Страна гор и легенд

ДОРОГАМИ ДРУЖБЫ

Впервые я встретил Султана Ахмеда в мае 1969 г на открытии кабульского Политехнического института. Тогда ему уже было за 70. Среднего роста, седовласый человек, бородка клинышком, аккуратно подстриженные усы. Неожиданно крепкое рукопожатие, улыбка человека, прожившего долгую и богатую событиями жизнь Именно о таких людях афганцы почтительно говорят «ришсафид» («белобородый»), вкладывая в это глубокое уважение к человеческой мудрости и опыту.

Через несколько дней я был приглашен в его дом в старой части города. Мы оказались в саду со столе, ними чинарами и клумбами роз. Султан Ахмед приглашает в гостиную. Здесь на одной из стен вывешено не сколько парадных портретов, в том числе молодого человека в темном сюртуке.

— Таким я был пятьдесят лет назад, — говорит Султан Ахмед, взглядом показывая на портрет, — когда меня, молодого сотрудника министерства иностранных дел, направили в Советскую Россию в составе первой афганской дипломатической миссии. В то время министерство занимало небольшое здание, но тогда его хватало для всей нашей дипломатической службы: ведь в 1919 г. независимый Афганистан делал лишь первые самостоятельные шаги на международной арене. Огромной моральной поддержкой для нашей страны была Советская Россия: она первой признала нашу политическую независимость. Вот тогда-то, в апреле 1919 г., в Россию и была направлена афганская дипломатическая миссия.

В комнату чинно вошли дети — мальчик лет десяти и девочка немного постарше. Это внуки, они принесли традиционное угощение: холодный шербет в высоких стеклянных стаканах, а на блюдцах — соленые миндаль и фисташку.

…Редкому русскому путешественнику удавалось побывать в Афганистане. И не столько коварная Амударья и сыпучие туркменские пески были тому помехой. Всячески препятствовала установлению контактов между Россией и Афганистаном «владычица морей» Англия, и 1879 г. навязавшая афганскому эмиру кабальный договор, лишивший страну возможности проводить самостоятельную внешнюю политику.

Начальные сведения о дипломатических отношениях между Россией и Афганистаном относятся к XV в., когда в 1464–1465 гг. в Герат прибыло посольство великого князя Ивана III. В 1533 г. Тавсин-ходжа, посол султана Вабура, в государство которого входили тогда и афганские земли, доставил в Москву грамоту с предложением русскому царю дружбы и братства. При дворах московских царей все чаще стали появляться купцы и торговые люди из средневосточных городов, а Астрахань превращалась в крупный центр торговли России со странами Востока. Сюда добирались купцы из Балха, Кабула, Герата и Кандагара. В 1669 г. братья Пазухины, российские послы в Бухаре, получили царский указ с поручением: их переводчик Никита Медведев должен был добраться до Кабула и Балха, изучить экономику и торговлю этих районов. Это позволило уже в 1675 г. снарядить ко двору могольскпх правителей российское посольство, которое, однако, сумело добраться лишь до Кабула, а затем было вынуждено вернуться в Москву. Только через 20 лет по указу Петра I в Иран, Бухару, Балх и Кабул через Астрахань вновь отправились русские купцы Семен Маленький, Сергей Аникеев и Иван Сверин. Но, благополучно добравшись до цели, они погибли на обратном пути.

После образования в 1747 г. самостоятельного афганского государства российское правительство пыталось установить с ним дипломатические отношения, однако успеха не добилось. Почти через 100 лет, в 1833 г., эмир Дост Мухаммед, опасаясь захватнических устремлений Англии, снарядил свои посольства в Россию и Персию. В результате в 1837 г. в Афганистан прибыл адъютант оренбургского генерал-губернатора Ян (Иван) Викторович Виткевич. Миссия Виткевича, доставившего Дост Мухаммеду письмо Николая I с обещанием помощи, была успешной, и в результате его посредничества между иранским шахом, Дост Мухаммедом и правителем Кандагара был закреплен союзный договор. Однако царское правительство под давлением Англии вынуждено было отказаться гарантировать проект этого договора.

Предвидя во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. возможность возникновения конфликта с Англией, Россия решила заключить союз с Афганистаном В 1878 г. из Ташкента в Кабул отбыла российская дипломатическая миссия во главе с генералом Столетовым, встреченная в Афганистане с большими почестями Столетов обещал эмиру поддержку России и привез Александру II проект договора о союзе. Однако, как и 40 лет назад, Англия помешала осуществлению этих намерений России и данному проекту не суждено было претвориться в жизнь. В этом же году Англия развязала против эмира вторую войну, в результате которой правители Афганистана лишались права самостоятельных сношений с другими государствами и могли вести переговоры с иностранными державами лишь через правительство колониальной Индии.

