Стигма ворона 3

Глава 3

Выдвинув ногой первый попавшийся стул, Эш устало присел на него. Упираясь локтями в широко расставленные колени, он смотрел на безжизненное лицо вдовицы.

Его сознание кипело.

Как он не силился, упорядочить обрывки собственных мыслей, эмоций и догадок Эшу не удавалось.

Слишком много всего на него свалилось в один миг.

В своем воображении он смутно, как в тумане, видел очертания описанного вороном города.

Привычные дома со ставнями, маленькими кружевными балконами и развевающимися простынями на заднем дворе медленно вытягивались все выше, по широким мостовым с грохотом мчали повозки без лошадей. Огромные ловчие строили еще один высокий дом, с легкостью переставляя гигантские каменные глыбы. Вдоль дорог с мечами в руках шли искусственные люди с одинаковыми белыми лицами. А в самом центре этого удивительного поселения до самых облаков возвышался огромный черный зиккурат, на вершине которого, вальяжно раскинувшись в мягком кресле, сидел Аварра. Он взирал на мир с высоты, и на тонких губах играла тень снисходительной улыбки, которую Эш так хорошо знал.

Картинка стала четкой, почти осязаемой.

А потом, ломая прежнюю стройность образов, перед мысленным взором Эша повсюду начали вырастать огромные зиккураты, ломая все остальное. Десятки, сотни зиккуратов, и на вершине каждого из них восседал свой Аварра.

Во времена Эридаша он сражался с людьми и почти потерпел поражение.

А теперь говорит, что хочет вернуть прежний мир, основанный на порядке и справедливости.

Единственный убил Бэл и может причинить вред Айе.

Но при этом уверяет, что готов защитить людей от диких духов. Вот только сначала Эш должен убить нынешних хранителей человечества от этой самой напасти — двенадцать акад.

И как это все понимать?

Аварра действительно хочет восстановить свое царство, или его настоящая цель — уничтожить старого врага?..

Эш тяжело вздохнул.

Стоэтажные дома, значит.

Почему-то этот образ задел его за живое, вонзился в сознание, как заноза.

Эш вспоминал жилища, в которых доживали свой век бывшие герои-стигматики — убогие покосившиеся лачуги. Вспоминал Черную повозку, набитую людьми с деревянными номерками на груди. И святилище, устроенное вокруг уцелевшего ловчего.

А тем временем под землей в Иркалле прячутся огромные холлы с железными червями и искусственные человеческие тела!

— Скажи мне, ворон… — проговорил Эш, носком ботинка трогая сверкающий своими гранями на свету осколок стекла. — А почему вообще началась Великая война? И кто ее начал?

«Насколько я знаю, войну развязали люди, восстав против Единственного.»

— А почему они восстали?..

«А разве раб не мечтает разрушить свои оковы?» — ответил вопросом на вопрос ворон.

Эш наклонился и поднял с пола осколок, который только что тронул ногой.

Он был похож на треногу. Какой стороной ни поверни, одна грань все равно острым углом торчала вверх.

— А было ли это рабством, ворон?.. У людей были большие дома, машины, искусственные тела для искусственных воинов. Порядок и справедливость… Не так уж и мало, как думаешь? Если сравнить с тем, как мы живем сейчас. Все эти наши круги, жертвоприношения, прикормленные жирные боровы под стенами, игрища дингиров, мертвые дети…

«Думаешь, при кабале Единственного не было мертвых детей?»

— Я этого не знаю, ворон. И ты — не знаешь, — резонно заметил Эш. — И потом… Ты сам сказал, что люди почти победили в той войне. Так ведь? И что они получили, избавившись от гнета идеального разума? М? Войну с духами, которая загнала нас в круги? Разделение людей на «мясо» и стигматиков? Не думаю, что они представляли свою победу именно так. И что-то внутри меня почти готово сказать, что нам бы сейчас совсем не помешали порядок и справедливость. Вот только… — Эш развернул стекло на ладони другой стороной. — … вот только я никогда не смогу забыть, с каким выражением лица он вытащил голову Бэл из мешка. Ее жизнь ничего не значила для него. Как и те люди, которых по его приказу перебили в имении во Внутреннем круге. Такие дела…

«Ну, ни справедливость, ни порядок не включают в себя милосердие», — с саркастической усмешкой в голосе сказал ворон.

