Телохранители тройного назначения

Глава 52

Брайар

Я просыпаюсь в клубке из рук и ног. Глен спит, прижавшись грудью к моей спине, его губы касаются внутренней стороны моей шеи. Мэтт лежит с другой стороны от меня, его тяжелая рука перекинута через мою талию. Что-то сжимается у меня в груди, когда я понимаю, что Кенты здесь нет, но, думаю, в этом есть смысл. Должно быть, он на утреннем дежурстве.

Интересно, что будет теперь, когда угроза устранена? Расслабятся ли ребята? Перейдут ли к следующему клиенту? Конечно, мне всё равно понадобится хоть какая-то охрана, но, поскольку, меня больше не преследуют, три бывших САСовца, вероятно, излишни. Я могла бы нанять обычного офицера для личной охраны.

От этой мысли у меня в животе всё сжимается. Если ребята возьмутся за другую работу, они снова окажутся в опасности. Вчера они чуть не погибли, и я знаю, что это далеко не самое опасное задание, которое у них когда-либо было.

Но я так же знаю, что не могу держать их рядом с собой. Они бы заскучали, сопровождая меня по магазинам и отгоняя папарацци, пока я иду на поздний завтрак. Последнее, чего я хочу, это чтобы кому-то из них стало скучно.

Так что я действительно не знаю, к чему это всё меня приведет.

Мэтт ворчит, когда я осторожно высвобождаюсь из его хватки, выскальзываю из дивана-кровати и пробираюсь по толстому ковру на кухню. Я наливаю себе кофе, когда замечаю движение на балконе. Кента сидит на солнышке с книгой на коленях. Я наливаю вторую чашку, затем выхожу наружу, чтобы присоединиться к нему.

В Лос-Анджелесе потрясающе красивый день. Небо ярко-голубое, совершенно безоблачное. Город раскинулся под нами, как декорация к фильму. Я уже вижу, как начинается утренняя пробка, крошечные цветные машинки выстраиваются в длинные очереди, заполняя дороги. Трудно поверить, что в остальном мире всё идет своим чередом, как будто вчера не произошло самое ужасное мероприятие в моей жизни. Это в некотором роде утешает. Жизнь продолжается.

Я касаюсь макушки Кенты.

— Доброе утро, — говорю я, ставя кофе на столик у его локтя.

Он откладывает свою книгу.

— Доброе утро. Как ты себя чувствуешь сегодня, милая?

Я разминаю плечи, раздумывая. Всё тело ломит, швы болят и зудят. Однако неприятная тошнота, начавшаяся вчера вечером, наконец-то прошла, и голова болит не так уж сильно, даже при ярком солнечном свете.

— Голодной, — решаю я, и он смеется, доставая свой телефон.

— Могу сделать так, что полный английский^[75] окажется тут уже через двадцать минут.

— Вау, — протягиваю я. — Вы все действительно ангелы. Подвинься. — Я мягко отталкиваю его руки и забираюсь к нему на колени. Мгновение он выглядит удивленным, затем обнимает меня, позволяя прижаться к нему, как кошка. Я утыкаюсь лицом в мягкую ткань его льняной рубашки, вдыхая аромат специй. — А как ты себя чувствуешь? — бормочу я.

Он смотрит на открывающийся вид.

— У меня всё хорошо, — беспечно говорит он. — Радуюсь, что все мы в порядке.

Я поднимаю на него взгляд. Сегодня в нем что-то изменилось. Кента всегда сдержан, но он кажется более отстраненным, чем обычно, как будто не хочет смотреть мне в глаза. Я ловлю его лицо и притягиваю для короткого поцелуя, но он слишком быстро отстраняется. Между нами словно выросла стена.

Я прижимаюсь к его груди, тянусь за своим кофе и решаю не настаивать. Я не единственная, кому нужно оправиться от того ужасного мероприятия; вчера его дважды чуть не взорвали. Он, вероятно, пытается переварить это.

Некоторое время мы молчим, наблюдая, как город движется под нами. Я чувствую, как его сердце ровно бьется у меня под ухом, и тереблю пуговицы на его манжетах.

— Что теперь будет? — спрашиваю я в конце концов. — Вы, ребята, перейдете к следующему клиенту?

— Ну, нам придется обсудить это всем вместе. Обычно мы остаемся с клиентом на небольшой период после. Ты окажешься в эпицентре ажиотажа СМИ, а подобные мероприятия могут поощрить подражателей.

— Подражателей?

Он кивает.

— Неуравновешенные люди, которые видят, сколько внимания привлек преследователь или как близко он был к тому, чтобы действительно убить тебя, и вдохновляются сделать то же самое.

Мое сердце немного замирает.

— Отлично, — бормочу я. — Я думала, что наконец-то всё кончилось.

Он осторожно проводит рукой по моей спине.

— Поверь мне, угроза намного, намного ниже, чем при наличии подтвержденного преследователя. На самом деле, это всего лишь мера предосторожности.

— Мм. — Я беру его за руку, и он смотрит вниз на свои грубые пальцы, переплетенные с моими. Его вздох щекочет волосы, упавшие на мою щеку.

— После этого… не знаю. Я чувствую, что готов к перерыву. Мне бы не помешал отпуск.

Я хмурюсь.

— Вы не обязаны делать это ради меня. Если хотите перейти к защите кого-то другого… ну, я не собираюсь лгать, я буду немного ревновать, но смогу пережить это.

Он качает головой.

