Снегирь и волк

Глава 15

Полина специально поставила будильник на половину шестого, ожидая, что в самую рань альфа ворвётся в комнату и пинками вытолкает за дверь. В шесть она уже была полностью одета и собрана. Но никто не появился ни в шесть, ни в семь, ни в восемь. Лишь в половине девятого Клара сообщила, что Чёрную волчицу ждут к девяти на завтрак.

Женщина вошла в столовую за две минуты до того, как тонкая стрелка на дорогих напольных часах указала на 12. За длинным столом сидело несколько незнакомых мужчин. Альфы не было. Оборотница восхищённо оглядывала огромный, роскошный зал. В нём запросто можно было прокормить человек сто зараз. От вида приборов на столе стало не по себе. Пользоваться вилкой и ножом, она, конечно, умела, но чтобы таким количеством!? Аппетит стал пропадать.

Один из оборотней внимательно разглядывал волчицу, замершую у дверей:

— Это тебя прислал Совет на перевоспитание?

— На обучение, — поправила Полина, но глаз не отвела.

То ли ответ не понравился, то ли она сама, но мужчина скривился, словно его заставили съесть таз лимонов. В типичных для Белых волков серо-голубых глазах сверкнули льдинки.

— А я тебя помню, — заговорил ещё один оборотень, по виду, немного дружелюбнее первого. — Ты была в доме Беренгара Арлага вместе…

Он не договорил: все словно по команде вскочили и опустили головы. Полина поняла, что в столовой появился Рейнгольд Виттур. Она обернулась, напоровшись на холодный взгляд блеклых, словно вылинявших глаз.

— Ты уже здесь? Хорошо, — вожак перевёл взгляд на мужчин. — С сегодняшнего дня эта волчица принадлежит нашей стае и находится под моей личной опекой.

— Да, альфа, — отозвались голоса.

Рейнгольд пошёл к столу и знаком велел Полине следовать за ним. Кивнул на свободное место в самом конце, а сам сел во главе стола.

— Мои беты, — он кивнул на «кислого», — Родик Гилмор.

Полина перехватила взгляд не намного добрее того, которым бета встретил её у дверей. Мужчина с короткими, торчащими ёжиком, белыми волосами красноречиво скривился.

— И Ансур Шеремет, — представил альфа второго бету.

Оборотень приветливо кивнул женщине.

— С остальными познакомишься позже, — закончил Рейнгольд.

Белые сели на места. И лишь после этого Родик заметил:

— Ты не назвал нам её имя.

Альфа посмотрел на притихшую волчицу:

— У неё нет имени.

— Есть, — Полина выпрямилась.

— Правом альфы я лишаю тебя прежнего имени, — спокойно пояснил мужчина и вернулся к еде.

Женщина не сводила с него тяжёлого взгляда, но Рейнгольд Виттур оставался абсолютно невозмутимым, сосредоточившись на завтраке. Другие последовали его примеру. Оборотень, сидевший рядом, любезно предложил:

— Тебе подать что-нибудь?

Волчица взмахом руки оборвала его ухаживания. Мужчины заметили её резкое движение, но не отреагировали.

— Кого я предала, альфа?

В абсолютной тишине её звенящий от возмущения голос оглушающе прокатился по залу. Рейнгольд посмотрел на неё:

— Что?

— В моём мире имени лишают только тех, кто предаёт свою семью, свой род. Так кого я предала?

Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Чёрные, живые угольки и выбеленное морозами небо. Хотелось моргнуть до боли, а ещё больше хотелось отвести взгляд, но волчица терпела. Она не слышала, как шептались другие, как переломалась вилка в руках Рейнгольда. И лишь тычок под бок от соседа заставил её отвести взгляд. Она зло глянула на бледного молодого мужчину:

— Чего тебе?

— Замолчи, — шикнул тот.

Рейнгольд что-то велел Гилмору. Бета бегом бросился из зала, и через минут пять вернулся. Всё это время оборотни за столом не шевелились, позабыв про голод. Родик протянул альфе массивную, явно старую, книгу. На вид, это фолиант, украшенный золотом и камнями, весил килограмма три, не меньше. Рейнгольд поднялся и медленно направился к волчице:

— По мне, твоё имя нелепое и невыразительное. Но раз ты его так ценишь… — он протянул ей книгу. — Это «Полный свод правил общения и поведения оборотней». Если за обедом ты назовёшь мне восемь правил, которые только что нарушила, я позволю оставить имя. Если нет — возьмёшь другое, то, которое выберу Я.

