Тайные страсти. Книга 2

Глава пятая

И только отпустив, наконец, Рикардо, Мария Алехандра вдруг поняла, весь ужас своего сегодняшнего открытия. И, действительно, было от чего отчаянно схватиться за голову – связником колумбийской мафии оказался жених её дочери! Всё это было невероятным, немыслимым, просто не укладывалось в голове – ведь Фернандо всегда был таким открытым и достаточно простодушным парнем, у которого были только две сильные страсти – Алехандра и игра на скрипке. Что могло с ним случиться в Колумбии за те два месяца, пока они с Себастьяном жили в Париже? Срочно понадобились деньги? Но он мог бы попросить их у своего дяди. А, может быть, его просто запугали? Однако здесь, в Париже, он отнюдь не производил впечатление человека, который чем-то или кем-то запуган. Печальным и раздражённым он бывал – когда ревновал Алехандру к месье Лану, но вот запуганным Мария Алехандра его ещё не видела, а потому с сожалением была вынуждена отказаться от такого оправдания его чудовищного превращения.

А, может быть, оправданием этого является дурная, преступная наследственность – ведь он же сын Луиса Альфонсо Медины! Или, всё же, сами преступники заставили его пойти по стопам отца? Так что же – бедный Фернандо или коварный Фернандо? Мария Алехандра начинала чувствовать, что у неё уже голова идёт кругом, а потому не знала, на что решиться и что предпринять. Посоветоваться с Себастьяном? Но муж ей просто не поверит, поскольку слишком любит своего племянника. Обратиться в полицию? Ну, нет, это уже слишком, она совсем не хочет, чтобы он угодил в тюрьму. Самой поговорить с Фернандо? Да, может быть в этом и есть смысл, тем более, что она намеренно помешала их первой встрече с Мельфором, вовремя уведя Рикардо.

«Впрочем, – подумала она, – прежде чем беспокоиться о преступнике, мне следует позаботиться о собственной дочери! Их отношения сейчас расстроились – вот и прекрасно, надо воспользоваться этим и постараться отдалить их друг от друга. И, прежде всего, следует уговорить Алехандру переехать в какую-нибудь другую гостиницу. Впрочем, нет, гостиница здесь не годится – Фернандо может просто взять справочник и, обзвонив все гостиницы, найти мою дочь. Значит, нужна частная квартира. Ага!» – И вот тут она вспомнила об очаровательном и пожилом месье Дешане. А почему бы и нет, или – пуркуа па, как говорят французы?

Она быстро нашла его визитную карточку и, недолго думая, позвонила. Месье Дешан оказался очень рад её звонку, но ещё больше он обрадовался, когда узнал, что может оказать ей «очень важную услугу».

– Замечательно, мадам Фонсека, – бодро сказал он в телефонную трубку, – предоставляя мне возможность оказать вам услугу вы, тем самым, позволяете мне надеяться, что я ещё не слишком старый пень н на меня ещё можно полагаться.

– Что вы, месье Дешан, – вежливо, хотя и несколько озабоченно сказала Мария Алехандра, – мне, почему-то всё время кажется, что вы моложе моего мужа.

– Неужели этому счастливцу уже семьдесят?

Они оба рассмеялись и договорились о встрече на старом месте, в Люксембургском саду. Внимательно выслушав Марию Алехандру – причём она сказала лишь о том, что хочет избавить дочь от слишком навязчивого поклонника – месье Дешан одобрительно кивнул.

– У меня как раз есть то, что вам нужно – небольшой, но очень уютный коттедж, в двух милях от Парижа. От Эйфелевой башни туда можно добраться менее, чем за час если, конечно, не угодишь в автомобильную пробку. Когда-то я купил этот коттедж в расчёте на то, что буду жить там всем семейством, но… – он встрепенулся и затуманенными глазами посмотрел на Марию Алехандру. – Если хотите, я могу отвезти вас туда прямо сейчас.

– Нет, месье, будет лучше, если мы не станем терять времени. Сейчас я отправлюсь за своей дочерью и привезу её туда, куда вы нам скажете, уже вместе со всеми вещами.

– Ваша торопливость, мадам, заставляет меня предположить какую-то невероятную любовную историю, – усмехнулся в усы месье Дешан. – И самое невероятное в этой истории то, что вы, которая и сама ещё может и должна являться главной героиней подобных историй, вдруг проявляете такую строгость к юным влюблённым.

– Он вовсе не юн, ему уже семьдесят, – не удержалась от улыбки Мария Алехандра.

– О?! – только и сказал месье Дешан и лишь дотом добавил: – А вашей дочери?

– Шестнадцать.

Они посмотрели друг другу в глаза и начали хохотать.

– Ну, хорошо, – отсмеявшись, сказал месье Дешан, отирая платком глаза. – Я могу подождать вас прямо здесь, тем более, что в мой дневной рацион входит обязательная трёхчасовая прогулка. Моя машина стоит неподалёку, а потому… Стоп, мадам, я чуть было совсем не выжил из ума. – И он сделал такое трагикомическое лицо, что Мария Алехандра с любопытством ждала, что последует дальше.

