Странные игры [СИ]

Глава 11

Все свалилось практически одновременно. Первым выбравшись на открытое пространство, Чезаре увидел, что сотворили с городом Тайам и Дагон. Такое он уже видел. В Риме, в Токио, в Нью-Йорке. Он видел картины массовых разрушений и привык воспринимать их почти бесстрастно.

Почти.

Перекинувшись несколькими сообщениями со своими агентами, он узнал о потерях, и вот это уже было тяжелее. Он знал лично каждого из своих людей. Смерть каждого была для него почти личной потерей. За всю свою карьеру агента PSIA он потерял всего двоих подчиненных и обоих прекрасно помнил. Сейчас же… Тридцать восемь!

А затем докачался бекап данных, который он, как оказалось, предусмотрительно сделал перед входом в храм. Память восстановилась: не вся, но большая ее часть. Он вспомнил и почему они с Марией оказались разделены, и насколько жестокими обвинениями они бросались во время ссоры. И как он, превозмогая боль в смертельных ранах и боясь не успеть, плелся к ней через весь город. И как с пугающей ясностью осознал бесполезность своей нынешней личности.

Оглушенный потоком воспоминаний, он, однако, услышал, как Мария рядом с ним тяжело опустилась на камень.

— Кажется… мы разрушили Панау… уже поздно кого-то спасать…

— Вряд ли все погибли, — ответил он, крепко обнимая девушку за плечи, — Кто-то должен был уцелеть. По данным моего агента, в Панау осталось еще около шестнадцати тысяч человек, которых еще можно спасти.

Строго говоря, он слегка приукрасил действительность. По расчетам Урфина, осталось от шести до шестнадцати тысяч человек. То есть, по одному из вечных и неизменных законов, управляющих этим миром, скорее шесть, чем шестнадцать. Но нужно же было подбодрить Марию… Впрочем, в этом плане успех был очень ограниченным.

— Ну, а смысл? Мы всё равно уже никуда не успеем и, как следствие, сделать ничего и не сможем… Подожди, ты слышал?

Если честно, Чезаре ничего не слышал. Но по лицу девушки он понял, что это был не признак новой угрозы, а наглядное подтверждение его слов. Чуть побегав по руинам, паладинка остановилась возле одного из завалов.

— Тут кто-то есть.

В четыре руки они быстро расчистили его достаточно, чтобы увидеть торчащую женскую руку. У человека шансов выжить под таким завалом не было, но несмотря на это, пальчики слегка шевелились.

— Мемфис? — предположил кардинал.

Рука пару раз согнулась в запястье, а потом сделала знак отойти.

— Хм… — Мария нахмурилась, но, тем не менее, подчинилась, — Думаю, она знает, что делает.

— Сил ей должно хватить, — ответил Чезаре, отходя на безопасное расстояние, — Ведь она даже не сигма-зомби, а сородич Рокиа или Файруса, то есть — еще сильнее. Остается надеяться, что склонность к массовым разрушениям — это их личные тараканы, а не особенность технологии…

Раздался противный высокий звук, похожий на жужжание комара, а затем завал попросту разлетелся, и из поднявшейся вверх пыли восстала изрядно побитая и потрёпанная Удина.

— Ну уж нет… больше я не умру… не так…

— Верное решение, — одобрил кардинал.

Мария удивлённо нахмурилась.

— Она… — девушка бросила удивлённый взгляд на Чезаре, — Она — твой сигмафин!

— В смысле, "мой"? Вроде как, ее подчинила ты. Или… — мозг шпиона быстро просчитал варианты, насмешливо отбросил версию столь экстравагантного подарка и остановился на единственном варианте, который он находил сколько-нибудь осмысленным, — Это как-то связано с тем, что я убил ее прошлого командира?..

— Я… — она развела руками, — Понятия не имею.

— Это и был механизм подчинения, — ответила Удина, потирая шею ладонью, — Сигмафин не может быть хозяином другого сигмафина. Только прокси-сервером.

Чезаре медленно кивнул. Он мысленно отметил, что она явно знает о психологии сигмафинов больше, чем кто-либо из них. Нужно будет побеседовать с ней об этом… Но ни в коем случае не при Марии.

— Что ж, думаю, учитывая потери, вы будете нам полезны. Расскажите о своих навыках и способностях.

— Работа со звуком, — ответила она и быстро потрясла рукой, создавая нечто вроде комариного писка, — Была приставлена к Файрусу для контроля. Плюс, конечно же, типовой набор навыков, от взлома до допросов, от рукопашного до дистанционного боя. Всё, что необходимо типовому оперативнику.

— Хорошо, — кивнул Чезаре, — В Нулевой отряд пока запишем вас однозначно, — ее мнением по этому вопросу он, похоже, не собирался интересоваться даже для проформы, — Переводить ли вас в Первый, или вообще сделать офицером, посмотрим к Йолю в зависимости оттого, на каком поле вы лучше себя проявите. Кроме того, думаю, вас можно принять на правах студентки и ввести совмещение статусов по образцу Софьи Удовиченко, — но это надо еще координировать с Нарьяной.

— Похрен, — искренне ответила она, — Что с планами на ближайшее будущее?

