Солги обо мне

Глава шестнадцатая: Юпитер

Глава шестнадцатая: Юпитер

В этом мире, при всем моем терпении и снисходительном отношении, довольно много вещей, которые меня… как бы это сказать по-мягче… В общем, раздражают и злят. Я не люблю бессмысленные споры, не люблю бестолковые аргументы, не люблю звонки посреди ночи и пьяных женщин.

Но все это - раздражающие неизбежные факторы, которые приходится принимать и с которыми, так или иначе, я вынужден смириться. Невозможно перевоспитать всех дураков на свете, как нельзя и вылечить всех идеалистов, спорящих ради спора. Чего нельзя сказать о ситуациях, которые я целиком и полностью контролирую, и которые, по независящим от меня факторам, все равно выходят из-под контроля.

В большей степени это касается, конечно же, работы, в меньшей - женщин, но именно ситуации с женщинами раздражают больше всего. Поэтому, чтобы оградить себя от неприятных сюрпризов, я всегда стараюсь взять ситуацию под свой единоличный контроль и установить свои правила. Если женщина с головой на плечах и не пытается перехватывать инициативу у ее законного владельца (меня) - все будет развиваться хорошо и максимально комфортно для нас обоих. Ну, само собой, пока мне не надоест. Если женщина начинает корчить из себя непонятно что - мы сразу прощаемся. Я слишком много работаю, чтобы напрягать мозги еще и там, где хочу получать исключительно приятные эмоции.

Поэтому, ситуацию с Никой я сразу оформил в нужную мне обертку. Сделал ей красиво, дал тот уровень «приятностей», который она смогла бы принять без угрызений совести и не чувствуя себя обязанной. Это действительно редкость в наше время - женщина, которая охотно принимает цветы, но точно пошлет на хер как только учует бархатную коробку с украшением.

Кроме того, навязав Нике машину с водителем, я убил сразу двух зайцев - получил приятные долгоиграющие бонусы в виде ее постепенного привыкания к определенному комфорту в моем лице и, что куда важнее - всю интересующую меня информацию. Распорядок ее дня, где бывает, во сколько и с кем, когда поднимается и когда возвращается домой. Мой натасканный водитель даже пересказывал мне все ее телефонные разговоры.

Девочка оказалась действительно приятным исключением из многих правил - вела здоровый образ жизни, рано вставала, три раза в неделю ходила на утреннюю пробежку, много читала и любила интеллектуальное кино. При этом, как оказалось, родилась в многодетной семье, но более-менее крепкую связь поддерживала только с парой сестер. Родителям звонила редко. Жила танцам в прямом смысле этого слова.

И, самое главное - в ее поле не было абсолютно никаких мужчин.

Включая непонятных бывших или предмета тайный воздыханий.

Для меня отсутствие рядом с моими «закусками» и, тем более, «главными блюдами» непонятных особей мужского пола - это даже еще хуже, чем детские фокусы, которые устроила Ника. Потому что ее молчаливый побег я еще могу хоть как-то оправдать, а вот когда тёлка крутит хвостом перед носом у разных мужиков - ну на хер. Я в принципе не понимаю этих женских истерий в духе: «Пока у меня нет кольца на пальце - я могу выбирать». Ага, да хуй там плавал. Если я выбрал женщину и «пометил» ее своим вниманием - значит, рядом не должны тереться никакие другие мужики. И, тем более, от нее не должно вонять другими мужиками.

Наверное, только поэтому я спускаю на тормозах выходку Ники. Признаться, в моей жизни это первая девочка, рядом с которой нет никаких яйценосцев, а я такие подарки судьбы просто так не разбрасываюсь.

— Ты же мог приехать ко мне домой, - первой нарушает молчание Ника, пока я задумчиво веду машину. - Или в балетную студи. Зачем все эти сложности?

— Никаких сложностей, - отвечаю я.

Останавливаюсь на светофоре и буквально «ухом» чувствую, как хмуро она на меня смотрит. Ждет, что я вот так сразу выложу карты на стол и расскажу откуда и как настолько подробно осведомлен о ее жизни. Пусть пошевелит мозгами, подумает, засомневается, выстроит парочку теорий. Может хотя бы после этого у нее пропадет желание в будущем снова выдумывать поводы, чтобы от меня сбегать. Пусть лучше подумает о чем-то действительно важном.

