Соло

ГЛАВА 42

Отель был полон: суперпопулярный Бал Безумного Шляпника, ежегодно проводящийся в Шилтон-корт, всего в нескольких милях от «Мызы», начинался в девять, так что многие из тех, кто собирался туда пойти, готовились к празднику в баре отеля. Они накачивались «Болянжэ», прежде чем отправиться на всю ночь в такое место, где их ждет буйное веселье и огромное число бутылок шампанского.

— Милая, не подскажете, где мне найти Макса Монагана?

Сильви Нэш подняла взгляд, улыбнулась и увидела перед собой женщину в оливковом тюрбане и темных очках, которая с заговорщицким видом перегнулась через стойку администратора. Ее низкий голос и акцент казались немного знакомыми, но очки хорошо скрывали внешность.

— Он наверху, — ответила Сильви, алчно разглядывая дорогую одежду. Модели от Донны Каран она могла узнать сразу — журнал «Вог» был Библией Сильви. — Если вы назовете свое имя, я ему позвоню и сообщу, что вы здесь.

Женщина улыбнулась, показав удивительно белые зубы, и кокетливо покачала головой.

— Нет, это испортит сюрприз. Просто скажите, что к нему приехал старый друг. А когда Макс спустится по лестнице, мы вместе посмотрим на выражение его лица, ладно?

На выражение лица Макса, когда он появился через несколько минут, действительно стоило посмотреть. В нем смешались неверие и восторг, и Сильви жадно впитывала каждую мелочь их встречи: как он притянул к себе Франсин Лалонд — теперь, когда она сняла свои темные очки, стало ясно, кто эта женщина, — как заключил ее в свои объятия.

— Просто не верю, — тихо проговорил он, вдыхая ее тонкий, экзотический аромат. — Почему ты не сообщила, что приедешь? На сколько ты останешься? Боже, как я рад тебя видеть!

— Я по тебе скучала, — сказала Франсин, улыбнулась и снова его поцеловала. — А не сообщила я потому, что хотела сделать тебе большой сюрприз. Но, может быть, сюрприз оказался слишком большим, — продолжила она, отстранилась от Макса, надула губки и, в шутку нахмурясь, стала разглядывать его смокинг и галстук-бабочку. — У тебя, кажется, другие планы на вечер. Макс, ты собираешься бросить меня ради другой женщины?

— Ты шутишь? — воскликнул он и обнял ее еще крепче. — Я тебя не брошу… я не отпущу тебя ни на секунду… а это так… совершенно необязательная встреча. Дай мне две минуты, и я по телефону все улажу. Холли замечательная девушка, она все поймет.

…………………………………………..

— …так что ты понимаешь… — преспокойно продолжал Макс, даже не представляя, какое разорение в душе он вызывает, какое опустошение он уже произвел.

— Конечно, — ответила Холли, удивляясь, что еще не утратила дар речи. Все ее тело, включая и мозг, полностью онемело: она никак не могла понять, чем она все это заслужила. Этот чертов Макс хоть понимает, что он сейчас делает! Роза ведь предсказала, что они будут на балу вместе, будут счастливы, будут смеяться, и их будет тянуть друг к другу…

— Я очень сожалею, — закончил свою оправдательную речь Макс, правда, по его голосу это было совершенно не заметно. — Понимаю, что осталось мало времени, но ты же сможешь откопать какого-нибудь друга. Я пришлю такси и билеты, так что ты проведешь сказочный вечер и без меня.

Когда через десять минут в дверь позвонили, Холли, глаза у которой были красные, как ее платье, и которой судорожные всхлипы мешали дышать, старалась не обращать на него внимания.

Но таксист явно не собирался уезжать, не передав билетов, так что звонок все продолжал дергать ее уже и без того потрепанные нервы. В конце концов Холли медленно спустилась по лестнице, чуть не упав из-за того, что наступила на подол своего длинного платья из рубиновой тафты.

— Моя бедная девочка, иди сюда, — сказал Эдам Перри, обхватив ее ручищами регбиста и подставив для рыданий свою грудь, облаченную в смокинг. — Я проходил мимо стойки администратора и услышал, как Макс говорит с тобой по телефону. Милая, тебе уже пора навсегда выбросить его из головы… не стоит он всего этого, правда, не стоит.

