Стигма ворона 3

Глава 10

Поначалу Эш даже не понял, что вообще происходит.

Просто шум моря начал усиливаться, и лишь спустя несколько мгновений Эш понял, что к нему примешался какой-то инородный гул. Гудение приближалось, становясь нестерпимо громким, и он невольно зажал чуткие уши руками.

Что-то черно-серое ворвалось в яркое лазурное небо со стороны моря, и тут же лязг и скрежет оглушил его так, будто сотня ловчих решили убиться друг об друга. Гора под животом дрогнула, как если бы из нее вот-вот должен был вырваться наружу огнедышащий дракон. Непроизвольно вцепившись пальцами в торчавшие из земли бока крупных серых камней, он обернулся на друзей, чтобы убедиться, что они в порядке.

Дарий, прижавшись плечом к покрытому тощей почвой телу горы, на рефлексе схватился еще крепче за рукоять меча. Побелевший Ларс, грязно и вкусно выругался.

Тогда Эш снова взглянул на долину.

И увидел, как сверху на изумрудную траву приземляются огромные железные монстры, как стая уставших птиц.

Первый, второй, третий…

Очертаниями они походили на горилл — большая голова, огромные и мощные руки, широкая грудь и низкие массивные ноги. В плечах и в руках у них имелись орудия. И сейчас они были направлены на спрятавшийся патруль зелено-коричневых.

Происходящее скорее напоминало страшный сон, чем походило на реальность.

Все вокруг защелкало, звуки хлопков и лязг смешались с эхом. Десять железных чудовищ, расправив гигантские плечи, возвышались над равниной, в лоб атакуя противника прямо перед собой.

Патруль зашевелился, задергался, пытаясь сделать хоть что-то, и в это мгновение из-за соседней горы на долину протянулся, как щупальце, огненный поток, выжигая зелень и обнажая укрытия людей. Пламя зацепило одного из монстров, и тот с завидным проворством отскочил в сторону, будто легкий воин, а не сверкающая литыми поверхностями тяжелая машина.

— Смотри, тринадцатый — скоро примерно так же падет ваша столица, — проговорил стигматик.

Эш вздрогнул.

В его сознании столица двенадцати акад была заповедным местом, святыней. И от слов какого-то проходимца о ее разрушении он почувствовал непроизвольный гнев.

Все-таки то, что вшивается в нас с детства, вшивается действительно крепко.

— Столица — это прекрасный древний город. Зачем же его так-то? — резко возразил Эш, обернувшись к собеседнику.

Теперь чужак-стигматик больше не был похож на грубо намеченный глиной человеческий силуэт с кустом на спине.

Рядом с Эшем сидел, поджав длинные худые ноги, очень щуплый и совершенно голый человек с гладко выбритым черепом и подбородком. Его лицо тоже было гладким до неправдоподобия — ни морщинки, ни родинки, ни складочки. От этого оно казалось кукольным и почти бесполым.

— Затем, что это раковая опухоль на теле человечества, — хмыкнул стигматик.

Эш не стал уточнять, что это за опухоль такая, и при чем здесь раки. Но теперь для него стало очевидным, что люди Единственного живут не только с другим оружием, но и внутри какой-то своей, отличной от остальных мифологии. И, похоже, они в нее верили точно так же, как верил в свой долг и истинность предназначения стигматик Никкаль.

Железные чудовища внизу между тем остановились и застыли, как гигантские монументы. С другой стороны долины, из-за горы, легким шагом направлялся небольшой отряд — человек десять. Все — рослые, молодые, крепкие мужчины-стигматики. Они были одеты в светло-песочные костюмы. Подкатанные рукава открывали сложные рисунки множества сплетенных воедино стигм, у двоих и вовсе не было рубашек, и на открытых плечах и груди сияли отметины духов. А за спиной, на поясе или в руках они несли то самое стрекочущее оружие.

— Надо спускаться, — сказал Эшу кукольный человек.

— У нас там остались лошади, — возразил парень.

