Становление Киоши

Глава 10 Дух

— Мастеру Кельсангу нужно больше времени для исцеления, — бросил Цзянжу поверх плеча. — А пока что мы можем исполнить духовное упражнение, которое может пролить свет на ситуацию. Думайте об этом, как о путешествии магов земли, — он поправил курс Пеньпени, ветерок стал трепать шерсть зубра с другой стороны.

Группа была необычной — Цзянжу, Юн и Киоши. Они одолжили зубра Кельсанга, оставив Ранги и Хей-Ран позади. Не должно было ничего удивлять в том, что три жителя Царства Земли собрались вместе, но Киоши было не по себе. Без Ранги или ее матери казалось, что они улетают делать что-то незаконное.

Она смотрела на пейзаж внизу. Как ей казалось, они были где-то возле гор Сишаан, которые тянулись на юго-восточном краю континента, те горы, которые Король Земли ошибочно считал хорошей защитой от угрозы Восточного моря, типа пиратов.

Киоши все еще было сложно обращаться к Цзянжу, как к наставнику, так что Юну пришлось спрашивать о назначении этого путешествия.

— Сифу, — осторожно сказал он, в голове возникла идея. — Мы отправляемся в далекое место, чтобы попытаться пробудить состояние Аватара?

Его наставник фыркнул.

— Не глупи.

— Что за состояние Аватара? — шепнула Киоши Юну.

Цзянжу уловил ее вопрос.

— Это оружие, — сказал он. — И защитный механизм. Высшее состояние, усиливающее нынешнего Аватара умениями и познаниями прошлых. Оно позволяет призывать огромную космическую энергию, и приемы магии в этом состоянии граничат с невозможным.

Это звучало внушительно. Почему бы не попробовать после стольких поражений?

— Но если Аватар не сможет сохранять сознание и управлять такой силой, его магия вырвется берсерком, устраивая огромное стихийное бедствие, — продолжил Цзянжу. — Так Аватар может стать катастрофой для людей. Когда Курук впервые входил в состояние Аватара, мы отправились на маленький необитаемый остров, чтобы никому не навредить.

— Что случилось? — сказал Юн.

— Его глаза перестали сиять, и он рухнул с высоты двадцати футов, где парил в сфере воды. Острова там уже не было, — сказал Цзянжу. — Мы чудом выжили. Так что мы не будем вызывать состояние Аватара. Страшно подумать, что будет, если Аватар Земли начнет бросаться массами земли во все стороны.

Он опустил их ниже. Западная сторона горной гряды была усеяна пустыми поселениями шахтеров. Коричневая пыль окружала действующие шахты как заражение, задевала деревья и заменяла естественную растительность. Киоши искала признаки, что земля восстанавливается, но шрамы были навсегда. Трава строго окружала места, тронутые шахтерами.

Цзянжу опустил Пеньпень на площадку в центре деревушки со стенами из земли. Тот, кто когда-то создал магией это поселение, действовал так неуклюже, будто делал это намеренно, словно напоминал жителям, что они не останутся надолго. Киоши удивляло, что они не вызвали обвалы, спрыгнув с зубра.

— Здесь важное сосредоточение духовной энергии Земли, — сказал Цзянжу.

Юн ткнул носком пыль, озираясь.

— Больше похоже на пустошь.

— Это тоже. Мы тут, чтобы пообщаться с особым духом, которого пробудило разрушение. Надеюсь, один из вас сможет облегчить его страдания.

— Но разговор с духами — не гарантия, — сказал Юн. — Я читал о прошлых Аватарах, у которых с этим были проблемы. А еще есть люди, как мастер Кельсанг, которые порой легко говорят с духами.

— Я не называл метод идеальным, — отчеканил Цзянжу. — Если бы так было, я бы его давно использовал.

Юн нахмурился и перестал задавать вопросы. Киоши была рада, что он разделял ее настороженность. Заброшенный город был зловещим, напоминал кости того, что раньше жило.

