею наедине, то она явно говорила бы совершенно по-другому, но рядом с Рене почему-то не рисковала идти в наступление. Словно понимала, что мужчина может быть отнюдь не так мягок, как ей бы хотелось.

— В любом случае, Эдита, хорошо подумай над моим предложением, — через силу улыбнулась она. — Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу тебе как лучше.

— Конечно, — кивнула я. — Понимаю. Но все же останусь при своем мнении.

— Как знаешь, — пожала плечами Матильда. — Рене, дорогой, возможно, мы с тобой прогуляемся? Я так давно не бывала здесь, не ходила по лабиринтам Канцелярии…

— Очень странно, — проронил Рене внезапно похолодевшим, напряженным тоном. — Мне казалось, что ты прибывала сюда регулярно, чтобы проверять, как идут дела. Разве нет?

Матильда скривилась.

— Моя память не так хороша, как твоя. Все-таки, возраст. Сам понимаешь.

Мне это совершенно не понравилось. Если женщина намекает любимому мужчине на собственный преклонный возраст, а он стоит рядом, молодой, привлекательный, буквально светящийся здоровьем, то она явно пытается отвлечь его от чего-то другого.

Матильда выглядела лет на тридцать-тридцать пять, хотя на самом деле разменяла уже не первое тысячелетие, но меня смущало другое. Было в ней что-то такое… Неестественное, надломленное, и эта женщина словно пыталась каким-то образом избавиться от печати возраста на своем лице. Как будто…

Как будто трещины на старом доме пытаются замазать глиной и краской, но полностью заделать их уже не могут. И фундамент расползается, крошится, трещит ужасно, но все только продолжают добавлять все больше и больше новых деталей и элементов.

Но не чинят.

Потому что знают: это слишком трудозатратно, проще снести этот дом и выстроить новый.

Так и Матильда сейчас чувствовала себя в этом теле. Словно пыталась его сберечь, но пришла к выводу, что это вряд ли возможно на данный момент.

— Ну что ж, — вздохнул Рене, — пойдем, прогуляемся. Эдита, хорошего дня. И забери от меня этого идиота, прошу тебя.

— Димитрия? Заберу, — усмехнулась я. — Хорошей вам прогулки.

— Спасибо.

Они ушли. Рене обнимал Матильду за плечи, она все кокетничала, и все эти ужимки почему-то вызывали у меня желание рассмеяться ей в лицо.

Но я понимала, что мне-то на самом деле не до смеха.

Потому что она что-то заподозрила.

И я могла с легкостью попасть под удар.