Тактический рывок

Интерлюдия. К нам приехал ревизор

Интерлюдия. К нам приехал ревизор!

Статский советник Салват Нигматуллин раздраженно утер пот, раз за разом проступающий на его лбу и раздраженно откинулся на сиденье кареты, оббитое какой-то мягкой тканью. Даже вполне ощутимый поток встречного ветра, возникающий из-за движения его транспортного средства, не мог ничего сделать с удушливой адской жарой, воцарившейся в данной части Индии. И даже недавний дождь, которому больше подошло бы звание тропического ливня, ситуации не менял, а стремительно высыхающие лужи лишь добавляли атмосфере удушающей влажности. Обычно Салват справлялся с подобными напастями при помощи специального артефактного браслета, не способного окутать владельца свежестью разве только в жерле вулкана, но увы, его новенькая форма статского советника при всех своих немалых достоинствах изрядно конфликтовала с любыми другими волшебными предметами защитного типа. А сам он наколдовать себе прохлады никак не мог, несмотря на вполне себе честно заслуженный четвертый ранг. Менталистика, геомантия, ритуальная магия и астрал для контроля температуры окружающей среды или хотя бы самого заклинателя подходили из рук вон плохо.

Утирая льющуюся по лицу воду, статский советник изо всех сил пытался не злиться, чтобы не потеть еще больше и не заявиться к полковнику Олегу Коробейникову, благоухая как целая казарма мужичья. Мысленно он подбадривал себя тем фактом, что большинство опасностей и бытовых неудобств уже остались позади. А ведь весьма рискованным и дискомфортным, если не сказать унизительным, оказался долгий беспосадочный полет на специальном высотном курьере, размерами не сильно отличавшемся от большой кареты, ибо данный летательный аппарат имел всего двух членов экипажа и мог принять на борт не более одного пассажира. Грузоподъемность и вооружение подобного дипломатического транспорта были сведены практически до нуля в угоду скрытности и скорости перемещения, а потому территорию недружественных или просто нейтральных стран миновать получилось без проблем, если не считать скуки и скученности. В Индии же все было и того проще. Заслуживающего внимания воздушного флота антибританское восстание не имело, а точные географические координаты города, перешедшего под управление удачливому русскому наемнику, нашлись в тех документах, которыми статского советника заботливо снабдило начальство. А там приземление на виду у городских стен, короткая беседа с выдвинувшимся к курьеру патрулем и поездка в карете…Довольно медленная поезда, ибо по улице поперек движения транспорта все время кто-то так и норовил пройтись, а возница вместо того, чтобы давить их или хотя бы огреть кнутом просто натягивал возжи. И, в отличии от командира патруля, не понимал ни русского, ни английского, чем своего пассажира очень расстраивал…Причем до такой степени, что статский советник уже всерьез подумывал наплевать на свои честь и достоинство, начистив рыло тупому смерду. Проблемой бы это не стало, ведь не руками и ногами он же будет его бить, ясное дело…Но кто потом поведет карету? Причем именно туда, куда Салвату и надо?

Дабы хоть немного отвлечься от раздражающих факторов, статский советник крутил головой по сторонам, рассматривая Новый Ричмонд. И пока ему нравилось все кроме климата и пешеходов. Некоторые особенности иностранного города, пожалуй, даже восхищали новизной. Интриговал непривычный облик местных жителей, одновременно и похожих на обычных русских людей, и в то же время сильно от них отличающихся. Будоражили непривычные ароматы южных специй, во множестве идущие от многочисленных уличных забегаловок, попадающихся чуть ли не на каждом ходу. Внушали уверенность в собственном выживании и успешном выполнении порученной миссии многочисленные солдаты, либо патрулирующие улицы небольшими отрядами, либо просто идущие куда-то по своим делам.

