Тайные страсти. Книга 2

Глава шестая

Не прошло и получаса после отъезда матери, как Алехандра почувствовала страшное беспокойство. Она и сама не могла объяснить причин своего состояния, и, тем не менее, лежала в темноте с открытыми глазами и чутко прислушивалась к малейшему шороху. Теперь она жалела, что не поехала вместе с Марией Алехандрой – а вдруг с Себастьяном произошло нечто серьёзное, вдруг он уже умирает и она больше не увидит его живым? А что если позвонить Фернандо – ведь и он может знать о том, что произошло? Впрочем, нет, после того, что она ему наговорила, сама она теперь не позвонит первой даже под угрозой смертной казни. Какой же он, всё-таки, подлец!

Алехандра не слышала звука подъезжавшей машины, а потому с невероятным ужасом поняла, что внизу, на первом этаже, кто-то открыл заднюю дверь, выходившую во двор. Она буквально оцепенела, боясь дышать и зная, что дверь её спальни не имеет замка. Прижимая одну руку к груди, чтобы хоть как-то сдержать бешено колотящееся сердце, она осторожно сняла трубку и набрала номер полиции.

– Алло? – раздался сонный голос какой-то женщины. – Кого вам надо?

– Это полиция? – шёпотом спросила Алехандра.

– Вы ошиблись, мадемуазель.

В трубке раздались короткие гудки, а затем они неожиданно оборвались, и наступила полная тишина.

«Обрезали провод», – лязгая зубами от страха, поняла Алехандра и вдруг услышала скрип лестницы под чьими-то крадущимися шагами. «Мамочка, мамочка, приезжай скорее, я боюсь» – заливаясь слезами и беззвучно шевеля губами, твердила она про себя, сев на постели и подняв колени к самому подбородку.

В тот момент, когда она не просто услышала, но даже почувствовала, как кто-то остановился напротив белевшей в темноте двери спальни, нервы у нее не выдержали и она дико и отчаянно закричала. Дверь мгновенно распахнулась, и в комнату ворвался какой-то человек. Алехандра уже не видела его, потому что стремительно сорвалась с постели и бросилась к окну, продолжая кричать. Но сильная мужская рука схватила её за волосы и бросила обратно на постель. Она вновь захлебнулась в крике, видя сквозь слёзы, лишь какой-то чёрный силуэт, ещё более страшный на фоне светлых стен спальни. Раздался треск разрываемой ночной сорочки, она отчаянно прикрыла груди руками и вновь попыталась вскочить. И тогда прямо в её искажённое, залитое слезами лицо ударила струя из газового баллончика. Алехандра всхлипнула, замолчала и безвольно повалилась на постель, откидывая назад голову…

– Газ, я чувствую запах газа! – закричала Мария Алехандра, как только они с Себастьяном ворвались в дом. – Где Алехандра, Боже мой, где моя дочь?

– Не зажигай света и открой все окна и двери, скомандовал Себастьян, мгновенно прикрывая лицо носовым платком и ощупью пробираясь на кухню. Запах был столь сильным, что он едва не потерял сознание, пока ему удалось добраться до плиты с открытой духовкой. Но ещё раньше, он едва не споткнулся об обнажённое тело дочери.

Закрыв все вентили, он нагнулся и, стремительно подняв на руки Алехандру, бросился к выходу. Навстречу ему уже спешила Мария Алехандра с таким смертельно бледным лицом, что оно буквально светилось в темноте. Они едва не помешали друг другу – Себастьян стремился на свежий воздух, Мария Алехандра – узнать, что с дочерью. Чувствуя, что ещё немного, и он сам задохнётся, Себастьян, движением плеча, отбросил с дороги жену и, из последних сил, выскочил на улицу. Буквально упав на колени, он сдёрнул с себя пиджак, который был одет прямо поверх пижамной куртки и постелил на траву. Переложив туда Алехандру, он бегло осмотрел её.

– Ну что, ну что, она жива?

Он даже вздрогнул, не узнав голоса Марии Алехандры – таким он был диким и плачущим, напоминавшим завывание осеннего ветра во время ночной бури. Она упала рядом с ним на колени, прикрыла её снятой с себя кофтой, и теперь пыталась приподнять голову дочери.

– Жива, – коротко сказал Себастьян, – и скоро очнётся. Как только проветрится, надо будет перенести её в дом и поискать лекарства, повышающие сократительную способность лёгких.

– Я вызову «скорую» и позвоню в полицию, – встав с колен, заявила Мария Алехандра.

– Подожди.

– Что? – истерично воскликнула она. – Мою дочь пытались убить, и я знаю, кто это сделал…

– Кто?

– Фернандо!

– Замолчи!

– Нет, я буду говорить, кричать, вопить! О том, что я собираюсь переночевать вместе с Алехандрой, знали только два человека – ты и Дешан. Только вы двое могли подстроить этот ужасный фарс с телефонным звонком, только вы!

– Но ведь Фернандо не знал, где ты прячешь Алехандру…

– Он мог меня выследить, когда я уезжала от тебя.

– Перестань сходить с ума! Он любит нашу дочь!

– Но зато она его больше не любит!

Теперь они стояли друг против друга над лежащей на траве Алехандрой и, яростно выкрикивая эти фразы, готовы были вцепиться друг в друга, раздираемые взаимной ненавистью. Первым опомнился Себастьян.