— Как выбраться из этой дыры, мы пока не выяснили, — развел руками шпион, — Посмотрим после того, как определим ситуацию со студентами. Пока… Почему бы вам не сходить к Тануи и не сообщить, что выход из храма безопасен?

Она молча кивнула и направилась к входу в подземелье.

— Э-э-э… — протянула уже Мария, глядя вслед уходящей вглубь храма женщине, — Ты хоть что-нибудь понял?

— Честно говоря, я не в курсе, что конкретно ты ей приказала, — ответил Чезаре, — Но похоже, она восприняла ситуацию, как то, что ты подчиняешься мне, и потому подчиняясь тебе, она также должна подчиняться мне… Не стоит, впрочем, исключать риск обмана, поэтому впоследствии нужно будет обновить программу, заранее обговорив, чтобы найти и прикрыть все лазейки. Однако по всей видимости, нам это на руку. Даже помимо чисто численных потерь, — думаю, если Нарьяна одобрит ее прием, ее можно сделать агентом среди студентов, — чего очень не хватает на данный момент.

— Ты думаешь студенты её не заподоз… — она подняла бровь, — А ведь действительно… её бунтарское поведение выглядит так, что, не умей я говорить с её ядром, в жизни не поверила, что она тебе подчиняется.

— Это тоже, — шпион чуть поморщился: показное бунтарство он никогда не одобрял, — Но главное: большинство моих агентов внедрить в ряды студентов — это настолько без шансов, что я не стал и пробовать. А студент тут по определению имеет больше шансов вовремя узнать о чем-то, чем безопасник или иной человек со стороны…

— Мне кажется, это было сделано специально, — кивнула Мария, — Студенты изначально рассчитывались, как превосходящие всех, кроме преподавателей, абсолютно во всех ключевых параметрах. А после выпуска они должны превзойти и преподавателей.

— Вероятнее всего, — согласился кардинал, — Но работу это осложняет. Сейчас некоторые из студентов, например, Заза, снабжают меня информацией, но это куда менее надежно в применении, чем непосредственные подчиненные. Если Нарьяна примет Мемфис, этот недостаток будет хотя бы отчасти исправлен. А кроме того, как боец она тоже лишней не будет…

— Не думала, что у преподавателя политологии такие проблемы с контролем неразумных студентов? — ехидно прищурилась Мария.

— Не будь проблем с контролем неразумных студентов, мы бы тут не сидели, — проворчал Чезаре.

— Кстати, долго нам тут сидеть? — тут же спросила девушка, которую явно ожидание выматывало сильнее, чем действие.

— Без понятия, — развел руками мужчина, — Весь транспорт на базе уничтожен. Сигма-проекторы тоже. Вертолет есть у Уайта, но он отказывается провести эвакуацию жриц под надуманным предлогом. Алистер — единственный, кто умеет летать с помощью магии — не отвечает на звонки.

— А больше никто летать не умеет? — Мария нахмурилась, вспоминая, но в итоге махнула рукой. Лилит умела планировать, но не более того. Прочие не могли и этого.

— Только он, — покачал головой шпион, — Кстати, раз уж мы все равно ждем, стоит кое-что проверить.

С этими словами он прокрутил запись в модуле памяти, после чего вытянул руку и прошептал заклинание. Пару секунд ничего не происходило, а потом на кончиках пальцев загорелся сноп разноцветных искр, своего рода фейерверк. Красивый.

— Э-э-э… Что это? — Мария круглыми глазами смотрела на это. Вероятно, она решила, что это его амагические способности… хотя и знала, что они ограничены его движениями, и искры не могли бы рассыпаться в стороны, если не рассыпаются пальцы.

— Любопытный результат, — заметил Чезаре, — Нужно будет при случае разобраться тщательнее… Но то, что произошло хоть что-то, это уже хороший признак. Увы, пытаться восстановить таким образом левитацию я бы пока не стал, даже если бы у меня были нужные данные.

— Может, всё же, пояснишь, в чём дело?

— Проект "Возрождение", — охотно пояснил он, — Суть предельно проста. Предполагается, что магия колдунов не требует дара: только запоминания. Некоторые школы, например, вуду, требуют формального посвящения, но в магии Алистера нет и этого. Понимаешь, какие возможности это в потенциале открывает, если объединить это с модулями памяти?..

— Мне кажется, "посвящение" — это не столько требование, сколько формализованный способ подгонки человека под эти требования, — предположила аспирантка.

— Может быть, — пожал плечами Чезаре, — Но я предпочитаю с накладыванием друг на друга разных посвящений не рисковать… А вот это — как видишь, работает пусть на данный момент неправильно, но все же что-то происходит. Если удастся довести до ума, то следующим шагом будет получение полезных заклинаний… С уверенностью, что это сработает, можно будет не ждать у моря погоды, а работать над этим активно. И наконец… Модуль ведь можно создать с предзаписанными данными. То есть, если эксперименты дадут положительный результат, то теоретически мы сможем наделить этой силой кого угодно.

— Да, — кивнула Мария. — И, самое обидное… что не только мы.

Девушка поджала губы.

— Ну, по крайней мере, мы, как всегда, впереди планеты всей, — усмехнулся кардинал, — Когда еще кто-то другой додумается совместить древние колдовские знания и современные кибертехнологии…

Посмотрев на девушку, Чезаре чуть коснулся ее губ своими.

