Свидетель по делу – кошка (СИ)

Глава 21

Прекрасно, теперь кроме убийства Мымры я занимаюсь проблемой гоблинского носка, который размотал какой-то злодей. Самое обидное, что Горм Странцелист по этой проблеме ничего подсказать не может, только ходит и причитает: «Только маньяк мог обидеть носок!». Оперативная версия пока такая: он подслушал что-то лишнее, и его размотали, чтобы не проболтался. Только проблема с Клубочком та же, как и с Галкой — последние дни перед «смертью» он не помнит в упор. Видимо, это какая-то защитная реакция на стресс. Однако удобно в этом мире преступникам!..

В любом случае, на Клубочка мог напасть кто угодно — и не факт, что именно этот злодей потом облагодетельствовал Академию СУМРАК, прибив Мымру. Хотя звучит это логично, так что я решаю пока расследовать эти дела вместе.

Только расследовать пока некогда — у меня внезапно появляется та самая, давно забытая вместе с разводом «личная жизнь». В лице ректора! Ужас!

К счастью, длится это недолго — на все про все час, и нет, романтические отношения «восемнадцать плюс» туда не входят.

Для начала ректор вызывает меня и дает задание позвать Мэйлина, у него-де, какой-то срочный вопрос. Учитывая, что экзорцист не сидит в гостевой комнате, ожидая, пока я найду убийцу Мымры, а лазает где-то по Академии, это само по себе непросто. Потом, когда маг обнаружен рассматривающим живность в Монстропарке, выясняется, что нужен он в основном как гарантия, что разговор не захочет подслушать Галгалея — после стычки в библиотеке Галка его избегает. И немного как эксперт по гномье-человеческой истинности.

Потому что Урлах-Тор — внимание! — решил, что я могу быть его истинной!

Собственно, именно этим и объясняется его странное поведение в последние дни. Логика такая: раз Мымра у него не истинная, а я как раз тоже приехала на электричке, значит, есть шанс, что я предназначена ему.

— А можно как-нибудь без этого? — смущенно бормочу я. — Самой по себе?

По глазам ректора видно, что он тоже как-то не в восторге от моей кандидатуры. Но найти истинную, как я поняла, ему хочется — даже если это сорокалетняя уборщица с криминальным прошлым.

— Единственное, этот шрам, как вы говорите, от вилки, очень похож на те, которые остаются, если истинность сводить.

Вот еще! Да я в то время об истинности не знала!

В беседу вмешивается подозрительно серьезный Мэй:

— Шрам остается, даже если истинность сводишь не ты, — коротко говорит маг. — Марина могла даже не знать. Ей могли не дать выбора.

— А что, собственно, не так? — не выдерживаю я. — Господин Урлах-тор?..

Мэйлин ловит умоляющий взгляд ректора, подходит, берет меня за руку и поворачивает ладонью вниз:

— Видишь ли, шрам у тебя… ой, не та рука, извини… похож на сведенную метку истинности, — объясняет маг, и зачем-то добавляет. — У меня такой же, только под ребром.

С этого момента обстановка в ректорском кабинете начинает медленно, но верно скатываться в балаган.

Ректор машет руками, смотрит с мольбой и вот-вот позовет Зурга, Аллет в коридоре караулит призрак Мымры, я снова рассказываю, откуда у меня шрам, а Мэй взволнованно говорит про истинность, малолетних максималистов, которые сначала сводят метки, а потом больше никого полюбить не могут, и только знай себе выдумывают чушь про вторые шансы. Очень туманно и непонятно.

Хочется уточнить, только спрашиваю я почему-то самое идиотское:

— Шрам под ребром? Как у меня? А ты уверен, что тебе не воткнули вилку в бок?

— И кто бы ее воткнул? У меня же не было мужа-алкаша! — парирует маг. — Так что все, у меня больше не может быть истинной, и еще я вынужден ходить и слушать тупые шутки про «перо под ребро»!