— Ни справедливость, ни порядок не включают в себя убийство невинных! — вспылил Эш. — Конечно, можно сказать, что сейчас для Единственного продолжается война, а на войне не до справедливости. Но почему он хочет, чтобы я уничтожил акады? И как так вышло, что дингиры были созданы в одну эпоху, а их способность порождать акад была открыта гораздо позже? И чем Аварре мешают мирные, охраняющие людей духи-гиганты? Ведь усмирять диких духов нужно здесь, в Иркалле, где нет их влияния. Да и вообще… Скажи мне, ворон, зачем вообще ему понадобились люди? Судя по всему, он неплохо живет и без нас. Зачем он вернулся?.. Что-то здесь снова не вяжется. Ненавижу.

Он швырнул об пол осколок, и тот брызнул мелкой россыпью в стороны.

— Ладно, нужно возвращаться, — проговорил Эш, поднимаясь со своего места.

«И куда ты теперь пойдешь?» — осторожно спросил ворон.

— Нас вроде как пригласили на встречу, — проговорил Эш, в последний раз окидывая взглядом странную комнату. — Нехорошо заставлять долго себя ждать. Посмотрим, куда он нас зовет, и для чего.

Он двинулся было к выходу, но остановился. Сунув руку во внутренний карман, бережно вытащил оттуда чужой амулет и письмо. Немного помедлив, Эш бросил свернутую бумагу на ближайший стол.

Письмо отчаянно манило разлохматившимся пожелтевшими сгибами, замятый угол приоткрывал неровные строчки неумелого почерка.

«Ты уверен? — спросил его ворон, мгновенно почуяв, что задумал Эш.

— Да, — откликнулся тот, зажигая в ладони огонь саламандры.

«Ты не хочешь узнать, кто из твоих близких способен на предательство?..» — удивился ворон.

— Я ведь мог и ошибиться, — ответил Эш, бросая пламя на бумагу. Письмо ярко вспыхнуло. — Я часто ошибаюсь, ворон. Да и они… Они тоже могли совершить ошибку. Я не хочу менять свое отношение к кому-то из друзей из-за решения, которое они может быть когда-нибудь примут в силу причин, которые в этой реальности могут так и не возникнуть. Любой может однажды предать, ворон. Каждого можно сделать орудием. И для этого даже не нужно приставлять нож к горлу его любимой женщины или ребенка, достаточно лишь заставить думать определенным образом. Поменять зло и добро местами. Посмотри вокруг и только вдумайся в это: сотни, тысячи людей живут на этом свете, веруя в орла и змея и напрочь позабыв о том, сколько крови было пролито в войне против Единственного!..

Парень взглянул на крестик, оставшийся у него в руке, и усмехнулся.

— За него и против него тоже наверняка проливали кровь. И тоже об этом забыли. Да и сам я… Еще недавно я считал, что мой единственный враг — это рабство. Вот получу вольную — и заживу. Потом моим врагом стал неведомый кто-то, отправивший меня во Внешний круг. Потом — Аварра, мой якобы дед. Затем моим врагом стал весь Внутренний круг — за то, что творится во Внешнем круге… Каждый раз, как я узнавал что-то новое, мой мир переворачивался вверх дном. И лучшие представители человеческого рода, аристократы со стигмами акад с легкостью превратились в торговцев человеческим мясом, а добрый старичок, которого я выгуливал до развалин зиккурата, вдруг превратился в древнего врага человечества. Но что из этого правда, ворон? А что — очередная легенда, миф, покрывающий что-то совсем другое?

Письмо почернело, закудрявилось черными лохмотьями пепла.

Остро пахло гарью.

