Стажер

Глава 12

При сбрасывании десанта с низколетящих транспортов как правило использовались стандартные армейские гравизахваты, крепящиеся на поясе и позволяющие как снизить скорость падения, так и собственно полет на небольших высотах. Однако при наличии подобного оборудования теряло смысл само испытание, нацеленное на то, чтобы курсант топал по местности своими ногами, а не скользил над ней со скоростью скиммера. Не говоря уже об ориентировании на местности — зачем читать карту и прочее, когда можно просто подняться в воздух на сотню-другую метров? Варианты с так называемыми парашютами по сути своей представляющими собой шелковые мешки на веревках, были отвергнуты из-за самоубийственности подобной затеи, высадка на поверхность предполагала бы снижение скорости и высоты самого транспорта перед каждой высадкой, и следовательно увеличение сроков высадки до двух-трех дней, учитывая количество курсантов и то, что предполагалось выбросить их на достаточном расстоянии друг от друга, что конечно же было неприемлемым. Летная Школа выбрала другой путь. Они настроили гравизахваты только на спуск, то есть на снижение скорости падения. Переключатели вынули из корпуса и заклеили пластиком гнезда. Все. Теперь курсант мог воспользоваться этим приспособлением только в одном случае — если он падал с большой высоты. То есть только при высадке. А в дальнейшем ему придется еще тащить на себе дополнительные полтора килограмма груза. Это было очень по-флотски и все были довольны, а мнения курсантов никто никогда не спрашивал. Помимо всего прочего курсант тащил на себе винтовку, бесполезную по причине отсутствия патронов, флотский комплект НЗ, в своем кастрированном варианте, то есть без определителя и коммуникатора — с ПСС вместо них, а также без сильнодействующих препаратов, тактический шлем, запас воды и пищи, нож и компас. На наличии винтовки представители армии и флота сошлись во мнении, что бывало не так уж часто. Курсант может потерять все, любую часть своего тела и комплекта выживания. Главное то, что он донес до пункта сбора себя и… свою винтовку. Без этого бесполезного длинного куска металла и пластика весом в четыре с половиной килограмма приход тебе не засчитывался. Дурацкое правило. Но курсанты учились ценить свое оружие, прижимая его к себе, и то, что они в первую очередь судорожно искали рукой, очнувшись от сна было оружием. Этим инструктора вдалбливали в головы одну простую мысль — если ты потерял свое оружие на войне, то ты покойник. Другое дело — зачем это нужно было будущим пилотам, которые в большинстве своем видят бой через кокпит своего истребителя? Очень просто. До конца обучения доходило как правило всего двадцать процентов всего личного состава. Остальные отсеивались. Но они могли быть приняты в другие подразделения армии и флота. А потому общевойсковая подготовка во всяком случае не была лишней. Лучше иметь оружие и не нуждаться в нем, чем нуждаться и не иметь — так говаривал мастер-сержант, выбивая сопли из очередного умника на занятиях по рукопашному бою.

— Номера с первого по десятый — приготовиться! Первый и второй — на выход! ЖИВО! Высадка с пятиминутным интервалом! — Перси проснулся от жуткого вопля сирены. Аппарель открылась, давая курсантам возможность увидеть что же там, под ними. Под брюхом транспорта расстилалась белая с коричневым равнина. С такой высоты все казалось немного ненастоящим. Взводные заняли позиции у самого края аппарели, держась за скобы в борту и пристегнувшись ремнями.

— Первые два — пошли! Давай-давай! — Тор подтолкнул двух ближайших курсантов к аппарели. Те шагнули вперед, прямо в цепкие лапы двух взводных, которые, быстро проверив исправность гравизахватов, вытолкнули обоих за борт.

— Следующие — готовность! Выход через четыре минуты! Проверить гравизахваты! Винтовку не забудь, тютя!

— Следующий! — показывает жестом мастер-сержант и Перси с Йолом встают, и, держась за ременные петли, закрепленные на корпусе, начинают пробираться к аппарели. Надрываются турбины, ветер рвет одежду и сбивает с ног, приходится держаться очень крепко и смотреть, куда ставишь ногу. Перси перебирается к следующей ременной петле и попадает прямо в крепкие руки взводного. Взводный хватает Перси за предплечье и подтаскивает к себе.