И в это мгновение один из железных монстров раскрыл свое чрево. Брюхо распахнулось, как ставни, открывая вязанки цветных нитей, мигающие огоньки и кресло с подлокотниками, из которого ловко спрыгнула вниз женщина, затянутая в тонкий, полностью повторяющий контуры тела костюм и с шлемом на голове.

Высокая грудь, тонкая талия, крепкие длинные ноги и руки, выпуклые ягодицы — одежда бесцеремонно показывала абсолютно все изгибы и выпуклости без малейшей стыдливости.

Дарий присвистнул.

— Вот бы всех наших девок так одеть!..

— Ты хотел сказать, раздеть, — с усмешкой поправил его Ларс.

Но Эш слушал их уже вполуха.

Он не мог ничего знать наверняка, но предчувствие ныло и сердце при виде этой женщины колотилось так по-особенному, что когда она сняла с себя шлем, даже не удивился.

— Это не девка, — шепотом проговорил он, поднимаясь на ноги. Ветер трепал ему волосы, хлестал прядями по глазам, по щекам, но Эш ничего не чувствовал. — Это никакая не девка! — уже громко сказал, почти выкрикнул, он. — Это моя мать.

Дарий с Ларсом умолкли и переглянулись.

А Эш, как сноходец, двинулся по склону вниз. Подошвы сапог проскальзывали, сгребая мелкое каменное крошиво, и оно с шуршанием осыпалось вниз.

Эш не смотрел под ноги. Ему казалось, что если он отведет взгляд в сторону, если хоть на мгновение упустит видение из поля зрения — то оно растает, исчезнет, как мираж.

Женщина не двигалась. Она смотрела на Эша и, казалось, ждала, когда он спустился. А позади нее точно так же открывались другие железные монстры, и из них наружу выбирались молодые мужчины и еще одна женщина.

Но ему сейчас все это было неважно.

В том, что мать его узнала, парень не сомневался.

Он шел, а в груди вскипали давние детские слезы, обиды, вопросы. В памяти вставало воспоминание о ночи под звездами, у костра — и давний кошмар про сальные свечи и острое оружие, целившееся маленькому Эшу в грудь.

Он шел к ней, и при этом даже не знал, друг она ему или враг.

Он прибавлял шагу, хотя помнил, что на самом деле эта женщина никакого отношения не имела к его рождению. Она лишь присматривала за ним в раннем детстве, чтобы потом отдать с рук на руки на волю Аварре.

И тем не менее прибавлял ходу, а сердце и вовсе бежало на десять шагов впереди.

Эш понятия не имел, кем был для нее. Может, просто одним из воспитанников. Может, случайным эпизодом. Или обузой.

Но для Эша она была матерью.

Фальшивой, приемной или случайной — но другой у него не имелось.

Она выжидающе смотрела на юношу. Темные волосы, собранные на затылке в короткую косу, едва достающую до лопаток, растрепались, и сейчас развевались вокруг ее лица, как ленты боевого стяга. Яркие брови, тонкие черты, решительные морщинки над переносицей — если бы Эш не знал, что по большому счету его происхождение никоим образом не связано с ней, он бы решил, что внешностью уродился в мать.

Очутившись у подножия, он ступил на мягкую траву, как в пылающее пламя.

И остановился.

Эш вдруг понял, что понятия не имеет, что сказать. И что сделать. И вообще…

Другие воины, выбравшиеся из железных монстров, выжидающе поглядывали то на него, то на мать. Похоже, они понимали, в чем дело.

И от этого становилось еще больше не по себе.

Эш вдруг отвел глаза, и в этот момент она сама решительно направилась к нему.

Просто подошла и обняла, словно ничего особенного не произошло, будто они и правда — мать и сын, которые недавно расстались, и вот теперь встретились.

Эш обнял ее в ответ, закрывая глаза и погружаясь в забытый, но такой знакомый и родной запах ее тела.

— Ты стал совсем взрослым, — тихо сказала она.

— За столько-то лет немудрено, — пробормотал Эш. — А вот тебя, похоже, Аварра на леднике держал…

Мать рассмеялась, но смех вышел невеселый.