— И для того, чтобы человек обнажил оружие против старого друга, ему вовсе не обязательно быть скотиной, — проговорил Эш, глядя на хрупкие серые лепестки, на которых только что истлела тайна, разрывавшая ему душу много дней. — Достаточно показать некую правду, в которую ему будет просто поверить. И останется лишь наблюдать, как он начнет принимать решения, которые будет считать своими собственными, а на самом деле отыгрывать заведомо отведенную ему роль. А может, я тамошний заслуживал того, чтобы меня предали? А, ворон? Может, меня действительно следовало остановить?..

«Я не успеваю за ходом твоих мыслей», — озадаченно и даже как-то встревоженно проговорил ворон.

— Я тоже, — усмехнулся Эш.

Развернувшись, он вышел из комнаты и скользнул в узкий проход, ведущий к лестнице.

«Должен признать… ты начинаешь удивлять меня», — сказал ворон, когда Эш выбрался в холл.

Парень невесело улыбнулся.

— Рад, что тебе со мной не скучно.

Спрыгнув в тоннель, он быстрыми шагами направился в тьму подземелья, послушно расступавшуюся перед ним.

Дорога назад показалась Эшу бесконечной.

Только сейчас он понял, как сильно устал. Ноги гудели, в пустом желудке словно кто-то поскуливал, и очень хотелось пить.

Но Эш не жаловался. Просто продолжал идти вперед, глядя на яркие блики света на железных ребрах.

И считал станции.

На полпути он позволил себе привал. Выбравшись наверх, просто уселся на лестницу и закрыл глаза.

Этого оказалось достаточно, чтобы провалиться в сон. Очнувшись примерно через полчаса от боли в колене, Эш увидел на себе двух здоровых серых крыс, явившихся попытать счастья в поисках добычи.

— Вот твари, я не падаль еще! — рявкнул на них парень, отшвыривая хвостатых прочь. С противным писком крысы звучно шмякнулись о камень и бросились врассыпную.

— Мрази, — пробормотал Эш, поежившись от отвращения. — Нашли, что пожрать. Я сам кого хочешь сожру, ясно? — крикнул он им вдогонку и сплюнул в сторону. — Очуметь можно…

Продолжая ворчать и ругаться на незадачливых крыс, он продолжил свой путь.

Когда, наконец, он выбрался из подземелья на поверхность, снаружи уже опустилась ночь.

Измученно улыбнувшись, Эш с наслаждением подставил лицо лунному свету и звездам, жадно вдыхая свежий воздух.

— Великий Ворон вернулся!.. — услышал он голос из темноты.

— Да уж, будто из кроличьей норы выполз, — отозвался Эш. — От свежести аж голова кружится…

— Значит, можжевеловой тебе можно уже не наливать? — донесся до него насмешливый голос Ларса. — А то мы тут прихватили кое-что у гостеприимных хозяев, чтобы отдохнуть под открытым небом, но на тебя не рассчитывали.

Обернувшись, Эш увидел в сборе всю компанию. Правда, по их собранному внешнему виду едва ли можно было предположить, что эти люди сюда выпить пришли. Скорее, вышли на очередную ночную стражу.

Эш широко улыбнулся, приветственно взмахнув им рукой.

— Что, думали без меня попьянствовать? Не выйдет!

Он подошел к друзьям, радостный от того, что они ждали его. И, что немаловажно, ждали именно здесь, потому что от усталости он в буквальном смысле валился с ног.

— А кроме выпивки пожрать что-нибудь с собой прихватили? Я улетел вообще без всего, сто раз потом пожалел.

— Я так и подумала, что ты вернешься голодный и уставший, — отозвалась Шеда. — Так что прихватили с собой кое-что перекусить…

Они отошли чуть дальше от спуска в подземелье и устроились прямо на траве. Шеда суетилась, вытаскивая из сумы жирное жареное мясо, можжевеловку и серые сухие лепешки из овсяной муки. С голодухи у Эша даже руки дрожали.

— Так где ты был-то? — с любопытством спросил Дарий.