И у Полины хватило ума согласно кивнуть. Рейнгольд скривил губы, что, наверное, должно было означать улыбку, и вышел из зала. Завтрак закончился. Женщина молча подхватила книгу и ушла к себе. А Белые волки хмуро переглянулись. Родик стукнул кулаком по столу:

— Ох, не к добру эта сука тут появилась!

Ему вторил черноволосый оборотень с хитрыми светло-карими глазами, больше похожий на лиса, чем на волка.

— Намучаемся мы с ней, помяните моё слово.

— Владий, помолчи, — одёрнул его Ансур Шеремет. — У волчицы тяжёлый характер, иначе её не послали бы к Рейну. Но альфа не пустил бы в свой дом оборотницу с гнилым нутром.

Полина только открыла книгу, перевернула пару страниц и поняла: чтобы разобраться в этом, нужны годы, а у неё пять часов. Тут не справиться и с кучей помощников. Помощники! Конечно! Шустро вытащила гилайон:

— Ян?

Серый альфа обрадовался звонку:

— Привет, малышка! Как дела?

— Ян, нужна помощь! — с ходу озадачила женщина.

Мужчина тут же собрался:

— Какая именно?

Полина быстро ввела оборотня в курс дела, Грис выругался:

— Не по-детски за тебя взялись.

— Поможешь?

— Ну, конечно! Рассказывай по порядку: что делала, говорила на кого смотрела и как — всё-всё каждую мелочь.

Шесть проколов нашли быстро, а вот с оставшимися двумя застопорились. Полина в сотый раз рассказывала, что произошло, но Ян лишь разводил руками:

— Смотреть в глаза альфы нельзя — раз. Перебивать альфу или бету нельзя — два. Не выполнять приказ альфы нельзя — три. Обращаться к альфе во время еды нельзя — четыре. Сидеть, когда альфа встал, нельзя — пять. Твой сосед, скорее всего, гама, а ты рыкнула на него — шесть. Что ещё?

Полина развела руками и тоскливо глянула на часы. Серый волк ругнулся:

— Звони Стаху. Вместе попались, вместе и выпутываться будем.

Чёрный альфа удивлённо глянул на иллюзии Яна и Полины, но, узнав в чём дело, успокоился:

— Я уж было подумал, что Полинка бежать собралась.

— А ты бы не помог?

— Бежать от менталистов? — Карнеро хохотнул. — Детка, даже не пытайся. Можно спрятаться и замаскироваться везде, но не думать нельзя. А против Белых бессильны даже магические амулеты. Ладно, к делу. Полинка, рассказывай! Желательно в лицах.

Волчица послушно начала рассказ. Стах согласился с Яном по шести нарушениям. Но тоже задумался над оставшимися двумя.

— Ушла из столовой вперёд остальных? — предложил он, наконец.

— Но Рейн ушёл раньше и этого не видел! — возразил Ян, потом глянул на Полину: — Хотя мог и догадаться, что так будет. Держи это как вариант.

— Получается семь. А восьмой?

Неумолимо приближалось время обеда. И когда за ней зашёл тот самый любезный сосед по неудавшемуся завтраку, Полина попрощалась с хмурыми приятелями и, подхватив талмуд, поплелась в столовую. Что делать?

Родик Гилмор правильно оценил бледное личико новенькой и мерзко ухмыльнулся. Ансур сочувственно вздохнул. Другие её просто проигнорировали.

В столовую неспешным шагом вошёл альфа. Как и утром, все встали и опустили глаза вниз. Мужчина подошёл к женщине:

— Как успехи? Порадуешь меня?

Полина тоже опустила глаза:

— Смотря, что порадует вас, альфа? Моё усердие и старательность в познании мира оборотней. Или возможность поставить недавно укушенную волчицу из другого мира на место.

Беты напряжённо следили за происходящим и мысленно переговаривались.

«Что она делает? — ревел Родик. — Альфа в ярости!»

«Ещё бы, — шептал Ансур Шеремет в ответ. — Чёрная волчица загнала Рейна в ловушку. Теперь ему нужно или оставить ей имя, отступив от собственных слов, или выставить себя мерзавцем, обижающим слабую женщину, попавшую в трудную ситуацию».

То, что альфа разгневан, понимали все, кроме Полины. Внешне Виттур оставался всё таким же спокойным. Он сел на своё место:

— Я слушаю тебя.