– Ведь у вас же будут чемоданы, а я посмел предложить вам что-то иное, кроме предоставления себя и своей машины в ваше полное распоряжение! Вам следует разжаловать меня, мадам, за эту непростительную оплошность, и из вашего верного рыцаря, сделать вашим покорным слугой.

– О нет, я совсем на вас не сержусь, сударь, – лукаво заметила Мария Алехандра, – и в доказательство этого, хочу опереться на вашу руку. – Прошу!

И они быстрым шагом направились к выходу из парка.

Оставив месье Дешана дожидаться у входа в гостиницу, Мария Алехандра поднялась к дочери в номер.

– Привет, мамочка! – открывая дверь и протирая глаза, сказала Алехандра. Она была в ночной сорочке и накинутом сверху халате.

– Ты ещё спишь, соня? Во сколько же ты ложишься и что делаешь по ночам?

– Во сколько ложусь, не помню, а по ночам сплю. А что случилось?

Мария Алехандра прошлась по комнате, повсюду замечая разбросанные вещи Алехандры. Она не знала с чего начать, а потому села на диван и закинула ногу за ногу. Алехандра присела рядом с ней.

– Как у тебя дела с Фернандо?

Алехандра мгновенно вспыхнула от негодования.

– Не спрашивай меня о нём, это такой мерзавец!

– А в чём дело?

– Позавчера я застала в его номере какую-то шлюху!

– Неужели?

Мария Алехандра не знала, радоваться такому известию, или огорчаться. С одной стороны, это поможет ей уговорить дочь переехать в коттедж месье Дешана, но, с другой – такое поведение Фернандо лишний раз подтверждало её подозрения в отношении него. Она постаралась придать своему лицу достаточно спокойное выражение и спросила.

– Значит, тебя с ним теперь уже больше ничего не связывает?

Алехандра почувствовала какой-то подвох в вопросе матери и насторожилась.

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ну, во-первых, потому, что до меня тоже дошли кое-какие, крайне неприятные известия о нём. Нет, нет, не спрашивай меня об этом, сейчас я тебе всё равно ничего не скажу, – поспешно добавила она, заметив нетерпеливое движение дочери. – А, во-вторых, мне бы хотелось, чтобы ваш разрыв на этот раз был окончательным.

Алехандра широко раскрыла глаза.

– Но, мама, ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить? Ведь совсем недавно ты за него заступалась, а теперь вдруг говоришь такие вещи. Согласись, что всё это странно, тем более, что нечто похожее один раз уже было. Там, в Колумбии, ты тоже сначала помогала нашей любви, а потом вдруг резко потребовала, чтобы мы больше не встречались. Неужели опять выяснилось, что мы с ним брат и сестра?

– Нет, нет, дело совсем не в этом, – поспешно ответила Мария Алехандра, слегка нахмурившись при воспоминании о той истории.

– Но тогда в чём?

– Я же сказала, что пока не могу тебе ничего объяснить, но хочу, чтобы ты переехала жить подальше от него.

– Куда?

– В коттедж одного моего знакомого француза, пожилого и очень почтенного сеньора. Он уверял меня, что этот коттедж находится всего в двух милях от Парижа, так что там ты будешь в полной безопасности.

Мария Алехандра прикусила язык, но было уже поздно – слово вырвалось, и Алехандра мгновенно отреагировала.

– Так мне угрожает опасность? Ты хочешь меня спрятать? Но от кого, мама, неужели от Фернандо?

– И от него тоже.

– А от кого ещё?

Мария Алехандра не умела лгать и поняла, что сейчас запутается и вызовет подозрения дочери. Поэтому она уклонилась от прямого ответа, а встала и, подойдя к стенному шкафу, открыла его.

– Пожалуйста, Алехандра, не задавай мне лишних вопросов и давай собираться, а то этот любезный месье ждёт нас в своей машине у входа в гостиницу.

– Но, мама, всё это очень странно! – воскликнула дочь. – Ты меня похищаешь и прячешь прямо, как в фильмах про мафию.

Мария Алехандра невольно вздрогнула.

– Да нет же, всё гораздо проще. Мне не хочется, чтобы ты жила в гостинице вместе с Фернандо, и я предлагаю тебе переехать – только и всего.

– А вот никуда не поеду, пока ты мне не объяснишь в чём дело! – вдруг капризно сказала Алехандра.

Мать резко повернулась и уже готова была возмутиться, но, увидев упрямые глаза дочери, сдержалась.

– Ты же сама говорила, что Фернандо мерзавец, и приводит к себе… непорядочных женщин. Вот я и хочу, чтобы ты держалась от него подальше – что же тут неясного?

– Да, но ты ведь тоже что-то о нём узнала!

– Алехандра, ну пожалуйста! – в отчаянии воскликнула Мария Алехандра. – Давай собираться, и оставим все эти разговоры на потом.