Еще в начале первой мировой войны эмир Хабибулла объявил о нейтралитете Афганистана. Англия же, используя свое влияние в стране, всячески стремилась превратить Афганистан в стратегическую базу для нападения на Советскую Россию. «…Захватив в свое полное подчинение Афганистан, [англичане] давно создали себе опорный пункт как для расширения своих колониальных владений, для удушения наций, так и для нападений на Советскую Россию»[4], — отмечал В. И. Ленин.

27 марта 1919 г. Наркоминдел Туркестанской Советской Республики направил афганскому правительству письмо с сообщением о том, что правительство РСФСР заявило «о признании независимых соседних с Россией малых государств и установлении с ними добрососедских и торговых отношений»[5].

В апреле 1919 г. в Термез прибыли несколько афганцев, которые, попросив встречи с официальными советскими представителями, вручили два пакета. Доставленные в Ташкент послания короля Амануллы В. И. Ленину и М. И. Калинину, а также письмо министра иностранных дел Махмуда Тарзи Г. В. Чичерину были переданы по телеграфу в Москву. Аманулла писал: «…Заявление о единении и дружбе считаю неотложно необходимым во имя объединения, мира и блага человечества… Так как Вы… вместе с другими своими товарищами— друзьями человечества взяли на себя почетную и благородную задачу заботиться о мире и благе людей и провозгласили принцип свободы и равноправия стран и народов всего мира, то я счастлив впервые от имени… афганского народа направить Вам свое настоящее дружественное послание независимого и свободного Афганистана»[6].

Признание Советской Россией Афганистана в то время, когда эта страна боролась за восстановление своей политической независимости, имело огромное значение для победы афганского народа в борьбе против английских колонизаторов.

Командование английских войск, оккупировавших Закаспий, намеревалось перебросить крупные силы к Кушке для наступления на центральные районы Афганистана и Герат. Однако победоносное наступление Красной Армии в Туркестане весной 1919 г. сорвало эти планы британского империализма, и железнодорожная линия Мерв — Кушка была очищена от интервентов и белогвардейцев.

В тяжелые годы разрухи, гражданской войны и империалистической интервенции первое в мире социалистическое государство решительно выступило на международной арене на защиту национальной независимости соседнего афганского народа. Советская республика оказала моральную и дипломатическую поддержку Афганистану в его освободительной борьбе, и именно в это время было положено начало установлению постоянных дипломатических отношений между нашей страной и Афганистаном.

27 мая 1919 г., В. И. Ленин и М. И. Калинин направили ответное дружественное письмо Аману то 28 мая 1919 г. афганское чрезвычайное посольство прибыло в Ташкент. Здесь оно было вынуждено задержаться: железнодорожная связь Туркестана с Москвой оказалась прерванной белогвардейцами. В ответ на приезд афганской миссии уже в конце мая того же гола и Афганистан была направлена дипломатическая миссия Туркестанской Советской Республики.

Передо мной фотокопия документа, плотно исписанного затейливой персидской вязью. Внизу подпись: «Председатель Совнаркома Российской Социалистической Федеративной Республики Советов» и подпись по-русски: «В. Ульянов (Ленин)».

«Получив первое послание от имени свободной самостоятельной афганской нации с приветом русскому народу… — говорится в этом письме, — спешим от имени Рабоче-Крестьянского правительства и всего русского народа принести ответный привет независимому афганскому народу, героически отстаивающему свою свободу от иностранных поработителей… Установлением постоянных дипломатических сношений между двумя великими народами откроется широкая возможность взаимной помощи против всякого посягательства со стороны иностранных хищников на чужую свободу и чужое достояние»[7].

— Просто невозможно восстановить в памяти все детали долгого, утомительного и небезопасного пути нашей миссии из Кабула в Бухару, — рассказывает Султан Ахмед. — Мы добирались то пешком, то верхом на лошадях, в общей сложности дней сорок. От Бухары до Ташкента было легче: ехали на поезде, но целых четыре дня. Поезд часто останавливался: не хватало дров и угля, и нам вместе с другими пассажирами приходилось во время пути добывать топливо. В Ташкент прибыли только в начале июня; почти полтора месяца отнял у нас путь из Кабула. Восстанавливая в памяти эти далекие годы, я невольно сравниваю их с сегодняшним днем, когда расстояние от Кабула до Ташкента самолет покрывает всего за час. Но трудности пути с лихвой компенсировались той необычайной теплотой и дружественными встречами, которые были нам оказаны на всем пути по советской земле, и особенно тем, что в Москве мы увидели и беседовали с великим Лениным.

