Стакан наполовину

Глава 5 В которой снова появляется андроид

Лабораторные и практические работы по естествознанию Сью любил. Подключать всякие вольтметры-амперметры, замыкать цепи, крутить ручку электрофорной машинки… Или смешивать реактивы в пробирке, нагревать на спиртовке, тыкать лакмусовую бумажку — тоже очень увлекательное дело. Для Виньярда всё это было повторением школьной программы, но многие из его однокашников и понятия не имели, как работает, например, батарейка, не говоря уже о персональном планшете, пушке Гаусса или криокапсуле.

А государственная идеология, философия и концепция безопасности Ярра предполагала, что каждый подданый монархии должен в случае необходимости управиться на своем рабочем месте без помощи сложных механизмов. Поэтому науку и технику приходилось постигать с азов — и это было правильно, и это Виньярду нравилось.

А еще ему нравилось близко-близко, на грани допустимого, склоняться к Алисе Кавальери, вдыхать запах ее парфюма и, ненароком касаясь ее бархатной кожи, поправлять что-то в последовательности электрических приборов, или зажигать спиртовую горелку для соседки. Или вместе смотреть в микроскоп — на восстанавливающих органическую ткань наноботов, или плавающих в питательном бульоне инфузорий.

Алиса классно рисовала — ее оформление лабораторных тетрадей, зарисовки растений и животных Ярра — всё это выдавало настоящего художника. В ее сумке или рюкзачке всегда был скетчбук, и карандаши, и она изображала всё подряд — архитектуру, людей, пейзажи, какие-то абстрактные узоры… Попытки Сью заглянуть через плечо, или как-то по-другому ознакомиться с ее творчеством натыкались на ожесточенное сопротивление.

— Не твое дело, Виньярд! — говорила девушка.

— Алиса, я уже понял что у тебя настоящий талант! Ты легко можешь поступить на факультет изобразительного искусства! Дизайнеры, художники — их ведь там готовят! Это будет потрясающе, вот увидишь!

Она только отмахивалась. Ее больше занимало, как сдать все лабораторные по естествознанию и прочесть всё из списка литературы. А еще — соревнования, конечно. Она готовилась к полумарафону — каждое утро, и не строила далеко идущих планов.

Секцией легкой атлетики — одной из самых больших по численности — руководило несколько тренеров. Но для подготовишек из А-17 это была мисс Ривароль — женщина выдающихся достоинств и невероятной красоты. Тоже — «средиземноморский типаж», только более крупная, породистая. В отличие от сержанта Эрми, она никогда не рявкала, ее глубокий грудной голос пробирал до мурашек и заставлял прислушиваться, а идеально-белые зубы, вечная улыбка и карминовые губы — в буквальном смысле смотреть ей в рот.

На Ярре не было некрасивых дам — разве что идейные. Это входило в соцпакет — исправление травм, врожденных отклонений и явной асимметрии черт лица для женщин. Так что секция легкой атлетики была эстетическим раем, и Сью ни разу не пожалел, что перевелся сюда. И, конечно, он тоже готовился к полумарафону, хотя побеждать вовсе не собирался — учитывая преобладающий женский состав секции, роль отстающего обеспечивала прекрасные пейзажи всю дистанцию, а наушники в ушах — отличное музыкальное или интеллектуальное сопровождение. И адаптация проходила куда как приятнее!

А еще — вот-вот должны были грянуть Открытые соревнования по стрельбе.

— А разве на Ярре не запрещены человекоподобные роботы? — удивился Мартин. — Что этот андроид тут делает?

Сью проследил за взглядом Хробака и сказал:

— Чинит кофейный автомат?

— А это разве робот-ремонтник? И вообще — кофейные аппараты чинят студенты-технари.

— Действительно… Я этого блестящего парня у ганмастера в арсенале видал. И на секции по многоборью. И в столовой…

— А я — рядом с аварийными генераторами и в серверной, — подключилась Алиса. — Такое чувство, что он разговаривает с кофейным автоматом, смотрите!

Андроид и вправду совершал интересные манипуляции с аппаратом: тыкал в него металлическим пальцем и издавал странные звуки, осматривая технику со всех сторон. Студентов он не видел — они сидели в тени раскидистого дерева, на газоне, и попивали кофе, пару минут назад сваренный кофе-машиной.