Дочь не смогла выдержать её умоляющего тона, а потому молча, с явной неохотой поднялась с дивана и достала свой чемодан.

– Куда, чёрт возьми, могла деться Алехандра? – Фернандо метался по комнате, запустив обе руки в свою пышную шевелюру. – Как мне сказал портье, сегодня утром она выехала из номера, а швейцар уверяет, что видел её выходившей из гостиницы в сопровождении «высокой и красивой женщины». И ещё он сказал, что они обе сели в бежевый «пежо» и уехали в направлении Эйфелевой башни.

– Значит, Мария Алехандра просто решила перевести её в другую гостиницу, подальше от тебя, – невозмутимо заметил Рикардо, валяясь на диване.

– Но почему, почему?

– Возможно, что по просьбе самой Алехандры. Ты же мне сам рассказывал, как она застала тебя с Мирабель. Слушай, а почему бы нам опять не позвонить этим кошечкам? Мари-Луиза умеет выделывать такие штуки, что…

– Да прекрати, можешь ты быть хоть немного серьёзным!

– Ну, если тебе это поможет, то конечно.

– Мне надо найти Алехандру.

– Зачем? Она тебя просто пошлёт ещё раз. Дай ей время успокоиться и прийти в себя, а потом позвони дяде и узнай, куда они её спрятали.

– Да я с ума сойду от ревности! – буквально взвился Фернандо. – Как можно оставлять без присмотра такую красивую девчонку, да ещё в Париже. Она, может, и «придёт в себя», да только с чьей-нибудь помощью.

– Во-первых, в Париже и без неё полно красивых девчонок, нашёл, чем удивить. А, во-вторых, мой друг, если она захочет променять тебя на кого-то ещё, то ты, в любом случае, ничем не сможешь ей помешать.

– Чёрт бы побрал твою невозмутимость! А ещё друг называется!

Рикардо на мгновение смешался, и чтобы постараться скрыть это, широко зевнул. Он-то прекрасно понимал все действия Марии Алехандры, но старался не подавать вида.

– Слушай, но куда она могла её деть?

– Отдать под покровительство того самого француза, о котором ты рассказывал, – насмешливо ответил Рикардо.

– Что за идиотские… Нет, чёрт! – Фернандо хлопнул себя по лбу. – Пожалуй, ты и прав – если бы она захотела спрятать от меня Алехандру, то, скорее всего, обратилась бы за помощью к этому проклятому месье Лану. Слушай, а, может быть, всё-таки стоит позвонить дяде?

– Позвони, но учти, что Алехандра успела всё рассказать матери, а та – твоему дяде, и потому теперь вся ваша семейка уже знает, какой ты гнусный развратник. Там – Тереса, здесь – Мирабель… достойный жених для невинной девушки, ничего не скажешь.

– Будешь издеваться, схлопочешь в рыло, – мрачно заметил Фернандо и, подойдя к приятелю, одним рывком сдёрнул его с дивана. – Вставай, бездельник, теперь мне нужна твоя помощь.

– Ничего себе перепады настроения – то «в рыло», а то «помощь», – умело передразнил его Рикардо. – Ну и чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты проследил за этим Лану и выяснил, где Алехандра.

Рикардо изумлённо выпучил глаза.

– Ты что – спятил?

– А в чём дело? – холодно поинтересовался Фернандо, начиная успокаиваться.

– Как ты себе это представляешь? Я что – частный детектив или комиссар Мегрэ? Как это я буду следить за человеком, у которого есть «кадиллак»? На такси за ним ездить? И, вообще, при чём здесь я, следи за ним сам.

– Он знает меня в лицо, а тебя нет.

– Ну и что? Всё равно я на это не согласен. Какого чёрта – сам же упустил девчонку, а я теперь должен её искать. В конце концов, я приехал в Париж не за этим.

– Ты мне друг или нет?

– Это вопрос, который задаёт погонщик своему ослу, прежде чем взвалить на него тяжёлую ношу. У меня несколько иные представления о дружбе.

– Ну и чёрт с тобой!

На этом всё могло бы и кончиться, но дальнейшие события стали развиваться самым неожиданным образом. Раздосадованный Фернандо отправился гулять по городу, а Рикардо остался сидеть, точнее, лежать, дома; однако вечером оба приятеля встретились в кафе месье Поля на очередном выступлении. Несмотря на свою размолвку, играли они весьма слаженно, и посетители были довольны, дружно требуя повторения наиболее понравившихся мелодий. Во время одного из таких моментов к их небольшой эстраде приблизился высокий, элегантный француз, в котором потрясённый Фернандо мгновенно узнал месье Лану. Дружески кивнув Фернандо, он положил перед ним бумажку в сто франков и попросил сыграть «Бесаме мучо».

Поскольку Фернандо от неожиданности даже не нашёлся что ответить, вместо него ответил Рикардо.

– Будет исполнено, месье.

После чего подтолкнул локтём приятеля.