— Из Ташкента мы выехали в конце сентября, лишь после того, как Красная Армия разгромила Колчака и был ликвидирован барьер между Туркестаном и центральными районами России. По пути из Ташкента мне запомнилась встреча с советской дипломатической миссией, по указанию Ленина направлявшейся в Кабул. 10 октября нашу миссию во главе с Мухаммедом Валиханом приняла коллегия Наркоминдела РСФСР, а через несколько дней в Кремле состоялась беседа с Лениным. Представьте себе мое волнение перед встречей с этим великим человеком, о котором говорил весь мир! Я понимал, что присутствую при историческом событии и отношениях между нашими странами, и это еще больше усиливало мое волнение. Как и других членов миссии, меня поразили необычайная широта кругозора и глубина знаний руководителя Советской России, его удивительная простота, доброжелательность и искренность. Именно эти черты мы, афганцы, особо чтим в людях.

Рассказ Султана Ахмеда напомнил мне эпизод, который в своих воспоминаниях о В. И. Ленине приводил видный деятель Советского государства Н. Нариманов, в 1919 г. руководивший Ближневосточным отделом НКИД РСФСР. «Афганский посол, — писал он, — прибыл в Москву с одним влиятельным муллой Афганистана. В беседе со мной этот мулла очень просил меня показать ему Владимира Ильича Ленина. Я спросил, что, собственно, его интересует. Он ответил: «Его проповедь, его отношение к угнетенным ярко его выделяет из среды современных политиков и вождей всего мира. В нем я вижу пророка»[8].

— Мы долго беседовали с Лениным, — вспоминает Султан Ахмед. — Много говорили о положении в мире. Ленин расспрашивал об Афганистане, о жизни в нашей стране, интересовался, как мы доехали. Он сказал также, что наши страны были первыми, признавшими самостоятельность и государственную независимость друг друга. Прощаясь, он улыбнулся: значит, нашей дружбе крепнуть! Затем посол вручил В. И. Ленину письмо эмира Амануллы от 21 апреля 1919 г. Когда в конце октября глава миссии был снова принят В. И. Лениным то, передавая ответное письмо эмиру, он еще раз заверил, что рабоче-крестьянское правительство России будет помогать молодому афганскому государству и сейчас и в будущем. Это тронуло нас до глубины души. Все мы прекрасно знали, что Советская Россия находилась в состоянии тяжелейшей борьбы с внешними и внутренними врагами. Своими глазами мы видели голод и разруху, и тем более сверхблагородно было поделиться с нами последним куском. Так мог поступить только великий народ!

— Я старый человек, — продолжает Султан Ахмет, и счастлив, что мне довелось видеть Ленина и разговаривать с этим великим человеком. Я рад, что все то, о чем мы говорили полвека назад, стало реальностью, а отношения между нашими странами стали образцом для всего мира.

Справедливость этих слов подтверждена самой историей. Советско-афганские отношения с момента их установления служат ярким примером плодотворности ленинских принципов мирного сосуществования государств, политики добрососедства, взаимного уважения равенства, невмешательства во внутренние дела.

28 февраля 1921 г. в Москве был подписан договор, заложивший прочный фундамент дружественных отношений между нашими странами. Они получили дальнейшее развитие в Договоре о нейтралитете и взаимном ненападении между Союзом Советских Социалистических Республик и Афганистаном (24 июня 1931 г.), которые, подтвердив миролюбивые принципы внешней политики обеих стран и мирного сосуществования государств с различным политическим строем, отразили стремление обеих сторон к дальнейшему развитию добрососедства и сотрудничества.

В последний раз я видел Султана Ахмеда зимой 1973 г.

…Февральский день. Мы сидели в саду его дома и Джелалабаде. Сад напоен ароматом цветущих роз и миндаля.

— Посмотрите на Джелалабад! — говорит старый дипломат, ставя автограф на юбилейном издании сборника документов и материалов, посвященного советско-афганским отношениям[9] (кстати, он один из членов редакционной коллегии этой книги). — Это поистине город-сад, но такими не были его окрестности полвека назад. Теперь же и их засушливая земля превратилась в сад, и Джелалабадский ирригационный комплекс стал еще одним ярким примером добрососедских отношений и плодотворного сотрудничества двух стран, у истоков которых стоял великий Владимир Ильич Ленин. И я горд тем, что внес в это свой скромный вклад.