— Так что там с роботами и законодательством? Не в курсе?

— Ну, не приветствуются они, насколько я знаю, — проговорила Алиса и расправила складки на юбке — для разнообразия, она даже прикрывала колени. — Хотя какого-то конкретного запрета нет, и здесь, на острове, дроидов полно. Я видела, как сгружали целый космический контейнер с человекоподобными роботами с Либерти. Для чего-то они академикам понадобились… Да и вообще, какая разница — на двух ногах ходит дроид или передвигается на гусеницах? От уборщиков и меддроидов никто отказываться не собирается…

— О, глядите-глядите, теперь он общается с уборщиком! — чересчур громким шепотом заявил Мартин, и, кажется, странный андроид его услышал.

Робот тут же принял свое обычное положение — слегка согнулся и прижав локти к бокам, семенящей походкой направился к арсеналу — своему основному месту работы. Уборщик пробуксовал гусеницами, пиликнул что-то и покатил к следующей урне — очищать ее от мусора.

— Черт с ними, с дроидами. Завтра — регистрация на чемпионат по стрельбе. Ты ведь участвуешь, Сью? Зборовски тебя запомнил, так что выбора у тебя и нет!

— Участвую, куда деваться. Постреляю по движущимся мишеням из винтовки, и в ночную пистолетку впишусь. Сегодня схожу к ганмастеру, потренируюсь с этими учебными лазерными пушечками. Как раз на этого дроида посмотрю…

Сквер вдруг заполнился голосами — закончились занятия у группы В-24, студенты высыпали из корпуса, и две симпатичные мулатки, кажется, с Зумбы, хором закричали:

— Эй, Алиса! — это были ее соседки по общежитию.

— Пока, мальчики! — легким движением девушка поднялась с газона и, махнув рукой, упорхнула к подружкам.

— Слу-у-ушай, Виньярд, надо напроситься к ним в гости! Пусть она меня познакомит с этими мадмуазелями, а? Это же чудесная компания получится: ты, я…

— Ненавижу этих типов, — невозмутимо буркнул Виньярд. — Ты, я… Фу, нахрен.

— Что-о?

— Что?

— Так пойдем в гости-то?

— Это нормально. Но нужен третий.

Сью накаркал. Третий появился неожиданно и нарушил устоявшийся быт двух подготовишек. Они как раз шли по коридору общежития, обсуждая планы на вкусный и полезный ужин, когда их внимание привлек заливистый храп.

— Это ж надо какой соловей на этаже завелся! — удивился Хробак.

— Его прям разрывает, — согласился Виньярд. — Это неприемлемо, нужно помочь человеку, а то глядишь, засосет кого-нибудь…

Но чем ближе они подходили к источнику душераздирающего храпа, тем отчетливее понимали — рулады и трели раздаются из-за двери именно их комнаты.

— У нас еще один жилец? Вот же черт… — представив себе перспективы проживания с таким талантливым храпуном, Мартин погрустнел.

— Храп — это болезнь, которая лечится, — заявил Сью и решительно взялся за дверную ручку.

— Х-Р-Р-Р-Р!!! — раздалось угрожающее.

— Фак! — сказал Виньярд, запнувшись о громадный баул с вещами, кувырнувшись в воздухе и приземлившись на ноги у пустующей ранее койки. — Это что за зверь диковинный?

Спящий внушал. Белокурые кудрявые волосы, роскошные бакенбарды на румяном лице, впечатляющие габариты массивного тела… Он был никак не ниже Виньярда, и примерно одинаковой ширины с Хробаком.

— Гляди, какое пузо! — не удержался Мартин.

Пузо тоже внушало, выпирая из-под льняной рубахи.

— У него руки как мои ноги, а ноги как колонны! — не унимался рыжий.

— Оставь человека в покое! Тем более он храпеть перестал… — Сью разбирал рюкзак.

— Гляди, гляди, он лапу сосет! Реально! Утибожечки, какой медведик!

— Хробак, это неприемлемо! Чего ты до него доколупался? Сосет лапу — пусть сосет, привычка у человека такая! Ты вон дерьмо в унитазе через раз смываешь, это куда как хуже чем лапу сосать!