– А почему ты не думаешь, что это мог быть Дешан?

– Потому, что он не связан с мафией и у него нет причин ненавидеть мою дочь…

В этот момент Алехандра слегка застонала и повернула голову. Себастьян и Мария Алехандра мгновенно опустились перед ней на колени.

– Девочка моя любимая, сердце моё золотое, ты меня слышишь? – сдерживая рыдания, пролепетала Мария Алехандра.

– Мне холодно… – стуча зубами, с трудом произнесла дочь.

– Сейчас, сейчас, всё будет хорошо. Я отнесу тебя в дом, и ты согреешься, – пробормотал Себастьян, поднимая её на руки и направляясь к дому.

– Папа? – слабо удивилась она. – А нам говорили… что… ты в больнице…

– Нет, нет, со мной всё в порядке, не думай об этом.

Себастьян поднялся на второй этаж, и, уже входя в спальню, обернулся к Марии Алехандре, которая неотступно следовала за ним, держа дочь за холодную руку.

– Найди аптечку, должны же быть в этом доме какие-нибудь лекарства.

Она на мгновение заколебалась, а затем повернулась и спустилась вниз. Запах газа почти выветрился, а потому она включила свет и, после недолгих поисков, нашла то, что искала. Поднявшись на второй этаж, она увидела, что Себастьян уже идёт ей навстречу.

– Что? – испуганно вскрикнула она. – Ей стало хуже?

– Нашу дочь изнасиловали, – глухо ответил Себастьян, и едва успел подхватить потерявшую сознание жену.

Разговор с Альсирой буквально потряс Рикардо. Оказывается, он – сын малолетней проститутки, которая родила его от неизвестного клиента, когда ей было всего тринадцать лет! Так вот откуда поступали деньги, благодаря которым он мог оплачивать учёбу в консерватории!

– Но советую в дальнейшем не рассчитывать на мои материнские чувства, – холодно заметила Альсира, когда Лану ушёл и они остались одни. – Я не могла позволить, чтобы тебя зарезали, как барана, но лишь потому, что уже вложила в тебя приличную сумму, и всё-таки надеюсь получить от неё хоть какую-то отдачу в старости. Кто знает, как повернётся жизнь, и всегда нужен человек, который способен хотя бы на то, чтобы приносить тебе в тюрьму передачи.

– Мне? – испуганно спросил Рикардо.

– Я выражаюсь образно, болван, – спокойно ответила Альсира. – И не вздумай называть меня мамой и просить денег – на твоей хитрой роже просто написано такое желание.

– А я могу назвать вас мамой и предложить вам денег? – немного оправившись, съехидничал Рикардо.

– Ты будешь называть меня доньей Альсирой и полностью забудешь обо всём, что сегодня произошло. Я понятно объясняю или мне повторить это ещё раз? – говоря эту фразу, Альсира схватила Рикардо за ухо и достаточно больно встряхнула.

– Уй! – скривился он. – Ну, конечно, понятно. Я могу идти, а то бедняга Фернандо, наверное, уже выбивается из сил, отдуваясь там за двоих?

– Иди, паршивец, и не вздумай появляться, до тех пор, пока я сама тебя не позову, – несмотря на все её старания сохранить невозмутимость, в голосе доньи Альсиры проскользнули тёплые нотки.

Рикардо ушёл и кое-как доиграл этот вечер до конца. Об ужине он вспомнил лишь тогда, когда они с Фернандо уже возвращались домой. Сколько тот ни старался узнать, что же произошло с его другом наверху, Рикардо хранил оцепенелое молчание, сказав лишь о том, что так и не смог узнать, где находится Алехандра.

На следующий день Рикардо вышел из гостиницы и задумчиво направился в сторону Елисейских полей. Все его мысли крутились вокруг одной темы – он явно влип в скверную историю, а потому надо собирать чемоданы и уматывать обратно в Колумбию. Однако, вспомнив о том, что его ждёт дома, он вдруг застонал и с досады хватил себя кулаком по лбу. Нет, ну каким же надо быть идиотом, чтобы из-за какой-то девчонки и собственного легкомыслия угодить в такой переплёт! Чёртова Пача с её вечными капризами! Если бы не её, постоянно растущие аппетиты, чёрта с два бы он отправился в Париж, да ещё вместе с Фернандо.

– Эй, друг, тебя не подвезти?

Рикардо, задумчиво следуя по тротуару, даже не заметил, как рядом с ним притормозил мотоциклист. Он остановился и изумлённо посмотрел на говорившего, тем более, что сам вопрос был задан на ломаном испанском. Впрочем, всё лицо мотоциклиста скрывал большой чёрный шлем, из-под стекла которого виднелись лишь внимательные и настороженные глаза.

– А в чём дело? – растерянно поинтересовался Рикардо.

– Тебя зовут Фернандо Медина?

– Нет… то есть да, Медина.

– Ну, тогда залезай сзади и поехали.

– Куда?

– Не задавай лишних вопросов, это меня ужасно утомляет. Держи шлем.

Рикардо покорно надел шлем и влез на заднее сиденье мотоцикла, который мгновенно рванул с места.

«Нет, – думал он про себя, пока они мчались по парижским улицам, – если я когда-нибудь вернусь в Колумбию, то лучше уж расстанусь с Пачей, чем с жизнью. Какой из меня супермен, когда я всего только музыкант! Но куда это мы, чёрт подери, едем?»