С другой стороны, ее немного успокаивало понимание, что все скоро закончится. Она ничего не знала о духах. И разговор с духами ей казался простым признанием сил, которые не удавалось увидеть, и смирением с фактом, что нельзя было управлять всеми аспектами жизни. Ритуалы с едой и благовониями в священных храмах были данью этому взгляду на мир. Только и всего.

Истории о странных полупрозрачных животных и говорящих растениях могли и быть правдой, но не для нее. Аватар был мостом между миром людей и Духовным миром, и испытание, которое задумал Цзянжу, поставит точку в деле. Юн засияет от энергии, или случится что-то еще в доказательство, а она будет неподвижно лежать и прислушиваться к звукам, которые не слышала.

Оставив Пеньпень с запасом овса, они поднялись по склону горы по узкой тропе, тянущейся вдоль выдолбленного искусственного канала. Подъем был тяжелым, и Юн вспомнил, что есть более быстрый способ.

— Знаете, я мог бы поднять, и…

— Нет, — сказал Цзянжу.

Вскоре стало видно большую террасу, вырезанную в горе. Она была больше всего поселения внизу, и ее создали куда бережнее. Площадка была идеально ровной, пустые выемки указывали, что когда-то тут было очень тяжелое оборудование.

— Садитесь посередине, — сказал им Цзянжу.

Киоши ощущала то же покалывание на шее, как и на айсберге Тагаки. Это было странно, ведь тут ее окружала ее естественная стихия.

— Идем, — сказал ей Юн. — Закончим с этим, — он, наверное, лучше понимал, как могла развиться ситуация. Киоши прошла за ним к центру террасы.

— Сейчас не солнцестояние, но почти сумерки, — сказал Цзянжу. — В это время дня духовная активность на пике. Я направлю вас в медитацию. Юн, помоги ей, если нужно.

Киоши еще никогда не медитировала. Она не знала, какую ногу загибать поверх какой, и как должны лежать руки. Прижимать кулаки или касаться большим и указательным пальцами?

— Ты… почти поняла, — сказал Юн, когда они сели. — Сильнее выпрями спину и не сутулься в плечах, — он остался лицом к ней, занял позу неподалеку. Киоши могла его коснуться.

Цзянжу достал палочку благовоний, которую он установил между ними.

— Поможете зажечь ее магией огня? — сказал он.

Они смотрели на него без эмоций.

— Попробовать стоило, — сказал Цзянжу. Он зажег благовония драгоценной спичкой и отошел к краю террасы, встал там будто высшая отметка в солнечных часах.

В воздухе запахло лекарственной сладостью.

— Закройте глаза и не открывайте их, — сказал Цзянжу. — Отпустите энергию. Пусть льется из вас. Пусть дух ощутит ее вкус, так сказать, чтобы он понял, что можно приблизиться.

Киоши не знала, как управлять энергией. Но если Цзянжу говорил ей забыть, что нужно сдерживаться, перестать стараться занимать как можно меньше места, позволить себе расти в полном объеме…

Это ощущалось чудесно.

Ее следующий выдох, казалось, тянулся вечность из бездонного резервуара в ней. Киоши потеряла ощущение равновесия, притяжение земли появлялось с каждой стороны по очереди. Она раскачивалась в неподвижном теле. Ее веки были театром пустоты.

Шорох донесся от горы. Звук жерновов без зерна.

— Не открывайте глаза, — тихо сказал Цзянжу. — Улавливайте звуки и запахи, замечайте их и позволяйте им пройти. Не открывая глаза.

Ветерок поднялся на миг, рассеивая дым благовоний. Когда он унялся, Киоши подумала, что уловила что-то влажное. Похожее на грибок. Это не было неприятно, было… знакомо.

«Знакомо кому?» — она беззвучно смеялась, благовония окутывали ее.

— Знаете, что было бы смешно? — сказала она. — Если бы это… был кто-то не из нас.