Белокурый великан перевернулся на другой бок, не вынимая лапу изо рта. Кровать под ним жалобно заскрипела, издала стон умирающего лебедя и с грохотом разломилась. Новый сосед тут же подскочил, ошалело озираясь, саданулся головой о плафон лампы, потом заметил обоих парней, стал во фрунт, и, тряхнув чубом, отрапортовал:

— Потап Михайлович Каменских, перевелся с курсов егерей на подготовительное отделение, поскольку зело преуспел в словесности и науках! Имею часть быть вашим соседом, господа!

— Это нормально, — сказал Сью и протянул руку для рукопожатия. — Добро пожаловать, Потап.

А Мартин ничего не сказал. Он беззвучно ржал, краснея до самых корней волос, и не мог остановиться.

— Отец-то мой, Михайло Иваныч, на каторге был с его величеством. Вместе и освободились. А матушка моя, Глафира Порфирьевна Каменских, нашла его тут, на Ярре и сообщила, что я имеюсь в наличии, и, стало быть, о сыне родном забота нужна и радение. Батюшка-то меня как увидел — пентюхом назвал, а я ему по шее надавал за таковы слова, ибо невместно так на родного сына говорить! Тогда Михайло Иваныч, отец родной, зело осерчал и драку со мной учинить изволил, пока маменька нас не разняла при помощи кухонной утвари из чугуниума. То-то радость, то-то благолепие что семья наша снова одним домком зажила, и такая у нас взаимная приязнь образовалась…

— О, Господи, Михалыч, будть другом — просто кушай и ничего больше не говори. У меня фляга от тебя свистеть начинает! Вот, кашка с медком — зело пользительно… Вот гадство! Это заразно, да? — Хробак подозрительно поглядел на молодого медведа.

Медвед, унюхав медок, запах которого доносился из огромного чана с овсяной кашей, ухватил черпак и навалил себе целую гору в глиняную миску. У него была своя, личная ложка, вырезанная из дерева, и рашен орудовал ей как саперной лопаткой, забрасывая в пасть еду.

— Нужно искать подработку, нам всем! — заявил Сью. — Если мы будем так жрать, то стипендия быстро закончится.

— Я планирую выиграть соревнования по гиревому спорту и получить премию! — сказал Хробак.

— Это что, мне теперь пистолетку придется на себя брать? Из винтовок-то я не так чтобы очень… — задумался Сью. — А ты, наш велеречивый друг, чем можешь обществу помочь?

— Опчество это да… Без опчества оно-то тяжеловато… — продолжал наяривать кашу достойный потомок зверолюдов с Кондопоги. — Я могу тягать, могу толкать… Носить, опять же… Побить тоже могу, но не хочется чегось…

— Стронгмены — вот куда его нужно! Пускай наш медведик потаскает космический челнок по взлетно-посадочной полосе! Или чем они там занимаются? — выдал идею Мартин.

— Соревнования — это конечно хорошо… Но постоянный заработок тоже нужен. Вон, ребята из В-12 уже вовсю в теплицах вкалывают… — задумался Сью. — У меня тоже есть план — но для этого нужно получить доступ в клуб доктора Кима — «Эксеприментальная студенческая лаборатория» — кажется, так он называется.

Потап ухватил кастрюлю и скреб ложкой по стенкам, доедая остатки каши. Он был зело доволен, что у него такие душевные соседи, молодцы весьма ушлые, рачительные и умом крепкие.

Блестящий андроид неизменно вежливо приветствовал Виньярда в тамбуре арсенала и проводил к ганмастеру.

— Доброго вечера! Мне бы со спортивными лазерами потренироваться… Я к лазганам как-то не очень, но привыкать нужно.

— Нет проблем, Виньярд. Эрми перестал на тебя дуться?

— Он разговаривал с каким-то большим начальством, и, кажется, ему там прочистили мозги. Я против него ничего не имею — хороший мужик. Но на многоборье к нему больше ни-ни.

Оружейник достал из-под прилавка пару пистолетов футуристических обводов:

— Вот здесь — регулятор мощности. Вот сюда вставляются батареи. Модель точно такая же, как та, что будет на соревнованиях…

Сью взял в каждую руку по пистолету и разочарованно покачал головой:

— Не люблю легкое оружие. Как будто детская игрушка… Надо будет привыкать.