— Странная у них какая-то форма… — Решил Салват, наблюдая за тем, как сразу полусотня пехотинцев в полной выкладке бежит куда-то вдаль под выкрики сержанта-инструктора. Или не сержанта. Погон тот не носил, впрочем, как и его поднадзорные. Рядовые, вооруженные короткими ружьями с характерным револьверным утолщением-барабаном, были облачены в мешковатые зелено-коричневые одежды. А вот покрикивающий на них офицер мог похвастаться довольно странным сочетанием блестящей на солнце латной юбки, темной кирасы из лакированного дерева в японском стиле и воистину огромным мексиканским сомбреро. И уже поверх них пятнистую накидку носил. — Некрасивая. В такой не то, что на парад не выйти, в караул заступить и то как-то неприлично…Засмеют! Вот то ли дело наши гусары с их золотым блеском эполет…Хотя на фоне этого убожества и обычные стрельцы с их алыми кафтанами, в принципе, смотрятся очень даже ничего.

При помощи размышлений на отвлеченные темы, Салват пытался подавить некоторую нервозность. Сотрудник дипломатической службы Возрожденной Российской Империи впервые оказался в Индии…Да собственно он и за границу выбрался впервые, поскольку для своей должности уполномоченного ревизора был практически неприлично молод, слаб и незнатен, да и опыта особого не имел. Только вот никто из его более старших коллег не горел желанием ехать на другой конец материка, да вдобавок охваченный гражданской войной между мятежниками и сторонниками англичан. Пугало их не расстояние, обладающие подобающей их должностям мудростью государственные мужи опасались соваться туда, где их статус дипломатов никакого значения играть не будет. А заодно могут проигнорировать благородное имя и возможный выкуп, зарубив сгоряча или вообще использовав как жертву для какого-нибудь темного ритуала. Да вдобавок отправиться на территорию антибританского восстания предстояло почти без багажа и едва ли не в гордом одиночестве. Но Салват решил рискнуть, ибо другого шанса для того, чтобы получить продвижение в министерстве иностранных дел выходцу из не особо богатого провинциального рода татарской знати, в ближайшее десятилетие могло и не предоставиться. Или в ближайший век, а может и два, если не все три. Работа дипломатом, пусть даже и не совсем в статусе полноценного посла, считалась крайне престижной, ибо позволяла за короткие сроки обрасти связями, которые непременно потянут за собою деньги и услуги от достаточно влиятельных персон. И в те времена, когда никто не собирался стрелять в представителя могучей сверхдержавы, желающих устроиться на подобную должность, было хоть лопатой греби.

Карета остановилась возле роскошного дворца, который не мог быть ничем иным, кроме как зданием местной городской администрации, ну или резиденции мэра…А после посланника Возрожденной Российской Империи стражи данного места, которым возница чего-то пояснил на своем дикарском наречии, повели в маленькую пристройку, скромно пристроившуюся в тени основного здания и способную сойти с первого взгляда, максимум, за какой-нибудь сарайчик. Внутри у неё, правда, оказалось неожиданно прохладно, сухо, светло и аккуратно, что на контрасте с удушливым влажным хаосом жаркой улицы было воспринято статским советником достаточно благосклонно. Желание находиться в комфортной атмосфере, вместо того, чтобы плавать в собственном поту, он понять мог. Правда оставалось вопросом, почему регулирующие температуру и состав воздуха чары использовались здесь, а не в более подобающем месте, ведь должен же был иметься во дворце рабочий кабинет или тронный зал…Может защита здания, настроенная теми для кого данное адское пекло вполне себе привычно, конфликтовала с артефактами климат-контроля подобно тому, как его форма воспринимала за угрозу бытовой артефакт?

Внутри непонятно здания почти все свободное место занимали десятки заваленных бумагами столов, за которыми кто-то работал. По большей части это были мужчины и женщины самого заурядного вида, но несколько обладателей уже знакомой зелено-коричневой униформы тоже имелось. На общем фоне весьма заметно выделялась представительница расы змеелюдов, сейчас гневно раздувающая капюшон с характерными для очковой кобры белыми отметинами и грозно сверкающая очками вполне себе обычными, вполне уместно смотрящимися на её почти человеческом лице. Только вот запугать оппонента у неё не получалось несмотря на все старания и длинный хвост, позволяющий грозно нависать над соперником. Какой-то мускулистый чернокожий громила её злобного шипения ни капли не боялся, нагло лыбился как дебил, смотрел собеседнице прямо в декольте и едва ли слюнями туда не капал.