— Киоши, — сказал Юн. Его голос звучал невнятно. — Мне нужно тебе сказать. Кое-что важное. О нас с тобой.

Она снова попыталась заговорить, но язык был слишком большим. Цзянжу не сказал им замолчать. Это было странно. Цзянжу всегда говорил замолчать. Он был в порядке? Ей нужно было проверить. Это был ее долг, как работницы его дома. Она ослушалась и подглядела.

Юн мирно медитировал. Он говорил, или это ей показалось? Она попыталась повернуть голову к Цзянжу, но получилось иначе, и она посмотрела на гору.

Дыра открылась в камне, туннель с кромешной тьмой. Из глубины на нее смотрел большой сияющий глаз.

Ее крик застрял в горле. Она попыталась отодвинуться, но мышцы не слушались, словно мясник разрезал ее суставы. И ее части не были соединены.

Глаз, парящий в горе, был размером с колесо телеги. Он отливал жутким кислотно-зеленым оттенком. Паутина пульсирующих вен держала его сзади, придавая сфере злой облик, словно она могла лопнуть в любой миг из-за давления внутри.

Глаз подвинулся, чтобы посмотреть на нее и ее тщетные попытки привлечь его внимание.

«Юн!» — кричал ее разум. Он не двигался. Он дышал медленно и с трудом.

Цзянжу не переживал из-за жуткого духа перед ними.

— Отец Светлячок, — поприветствовал он.

Теплый и сладкозвучный голос загудел из глубины горы, отражаясь эхом от стен туннеля.

— Архитектор! Давно не виделись, — глаз посмотрел на каждого. — Что ты мне принес?

— Вопрос.

Дух вздохнул, и этот низкий тошнотворный гул Киоши ощутила костями.

— Этот болтливый Кох. Теперь все люди думают, что можно пойти к старейшим и мудрейшим из нас и потребовать ответа. Я думал, в тебе больше уважения, Архитектор.

Цзянжу напрягся.

— Это важный вопрос. Один из этих детей — Аватар. Мне нужно, чтобы ты сказал, кто.

Дух рассмеялся, земля словно подпрыгивала.

— Ого. Физический мир в плохом состоянии. Ты знаешь, что мне нужна их кровь?

Киоши металась в стороны. Но то, что дал им вдохнуть Цзянжу, сделало так, что она едва подрагивала, и ее крики были сбивчивым дыханием. Глаза Юна чуть приоткрылись.

— Знаю, — сказал Цзянжу. — Я читал дневники Курука. Но ты был связан с жизнями многих прошлых Аватаров. Мне нужно безошибочное суждение такого великого и древнего духа, как ты.

Слой слизи полился из дыры в горе на террасу. Он был того же гнилого зеленого цвета, что и глаз. Слизь потянулась к Юну и Киоши щупальцами, напоминая тени пальцев за шторой. Послышался шорох о камень. Он исходил от острых осколков, парящих в этой влаге, и кусочки напоминали коронки с корнями.

Слизь была полна человеческих зубов.

Киоши так испугалась, что хотела умереть. Ее сердце, легкие и живот стали орудиями пыток, кусали друг друга, терзали, как обезумевшие звери. Она хотела попасть в пустоту. Добраться до забытья. Только бы закончить с этим ужасом.

Слизь задела ее колено, Юн открыл глаза. Призывая силы, он бросился к Киоши, отталкивая ее, его тело оказалось между ней и духом. Он охнул от удивления, слизь полезла под его одежду. Красное пятно расплылось на спине его рубахи.

Нога Киоши лежала возле шкатулки с благовониями. Это было небольшой помощью после поступка Юна, но она закричала всем телом, а не только связками, и пнула бронзовый сосуд. Пылающий пепел высыпался на слизь и стал угасать. Слизь возле них сжалась от жара, дух зло зашипел.

Юн поднялся на колени рядом с ней.

— Удивлен, что ты можешь двигаться, — сказал ему Цзянжу, звуча пораженно.