— Я не справилась. Я нашла только семь нарушений.

— Садись и рассказывай.

Женщина огляделась, гадая, куда положить большую и тяжёлую книгу. Альфа исподлобья следил за ней:

— Положи книгу на стол!

Полина, воспитанная в интеллигентной семье, возмутилась:

— Как на стол?

Белые растерянно переглянулись, не сообразив в чём дело. Рейнгольд тихо спросил:

— Что на этот раз не так?

— Это же книга! — и потому, как она погладила толстую обложку, стало понятно, что для волчицы это нечто большее, чем сшитые листы бумаги. — Видно же, что старая, ценная. И её на стол?! Где тарелки, еда?!. Вы что?

Родик, закрыв лицо руками, застонал, словно ему разом заболели все зубы. Рейнгольд медленно вздохнул, потом сквозь зубы выдохнул:

— Пошла вон! Сегодня останешься без обеда и ужина! Ясно?!

— Да, альфа!

Полина пулей вылетела из столовой. Страх быстро вытеснила безумная надежда: ведь Виттур ничего не сказал про имя! Да если удастся выкрутиться и остаться Полиной — она неделю есть не будет! Больше вряд ли выдержит!

Назавтра волчица проснулась ни свет ни заря. Очень хотелось есть. Звериная натура требовала много энергии, а прошлый день женщина провела впроголодь. Полина выглянула в коридор и бегом бросилась на кухню, надеясь выпросить что-нибудь у Айне. Но едва она ступила на лестницу, как внизу услышала голоса. Бас Родика Гилмора узнала сразу, «кислый» бета ей точно не товарищ. А потом расслышала тихий голос Виттура. Чего им не спится? Оборотница ещё немного постояла у лестницы, не решаясь спуститься на кухню, и вернулась к себе несолоно хлебавши.

На завтрак Полину не позвали. Часы показывали половину десятого. Женщина бесцельно крутилась у окна. Голод давал о себе знать всё сильнее и настырнее. Во дворе Полина заметила дерево с красными ягодами. Рябина что ли? Надела куртку, обмотала шею красным шарфом и вышла на улицу, натягивая на голову красную шапочку, а на руки такие же варежки.

Трескучий мороз полоснул по открытым участкам лица. Голубое небо и яркое солнце. Точно на сильный мороз! И вот это лето?! Что тогда зимой будет? Волчица хмыкнула и спрятала нос в мягком шарфе. По расчищенному двору прошла быстро, а вот за служебной калиткой снега намело в человеческий рост. Идти было непросто, но дерево стояло совсем близко. Проваливаясь почти по колено в снег, Полина обошла шершавый стволик. Рябина? Не рябина? Вроде не сезон для ягод? Не отравиться бы ненароком! Чирикнула птичка, бодро склёвывая одну ягодку, довольно защебетала. Женщина просияла: значит, и она может есть. Волчица притянула ветку, обрывая гроздь. Недовольная птица обиженно чирикнула и вспорхнула с дерева.

— Лети, лети! — помахала ей вслед женщина. — Нам самим мало.

Она попробовала подмороженную ягоду. Ого! Неудивительно, что птичка возмущалась. Вкусно-то как!

Из окна за происходящим наблюдал Сварн Каминский, пока остальные волки ещё сидели за столом.

— Что она делает? — спросил Рейнгольд Виттур.

— Макхубу ест! — сосед Полины по столу не удержался от смешка, когда женщина гоняла ларка — маленькую птичку, гнездящуюся рядом с жильём людей и нелюдей.

— Много съела? — поинтересовался Ансур.

— Гроздь доедает.

Шеремет поднялся:

— Пойду за обезболивающим. Через минут пятнадцать прибежит.

Виттур задумчиво потёр подбородок:

— Не торопись. Пусть помучается немного. Лучше запомнит, что незнакомые плоды и ягоды есть нельзя, даже если умираешь от голода.

Ансур кивнул и вышел.

— Вот же ж горе привалило! — проворчал «кислый» бета.

А Полина, набрав ягод, гуляла-гуляла и подошла к деревне. Ещё издали заприметила горку, которую облюбовала местная ребятня, подобрала оставленную кем-то ледянку и лихо съехала по отполированному льду. Адреналин скаканул вверх. Поправив съехавшую на лоб шапку, волчица полезла обратно.