Салвату было немного интересно, чем закончится это необычное противостояние, однако его провожатые не сбавляли шаг, а потому он вынужден был покинуть обитель бюрократии, чтобы уже спустя пару десятков метров очутиться в маленьком кабинете, где практически не имелось свободного места из-за высящихся до потолка шкафов с какими-то папками и большого письменного стола с почти такими же завалами из бумаг, как у клерков на входе. Единственным обитателем сего места в данный момент оказался пожилой людоящер, облаченный очень уж странным образом. В черный фрак и галстук-бабочку, вполне уместно бы смотревшиеся на завсегдатае светских приемов, ажурную и вроде бы женскую золотую диадему, весьма нелепо выглядящую на покрытом мелкой зеленоватой чешуей лбу и костяное ожерелье из чьих-то клыков разного размера и формы.

— Приветствую, вас! — На вполне понятном и четком русском языке, пусть и с шипящим акцентом, изрек данный нелюдь, перед которым лежал небольшой раскрытый блокнот, чье содержимое хозяина кабинета судя по всему чрезвычайно интересовало. Быстро изучив ауру как данную вещь, так и хозяина кабинета, уполномоченный ревизор остался ими не впечатлен. Несколько десятков страниц обычной бумаги в дешевом картонном переплете не являлись артефактом и даже какой-нибудь защиты от посторонних не несли, а значит являлись всего лишь каким-то мусором. Людоящер же оказался всего лишь учеником, да сильным учеником, но третий ранг ему давать было рановато, и молодым данное существо не выглядело. Скорее уж наоборот, если судить по начавшей выцветать чешуе, чуть подрагивающим худым пальцам и токам жизненной энергии, характерным скорее для пожилых людей. Возможно даже с какими-то хроническими болячками. — Мне доложили, что к нам прибыл курьер из далекой России, и он везет с собой дипломатическое послание. Присаживайтесь и изложите суть вашего дела подробнее, будьте добры.

— Э… — Статский советник Салват Нигматуллин был почти уверен, что он попал туда, куда ему надо. Но все-таки сомневался. Ибо искал сотрудник дипломатической службы Возрожденной Российской Империи нового хозяина маленького индийского городка под названием Новый Ричмонд. Или хотя бы его полномочного представителя, если тот строго-настрого велел никого к себе не пускать или вдруг в отъезде по делам военным. — С кем имею честь и кто вы собственно такой?

— Петрович! — С достоинством представился людоящер. — Заместитель полковника Возрожденной Российской Империи Олега Коробейникова по хозяйственным вопросам и вопросам обучения рекрутов.

— Хм… — Смутился начинающий дипломат, не совсем понимая, издеваются ли над ним или все-таки нет. С одной стороны людоящер Петрович — это какой-то оксюморон, представители данной расы в России не водились. Там вообще нелюдей почти не было, а этим конкретным знакомство с далекой северной страной сошло бы не то за изуверскую пытку, не то вообще за натуральную казнь, ибо холодов они не любили категорически. Вот только имя Петр и его многочисленные производные, которые иностранцы довольно легко соглашались произносить на русский манер, было довольно распространенным по миру. Причем еще в те времена, когда происходили события, описанные в Библии…В том числе и одним из апостолов с подобным именем описанные, из-за чего оно только большую популярность приобрело. — Тогда позови самого Коробейникова или хотя бы кого-то из истинных магов, мое дело не для твоих ушей, нелюдь.