— Тренировка ядами, — процедил Юн. — С Сифу Амаком, помните? Или вы забыли все темные испытания, которые заставляли меня проходить?

Они отвлеклись от собирающейся слизи, обвившей лодыжку Киоши. Слизь впилась и проехала рядом зубов по ее коже. Ее кровь становилась облаками в живой слизи.

Юн увидел, как она корчится от боли. Он схватил ее за руку и попытался оттащить от духа, крепко сжимая ее ладонь, и Киоши казалось, что от их хватки движутся кости. Но слизь отпустила ее, попробовав, лизнула ее рану.

— Эта, — сказал дух. — Девочка. Она — Аватар.

Киоши и Юн смотрели друг на друга, когда это произошло. Когда она увидела, как рассыпается дух Юна внутри него.

Он врал ей телом и улыбкой, врал словами все это время. Он думал, что это был он. Всем сердцем верил. Он ни разу не сомневался в этом. Доброта и тепло, которые он проявлял к Киоши, не были признаками смирения — это были слои брони, которой он отчаянно защищался.

И эта броня не выдержала. Киоши видела, как кусочек за кусочком рассыпался единственный Юн, которого она знала, мальчик, который был Аватаром. Его мантию сорвали с плеч, и под ней был только ветер.

Он отпустил ее.

Цзянжу тут же оказался над ними. Он отрезал отросток слизи небольшой стеной, своими руками оттащил Киоши к безопасности.

Только Киоши.

Он опустил ее на землю и развернулся. Но было поздно. Слизь духа поднялась между ними и Юном, как змея, сторожащая свою добычу. Глаз в туннеле набух от ярости.

— Ты вызвал меня, попросил об услуге, а потом напал? — рев чуть не разбил перепонки в ушах Киоши.

«Юн, — пыталась кричать она. — Беги. Сражайся. Аватар… это ничего не значит».

Цзянжу занял стойку для магии земли, осторожно расставляя ноги, будто мечник, медленно тянущийся за оружием.

— Я не мог рисковать тем, что ты отомстишь реинкарнации Курука. Ты получил кровь, Отец Светлячок. Цена уплачена.

— Я ее повышаю!

Щупальце не напало на них, а обвило Юна от шеи до бедер. Его лицо стало бледным как мел. Он не шевелился. Все страхи, что Киоши лишит его самого ценного, пропали. Он мог потерять теперь только одно.

«Нет, — всхлипывала Киоши. — Пожалуйста».

Дух потянул, и Юн полетел спиной вперед в туннель, пропал во тьме. Цзянжу взмахнул кулаком вверх, и проход снова закрылся, гора стала целой. Киоши обрела голос.

И она завизжала огнем.

Пламя вырвалось из ее рта одним залпом, как у дракона. Оно окутало террасу и превратило остатки слизи в хлопья сажи. Но туннель был закрыт. Ее огонь тщетно ударил по склону горы и угас.

Киоши поднялась на ноги, едва видела из-под липких век. Во рту появились волдыри. Она ощущала, как перед ней нависал Цзянжу.

— Мне жаль, — сказал он. — Этого можно было избежать, если бы ты…

Она бросилась вперед и сбила его с края террасы.

Путь вниз был хуже, чем на айсберге. Киоши отпустила Цзянжу, когда ее плечо ударилось о твердый корень дерева. Она дико кувыркалась и остановилась на дне склона.

Игнорируя боль, Киоши поискала взглядом Цзянжу. Его не было среди редких зарослей у подножия горы. Она посмотрела наверх, услышав движение камней.

Мастер магии земли спокойно спускался по лестнице, которую создал для себя. Там, где обычный маг просто поднял бы платформу из земли, Цзянжу собрал планки из камня и выстроил их под своими ногами той же техникой, с которой гнался за кораблями Тагаки. Казалось, земля кланялась ему и его огромной силе.

Киоши заметила булыжник за ним, который могла поднять, приросла ногами к земле. Она потянула булыжник к нему, не переживая, что и сама была на пути.

