Становление Киоши

Глава 16 Согласие

Киоши плохо спала, переживала ночью из-за слов старика. Ее секрет. Сначала Тагака, теперь Лао Гэ. Если каждый старик может посмотреть в ее глаза и понять, что у нее необычные силы, или что она — Аватар, то у нее проблемы. Тогда она сможет учиться только у малышей, как Лек.

Носок, ткнувший ее в ребра, разбудил ее. Она впилась пальцами в твердую поверхность под собой, сжала грязь, а не простыню. Она почти скучала по своей кровати.

— Вставай, — сказала Ранги. Солнце еще не взошло, а огонь еще сиял красными углями. Лао Гэ не было видно, а остальные состязались в храпе. Серый предрассветный свет делал пыльный берег реки словно обработанным щелочью, лишенным красок и жизни.

Киоши встала, пошатнувшись. Она ворочалась ночью, и одеяло упало с нее на землю.

— Ч-что?

Ранги толкала ее вдоль берега, но не в ту сторону, куда она ходила ночью.

— Ты хотела тренировку? Ты ее получишь. Начнем сегодня. Сейчас.

Они шли. Киоши ощущала себя пленницей, Ранги резко толкала ее за то, что она медлила. Они отошли от лагеря, но не так далеко, как казалось Киоши, когда Ранги приказала ей остановиться.

Травянистые холмы закрывали их от остальных, но они даже не были высокими.

— Посмотрим твою позу Лошади, — сказала Ранги. — Тебе нужно научиться основам, которые у магии огня с магией земли похожи.

— Мы будем использовать огонь? Тут? — если их будут искать, то это место проверят. Они оставили Пеньпень с преступниками.

— Мы проверим основы, а не будем призывать огонь, — сказала Ранги. — Вряд ли тебе нужно много указаний на этом уровне. Ты сможешь хотя бы выдержать стойку глубокого управления десять минут?

— Десять минут? — Киоши слышала, что пять было достойно восхищения, она и этого не могла достичь.

На губах Ранги мелькнула улыбка.

— Поза Лошади. Сейчас. Я не повторяю ученикам.

Через три минуты Киоши поняла, что это было. Наказание. Ее спину и бедра жгло, колени болели. Это было возмездием за то, что она не рассказала Ранги всего.

— Прости, — сказала она.

Ранги опустила локоть на другую ладонь и разглядывала ногти.

— Тебе можно говорить, только если твои бедра параллельны.

Киоши выругалась и поправила стойку. Это упражнение точно было для низких людей.

— Я должна была сказать тебе, что моя мама была воздушной кочевницей. Но я не считала это важным.

Ранги удовлетворило извинение. Или боль, которую ощущала Киоши.

— Это важно! — сказала она. — Воздушные кочевники — не бандиты! Это как узнать, что у тебя вторая голова была спрятана все время под одеждой.

Может, если любопытство Ранги будет удовлетворено, ее выпустят из стойки Лошади раньше.

— Моя мама была монахиней, родилась в восточном Храме воздуха, — сказала Киоши. — Я мало знаю о ее ранней жизни, но она в юном возрасте стала мастером, и ее ценили.

Разговор приятно отвлекал от жжения в мышцах.

— И по пути по Царству Земли она встретила моего отца в городке. Он был даофэем. Маг земли и вор.

— Фу, я уже вижу, куда все идет, — сказала Ранги.

— Да. Он вовлек ее в схему, и она влюбилась в него и жизнь разбойника. Она явно не должна была родиться воздушным кочевником, потому что сделала поверх стрел татуировки змей, погрузилась в этот мир всей душой, искала всей душой больше «приключений».

Ранги покачала головой, все еще не могла понять, как воздушный кочевник так мог.

— Это так… странно.

— Ты слышала, как другие говорят о ней. Она стала важной фигурой среди даофэев, даже больше моего отца. Но ее магия страдала от грязи духа. Или так говорилось в ее дневнике. Она поддалась мирским тревогам, жадности, и это уменьшило ее силы. Так что она искала компенсацию.

— Веерами, — Ранги щелкнула пальцами, отыскав ответ. — Я никак не могла понять, зачем тебе веера как магу земли. Я не спрашивала, потому что думала, что это больная тема.