— Сожалею, но полковника Коробейникова сейчас нет в городе, как и каких-либо других его заместителей тоже. Их вообще может не быть в данный момент на территориях, что контролируют восставшие. — Развел руками людоящер, на которого статский советник решил слегка надавить своим авторитетом и силой. Сугубо затем, чтобы дальнейшую работу себе облегчить. Опыт подсказывал Салвату, что таких вот мелких и слабых начальничков, поставленных на свое место то ли за компетентность с мелкими повседневными делишками, то ли за умение правильно подлизаться к вышестоящим, лучше сразу ставить на подобающее им место. А иначе борзеть начинают, чего-то там требовать, аргументы приводить, букву закона вспоминать… — Военные надобности, ну вы же понимаете. Сразу скажу, где они конкретно сейчас и когда вернутся, не знаю, но в ближайшую неделю мы их точно не ждем. Может и не в ближайший месяц. Или два.

— Лааадно, — с довольной улыбкой протянул Салват, к которому стремительно стало возвращаться хорошее настроение. Похоже, в Новом Ричмонде не осталось никого, кто осмелился бы ему возразить. И формально эта территория принадлежала подданному Возрожденной Российской Империи, пусть и временно, а значит индийские князья не должны были вмешиваться во внутренние дела подданных другого государства. В совокупности это значило, что работа уполномоченного инспектора резко облегчилась. По крайней мере, на какое-то время, покуда полковник и его головорезы не вернутся с войны на свою базу. И если вернутся. — Мы люди не гордые, будем работать с тем, что есть…Даже если это вот такой вот, хм, Петрович… Как тебя зовут-то полностью, чудо без перьев?

— Большой Бульк Петрович! — Гордо изрек ящеролюд, чем погрузил начинающего дипломата в глубины растерянности и когнитивного диссонанса. Веяло от этого словосочетания чем-то таким исконно-посконным…Только вот в со скалящей острые зубы чешуйчатой харей рептилоида, чье выражение лица демонстрировало то ли злой оскал, то ли наглую улыбку, появляющиеся в голове уполномоченного инспектора образы не сочетались категорически!

— Эээ…Хм. Ну, хорошо… — С некоторым трудом взяв себя в руки, новоявленный дипломат все же сумел настроиться на деловой лад и протянул людоящеру небольшую грамоту, извлеченную из внутреннего кармана одежды. Разумеется это была копия — представители его министерства не раз сталкивались с тем, что какие-нибудь варвары важные документы способны случайно порвать, залить вином до полной нечитаемости или вообще использовать в качестве туалетной бумаги…Или не случайно. И тех, кто проделывал подобный фортель вполне целенаправленно, не остановило бы и размещение текста послания далекой свехдержавы на каменной плите размером пять на десть метров. А потому в большинстве случаев дешевле и проще было заранее снабдить дипломата несколькими экземплярами нужных документов, дабы он не остался случайно на чужбине с голой задницей. — Так вот, господин Петрович, я статский советник дипломатической службы Возрожденной Российской Империи, присланный к полковнику Олегу Коробейникову в качестве уполномоченного инспектора для проверки его деятельности за рубежом. Оная деятельность вызывает…Вопросы. Вопросы, возникающие не у кого-нибудь, а у самого министерства иностранных дел. И потому вы должны прямо сейчас предоставить мне доступ ко всем документам вашего отряда, хранилищам трофеев и боеприпасов, а также захваченным пленникам.

— Прямо таки должен? Насколько мне известно, полковник Коробейников имеет очень короткую цепочку подчинения. — В шипящем голосе людоящера, принявшегося чего-то черкать в своем блокноте, отчетливо слышалось удивление словам дипломата. — Его непосредственный начальник — это архимагистр Савва. А самому архимагистру приказывать может исключительно его величество император Лев Первый. В отдельных случаях или если полковник на какое-то время передан под их командование — представители высшего командного состава армии или флота Возрожденной Российской Империи, а также действующие члены Священного Синода. Но где здесь министерство иностранных дел вообще и конкретно вы в частности?