Цзянжу даже не повернул головы. Он направил руку за себя, и камень размером с комнату треснул так, чтобы маг уместился в брешь. Две полусферы летели дальше, чуть не задели Киоши. Она подавила вопль, когда они рухнули на землю за ней.

Цзянжу смотрел на нее так же задумчиво, как раньше глядел на Юна.

— Придется учить тебя делать больше, чем поднимать крупные предметы, — сказал он.

Киоши попробовала еще одну тактику, последнюю из основ, которые она знала, собираясь разбить фундамент противника. Она направила свое желание к основанию его лестницы. Она уберет ступеньки вместе с куском склона.

Но, хоть она уперлась ногами в землю и обрушила на гору бурю ударов, она вызвала лишь гейзер пыли. Лестница едва дрогнула. Она попробовала снова. А потом еще раз.

Цзянжу занимал глубокие стойки, двигал руками одновременно с ней, и вдруг Киоши поняла, зачем. Он читал ее. Подавлял ее попытки подвинуть землю. Перебивал ее силу. Она была ребенком, тянущим за дверь, которую закрывал взрослый.

Цзянжу остановился перед ней, его платформа так его подняла, что его глаза были на одном уровне с ее. Кроме пыли на одежде, он выглядел так, словно покидал встречу в доме. Она не смогла его задеть.

— Киоши, — сказал он с теплом, от которого ей было плохо. — Ты — Аватар. Ты знаешь, что это значит? Какую ответственность ты получила?

Он провел ладонью по волосам и оскалил зубы, словно ему не нравились кусты, которые он посадил в своем саду.

— Киоши, я не дурак, и ты не такая. Мы не будем притворяться, что ты когда-нибудь простишь меня за то, что тут произошло. Я прошу тебя помнить о весе нашей потери ради будущего мира. Не позволяй жертве Юна быть напрасной. Прими свой долг и позволь обучить тебя.

«Жертва Юна? Наша потеря?».

Ее зубы давили на свежие раны на губах. Она думала, что уже знала ненависть. Ненависть была пустотой в ней, тупой болью, которую она была вынуждена носить в себе, пока бродила по переулкам Йокои, и голова ее кружилась от голода и тошноты. Та ненависть была для ее плоти и крови.

Но теперь она понимала. Истинная ненависть была острой как нож и сосредоточенной. Весы, просящие уравновесить чаши. Юн лежал с одной стороны. Ее единственной обязанностью в этой жизни, насколько она понимала, было отыскать равновесие.

Она поклялась. Она увидит лицо Цзянжу, когда он теряет все, что ему дорого.

Киоши взмахнула Огненным кулаком, но она не знала ничего об этом движении. И магия огня, которая была в ней, видимо, уже кончилась. Получился обычный удар, кулак остановился перед его лицом.

От ее отчаянных попыток навредить ему его маска спокойствия дрогнула. Он уродливо нахмурился, скрючил пальцы. Два небольших диска из камня врезались в запястья Киоши слева и справа. Это произошло так быстро, что она даже не успела вздрогнуть. Камни окружили ее руки и соединились перед ее телом, став тугими оковами. Они сидели плотно, как гипс на сломанной руке, и были прочными, как железо.

Оковы из камня поднялись в воздух, таща ее за собой. Ее плечи болели и щелкали от ее веса, и Киоши извивалась как насекомое, попавшее на клейкую бумагу, безумно шевелила ногами, но не могла уцепиться.

Цзянжу поднял ее так, словно рассматривал тушу зверя, а потом обрушил. Каменные оковы слились с землей, и она вырывалась на четвереньках. Он заставил ее встать в коутоу, позу подчинения ученика перед наставником.

— Если бы ты знала основы магии земли, могла бы освободиться, — сказал Цзянжу. — Ты долго пренебрегала этим, Киоши. Ты слабая.