— Не хмурься так. Хреновые у нас получились каникулы, да… Но мы вместе — и это главное…

Вот теперь он уже поцеловал ее всерьез. Девушка ответила. Не столько потому, что ей хотелось именно поцелуя, сколько потому, что ей хотелось его тепла. Довольно быстро прервав поцелуй, она потёрлась головой о плечо мужчины, после чего кивнула.

— Хорошо, не буду тебе мешать.

— Ну что ты такое говоришь, как ты можешь мне мешать? — спросил шпион, прижимая ее к себе и гладя по голове.

— Ну-у… я знаю пару способов, — хихикнула она, даже не пытаясь отстраниться.

— Даже так? — улыбнулся преподаватель, касаясь губами ее шеи, — Уж не я ли тебя им научил?..

Сочетание его статуса преподавателя и ее куратора было его излюбленной темой для пикантных шуток.

— Ну, у меня богатая фантазия, — смущённо хихикнула девушка.

— Это хорошо… — отметил Чезаре, после чего поцеловал ее в микрофон наушника и добавил:

— Кажется, своей коварной цели я достиг.

— И что же у тебя была за коварная цель? — подозрительно прищурилась девушка.

Чезаре наклонился совсем близко к ней и загадочным шепотом пояснил:

— Ты уже улыбаешься.

Прочувствовав всю глубину коварства кардинала, Мария неуверенно хихикнула. Увы, все его старания вскоре пошли прахом. Землю снова тряхнуло, и вход в храм завалило — несильно, та же Удина расчистит завал без Дагона, но на это потребуется время.

— Что? — паладинка быстро замотала головой, — Что это?

А затем из земли, — вдалеке, там, где раньше было одно из жилых зданий, — вырвались три черных щупальца, слепо хватавших все, что подвернется. До этого Чезаре знал лишь из доклада, что они появляются на поверхности, а Мария не знала вообще. Причем эти щупальца отличались от тех, что они видели в подземелье: явно эти были предназначены для боя, а не… всяких извращений со жрицами. Они были гораздо больше размером, тверже и покрыты шипами. Такое, будучи примененным в таком "ритуале", искалечит женщину даже без внешнего вмешательства.

— Кажется, Панау конец, — зажмурилась Мария.

— Как раз если щупальца еще есть, значит, Дагон еще держится, — возразил Чезаре, прижимая девушку к себе, — А значит, и Панау еще не конец.

— Нет… как стране… тут уже никакие репарации не помогут… Люди увидят, что под этой страной спит чудовище… и… — она подняла взгляд, чтобы посмотреть в глаза мужчине, — Значит, скоро это место пробомбят.

— Не стоит раньше времени себя накручивать, — ответил он, нежным касанием убирая волосы с ее лица, — Надежда есть всегда. Всегда.

— А ты уверен, что, например, Япония сейчас не проведёт бомбардировку невероятно опасного и буйного существа? — зажмурилась она, словно была готова разрыдаться, — Ты помнишь Рим? Его собственные власти были готовы уничтожить!

— Помню, конечно, — охотно подтвердил шпион, — И именно поэтому я заранее принял необходимые меры.

— П-правда? — Мария смотрела на него с безумной надеждой, как утопающий на человека, готовящегося бросить ему спасательный круг.

— Правда, — кивнул Чезаре, — Я же не зря последний месяц налаживал контакты в СМИ. Я использовал их, чтобы слить дезу. Сейчас крупнейшие американские и международные каналы вещают о чудовищном теракте, устроенном Картоканом с подачи АТА. Даже если слепо верить им никто не станет, эта версия гораздо убедительнее и одновременно удобнее правды. Как минимум, никто не станет предпринимать решительных действий без длительных проверок и обсуждений… Особенно учитывая то, что когда американское правительство уловит мой намек, оно однозначно выступит на моей стороне.

"Намеком" была информация, до которой американская разведка наверняка уже начала доходить своим умом. Он прекрасно знал, что АТА притворились, будто он их агент. И за счет этого без всякой меры выманивали торговые преференции за спасение Нью-Йорка. Он знал об этом, но молчал. Берег козырь до того, как он понадобится.

И вот, он понадобился.

— Главное, чтобы к моменту проверки Дагон прекратил буянить, — продолжал он, — Но это уже отдельный вопрос. Жахнуть, не разбираясь, я им уже не дал.

— Вот за это я тебя и люблю, — произнесла Мария и мягко подалась вперёд, чтобы поцеловать мужчину, но очередной толчок земли привёл к тому, что они ударились друг о друга челюстями, — Ой!

— Кажется, сейчас будет не очень удобно, — вздохнул Чезаре, — Но мне без сомнений приятно это слышать.

— А… Извини… — смущенно пробормотала девушка.

— Тебе-то за что извиняться? — кардинал ласково погладил ее по волосам.

— Ну, как бы… Я тебе губу разбила…

— Это мелочь, ты случайно, и я тебе также ее разбил, — усмехнулся он, — Даже одного фактора было бы достаточно.

— Ну, да, я тебя поцеловать хотела, — рассмеялась паладинка.

— А это желание и вовсе искупает все!