— Мы здесь называем его Единым, — сказала она, коснувшись его волос. — Может, нам тоже стоит познакомиться?

Она отступила на полшага и, внимательно разглядывая его лицо, добавила:

— Меня зовут Марьяна Виш, я бывший сотрудник клон-лаборатории, действующий боец технического корпуса действующей армии Единого и пилот боевой машины типа ИБР. Прибыла сюда, чтобы доставить тебя домой.

Эш усмехнулся.

— Я — Эш из Сорса, дингир тринадцатой модели, бывший хранитель одного из тел вашего Единого, а нынче непонятно кто, прибывший сюда шут знает для чего.

На ее губах появилась улыбка, которую женщина сразу же спрятала, покосившись на сослуживцев.

— Скоро ты все узнаешь, — быстро сказала она, явно не желая здесь и сейчас распространяться на эту тему.

— Как вам вообще удалось меня здесь выследить?..

Марьяна усмехнулась.

— Не выследить, а отследить. Вообще это было бы куда проще сделать, если бы ты не отклонялся от заданного тебе маршрута. А ты все время норовил свернуть в какое-нибудь слепое пятно, где связь барахлит или вообще аппаратуру проклятая Грибница съела.

— Не понял…

Она легко коснулась груди Эша.

— Датчик, Эш. У тебя под кожей, — морщинки меж ярких бровей стали чуть глубже и заметней. — Крошечное устройство, с помощью которого всегда можно определить местонахождение объекта. Не помнишь, как я его тебе вводила?.. Я думала, ты этот момент на всю свою жизнь запомнишь. Ты очнулся во время процедуры и так закричал, что потом этот крик еще много дней звучал у меня в ушах.

Эш усмехнулся.

— Да, это я помню.

Марьяна вдруг изменилась в лице и поднесла руку с металлическому кружочку, который блестел у нее в ухе точно так же, как у голого стигматика.

— Да, я слышу… — сказала она, глядя куда-то в сторону, будто разговаривала вслух со своим собственным вороном внутри. — Нет, я не медлю, просто мы только что встретились и… — она умолкла, осеклась, и, выдержав небольшую паузу, кивнула. — Да, я поняла. Мы сейчас же уходим.

Она снова поднесла руку к уху, легко коснулась железной пуговицы в ухе и подняла на Эша глаза.

— Сейчас сюда явятся твари — они не выносят звуков и запаха огнестрела. Так что если мы не хотим попасть к ним в желудок вместе с землеройками, нужно как можно быстрее исчезнуть из этого сектора.

— Какими еще землеройками?.. — не понял Эш.

— Ну, технократами, — махнула рукой на мертвые тела Марьяна. — Они вечно какие-то артефакты выкапывают на Мертвой Земле.

Она обернулась к группе стигматиков, которая подошла уже достаточно близко, и звонко крикнула:

— Я увожу ИБР на «Тритона»!

— Давай, уводи свои жестянки, — хмыкнул один из стигматиков, закидывая на плечо свое оружие. — Нам будет проще — никому голую жопу прикрывать не придется.

— Придержи своих паразитов, — зыркнула на него Марьяна. — А то они у тебя уже с языка капают.

И, уже обращаясь к Эшу, сказала:

— Пойдем, нам пора.

— Я никуда не пойду без моих друзей и Полудурка, — возразил Эш.

— Ну, я бы тебе ответила, что полудурков у нас и своих хватает — выбирай любого, — многозначительно вздохнула она. — Но, думаю, ты про своего коня?..

— Да!

Обернувшись на гору, он увидел, что Ларс с Дарием уже идут по долине, направляясь к ним с матерью. Впереди шагал голый стигматик, ничуть не смущаясь своей наготы.

— Баггейн, вернешься, заберешь лошадей?.. — крикнула ему Марьяна.

— Без опальных техкоров разберемся, — буркнул наглец.

