Стигма ворона 3

Глава 5

Весь следующий день ушел на то, чтобы вывести людей из подземного города.

Исчезнувший свет оказался не единственной бедой. После ночных событий внутри почему-то разом перестали открываться двери и стало очень трудно дышать, словно воздушные окна, сотни лет прослужившие этому укрытию, вдруг оказались разрушены вместе с входом. Невольные пленники своих комнат, жадно вдыхая свежий воздух, поднимались один за другим из глубины — и застывали перед кучей железного лома, так и оставшейся лежать посреди поляны.

Тело Шеды, завернутое в белый саван, ждало своего часа в тени деревьев и в окружении еще пятнадцати останков, некоторые из которых выглядели слишком маленькими — те, где в пеленах лежали не мертвецы, а уцелевшие фрагменты тел, которые смогли найти и опознать.

Хоронить девушку наспех не хотелось никому, а живые люди с детьми на руках не могли подождать — некоторых вытаскивали из нижних комнат уже в бессознательном состоянии.

Дар почти не участвовал в процессе. Полностью угасший, с серым лицом, он сидел неподалеку от спуска и лишь время от времени помогал кого-нибудь донести или поддержать. Даже взгляд его утратил привычную задорную искру.

Поглядывая на друга, Эш понимал, что сейчас его лучше не трогать и не лезть ни с утешением, ни с попытками приободрить.

Тем более, он не особо умел говорить нужные слова.

В любом случае, от чужих слов еще ни одна рана не зажила. Чтобы это произошло, нужно время.

Эш же, напротив, не давал себе ни минуты отдыха. Стоило только ему остановиться, как в голову начинало лезть такое, что волосы на голове начинали топорщиться.

Он до сих пор никак не мог до конца осознать, что за сражение случилось этой ночью.

Вроде, ловчие были созданы Единственным, или по крайней мере они ему подвластны. Но означает ли это, что Аварра пытался его убить? Ведь он сам столько раз говорил о ценности Эша!

С другой стороны, гиганты, относившиеся к условному стану врагов, внезапно стали спасением для них всех. Почему? Разве дикие духи не враждуют против людей, не жрут их во время «кормлений»? Так почему они вмешались?

Или у них есть какие-то свои причины не любить ловчих?..

И, конечно, Эша очень занимал вопрос, как так получилось, что именно в эту ночь здесь на поляне оказалось столько машин.

Все-таки со времен той войны прошло очень много лет. И хорошо сохранившиеся ловчие вряд ли ждали своего часа под каждым кустом Иркаллы.

Могло ли случившееся быть совпадением?..

Эш в это не верил.

К полудню небо застелило тяжелыми тучами. Погода испортилась, и время от времени небо начинало плакать мелким унылым дождем. Освобожденные из завала люди разводили костры и готовили себе пищу под открытым небом, пока мужчины из запасов города сооружали некое подобие навеса. Старики старательно и ловко накручивали факелы, которых сейчас нужно было много. Над поляной плыл аромат каши, смешанный с едким запахом факельного масла. Маленькие дети раздражающе кричали.

Поодаль от общей суеты на расстеленные плащи укладывали тех, кто никак не мог прийти в себя — у некоторых людей после подъема на поверхность подкашивались ноги и кружилась голова. Одного старика без конца рвало. Рядом с ним сидел хмурый мальчонка лет шести и время от времени подавал старику кружку, чтобы тот сделал глоток воды.

Рядом с немощными женщины устроили склад продовольствия, которое натаскали с верхних ярусов города. В высоких корзинах виднелись запасы крупы, масла и даже хлеб.

Ребятишки постарше таскали из леса дрова.

И что самое удивительное — никто вокруг не причитал и не жаловался. Даже над мертвецами никто не плакал, хотя здесь у них наверняка имелись родные. Но те сейчас были заняты заботами о живых.

Ближе к вечеру подземный город опустел, а поляна превратилась в походный лагерь с навесами, шатрами и дымящимися кострами, рядом с которыми на веревках сушились пеленки.

Оставив медведя разбираться со своими, Эш с Ларсом нашли себе пару лопат и подошли к Дару.

Тот сразу все понял без слов. Молча кивнув, он поднялся, и все трое направились за Шедой.

Дар нес ее тело на руках, Эш с Ларсом шли позади, хмуро выискивая место поспокойней.

— Может, здесь? — спросил Ларс, указывая на небольшой пригорок у кромки леса.

Эш кивнул, соглашаясь.

Хорошее место. Вокруг — море вереска, а сверху — открытое небо.

