Тайна северного особняка

Глава 37

Стелла весь день ходила недовольная и донельзя обиженная, будто ей торта не досталось.

Пока Мирабель развлекали гости, я сидела на кухне, задумчиво и медленно перемывая посуду.

— Арэли? — окликнула меня Брита. — Ты чего тут спряталась?

— Я не прячусь, — растерянно осмотрев кружку, поставила ее к чистой посуде. — Просто не хочется мерзнуть на улице.

— Мерзлячка, — фыркнула женщина. — К теплому климату привыкла, видать.

Мы обе не сразу осознали, что произнесла кухарка, а когда до нас одновременно дошел смысл ее слов, воззрились друг на друга. Я грустно и устало, а она испуганно.

— Я не то имела…

— Я понимаю, — вздохнула я, вытирая руки о полотенце. Прошла к лавке и опустилась на неё: — Давно уже стало ясно, что я не та за кого меня тут принимают. У меня лишь один вопрос сейчас: нужно ли мне возвращаться к прошлой жизни?

Женщина тяжело вздохнула, аккуратно присела рядом со мной и коснулась руки в утешающем жесте:

— Рэй сделал это с тобой со зла, бедная девочка. Но единый свет нам свидетель, мы не старались никоим образом унижать или вредить тебе.

— Я знаю, — улыбнулась грустно, но ободряюще, показывая, что я была готова к подобной информации. Показалась что именно добродушная кухарка сможет поговорить со мной честно, потому спросила вновь: — Какой я была раньше?

— Я не знала тебя до того как Рэй явился в особняк вместе с тобой. Потому не смогу рассказать. А нужно ли возвращаться… неправильно это, Арэ… девочка, что не помнишь ничего. Прошлое оно должно быть с нами, где-то учить, где-то подсказывать как больше не стоит поступать. Я вижу, что Рэйзельд одумался уже и сожалеет о том, что сделал, а ещё вижу, что ты девушка хорошая и добрая, что сможешь если не понять, то хотя бы простить его и нас. Герцога и так судьба достаточно наказала: сам едва ли человек и дочь погибает от опухоли.

«Положи руки на это место и представь, что через твои ладони проходит жар исцеления. Вот так, молодец, теперь сильнее, но без капли агрессии. Пламя должно коснуться опухоли мягко и…»

Голову пронзило короткой вспышкой боли, в глазах на мгновение потемнело, а воспоминание даже не пронеслось перед глазами, а просто всплыло из темноты и вновь кануло на глубину.

«Мы ее создали, глупая девочка, теперь иди сюда…»

Я вскинула руку к виску и зажмурилась, пытаясь прогнать ненавистный голос.

— Что случилось, Арэли? Голова болит? — вопрос Сью пробился ко мне будто через пелену. Я увидела как надо мной склонились Брита, Сью и Тарья.

— Все в порядке, — я поднялась и попыталась отстраниться от служанок. — Последствия применения руны. Не обращайте внимание. Я выйду на воздух.

Я скорее ретировалась в коридор. Леська и Илия убирали в столовой, я немного помогла им, затем поскиталась по двору, поговорив о какой-то ерунде с Фелением, помогла Солену сложить свежие дрова, и, наконец, все-таки отправилась на второй этаж. Разговор с менталистом хотелось как можно сильнее отдалить, но меня тревожила одна деталь. Я точно и определенно знала что-то важно про опухоли, мне и ранее приходило это в голову, потому я решила, что сначала менталист должен проверить эту информацию, вдруг найдутся важные сведения, а только после этого он может рассказать мне кто я и откуда взялась.

— Не смей этого делать! — крик Мирабель заставил меня испуганно замереть на месте перед дверью в кабинет герцога. — Ничего ей не говори, папа! Не сегодня! Я хочу, чтоб вы вместе почитали мне этой ночью!

Крик стремительно переходил в истерику, девочка начала громко плакать. Я уже хотела войти в кабинет и обнять ребенка успокаивая, но меня остановил голос лорда:

— Бель, она не может остаться. Она дочь моего врага.