— Олег? - Ника требовательно привлекает внимание.

— Я просто приложил немного мысленных усилий, чтобы узнать, где еще кроме дома, балетной студии и репетиций постановки, бывает заинтересовавшая меня женщина. Как она проводит время. - Беру паузу и, глядя ей в глаза, добавляю: - И с кем.

Всегда есть маленький шанс, что у нее есть какой-то тайный парень. Кто-то, кто навещает ее раз в хренову кучу недель, поёбывает от души и сваливает в закат. Не хотелось бы в будущем, если так случиться, что Ника перекочуем в главный список, стать спонсором их «тайной любви».

Поэтому, хоть у меня нет повода сомневаться в профессионализме моего водителя, я предпочитаю увидеть ее реакцию собственными глазами. Тем более, что у Ники есть еще одно качество, которое очень мне по душе - она, кажется, вообще не умеет врать. Лежит на поверхности вся сразу, как радужное пятно от капли бензина. Если знать куда смотреть и делать это достаточно внимательно - я замечу ложь.

Девочка моргает. Один единственный раз и ее губы приоткрываются в немом возмущении. Она действительно выглядит абсолютно ошарашенной. Не удивленной даже, а сбитой с толку. Хорошая реакция. Правильная.

— Никого нет, - в замешательстве отвечает Ника. Морщинка между ее бровям становится глубже - теперь она действительно сильно обеспокоена. Расстроена даже.

Хорошо, пожалуй, для первого раза я обойдусь минимальной порцией воспитания.

Поэтому…

— Я подумал, ты исчезла, потому что посчитала меня слишком старым и неперспективным на будущее, - мягко улыбаюсь, излучая все дружелюбие, на которое способен в эту минуту. - Наши тринадцать лет разницы меня очень печалят. Было бы гораздо проще, будь ты хотя бы на пару лет старше.

— Ты не старый, - искренне отмахивается Ника, но морщина на ее лбы меньше не становится. - Хотя иногда ведешь себя и правда как взрослый папочка.

— Скупое мужское беспокойство, девочка. Прости, что оно занудное, и совсем не как в романтических книжках.

— Я не читаю романтические книжки, - фыркает она. - Почему если танцуешь и не разменял третий десяток, то обязательно записывают в фанатку всяких вампирских саг и слезливых мелодрам? А я между прочим…

Начинает копаться в рюкзаке. Судя по прикладываемым для этого усилиям, у нее там все по классике - при желании можно найти кирпич, автомат «Калашникова», мини электроплиту и запаску для автомобиля. Так, на всякий случай. Пока я без особо интереса наблюдаю за ее поисками, в кармане вибрирует телефон. На экране надпись «Экстрим_Спорт».

Люба.

Я мысленно скалюсь, наслаждаясь сладким вкусом триумфа.

Надо же, я был уверен, что на этот раз ей хватит выдержки хотя бы на пару недель. После всего, что она наговорила в наш последний разговор, и, что важнее - что наговорил ей я, такое развитие событий казалось самым вероятным. Люба вообще любительница «заедать» каждую ссору очередным прыжком или поездкой куда-то, где можно неудачно приземлиться и сломать себе хребет. Но, видимо, пришло время, когда и это «лекарство» перестало работать.

— Можешь ответить, - бросает Ника, бегло окинув взглядом телефон в моей ладони. - Я надену наушники и не буду подслушивать.

Это не ревность, конечно - я не настолько наивен, чтобы думать, будто она уже втрескалась в меня по уши. Я еще даже толком и не начинал штурмовать этот веснушчатый Эверест. Но, определенно, ей было бы не очень приятно узнать, что в это время мне может написывать какая-то бабища. Женщины, в большинстве своем, ужасные эгоистки и собственницы - вроде ей нафиг мужик не уперся, и ему давно отведено именно место во «фрэндзоне», но стоит ему переключиться на другую бабу - все, тут же подъезжает и ревность, и истерики, и разговоры о «разрушенной дружбе».