— Под землей, — с набитым ртом проговорил Эш. — Там такие ходы — можно сутками идти и идти. Машины там всякие древние… В общем, предки наши жили совсем по-другому. И еще…

Эш проглотил еду и, сделав большой глоток можжевеловой, поморщился.

— Вдовицу помните? Дар, ну та жуткая тетка, которая орала на меня на рынке, когда мы еще с Никкалем были?..

— Ну, — кивнул тот.

— Так вот, она не человек. Она тоже машина.

— Как это?.. — уставился на него Дарий.

— Да ты че!.. — выдохнула Шеда, изумленно хлопая глазами. И только Ларс промолчал, мрачно сдвинув брови и напряженно глядя на Эша в ожидании пояснений.

— А Единственный умеет управлять разными машинами, даже на расстоянии.

— Но она же… нормальная, из кожи и костей!..

— А в пустой голове всяческие штуки, заменяющие ей человеческую личность, — отозвался Эш. — Поэтому их на самом деле много, и все они на одно лицо. Я это к чему говорю. Нам всем нужно стать осторожней. Не всякий человек, встретившийся нам по пути, может на проверку оказаться настоящим. Поэтому думайте, с кем говорите, и о чем. Ну что вы так на меня смотрите? Понимаю, что звучит это, как бред, но мы все здесь, вроде, уже всякого насмотрелись…

— Это уж точно, — вздохнул Дарий. — Даже покойника, обедающего над собственным трупом, видели… Но искусственные люди… С таким смириться не так просто.

— Вы-то здесь как? — перевел разговор на другую тему. — Кони наши где?..

— Лошадей отвели на луг — тут неподалеку, — ответил Ларс. — Нам показали местное поселение — не поверишь, они живут прямо в подземелье. И там такое, я тебе скажу, подземелище! Как один огромный дом, с фермами, отдельными комнатами-жилищами…

— И все равно ума не приложу, как они там живут, — признался Дар. — Ни крыш, ни окон, ни улиц. И толща земли над головой. И всюду камень и железо. Сумасшедшее место.

— Кстати, у них там целый арсенал оружия, — поддержала разговор враз оживившаяся Шеда. — Копья, мечи, топоры всякие — чего только нет!

— И все они теперь готовятся к войне, — добавил Ларс, подливая Эшу в кружку можжевеловки. — Ждут твоих приказов, о великий ворон, — искоса зыркнув на парня, он сам приложился к бутылке, шумно выдохнул и вдавил в горлышко пробку.

— Никаких приказов не будет… — сказал Эш, с наслаждением вытягивая ноги на мягкой траве. — Мы просто поедем дальше согласно ранее намеченному маршруту. По крайней мере — пока.

— Отказываться от тренированной и дисциплинированной армии, которая сама идет тебе в руки — это неправильно, Эш. Это расточительство, — сказал Дарий. — Прямо сейчас они верят тебе, и верят в тебя. Но если ты их оставишь, момент может быть упущен.

— Предлагаешь прихватить их с собой за компанию?

— Предлагаю более тщательно продумать этот момент. Они должны ощущать твое присутствие, даже если тебе придется уехать. У людей должно быть какое-то задание, дело, за которое им нужно будет потом отчитаться. Поверь моему опыту…

Горячее прикосновение вдруг обожгло Эшу грудь.

Он даже жевать перестал, поначалу решив, что древо почуяло присутствие другого дингира. Но уже через мгновение понял, что ошибся.

— Эш?.. — встревоженно окликнул его Дарий.

— Ничего, все нормально, — проговорил Эш, растирая ладонью саднившую грудь. — Ничего страшного.

— Точно?..

— Да, просто где-то на одного дингира стало меньше. А вообще, если так подумать… Мир в заднице, вокруг творится что-то несусветное… А дингиры между тем продолжают царскую охоту. И убивают друг друга за право накормить собой Великих акад. Это ж с ума сойти можно. Вот как так?