— Да, — боль в ногах сменилась тупой и терпимой агонией. — А ты думаешь, почему я не рассказывала Кельсангу? «О, кстати, я — дочь худшей в вашей культуре»? Когда я подросла и могла подумать о том, чтобы рассказать об этом, не было смысла. У меня была работа. Я встретила тебя.

— Пять минут, — сказала Ранги. — Неплохо.

Киоши отогнала боль подальше.

— Думаю, я могу дальше.

Ранги обошла ее по кругу, проверяя позу со всех углов.

— Это раздражает. Мастер-маг воздуха, бросивший духовность ради низкой жизни. Без обид.

— Я и не обижаюсь. Мне это тоже не нравится.

Ранги ткнула ее в поясницу.

— Обещай, что никогда не отбросишь жизнь из-за парня, — ее голос был полон презрения.

Киоши рассмеялась.

— Не стану. Да и кто может стоить…

Вес того, что она говорила, ударил по ней посреди предложения, как тяжелая решетка ворот. Все внутри закипело от отвращения к своей слабости.

Она позволила себе рассмеяться. Она назвала имя Кельсанга, не проклиная при этом Цзянжу. Хуже того, она забыла Юна. Не важно, надолго ли. Было непростительно отпустить его даже на миг.

Ранги тоже это поняла. Ее лицо исказилось, и она отвернулась. Киоши вспомнила, что Лао Гэ сказал о ее шумном духе. Ранги застыла от горя перед ней, и Киоши поняла урок. Они держали бурю снаружи.

Киоши нужно было стать сильнее телом и разумом. Моменты счастья были как полезное тепло. Но чем меньше их было, тем больше был шанс, что она дойдет до мести.

Она все еще была в низкой стойке. Она помнила неудачный Огненный кулак перед лицом Цзянжу. Может, если бы она приняла магию огня раньше, она покончила бы с ним там.

— Давай я попробую призвать огонь, — сказала Киоши.

Ранги подняла голову и нахмурилась.

Решимость Киоши была горячей и горькой внутри нее, словно пар в закрытом чайнике. Она была уверена, что, если это выпустить, она сможет призвать огонь.

— Огненные кулаки, — сказала она. — Думаю, в этот раз я смогу их сделать с настоящим огнем. Я чувствую, что это сработает.

— Нет, — сказала Ранги.

— Нет? — Киоши опешила от ее уверенности. Магия огня ощущалась такой настоящей и близкой. — Что значит нет?

— Нет. Ты сейчас напряжена, как свернутый броненосный лев. Ты вызовешь не тот огонь и разовьешь плохие привычки. Смотри.

Ранги отошла в сторону. Без предупреждения она заняла стойку и ударила воздух, рукава хлопнули от силы движения. Киоши увидела, как ее костяшки задымились, как кончик палочки благовоний.

— Тебе нужно поработать над расслаблением и ментальной координацией, — сказала Ранги. — Ранние уроки магии огня о подавлении пламени и контроле над ним. Для новичка создание видимого огня — поражение.

Киоши фыркнула. Не создание огня было проблемой с самого начала.

— Тогда давай я попробую то, что ты сделала, — она расставила ноги, подражая Ранги и сжимая кулаки.

— Киоши, нет.

Она представила лицо Цзянжу, вдохнула и ударила.

Ее единственный опыт извержения огня что-то открыл, и дыханию стало просто вырваться наружу и взорваться. Слишком просто. Энергия пробежала по ее руке и врезалась в пальцы. Ее нервы загорелись, словно она схватила уголь из печи.

Вместо сияния, как у Ранги, жар в кулаке Киоши был трепещущим, хлюпающей водой, добавленной в горячее масло. Это длилось слишком долго и вызвало слишком много боли. Киоши упала на спину и попыталась увести руку от мишеней. Она успела направить руку на небо. Маленькое искаженное облачко черного дыма сорвалось с ее пальцев.

Киоши села. Ранги смотрела, как жалкий дымок поднимается в воздух. А потом посмотрела на Киоши так, что могла этим взглядом раздавить железо.

От тяжелого разговора их спас Лек. Он забрался на холм рядом с ними и провел по дыму пальцем.

— Что это за вялая магия огня? — захихикал он. Он спрашивал у Ранги, не видя источника.

Ранги скрестила руки.

— Я на миг сорвалась, — сказала она, все еще хмуро глядя на Киоши. — Это не повторится. Если я хочу должным образом колдовать.

Лек пожал плечами.