Вместо ответа я показываю Нике телефон, на экране которого до сих пор висит зашифрованный номер Любы. Это, кстати, выработанное годами правило: реальным именем в списке моих контактов всегда подписана только одна женщина - та, с которой у меня отношения в данный момент. От скольких напрасных скандалов оно меня спасло - и не сосчитать.

— Ты занимаешься экстремальным видом спорта? - заинтересованно спрашивает моя «закуска».

— Иногда штурмую горы.

Это - правда. Оказалось, что Люба все-таки принесла в мою жизнь что-то полезное - подарила мне любовь к альпинизму, хоть и не в той мере, в которой увлекалась этим сама. Для меня горы навсегда остались неплохим способом скрыться от внешнего мира, когда в нем неожиданно накапливалось слишком много раздражающих факторов. Но я точно не из тех ненормальных, которые полезут на экстремальные высоты даже рискуя жизнью.

— Ничего себе, - искренне восхищается Ника, и ее тонкие пальцы с силой обхватывают корешок книги, которую как раз достала из рюкзака.

Увесистый том. Зачем она его с собой таскает?

— Люблю бумажные книги, - объясняет она, видимо не оставив без внимания мой заинтересованный взгляд. - Они так приятно пахнут. И когда кладу книгу на стол в кафе, она занимает столько места, что сразу отпадает половина желающих усесться рядом.

Я делаю мысленную пометку, что девочка все же не так проста, как кажется. Тоже умеет подмечать детали и даже изредка неплохо их угадывает. А это значит, что мне нужно быть начеку.

— Там у тебя… - Девочка указывает подбородком на телефон, который я все еще держу экраном в ее сторону.

Люба опять наяривает.

Мне очень хорошо знакомы эти приступы. С ней такое впервые, но с другими было плюс-минус то же самое. Они начинают звонить и писать в буквальном смысле не переставая. Хорошо, что меня этот отработанный вариант уже абсолютно не волнует. Так что, с оговоркой для Ники: «Это может подождать до завтра», я сбрасываю звонок, ставлю телефон на полный беззвучный и убираю его подальше с глаз. Блокировки я использую только когда женщина перестает интересовать меня настолько, что даже количество пропущенных звонков и сообщений больше не чешут эго. Люба пока еще только на пути к этому, так что завтра утром не без злого любопытства оценю степень ее настойчивости. Если там будет не меньше тридцати пропущенных - возможно, напишу ей СМС.

— Расскажи мне, что ты там читаешь, - перевожу разговор, и трогаюсь с места в медленно ползущей пробке.

— Это вряд ли будет тебе интересно, - смущается она.

— А ты начни - и мы узнаем.

Ника явно попадает в свою стихию - очень эмоционально рассказывает о какой-то выдуманной вселенной с космодесантниками, демонами и прочей ерундой. В общем, совсем не из сферы моих книжных пристрастий, хотя - и я стыжусь этого - в последнее время стал на редкость мало читать, и даже пропустил пару книг своих любимых авторов. Меня хватило только прочитать пару отзывов, закинуть книги в электронные корзины… где они и покоятся по сей день.

— Никогда бы не подумал, что балерины ростом в три вершка увлекаются такими кровавыми историями, - вставляю где-то между ее слов.

Тут неподалеку - частный медицинский центр, при котором работает круглосуточный кабинет экстренной помощи. Конечно, синяки от танцев на пилоне - и близко не такой случай, но хозяин этого центра - мой большой должник, и у меня там пожизненный пропуск в любое время и с любыми проблемами, а я им пользовался всего-то один раз, когда в прошлом году удалял родинку.

— Очень интересно, - говорю на следующем светофоре.

— Правда? - У девочки такие глаза, будто от моего положительного ответа зависит ее личное книжное счастье.

Кто я такой, чтобы лишать ее этого удовольствия? Даже если она и заслужила моральную трепку своей детской выходкой.