— Но она совсем не та, кого мы встретили, — сквозь рыдания выдавила слова маркиза. — Она совершенно другая. Пусть она останется навсегда Арэли. Я люблю ее.

— Я тоже ее люблю, — тихо согласился герцог, и мое сердце пропустило удар, чтобы в следующее мгновение пуститься в пляс. Я даже забыла о том, что он сказал перед этим. Облизнув губы, прислушалась к тихому голосу: — Именно поэтому ей должен ей все рассказать и вернуть память.

— Но зачем? — Мирабель продолжала разрывать мне душу, неистово рыдая. Показалось, будто я могу погибнуть, а не просто узнать прошлое.

— Чтоб она сама решила чего она хочет, — это звучало даже мило. Где-то внутри поселилась уверенность, что чтобы я не узнала, это не сможет повлиять на мое отношение к Рэйзельду. Я протянула руку к двери, но вновь замерла. Теперь кровь отхлынула от щек: — Я не знаю, что с ней было раньше и почему она желала нам смерти. Возможно, когда воспоминания вернутся… она перестанет быть Арэли. Жозефина вернется к Зельто и продолжит работу над законопроектом против менталистов.

— А если она расскажет конгрессу? — уже тише всхлипнула Мирабель. — Нас убьют?

— Тебя никто не тронет, — уверенно пообещал герцог.

Плотно зажав челюсть, я все-таки распахнула дверь и вошла в кабинет. Рэйзельд сидел за столом, он лишь поднял на меня взгляд, словно ожидал, что я вот-вот появлюсь в проеме, а Мирабель подхватилась на ноги и испуганно воззрилась на меня заплаканными опухшими глазами. Я распахнула объятия и малышка прильнула ко мне, крепко обхватив ручками.

— Бель, иди к себе, пожалуйста, — устало вздохнул герцог.

— А я так хотела, чтобы ты стала моей мамой, — всхлипнула маркиза, не спеша меня выпускать. Я поджала губы, поглаживая малышку по рыжим волосам.

— Бель, прошу! — с нажимом повторил Рэйзельд. Мирабель неохотно отцепилась от меня и понуро вышла в коридор, а я обернулась к менталисту:

— Ты решил не говорить мне, что я желала тебе и твоей дочери смерти? — я уперла руки в бока. — И что из-за меня тебе грозит казнь?

— Казнь мне грозит за любое использование моей силы, — вздохнул герцог, поднимаясь из-за стола, неспешно обходя его и приближаясь ко мне. — Но за то, что сделал с тобой — особенно.

— Что ты сделал, Рэй? Похитил, стёр память, убедил, что я твоя служанка? Это все?

— Да, — герцог склонил голову, но глазами продолжал следить за моими действиями. Я неожиданно для герцога фыркнула:

— Ничего страшного в этом не вижу. Ты меня не бил, не насиловал, тяжелой работой не нагружал, а за мной никто так и не пришел. Я не хочу возвращаться.

— Тебе придется встретиться со своими воспоминаниями, — настойчиво сказал менталист, смотря мне в глаза.

— Не хочу! — заявила упрямо, сама себе напоминая Мирабель. Взгляд Рэйзельда стал холоднее. Неужели он начинает на меня злиться?

— Это не шутка. Я заблокировал твои воспоминания со зла, привез тебя из другого города. Я понятия не имею почему Зельто не явился по твоему следу, чтоб спасти, но… тебе нужно вспомнить.

— Нет, — я даже не была уверена, что это мой голос. Будто что-то внутри, какая-то другая я из прошлого взмолилась, бросаясь к Рэйзельду, обвивая его шею руками и требовательно заглядывая ему в глаза: — Не делай этого! Ты ведь любишь меня?

— Люблю…

А после этого короткого слова в моей голове что-то тихо хрустнуло. Звук был похож на бьющееся стекло. Оно тренькнуло первый раз, а потом будто стало крошиться и падать в глубокий колодец. Виски пронзила боль. Я зашипела и отпрянула от менталиста, когда наплывающая волнами память утянула меня в прошлое.