Ее ладони погружались глубже в землю, пока она пыталась сопротивляться. Он точно был прав. Она была слабой. Слишком слабой, чтобы бороться с ним так, как нужно было. Расстояние между ними было слишком большим.

— Столько потраченного времени, — сказал Цзянжу. — Я мог обучить тебя раньше, если бы не был отвлечен тем мелким жуликом.

Ее добило то, что он продолжал быть жестоким с Юном. Это было немыслимо. Слезы полились по ее лицу.

— Как вы можете так говорить? — завизжала она. — Он поклонялся вам, а вы его использовали!

— Ты думаешь, я его использовал? — голос Цзянжу стал опасно тихим. — Думаешь, я получил от него выгоду? Позволь преподать тебе первый урок. Такой же, какой был у Юна.

Он топнул ногой, и толстый слой земли закрыл рот Киоши, не давал ей шанса дышать. Она задыхалась от своей стихии, легкие наполнил песок.

Цзянжу провел рукой за собой широкой дугой.

— Там народ, полный гнили, неумелые люди, которые попробуют использовать Аватара для своих целей. Идиоты, зовущие себя «мудрецами», когда в Царстве Земли хватает иметь правильные связи и заплатить достаточно золота, чтобы нацепить этот титул себе на лоб.

Киоши видела все меньше. Ее пальцы ног впивались в землю, пытались толкнуть тело к воздуху. Грохот в голове грозил разбить череп.

— Без моего влияния ты превратишься в странствующего торговца услугами, будешь постоянно менять решения, тратить власть на жалкие капризы, — сказал Цзянжу, не переживая из-за того, что она теряла сознание у него на глазах. — И ты станешь развлечением толпы, магом, который может стрелять водой, дышать огнем и давать бесполезные советы, девушкой, которая украшает стены, пока фундамент дома гниет.

Она едва видела Цзянжу, согнувшегося к ней, шепчущего ей на ухо:

— Я посвятил свою жизнь, чтобы убедиться, что следующего Аватара так не используют, — прошептал он. — И, хоть ты пытаешься бороться со мной, я посвящу жизнь тебе, Киоши.

Он вдруг сорвал кляп из земли. Воздух пронзил ее легкие ножами. Она рухнула на грудь, ладони были свободными, но бесполезными.

Несколько минут она лежала там, презирая каждый жалкий вдох, каждый раз, когда она пыталась встать, но не могла. Наконец, она поднялась на ноги, увидела, как Цзянжу пятится, глядя поверх ее головы. Порыв ветра бросил на них пыль и сухие листья.

Кельсанг опустился на планере на склон и съехал остаток пути на ногах. Киоши была ему рада, но сразу поняла, что ему не нужно было приходить. Его раны открылись, бинты покраснели. Он далеко летел без своего зубра. Полет на планере был трудным даже для здорового воздушного кочевника.

— Как ты нас нашел? — сказал Цзянжу.

Кельсанг закрыл крылья посоха. Их починили так спешно, что они не сложились ровно, комки клея торчали на швах. Он тяжело опирался на посох, глядел все время на Цзянжу.

— Ты оставил карту на столе.

— Я думал, что запер свой кабинет.

— Запер.

Цзянжу сорвался впервые за день.

— Серьезно, Кель? — закричал он. — Ты такого плохого мнения обо мне, что запаниковал, когда я забрал Аватара в путь один, и ворвался в мою комнату? Я больше не могу доверять людям, которые были мне близки?!

Киоши хотела подбежать к Кельсангу, спрятаться за его робой и рыдать, как ребенок. Но страх сдавил ее горло и приклеил ноги. Она ощущала себя так, словно даже мелкое ее слово станет искрой, брошенной в масло.

Ей не пришлось ничего говорить. Кельсанг посмотрел на ее дрожащее тело и скривился. Он осторожно встал между ней и Цзянжу, направил посох на старого друга.

Теперь он выглядел как оружие, а не костыль.

— Никто в доме не смог сказать, куда ты отправился, включая Ранги и Хей-Ран, — сказал он Цзянжу. — Говоришь, у меня не было повода для подозрений? Где Юн?