– Эй, очнись, публика ждёт. Да что с тобой, ты что, чёрта увидел?

– Это и есть месье Лану, – выдавил из себя Фернандо, следя за тем, как француз возвращается за свой столик.

– Да? Интересное совпадение… Но, всё равно, давай играть.

Они сыграли эту мелодию, причём Фернандо при этом пел, после чего наступил небольшой перерыв, во время которого им обоим разрешалось передохнуть в задней комнате кафе, где для них уже был приготовлен бесплатный ужин. Когда они направились туда, прошли полутёмным коридором и завернули за угол, впереди вдруг мелькнула знакомая фигура Лану, который обогнав их, явно направлялся к лестнице, ведущей на второй этаж. Фернандо поспешно схватил за руку своего приятеля.

– Ну, хоть сейчас проследи за ним! Может быть, он прячет Алехандру где-нибудь совсем близко. Я бы и сам за ним пошёл, но если он меня увидит, то сразу заподозрит.

Рикардо увидел, что Фернандо страшно взволнован и буквально дрожит от возбуждения, а потому сжалился.

– Ладно, прослежу, чёрт с тобой! Только не вздумай съесть мой ужин!

– Иди быстрее, а то он куда-нибудь зайдёт.

Рикардо быстро пошёл вперёд и, поднявшись по той же самой лестнице, где за минуту до него, прошёл француз, оказался в длинном и узком коридоре, по обе стороны которого находился целый ряд комнат. Лану успел пройти этот коридор почти до конца. Он внимательно присмотрелся к двери, обернулся назад, и только потом постучал. Рикардо успел спрятаться за углом, а потому остался незамеченным. Увидев, что Лану вошёл, и в коридоре больше никого нет, он, на цыпочках быстро пробежал весь путь до той самой двери, где скрылся Лану, остановился перед ней, огляделся и направился в соседнюю комнату, которая находилась слева. Она была заперта. Тогда Рикардо устремился к комнате справа и с облегчением вздохнул, когда ему удалось повернуть дверную ручку. В комнате было абсолютно темно, но не успел он войти и прикрыть за собой дверь, как вспыхнул свет.

Рикардо испуганно застыл на месте и вдруг, справа от себя, в огромном, на половину стены, окне, увидел Лану, который, казалось, смотрел прямо на него. За его спиной, в глубине комнаты, сидела какая-то женщина, которую Рикардо ещё не успел рассмотреть. Он облизал пересохшие губы, и уже приготовился было пролепетать какие-то извинения, но француз заговорил первым, причём обращался он явно не к нему, а к своей собеседнице.

– А почему такие огромные зеркала?

– Чтобы наблюдать из других комнат за тем, что происходит здесь.

– То есть, они затенены только с одной стороны?

– Да.

– А в тех комнатах кто-нибудь есть?

– Нет, они обе заперты на ключ, который находится у меня.

Пока происходил этот диалог, Рикардо понемногу пришёл в себя, сообразив, что невидим для обоих собеседников. Он и раньше слышал, что в публичных домах имеются комнаты с такими зеркалами, через обратную сторону которых можно наблюдать, как через обычное стекло. Любители подобных зрелищ охотно платили за возможность «подсматривать» за раздеванием женщин или за тем, как специально нанятые участники занимались любовью. Но зачем месье Поль держал в своём богемном кафе подобные комнаты? Впрочем, раздумывать на эту тему Рикардо не пришлось, потому что, в этот момент он увидел лицо женщины, с которой разговаривал Лану. Альсира! Она-то здесь как оказалась?

– Всё это мне не слишком-то нравится, – тем временем продолжал Лану. – Зачем было выбирать для нашей встречи подобное помещение? Ты что – сама ещё подрабатываешь тем, для чего эти комнаты и предназначены?

– Иногда, – пожала плечами Альсира, – и то лишь для того, чтобы оказать услугу хозяину. А что – ты бы хотел увидеть, как у меня это получается?

– Если б ты была вдвое моложе, тогда, пожалуй, – жёстко усмехнулся Лаву, на что Альсира недовольно надула ярко-накрашенные губы.

– Фу, как это грубо. Значит, ты по-прежнему увлекаешься несовершеннолетними девчонками? А, кстати, куда девались Ракель и Исидора, которых я прислала тебе в прошлом году?

– Не знаю, – небрежно пожал плечами француз, – наверное, работают в каком-нибудь борделе. Ну, давай о делах, тем более, что у меня не так много времени.

– А с тобой стало опасно иметь какие-нибудь дела, – прикуривая от зажигалки Лану, проговорила Альсира. – Судя по тому, о чём ты мне уже рассказывал, ты оказался на крючке у собственных коллег, и они могут покончить с тобой в любую минуту.