— Бодрее. Я просто спросил. Если вы закончили, завтрак готов.

Завтрак был каким-то грызуном, пойманным, лишенным внутренностей и шкуры, зажаренным до неузнаваемости. Киоши и Ранги ели большими злыми кусками, пока сидели с даофэями вокруг восстановленного костра, каждый пытался показать, как расстроен, агрессивным жеванием.

Лек забыл о своей порции, потрясенно глядя на них.

— Я не думал, что принцесса из армии и служанка из поместья станут есть слоновую крысу.

— Обучение выживанию в академии, — сказала Ранги, ломая кость пальцами, чтобы получить костный мозг. — Нас учили принимать любую еду, какую найдем в глуши.

— Я раньше ела мусор, — сказала Киоши.

Это вызвало взгляды группы.

— Я думала, Джеса и Харк оставили тебя в деревне фермеров, — сказала Кирима.

— Это не значит, что фермеры делились со мной едой, — Киоши пыталась убрать языком жилистое мясо, застрявшее в зубах. — Они могли не знать, что я — ребенок преступников, но я все еще была там изгоем. Они обходились со мной как с грязной. А мне нужно было выживать. Самой обеспечивать себя.

— Потому я ненавижу послушный народ, — сказал Вонг. — Их якобы праведное поведение. Лицемерие, — он вытер руки о лист. — Они заслуживают ударов и краж на постоянной основе.

Он заметил, как Киоши пялится на него.

— Что? — сказал он. — Я практикую то, о чем говорю.

— Наверное, ты ненавидела их, — сказала Кирима.

— Жителей? Нет, — Киоши поняла, что так и думала. — Не так, как людей, бросивших меня с ними.

Лек выбросил остатки еды в огонь и ушел, тихо кипя. Он пропал за Пеньпень, единственной, кто радовал его в этой группе.

— Хорошо, что с ним такое? — рявкнула Киоши. — Каждый раз, когда я рассказываю о родителях, у него истерика.

— Потому что он идеализирует их, — сказала Кирима. — Мы подобрали его в городке возле Туманного оазиса. Он потерял брата, последнего из семьи. Харк и Джеса взяли его на пару дней, но он оказался полезным, и они учили его все больше ремеслу, пока он не стал последователем кодекса преступников, сильнее нас. Он поклонялся земле, по которой они ходили.

Может, Кирима хотела успокоить Киоши, но вместо этого сильнее ее распалила.

— О, мне жаль, — из нее лилась жизнь неиспользованной иронии. — Я запомню, что нужно быть мягче с мальчиком, которого мои родители решили растить вместо меня.

Кирима махнула руками, показывая, что ей нет до этого дела.

— А ты? — сказала она Ранги. — Что такая задорная юная аристократка делает с простолюдинкой?

Простое напоминание о долге заставило Ранги выпрямить спину.

— Я связана долгом, чтобы защищать Киоши…

— Нет! — сказала Кирима, жалея о вопросе. — Я тут тебя прерву. Когда я последний раз слушала мага огня, говорящего о чести и долге, мои уши чуть не сгнили. Пришлось сбросить его с кровати обеими ногами.

Они с Вонгом встали. Старшим даофэям не нужно было рассказывать истории из своих жизней. Вонг направил два пальца на костер, и он погрузился на пару футов в землю, а потом его засыпало. Размер Вонга не вязался с ловкостью его магии. Она поняла, что все члены банды ее родителей были искусными. Ей этого не хватало.

— Нам нужно поговорить, — Киоши тоже встала. — Прошлой ночью нам помешали, и я не успела согласиться.

— О, серьезно? — сказала Кирима. — После всего, через что мы прошли, ты хочешь забрать зубра и бросить нас посреди пустоты?

— Мы поели вместе, — Вонг выглядел оскорбленно. — Мы вместе бились с полицией.

— Мои требования не изменились, — сказала Киоши. — Я хочу тренировку магии, и из магов рядом только вы. Вы будете меня учить. Лично.

— Что ты от меня хочешь, девочка? — сказала Кирима. — Ты хочешь узнать движения магии воды, чтобы расслабиться и улучшить циркуляцию крови?

Киоши заранее подготовила ответ на это.

— Мудрость можно получить от всех народов, — сказала она цитатой Кельсанга. — Если изучение других стихий может сделать меня сильнее, то я так и сделаю.