— Кельсанг, — сказал Цзянжу, направляя ладони на Киоши, чтобы его друг увидел большую картину. — Эта девочка — Аватар. Я видел, как она использовала огонь, своими глазами! Твое чутье не подвело! После стольких лет мы нашли Аватара!

Кельсанг пошатнулся, его тело воспринимало открытие. Но если Цзянжу думал, что отвлек монаха, он ошибался.

— Где Юн? — повторил он.

— Мертв, — сказал Цзянжу, перестав играть. — Мы пытались поговорить с духом, но тот разозлился. И забрал его. Мне жаль.

— Нет! — завизжала Киоши. Она не могла это допустить. Она не могла позволить ему исказить произошедшее. — Вы… скормили нас ему! Вы бросили Юна тому духу, как мясо волку! Вы убили его!

— Ты можешь расстраиваться, Киоши, — мягко сказал Цзянжу. — Я так увлекся поисками Аватара, что потерял ученика. Смерть Юна — моя вина. Я никогда не прощу себя за это.

Он не выл от грусти. Это точно было игрой. Он изображал учителя, говорящего спокойно и просто, эту маску многие знали.

Для него это было игрой. Кельсанг был фишкой в центре. Киоши снова сдавило отчаяние. Если монах поверит другу — взрослому, мужчине с хорошей репутацией — а не ей, преступление Цзянжу будет похоронено вместе с Юном.

Она зря переживала.

— Киоши, — сказал Кельсанг, не сводя посоха с Цзянжу. — Оставайся за мной.

Цзянжу закатил глаза, его игра не сработала.

— Я не знаю, что происходит, — сказал Кельсанг. — Но я забираю Киоши, и мы уходим.

Он пошатнулся, еще слабый от ран. Она поймала его за плечи и попыталась удержать на ногах. Они стояли, только держась друг за друга.

— Только посмотрите на себя, — сказал Цзянжу. — Вы отправитесь домой со мной. Вы не в состоянии спорить.

Кельсанг ощущал дрожь Киоши через ее ладонь на его спине. Ощущал ее страх. Он игнорировал свою боль, выпрямился во весь рост.

— Ты ничего не будешь делать с Киоши до конца своей жизни! — сказал он. — Ты уже не подходишь для служения Аватару!

Это задело Цзянжу.

— Куда вы пойдете? — проревел он, обезумев. — Куда? В Храмы воздуха? Настоятели отдадут ее мне раньше, чем ты закончишь свой рассказ для них! Ты забыл, как низко пал в их глазах? Тагака не заставила вспомнить?

Кельсанг напрягся. Его посох скрипел от его крепкой хватки.

— Я знаю всех среди четырех народов, кто может вам помочь! — сказал Цзянжу. — Я разошлю вести, и все мудрецы и чиновники будут бежать, спотыкаясь, чтобы отыскать вас для меня! То, что она — Аватар, не защитит ее от меня!

— Киоши, беги! — закричал Кельсанг. Он оттолкнул ее и прыгнул на Цзянжу, опустил посох, вызывая вихрь ветра. Цзянжу поднял землю навстречу ему.

Но они бились не одинаково. Кельсанг хотел сбить друга, выбить из него безумие, подавить его, почти не навредив, как делали все воздушные кочевники.

Цзянжу ударил лезвием из камня в дюйм длиной, острым и тонким, миновавшим ветер без сопротивления и порезавшим там, где жертва была открыта и уязвима.

Кровь брызнула из шеи Кельсанга из пореза в палец длиной, такого точного и чистого, что он был почти изящным.

На лице Цзянжу мелькнула печаль, которая была глубже и правдивее его реакции на Юна. Он смотрел, как падает его друг.

Кельсанг рухнул на землю, его голова безжизненно подпрыгнула на твердой поверхности.

Это было последним, что увидела Киоши, и белое сияние за глазами охватило ее.