Создатель героев

Глава 6 Гоблин

Михаил нажал на строчку поиска и задумался, что именно должен представлять собой идеальный мир для прохождения «Туториала».

Во-первых, он должен быть интересным.

Потому что интерес — лучшая мотивация.

Кроме этого он должен быть фэнтезийным. Стать героем в обычной, приземлённой реальности слишком сложно. Нет, здесь, конечно, можно совершить героический поступок, спасти кошку из горящего здания, например, но Михаилу нужно было взращивать именно «Героев» с большой буквы, для которых героизм это не порыв, но карьера.

Не говоря уже о том, что его герою предстояло спасти мир от «великой угрозы».

Кстати об этом…

Михаил записал в поисковую строчку первые теги:

#Мировая угроза

#Низкое фэнтези

Затем прикинул и добавил:

#Система развития

Последнее было особенно важным. Местные люди должны были обладать потенциалом к некой особенной силе, магии, Ци и тому подобному. Разумеется, можно стать героем и будучи простым человеком (или полуросликом, который пронесёт проклятое колечко к Роковой горе), но это было слишком сложно и требовало особенных обстоятельств; Михаил мог представить в качестве героя великого генерала или короля, который поведёт армию света против армии тьмы, но последние, обычно, изначально предполагали высокое происхождение, в то время как система поощряла восхождение из «грязи в князи».

В его собственном мире тоже были крестьяне, которые садились на императорский престол, но устроить подобное было затруднительно. Если же будет универсальная, конкретная система, такая своеобразная лесенка с помеченными ступеньками, поднимаясь по которой даже самый обычный человек (при покровительстве Михаила) сможет обрести Божественную мощь, — так будет намного проще.

Не говоря уже о том, что со всеми этими армиями королевствами очень просто было оступиться и свалиться в зловонную яму под названием «политика».

Герои не должны ей заниматься.

Не подобает.

Намного лучше, когда они сами, своими силами совершают свои подвиги.

Вообще Михаил уважал политическое фэнтези, но в то же время умел подстраиваться под вкусы своей аудитории, которой в данный момент выступала книжка. Поэтому…

#Люди против монстров

Намного проще, когда есть конкретное, нечеловеческое зло.

Впрочем, монстры — это довольно размыто, подумал Михаил. Почему бы не выбрать более конкретные мифологические твари, чтобы не приходилось слишком долго разбираться в нюансах сеттинга и чтобы он мог использовать против них известные ему слабости?

Да, идея хорошая, но кого же выбрать? Вампиров? Слишком сильные и волшебные. Зверолюдов? Слишком пушистые. Тогда…

#Люди против гоблинов

Готово.

Михаил посмотрел на список тегов (#Мировая угроза #Низкое фэнтези #Система развития #Люди против гоблинов) и уверенно кивнул.

Можно было придумать что-нибудь хитрое, вроде «#Мира, в котором неминуемо появится герой, который остановит Мировое зло», и Михаил даже попробовал это сделать, но книга закономерно крикнула на него «ОШИБКОЙ!».

Ничего не поделаешь.

Придётся играть по правилам.

Он стёр последний тег и щёлкнул пальцами.

'Идёт поиск подходящего мира… Расчётное время ожидания — 4 минуты…

…

Готово'.

По завершению отсчёта вспыхнул свет, и на экране показался массивный зелёный континент. В этот раз это была не планета, но именно земная масса, подвешенная среди звёздного пространства.

Михаил задумался, почему так, и пришёл к выводу, что причиной, скорее всего, было «Низкое фэнтези», которое он написал в тегах, в сочетании с тем фактом, что данное понятие книга позаимствовала у него из головы.

Он действительно никогда не представлял себе фэнтезийные миры как планеты — скорее, как парящие континенты (иногда с черепахами, иногда — без). Причиной тому были многочисленные просмотренные им фэнтезийные карты, авторы которых редко заботились о том, чтобы придать своему творению «округлость».

Михаил стал постепенно опускать камеру, между делом отмечая разнообразные детали.

С виду новоявленный мир был намного меньше песчаной планеты, и действительно, в статистике говорилось, что по размеру он был примерно как две Европы.

Климат здесь тоже был европейский, но с первого взгляда становилась понятно, что это была вовсе не современная вылизанная Европа, но тот мрачный и лесистый континент, который последняя представляла собой тысячу лет тому назад, и в иных краях которого обитало больше волков, чем людей. Цветочные поля здесь сменялись не трассами, но дремучими лесами, которые покрывали, точно мох, подножия седовласых гор.

Михаил заметил среднего размера деревушку, с одной стороны которой простиралось золотистое поле рапса, а с другой — карабкающийся в гору лес.

На вершине отдалённого холма виднелась каменная башня.

Сама же деревня напоминала ожившую картинку со страницы учебника европейской истории: соломенные крыши, бревенчатые дома, хлева, амбары, свиньи, куры… Согбенные крестьяне тащат повозки и дети лазают по крышам.

Логично. В его понимании стандартное фэнтези было именно европейским и средневековым. Для чего-то более экзотичного следовало писать соответствующие теги.

Разглядывая сельские пейзажи, Михаил зацеплялся взглядом за странное пугало, которое торчало посреди поля и было немного необычного цвета:

Зелёного.

Чувствуя зловещее предвкушение, он ещё немного приблизил камеру и сжал губы.

Среди качающихся на ветру золотистых цветов, напоминающих морские волны, возвышался высокий чёрный крест. На нём, прибитый ржавыми гвоздями, висел зеленовато-серого, как бы «плесневелого» цвета труп. Ростом он был как двенадцатилетний ребёнок, и в то же время кожа его была сморщенной, покрытой тёмными пятнами; руки его были очень тонкими, но длинными, и казалось, что в них было на один сустав больше, чем полагается; у этого создания был огромный бородавчатый нос; глаза его давно иссохли и превратились в мутные коричневые шарики, но всё равно смотрели перед собой.

Даже после смерти морда и сухие губы монстра выражали животную ярость, которую разбавляла странная, зловещая насмешка…

Это был гоблин.