Соло

ГЛАВА 28

Когда через два дня Росс объявился у домика Тессы, картина, которую он застал, отнюдь его не обрадовала. Тесса в желтом, как подсолнух, бикини лежала на боку и с улыбкой на лице позволяла Доминику делать ей весьма двусмысленный массаж спины.

— На твоем месте, — спокойно, но грозно заявил Росс, — я бы ее не трогал.

— Если бы ты ее в самом начале не трогал, — так же спокойно ответил Доминик, — спина у нее сейчас бы не болела.

Тесса вздохнула. Спина у нее действительно болела, и ей совсем не хотелось, чтобы сейчас двое мужчин, ни капли друг другу не доверявших, начали выяснять, кто из них главный.

Росс кинул свой пиджак на ближайший стул и бросил ключи от машины на журнальный столик.

— Я пришел, чтобы поговорить с Тессой. Наедине.

— Я не против, — сказал Доминик, непринужденно пожав плечами. — Я все равно собирался уходить.

— Уйти он должен бы еще несколько недель назад, — бушевал Росс десять минут спустя, глядя на то, как Доминик прогулочным шагом идет по улице. — И об этом нам тоже надо серьезно поговорить.

Росс нисколько не сомневался в том, что у него есть основания не доверять Доминику. Просто смешно, до какой степени Тесса не понимала своей привлекательности. Сейчас, во время беременности, она постоянно подшучивала над своей фигурой: ее послушать, так можно подумать, что она превратилась в какую-то невероятную толстуху.

Но это совсем не так. Двигалась она по-прежнему с непринужденной грацией, длинные ноги оставались все такими же стройными, а недавно приобретенный загар подчеркивал удивительный цвет ее глаз. Тронутые солнцем светлые волосы, свежевымытые и волнами спускающиеся ниже плеч, пахли шампунем. Когда-то маленькие груди, расцветшие с беременностью и не вмещавшиеся в бикини, тоже были покрыты загаром.

«Вообще-то, — подумал Росс, охваченный новой вспышкой ревности, — слишком уж много покрыто загаром». Он уже давно признал наличие сходства между собой и Домиником Тейлором и интуитивно чувствовал исходящую от него опасность. Тесса может и не понимать, насколько прелестно она выглядит, но Доминик — это совсем другое дело.

«Настало время, — решил Росс, — твердо заявить о своих правах».

Тем временем Тесса выносила в сад поднос. Звенели кубики льда, и гудела одинокая пчела. Все навевало мысль о том, что будет еще один приятный солнечный день… или он может им быть, если Росс уберет с лица это суровое выражение.

— О Доминике я спорить с тобой не собираюсь, — сказала Тесса, когда Росс вышел за ней следом. Она выбрала спелую ягоду земляники, забросила ее себе в рот и протянула миску Россу.

— Хорошо, — произнес он, помотал головой, отказываясь от земляники, и закурил. — В таком случае гони его отсюда пинками.

— Росс, он же мой друг. Ты ведешь себя неразумно.

— Как раз разумно, — возразил Росс. — Это он ведет себя неразумно. Не считая того, что в этом доме не хватает места, даже чтобы ноги вытянуть, не считая того, что скоро у тебя будет ребенок, — хотя только богу известно, где ты найдешь место, чтобы его положить, — это просто неприлично.

— Боже мой, — бесстрастно проговорила Тесса, надкусывая еще одну ягоду. — Что подумают соседи?

— Вот именно! — Росс швырнул свою недокуренную сигарету в куст гортензии. — И это не смешно. Поскольку это мой ребенок, с этим тебе придется считаться. Боже, — бушевал он, — разве ты не понимаешь, что кто-нибудь вроде Сэйди Лабелл может при желании из этого сделать?

— А то, что ты столько лет не пропускал ни одной юбки, это нормально, да? — спросила Тесса, тоже начиная раздражаться.

— Это совсем другое дело, — отмахнулся Росс. — И ты это понимаешь. Послушай, — помолчав, продолжил он более спокойным голосом, пытаясь разрядить обстановку, — я все это говорю только потому, что волнуюсь за тебя.

— Не за меня, а за себя ты волнуешься, — едко возразила Тесса. У нее болела спина, так что сейчас она была не в настроении его успокаивать. — Если два человека разного пола друг другу нравятся, то из этого не следует автоматически, что они занимаются друг с другом сексом. У такого, как ты, это не укладывается в голове, но попытайся все же понять. Мы с Домиником дружим уже много лет, и если он хочет здесь оставаться, то пусть остается. И более того, — пренебрежительным тоном добавила она, — мне плевать на то, что там люди могут подумать.

— Значит, тебе нравится жить с ним, а не со мной. — Сейчас Росс с удовольствием задушил бы Доминика. Слава богу, у того хватило ума удалиться. — Тесса, как ты позволяешь ему к себе прикасаться? Ты же превосходно знаешь, какой он!

