Соло

ГЛАВА 40

Темнело, долину поливал серый дождь, и казалось, что даже деревья сгибаются под непрерывными ударами его струй. Росс стоял в пустой темной гостиной, глядел на унылый пейзаж и не мог прогнать мысль о том, что если бы Тесса была тут, если бы свадьба состоялась, погода бы не испортилась.

Черт, все плохо. Росс провел рукой по волосам, отвернулся от окна и взял бокал. Вчера было необходимо — по каким-то неясным причинам — оставаться трезвым, но сегодня — другое дело. Ему нужно было что-то, чтобы притупить боль, чтобы отвлечься от мысли, что немыслимое все-таки произошло. Ему надо выбраться из этой комнаты, из этого пустого дома, где он и Тесса планировали начать супружескую жизнь… или, по крайней мере, он планировал, что они начнут здесь свою супружескую жизнь…

Темнота начинала угнетать. Вылив из бокала шотландский виски в цветочный горшок, Росс схватил ключи от машины и направился к двери. Да будь он проклят, если сейчас расклеится, начнет жалеть себя и станет пить в одиночестве: обманутый он жених или нет, но у него еще осталась гордость. И не надо патетических жестов!

…………………………………………..

На ступенях отеля Росс натолкнулся на Сильви Нэш. Она как раз уходила после своей смены, а Росс как раз понял, что «Мыза» — это не то место, где бы ему хотелось сейчас находиться. То, что он вернулся сюда, было ошибкой: бравада — это одно, а подвергать себя пытке — это совсем другое.

И в этот момент Сильви первый раз в жизни сказала именно то, что нужно было сказать:

— Ой, Росс, тебе не стоит туда идти.

Сильви коснулась его руки, и в ее глазах читалось сочувствие. Капельки дождя, бисером рассыпавшиеся по ее волосам, искрились в свете, лившемся из окон фойе. Росс, с которого капли того же самого дождя уже стекали тонкими струйками, спросил:

— А куда мне идти?

Он посмотрел на Сильви, ожидая ответа, но она замялась.

— Не знаю, — прошептала она наконец и взглянула на часики. — Но вид у тебя ужасный, а женщина, которая остановилась в четырнадцатом номере, — журналистка. Она задавала кучу разных вопросов. Если хочешь, — сказала Сильви, вдруг осмелев, — то можешь зайти на вечер ко мне в гости. Мама с папой на неделю уехали в Бенидорм, а мой парень сейчас работает в Ливерпуле, так что у меня тебя никто не побеспокоит…

Выражение лица Росса нельзя было понять, но Сильви сказала «А», значит, надо говорить и «Б». Она сжала кулаки так, что длинные ногти врезались в ладони, и неловко завершила свою фразу:

— Тебе даже не придется разговаривать, если не будет настроения…

— Очень хорошо, — спокойным голосом ответил Росс, положил руку на талию Сильви и повел ее к машине, — потому что разговаривать настроения у меня нет.

Сильви жила со своими родителями в небольшом современном двухквартирном доме. Очень чистая гостиная в духе Лоры Эшли была вся в рюшечках, и все свободные поверхности были заставлены фарфоровыми зверюшками, фигурными пепельницами и фотографиями Сильви в вычурных рамках.

Росс сел на диван, обтянутый розовым и белым, и через открытую дверь наблюдал за тем, как Сильви на кухне заваривает чай и открывает пачку шоколадного печенья. Она вернулась, села в кресло напротив, и они молча стали пить чай и слушать унылое завывание все усиливающегося ветра. Через некоторое время Сильви встала и поставила на проигрыватель старую пластинку Карли Саймона, снова удалилась в отделанную сосной кухню и вернулась с пыльной бутылкой польской водки и одним стаканом.

— На, — тихо сказала она, протягивая Росу стакан. — Тебе явно это нужно. Мне, наверное, нечего тебе предложить, кроме водки…

Росс улыбнулся, взял стакан и подумал, что, вероятно, из всех женщин только Сильви Нэш могла выдать такую абсолютно невинную двусмысленность…

Через два часа Росс понял, что ошибся: Сильви Нэш отнюдь не была невинной. К этому моменту он был уже порядком пьян, но мог еще соображать, что от него хотят. Когда Сильви спокойно произнесла, как бы невзначай: «Если хочешь, мы можем пойти наверх», Росс ей не ответил. Может, это опять типичная для Сильви оговорка, и на самом деле она имела в виду, что уже пора ложиться спать, так как завтра ей рано вставать на работу.