– Я хожу по такому туго натянутому канату, уже почти десять лет и, как видишь, ещё ни разу не сорвался, – спокойно заметил Лану. – Но, по большому счёту, ты права. Этот мерзавец Мельфлор решил, что уже достаточно опытен для того, чтобы перенять у меня моё же собственное дело. Особенно, когда он узнал о моих планах установить непосредственные контакты с колумбийской наркомафией. Увы, н мне случается забывать, что на благодарность мерзавцев, в отличие от благодарности порядочных людей, рассчитывать не приходится. Посмотрим, что у него выйдет, во всяком случае, на старые связи с группировкой Медины, рассчитывать пока не приходится…

Рикардо затрепетал, понимая, что сейчас он слышит то, за что вполне может поплатиться жизнью.

– Тогда есть смысл обсудить другой вариант, – проговорила Альсира и тут у Рикардо не выдержали нервы. «Если меня заметят, то просто убьют, если меня заметят, то просто убьют, – отирая со лба холодный пот ужаса, твердил он про себя, – чёрт бы побрал этого Фернандо, вот ведь влип…»

В темноте он споткнулся о непонятно откуда взявшийся столик, с которого свалилась на пол бутылка. Шум от её падения потряс Рикардо сильнеё артиллерийского залпа. На мгновение он замер, а затем отчаянно рванул на себя ручку двери и выскочил в коридор. Однако в то же мгновение он получил такой сокрушительный удар в грудь, что отлетел обратно на середину комнаты, не удержался на ногах и тяжело свалился на пол. У него перехватило дыхание, и несколько мгновений он только глотал ртом воздух, как вытащенная из воды рыба, и испуганно таращился на склонившегося над ним Лану, который уже успел зажечь свет.

– Ага, юный музыкант из Колумбии, – зловеще произнёс тот. – Подрабатываем в свободное от музыки время прослушиванием чужих голосов? Какого чёрта ты здесь делал?

Рикардо, онемев от страха и всё так же лёжа на полу, произвёл отчаянное движение – пожал плечами и развёл руками, на что француз отреагировал почти мгновенно, достав из кармана пиджака длинный предмет, похожий на большую гаванскую сигару. Он наставил его на Рикардо, а затем из конца этой «сигары» мгновенно и бесшумно выскочило длинное и узкое лезвие. При виде него глаза Рикардо полезли на лоб.

– Ты будешь отвечать или будешь гримасничать? Кто приказал тебе подслушать мой разговор?

– А…агм…хр…

– Быстрее, иначе мой бархатный баритон будет последним звуком, который ты услышишь в своей жалкой жизни, а твоему напарнику придётся доигрывать этот вечер одному…

– Фернандо…

– Это он тебя послал?

Рикардо кивнул.

– А что его интересовало?

– Алехандру куда-то увезли из гостиницы… и он думал, что её мать сделал… сделала это с вашей помощью. Честное слово, я не хотел ничего знать и ничего не понял…

– Так-таки и не понял? А ведь, судя по твоей хитрой роже, никогда не подумаешь, что ты урождённый дебил.

– Он совсем не дебил, – раздался голос Альсиры, которая закрыла за собой дверь и приблизилась к Лану, искоса взглянув на Рикардо. – Оставь его, Серж, – и она спокойно затянулась сигаретой.

– Его надо прикончить, Альсира, этот щенок не так прост, как кажется, – убеждённо проговорил Лану, и Рикардо вновь затрепетал.

– Он, действительно, не так прост, – согласилась Альсира. – Но кончать его незачем, он и так никому ничего не скажет.

Рикардо, лёжа внизу и слушая все эти комплименты, первый раз почувствовал какую-то надежду. Но уже следующая пара реплик повергла его в настоящий шок.

– Почему ты так в этом уверена? – холодно поинтересовался Лану.

– Потому, что это мой сын.

– Привет, девочка, ну и как ты здесь устроилась? – весело спросила Мария Алехандра, выходя из такси, напротив небольшого, двухэтажного коттеджа, расположенного в одном из предместий Парижа. Алехандра ждала её у ворот, и они радостно поцеловались.

– А почему ты такая озабоченная? Что-нибудь не так, или ты уже успела поссориться с месье Дешаном?

– Нет, мама, твой старик просто великолепен. Вчера он сводил меня в музей Родена, и это было так замечательно! Я никогда не думала, что могут существовать такие удивительные скульптуры.

Они поднялись по ступеням крыльца и вошли в дом.

– Ну и где ты здесь спишь? – спросила Мария Алехандра, осматриваясь.

Весь первый этаж занимал большой холл, в одном из углов которого была устроена кухня. Там же находилась и задняя дверь, которая вела в небольшой дворик, расположенный позади дома. С левой стороны от входа имелась большая, деревянная лестница с красивыми, резными поручнями. Она вела на второй этаж, где располагались три спальни и небольшой кабинет.

– Я устроилась на втором этаже в спальне, выходящей окнами на ту дорогу, по которой ты приехала из Парижа, – ответила Алехандра. – Но вот вчера вечером, я почувствовала себя такой усталой, что сразу после ужина сама не заметила, как заснула вот на этом диване.