Его беспокойство было вполне понятным, если учесть тот факт, что мотоцикл уже давно свернул с центральных улиц и теперь мчался по какому-то предместью вдоль полотна железной дороги. Здесь уже машин было мало, а потому Рикардо, случайно обернувшись назад, заметил, что их неотступно преследует белый «феррари». От этого открытия ему стало ещё хуже. За что всё это на его несчастную голову – вчера чуть не зарезали, а сегодня средь бела дня похищают!

Тем временем мотоцикл въехал в район старых депо поездов метрополитена, и, немного попетляв по захламленным переулкам, остановился. Рикардо почувствовал себя совсем плохо – во всех фильмах преступники, чтобы прикончить свою жертву, привозили её на похожее место. «Феррари» подъехал вслед за ними, и из него вылез невысокий, невозмутимый и невыразительный человек лет тридцати с небольшим, одетый в тёмно-серый костюм с красновато-пёстрым галстуком. Мотоциклист, поставив свой мотоцикл на козлы, встал сбоку от Рикардо, но не стал снимать шлема, а лишь приподнял стекло.

Человек, приехавший в «феррари», приблизился к ним почти вплотную и вопросительно взглянул на мотоциклиста.

– Да, шеф, этот тип назвался Фернандо Мединой, – подтвердил он. Тогда «шеф» медленно перевёл свой вопросительный взгляд на Рикардо и тот тоже счёл нужным это подтвердить:

– Меня, действительно, так зовут.

– Так это ты приходил в «Лузитанию»?

– Да.

– И что у тебя с собой было?

– Старый номер колумбийской газеты «Эксцельсиор» с фотографией мнимой могилы сеньоры Марии Алехандры Фонсеки.

– Гм, – задумчиво пробормотал собеседник Рикардо, устремив на него испытующий взгляд. – Ну, тогда какого чёрта я встретил вас обоих на выходе из кафе, в тот момент, когда уже сам пришёл на встречу?

Рикардо мгновенно всё сообразил.

– Видите ли, сеньор, вы должны были встретиться именно со мной, – начал объяснять он, – однако, сеньора Фонсека что-то заподозрила и решила мне помешать. К сожалению, я не знал вас в лицо, и потому…

– К сожалению, для тебя будет тогда, когда ты слишком хорошо меня запомнишь, – презрительно оборвал его «шеф». – Так значит, у тебя нет никаких общих дел ни с сеньорой Фонсека, ни со своим дядей?

– Я не совсем понимаю, сеньор, что вы имеете в виду, – осторожно поинтересовался Рикардо.

– Эти твои родственники имеют какое-либо отношение к делам Луиса Альфонсо Медина?

Рикардо весь сжался, не зная, что ответить. Судя по грозному тону этого вопроса, от ответа на него многое зависело. Заметив его колебания, «шеф» повторил свой вопрос, сформулировав его ещё более ясно.

– Быстрее отвечай, придурок, твой дядя и его жена занимаются теми же делами, что и ты, или нет?

Рикардо отрицательно мотнул головой и тут же понял, что ошибся – оба его собеседника обменялись быстрыми и многозначительными взглядами, причём «шеф» что-то сказал мотоциклисту – Рикардо уловил только слово «дерьмо», на что мотоциклист растерянно развёл руками.

– Ну, ладно, а сам-то ты с чем прибыл? – спросил «шеф».

– Мне поручено сказать, что заказанный вами груз, сеньор, уже готов и скоро будет доставлен из провинции в Боготу. Главная проблема заключается в том, что в настоящий момент в связи с рядом арестов, утрачена возможность переправить его за границу. Поэтому, если ваш посланец сможет прибыть в Боготу через две недели и оплатить всё на месте, тогда проблем не будет.

– Всё?

– Нет, – поспешно ответил Рикардо. – Я ещё не назвал место встречи, если, конечно, вам подходят эти условия.

– Подходят, – сухо кивнул «шеф». – Итак?

– Гостиница «Ацтек», номер 216. Он будет забронирован через неделю и до конца месяца на имя сеньора?…

– Мельфлора. Теперь всё?

– Да, – облегчённо, но и несколько испуганно выдохнул Рикардо и оглянулся на стоявшего за его спиной мотоциклиста.

– Хорошо. Пьер, отвезёшь его обратно в гостиницу, – и человек в ярком галстуке двинулся к своему «феррари», а Рикардо, поняв из этой французской фразы лишь слово «гостиница», со страхом взглянул на мотоциклиста. Однако тот всего лишь вновь сел за руль и протянул ему шлем. Рикардо с облегчением нахлобучил его на голову и устроился на заднем сиденье. Мотор взревел и через сорок минут они уже были возле «Золотого века». Впрочем, за эти сорок минут Рикардо успел о многом передумать. Все его мысли вертелись вокруг двух главных тем – при первой же возможности обязательно послать к чёрту все эти дела, а если Пача будет подбивать ещё на что-то подобное, то послать к чертям и Пачу. Вторая тема была более актуальной – он понимал, что своим неудачным ответом явно повредил Марии Алехандре, а, может быть, вместе с ней и Себастьяну. На хирурга ему было по большому счёту плевать, но вот Мария Алехандра… Поэтому теперь он ломал голову над тем, что означают загадочно-грозные переглядывания двух этих типов, когда он сказал им, что ни Мария Алехандра, ни Себастьян не имеют отношения к делам Луиса Альфонсо. Каким, чёрт подери, делам, и какое отношение – Рикардо и сам не знал и теперь корил свой болтливый язык.