— Молчать! — Рявкнул статский советник, обрушивая на разум людоящера мощнейший ментальный удар, который потихоньку подготавливал уже секунд десять. Данная школа магии имела много не самых очевидных преимуществ, которыми с удовольствием пользовались её адепты: даже боевые чары не портили обстановку, одежду или иное имущество цели, заклинания не сопровождались излишними световыми или звуковыми спецэффектами, способными встревожить окружающих, которые могли бы позвать охрану, а еще увидеть обычным или даже магическим зрением подобную атаку считалось практически невозможным. — Кто ты такой, чтобы со мной пререкаться⁈ Слушай, что я тебе приказываю, лягушка хвостатая или уже завтра ты окажешься в ближайшем зоопарке! И тебе очень повезет, если в качестве экспоната, а не как самодвижущаяся порция корма для хищников!

— Да… — Слабо простонал нелюдь, корчась в своем кресле словно змея с перебитым хребтом. — Я…Я сделаю все, что вы говорите…Только не надо…

— Вот и ладненько. Будешь хорошей ящеркой, и я тебя не раздавлю. Может быть, даже вознагражу за хорошую службу, — улыбнулся статский советник, который отлично знал, что для налаживания продуктивных отношений методика кнута и пряника будет куда эффективнее одного лишь запугивания. И на обещания скупиться не надо…Они ведь действуют не хуже вполне себе материальных наград, если вести себя достаточно убедительно, а не стоят ничего. Ну, если их не исполнять, конечно же. — Итак, начнем с того, о чем я тебе уже говорил. Позднее, вероятно, мне понадобится помещение для допроса некоторых солдат, а потому позаботься о том, чтобы дня через два оно точно было со всем необходимым инструментарием, включая палача, целителя и могильщика…

Заинтересовавшись, чем же все таким был занят людоящер, раз даже во время приема дипломата с какими-то бумагами работал, статский советник развернул блокнот к себе. И с удивлением обнаружил там написанную на вполне понятном русском языке методичку, при помощи которой предлагалось оценивать внезапно заявившихся в гости представителей командного состава условных союзников и выдвинутые ими требования. Строчек с критериями там было много, и каждый из них мог принести от одного до пяти баллов. И в зависимости от их итоговой суммы владельцу данного пособия предлагалось действовать в соответствии с одним из возможных вариантов. Первый из них звучал как: «Помочь не особо ограничивая затраты ресурсов», посередине находилось предложение арестовать внезапного визитера и поместить в камеру до прояснения обстановки, а вот последний был каким-то странным и явно шифрованным. Действовать по схеме: «Крокодил и солнце». И судя по проставленным карандашом галочкам, которые успел оставить людоящер, он склонялся именно к последнему варианту. Салват Нигматуллин грозно нахмурил брови и поднял взгляд на нелюдя, желая задать ему пару-тройку неприятных вопросов и готовясь нанести до сих пор обязанному страдать от последствий ментального удара существу новую волшебную оплеуху, которая надолго бы погрузила этого типа в пучины боли…Но столкнулся со взглядом, полным холодного презрения, почувствовал острую боль в ноге, где-то в районе голени и вздрогнул, падая со стула. Ибо тело истинного мага по какой-то причине практически не повиновалось ему.

— Не-а, — хмыкнул людоящер, неспешно вставший из-за стола людоящер на которого обрушилась повторная ментальная атака. Но вышла она какой-то…Неловкой? К удивлению и ужасу статского советника магический дар повиновался ему столь же плохо, как и тело, которое толком и пошевелиться-то не могло. — На меня не работает, ну почти…Ты думаешь, я просто так клоун вырядился в эти ваши идиотские человеческие тряпки? Должен признать, английские кутюрье, которые шьют одежду для английских же офицеров, знают толк в своей работе. А священники их, похоже, имеют те же привычки, что и ваши…

— Яд антимагии…И какой-то другой яд ещё! — Осознал тщетно пытающийся удержаться в сознании Салват Нигматуллин, когда увидел большой шприц с двумя иголками, крепящийся к кончику хвоста людоящера какой-то хитрой системой ремней. — Эта скотина уколола меня им под столом, найдя щель между голенью и штаниной!

Сознание стремительно покидало статского советника, и на новую попытку воспользоваться даром остатков его концентрации уже не хватало. Последним, что смог увидеть и осознать уполномоченный ревизор, был блеск острых хищных зубов людоящера, тянущихся к его горлу.