Вооружившись лопатами, они принялись копать могилу.

Дар какое-то время посидел рядом с Шедой, глядя на этот процесс. Потом поднялся и, приблизившись к Эшу, отнял у него лопату.

— Дай я сам…

Парень спорить не стал. Уступив свое место, он отошел на пару шагов и, вытащив из кармана трубочку, принялся набивать ее курительной смесью.

На душе было паршиво.

— Не думал, что она так погибнет, — сказал, наконец, Дарий, вонзая лопату в землю.

— Так это как? — спросил Эш.

— Не знаю… Глупо, что ли. Как-то мимоходом. Между делом. Просто раз — и умерла…

— Обычно именно так это и происходит, — хмуро сказал Ларс, продолжая сосредоточенно копать. — Мир не останавливается, когда кто-то из нас протягивает ноги. И гром, знаешь, не ударяет…

Он вытер пот рукой и оглянулся на завернутое тело.

— Она не зря умерла, парень. Она молодец.

— А как по мне — очень даже зря. Она могла спасти себя, а спасла меня, — тихо проговорил Дарий.

— Твоя Шеда была дурковатой, но не дурой, — хмыкнул Ларс. — Я бы тоже не стал спасать себя, с такими-то ранами. И в бою для всех будешь обузой, и в будущем пользы лишь наполовину — и то, если очень повезет и ты выживешь. Нет, парень, она молодец.

Эш раскуривал трубку, глядя на серое небо.

Ему почему-то вспомнилось, как они с Шедой сидели на крыше и болтали о всяком. Пожалуй, это был их единственный по-настоящему откровенный разговор. И вспоминая сейчас ее смущенную улыбку, Эш чувствовал, как горький ком подкатывает к горлу.

Если бы он сразу сообразил, что нужно не сражаться, а бежать, все могло бы сложиться иначе.

Впрочем, думать об этом было бессмысленно — все равно ничего уже не изменить.

Дымок дурмана приятно притуплял саднящую боль в груди, делал мысли более вязкими.

— Я не уйду из Иркаллы, пока не пойму, что за ересь здесь творится, — сказал Эш.

— Не знаю, кто подстроил эту ловушку, но я его найду!.. — добавил от себя Дар.

Ларс усмехнулся.

— Эх, молодость… Планы-то какие у обоих! Величественные, мать их! А я смотрю на вещи проще — было бы кому из Иркаллы возвращаться в принципе. И я вот очень хочу оказаться в числе тех счастливцев, кому это удастся. Жизнь — такое дерьмо… А расставаться с ней все равно не хочется.

Похоронив Шеду, они втроем еще долго сидели у свежей могилы, глядя в темнеющее вечернее небо. Каждый думал о чем-то своем, но при этом у всех троих была потребность ощущать локтем присутствие товарища.

Потом все вернулись к лагерю.

Там у центрального костра собралось человек десять воинов вместе с Медведем. Они о чем-то горячо спорили.

— Иди разбирайся со своими, — кивнул на них головой Ларс. — Пока они глотки друг другу не поперегрызали.

Эш вздохнул и направился к костру.

Увидев Великого ворона, все затихли. Только Медведь шумно дышал, как после бега, бросая на своих воинов гневные взгляды.

— Что случилось? — спросил Эш, присаживаясь к костру.

— Будущее обсуждаем, — хмуро ответил один из сотников.

— Дело хорошее, — кивнул парень. — Ну и до чего наообсуждались?

— Ты нам скажи, — буркнул Медведь. — А то здесь некоторые в Уршу собрались…

Эш хмыкнул, вытянул ноги к огню.

Сапоги были насквозь мокрые.

— Что ж… Почему бы и нет, — сказал он.

— В смысле?.. — изумленно захлопал глазами тот.

Воины у костра оживленно зашевелились, переглядываясь. Только один седобородый сотник недовольно качал головой.

— В смысле, свою главную задачу вы выполнили. Она была неподъемной, но вы с ней справились, и я благодарен вам. И если страна мертвых действительно существует, думаю, Эридаш гордится вами. Но оставаться здесь теперь, когда осколок духа больше не нуждается в защите… Зачем?

— Вот и мы о том же!.. — не удержался один из самых молодых сотников у костра, но его тут же пихнули локтями соседи — мол, не по чину влезаешь. И тот, опустив голову, умолк под тяжелым взглядом Медведя.

— И что же нам теперь делать? Землю пахать да тыкву выращивать? — жестко спросил у Эша командир.