Но теперь в свою очередь улыбнулась Сильви. Она изящно встала, подошла к нему и протянула свою хрупкую ручку.

— Я хочу, Росс. Правда. И никто ведь больше не узнает.

Росс чуть было не соблазнился. Это ведь его брачная ночь, а что мужчине полагается делать в свою брачную ночь, как не утрахаться до отупения?

Но Сильви — это не Тесса, и, переспав с ней, лучше он себя не почувствует. Сегодня ничто не улучшит его настроения.

— Благодарю, — сказал он, заставив себя улыбнуться, чтобы не обидеть Сильви, — но не стоит. Пожалуй, я лучше пойду лягу. Мне, наверное, надо поспать.

Почувствовав, к своему удивлению, облегчение, а не разочарование, Сильви невозмутимо кивнула.

— Я провожу тебя в твою комнату.

…………………………………………..

Грейс была девушка наблюдательная. Совершенно убитая исчезновением Тессы, она сразу догадалась, где — и с кем — Росс провел прошлую ночь. Она внимательно следила за своей матерью, которая резко изменилась в последние недели. Подобная практика не могла не научить Грейс распознавать выражение лиц, свидетельствующее о том, что у человека есть какой-то секрет. И хотя Сильви в это утро вела себя очень прилично и каждый раз, когда Росс появлялся из кабинета, скромно опускала взгляд, Грейс трудно было обмануть. По ее мнению, это со всей очевидностью доказывало, что Тесса уехала из-за аморального поведения Росса.

…………………………………………..

Обеденный перерыв Ричард провел в постели с Мэтти, и теперь он лежал, расслабившись, на горе подушек и с удовольствием наблюдал за тем, как Мэтти одевалась. Вот через голову скользнула блестящая темно-зеленая нижняя сорочка, которую он ей купил на той неделе. Вот она надела французские трусики. Мэтти уже его не стеснялась, она быстро крутанулась перед ним и довольная погладила руками шелковистый материал.

— Какие они красивые. У меня никогда не было такого великолепного нижнего белья. — Мэтти улыбнулась и взяла свое платье, еще один подарок Ричарда. — Только не надо так на меня тратиться… ты меня избалуешь.

— Это компенсация, — напомнил он ей, — за платье, которое я испортил тогда в «Мызе». Кроме того, — продолжил Ричард, протянув к Мэтти руки и поцеловав сначала одну грудь, затем другую, пока они не скрылись из виду, — мне нравится покупать тебе вещи. И ты самая неизбалованная среди всех известных мне женщин.

Мэтти закончила одеваться и заварила чай. Через пятнадцать минут ей надо быть на работе, но до этого времени она насладится каждым мгновением с Ричардом.

— Как отреагировала Антония, когда узнала о том, что произошло в отеле? — спросила Мэтти, помешивая ложечкой чай. Она совершенно забыла, что теперь пьет его без сахара.

Ричард поправил очки и откинулся на спинку кресла.

— Она сказала немного, но я никак не могу отделаться от чувства, что она знает больше, чем говорит. К тому, что она считает своим, она относится как ребенок — ей тяжело с этим расстаться, — и я не удивлюсь, если узнаю, что она что-нибудь устроила, чтобы попытаться удержать Росса. — Ричард взял Мэтти за руку и улыбнулся. — Но, по правде говоря, мне все это неинтересно. Пусть Антония делает все, что ей угодно, мне плевать. Лишь бы ты у меня была.

Мэтти вздохнула. Ее так и подмывало рассказать о Россе и о себе, но она все еще не могла решить, стоит ли. Это ведь все-таки не только ее секрет, но и Грейс, а поскольку Ричард, в свою очередь, был секретом от Грейс, Мэтти склонялась к тому, что рассказывать не следует.

— Но мне все равно жаль ту девушку, — медленно проговорила Мэтти. — Ну, ту, Тессу. У нее теперь ребенок, и на ней столько ответственности… сейчас ей наверняка очень трудно.

Ричард посмотрел на часы и поморщился.

— Сейчас нам надо думать о себе. Уже без пяти, а к двум тебе надо быть на работе. Нам лучше уже пойти, пока тебе не стало жалко Росса.

— Мне его не жалко, — твердо заявила Мэтти, вставая и беря свою сумочку. — Во всем, что произошло, он сам виноват. Он заслужил эти страдания. — Затем она успокоилась и обняла своего возлюбленного. — Прости. Я веду себя, как стерва. Поцелуй меня, и нам действительно уже надо идти.

— Стервой ты никогда не сможешь быть, — сказал Ричард, с радостью выполняя ее просьбу. — Ты замечательная.