— Он такой же, как ты, — ответила Тесса, презрительно взглянув на Росса. — И тебе придется поверить мне на слово: у нас с ним чисто платонические отношения. Но если ты мне не веришь, может быть, тот факт, что я на девятом месяце беременности, хоть как-то…

— Скоро ты уже не будешь беременна, — перебил ее Росс. — И что будет, когда родится ребенок? Уж тогда-то Доминик уберется отсюда!

Этот вопрос Тесса и Доминик обсудили уже несколько недель назад и решили, что, как только ребенок появится, Доминик вернется к себе в Корнуолл. Его жена, страдалица Сюзанн, уехала в Америку навестить своих родителей, так что дом сейчас пустовал и ждал возвращения Доминика. Но поскольку Росс не имел никакого права читать ей нотации, она ничего ему не скажет.

— Естественно, останется, — спокойно сказала Тесса. — Тут полно места. В тридцатые годы в этом доме жил фермер с женой и тремя детьми.

— Это возмутительно, — заявил Росс, закурил другую сигарету и взглянул на часы. Ему надо было быть на одной встрече в Лондоне в два часа, а уже почти полдень.

— Нет, — резко сказала Тесса. — Возмутительно твое представление о том, какой образ жизни надо вести. Это мой дом, я здесь счастлива, даже несмотря на то, что эти пятьсот квадратных футов[24] жилой площади в настоящее время принадлежат не мне одной. Боже мой, — взорвалась она, уже не в состоянии держать свои мысли при себе, — ты даже не представляешь, в каком привилегированном положении находишься и насколько мы разные! Ты живешь в башне из слоновой кости. — Тесса махнула рукой в сторону отеля. — И деньги расходуешь, как воду из-под крана… ты даже не понял, что я чувствовала в Эскоте? Ты на одну лошадь ставил больше, чем я зарабатывала за две недели. Вот насколько мы разные! — ледяным тоном заключила она. — Вот что на самом деле возмутительно!

В этот момент она была Россу чуть ли не отвратительна. Он явился сюда сегодня, надеясь наконец убедить ее выйти за него замуж или хотя бы жить с ним, и застал тут ее с Домиником едва ли не flagrante delicto[25]. Более того, этой сварливой стерве удалось-таки перевести разговор на другое и обругать его самого, его взгляды на мораль и его трудом нажитое богатство.

— На презираемые тобой деньги я тебе же покупаю вещи, — напомнил он ей грозным тоном.

— А я не прошу тебя мне их покупать! — крикнула Тесса. — Твои вещи мне не нужны. О каких именно вещах ты говоришь? — спросила она, нагнулась и достала из-под шезлонга мобильный телефон. — Об этих? Вот как они мне нужны!

Телефон ударился о забор. Тесса, испытав глубокое удовлетворение, заметила, как раскололся серебристый корпус и телефон, отскочив от преграды, упал в густые заросли незабудок. Удовольствие было тем большим, что обычно ей не свойственны были такие мелодраматические жесты. Лицо Росса надо было видеть.

— Дура неблагодарная, — медленно проговорил он, перебрасывая из одной руки в другую ключи от машины. Пока она в таком настроении, оставаться здесь нет смысла. Пусть живет тут со своим Домиником. — Я ухожу.

— Ура! — со злой иронией произнесла Тесса. — Наконец-то до тебя дошло.

Росс пренебрежительно на нее посмотрел.

— Да уж точно дошло, — проговорил он в гневе: Тесса еще раз показала, как умеет все испортить. — И когда ребенок родится, можете со своим дорогим Домиником не бояться, что я обижусь. Крестный отец из меня все равно не получится.

…………………………………………..

Через час неприятное ощущение превратилась в настоящую боль. Тесса прикусила губу и попыталась сесть в шезлонге поудобнее. Солнце уже пекло вовсю, и она вся вспотела. Только сейчас Тесса вспомнила, почему, когда у нее бывало плохое настроение, она никогда не швыряла бокалы. После этого надо было подметать. Да еще телефон разбит вдребезги, и вот теперь, когда он больше всего нужен, его вдруг нет.

И вот, по мере усиления боли, Тессу начала мучить мысль, что еще ни разу в жизни телефон не был ей так срочно нужен.

…………………………………………..

— Я его спросила, как там Тесса, а он мне чуть голову не оторвал, — жаловалась Сильви Нэш, явно расстроенная резкостью шефа. — Настроение у него было просто ужасное.

— Бедный Росс, — сочувственно проговорила Антония, стоя у стойки администратора и быстро соображая что к чему. — И ему пришлось уехать в Лондон?