– А, так вот почему у тебя такой помятый вид, – развеселилась Мария Алехандра. – Ты просто плохо выспалась, в этом всё и дело?

– Да нет, мама, есть и другая причина.

Алехандра прошла на кухню и стала готовить кофе. Мать стояла рядом с ней, пытаясь помочь.

– Оставь, я сама, – досадливо отмахнулась дочь.

– Ну, ты долго будешь томить меня любопытством? – не выдержала Мария Алехандра. – Что, наконец, произошло?

– Я и сама не знаю, – задумчиво проговорила Алехандра.

– Как это – не знаешь?

– Точнее, не знаю, как тебе объяснить. Понимаешь, месье Дешан уверял меня, что в этом доме давно уже никто не живёт, а сам он наведывается сюда не чаще одного раза в месяц. И, действительно, ты же помнишь, сколько здесь было пыли, во время нашего первого приезда.

– Да, помню, ну и что дальше? У тебя кофе уже закипает, пора снимать с огня.

– Вижу, вижу, не беспокойся.

Алехандра ловко подхватила кофейник и налила в две чашки. Они сели за стол, друг напротив друга. Алехандра была спокойна, но задумчива, а её мать, напротив, всё больше тревожилась.

– Но вот вчера, после нашего возвращения из музея – а месье Дешан тоже зашёл выпить кофе, и мы с ним ещё немного поболтали – так вот, после его ухода…

– Да говори же, наконец, мучительница! – не выдержала Мария Алехандра.

– Ну, в общем, мне показалось, что во время моего отсутствия в доме кто-то побывал.

– А почему ты так решила?

– Понимаешь, я бросила платье на кровать, причём – и это я помню совершенно точно – один рукав откинулся в сторону. А когда я пришла домой, он лежал уже поверх самого платья.

– И это всё?

– Нет. Наша с тобой фотография, которую я поставила на туалетный столик и повернула к зеркалу, оказалась потом повёрнута к окну.

– Что ещё?

– Больше ничего. Но я чувствую, что здесь кто-то был! И этот «кто-то» трогал мои вещи.

Мария Алехандра задумчиво посмотрела на дочь.

– Ты говорила об этом месье Дешану?

– Нет, ещё не успела.

– И не надо, я сама с ним поговорю. – Мария Алехандра глубоко задумалась.

– Пей кофе, а то остынет, – прервала её размышления дочь.

– Да, да, хорошо, – она сделала несколько глотков, решительно отставила чашку в сторону и сказала. – Ну, вот что, девочка, эту ночь я проведу с тобой.

Алехандра, казалось, ждала этого решения, а потому заметно обрадовалась.

– Замечательно, мамочка! А то знаешь, как страшно здесь бывает одной, особенно когда напротив дома ночью останавливаются машины.

– Конечно, я себе это представляю, детка. В общем, решено, этой ночью я ночую у тебя, а завтра решим, где тебе жить дальше.

Вернувшись в пансион и увидев, что Себастьяна нет дома, Мария Алехандра села за телефон. Сначала она позвонила Дешану и пересказала разговор с дочерью. Судя по голосу, он был весьма озадачен подозрениями Алехандры.

– Вы знаете, мадам Фонсека, ключи от этого дома есть только у меня, так что, признаться, я ничего в этом не понимаю. Когда-то здесь жил мой старший сын, но теперь он переехал в Руан, и я только вчера разговаривал с ним по телефону. Есть правда и мой младший сын, но…

– Но что?

– Но отношения между нами настолько прохладные, что я отобрал у него ключи ещё несколько лет назад. Жорж почти не бывает у меня дома, и я думаю, что его появление в моём загородном коттедже крайне маловероятно. Что ему там делать, если у него прекрасная квартира в старинном районе Парижа и, если не ошибаюсь, вилла в Ницце. Нет, здесь что-то иное… Так вы говорите, что на ограбление это совсем не похоже?

– Это не похоже даже на обыск, – сухо сказала Мария Алехандра. – Сегодняшнюю ночь я проведу с дочерью, а завтра нам, видимо, придётся искать новое помещение.

Дешан так огорчился, что она почувствовала какую-то жалость.

– Вы себе даже не представляете, мадам, как досадно мне это слышать. Может быть, вы несколько преувеличиваете страхи своей дочери?

– Извините, месье Дешан, но мне кажется, что разговор на эту тему неуместен. Бедная девочка трясётся от страха по ночам, а вы говорите, что я преувеличиваю.

– Но она же провела пока там только одну ночь!

– А вы уверены, что кроме вас, ни у кого больше нет ключа?

– Трудно гарантировать это наверняка, мадам Фонсека, тем более, что раньше туда приходила уборщица. Но, постойте, мы же можем решить эту проблему достаточно просто!

– Каким образом?

– Надо вызвать слесаря и врезать в двери новые замки, ключи от которых будут только у нас троих.

Мария Алехандра заколебалась, чувствуя, что может быть несправедлива к этому замечательному человеку. Но вид дочери, в страхе вскакивающей с постели, как только напротив дома ночью останавливается машина, вынуждал её быть решительной.