— …С горы, с горы, с горы как птица лечу-у-у! — она громко напевала песню кота Леопольда.

Легла на живот и — вжих-х-х!!! Полетела вниз с громким визгом. Белые волки, отправленные на её поиски, перепугались, выскочили из-за пригорка и замерли, ошарашенно глядя на катающуюся с горы волчицу. Родик в сердцах сплюнул и пошёл обратно.

А Полина съехала с горы прямо под ноги Ансура Шеремета. Бета тяжело вздохнул, хотя в серых глазах плясали смешинки:

— Как птица, говоришь, лечу?! Ну, полетели домой, Снегирь! Альфа тебя зовёт.

Рейнгольд Виттур ждал в своём кабинете. Полина следом за Ансуром прошла по левому коридору и вошла в огромный зал, украшенный огромными картинами. Но внимание женщины привлекли не они, а белый рояль у окна. Интересно, кто играет? Бета обернулся на притормозившую волчицу и кивнул на ещё одни приоткрытые двери.

— Альфа, подопечная здесь! — произнёс он громко.

— Пусть войдёт.

Полина с опаской вошла в очередную комнату. Совсем не похоже на кабинет. Слишком большое помещение. Слишком светлое. Эркер открывал прекрасный вид на снежную пустыню, по-своему великолепную и чарующую. Полукруглый стол из светлого дерева, светлые стены. Казалось, Виттур даже интерьером старался подчеркнуть, что он Белый оборотень. Ярким живым пятном был камин, облицованный шоколадно-коричневыми мраморными плитами. Сейчас огонь не горел, но вот вечером или когда за окном метель, камин, наверное, не только согревал, но и спасал от тоски. И ещё почему-то подумалось, что альфа здесь проводит почти всё своё время.

— Присаживайся, — мужчина за столом что-то быстро писал, лишь на мгновение глянув на вошедшую. — Как самочувствие?

— Отлично, — волчица послушно опустилась в мягкое кресло.

— Ничего не болит?

Женщина настороженно глянула на него:

— Если вы про ягоды рябины, то бета Ансур мне всё объяснил.

— Это не рябина, это макхуба, — поправил Виттур. — В больших количествах её ягоды вызывают желудочные боли.

Женщина кивнула:

— Уже сказали и дали микстуру. Я осознала, в чём была не права. В следующий раз буду умирать от голода.

— В следующий раз надо вовремя придти на завтрак и всего лишь извиниться, — поправил оборотень.

Полина хотела было возразить, но потом решила не нарываться. Виттур довольно кивнул, заметив это. Он подтолкнул к женщине исписанный лист бумаги:

— Это список того, чем ты будешь заниматься.

Полина внимательно просматривала записи: история, расоведение Гебы — что это такое? Хотя учитывая, кто здесь живёт. А дальше шёл перечень из двух слов, одним из которых было слово «оборотень». История стай, правила поведения в светской, деловой, повседневной жизни оборотней, медицина оборотней, психология оборотней, традиции и культура оборотней. Самой последней значилась «физическая подготовка, защита и охота оборотней».

— Есть возражения, предложения? — спросил Рейнгольд, наблюдая за волчицей.

Та качнула головой:

— Нет, наверное. Я полностью доверяю вам, альфа.

— Тогда сегодня и начнём, — ошарашил оборотень.

— Но у меня ничего с собой нет: ни ручки, ни тетрадей, — женщина скользнула руками по своим бёдрам, словно надеясь, что в карманах брюк случайно окажется ученический рюкзак со всем необходимым.

— Они тебе не понадобятся. Это не школа, здесь не будет уроков, звонков и перемен. Я буду рассказывать тебе историю нашего мира и одновременно знакомить с расами, населяющими Гебу. Так же будет проходить изучение истории оборотней и правила поведения. Позже тебе принесут книги, где описываются те или иные события. В свободное время ты сможешь ещё раз всё перечитать и на следующем занятии задать вопросы, если они возникнут.

— Остальные занятия будут проходить так же?

— Это ты обсудишь с наставниками. Как залечивать раны свои и чужие тебя будет учить Ансур. Он же объяснит нашу психологию. Про традиции лучше всего расскажет Сварн Каминский, твой сосед, он некоторое время был одиночкой, много путешествовал. А физической подготовкой займётся Родик.

И вот тогда оборотница дрогнула: «кислому» бете она не нравилась. Значит, будут жертвы, как говорил Федя в «Операции Ы».