— Тридцать секунд! — орет взводный. Его лицо наполовину закрыто огромными очками-консервами, чтобы глаза не слезились в потоках набегающего воздуха, поэтому он похож на диковинную, разговаривающую жабу в военной форме. Перси не слышит, что он кричит и только пожимает плечами и указывает на уши — мол не слышу ничего.

— Тридцать секунд! Готовность! — старательно разевая рот артикулирует взводный и показывает жестом — готовься.

— Уже?! — спрашивается Перси, раздирая криком себе глотку.

— Двадцать секунд! Постарайся собраться! Руки-ноги вместе! В комок! Винтовку держать! Береги голову при отделении — можешь об аппарель удариться! — взводный что-то кричал и показывал на пальцах, но его все равно не было слышно и Перси подумал, что тот наверное ничего и не говорит осмысленного, а просто так, несет всякую ерунду, бла-бла-бла, все равно никто не услышит, черт, о чем я думаю, это нервное, надо успокоиться и дышать спокойно и глубоко. Выдохнуть, выдохнуть до конца, чуть прикусить язык и выдохнуть остатки страха из диафрагмы.

— Мать! — орет в самое ухо взводный, он хорошенько встряхивает Перси, чтобы привлечь его внимание и указывает на аппарель. Под транспортником как раз медленно проплывает огромное болото, покрытое редкой, чахлой растительностью, местами в проплешинах блестит темное зеркало воды. Перси кивает взводному — мол пейзаж и в самом деле красив.

— ВПЕРЕД! — взводный толкает Перси на аппарель. Краем глаза он успевает заметить, что Йол, взмахнув руками исчезает внизу.

— В болото?! — кричит Перси, упираясь: — Вот ведь черт! — мощный пинок под зад придает ему необходимый импульс и он кувырком летит за борт. Перед глазами на мгновение мелькает ребристая сталь аппарели и десантный ботинок с высоким голенищем, потом все сливается в одну серебристую полосу, разрывающую синь неба и вот он уже видит высоко над собой черную точку удаляющегося десантного транспортника. Перси почти автоматически нашаривает регулятор гравизахватов и выравнивает свое падение, в ушах стоит неожиданная тишина, оглушая и сбивая с толку. Неожиданный контраст между ревущими турбинами и ревом, только усиливающемся в металлическом брюхе транспорта, между напором воздуха прямо в лицо и тихим, спокойным, почти медитативным полетом на антиграве. Перси плавно парил над бескрайним болотом, медленно, но неуклонно снижаясь. На одиннадцать часов он увидел стоящего в воде Йола, тот махал ему руками, подавая какие-то знаки. Надо бы спуститься к нему, подумал Перси, направляя свой полет, а то потом ищи его тут… места глухие, черт ногу сломит.

— Иду-иду! — крикнул он сверху.

— Нет! Лети левее… — крикнул ему Йол, когда Перси уже снижался.

— Чего это? — удивился Перси.

— Блин… поздно уже… — прокомментировал Йол, глядя как Перси приземлился или вернее сказать — приводнился прямо в здоровенный омут, подняв кучу брызг.

— Что такое, Йол? — прохрипел Перси, барахтаясь в воде и пытаясь встать на ноги и сбросить сбрую гравизахвата. У него это получалось плохо, опоры под ногами не было и к своему ужасу Перси понял, что он начинает погружаться вниз.

— Что-что. Хотел тебе сказать, что омут здесь, что лети дальше… нет же, надо своей задницей именно в омут угодить. На, держи! — Йол бросил Перси ремень, который он отсоединил от своей винтовки. Перси ухватился за ремень и Йол стал его вытаскивать. Дело двигалось туго, с перерывами и ругательствами. Однако в конце концов Перси все-таки нащупал опору под ногами и они вытащили его из омута. Они без сил повалились на мягкую траву, покрывавшую одну из кочек.

