Солдат

ГЛАВА 21 ПАНАМСКАЯ ИДИЛЛИЯ

Карибское мора — один из важнейших в стратегическом отношении районов мира, имеющий жизненно важное значение для безопасности Соединенных Штатов. В течение многих лет оно было и до сих пор остается мирным и спокойным районом в значительной степени благодаря тем мероприятиям, которые мы проводили в течение более 120 лет, терпеливо преодолевая всевозможные затруднения, чтобы создать основы взаимопонимания между нами и нашими соседями. Американский народ не должен забывать, что район Карибского моря продолжает оставаться чрезвычайно важным для обороны нашей страны. Этот полукруг — наша внутренняя крепость, где мы совместно с двадцать одной латиноамериканской республикой и с доминионом Канадой можем мирно сосуществовать и обороняться против наших врагов, пока нас связывают общие цели. Но — если в новой мировой войне хотя бы некоторые из этих американских республик выступят против нас или будут сохранять нейтралитет, мы окажемся в очень опасном положении. Трудно переоценить значение гармонического сотрудничества между нами и этими республиками, сотрудничества, основанного на доверии, взаимопонимании и уважении.

Наши вооруженные силы в районе Карибского моря немногочисленны. Там дислоцируется всего лишь один полк пехоты, немного зенитной артиллерии в зоне Панамского канала и небольшой гарнизон в Пуэрто-Рико. Но значение этих сил несравнимо с их численностью. Командующий вооруженными силами района Карибского моря и командиры подчиненных ему родов войск и служб оказывают огромное влияние на вооруженные силы, а следовательно, и на политический строй латиноамериканских республик. Наша военная организация, наша армия служат образцом для армий большинства латиноамериканских республик. А ведь именно армии латиноамериканских стран могли бы оказать решающее влияние на свои правительства.

Месяцы, проведенные мною в Панаме в качестве командующего вооруженными силами района Карибского моря, были поистине идиллическими и надолго сохранятся в моей памяти. После физического и умственного напряжения военных лет и службы в Военно-штабном комитете мне было необходимо отдохнуть.

Вернувшись домой в начале 1946 года, я обнаружил, что мои прежние брачные узы не выдержали испытания долгих лет разлуки. Единственны выходом был развод. В декабре 1947 года я женился вторично. В моей жизни еще не было события, которое вызвало бы у меня такое огромное воодушевление и такую глубокую благодарность господу богу. Только женитьба на моей любимой Пенни открыла мне истинное богатство жизни. Мне никогда не забыть и того душевного успокоения, которое принесло мне общение с пастором церкви св. Варфоломея в Нью-Йорке, преподобным Полем Сарджентом, благословившим наш брак. Для меня было большой честью приглашение вступить в совет церкви ев. Варфоломея. Здесь я получил счастливую возможность узнать высокие душевные качества этого замечательного христианина, джентльмена и патриота.

Через семь месяцев со дня нашей свадьбы мы отправились в Панаму, где поселились в восхитительном старом доме, прохладном, удобном, окруженном большой крытой верандой. Уже много лет этот дом был официальной резиденцией командующего американскими войсками в зоне канала.

Вид у него был достаточно дряхлый из-за разрушительного действия климата и прожорливых термитов. Впоследствии, когда я стал начальником штаба армии, мне удалось получить разрешение на замену его тяжелых деревянных конструкций стальными, и теперь он переживет еще не один десяток лет тропического климата. Пенни мужественно встретила вызов, который судьба часто бросает всем женам военных, и принялась за устройство нового домашнего очага. Столь же мужественно встречала она в последующие годы и более серьезные превратности судьбы.

Самым большим событием в нашей жизни было появление на свет маленького Мэтти. Старые солдаты и маленькие дети просыпаются очень рано. Когда Мэтти был совсем крошечным, я, бывало, вставал на рассвете, пока Пенни еще спала, брал сына из кроватки и прогуливался с ним по веранде.

С нами были и добрые друзья: мой замечательный начальник штаба генерал Брайен, возглавлявший администрацию зоны канала, губернатор Ньюкамер, командующий сухопутными войсками генерал-майор Портер, начальник морской пограничной охраны вице-адмирал Дэн Барби и генерал-майор Уиллис Хейл — старый товарищ, с которым мы много лет вместе служили. Послом США в Панаме был Монет Дейвис — любезнейший, очаровательный человек. Мы с женой провели немало приятных вечеров в обществе этих выдающихся людей и их жен.

Чудесные дни проводили мы и на свежем воздухе. Слово «Панама» на языке местных жителей означает «страна, изобилующая рыбой». Пении, разделявшая мою страсть к рыбной ловле, вскоре убедилась, что это название соответствует истине.

Лучшая рыбная ловля и самые изумительные виды были на островах Галапагос, где наше правительство все еще держало небольшую авиационную часть на аэродроме, построенном во время воины для самолетов, которые патрулировали в море на западных подступах к Панамскому каналу.

Мне не приходилось встречать другого подобного места на земном шаре. На этих островах оказываешься словно в прошлой геологической эре. Мир птиц и рыб на Галапагосе фантастичен как по размерам, так и по обилию видов. Из моря выступают огромные конусы древних потухших вулканов. На их скалистых утесах, покрытых тощей, высохшей растительностью, гнездятся мириады птиц. Они так мало знают человека, что не испытывают перед ним никакого страха.

Мы пробыли там пятьдесят два часа и, вероятно, со рок восемь из них посвятили рыбной ловле.