Простившись с мотоциклистом – если только можно назвать это прощанием, поскольку тот лишь на мгновение притормозил у тротуара и тут же умчался, не сказав в ответ ни слова, Рикардо задумчиво остановился перед входом. Достав из кармана пластинку жевачки, он медленно развернул обёртку, положил жевачку в рот и приблизился к уличной урне. В тот момент, когда он уже опускал туда обёртку, его рассеянный взгляд случайно упал на торчавшую из урны газету. «Фонсе» – большой и жирный шрифт на смятой и сложенной вдвое газетной странице.

Рикардо мгновенно выхватил газету из урны и развернул. Фотография изображала Марию Алехандру и Себастьяна на пороге какого-то дома, причём он стоял спиной, и на рукаве его пиджака виднелось большое тёмное пятно, а она оглядывалось через плечо, и фоторепортёру удалось подловить отчаянное и злое выражение её красивого лица. Чтобы понять суть заголовка, Рикардо хватило даже его скромных запасов французского. «Второе покушение на очаровательную сеньору Фонсека!»

Вот это да! Рикардо показалось, что теперь он, наконец-то, всё понял. Значит, на Марию Алехандру было уже два покушения и теперь ясно, почему эти два типа так странно переглянулись… Это они и организовали эти покушения, а теперь, после того, как он сказал, что ни Мария Алехандра, ни Себастьян не имеют никакого отношения к мафиозным делам, их жизнь снова оказалась под угрозой. Рикардо почувствовал страшное отчаяние – неужели он, пусть даже невольно, окажется виновником гибели этой супружеской пары!

Нет, надо обязательно предупредить Марию Алехандру, и он это сделает, а если понадобится, сам станет её телохранителем. Рикардо хотел было подняться в номер, но, подумав о том, что там может находиться Фернандо, раздумал, и зашёл в уличный телефон-автомат. Набрав номер Марии Алехандры, и плотно прикрыв стеклянную дверь, он слушал долгие телефонные гудки и размышлял над тем, как он всё это скажет.

– Алло, – раздался голос Марии Алехандры.

– Алло, – ответил он. – Это я. Слушайте меня внимательно и, пожалуйста, не перебивайте. Впрочем… вы сейчас одна?

– Нет, – каким-то сухим и почти безжизненным тоном отозвалась она, – но я внимательно слушаю.

– Случилось так, что я случайно узнал одну чрезвычайно важную вещь. И вам и Себастьяну угрожает серьёзная опасность.

– Спасибо за предупреждение…

– Только не называйте моего имени вслух!

– Мы уже собираем чемоданы и немедленно возвращаемся в Колумбию.

Рикардо на минуту задумался, а затем сказал:

– Будет намного лучше, если вы сможете уехать так, чтобы никто об этом не узнал, иначе эти типы могут успеть подложить бомбу в ваш самолёт. Поверьте мне, всё очень серьёзно, тем более, что на вас уже было два покушения.

Теперь уже задумалась Мария Алехандра.

– От кого ты обо всём этом узнал?

– Но… это не важно…

– От Фернандо, не так ли? Отвечай!

– Да, от Фернандо, – чувствуя себя последним подлецом, вздохнул Рикардо.

– Благодарю за предупреждение, – ещё раз повторила Мария Алехандра и первой повесила трубку.

- Кто это звонил? – спросил Себастьян, сразу после того, как она отошла от телефона.

– Неважно, – мрачно ответила Мария Алехандра.

– Как это неважно, когда у тебя такое ужасное лицо!

– Подожди, Себастьян, подожди. – Она сделала паузу и тяжело опустилась на диван. – Положение слишком серьёзно, чтобы обращать внимание на такие мелочи… Нам надо вылететь в Колумбию так, чтобы никто об этом не знал.

– Ты хочешь сказать, что нам предстоит тайное бегство? – недоверчиво спросил Себастьян, как-то странно смотря на свою жену.

– Да, – она вскинула на него глаза и, встретившись с ним взглядом, добавила. – И не смотри на меня так, я в своём уме. Ты забыл о том, что на меня уже было два покушения.

– Кто тебе звонил?

– Я не могу сказать тебе имя этого человека, – твёрдо ответила она, – но он предупредил меня, что готовится новое покушение. И на этот раз его жертвами можем стать мы трое – ты, я, Алехандра. Себастьян, нам надо решить, как незаметно выбраться из Парижа.

– Но почему бы тогда не обратиться в полицию?

– Во-первых, говори тише. Ты забыл, что Алехандра находится в соседней комнате? А во вторых, вспомни, что ты мне сам говорил. Какие ужасные заголовки могут появиться в газетах, если полиция начнёт расследование! «Изнасилована дочь мадам Фонсеки!» О нет, Боже, только не это! Бедная девочка и так находится в шоке, а ты хочешь, чтобы о её позоре узнал весь мир! Я не могу этого допустить, если с ней ещё что-то случится, то я этого просто не переживу…

Раздался ещё один телефонный звонок, но, прежде, чем она успела встать с дивана, Себастьян первым сорвал трубку.