— Твою мать… — выдохнул Перси, когда смог что-то из себя выдавить: — Держу пари, что Тор устроил все это специально… чуть не сдохли там нахрен…

— Если бы кое-кто слушал меня и не был таким толстым, что его вытащить под силу только экскаватору… — простонал Йол, вконец выдохшийся и разевающий рот, словно вытащенная на берег рыбина.

— Да пошел ты, худой тоже мне…

— Пойду-пойду. Отдышусь только.

— Ага. И я тоже… — Перси снова упал на спину, приходя в себя. Через несколько минут, когда они настолько пришли в норму, что решили двигаться дальше встал насущный вопрос — куда. Направление выбирали с помощью магнитного компаса, врущего напропалую, ввиду близости южного полюса, положения светила, которое, как оказалось позднее висело на одном и том же месте целыми сутками — стоял полярный день, и наростов мха на карликовой сосне, величиной с подстриженный куст. К единому выводу не пришли и пришлось бросать жребий. Победил Йол, который, как утверждал Перси, жульничал, и они пошли на северо-запад. Вернее будет сказать, они решили считать северо-западом именно это направление. И пошли в этом направлении. Идти по болоту оказалось еще труднее, чем представлялось. Ноги проваливались, если идущий впереди выбирал неверное направление и проваливался сам, приходилось его вытаскивать, отдыхать и снова двигаться дальше, обходя опасное место.

— Если бы здесь были деревья… — пропыхтел Перси, выбираясь из очередного омута и опираясь на приклад винтовки: — если бы здесь были деревья, мы бы могли вырезать из них ваги. Ножи у нас есть…

— Если бы здесь были деревья, так это был бы лес, а не болото. И нахрена тогда нам в лесу ваги? — пожал плечами Йол.

— Вот все так в этом гадском мире устроено… там где не надо этих деревьев валом. А где надо — ноль. Вместо ваг винтовки использовать?

— Тяжелые… и потом — наверняка по прибытии на базу мастер-сержант заставит их вычистить и отполировать как зеркало.

— Точно. — Перси вытер приклад винтовки и закинул ее на плечо: — Тяжелая, черт.

— Ага. Тоже наверное специально модель выбирали. Тяжелее только стационарные станковые орудия… с туннельным эффектом… — на некоторое время они замолчали — приходилось преодолевать очередное трудное место, потом Перси спросил:

— Слушай, Йол… ты вроде как хорошо во всем этом дерьме разбираешься. Скажи мне, почему они всех по парам выкидывают, а не по одному. Думаю по одному выбираться было бы тяжелее.

— Не знаю… — пожал плечами Йол: — может быть потому что хотят проверить нашу работу в команде. Все равно в пространстве истребители парами работают, ведущий и ведомый, вот тебе и аналогия…

— Угу… понял. А кто мешает допустим разделится? Ведь Тор сказал, что главное притащить свою задницу до обусловленного срока и принести свою винтовку. Про напарника ничего не говорилось.

— Это коварная система, брат. Наверное они ничего не скажут такому парню или девушке, но в личном деле запишут, что способен бросить напарника. И потом, скажи мне, положа руку на… что там у тебя вместо сердца?

— Иди в задницу, Йол.

— Ну, я имею в виду — скажи честно, разве ты хотел бы что бы твою спину прикрывал человек, способный кого-либо бросить в таком месте? — спросил Йол, обведя окружающий пейзаж рукой.

— Да место и впрямь дерьмовое. У нас в Верхнем Синнее таких болот отродясь не было. Ну, то есть было когда-то, в эпоху колонизации. А потом осушили все, мелиорационные работы провели и теперь у нас такие пейзажи! Озера сплошь пресные и неглубокие — чтобы вода прогревалась и рыба хорошо размножалась, протоки между ними, луга, леса…

— Коровы пасутся… — продолжил Йол насмешливо.

— Ну, предположим в паре мест и впрямь пасутся. Что такого? — надулся Перси.