И, махнув рукой голому стигматику, скомандовал:

— Давай назад, за конягами! Единый велел забрать их всех, включая блох и питомцев. Нам же мало здесь было геморроя…

Эш почувствовал, как вскипела мать, но тем не менее ругаться или как-то осаживать мужчину она не стала, хотя руки невольно сжались в кулаки.

У Эша даже мелькнула мысль, не припечатать ли языкатому в лоб вместо матери.

— Их доставят на базу чуть позже, — пояснила тут ему Марьяна с самым невозмутимым лицом, демонстративно пропуская слова командира стигматиков мимо ушей. — А людей мы разберем по машинам.

Она направилась к своим. Эш, чуть подождав друзей, двинулся за ней следом.

— Вот это у них гвардия, — вполголоса заметил Ларс.

— И гвардейцы… — добавил Дар, глядя то ли на росписи стигм на телах воинов, то ли на стройный силуэт темноволосой девушки в облегающем костюме, как у матери Эша.

Бедный голый стигматик тем временем безропотно отправился снова на гору, мягко ступая босыми ногами по колючей каменистой тропе.

— Роджер, бери себе в экипаж молодого, — скомандовала Марьяна своим. — Аша второго прихватит. Тринадцатый поедет со мной. Вопросы есть?

— А поменяться пассажирами можно? — с задорной улыбкой спросила девушка-боец, беззастенчиво разглядывая Дария.

— Это ты зря, — проговорил Ларс, меряя ее стройную фигурку долгим взглядом с многозначительным прищуром. — Выбирай меня, детка — не разочаруешься.

— Не обсуждается, — зыркнула на своих подчиненных Марьяна, надела шлем и направилась к своему железному монстру. Хватаясь за неприметные выступы на поверхности ноги и живота чудовища, женщина легко взобралась внутрь.

— Полезай сюда! — крикнула она Эшу, и тот с готовностью повторил ее маршрут.

Очутившись внутри, он с нескрываемым интересом осмотрелся. Ниша внутри этой машины чем-то напомнила ему чрево ловчего, только поменьше. На стенах мерцали какие-то маленькие окошки и россыпи выпуклых огоньков. В середине стояло кресло с подлокотниками.

— Садись, — приказала Марьяна и потянула за неприметный выступ в стене, выдвигая еще одно кресло прямо позади первого, только поменьше и другого вида.

Эш послушно присел на мягкое сидение. Мать опустила сверху крепкую штуку, похожую на нагрудник. Что-то внутри кресла щелкнуло, и Эш оказался намертво закованным в свое кресло.

От неожиданности парень дернулся, пытаясь освободиться, но Марьяна тут же успокоила его:

— Это чтобы ты не вывалился по пути. У меня в кресле точно такой же фиксатор.

Она уселась на свое место, защелкнула свой нагрудник, воткнула какие-то резиновые веревочки в свой шлем, и машина загудела. Створки дверей захлопнулись, и Эш оказался в темноте, расцвеченной яркими настенными огоньками.

— Приготовься, трясти будет сильнее, чем на коне. Но к этому быстро привыкаешь, — сказала Марьяна.

Чудовище дрогнуло и с лязгом двинулось вперед, раскачиваясь на ходу.

— Твою мать, они уже здесь!.. — выругалась мать, поворачивая голову в шлеме так, будто могла видеть сквозь железную шкуру своего монстра. — Держись, милый, сейчас немного тошно будет!..

Под ногами у Эша что-то гулко зарычало, загудело, вся машина завибрировала и рванулась вверх.

Эш почувствовал, как желудок подкатил к горлу, а потом внезапно провалился к самой заднице. Монстр ударился оземь, его хорошенько тряхнуло, и он опять взмыл вверх, чтобы через пару минут снова приземлиться и прыгнуть.

— Четвертый и седьмой, прикрыть отход! — приказала Марьяна кому-то невидимому, и чудовище сделало резкий маневр влево, вжимая Эша плечом в жесткий изгиб спинки кресла. — Внимание, справа еще семь тварей класса А!.. Поправка — уже восемь!.. Итого двенадцать гигантов… Пятый, принять удар на себя! Остальные — уходим!