— Ой, а с неба звездочка упала, — по-детски ахнула Шеда. — И так ярко зелененьким вспыхнула!..

— Главное, что все наши пока на месте, — буркнул Эш, чувствуя, как от можжевеловки ватная расслабленность растекается по телу. Мысли становились вязкими и медленными.

С сотней про всякие сборы и войну он поговорит завтра.

Все — завтра.

На сегодня больше никаких дел. Даже мыслительных. Потому что голова у Эша за этот день устала не меньше, чем ноги.

Все, чего ему сейчас хотелось, так это съесть еще одну лепешку, добраться до укрытия и поспать.

Однако, стоило ему попасть внутрь подземного поселения, как весь сон будто рукой сняло.

Это подземелье ничуть не походило на метро.

Преодолев длинный спуск, Эш очутился будто на огромном балконе с железными перилами и решеткой. А на много стадий вниз тянулся каменный колодец, окруженный огромными каменными ярусами, как поясами. По ним сновали люди — кто-то входил, кто-то выходил из множества расположенных в ряд дверей. Отдельно выделялись фермы — судя по всему, они были отгорожены от внешнего мира одновременно и железной решеткой, и стеклом.

Чумазые ребятишки, прилипая к перилам, тыкали в сторону чужаков любопытными пальчиками.

Женщины в мужской одежде, выныривая из безликих дверей, хватали их за руки и утаскивали следом за собой, хотя сами с неменьшим любопытством оборачивались, чтобы получше разглядеть «Великого ворона».

Какая-то темноволосая девушка с коротко остриженными волосами, свесив руки с перил, внимательно смотрела на Эша со второго яруса.

Откуда-то снизу доносились искаженные эхом мужские голоса, спорившие о чем-то.

В какой-то момент ощущение пространства вдруг исказилось, и Эш почувствовал себя не глядящим вглубь подземелья, а возвышающимся над огромным зданием, похожим на одно из тех, что ему представлялись после рассказов ворона о прошлом.

Но не меньше, чем сама конструкция подземного города, Эша поразил тот факт, что все ярусы были ярко освещены резким голубоватым светом. И этот свет исходил от расположенных на потолке светильников-пуговиц наподобие того, в который он совсем недавно врезался головой.

— Как оно работает? — проговорил Эш, прищуриваясь и пытаясь разглядеть светильники получше. — И сколько вообще этому городу лет? Он был здесь со времен Эридаша?..

— Они говорят, что да, — ответил Ларс. — Медведь что-то невнятно пытался объяснить, откуда берется свет, но…

Внезапно голубой свет сменился на красный.

Вмиг стало гораздо темнее. Выбеленные стены покрылись тенями, железные двери загрохотали, выпуская встревоженных людей.

— Всем воинам — наверх! — эхом прогремел голос невесть откуда взявшегося на третьем ярусе командира сотни.

Переглянувшись, друзья бросились к подъему.

— Твою ж акаду… — бормотал Эш, перескакивая через ступеньку. А за спиной уже топало множество ног, и резкий голос Медведя снова и снова подгонял людей.

— Живей, братцы, живей!..

И с каждым разом Эш ускорялся вместе с ними, а звериное чутье внутри него щерилось и дыбило шерсть, предчувствуя большую драку.

Внезапно свет погас.

В кромешной тьме эхом забился пронзительный детский плач и испуганные женские крики. Где-то поблизости раздался грохот и отчаянная брань.

— Да что же там творится-то! — выдохнул Эш, подсвечивая себе дорогу.

На поверхность он выскочил первым.

Белая яркая луна освещала очертания леса и железные конструкции посреди поляны. При дневном свете они напоминали уродливые растения, а теперь вздымались в черное небо, как исполинские скелеты.

Лес вокруг стонал и трещал, где-то вдали захлебывались воем волки.

А с востока и запада, ломая деревья, с лязгом и скрежетом приближались черные силуэты гигантских жуков. Ярко-красные лучи из их глаз скользили по стволам и кронам деревьев, словно ощупывая их.