— Это отчаянно, как для мести, да? — сказала Кирима. — Кто этот сильный человек, который разозлил тебя? Ты не назвала его имя.

— Потому что вам не нужно знать, — Киоши не хотела говорить о Цзянжу. Он был слишком известен в Царстве Земли. Так было и с тем, что она — Аватар. Информация об их связи разлетится, и он отыщет след и поймает ее раньше, чем она будет готова к бою.

В этом бою важна была каждая грань. Киоши вспомнила, как банда ее родителей летала над крышами прошлой ночью, бесстрашно. Они почти добрались вершин Цзянжу с его каменными мостами.

— Я хочу узнать, как бежать по небу, — сказала она. — Как вы делали в городе.

— Ходьба по пыли? — сказал Вонг. Его обычно бесстрастное лицо стало серьезным.

— Это особая техника нашей группы, — сказала Кирима. — Хотя для меня это ходьба по туману. И это ты не получишь так легко.

Атмосфера изменилась. До этого даофэи относились к требованиям Киоши, как к смешному лаю щенка, который пытался напугать. Они впервые насторожились, словно их могли обмануть в их деле.

Ранги заметила их настороженность.

— Вы ведете себя серьезно насчет техники, которую я повторила, увидев лишь раз, — сказала она.

Кирима смерила ее взглядом.

— Другие группы могли убить тебя за это, — сказала она без следов шутки. — Ты не протянешь долго в нашем мире, показывая всем свои преимущества. Тайны выживания.

Она повернулась к Киоши.

— Мы научим тебя, но тогда ты с нами. По-настоящему, на всю жизнь. Тебе придется дать клятву, следовать нашему кодексу. В глазах тех, кто слушается законов, ты будешь даофэем.

«Я буду как Тагака, — подумала Киоши. — Буду как мои родители», — она подавила отвращение в себе и кивнула. — Понимаю.

— Киоши, подумай, что ты делаешь! — закричала Ранги.

— Она права в этот раз, — сказал Вонг. — Такие клятвы не принимаются легко. Это принятие нас как твоих братьев и сестер, — он приподнял брови, и стало видно белки глаз. — С нашей встречи ты смотрела на нас свысока. Твоя честь выдержит удар, если ты будешь связана с таким грязным народом?

Великан был более резким, чем выглядел. Киоши знала, как ощущалось презрение других.

Ее ответом было «да». Насколько она понимала, ее личная честь и репутация не имели ценности. Было просто обменять их на силу. Она сделает это. Ради Кельсанга и Юна.

Она почти ощущала недовольство Ранги, от которого дрожала земля.

— Что это за клятвы? — спросила Киоши.

По словам Киримы, церемония клятвы должна была проходить в большом зале, и новичок стоял под аркой мечей и копий. Им пришлось импровизировать. Киоши заняла место у реки, Вонг стоял за ней и держал карманный нож над ее головой.

Кирима заставила Киоши проделать то же приветствие, что банда делала прошлой ночью в чайной. Левая ладонь была ровной, представляла послушный народ, а правый кулак, ударяющий по ней, был последователями кодекса преступников. На случай, если Киоши забыла, что присоединялась к силам тьмы.

Ранги отошла в сторону, чтобы оставаться в их поле зрения, чтобы все видели, как она злится и не одобряет это. Кирима игнорировала ее во время церемонии. По словам мага воды, обычно давали пятьдесят четыре клятвы, новичок их заучивал. Она решила оставить Киоши только три важных.

— О, духи, — воскликнула Кирима, — потерявшийся пришел к нам, ищет объятия семьи. Но как нам узнать, чисто ли ее сердце? Как мы поймем, что она следует кодексу?

— Я произнесу клятвы, — ответила Киоши. — Клянусь защищать своих братьев и сестер, слушаться приказов старейшин. Их родня будет моей родней, их кровь — моей кровью. Если я не справлюсь с этой клятвой, меня зарежут ножи.

Слова было просто говорить. Они не перечили ее духу. Юн и Кельсанг были ее кровью. Она должна была защищать их до последнего. Они жили бы, если бы она полностью приняла свою силу.

— Затем, — сказала Киоши, — я клянусь не слушаться ни одного правителя, ни одного закона. Если я стану лакеем короны или страны, пусть меня растерзают молнии.