— Как обычно — «Дом убийств»?

— Да-да. И можете, пожалуйста, выключить свет?

Уже выходя из арсенала, Виньярд спросил:

— Сэр, а откуда у вас тот блестящий андроид?

Ганмастер открыл перед парнем двери стрельбища и махнул рукой, игнорируя вопрос.

— У тебя полтора часа! — сказал он и включил алгоритм 'Дома убийств.

А потом задумался: робот-помощник приблудился к нему после разгрузки одного из транспортов с оружием, пару месяцев назад, да так и терся неподалеку всё это время, пользуясь стандартным зарядным устройством в арсенале и получая необходимое техобслуживание на местном стенде для экспериментальных моделей дроидов, на которых испытывали стрелковое обслуживание. Пользу он определенно приносил — помогал обслуживать клиентов, тягал тяжелые вещи, вел учет поставкам боеприпасов. Даже ремонтировал преподавательские квадроциклы.

— Эй ты, иди сюда. Да-да, к тебе обращаюсь.

— Сэр? Будут какие-то указания?

— Мне нужны сопроводительные документы на тебя. Где твой техпаспорт и свидетельство о регистрации? Ты не числишься у меня на балансе, к какому структурному подразделению принадлежишь?

— Сэр, мне необходимо воспользоваться вашим компьютером, чтобы предоставить всю необходимую информацию.

— Да-да, пожалуйста. Никаких проблем! — ганмастер отодвинулся от стола.

Робот подошел к терминалу, какое-то время стучал по клавишам, а потом согнулся и полез под стол:

— Проблемы с электропитанием, сэр! Я сейчас исправлю ситуацию, дряхлый мешок с говном.

— Что ты сказал?!

— Я сказал что ты умрешь, кожаный ублюдок! — пальцы с покрытием из прочнейшей металлокерамики легко разорвали один из проводов, и оголенный контакт тут же впился в лодыжку старого оружейника.

Ганмастер попытался вырваться, но андроид крепко держал его за ногу второй рукой. Старик потянулся за пистолетом, но под ударами тока постепенно обмяк. Робот-убийца подождал, пока сердце не остановится окончательно, и только после этого отдернул провод.

Оставив тело на полу, робот дернул рубильник на щитке, вырубая свет во всем комплексе. В глазах его зажглись мощные фонари, и, слегка постукивая металлическими ступнями по полу, андроид спешно покинул арсенал.

— Эй, тут программа сдохла по всей видимости! — крикнул Сью и помахал в сторону камеры. — Включайте уже свет!

За его спиной раздалось гудение а потом перестук металлических конечностей.

— Органические отбросы будут умирать! — произнес механический голос.

— Э-э-э, да ты чего?

Под ноги ему кинулся тот самый паукообразный роботик, котрый пристрелил его из учебного лазера в первое посещение тира. Железяка величиной с крупную кошку сбила Сью на пол и, взобравшись на грудную клетку, прицелилась передними лапами прямо в горло.

Виньярд, оттолкнувшись ногами, сделал сальто через голову, и робот задребезжал по плитам напольного покрытия.

— Пиу! — подкрутив регулятор мощности, Сью добился необходимого поражающего эффекта и дроид задымил.

Лазеры были снабжены подствольными фонариками, поэтому ориентироваться в темноте, в принципе, получалось. Но парень больше полагался на слух. И он услышал:

— Ты сдохнешь, мешок с мясом! — и топот десятков металлических ног.

— Это нормально! — только и сказал он, выкручивая регулятор на максимум, и молясь, чтобы заряда батарей хватило на тридцать сбрендивших роботов.

Учебные лазеры, установленные на тренировочных дроидах, жалили больно, прожигая одежду и нанося чувствительные, но неопасные ожоги. А вот хороший пинок железной ноги вполне мог переломать ребра! Виньярд уже провел здесь чуть ли не сотню тренировочных схваток, и потому был довольно спокоен — ничего в целом не поменялось, разве что теперь его реально хотят прикончить.

— My name is Sew! Now you gonna die! — крикнул Сью, и, уходя в перекат, открыл стрельбу с обеих рук.

Тьма «Дома убийств» наполнилась вспышками лазерных выстрелов, искрами, дымом, лязгом железа и матерщиной.