И он мрачнеет секунды на три. Но потом фыркает, ерошит волосы и принимается спорить с ректором:

— Так перестаньте страдать, соедините метки и посмотрите, вспыхнет или нет! — уговаривает Урлах-тора прямолинейный наш экзорцист.

Ректор смущается, видимо, вспоминает фальшивую истинность Галки. Еще смущается бедолага Аллет, которая при этом цирке присутствует. Вот даже покраснела вся. Еще бы, такая делегация в приемной, только Мымры не хватает для полного комплекта.

— Раздевайтесь, ректор! — командует Мэйлин, которого смущающееся секретаршей с настроя, как выяснилось, не сбить.

— А может, не надо? Вдруг у него метка где-нибудь на пятой точке? — робко уточняю я.

К счастью, нет, на ключице, но для этого ректору нужно расстегнуть рубашку, Аллет еще раз проверить, нет ли на горизонте Мымры, Мэйлину перестать ржать, а мне — протянуть руку и соединить мой шрам от вилки с ректорскими родинками.

И… ничего.

Все, что я чувствую, это что кожа ректора немного влажная — видимо, от волнения.

Убираю руку и пожимаю плечами.

— Мимо, — почему-то шепотом говорит Урлах-тор.

— Мимо, да, — соглашается Мэй. — И что? Стоило вам тогда пудрить ему мозги… нет уж, молчите, я сейчас пойду и сам ему напишу!..

С такими интонациями маг обычно говорит про Федора Ивановича, но сил моих уже нет в этом разбираться — я даже отказываюсь от предложенного чая, чтобы уйти побыстрее.

Аллет в коридоре ловит меня за рукав, выясняет подробности и выдыхает с облегчением. И я ее понимаю — представила, наверно, бедняжка, как я заменю Галгалею и начну наводить в ректорском кабинете свои порядке. Детективами, например, все заставлю…

После этой «проверки» энтузиазм ректора исчезает, что я воспринимаю только с облегчением.

А вот в расследовании, увы, намечается тупик! Кучу народа опросила, а толку никакого. Зурга, что ли, заподозрить? Хотя нет, перед Зургом у меня есть еще одна загадочная, даже, можно сказать, зловещая личность. Которую наша Мымра ненавидит до посинения. Более того! До прямых угроз и обещаний вышвырнуть из Академии!

И нет, это не лера Амина Флорштан, а демон Доментиан, преподаватель черной магии.

Увы! Сначала он едва удостаивает меня вниманием, спасибо, что дверь открывает. Отвечать на мои вопросы он явно желанием не горит. А сначала он вообще смотрит так, что не поймешь, то ли он сейчас сотрет меня в порошок, то ли начнет смеяться как демонический конь.

Наверно, все-таки второе, потому что вместо того, что испепелить меня или хотя бы захлопнуть дверь перед носом, он спрашивает, почему меня вдруг заинтересовало третье сентября.

Пожимаю плечами: не вижу смысла что-то скрывать. То, что я веду расследование, это секрет из серии «Мымра стала призраком».

— Я пытаюсь найти убийцу Галки… то есть госпожи Галгалеи, и должна проверить ваше алиби. Как одного из возможных подозреваемых.

— Я абсолютно не удивлен, что вы, как и вся Академия, подозреваете меня в убийстве, — насмешливо улыбается Доментиан. — Наоборот, даже странно, что следователи не пришли ко мне, едва узнав, что я обитаю в Академии. Но — всегда есть «но» — какой же у меня мотив?

«Всегда есть 'но»! Какие зловредные у нас в Академии обитают демоны! Всего пара предложений, а я уже ощущаю, будто меня натыкали носом в мою же глупость.

— Понятия не имею, — с легким смущением говорю я. — Ладно, чего уж там. У меня нет идей, я просто на всякий случай всех обхожу. По списку. В надежде, что алиби нету.