— Да нет, не хотел тебя задевать. Наверное здорово так жить. У нас под атмосферным куполом было не очень-то весело. Вообще я озера и реки только по головизору видел. Очень хотел искупаться в таком. Приехал на Прайм, сразу на курорт рванул…

— Ну и?

— Да… — махнул рукой Йол: — Получил солнечный ожог и простыл в один день.

— Быть не может. Как так умудрился то?

— Так у нас на астероидах атмосфера кондиционированная. Я иммунитет полгода выравнивал на медикаментах. Нее, ванная лучше.

— И чем это ванная лучше, интересно? — удивился Перси.

— Многим. В ванной на тебя никто не пялится. Я же худой как черт, да еще и бледный как червяк. У нас там солнца нет и гравитация ослабленная…

— Знаешь, Йол, только попроси и я тебе лишних пару килограмм скину… — улыбнулся Перси, немного удивленный тем, что некоторые люди комплексуют по поводу худобы! Да если бы у меня такая фигура как у Джимми была, я бы… я бы…

— Эй, осторожней! Смотри куда прешь! — крикнул Йол, которому Перси наступил на пятку.

— Извини. Задумался.

— Ладно, нет проблем. По-моему нам пора уже остановиться и искать место для ночлега, что скажешь?

— Ну, вообще-то я мог бы пройти еще парочку миль.

— Во-первых еще неизвестно, сколько нам всего идти и лучше поэкономить силы. А во-вторых идти тебе придется в одиночестве. Я уже сдох. — Йол рухнул на свой рюкзак и откинулся назад. Перси сел рядом, вздохнул и ослабил лямки своего рюкзака.

— Ты прав… нам еще ночлег готовить. И ужин.

— Ужин… придется ужин урезать. Неизвестно еще…

— Я знаю, Джимми — неизвестно еще, сколько нам идти. Делим порции пополам?

— Лучше на три части.

— Ну ладно… — Перси покачал головой и полез в рюкзак, достать ужин — спрессованную плитку концентрата, содержащего, как было указано на упаковке 'все необходимые для жизнедеятельности элементы, включая витамины и минералы'. Есть с аппетитом это было просто невозможно — вкус был такой, словно жуешь подметку, да и по консистенции плитка ее напоминала — такая же жесткая и сухая. Перси подозревал, что это, как и все во флоте, было сделано намерено — такого пайка больше чем необходимо не съешь, все равно приходиться его в себя буквально запихивать. А вот будь он вкусным, так небось ели бы по две порции… а потом голодали. Перси встал, вставил в горловину фляжки небольшой трубчатый фильтр и налил немного воды из болота, процеживая ее через фильтр. Попробовал, почмокал губами…

— Ну как? Вкусно? — спросил Йол, растирая лодыжку.

— Гадость… как обычно.

— Это же флот. Обычный молекулярный фильтр… чуть-чуть фантазии и можно было бы сделать такой же, но выдающий вкусы фруктов, например апельсина или персика… Но во флоте все всегда делают худшим из способов.

— Интересно, Йол, если ты так много знаешь о флоте, какого черта ты сюда поперся? Я имею в виду, что многие из нас только тут узнали, что же это за дерьмо и с чем его едят. Вот если бы мне на гражданке сказали, что будущие элитные пилоты Империи каждое утро начинают с того, что убирают территорию, я бы нипочем в пилоты не пошел. Как будто дворников нет. И про Тора расскажи кому, так девять десятых документы не подали бы… — Перси набрал полную фляжку и протянул Йолу. Тот глотнул и поморщился.

— Тиной отдает…

— Ага… приятного аппетита… — Перси съел свою порцию концентрата, показавшейся ему такой маленькой, что он непроизвольно облизнулся, увидев как Йол расправляется со своей.

— Вот и поужинали… — сказал Йол и начал готовить ночлег, достав из рюкзака небольшой пакет спального мешка.

— Да… — говорить не хотелось, гудели ноги и клонило в сон, но надо было просушить обувь, иначе назавтра придется туго. В мокрой обуви по болоту — недалеко и до мозолей. А мозоли это очень неприятно. В данном случае едва не смертельно.