Один, второй, третий… И еще два…

— Твою мать, это что еще за твари?.. — проговорил Дарий у него за спиной.

— Это не твари, — мрачно ответил Эш, движением плеч разгоняя энергию стигмы по уставшему телу. — Это ловчие!..

— Непробиваемая железная хрень, — с ненавистью выплевывая слова, сказал Ларс. — Пока одного разрубишь — такое эхо словить можно!..

— Это точно, — проговорил Эш, не отрываясь глядя на огни.

Откуда здесь столько ловчих? И почему выползли именно сейчас?

Машины двигались быстро. Деревья под их натиском трещали и ломались, как прутья под коленом. Цепляясь друг за друга кронами, они с шумом падали под железные паучьи ноги.

— Берите на себя западных, а мы пойдем на восток! — крикнул Эш сотникам, создавая ветер в почерневших когтистых руках.

А когда обернулся, тут же понял — потомки воинов Эридаша видели ловчих в первый раз.

В их остекленевших глазах Эш видел растерянность.

Но тем не менее часть из них плотным строем двинулась к западу, а кто-то из остолбеневших вполголоса проговорил:

— Как же?..

И в этом коротком вопросе одновременно звучал и укор в сторону Эша, и недоумение, почему именно тогда, когда все должно было наладиться, внезапно пришли эти неизвестные монстры.

Ведь предание наверняка обещало что-то совсем другое.

Красный луч одного из ловчих скользнул по Эшу. Яркая вспышка ослепила его…

Время словно остановилось.

Медленно, очень медленно эта вспышка росла, и из нее будто вытягивался тонкий золотистый луч…

«Ложись!!!» — прокричал ворон в его голове.

Эш среагировал сразу.

Швырнув собранный в ладонях ветер в стороны, Эш грубо смел в траву всех, кто попал под атаку. Кроме своих по земле разбросало и сотенных. И сам упал на пузо в траву.

Земля дрогнула. Невидимая волна ударила в Эша, заставив сердце сжаться. Оглушительный грохот разорвал ночь, что-то полыхнуло и погасло, послышался треск.

Кто-то неподалеку вскрикнул, кто-то грубо выругался.

Оглянувшись, Эш увидел на месте спуска в подземный город огромную вмятину и каменные обломки вместо ступеней. Проход вниз полностью завалило.

А чуть правее его собственного локтя лежал невесть откуда взявшийся темный предмет удлиненной формы…

— Твою ж акаду!.. — выругался парень сквозь зубы.

Это была чья-то окровавленная рука.

Эш вскочил, быстрым взглядом выискивая в траве друзей, чтобы убедиться, что все целы.

Крики воинов, скрежет машин и треск деревьев между тем слились воедино, превращаясь в гул разбушевавшейся стихии.

С запада на них двигались три ловчих. С восточной стороны — пятеро. На севере пока маячил только один красный глаз, но именно этот глаз только что ударил в землю, будто невидимым молотом.

Сотники быстро отступали на запад, повинуясь приказу Эша. На бегу они осыпали ловчих атаками яда, пытались набросить на них паутину и что-то еще, бесконечно бессмысленное по отношению к машинам. И с мукой в сердце Эш вдруг отчетливо понял, что все они — смертники.

Они понятия не имеют, с чем столкнулись, и не знают, как с ними сражаться, где уязвимые места. Но Эш сказал — атаковать, и они послушно бросились в бой…

— Вот я дуррак… — проговорил парень, не зная, что теперь делать.

Мчаться на восток? Вступиться за сотников?

Но если позволить всей этой железной армии собраться воедино, даже Эшу будет несдобровать.

Тут один из железных гигантов присел и прыгнул. Тяжелое тело ловчего ударилось о мягкую землю поляны, подминая под себя одного из воинов. Не замечая атак и быстро перебирая ногами, ловчий проскочил мимо воинов Медведя, ощупывая землю красным лучом.

«Им не нужны сотники, Эш, — проговорил ворон. — Они пришли сюда за тобой…»