– Алло. Да. Минуту.

Мария Алехандра вопросительно посмотрела на мужа.

– Это говорит твой месье Дешан. Что ему сказать?

– Пошли его к чёрту! Я не могу и не желаю с ним разговаривать. Если бы не его проклятый коттедж… – она так разволновалась, что начала говорить всё громче и громче.

– Простите, месье, но она не хочет с вами разговаривать. Нет, ничего особенного не произошло. Да, жива и здорова. До свидания, месье.

Себастьян повесил трубку и задумчиво посмотрел на жену.

– Я не меньше тебя переживаю о случившемся, но этот человек здесь не причём.

– Тогда это сделал твой проклятый племянник!

– Да нет же, ты опять берёшься за старое! Нельзя так огульно обвинять людей в самых ужасных преступлениях, даже не разобравшись.

– Нет, это ты упорно не желаешь признавать самого очевидного. О моём присутствии в этом коттедже знали только два человека, Себастьян, только два – ты и месье Дешан. А потому только вы двое могли подстроить этот телефонный звонок от мадам Буве. О, Боже, это невыносимо! Я вынуждена подозревать собственного мужа и почтенного пожилого сеньора, который напомнил мне отца! Я сойду с ума от этого, Себастьян, я сойду с ума… – слёзы брызнули из её глаз и Мария Алехандра жалобно разрыдалась.

– Папа… мама… где вы? – раздался из соседней комнаты негромкий голос Алехандры. – Что там у вас происходит?

– Я пойду к ней, – сразу рванулась Мария Алехандра, но Себастьян удержал её.

– Тебе надо успокоиться. Вытри глаза, а я пока сам с ней поговорю.

Себастьян прошёл в спальню, где лежала Алехандра. Её лицо было ужасно бледным и осунувшимся, а под глазами отчётливо чернели круги. Последний раз Себастьян видел свою дочь в таком состоянии накануне операции по пересадке почки. Несмотря на все своё самообладание, он внутренне содрогнулся, подумав о том мерзавце, который надругался над его дочерью. Попадись он ему в руки и Себастьян сам бы зарезал его, первым попавшимся под руки хирургическим скальпелем!

– Ну, как ты, детка? Как самочувствие? – наигранно бодрым тоном поинтересовался он, присаживаясь рядом с дочерью.

– Нормально. А почему мама плачет?

– С чего ты взяла?

– Ну, я же слышу. Только не обманывай меня, папа, меня уже так часто обманывали! Скажи честно – я… – Алехандра смутилась и даже несколько порозовела. – Я хочу знать, что со мной сделали прошлой ночью. Меня изнасиловали?

Она с видимым трудом произнесла последние слова, однако произнесла их достаточно спокойно. Себастьян удивлённо взглянул ей в глаза, а затем молча кивнул.

– А у меня будет ребёнок?

– Для того, чтобы это узнать, надо сделать анализы. Как только мы вернёмся в Боготу, я сразу отвезу тебя в свою клинику и мы всё выясним.

– А когда мы вернёмся?

– Как только возьмём билеты. Так что, пожалуйста, будь готова к внезапному отъезду.

Алехандра кивнула, но глаза её налились слезами, и она вдруг уткнулась в подушку и тихо заплакала.

– Ну что ты, радость моя, ну что ты? – погладил её по голове Себастьян, чувствуя, что сам вот-вот разрыдается.

– Понимаешь, папа, мне так… так обидно… я столько ждала этой поездки в Париж… я была так счастлива… что, наконец, нахожусь здесь… и вот… и вот чем это кончилось…

А в это время, в соседней комнате, Мария Алехандра успокоилась и приняла неожиданное решение. Воспользовавшись тем, что Себастьян разговаривает с дочерью, она набрала номер телефона Сержа Лану.

– Добрый день, месье.

– О, мадам Фонсека! Какой приятный сюрприз!

– Мне нужна ваша помощь, месье.

– Я целиком к вашим услугам, мадам.

– Мне с мужем и дочерью, надо срочно покинуть Париж. Причём это надо сделать так, чтобы никто об этом не знал.

– Случилось что-нибудь ужасное, мадам?

– Да… то есть, нет. Короче, речь идёт о нашем спасении. Могу я на вас рассчитывать?

– Безусловно, мадам, тем более, что за мной есть долг.

– Что вы имеете в виду? – удивилась она.

– В данный момент это неважно, мадам. Когда вы хотите уехать?

– Сегодня или завтра. В общем, как можно быстрее. И главное, это должно пройти незамеченным.

– Это я уже понял, – месье Лану задумался и после некоторого молчания сказал. – Если позволите, я заеду к вам через два часа и тогда мы подробнее всё это обсудим.

– Хорошо, месье, мы будем вас ждать. Мы живём в пансионе мадам Буве на улице Ренн.

– Прекрасно. Целую ручки, мадам.

– Кого это ты пригласила? – Себастьян уже вошёл в комнату и слышал её последние слова.

– Так, одного парижского знакомого, который обещал нам помочь.

– Нам или тебе?

– Ох, Себастьян, сейчас не время для глупой ревности. Главное – это поскорей оказаться дома. Как там Алехандра?

– Иди, она хочет поговорить с тобой.

Мария Алехандра прошла к дочери.

– Ты опять плакала, девочка? – нежно спросила она, целуя дочь в бледную щёку.