— Слушай, Перси… — через некоторое время сказал Йол, улегшись в свой спальник. Они уже просушили обувь и даже развели небольшой костер, что вообще-то было совсем не нужно, но живой огонь всегда греет глаз. Языки пламени танцуют, успокаивая и согревая душу, сидящих у костра.

— Ты тут спросил у меня насчет того, почему я во флот пошел, если знал все наперед…

— Угу…

— Знаешь, я же в Золотой Университет поступил. На два факультета. Химия и органика кибернетических конструкций.

— Что, правда? — вяло удивился Перси.

— Ага. Только я туда не пошел.

— Ну и зря. Оттуда тебя куда угодно взяли бы. Престижный вуз, престижные специальности… деньги греб лопатами бы… — зевнул Перси.

— Да не в деньгах дело… понимаешь я же единственный в нашем роду в пилоты пошел. Все мои предки землю ковыряли, дед шахтером был, прадед, ну, про отца я и говорить не буду. Как-то раз я видел снимки из старого семейного альбома, антиквариат, времен эры Раннего Конквистадорства, так там мой дальний предок с молекулярным отбойным молотком стоит! И так из поколения в поколение. Я же не ради себя… ну, что стану учиться я на киберинженера, а куда потом пойду — ну, скорее всего опять на шахты, ну, буду не шахтером, а инженером на высокооплачиваемой должности, ну и что? Что обо мне мои дети скажут, когда я помру? Опять на шахте работал? Даже если и кто из моих предков и был не просто шахтером, а, скажем директором шахты — все равно никто его не помнит. А вот пилота… другое дело…

— Знаешь, что я тебе скажу, Джимми… — глубокомысленно произнес Перси, почесав себе спину: — По-моему ты больной. Ну, кому какое дело, что о тебе скажут после смерти? Что касается меня, то я выбрал эту стезю потому что здесь хорошо платят и вербовщик обещал показать мир за счет империи.

— Да ну тебя… — обиженно махнул рукой Йол: — я же знаю, ты сюда из-за девушки попал. Этой, как ее… Инны Колон. Мне Надин рассказала.

— Вот что за люди эти бабы, слова им не скажи, все растреплют… и вовсе даже не из-за Инны. Просто она… по пути попалась.

— Заливаешь. Тоже мне Мистер Каменное Сердце. А сам только потому и пошел в пилоты, что ему пару красивых глазок сделали. Небось еще представлял себя в синей форме и с аксельбантами…

— Все мы хотим в синей форме и с аксельбантами… — вздохнул Перси: — Только не у всех это выйдет. Я-то по-моему с голоду здесь подохну.

— Ты кончик языка покусай. — предложил Йол: — говорят при жажде хорошо помогает.

— Нет, ты точно больной, Джим. От жажды я здесь точно не умру. — Перси обвел руками водяное царство вокруг.

— Можно еще поохотиться на кого-нибудь… если бы патроны к винтовкам были.

— Джимми, это же крупнокалиберные мазеры. Можно сказать противотанковые орудия. Если здесь и было бы в кого попасть… и если бы мы попали… в чем я тоже сильно сомневаюсь, то уж есть после этого было бы точно нечего. Даже если допустить существование подводных болотных слонов.

— Ну, тогда ты останешься голодным.

— О чем я и говорю… — некоторое время они молчали, глядя в огонь, потом Йол спросил:

— Слушай, Перси, а она красивая?

— Кто?

— Да не прикидывайся. Девушка твоя.

— Не моя она… — сказал Перси, потом вздохнул и кивнул головой: — Красивая.

— Ясно. И как ты с ней… ну…

— Джимми, ты извращенец. Озабоченный извращенец. У вас, у шахтеров все такие?

— Так у тебя с ней ничего не было? — словно бы не услышал вопроса Йол.

— Йол, я тебе сейчас в лоб закатаю!

— Молчу-молчу… но все-таки — было?

— Ну, было, было… — проворчал Перси, повернувшись спиной: — Спать давай. Нечего лясы точить.

— Давай. — с неожиданной готовностью согласился Йол. Они замолчали и через некоторое время сон сморил курсантов.