В этих водах водились крупные рыбы-парусники. За неделю до нашего приезда рыбаки поймали рыбу весом в 96 килограммов. Мы не пробовали ловить парусников, но поймали много золотистых макрелей, быстрых и энергичных рыб, отличающихся великолепной окраской, а в готовом виде — чудесным ароматом. Для рыбаков Галапагоса акулы были так же опасны, как для старого рыбака из повести Хэмингуэя. Однажды я насчитал в радиусе около 50 метров вокруг нашего катера 47 акул, лениво плавающих у самой поверхности воды. У меня был с собой карабин, и мы по очереди стреляли в них, но это как будто не очень беспокоило хищников. Когда пуля ударяла в воду, они начинали двигаться немного быстрее, по потом опять замедляли движение и продолжали так же лениво описывать круги.

Но, конечно, не все время я проводил в увеселительных прогулках. Когда я принял командование на Карибском море, там еще находились небольшие части всех трех видов вооруженных сил. У нас был отряд подводных лодок, базировавшийся на острове Коко-Соло, и трупа истребителей F-80, которые в то время были самыми современными истребителями, базировавшимися в зоне канала. Однако период финансовых ограничений еще не кончился, и министр обороны Льюис Джонсон продолжал, как он выражался, «срезать жир» с военного ведомства. По вместе с жиром он срезал и мышцы. Вскоре у нас отобрали и подводные лодки и истребите ли, что было, на мой взгляд, крайне неразумно.

Наша панамская идиллия прервалась неожиданно. Я принял командование па Панаме в июне 1948 года. В начале сентября 1919 года, когда мы с женой выехали с официальным визитом в Венесуэлу, я получил сообщение из Пентагона. Генерал Брэдли с должности начальника штаба армии был перемещен па должность председателя объединенного комитета начальников штабов. Генерал Джозеф Лоутон Коллинз должен был принять обязанности начальника штаба армии и предлагал мне пост заместителя начальника штаба по оперативным и административным вопросам. Все эти перемещения спутали наши планы. Мы с женой получили приглашение посетить Бразилию, которую моя жена еще не видела и где у меня было много близких друзей. Совершить это путешествие так и нс удалось, потому что в Панаме меня ждала еще одна телеграмма, требовавшая моей незамедлительной явки в Вашингтон. Я тут же решил, приняв некоторые меры предосторожности, лететь на бомбардировщике В-17, переоборудованном в пассажирский самолет.

Едва мы закончили последние приготовления, как с печальным выражением лица ко мне зашел полковник Итон — мой начальник строевого отдела. Я уже знал, что это предвещает неприятные новости:.

— Ну, Док, в чем дело? — спросил я, уверенный, что случилась какая-то неприятность.

Он протянул мне бумагу.

— Я не хотел вам показывать, — сказал он, — она уже несколько дней у меня.

И я прочитал директиву министра обороны Джонсона, категорически запрещающую перевозку, семей военнослужащих по воздуху.

Это известие крайне разочаровало меня, потому что, прилетев домой на самолете, я еще имел бы время ненадолго съездить в Сан-Диего повидаться с матерью, представить ей Пении, показать нового внука. Теперь я лишился этой возможности.

Итак, нам пришлось изменить все свои планы. Благодаря любезности администрации зоны канала мы полу-чили отдельную каюту на пароходе, который должен был отойти довольноскоро. Нельзя сказать, чтобы меня обрадовала такая перемена, но все же я нс очень расстроился. За свою мггоголегнюю службу в армии я привык ко всяким неожиданностям и в военное, и в мирное время.

Пении спокойно встретила эту новость. На мой взгляд, одной из самых замечательных сторон нашей армейской семейной жизни является та легкость, с какой жены и дети военных воспринимают превратности судьбы. В девяти случаях из десяти па долю жен приходится больше неприятностей и хлопот, чем на долю мужей. Приходится отрывать детей от занятий среди учебного года и везти через всю страну, а то и на другой континент, в новое, совершенно незнакомое им место. Надо в кратчайший срок упаковать и погрузить на пароход обстановку и каждый раз занозо устраивать домашнее хозяйство в самых отдаленных уголках света. Дорогие сердцу сувениры, которые так любят собирать семьи военных, теряются и ломаются при перевозке (старая армейская поговорка говорит, что три переезда приносят больше ущерба, чем пожар). Такая цыганская жизнь Требует особого склада характера. Наши жены и дети мужественно и бодро переносят все трудности, и это — одна из самых светлых сторон армейской семейной жизни. Особенно хорошо приспосабливаются дети. Мой сын Матти в свои шесть с половиной лет успел сменить дюжину домов и гостиниц в Панаме, Соединенных Штатах, Японии и Франции. Няни учили его болтать по-японски, пр-фрапцузски, по-немецки; все эти языки он быстро схватывал и так же быстро забывал). И все же он не страдал от неожиданных переездов, выпадавших на его долю. Наоборот, он даже немного гордился тем, что так много ездит. Не так давно в Вашингтоне, когда он возвращался в гостиницу с прогулки, лифтер спросил его:

— Эй, малыш, где ты был?

— Я? — отвечал Мэтти. — О, я был везде.

Мы прибыли в Нью-Йорк 34 сентября и поездом отправились в Вашингтон. В тот же день я явился в Пентагон. Меня немедленно усадили за работу — таков уж мой несчастный удел, особенно когда дело касается службы в Вашингтоне. И более пяти лет, вплоть до моей отставки в июне прошлого года, я работал, не зная отдыха.