— Не ради тебя. Мы все устали. И если Мэтт собирается наконец-то заняться лечением своих травм, было бы разумнее с его стороны не держать при себе пистолет во время терапии. Сначала людям становится хуже, а затем только лучше.

От боли у меня сжимается сердце.

— Что это значит для него? Больше флэшбеков? Больше кошмаров?

— Возможно.

— Мы поможем ему пройти через это.

— Да.

Я позволила своему разуму блуждать.

— Может, мы могли бы ненадолго куда-нибудь уехать. Думаю, мне тоже нужно отдохнуть от того, что все на меня пялятся. Уверена, я смогу найти и арендовать частный остров. — Боже, одна мысль об этом так соблазнительна. Может, мы могли бы поехать в тропики. Белый песок, фруктовые напитки и бесконечные дни поедания вкусной еды, сноркелинга^[76], секса под солнцем…

Я понимаю, что Кента не сказал и слова, и смотрю ему в лицо.

— А ты что думаешь? — Возможно, в представлении мальчиков отпуск должен быть более активным. Водные лыжи, сноубординг, или что там ещё. Я тоже могла бы этим заниматься. Думаю, с ними мне бы понравилось делать всё, что угодно.

— Думаю, Глену и Мэтту это бы очень понравилось, — осторожно говорит он.

Я хмурюсь. Он странно выразился. Разве ему бы это не очень понравилось? Я собираюсь спросить его, когда звонит мой телефон. Я получала уведомления всю ночь, но звонки настроены только на приоритетные номера. Я смотрю на экран и вздыхаю.

— Джули. — Я провожу пальцем, чтобы ответить на вызов. — Алло?

— Брайар, дорогуша! Ты в порядке? Почему ты не отвечаешь на мои сообщения?

— Я спала. Обезболивающие сделали свое дело.

— Но сейчас ты в порядке? Кента позвонил прошлой ночью и сказал, что тебя ранили, это правда?

Вау. Она действительно звучит обеспокоенно.

— Ага. Мне наложили несколько швов, но я в порядке.

— Где порезы?

— Э-э… на бедре и лице?

— На лице? — визжит она. — О Боже. О Боже. О Боже. Где на лице? Пришли мне фото. Включи видеочат сейчас же.

— Да, нет. На щеке.

Она с облегчением выдыхает.

— Щека. Ладно. С щекой я справлюсь. Мы сделаем из тебя принцессу-воительницу, типо Лары Крофт^[77]. Слава Богу, он не сломал тебе нос. У тебя лучший нос в этой индустрии.

Ах. Я поняла. На самом деле ей вообще наплевать на меня. Она просто решила удостовериться, не слишком ли сильно её товар повредился и можно ли его ещё продать. Я тру глаза.

— Чего ты хотела, Джули?

— Конечно, обсудить, как мы собираемся использовать новость о похищении! Меня просто завалили просьбами об интервью. Не только журналы, а настоящие новостные станции. Я не могу откладывать их в долгий ящик, иначе история устареет.

Я вздыхаю. Я действительно не хочу, но рано или поздно мне придется с этим столкнуться. Думаю, мне следует покончить с этим.

— Хорошо. Приходи в номер.

Она напевает.

— Ох, я ушла на шоппинг, детка. Ты должна присоединиться ко мне. Эмброуз, одиннадцать часов? Мы можем обсудить всё это за бокалом мимозы^[78].

— Только не Эмброуз. Это место словно аквариум. Все стены сделаны из стекла. И я не могу пить мимозу, я принимаю таблетки.

Я практически слышу, как она хмурится на другом конце провода.

— Ну, для Нобу^[79] немного рановато…

— Я не хочу дорогие суши. Хочу чего-нибудь дешевого и жирного. — Она в шоке замолкает. Я поворачиваюсь к Кенте. — Уверена, ты и раньше занимался теневыми делами в Лос-Анджелесе, не так ли? Ты знаешь какие-нибудь укромные места, где мы могли бы встретиться? И где я смогу поесть настоящую углеводную еду?

Его губы скривились.

— Я пришлю тебе индекс, Джули, — говорит он, повышая голос, чтобы она могла его услышать.

— Идеально. — Я целую его в щеку, затем прощаюсь с Джули и вешаю трубку. — Мне нужно принять душ, — бормочу я, соскальзывая с колен Кенты. — И привести себя в более-менее приличный вид.

Он кивает.

— Я разбужу остальных.

Я хмурюсь.

— Зачем? С X покончено. Мне действительно нужно больше, чем один телохранитель, чтобы сходить на завтрак?

Он моргает.

— Одного из нас будет достаточно, да.

— Тогда… зачем нам их будить?

Он выглядит озадаченным.

— Ты хочешь взять меня? Одного?

— Да, ты, чудак. Даже если бы они не спали, я бы выбрала тебя в качестве сопровождения.

Я бы действительно так и сделала. Каждый из мужчин дарит мне разное: Глен — комфорт и нежность. Мэтт — борьбу и силу.

Но Кента…

Это уравновешенность. Спокойствие. Поддержка. И Глен, и Мэтт любят ограждать меня от болезненных вещей, и я понимаю почему. Они видели так много боли. И они до глубины души защитники.

Но Кента хочет видеть, как я преодолеваю препятствия. Он действительно верит, что я могу сделать всё, что угодно. Он заставляет меня верить, что я могу сделать всё, что угодно. Так что, да. Сейчас мне нужен Кента.