— У него на два часа запланирована встреча, — сообщила ей Сильви, сверившись с ксерокопией расписания. — В отеле «Ритц». Он и так прибудет туда поздно, так что вряд ли вернется сегодня раньше восьми вечера. У вас что-нибудь срочное?

— Да нет, — заверила Антония светловолосую девушку-администратора, одновременно рассуждая про себя, что если у нее с Россом выйдет все, как она хочет, то сегодня он вообще не вернется. — Не беспокойтесь, я ему завтра позвоню.

— Может быть, завтра настроение у него будет получше. — У Сильви был настоящий талант вести пустые разговоры. — Даже не знаю, почему он был такой мрачный. Должно быть, они с Тессой поссорились.

«Настигло разочарование», — с радостью подумала Антония и уже начала прикидывать, что в качестве отговорки сообщить по телефону Ричарду. Слава богу, она вчера окрасила волосы прядями. И она может надеть то новое, безумно дорогое платье от Пола Смита прямо на голое тело. Уж на этот раз Росс будет не в силах ее отвергнуть.

— Да, к завтрашнему дню настроение у него наверняка улучшится, — с самодовольной улыбкой заверила Сильви Антония. — Я даже могу это гарантировать.

…………………………………………..

К двум часам Тесса уже начала впадать в панику. Не оставалось сомнений, что все это по-настоящему и что положение ее серьезно. Воды уже отошли, протекли теплой струей по ногам, и схватки становились все чаще и продолжительнее. Она кое-как достала из клумбы разбитый телефон, убедилась в том, что он, как она и ожидала, не работает, и сумела подтащить шезлонг к воротам, чтобы, сидя там, подождать, пока кто-нибудь — кто угодно — пройдет по узенькой улочке. Солнце продолжало печь, тело плавилось и было мокрым от пота, а из живых существ на глаза ей попался только кролик, который проскакал по полю за дорогой.

Сейчас дойти до шоссе Тесса была уже не в состоянии. Лежать на солнце тоже было невыносимо, но если она заползет в дом, то рискует лишиться последней надежды — на проезжающую мимо машину.

Закрыв глаза и мысленно ругая себя за глупость, Тесса обхватила руками свой напрягшийся, пронзаемый болью живот и стала думать, сумеет ли она родить одна. Доминик, она прекрасно знала, придет только через несколько часов. Безлюдная дорога так и оставалась безлюдной. Разбив в порыве ярости телефон, она тем самым, вполне вероятно, подвергла опасности жизнь ребенка, а может быть, и свою. Они оба могут умереть здесь, в этом залитом солнцем саду. Тесса вскрикнула от нового приступа боли. Желание тужиться было непреодолимым, но она понимала, что ей нельзя этого делать. «Во всем виновата я, — в отчаянии думала Тесса, с силой упираясь пятками в землю. — Как можно было быть такой дурой?..»

…………………………………………..

Сильви, не зная, что делать с позвонившим, перевела звонок Максу. Он, недовольный тем, что его отвлекли, обозлился еще больше, когда наконец понял, что звонившему нужна Тесса.

— Она здесь больше не живет, — коротко ответил Макс, стараясь не потерять нить одной очень трудной сцены, над которой он как раз сейчас работал. — И номер ее мобильного телефона я тоже не знаю, но наверняка администратор сможет дать вам его.

— Но вы ведь мистер Монаган, — не унимался человек на проводе. — Нам велено все сообщения направлять непосредственно вам.

— Я не тот мистер Монаган. А того, который вам нужен, сегодня не будет. — Макс, нахмурясь, глядел на экран монитора и губами проговаривал фразу диалога, пытаясь определить, подойдет она или нет.

— В таком случае я буду вынужден связаться с мисс Дювалль, — произнес недовольный голос в трубке. — Премного благодарен за помощь.

Менее чем через пять минут телефон снова зазвонил.

— Да? — раздраженно рявкнул в трубку Макс.

— Прошу прощения за то, что снова вас побеспокоил, мистер Монаган, но мобильный телефон мисс Дювалль сейчас не работает. Поскольку дело довольно срочное, мне бы хотелось знать, нет ли какого-нибудь другого способа с ней связаться?

К этому моменту Макс уже растерял все светлые мысли. Писать сценарии в десять раз сложнее, чем романы, и, если бы не Франсин, он никогда бы не стал корпеть над этим. Ему нужно было сделать перерыв, и к дому Тессы съездить нетрудно. Это будет сегодня его добрым поступком.

— Дайте мне ваш номер, — сказал он уже более спокойно. — Постараюсь сделать так, чтобы она вам сегодня перезвонила.

— Очень любезно с вашей стороны, — ответил голос в трубке, тоже более теплым тоном. — Пусть она позвонит мне в любое время до пяти.

«Ладно, — подумал Макс, глядя на часы. — Вначале можно немного поплавать, потом что-нибудь съесть и уж затем ехать…»