Я поворачиваюсь к ней, перегибаюсь через расстояние между нами, сокращая его до пары сантиметров от ее кончика носа до моего. При этом ни на секунду не «отпускаю» ее взгляд. Не даю ей даже моргнуть. В прошлый раз, когда я проделал этот свой любимый трюк, она так мило прикрывала глаза в предвкушении. И потом так чудно покраснела, что я на долю секунды даже засомневался - правильно ли поступил, не зайдя дальше и оставив поцелуи до следующего раза. Хотя, я и насчет сегодня пока не уверен.

— Мне интересна твоя книга, - я нарочно слегка понижаю голос и растягиваю слова, чтобы они обволакивали ее и усыпляли бдительность. Долго учился, но оно того стоило - в моей жизни еще не было женщины, на которую бы не подействовал этот тембр. - Мне интересны твои танцы. Все твои танцы.

Ее зрачки расширяются, взгляд затуманивается, а пальцы так яростно сжимаются в корешок книги, что от напряжения белеют костяшки.

Наклоняюсь еще ближе и Ника вынуждена вжаться в кресло, немного сползти вниз, как будто я слишком яростно вторгаюсь в ее личное интимное пространство. Так и есть, мое ты наивное солнышко, в этом вся суть - сначала вы боитесь, потом - привыкаете, а потом - становитесь зависимы от моего присутствия в каждой капле воздуха, которым дышите.

Наверное, в ней все-таки есть что-то достаточно притягательное, потому что я позволяю себе немного расслабиться и увлечься этой игрой. Обычно в моей голове всегда есть какой-то более-менее выверенный план действий - что я делаю, как я делаю и в какие временные рамки все это вписываю. Это необходимое условие, чтобы игра была увлекательной и, самое главное, продуктивной.

В любом случае, пока я пытаюсь усыпит бдительность малышки, моя собственная дает легкий сбой. Как еще обьяснить тот факт, что я с предвкушением разглядываю ее губы и даже не особо брезгую прикоснуться к ним поцелуем, несмотря на то, что меня всегда воротило от обкусанных губ? И чем ближе я к Нике, тем более вкусным кажется ее дыхание. Оно свежее и теплое, не испоганенное сигаретами, алкоголем и матерными словами. Готов поспорить, целуется она не очень, потому что неопытна. И другие «грязные» вещи тоже не очень умеет делать своим чистеньким ртом.

Почему-то эти мысли слегка будоражат мое давным давно пресытившееся эго.

У меня уже уже очень долго не было такой женщины - которую можно ваять под свой личный запрос, но которая при этом будет еще и личностью, а не просто куском бескостной глины.

В любом случае, сейчас самое время…

Пиликание какой-то модной мелодии вторгается в этот почти идеальный момент.

Губы Ники, которые я уже почти накрыл своим дыханием, сжимаются.

— Пппп… пппрости… - заикается она, отстраняясь.

Так спешит достать телефон, что роняет рюкзак и все его странное и непонятное содержимое вываливается на пол. Отодвигаюсь, за секунду беру себя в руки и с интересом наблюдаю картину, как Ника пытается запихнуть назад невпихуемое - несколько пачек бумажных и влажных салфеток, ключи, косметички, полотенце, какие-то мази и спреи. Отдельно замечаю розовую таблетницу и пластиковую бутылку.

Ника, как будто только теперь спохватилась, закидывает в рот сразу горсть таблеток и, морщась, запивает их несколькими жадными глотками.

— Что ты принимаешь? - Я нарочно выбираю безапелляционный тон вопроса, заодно выруливая по направлению к медцентру. Его крыша из красной дорогой черепицы хорошо видна даже в фонарях ночного города. - Ника?

— Это витамины, кальций для костей, цинк, - немного с опаской, отвечает она. - И еще минеральный комплекс, и…

Она озвучивает пару названий. Ничего страшного на первый взгляд, но я все равно отмечаю этот факт. Возможно, в будущем он может либо сыграть мне на руку, либо, что говорится, стать «препятствием непреодолимой силы», из-за которой нам придется расстаться. Я всегда смогу сказать, что не хочу связывать себя отношениями с женщиной, которая «сидит» непонятно на чем.

Но - и это тоже немного странно для меня - я бы предпочел то развитие событий, при котором этот козырь придется пускать в дело только с преференциями для себе.

Например, чтобы изобразить заботливого «папочку».