– Простите, месье Дешан, – строго сказала она, – но мне надо всё это обдумать. Я слишком люблю свою дочь, чтобы допускать малейший риск. Если позволите, я перезвоню вам попозже.

– Да, конечно, – упавшим голосом сказал Дешан, – я буду ждать вашего звонка.

Повесив трубку, Мария Алехандра основательно задумалась. А не рассказать ли обо всём Себастьяну? Впрочем, тогда придётся рассказывать и о Фернандо, и обо всех остальных своих похождениях и подозрениях, и кто знает, как он на это отреагирует! Впрочем, куда торопиться? Сегодня она переночует вместе с Алехандрой… да, но как ему об этом сказать, ведь он же думает, что она по-прежнему живёт в гостинице?

Её размышления прервал приход самого Себастьяна.

– А куда, интересно знать, ты девала нашу дочь? – ещё с порога хмуро поинтересовался он. – Я решил навестить её в гостинице, а мне заявили, что она уже два дня как уехала. Фернандо чуть не зарыдал, когда меня увидел. Почти два часа я его успокаивал и теперь уже знаю обо всём. Тебе не кажется, что за такую, чисто юношескую проделку – я имею в виду эту историю с француженкой – с твоей стороны было слишком жестоко разлучить его с Алехандрой? Да, конечно, он виноват перед ней, ну так пусть они сами и разбираются. В конце концов, наш брак с тобой тоже основан на одном печальном недоразумении.

– Недоразумении? – гневно вскинулась Мария Алехандра. – Мягко же ты себя судишь! Это было преступление! Что касается Фернандо, я уже с ужасом думаю, что в жилах всех мужчин из рода Медина течёт кровь преступников!

– Да в чём же его преступление? – растерянно переспросил Себастьян, не понимавший причин, заставлявших горячиться его жену. – В том, что привёл девушку к себе в номер?

– В том, что твой драгоценный племянник согласился стать связным колумбийской мафии!

– Ты с ума сошла?

– Выслушай меня внимательно, Себастьян. – И Мария Алехандра, уже не владея собой, начала рассказывать. Поведав о визите Мельфора и о том, как она догадалась, что он принял её за кого-то другого, Мария Алехандра объяснила потрясённому Себастьяну, что заподозрила даже его, особенно, когда увидела из окна кафе, как он встречается с Альсирой. Про Мече она рассказывать постеснялась и закончила тем, как при выходе из кафе вместе с Рикардо, они столкнулись в дверях с Мельфором.

– Ну, что ты теперь скажешь? – Мария Алехандра, гневно вскинула голову и, сверкая глазами, взглянула на мужа.

– Скажу, что я с самого начала поставил правильный диагноз. Ты просто свихнулась на почве всех этих покушений и теперь тебе всюду мерещится мафия.

– Себастьян!!!

– И нечего на меня кричать! Объясни лучше, где наша дочь?

– Ничего я тебе не буду объяснять! Я прятала её от племянника, а теперь, как выясняется, спрятала и от дяди!

– Подожди, Мария Алехандра, давай успокоимся. – Себастьян видел, как взвинчена его жена, и хотя он не слишком верил во всю эту галиматью со старыми колумбийскими газетами и связниками, но почувствовал, что и сам был неправ. Не надо было распалять её своим откровенным недоверием. В конце концов, она женщина эмоциональная и впечатлительная, а потому уж он-то, как врач, должен уметь обращаться с такими пациентами. Другое дело, что он и сам пришёл домой разозлённым, увидев, в каком состоянии находится племянник. Его собственная, раненная рука, должна была бы напоминать ему о том, что постоянная угроза покушения, способна произвести глубокое впечатление и на менее импульсивные натуры, чем Мария Алехандра. А вдруг ей, действительно овладела мания преследования?

– Куда ты, интересно, собираешься? – поинтересовался он, заметив, что она первым делом взялась за свою ночную сорочку.

– Сегодняшнюю ночь я проведу с дочерью. Я могла бы рассказать тебе о её подозрениях, но тогда ты и её сочтешь сумасшедшей.

– Но могу я поехать с тобой?

– Нет!

– Почему?

– Потому что теперь я уже боюсь всех Медина!

Далеко за полночь, когда мать и дочь уже спали, раздался телефонный звонок. Алехандра проснулась первой и сняла трубку. Мария Алехандра, услышав голос дочери, приподнялась, и села на постели.

– Ну что там? – хриплым ото сна голосом спросила она.

– Какой ужас, мамочка! Это звонят из вашего пансиона. Папу только что отправили в больницу.

– Дай сюда трубку! – Мария Алехандра одним рывком выхватила её из рук взволнованной дочери.

– Алло! Говорите, я слушаю. Что с моим мужем?

Однако в трубке уже раздавались только короткие гудки.

– Что тебе сказали, и кто это говорил?