Эти слова ее, хорошую жительницу Царства Земли, заставили немного понервничать. Юн всегда говорил, что Аватару нужно было вести себя независимо от четырех народов. Но пренебрежение законом казалось уже слишком. Ее родители ходили по улице, пытаясь нарушить все известные обычаи?

— Хватит медлить, — прошипела Кирима.

Киоши кашлянула и выпрямилась.

— И я клянусь, что не буду жить честно с тем, кто слушается закона. Я не приму законную плату, не буду работать на законопослушного человека. Если я приму монету за свой труд, пусть меня порежут на кусочки.

Она не видела разницы между первым и третьим наказанием. И последняя клятва была самой неприятной для нее. В Йокое работа была единственным барьером между ней и смертью.

«Я уже не такая, — напомнила себе Киоши. — Та девочка пропала и не вернется».

Она закончила с третьей клятвой.

— Я вижу перед собой не чужака, а сестру, — сказала Кирима. — Духи — свидетели. Да прибудет процветание в нашей семье, — она отсалютовала Киоши и отошла.

Груз надавил на ключицы Киоши, и на миг она запаниковала, боясь атаки сзади. Ощущение было схожим на камень, которым Цзянжу сковал ее запястья. Но это Вонг хлопал ее по плечам, поздравляя.

— Приветствую на другой стороне, — сказал он без улыбки. Он прошел мимо нее, словно они закончили расставлять мебель, и присоединился к Кириме, идущей к лагерю.

Киоши моргнула.

— Что? Что теперь?

— Нам нужно улетать на твоем зубре, — сказала Кирима, не оглядываясь. — Как можно скорее.

Они оставили ее с Ранги. Та не стала ругать Киоши, а пожала плечами, будто говоря: «Ты получила по заслугам».

Кирима и Вонг уже убирали остатки лагеря, когда девушки догнали их. Великан старательно убирал их следы, покрывая пылью признаки их пребывания тут, используя магию земли.

— Мы договаривались об уроках, — сказала Киоши.

— И ты их получишь, когда мы будем готовы, — сказала Кирима. Она проверила уровень воды во фляге и скривилась. — Даже маленькие мстители хотят есть, и им нужны деньги для выживания. Если ты не заметила, у нас ничего этого нет. Я не буду есть слоновую крысу два дня подряд.

Киоши недовольно поджала губы. Они так серьезно относились к клятвам, что она думала, что они начнут относиться к ней как к равной, когда она их примет. Но они относились к ней как к Леку.

Ей нужно было занять лучшее место в иерархии, или так будет всегда. Вонг потянулся за одеялом, и она наступила на него, прижав к земле.

Он встал и одарил ее взглядом, который явно вызывал много драк в прошлом. Киоши скрестила руки и выдерживала его взгляд. Он не был опаснее Тагаки или Цзянжу.

Вонг пытался подавить ее разумом, но все же нарушил молчание.

— Будешь и дальше вредничать, и я не научу тебя использовать веера, — сказал он.

Киоши хотела парировать, но от этих слов замолкла и отошла. Она вытащила веер.

— Вы… знаете, как это использовать?

Они долго ее путали. Ранги смотрела на оружие раньше, проверяла их равновесие, но не смогла обучить Киоши ничему, кроме ударов ними, пока они сложены и напоминали тяжелые дубинки.

— Им не учат в Огненной академии, — пожала плечами она. — Может, их удастся пронести туда, где не пустят с мечом.

Вонг взял веер из руки Киоши и раскрыл его. Он бросил его в воздух, и веер идеально закружился, опускаясь. Вонг развернулся и поймал веер за спиной, поднял его кокетливо к своему лицу.

— Пион сбрасывает свою красоту перед луной, — запел он красивым низким голосом, поверхность веера отражала и усиливала звук. — Стыдясь чистоты того духа, я прыгаю и ловлю лепестки, горюя о том, что не сказал.

Он закружился с веером, быстро открывая и закрывая его, как бьющиеся крылышки насекомого. Танец был умело исполнен. Киоши знала, что это могли быть и атаки — защита, уклонение и нападение против множества врагов.

Вонг закончил выступление с размахом, занял традиционную героическую позу, раскинув руки, покачивая головой от оставшейся энергии движений. Это был пример классического стихотворения, и тетя Муи упала бы в обморок от радости.

Киоши захлопала, только так могла отреагировать на такие умения.

— Откуда это? — спросила она.