Демон обворожительно улыбается и рассказывает, что был приглашен на светскую вечеринку, где и просидел до утра, в связи с чем убивать Мымру ему было решительно некогда. Да и не зачем, потому что плевать он на эту дуру хотел.

Киваю. Фамилий собутыльников демон не называет, но это и незачем. Знаем мы эти вечеринки, наслышаны от Зурга. Комендант смотрит на такие вещи сквозь пальцы, считая, что молодежи нужно где-то выпускать пар. Втыки он раздает только если студенты начинает совсем зарываться, как в том году, когда какой-то легендарный грифон бегал по пляжу голым.

Так или иначе, узнать, кто пил с демоном, и проверить его алиби при желании не составит труда. У Зурга они все наперечет.

Есть, например, мужской клуб для избранных «Белый грифон». В клуб принимают только по «пропускам», и первый взнос обязательно нужно делать золотыми монетами. По официальной версии, в клубе обсуждают чисто «мужские» дела: охоту, военное дело и политику, но по факту именно там планируются нелегальные пьянки, а все темы для обсуждения сводятся к сиськам. Чтобы лавочку не прикрыли, участники все-таки раз в семестр представляют разные тематические проекты, над которым ректор и комендант потом дружно ржут.

Только зачем мне лезть к мажорам и ковыряться в демонском алиби, если у него нет мотива? То, что Галка хотела выкинуть его из Академии? Не убедительно. Она половину Академии хотела из Академии выкинуть, и ничего.

— А что по этому поводу думает сама покойная? — хитро улыбается демон.

Тут уже мне становится смешно. Потому что эта покойная только и делает, что кричит на меня из-за отсутствия прогресса в расследовании. Одна радость, когда она начинает вопить особенно громко, на эманации прибегает Мэйлин со стеклянным шаром и желанием упокоить Мымру, и Галгалея сматывается. Правда, один раз он так чуть ко мне в спальню не заскочил, потом извинялся.

— Покойная ничего не помнит, и пользы от нее никакой, — признаюсь я. — Она считает, что ее ненавидит половина Академии. И вы в том числе.

— То есть существует как минимум сотня представителей разных рас, которые давно знакомы с Галгалеей и действительно имеют мотивы ее убить. Но вы пришли ко мне, знакомому с Галгалеей лишь несколько дней. Не замечаете никаких противоречий, нет?

Сотня? Это Галка считает, что ее ненавидит половина Академии. На самом деле там все девять десятых, не меньше! Правда, с мотивами такая же незадача, как и у Доментиана. Ближе всего была Амина, но у нее алиби. Да и, честно говоря, убийство Галки ее проблему бы не решило, а только усугубило.

— Господин Доментиан, не обижайтесь, я заподозрила вас сразу после ректора, — говорю я, — ну и парочки других личностей. У них тоже ни с алиби не сложилось… точнее, с алиби сложилось как раз, ни с мотивами.

В светлых глазах демона плещется неприкрытая ирония:

— Ого, после ректора и еще парочки! Вы что-то задержались с обвинениями в мой адрес. Обычно с меня начинают.

Каков, а! Ехидный, как не знаю кто! А что, если он сбросил Мымру с башни, чтобы развлечься? Нет, это версия слишком дебильная, проще сразу заподозрить Горма с его носком.

— Простите, я попаданка и не знала, что с вас надо начинать, — смущенно хихикаю я. — Обещаю, что обязательно сделаю так в следующий раз! А теперь я, пожалуй, пойду.

А то я, честно, не очень понимаю, как с ним общаться: или смеяться, или рыдать. И это я еще не стала задавать вопросы по «Делу о зловещем разматывании носка»!

Вежливо киваю и выскальзываю за дверь.

— Прощаю, — летит мне вслед. — Только не боитесь в следующий раз оказаться на месте Мымры? Кто знает, может, убийца действительно я?..