– Говорила какая-то мадам Буве и сказала, что для папы пришлось вызвать «скорую» и врачи нашли у него какое-то отравление.

– Что?! Какой кошмар! И куда его повезли?

– Она сказала, что в больницу имени Пастера.

Мать и дочь встревоженно посмотрели друг на друга, но уже в следующеё мгновение Мария Алехандра сорвалась с постели и начала одеваться. Она мгновенно, даже, не стесняясь дочери, скинула ночную сорочку, одела трусики и бюстгальтер, натянула джинсы и только потом, стоя перед Алехандрой в неярком свете ночника, озабоченно посмотрела на дочь.

– А как же быть с тобой? Я же не могу оставить тебя одну этой ночью? Может быть, стоит вызвать месье Дешана?

– Ну что ты, мамочка! – воскликнула Алехандра. – Как можно звонить в час ночи пожилому человеку и просить его приехать! Это неудобно…

– Но как же быть?

– Не волнуйся, со мной ничего не случится. Подожди, сейчас я вызову для тебя такси.

Алехандра нажала несколько кнопок подряд и сделала заказ, в то время как её мать, с озабоченным лицом, но уже не так быстро, продолжала одеваться. Что могло произойти с Себастьяном за те несколько часов, которые прошли с момента их расставания? Какое отравление – чем и когда? Неужели этот Мельфор возобновил свои покушения? Но при чём здесь Себастьян?

– Всё в порядке, они сказали, что машина будет через пятнадцать минут, – сообщила Алехандра, кладя трубку.

– Хорошо, девочка, спасибо, но вот как же мне быть с тобой? – задумчиво проговорила Мария Алехандра. Что опаснее? – думала она, глядя на дочь – взять её с собой или оставить здесь?

– Не беспокойся за меня, – сказала Алехандра. – Я запру все двери и никому не открою. А в случае чего, я всегда смогу вызвать полицию – телефон у меня под рукой.

Последнее обстоятельство показалось Марин Алехандре самым убедительным, и она кивнула головой.

– Ладно, договорились. Я постараюсь вернуться как можно раньше.

Однако, вернуться как можно раньше не получилось. Больница имени Пастера находилась на другом конце Парижа, и только через час Мария Алехандра оказалась в приёмном покое. К её немалому изумлению, а потом и страху, среди поступивших этой ночью больных, Себастьяна Медины не оказалось. Может быть, Алехандра что-то перепутала? Какое-то тревожное предчувствие уже начинало сжимать сердце Марии Алехандры, но она вновь села в такси и попросила отвезти её на улицу Ренн. У подъезда пансиона мадам Буве она оказалась лишь в три часа ночи, и только через десять минут самых отчаянных звонков, заспанная консьержка открыла дверь.

– Поздно же вы возвращаетесь, мадам Фонсека.

– Где мой муж, что произошло с моим мужем?

Клотильда изумлённо потрясла головой.

– Извините, мадам, но я плохо понимаю по-испански.

Взволновавшая Мария Алехандра, только сейчас сообразила, что задала вопрос на родном языке.

– Где мой муж? – медленно повторила она по-французски, на что Клотильда лишь пожала плечами и ткнула указательным пальцем наверх.

– Ему вызывали «скорую»?

Вид Клотильды был настолько красноречив, что Мария Алехандра отстранила её и бросилась вверх по лестнице. Она непрерывно звонила в дверь их квартиры, до тех пор, пока за ней не послышались шаги. Почти в изнеможении, она прислонилась к стене. Что это? Что всё это значит? Чьи это злые шутки и шутки ли это?

– Что случилось? – удивлённо спросил Себастьян, выглядывая на лестничную площадку.

Он, видимо, только что встал с постели, потому что был в одной пижаме. – Почему ты здесь?

Мария Алехандра вздохнула так тяжело, что он молча обнял её за талию, ввёл в квартиру и закрыл дверь.

– Ну, теперь рассказывай.

– Два часа назад нам с Алехандрой позвонила мадам Буве и сказала, что ты отравлен и тебя отвезли в больницу имени Пастера.

– Мадам Буве? Отравлен? – Себастьян встревоженно и, вместе с тем, растерянно посмотрел на жену. – Но, насколько я слышал, мадам Буве уехала на неделю куда-то в провинцию, а я вчера лёг спать, даже не поужинав… Но где Алехандра, что с ней?

– О Боже! – простонала Мария Алехандра. – Ведь я оставила её там одну! Я никогда себе не прощу, если с ней что-то случится.

Она стремительно рванулась к двери, но Себастьян удержал её.

– Подожди, я с тобой.

– Я не могу ждать, Себастьян, теперь дорога каждая минута…

– Но нам ещё надо вызвать такси.

– Такси ждёт меня у подъезда.

– Ну, тогда, секунду, я только возьму костюм и ботинки, а уж переоденусь прямо в машине.

– Скорее, Себастьян, скорее, может быть, кому-то и было нужно выманить меня из дома, умоляю тебя, скорее…