— Харк. Со стороны твоего отца род тянется к одной из королевских театральных школ в Ба Синг Се, — сказала Кирима. — И мы выступали в городах, где оставались, чтобы не вызывать подозрений. Мы же компания Летающая Опера.

Она подняла ногу за собой, к голове, держала так, пока не закончила колесо, не используя руки. Такое движение лучшие танцоры припасали для кульминации выступлений. Кирима выглядела так, словно могла так сходить за покупками.

Киоши была потрясена. Это объясняло, как они так легко двигались. Актеры королевского театра были самыми развитыми физически людьми в Царстве Земли, могли подражать десяткам боевых стилей на сцене и проделывать опасные трюки без травм. Это должно было ее немного успокоить после соглашения с ними. Она могла хоть что-то ценное из этого вынести.

Вонг сложил веер и отдал ей.

— Я научу тебя использовать это, — сказал он. — За пятую долю твоего дохода в будущей нашей работе.

— Хорошо, — быстро сказала Киоши. Она не знала, каким будет доход, но она заплатила бы любую цену, чтобы понять свое оружие.

Ранги и Кирима ударили ладонями по лбу, но по разным причинам.

— Ты мог попросить хотя бы половину, — сказала Кирима Вонгу.

Лек выглянул из-за Пеньпени.

— Вы хотите отправляться, или будете там болтать весь день? — сказал он.

— Эй, Лек, угадай, кто новый член банды, — сказала Кирима. — Официально.

Лек нахмурился в смятении.

— Да вы шутите! — заорал он. Он махнул на Киоши, словно она была фальшивой вазой, которую они принесли домой. — Ей плевать на кодекс! Она слушается законов! Она квадратнее дыры в монете Царства Земли!

— И у нее есть зубр, — рявкнула Киоши. — Если не хотите идти сами, придется терпеть, что я в вашей глупой преступной семье, — если Кирима и Вонг обиделись от ее слов о даофэях, они этого не показали.

— Я не назову тебя родней, — рявкнул Лек. Он прошел к поводьям Пеньпень, проверил их. Он сам прикрепил седло, еще и быстро. Ни Киоши, ни Ранги не могли найти изъяны в его работе, забираясь на Пеньпень.

Лек обиделся из-за их пристальной проверки.

— Я знаю, что делаю, — сказал он. — Опыта у меня больше, чем у вас обеих.

— Если честно, вся наша репутация строилась на зубре Джесы, — сказала Кирима. — Мы умеем говорить, но всю работу делал Лоньян. Воровать легко, когда пункты проверки можно перелететь.

Они с Вонгом закончили грузить вещи и забрались на спину Пеньпени. Ранги отметила своей территорией место кучера, не позволяя Леку приблизиться к ней. Он удерживал свое место хотя бы в том, что вытащил из кармана карту. Настоящие лидеры знали окрестности.

— Мы отправимся к месту встречи в горах у Ба Синг Се, — сказал он, проводя пальцем по бумаге. — Узнаем последние новости от других групп и легкую работу, чтобы встать на ноги.

Ранги подняла их. Утреннее солнце еще не стало жестоким. И после подготовки, с которой помогали дополнительные руки, неспешный полет Пеньпени в прохладном воздухе почти расслаблял.

— Откуда у вас зубр?

Внезапный вопрос Лека был полон подозрений и зависти.

— Вы — не воздушные кочевники, — сказал он. — И он не дал бы вам летать на себе, если бы не знал всю жизнь. Вы украли зубра у друга-кочевника?

Киоши мысленно благодарила Лека за напоминание о ее долге. Этого ей нужно держаться. Оставаться в грязи, ощущать ненависть к себе и врагу, а не лететь по ветру с Кельсангом.

— Да, — сказала Киоши. — Украла.

Ранги взглянула на нее с тревогой, не понимая, зачем она врет. Лек с отвращением покачал головой.

— Разлучить монаха и зубра? — сказал он. — Жестоко. Хотя стоило ожидать такого поведения от той, кто не уважает родителей.

Киоши молчала и смотрела вдаль, где горизонт был неровным. Пустота была хорошей. Она лишала ее выбора и заставляла думать о себе как о сосуде равновесия.

Но ее спокойствие нарушилось, когда она заметила, что кое-чего не хватает.

— Стойте, — она оглядела седло. — Где Лао Гэ?