— Понимаешь, какая штука… Если вдруг мне в ближайшее время понадобится ваша служба, то это будет касаться только взрослых мужчин. Женщины, дети и старики, само собой, в счет не идут…

— Почему это не идут в счет женщины? — раздался возмущенный девичий голос у Эша за спиной. — У нас все умеют держать оружие, и все женщины носят стигму наравне с мужчинами!..

Парень оглянулся, и увидел ту самую коротко стриженную девушку, с которой столкнулся взглядом в подземном городе незадолго до прихода ловчих.

—… Да и среди вас до недавнего времени тоже была женщина! — закончила она, скрещивая руки на груди.

Губы Эша тронула мрачная усмешка.

— Да, была. И где она сейчас?

Девушка пожала плечами.

— Ну, видимо в земле. Но это же не имеет значения!..

— Нет, имеет! — жестко перебил ее Эш.

И отвернувшись обратно к костру, добавил.

— И да, она в земле. И хотя она была лучше многих мужчин, я больше не возьму в свой отряд женщину.

— Почему? — не унималась девушка.

Эш зыркнул на нее из-за плеча.

— Потому что я так решил. Этого более чем достаточно. Так вот… — продолжил он, обращаясь к Медведю. — Каким образом будут защищать и обеспечивать себя пропитанием дети, старики и кормящие матери? Здесь, в Иркалле? И с каким сердцем их оставят здесь на произвол судьбы твои воины?

Медведь вздохнул.

—… Поэтому я считаю, что перебраться в Уршу — это идеальное решение. Так всем будет спокойней. Это разумный, хороший вариант. Пусть будет.

Кивнув всем, Эш поднялся и, покинув совет сотни, двинулся к своим.

Проходя мимо кучки загадочно перешептывающихся женщин, он услышал обрывок их разговора.

— Я тоже думаю, что это божественное вмешательство, не иначе. Потому что иначе откуда?.. — шептала одна из них, укачивая младенца.

— Где это видано, чтобы духи да на стороне людей! — воскликнула другая. — Вы что-то путаете!..

— Ничего я не путаю! — обиделась мать с младенцем.

Тут к разговору присоединилась третья.

— А я вообще слышала, что… — она заговорила еще тише, и Эшу стало трудно разбирать слова.

Остановившись, он мгновение поколебался и вернулся к шептуньям. Те испуганно умолкли, увидев наконец, кто перед ними.

— Что такое «божественное вмешательство», о котором вы говорили? — спросил он без обиняков.

Женщины растерялись и зарделись от смущения.

— Об этом есть в книге Откровений, — робко ответила мать с ребенком на руках. — Что человечество оберегается «божественным вмешательством».

— И как же про это написано?.. — не унимался Эш.

— «Ибо есть божественное вмешательство, волей которого один раз в столетие и реки текут вспять, и снег выпадает посреди Эмеша», — услышал Эш голос догнавшего его Медведя.

В руках он держал небольшую книгу, затянутую в коричневый переплет.

Эш вопросительно приподнял брови.

— Что это?..

— Слова из «Откровения», — торжественно сказал тот.

И, полуприкрыв глаза, продолжил:

— «И так устроено, что двенадцать составляют собой порядок, как двенадцать месяцев в тридцать дней составляют год. Но всегда есть нечто малое, чего не могут вместить двенадцать, и чтобы порядок остался, каждый шестой год кроме двенадцати есть и тринадцатый месяц, который по сути есть разрушение порядка, но сохранение гармонии. Таково правило двенадцати и одного. Без хаоса не бывает порядка, без тринадцатого и двенадцать не имеют смысла. Это и есть божественное вмешательство.»

Медведь перестал говорить, а Эш стоял, затаив дыхание и не веря своим ушам.

— Правило двенадцати и одного?.. — изумленно проговорил он.

— Да.

Командир сотни протянул Эшу книгу.

— Я решил, что она должна быть у тебя.

Парень бережно взял книгу в руки.

— Но завтра мы должны уехать…

— Это не важно. Она про тебя, наследник Эридаша. И должна принадлежать тебе. К тому же, — Медведь хитро усмехнулся. — у нас есть еще две переписанные копии.

— Это хорошо, — улыбнулся Эш. — Спасибо.

Медведь кивнул и ушел, оставив книгу Откровений в руках у парня.

— Двенадцать составляют собой порядок, но всегда есть что-то малое, чего они не могут вместить. Без хаоса не бывает порядка… — попытался повторить цитату Эш, глядя на смутно знакомые символы на титульном листе. Это были рамейские буквы. — Правило двенадцати и одного…