Несмотря ни на что, ему внушало надежду то, что вопреки восстановленным воспоминаниям, она все еще была с ним.

Мимо преподавателей Алистер пробрался под невидимостью. Он рад был узнать, что они выжили, но они непременно попытались бы помешать тому, что он задумал. Да, Финелла был хитер и разбирался в тактике. А Мария была сильнейшим бойцом, какого он когда-либо видел в действии. Но сейчас они ничем не могли ему помочь. Это была только его битва.

Улетев из зоны слышимости, колдун выбрал участок почвы, не скрытый асфальтом и не занятый водой. Он приземлился и почувствовал, как земля среагировала на его прикосновение. Почему никто из них раньше этого не заметил? Быть может, если бы они с самого начала не относились к Великому Древнему как к дикарским суевериям… Все вышло бы иначе.

— Дагон, — негромко позвал он и тут же почувствовал подавляющий взгляд бога. Бог нервничал. Чисто по-человечески нервничал.

— Внемлю.

— У меня к тебе есть предложение, — попытался еще решить дело миром Алистер, — Вижу, что самочувствие твое оставляет желать лучшего. Как ты смотришь на то, чтобы изменить условия нашей сделки? Я тебя полностью исцелю, если ты дашь мне на это силы, взамен ты простишь мне долг. М?

В тот же момент громоподобный смех практически взорвал его мозг изнутри. Это был плохой смех. Жестокий смех. Смех, исполненный детской жестокости того, кто верит в свою безнаказанность. Странно. Алистер начал понимать его. Но разве Великий Древний не должен быть непознаваем человеческим мозгом? Или тот, кто навещал Лавкрафта в его снах, намеренно сгустил краски, говоря о могуществе Древних?

— Молчание — знак согласия? — не сдавался юноша, — Я серьезно.

Жутко было на самом-то деле, но отступать он был не намерен.

— По-твоему, если бы это было возможно, я бы сам не вылечил бы себя за счет своей же энергии? — сквозь смех ответил бог.

— Ты видел, для чего я использовал позаимствованную у тебя энергию? — с истинно английской невозмутимостью спросил Брайс, — Точно так же я могу и тебя исцелить. Мне только потребуется гораздо больше силы. Если ты мне ее дашь, я это сделаю.

— У тебя не хватит сил, — ответил Дагон, — У меня не хватит. Даже в лучшие мои времена, у меня не хватило бы сил на… такое! Я ведь намного больше тех двоих.

— Намного — это ты явно преуменьшил, — усмехнулся Алистер, который из ответа божества понял, что попал в точку. Дагон не смог бы самостоятельно такое провернуть, но был бы не прочь, если бы хватило силы.

— А если воздействовать не на всего тебя, а только на те точки, которые пострадали больше других? Это на порядки сократит расход сил.

Пару секунд бог хранил молчание. А потом уже чуть изменившимся тоном ответил:

— Ты не так уж глуп, вор. Но ты не понял, что пострадавшее место сейчас находится под Горячими Лучами Солнца.

"Не думай о белой обезьяне". Алистер не сомневался, что Великий Древний с легкостью прочел бы все "но" в его голове. Поэтому он постарался думать о поцелуях Аблы. Это Дагона вряд ли заинтересует: у него вон сколько жриц. И хорошо, что нашлось мирное решение проблемы. Победить бога — не обязательно значит убить его.

— Горячие Лучи Солнца? — не сразу понял колдун, — А… озоновый слой… радиация… гм, ну, еще часть сил можно применить, чтобы зашить дыру в озоновом слое и восстановить атмосферу в пораженном участке. Думаю, проще и менее энергозатратно именно так сделать, а не исправлять всю эту часть пространства.

— Я дам тебе силы, если ты уберёшь Горячие Лучи Солнца, — ответил бог, — Всё просто. Если ты не сможешь добраться до раны, ты и исцелить её не сможешь.

— Сможешь указать точное направление? — спросил юноша, — И сколько у меня времени осталось в минутах, я поставлю секундомер.

— Юго-юго-восток отсюда.

— А время? — напомнил он.

— А ты поторопись, — посоветовало божество и "повесило трубку".

В общем, мнение Алистера о Дагоне осталось прежним. Мудак — он и на Панау мудак, даже если Панау и есть мудак… тьфу, какой тупой каламбур.

А теперь нужно было и вправду поторопиться. Снова взлетев, Алистер направился на юго-юго-восток. Выяснить координаты расположения дыры не составило труда, но по дороге ему не раз приходилось бороться с искушением малодушно закрыть глаза. Обрушенный жилой дом… Мужчина, ниже пояса раздавленный перевернутой машиной… Ребенок, проткнутый каким-то штырем… Возможно, кто-то еще дышал, умирая от ужаса в горе трупов. Возможно, если бы он потратил пару часов на поиски, он смог бы найти кого-то из выживших. Возможно, для кого-то его колдовство было бы единственным спасением. Но времени у него не было.

"Простите…"

Картины разрушения угнетали, это точно. Юноша старался поменьше обращать внимание на детали, следя лишь за главным — чтобы опасность не подкралась незаметно. А тем временем он уже раз пятый или шестой повторял заклинание ускорения, разгоняясь до скорости древнего самолета. В какой-то момент поступил звонок от Алисы… Но он сбросил его. Сейчас не до того. Нужно было разобраться с Дагоном.