– А ты, мама?

Та смутилась и отвела глаза.

– Ты мне хотела что-то сказать?

– Да. – Алехандра выглядела очень серьёзной и, на удивление, достаточно спокойной. – Знаешь, о чём я подумала?

– О чём?

– О том, что у нас с тобой удивительно похожая судьба. Тебя тоже изнасиловали, когда ты была даже немного моложе, чем я сейчас. И потом родилась я, а спустя много лет ты вышла замуж за папу, то есть за того самого человека, который…

– Всё понятно, можешь не продолжать, – поспешно перебила её Мария Алехандра.

– Но я ещё не договорила, – упрямо заметила Алехандра. – И мне пришли в голову две вещи…

Мария Алехандра не могла сдержать собственного волнения, а потому невольно поражалась спокойствию дочери.

– Во-первых, как будет здорово, если у меня тоже родится дочь!

– Алехандра!

– Подожди, не перебивай! И, во-вторых, как хорошо, что я не убила и даже не пыталась убить того человека… А вдруг и мне суждено выйти за него замуж!

– Но он же пытался убить тебя!

– Да, верно, – и Алехандра поникла головой. – Как жаль, что в этом наши истории расходятся…

– Ну, всё, – Мария Алехандра, поднялась с постели дочери. – Тебе надо отдохнуть и набраться сил перед дальней дорогой. Не исключено, что мы вылетим прямо сегодня.

– А как же Фернандо? Неужели он ничего не узнает?

Мария Алехандра помрачнела и, не найдя что сказать, молча вышла из комнаты.

Месье Лану явился через два часа, уже имея на руках авиабилеты на вечерний рейс «Париж-Богота», причём он пришёл не один, а с какой-то ярко-накрашенной женщиной средних лет, в которой Себастьян и Мария Алехандра, к своему немалому изумлению, узнали донью Альсиру.

– Да, да, я предвидел ваше недоумение, и охотно могу его объяснить, – непринуждённо улыбнулся месье Лану. – Мадам Альсира – старая знакомая одного моего хорошего приятеля, которого, в данный момент, к сожалению, нет в Париже. Она оказалась в затруднительном положении и обратилась ко мне, ну, а я решил выступить в роли агента туристической фирмы и отправить сегодня в Колумбию целую делегацию. Надеюсь, что вы не возражаете, тем более, что мой план требует её непосредственного участия.

– И в чём же он заключается? – хмуро поинтересовался Себастьян, которому совсем не понравился этот обаятельный, ослепительно-элегантный француз. Первой же его мыслью была, естественно, мысль о том, где он познакомился с Марией Алехандрой и какие отношения их связывают. Однако, момент был действительно серьёзный и всякое выяснение отношений приходилось отложить на потом.

– Справедливый вопрос, месье, – намеренно не замечая его угрюмого вида, тут же улыбнулся Лану. – Итак, согласно моему плану, вы приклеиваете на лицо вот это, – и он, с ловкостью фокусника, извлёк из своего дипломата накладную бороду и усы, – а затем…

– Что за скверный детектив, – пробормотал Себастьян, с отвращением беря в руки оба предмета маскировки.

– Себастьян! – укоризненно взглянула на него Мария Алехандра.

– Ваша жена права, – поддержал её месье Лану, – у месье очень заметная ямочка на подбородке, которая придаёт ему в глазах женщин мужественный вид, но, к сожалению, в нашем случае служит и запоминающейся приметой.

– А откуда вы про неё узнали? – подозрительно поинтересовался Себастьян.

– Это я описала месье Сержу вашу внешность, – вступила в разговор молчавшая до сих пор Альсира.

– Себастьян, пожалуйста, – вновь попросила Мария Алехандра и тот, нехотя, сдался.

– Ну, хорошо, – сказал он, – приклеил я всё это, что дальше?

– А дальше вы берёте под руку мадам Альсиру и вашу дочь, садитесь в такси и едете в аэропорт.

– А как же…

– Сейчас объясню, месье, – с уст Лану не сходила приветливая улыбка. – Я сажаю мадам Фонсеку в свой автомобиль, провожу её по Парижу и, только убедившись, что за нами нет слежки, привожу её в аэропорт Орли.

– Какого чёрта! – мгновенно вспыхнул Себастьян. – Вы хотите, чтобы я оставил вас наедине со своей женой! Это уже выходит за всякие рам…

– Себастьян! – ив третий раз буквально простонала Мария Алехандра.

– Я понимаю ваши опасения, месье, – спокойно отвечал Лану. – И, если вы будете настаивать, мы с мадам Фонсека можем уехать первыми, но в этом случае, вам придётся взять всю ответственность на себя. Единственное, на чём я категорически настаиваю – и в этом, надеюсь, со мной согласятся все присутствующие – что мадам и месье должны ехать раздельно. Только это поможет нам успешно выполнить всё задуманное, в противном случае я просто умываю руки. – Лану замолчал и вопросительно посмотрел на Марию Алехандру. Альсира сидела на диване и, куря длинную коричневую сигарету, насмешливо посматривала на всех присутствующих, а Себастьян взволнованно расхаживал по комнате.

– Ты должен согласиться, Себастьян, – умоляюще произнесла Мария Алехандра, – во имя нашей общей безопасности ты должен согласиться.