Стиснув зубы, Эш изо всех сил пытался совладать со сдавившем ему горло страхом — и с подступившей тошнотой. Длительность прыжка увеличивалась с каждым разом, становясь по ощущениям все выше и протяженней.

— Девятый, отставить самодеятельность! — рявкнула вдруг Марьяна. — Исполнять приказ! Наша задача — эвакуация!.. Нет. Связь с четвертым и седьмым потеряна. Внимание, слева четыре титана!..

Это было что-то новое.

У Эша похолодело внутри.

Что там еще за титаны такие?..

— Включить резервные двигатели, перейти на максимальную скорость! — железным голосом приказала мать. — … Спасибо, Роджер, я знакома с техническим описанием. Я сказала, всем включить резервные двигатели! Отставших не ждем!

И тут Эша затрясло так, что ему показалось: он сейчас вывалится даже из такого надежного крепления, как этот нагрудник. Парень вжался затылком в спинку и закрыл глаза.

Что же там происходит снаружи?..

И вдруг вместо ожидаемого толчка от удара об землю чудовище начало опускаться все ниже и ниже, будто падая в бездонную пропасть, и легло на брюхо.

Эш судорожно схватился за свой удерживающий нагрудник, повиснув в неловкой позе. Но тут кресло под ним двинулось и повернулось так, чтобы он опять оказался в обычном сидячем положении.

И чудовище ринулось вперед.

— «Тритон», у меня проблема! — крикнула вдруг Марьяна, быстрыми пальцами щелкая по огонькам на стене перед собой. — Похоже, техническое повреждение от перегрева из-за использования резервных двигателей. Как слышно, «Тритон»?..

Эш удивленно и озадаченно уставился в спину матери.

Они что, правда что-то сломали по пути?

Марьяна зажала одной рукой сразу три кнопки, и в это мгновение что-то вспыхнуло за одним из светящимся окошком, и оно тут же погасло.

— «Тритон», поломка связи!.. Проблема с правым двигателем!

Она ударила по выкрашенному красной краской рычагу слева от себя, но тот даже не шелохнулся. Тогда Марьяна надавила на него ногой, и тот нехотя подался вперед.

Монстра внезапно повело в сторону, и тут Эша осенило: она сама только что спровоцировала поломку, о которой сообщала!

А Марьяна, живо вытащив из нагрудного кармана тонкую пластину из какого-то металла, ловко сунула ее в щель между панелями, и десяток огоньком мгновенно погасло.

Да что вообще она делает?!

— Система поддержания температуры, регистратор и правый двигатель сгорели! — прокричала она, словно пыталась дозваться до мертвецов в склепе Уршу. — Мы тонем! «Тритон», как слышно? Отключаю все системы! Говорю, отключаю все системы, жду спасательного буксира!..

Она рванула два черных рычага вниз и выдернула из щели меж панелями свою пластинку.

Все огни разом погасли. Вокруг наступила кромешная тьма.

— Ну вот, теперь у нас есть три-пять минут, пока все системы снова не включатся, поэтому слушай и не перебивай. — услышал Эш в темноте голос матери.

Он с помощью стигмы осветил ее, чтобы увидеть лицо, но Марьяну все равно скрывал шлем с непрозрачными стеклами.

А она между тем продолжала:

— Запомни, Эш. Теперь для тебя все изменится. И где бы ты не находился, что бы ты не делал — никогда не верь, что ты — один. Теперь Единый всегда у тебя за спиной, и все, что ты скажешь, будет им услышано. Даже если ты будешь говорить в собственной уборной и шепотом. Ты понял? Будь осторожен!.. И если только сможешь — беги отсюда, Эш. Беги, даже если придется оставить друзей, коней и лишиться руки. Он не оставит тебя в живых после всего…

— Довольно странно слышать такое от человека, который собственными руками воткнул в меня штуку, с помощью которой меня теперь повсюду можно отследить, — хмуро ответил Эш.

— На самом деле я в тебя эту штуку тогда не втыкала, — жестко сказала Марьяна, отвернувшись. — Я пыталась ее из тебя извлечь.