И вот, судя по данным локации, он достиг цели. Море внизу кипело, — притом, что судя по карте, внизу вообще должна была быть земля. Похоже, бог попытался хоть как-то укрыть свою плоть от радиации. Саму озоновую дыру невооруженным глазом видно не было… Но тут-то и пригодился прибор ночного видения.

И вот, включив инфракрасный режим… Алистер ослеп, потому как совершенно не привык к нему. И в то же время прозрел, увидев, насколько обширна область поражения. Фактически, она была размером чуть ли не с треть изначального острова.

— Гм, нехиленько так, — присвистнул юноша.

Навесив на себя все защитные заклинания — воздушную сферу для дыхания, оболочку от прямых солнечных лучей и радиации, фильтр для поддержания приемлемой температуры внутри сферы, — а затем повторно наложив левитацию, чтобы не упасть в кипящее море в самый ответственный момент, в общем, обезопасив себя по максимуму, он снова ускорил полет, направляясь к эпицентру дыры.

— Ну что ж, приступим.

Зависнув в воздухе между небом и землей, юный колдун начал претворять в жизнь первую часть своего плана. Она заключалась в том, чтобы заполнить область поражения сгущенным воздухом, при помощи ветра нагнетая его туда, а затем начать преобразование кислорода в озон, отправляя его в стратосферу. Самому подниматься на такую высоту ему не улыбалось, но ведь можно было это проделать издалека, используя потоки ветра в качестве рук-манипуляторов.

Первая попытка оказалась скорее неудачной. Да, воздух заполнил пространство под озоновой дырой. Но сгущаться он отказался, при первой возможности возвращаясь к естественному состоянию. Даже если ему удастся таким образом создать завесу над Дагоном, это не даст ничего сверх короткой передышки.

Что еще хуже, Алистер почувствовал жар. В те времена, когда создавались его защитные чары, люди попросту не имели никакого представления о радиации. Его же собственные модификации были далеко не идеальны. Похоже, времени на эксперименты не было. Нужно было менять тактику, пока защита еще держится.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал бог, когда Алистер потянул из него силу.

Колдун предпочел не уточнять, что действует скорее по наитию.

Итак, что мы имеем. Вот она — озоновая дыра. Алистер поднял руки вверх, не открывая глаз. Этого на самом деле не требовалось, но ему было легче визуализировать картинку в своем воображении, повторяя жестами производимые манипуляции за много километров отсюда. Юмор был в том, что сила здесь была повсюду, а значит, ею можно дотянуться до самых дальних уголков. И теперь он пустил эту силу на то, чтобы сделать озоновую заплатку.

Берем окружающий воздух — не весь, а его часть, вместе с тем своими силами вырабатывая новый взамен израсходованного, — в качестве ткани и делаем из него заплатку, преобразуя кислород в озон в местах разрыва. Дальше даже особо стараться не надо — озоновый слой сам должен слиться с заплаткой в единое целое, таким образом дыры больше не будет. Впрочем, Алистер не стал полагаться на авось и разгладил края заплатки, разровнял их, чтобы она с озоновым слоем была полностью идентична по своей структуре.

Руки колдуна дирижировали в воздухе, производя творимые им действия. С губ временами слетала латынь, активируя то или иное действо, но Брайс уже отметил, что ему не обязательно озвучивать заклинания, чтобы они сработали, достаточно четко представлять их в голове.

Белая вспышка ослепила его даже сквозь плотно прикрытые веки. Молния! Ну конечно! Вот оно — самый естественный природный способ превращения кислорода в озон, какой только может быть. Все, что нужно, это обеспечить Панау бурю Столетия. Собственно, а почему бы и нет. Алистер снова закрыл глаза и нарисовал в воображении картинку озоновой дыры, на этот раз с тучами, затянувшими просвет в озоновом слое. А теперь…

Указательный палец быстро задвигался по часовой стрелке, наматывая круги. Каждый круг был одним часом грозы. Каждый круг озоновый слой затягивался плотнее. С помощью силы колдун внимательно наблюдал за процессом, чтобы вовремя остановить грозу.

Хлынул ливень, барабаня по защите. Завывал ветер, почти заглушая грохот грома. Молнии били одна за одной, так что Алистеру с некоторым запозданием пришлось создавать магический аналог громоотвода. Против воли он засмеялся истерическим, безумным смехом доктора Франкенштейна. Получалось. Получалось! Живой гроза, конечно, не была, но свою роль выполняла прекрасно.

— Ну как? — поинтересовался он у Дагона, не сомневаясь, что бог услышит если не его голос, то его мысль. В глазах рябило от сотен молний, уже не дожидавшихся своей "очереди".

— Дыра в небе уменьшилась. Теперь здесь можно находиться. Опасно, но ещё можно, — ответил он.

— Если надо… и хватит времени и сил… я могу повторить, — сообщил Брайс, — Чтобы полностью ее затянуть. Но если норма, то можем перейти к собственно исцелению.

— Спускайся, — велел Дагон, — Я сейчас начну поднимать обратно остров.