Как только Холли пережила потрясение оттого, что обнаружила на своем пороге Эдама, она начала паниковать. Ему всегда удается застать ее в самом неприглядном виде, и совсем невыносимо было сознавать, что Эдам знал, как сильно Макс ее обидел.

— Он совершенное говно, — продолжил Эдам, когда они уже дошли до гостиной. — Я знаю, что обо мне ты невысокого мнения, но я не так плох, как он.

— Ты такой же, — возразила Холли между всхлипами, укоризненно глядя на Эдама. — Ты обманул меня на прошлой неделе. Я видела тебя в «Калипсо» с Клариссой Фокс. Так что тебе не стоило сегодня являться сюда и злорадствовать, — добавила она с горечью, — так как я привыкла к тому, что меня бросают ради других женщин. Ни у кого в мире нет в этом такого большого опыта, как у меня.

— Успокойся, вытри слезки и накрась личико, — спокойно сказал Эдам, дал Холли пачку бумажных салфеток и подтолкнул ее к ванной. — Я все ждал твоего звонка и, когда не дождался, забежал в «Калипсо», чтобы быстренько выпить в одиночестве. И так получилось, что я наткнулся там на Клариссу, а ты ведь наверняка знаешь, какая она: когда эти реактивные снаряды, что у нее спереди под платьем, наведены на мужчину, он потоплен.

Холли уперлась перед входом в ванную.

— Я не хочу красить лицо. Да и зачем? Одна я не собираюсь отправляться на бал.

— Не будь такой занудой, — бесцеремонно заявил Эдам. — Ведь я здесь, и нам не нужна милостыня Макса, если тебя это беспокоит: у меня есть собственный билет на двоих. Ты едешь на бал со мной, Холли, и ты получишь от этого удовольствие, даже если это тебя убивает.

…………………………………………..

— Ну вот, — сказал Эдам много часов спустя, когда они обнялись, чтобы станцевать последний танец в отделанном дубовыми панелями и усыпанном цветочными лепестками зале. — Ночь прошла не так уж плохо.

Холли улыбнулась. Было четыре тридцать утра, вокруг на всех диванах, креслах и столах вповалку спали парочки, и только сотни три гостей продолжали танцевать, петь и пьянствовать, дожидаясь рассвета, но Холли не сдавалась. Она все так же улыбалась и весело общалась, словно у нее нет никаких забот, и никто, даже Эдам, не догадывался, с каким трудом она сохраняла эту маску.

Но в то же время она была вынуждена признать, что могло быть и хуже. Оставив в стороне свои личные проблемы, Холли даже сумела получить удовольствие. Эдам был чудесным партнером, его шумные друзья — которые в данный момент подзаряжались завтраком в обеденном зале — все до единого оказались весельчаками, они сыпали комплименты, рассказывали всякие байки, и нескольким подругам Холли Эдам тоже понравился.

— Он такой симпатичный, — с жаром говорила Софи Кендалл, пока Эдам — к счастью — находился за пределами слышимости. — Как тебе повезло! А без одежды он так же прекрасен?

Но, если у всех людей уши, то у Эдама — локаторы. Сидя за рулеточным столом, он обернулся и, широко улыбаясь, заявил:

— Еще прекраснее, уверяю тебя. И если мне не веришь, то давай через пять минут встретимся наверху. — Подмигнув Холли, он добавил: — Как играют мои мускулы, надо видеть, чтобы поверить. Ведь так, милая?

Шутки Эдама определенно скрасили жизнь Холли. Когда мелодия замедлилась, она, огражденная от тревог и забот его надежными объятиями, приложила свою щеку к похожей на скалу груди и в десятый раз сказала про себя. «Могло быть и хуже». «Все-таки удивительно, что Софи, Мелисса и другие посчитали Эдама таким симпатичным, хотя ведь каждому свое», — думала Холли. II она действительно была рада тому, что Эдам убедил ее прийти сегодня сюда, а не оставил сидеть в унынии дома.

«Но Розе Полоновски, — горестно размышляла Холли, — придется за многое ответить». Ведь Холли была бы рада намного больше, если бы на месте Эдама был Макс.