– Согласиться? Чтобы потом этот месье хвастал, что ни один иностранец не уехал из этого города без рогов?

– Возьмите это, месье, – холодно сказал Лану, доставая из кармана авиабилеты и кладя их на стол, – и можете не возмещать мне их стоимость – считайте это подарком вам и вашей очаровательной, но намного более благоразумной супруге. Пойдёмте, мадам Альсира.

– Нет, постойте, прошу вас! – не выдержала Мария Алехандра. – Себастьян, если ты будешь упрямиться, я никогда тебе этого не прощу. Неужели ради жизни дочери ты не можешь переступить через свою проклятую ревность? Мало ты меня ею изводил!

– Может быть, у месье есть какой-то иной план? – всё так же холодно, без улыбки, поинтересовался месье Лану. – В таком случае, это можно обсудить.

У Себастьяна не было никакого плана, но он не слишком-то верил в реальность всего происходящего. Если бы не его раненная рука, вдруг отозвавшаяся на неосторожное движение тупой, ноющей болью, и не решительные глаза жены, он бы ещё долго упрямился.

– Хорошо, – сказал он посреди всеобщего напряжённого молчания и повернулся к Марии Алехандре, взяв в руки бороду. – Помоги мне приклеить эту штуку, которую наш любезный месье, видимо, извлёк из своего шпионского гардероба.

– О нет, – снова улыбнулся Лану, – я купил её полчаса назад в магазине театрального реквизита.

Итак, бегство из Парижа началось. Алехандра, казалось, не выразила ни малейшего удивления, увидев месье Лану и выслушав всё, что она должна будет делать. Себастьян приклеил себе бороду и усы, сразу став на десять лет старше. Зато этим своим видом он вызвал слабую улыбку на бледном лице дочери. Альсира взяла его под руку, все трое спустились вниз и сели в такси. За пансион было уплачено заранее, а потому оставалось лишь дождаться их отъезда и начать действовать самим.

Мария Алехандра следила за их отъездом из окна, прячась за штору, а по другую сторону от окна стоял месье Лану. Когда жёлтая машина такси отъехала, она вопросительно взглянула на француза. Он выждал минутную паузу и кивнул – из стоявших на улице машин ни одна не тронулась следом.

– Кстати, мадам, – улыбнулся он, – а нет ли среди этих машин той, которая может показаться знакомой?

Мария Алехандра внимательно пригляделась и вздрогнула. Даже сверху она легко узнала бежевый «пежо» месье Дешана.

– За нами следят! – взволнованно вскричала она. – Это машина Дешана.

– Простите, кого?

– Жака-Луи Дешана, одного моего парижского знакомого.

– Может быть, он просто ревнует? – лукаво улыбнулся Лану.

– Перестаньте шутить, месье, – сердито огрызнулась Мария Алехандра, – ему уже под семьдесят и у нас не те отношения.

– Простите.

– Ничего страшного. Но что мы будем делать?

– То же, что и собирались. Времени у нас не так много, а потому особенно выбирать не приходится. Я выйду первым, а вы, заметив, в какую машину я сел – учтите, мадам, для сегодняшнего случая я взял тёмно-синий «БМВ» – спускаетесь вниз и быстро садитесь в мою машину.

Всё произошло именно так, и уже спустя десять минут они мчались по Елисейским полям, направляясь в сторону аэропорта Бурже.

– Но вы же говорили – Орли? – встревожилась Мария Алехандра, испуганно смотря на Лану.

– Мадам Фонсека! – с улыбкой вздохнул тот. – Если вы начнёте меня в чём-то подозревать, то я могу в любой момент остановить машину. Разумеется, самолёт вылетает из Орли, но зачем же везти свой «хвост» прямо туда? Сначала надо от него избавиться.

– Да, вы правы, – с облегчением сказала Мария Алехандра, – извините, месье, но у меня разыгрались нервы.

– Я не хочу вас лишний раз волновать, мадам, но за нами следуют сразу две машины.

– Где? Какие? – Мария Алехандра судорожно оглянулась назад.

– Одна – это уже знакомый вам «пежо», за рулём которой находится почтенный месье пенсионного возраста, а вот в белом «феррари» компания посерьёзнее.

Вскоре они уже выбрались за пределы Парижа, и теперь катили по скоростной дороге. «Пежо» стал явно отставать, зато «феррари» неотступно следовал сзади, начиная всё больше сближаться с «БМВ» Лану.

– Ну, мадам Фонсека, – сказал он, бросив на неё ободряющий взгляд, – сейчас вам понадобится всё ваше мужество, поскольку начинается самое интересное. Если они начнут стрелять, опуститесь вниз, на самое дно.

Бледная и взволнованная Мария Алехандра молча кивнула и вновь оглянулась назад. Лану резко свернул на боковое, намного менее оживлённое шоссе, и прибавил газу. Дальнейшие события развивались с молниеносной быстротой, напоминая собой классический детектив. «Феррари» попытался пойти на обгон, но Лану, бросая машину из стороны в сторону, не давал этого сделать. Тогда из окна «феррари» высунулся какой-то человек и сделал несколько пистолетных выстрелов. Мария Алехандра поспешно опустилась на дно машины и стала молиться, беззвучно шевеля губами. Она уже не видела, что происходило на шоссе, и только слышала, как обе машины сталкиваются бортами, пытаясь, сбросить друг друга в кювет. Лану действовал жёстко и чётко, вполголоса бормоча какие-то французские ругательства. Взвизгнули тормоза, и раздался настолько сильный удар, встряхнувший весь «БМВ», что Мария Алехандра даже зажмурила глаза от страха, почувствовав, как машина встала на два колеса. Сейчас она опрокинется и, кувыркаясь, покатится вниз! О Боже!