Юноша немедленно начал спуск с ускорением, то и дело утираясь от пота и тяжело дыша. Всё же нелегко ему это далось, так сильно он еще никогда не напрягался, даже с Финеллой и Марией всё прошло намного проще. А ведь впереди предстояло главное. Алистер старался сейчас не обдумывать свои планы, чтобы не вызвать подозрений у Дагона, если он вдруг читает его мысли. Так как, по правде говоря, он планировал "кинуть" бога.

Море внизу потемнело. Медленно, очень медленно из-под воды начали появляться обломки домов, из окон которых выливались самые настоящие водопады. Вспарывая гладь моря, поднимались шпили скал, отряхивались от воды верхушки деревьев. Судя по всему, этот остров цунами не затронуло. Только землетрясение. Почти на всём, что видел Алистер, остался отпечаток моря: гроздья водорослей или даже налипшие на стены морские звёзды.

Как жаль, что телефон не пережил грозы, и он не может это всё заснять. Впрочем, с помощью иллюзий можно будет восстановить эти кадры из памяти, как с планом Финеллы. Редкая красота открывалась перед Алистером. Остров превратился в ожившее подводное царство. Дома людей напоминали хоромы царя Нептуна из мультика о "Русалочке". И только одно портило всё впечатление от увиденного. Под всей этой красотой скрывалось тело мерзкого божества, высокомерного, эгоистичного и самовлюбленного мудака по имени Дагон. Ну… у всех свои недостатки.

Из-под воды выныривали целые холмы. В одном месте юноша увидел автобус, который, будучи уносим сходящей вниз водой, катился падая то на колёса, то на крышу. В другом он увидел вполне обычную маленькую христианскую церквушку, у которой были выбиты все витражи.

— Бонг… бонг… — пел её колокол.

Остров поднялся почти весь. И вот, среди всего этого юноша увидел его… огромный чёрный уродливый провал, в котором каменные плиты легко и непринуждённо переходили в уродливые куски мяса и торчащие кости. И этот чёрный провал был размерами, наверное, раз в десять больше, чем трафальгарская площадь.

— Вот она, эта рана, — сообщило божество, — Рана, которая кровоточит. Рана, которая виной всему тому, что здесь происходит. Исцели её, и твой долг будет прощён.

— Можешь показать, как это место выглядело до взрыва? — спросил колдун, против воли испытывая благоговение перед столь наглядным подтверждением истинности древних легенд.

Дагон показал. В одно мгновение Алистер увидел огромные костяные пики, возвышающиеся в небеса, настолько огромные, что свет в этот провал, который, по сути, являлся ртом Дагона, проходил только через щели между приоткрытыми челюстями. Здесь же, внизу, он мог быть свидетелем устройства дёсен божества, мог видеть, как смещаются мышцы, способные втянуть зубы обратно, а также наклонить их под любым углом. То здесь, то там можно было увидеть налипшие комья земли, мох и кусочки камня.

Но восторг уже прошел, и колдун сосредоточился на деле. Для того, чтобы начать ткать заклинание, у него теперь имелось всё необходимое. Промежуточные сцены между тем, как было, и тем, как есть, были не нужны. Это было его ошибкой во время предыдущего заклинания, вовсе не обязательно было рисовать всё, что случилось с Финеллой и Марией, между точками старта и финиша.

И вот, воображение Алистера начало рисовать основу заклинания. Визуальную структуру, которую ему понадобится наложить на ткань мироздания, изменяя пласт времени как податливый кусок пластилина в руках опытного мультипликатора. Есть точка старта A, показанная Дагоном. Есть точка финиша B — то, что он видит сейчас. Всё, что ему требуется — проникнуть в пласт времени при помощи уже известного заклинания и изменить точку B на точку A, применяя на всей пораженной площади. Промежуточные точки на отрезке времени — совершенно лишнее, они только помешали тогда, в храме, высосали из колдуна много сил и едва всё не испортили. Теперь он действовал аккуратнее и без такой паники. Просто сделать свое дело.

Наконец, когда четкая картинка заклинания — и визуальная, и текстовая его части, — была полностью сформирована в голове, Брайс с помощью божественной силы начал творить волшбу. Руки его широко раскинулись в стороны, как крылья у птицы, планирующей в воздухе, только что он оставался на одном месте, лишь слегка колышимый ветром. Он снова дирижировал, а губы громко и четко произносили слова. Хронос ему в помощь.

Количество энергии, хлынувшей в него, было огромным. Речь шла об излечении Дагона, а на такие вещи Дагон сил не жалел.

Снова разведя руки в стороны, Алистер сконцентрировался на управлении проходящего через него потока, взяв его малую часть на поддержание стабильного физического состояния тела. А потом… потом вдруг понял, что делает всё неправильно. Он не так себе должен представлять силу. Сила — это ведь не поток, это… океан. Она вокруг него, она везде, в ткани мира. И колдун отказался от идеи представления ее в виде потока, и от своего пропускного канала. Он просто нырнул в этот океан, став его частью. Используя эту силу в том числе и для сохранения своего тела. Забавно, но похоже, что жрицы пропускали через себя в разы большую силу. Похоже, что посвящение Дагона имело реальную силу. Оно создавало связь, делающую сильнее и его, и их. Пожалуй, со знаниями Алистера и поддержкой Дагона любая из них могла бы стать великой… Но Алистер полагал, что никакое величия не стоит вечного рабства у этого чудовища.

Мир разделился. Он напоминал стереокартинку, как на старых сотках, показывающих разные картинки в зависимости от наклона. Огромные высокие широкие пики соседствовали с прозрачной пустотой, за которой отлично было видно весь поднявшийся со дна моря остров. Тьма и свет существовали одновременно, и удерживать их вместе было, фактически, физически тяжело.

И вот, настал решающий момент. Момент истины. Сейчас или никогда.

И вот тут в воображении родился образ Дагона, который… спит. Так как Алистер имел весьма смутное представление, как выглядит божество, образ имел абстрактную структуру и не обладал внешностью — это была чистая ассоциация. Вот он — Дагон. Эта энергия, нарисованная в мыслях — есть Дагон. Его суть. И этот образ колдун добавил к зарисовке стартовой точки A — к которой и должно всё прийти в этом месте. Иными словами, в настоящем был бодрствующий, израненный бог, а в прошлом — спящий и целый. Наложив картинку спящего Дагона на образ прошлого, Алистер перешел к активации заклинания.

Не вышло. Грянул низкий, на грани инфразвука, и оглушающе громкий рык; образ прошлого как будто развеяло ветром, после чего из острова вырвались гигантские черные щупальца, слепо хватающие воздух вокруг юноши.

— Решил обмануть меня?! А я уж думал отпустить тебя с миром на все четыре стороны! За обман поплатитесь и ты, и твоя сестра, и та Беленькая!

— Какой обман?! — вскричал Алистер, взмывая в небо, подальше от щупалец, — Когда зубные врачи лечат пациента с такими повреждениями, как у тебя, ему делают местную анестезию! Ты что, всерьез решил, что я собираюсь усыпить всего тебя, наложив заклинание только на пасть?!

Собственно, вот на этом моменте Абла бы ему не то что пощечину дала, а со всем чувством двинула в пах, это точно. Надо же было так просчитаться!

— За дурака меня считаешь?! — возмутилось божество.

Колдун слишком поздно понял свою ошибку. В попытке вылечить Дагона он подобрался слишком близко. Одним движением челюсти огромный монстр сократил разделявшую их дистанцию. И пасть захлопнулась, отрезая его от внешнего мира. Во рту Дагона-настоящего снова возник Дагон-аватар, и юноше стоило большого труда не развеять заклинание полета, чтобы бухнуться на колени и молить о пощаде.

— Не бойся, ты не умрёшь, пока не увидишь, что именно я сделаю с твоими женщинами, — "успокоил" его бог, — Они ведь… — аватар гаденько улыбнулся тентаклевой пастью, — Ещё девственны?

— Ну всё! — после последних слов Дагона Брайс преисполнился праведного гнева и резко остановился. После такого сдаться было нельзя. На щеках юноши заиграли желваки, а глаза сверкнули, — Ты меня достал!

Колдун начал стремительно впитывать в себя силу, все еще наполнявшую пространство вокруг. Могучий поток энергии ломал и перекручивал его тело, но ему было все равно. Он знал, что должен делать, и знал, как это сделать. Все, что ему нужно было, это сила, которой продолжал делиться бог.

— Знаешь, я возьму их обеих одновременно, — продолжал издеваться Дагон, — Я хочу, чтобы они смотрели друг на друга и понимали, что сами в этот момент выглядят так же.

Алистер до скрежета сжал зубы. Он не отвечал: лишь продолжал накапливать силу. В сравнении со всей силой божества это было каплей в море. Но людей тоже не стоит недооценивать. В их руках были молнии, но гораздо важнее то, что было в их сердцах.

— Им это понравится. Не сразу, конечно же. Сначала они будут в отчаянии от безысходности, страха, злости и боли. Я буду сдерживаться ровно настолько, насколько это нужно, чтобы они сразу не умерли. У меня огромный опыт. Очень скоро они потеряют всю надежду и перестанут бороться. И вот тогда я буду увеличивать напор, пока одна из них не умрёт.

Алистер не отвечал. Сила. Много силы. Больше, чем потребовалось бы, чтобы обратить время вспять. Больше, чем выдержала бы даже Укита со всей её связью с божеством. Связь с божеством не могла заменить мотивов. Простого человеческого желания защитить тех, кого любишь.

— А вторую я оставлю себе. Она ведь будет сильнее. Я уже знаю, на что способна твоя сестра. Она достаточно сильная, чтобы выносить и родить моего ребёнка. Она будет моей игрушкой. Если родится сын, то и игрушкой моего сына, а если родится дочь… То ее я возьму с особым удовольствием. А ты будешь за всем этим наблюдать, когда она отрежет тебе руки, ноги, чресла и нос. Язык тебе она оставит, чтобы ты мог кричать от бессилия, глаза оставит, чтобы ты мог видеть, а уши, чтобы слышать. А затем я возьму ее снова, и ей это понравится.

— Lapidem obice! — прервал его Алистер, вскидывая ладонь и направляя половину накопленной силы в одно-единственное заклинание.