– Прощай, дружище Мельфлор, ты оказался плохим учеником, – негромко сказал Лану, после чего обратился к ней. – Вставайте, мадам, опасность миновала.

Мария Алехандра опасливо приподняла голову и ещё успела увидеть, как позади них, сминая крышу, катился под откос белый «феррари».

– Вы же их убили, месье!

– Будем надеяться, мадам, хотя такие скорпионы бывают весьма живучи.

Она лишь с изумлением взглянула на него, словно видела в первый раз, но ничего не сказала. В аэропорт Орли они прибыли как раз вовремя, когда уже начиналась регистрация пассажиров.

– Что случилось, почему ты такая бледная? – в один голос спросили Себастьян и Алехандра, причём Себастьян уже успел побывать в туалете, где и отклеил всю свою растительность. Мария Алехандра лишь слабо улыбнулась.

– Потом, потом. Я всё вам расскажу, когда мы будем уже в самолёте.

– Значит, мы обо всём договорились, – говорил Лану, стоя поодаль вместе с Альсирой. – Присматривай за этой милой семейкой и сообщай мне все новости. А это ещё что такое?

Его последнее замечание относилось к довольно забавной сценке, которая разыгралась уже перед стойкой регистрации. Дело в том, что Мария Алехандра отошла к телефону, чтобы позвонить Рикардо и поблагодарить его за, отнюдь не напрасное предупреждение. Возвращаясь назад, она нос к носу столкнулась с Мече, которая сначала побледнела от ужаса, а потом бросилась обратно к стойке и затараторила такую чушь, что ни одна из девушек ничего не могла понять. В конце концов, появился администратор.

– Я так и не понял, сеньора, – вежливо сказал он, внимательно выслушав взволнованную Мече, всё время озиравшуюся на Себастьяна и его семью. – Вы летите или нет этим самолётом?

– Нет, нет и нет! – завопила толстуха. – Я не лечу этим самолётом! Я не могу лететь в одном самолёте с убийцами! Меня тошнит от одного вида крови! Дух бедной доньи Деборы может отомстить им, а заодно и мне! Их самолёт наверняка упадёт в океан! Переоформите меня на другой рейс.

Она говорила так громко, что все окружающие стали на неё оглядываться, а администратор сделал серьёзное лицо.

– Если вы опознали убийц, сеньора, то я могу вызвать полицию.

Себастьян, уже подходивший к ним, понял – ещё немного, и их всех задержат, а самолёт, тем временем, улетит.

– Это сеньора несколько не в себе, – спокойно сказал он администратору, бросая холодный взгляд на Мече. – Она уже утомила и меня и мою жену своими беспочвенными и лживыми обвинениями. Если вы немедленно не уймётесь, донья Мерседес Паласио, – и он грозно повернулся к Мече, – то по возвращению в Колумбию, я подаю на вас в суд. И имейте в виду – Кати уже признана виновной, так что вам не избежать приговора за распространение злонамеренной клеветы, и вы окажетесь в тюрьме вместе с ней. Там у вас будет достаточно времени для того, чтобы выяснить, кто же является настоящим убийцей. Ну, что вы теперь скажете?

Под грозным взглядом Себастьяна и вопросительным администратора, Мече совсем смутилась и униженно повернулась к стойке.

– Пожалуйста, переоформите мне билет на другой рейс, – отводя глаза, попросила она.

– Чего ты ей там наговорил, что она так испугалась? – спросила Мария Алехандра, когда он вернулся к ним.

– Пригрозил судом за клевету, – вяло сказал Себастьян. – А вот и наш спаситель идёт прощаться.

Действительно, к ним приблизились Лану и Альсира. Француз пожал руку Себастьяну, поцеловал руку Марии Алехандры, потрепал по щеке Алехандру, и, дождавшись, пока всё семейство Фонсека и следовавшая чуть сзади них Альсира пройдут «зелёный коридор», ещё раз помахал им рукой.

Затем он вышел из здания аэропорта и направился на автостоянку. В тот момент, когда Лану открывал помятую дверцу своего «БМВ», его плеча коснулась чья-то рука. Он поспешно обернулся и увидел Дешана.

– Я видел тебя с мадам Фонсека, так что нам надо поговорить.

– С кем это ты разговаривал? – уныло поинтересовался Фернандо, лёжа на диване и смотря в потолок.

– С Марией Алехандрой.

– Да ты что!

Фернандо мгновенно соскочил с дивана и уставился на Рикардо.

– Ну и где они все? Где мой дядя, где Алехандра? Почему ты обо всём этом знаешь, а я нет?

– Да потому, мой друг, – задумчиво сказал Рикардо, тщательно подбирая слова, – что ты вышел из доверия и попал под подозрение.

– Что за чушь? Какое ещё подозрение? В чём?

– В том, что связался с колумбийской наркомафией. Ну, а по поводу того, где они, могу сказать однозначно – в самолёте. И самолёт этот сейчас уже берёт разбег и держит курс на Боготу…