Второе он предусмотрительно не стал развеивать с тех пор, как прибыл сюда. Осталось лишь изменить вектор движения и набрать максимальную скорость.

Аватар не остановил его: как и ожидал колдун, это был не более чем говорящий фантом, сделанный для удобства общения со смертными. Великий Древний никогда не опустился бы до того, чтобы и вправду занять тело, столь хилое в сравнении с его собственным. Вот черные щупальца были настоящими и очень опасными… Пока на разбились об невероятно мощный каменный барьер, выставленный колдуном перед собой. Жидкость, брызнувшая из них, не была кровью: скорее она напоминала ту гадость, что остается после прихлопнутого комара. Смешно. Еще недавно Дагон считал комаром Алистера.

А теперь маленький комар превратился в тяжелую каменную пулю, с огромной скоростью несшуюся сквозь горло бога в глубины его тела.

Седоволосый мужчина, сидевший на верхнем этаже небоскреба в Париже, хмуро смотрел на донесение о последних событиях. Прогнозируемое падение акций мало волновало его: хоть кому-то это и могло показаться странным, но Герберт Галлахер, президент АТА, был достаточно равнодушен к деньгам. И даже власть, хоть он и разделял естественное стремление к ней, не была для него самоцелью.

В действительности он был романтиком. Он хотел изменить мир к лучшему. Изменить к лучшему человечество. В G-Tech, где он работал во времена открытия сигмы-его идеалов постгуманизма не оценили. Но он твердо верил: все беды человечества оттого, что оно слишком задержалось на нынешней ступени эволюции. Нужно было двигаться вперед, к чему сигма давала все возможности. И повести его должен был он, Герберт Галлахер.

И вот, теперь вот этот удар. Весьма болезненный, но не смертельный. Главным было другое. Старый сигма-гибрид не был дураком и прекрасно умел читать между строк. И сейчас в донесениях о травле в СМИ, в компрометирующих фотографиях Вэйна, сорвавшегося с цепи, и в опасениях главы американского филиала он прочитал одно слово.

Война.

Это была не та война, при которой оружием становятся ракеты и пулеметы. Это было бы глупо: устроить такую войну между учителями и торговцами. Вместо этого ЗШН сделали своим оружием яблоки раздора. Обман и манипулирование, долженствующие настроить против АТА весь мир. Что же такого случилось в Панау?

Неужто дело в той женщине, которая должна была стать очередной ступенькой в развитии проекта "сигма-гибрид"? Как ее там, Минене? Она действительно заинтересовала Галлахера, но даже если Нарьяну она заинтересовала не меньше… Они ведь вполне могли бы договориться. С того момента, как Тайам не выполнил приказ об уничтожении ЗШН, он поставил приоритетом сотрудничество. Несомненно, пользу из нее смогли бы извлечь обе стороны.

И потом, в войны из-за женщин он не верил. Даже Елена Прекрасная была лишь поводом к Троянской Войне, но не истинной причиной.

Тогда почему же? Почему ЗШН ополчились на него настолько, что готовы были… подвергнуть свой мир опасности?

У него было мало данных о том, что происходило в Панау. Но того, что у него было, хватало, чтобы сделать вывод. То, чему поклонялись местные невежественные дикари, было еще одним рассадником инопланетной заразы. "Боги" с дальних планет, которых уже пытались призвать на помощь японцы на закате Второй Мировой. Именно после этого был создан протокол X–COM, долженствующий защитить человечество от чужеродных чудовищ, которые пытались им править.

Тогда, зная, что Последняя Империя не в состоянии победить самостоятельно, император Хирохито сговорился с существом, которое они знали как бога Сусаноо. Божество ветра могло бы дать островному государству решающий перевес. Решение, что делать с этим, далось нелегко. Это было чудовищно. Но это было необходимо.

Тогда орудием спасения стала Америка. По настоянию Галлахера она использовала единственное доступное в те годы оружие, способное с гарантией убить бога… А также сто тридцать тысяч человек, большинство из которых было непричастно к вызову божества. Но это были необходимые жертвы. Как и те, что необходимо было принести сейчас.

Необходимо, но из-за глупой эскапады ЗШН не так-то просто. На этот раз американцы отказались сотрудничать. Похоже, что кто-то раскрыл им весенний обман, которым Вэйн так гордился. Вот за это он не любил авантюры. Удача по определению расчету не поддается, и отворачивается именно тогда, когда от нее зависит все. Например, когда нужно срочно уничтожить чужеродное чудовище, пока оно не пошло вразнос.

Что ж. К счастью, на данный момент Америка — не единственная сверхдержава на этом свете. Галлахер продолжал беседу по телефону.

— Да, да, я уверен.

…

— Нет, я не думаю, что могу давить на вас. Я лишь не хочу, чтобы Уоллер диктовала вам свои условия.

…

— Нет, это действительно необходимо. Вы же знаете, что американцам нельзя доверять. Ирак вспомните.

…

— Вы хотите сказать, что подчиняетесь ей?

…

— Нет-нет, конечно, я так не считаю. Я лишь не хочу, чтобы вы создавали такое впечатление.

…

— Китай уже согласился с необходимостью удара.

…

— Да. Именно так.

…

— Да, X–COM поддержит вас.

…

— Объявляйте дефкон, мистер Драгов.