Тени из преисподней

6

Пролович проснулся. Некоторое время он еще был во власти кошмара, но сознание постепенно начало возвращаться к действительности.

Уже рассвело, и Сергей первым делом взглянул на часы — было уже около семи, и Пролович стал собираться на работу. Впервые за последние годы ему не удалось преодолеть свой ночной страх — Колосс оказался сильнее.

В детстве Сергея часто мучили кошмары и мать возила его к одному известному психотерапевту, который внушил мальчику, что тот отныне будет уничтожать во сне зло и всегда его побеждать. Так оно и было до сегодняшней ночи. «Наверное, кончилась кодировка», — насмешливо подумал Сергей, никогда не доверявший всякого рода целителям.

Пролович решил, что он просто переволновался вчера из-за встречи с Клименчуком и тот приснился ему в фантастическом обличьи синего человека с горящими глазами. «Да и Колоссу я не проиграл, а просто не успел помочь Лиде. Надо все же сообщить в милицию о том, что Клименчук вчера был у меня на приеме», — Сергей пил на кухне чай и смотрел вниз через окно на большой мусорный контейнер, в котором коты шумно спорили за свой завтрак.

Полистав справочник, Пролович отыскал телефон дежурного и набрал номер. После двух длинных гудков на том конце подняли трубку и Игорь услышал такой треск и шум, словно звонил на какой-нибудь механический завод.

— Ежуны ушат, — наконец ответил мужской голос, видимо, недовольный затянувшимся молчанием.

— Я по поводу вчерашней передачи, где показывали убитого в парке Мазурино! — заорал Пролович, стараясь перекричать непрекращающийся треск.

— Аберите ва есять ноль ва, — донеслось в ответ, словно Сергей разговаривал с кем-нибудь, находящимся на Луне, а не на той же улице.

Пролович набрал два десять ноль два и тут же услышал в ответ отчетливый, строгий голос:

— Дежурный слушает.

— Я по поводу вчерашней передачи об убитом.

— Вы можете что-нибудь сообщить?

— Да. Вчера утром ко мне на прием приходил человек в точно такой же одежде, какая была на убитом.

— Вы в этом уверены?

— Да. К тому же у него свитер был с дыркой в области живота. Дырка была измазана чем-то бурым, может быть, засохшей кровью.

— А вы кто? Назовите свой адрес.

Пролович представился, назвал свой домашний адрес и место работы.

— А почему вы запомнили этого пациента? — спросил дежурный.

— Он вел себя как-то подозрительно — несколько дней подглядывал к нам в окно, хватал за руку медсестру и вообще выглядел странно: так часто ведут себя лица с сексуальными отклонениями.

— Хорошо, большое спасибо, я передам все это следователю, ведущему дело. Он, наверное, вызовет вас повесткой.

— Хорошо, — согласился Пролович.

После звонка он почувствовал себя гораздо лучше, во всяком случае, ощутил облегчение от того, что сделал не слишком приятное, но все же достаточно нужно дело.

Утро выдалось удивительно холодным. Дул пронизывающий ветер, рассеивающий вокруг маленькие снежные крупинки. Зима злобствовала и не хотела уступать свою власть. Многие, видимо, не ожидали такого резкого похолодания, а посмотреть на улицу из-за вечной спешки и занятости так и не догадывались и теперь ежились от холода и, словно черепахи, пытались втянуть головы под защиту маленьких воротников.

В поликлинике Проловича ожидал приятный сюрприз: вместо Инны Михайловны пришла Лида, решившая отработать пропущенный выходной день.

— Ну как, приехала тетя из Владивостока? — весело спросил Пролович, довольный тем, что сегодня уж, наверняка, будет работать.

— Приехала, только… — Лида не договорила и отвернулась к стене.

— Что случилось, Лида? — обеспокоенно спросил Пролович.

Он редко называл Санееву Лидой — гораздо чаще звучало немного снисходительное «Лидочка». Санеева тоже обратила на это внимание, вздохнула и поспешно смахнула рукой появившуюся в углу глаза слезу:

— Ничего страшного. Все хорошо.

— Я вижу, как «хорошо»! — проворчал Сергей и по припухшим и наскоро подкрашенным глазам медсестры понял, что она плакала перед тем, как пойти на работу.

С одной стороны, ему хотелось расспросить обо всем Лиду и хоть как-то утешить, но, вместе с тем, Пролович не чувствовал за собой права лезть в чужую жизнь и требовать открыть ему душу. «О кинотеатре теперь говорить как-то неловко… Может, после смены, когда она успокоится?!» — с досадой подумал Пролович и начал прием.

В половине первого смена закончилась и осталось убрать столик, чтобы передать его Варьянову, который должен был прийти на работу во вторую.

— Сергей Васильевич, вы идите, я ведь все равно на вторую смену сейчас остаюсь, — напомнила Санеева.

Не зная, как начать разговор о кинотеатре, Сергей несколько раз без всякой на то надобности переставил с места на место склянки с лекарствами и, наконец, почему-то решил рассказать про свой сон:

— А, знаешь, Лидочка, мне сегодня такой интересный сон приснился! Вернее, не столько интересный, сколько страшный, наверное, я что-нибудь съел накануне.

— Да? И что же такое вам приснилось? — спросила Лида и Сергей уловил в ее вопросе едва заметные нотки беспокойства.

— Да вот приснился тот Клименчук, который вчера приходил к нам на прием, да еще всякая чертовщина, — деланно засмеялся Пролович.

— Клименчук? Этот псих, что подглядывал в окна?! — вскрикнула Лида.

По ее широко раскрытым глазам можно было подумать, что Пролович объявил ей о начале ядерной войны и о том, что на Витебск вот-вот обрушится водородная бомба.

— Ну да… А почему ты так испугалась? Или ты тоже смотрела вчера телевизор? — Сергей был уже не рад, что затронул эту тему: «Конечно, Лида смотрела вчера телевизор и тоже могла вспомнить, что Клименчук приходил на прием в точно такой же одежде, какая была на убитом. Да и преследования этого типа подействовали на нее так, что Клименчук стал ей сниться. Он и мне уже снится, а она еще совсем девчонка, так что здесь нет ничего удивительного. И надо было мне, дураку, об этом вспомнить?!»

— Я не смотрела. А о чем там рассказывали? — спросила Лида, наконец-то совладав с охватившим ее волнением, довольно загадочным для врача.

Пролович нехотя рассказал ей о том, что видел по телевизору.

— И вы позвонили?

— Да. Сегодня утром. Перед тем, как поехать на работу.

— И что вам сказали?

— Пока ничего, наверное, пришлют повестку.

— Сергей Васильевич, расскажите, что вам снилось? — робко попросила Лида.

— Так, всякая ерунда! Это будет тебе не интересно, — пробормотал Пролович.

— Ошибаетесь, мне будет очень интересно. Так вам приснился этот самый Клименчук?

— Ну да. Приснился какой-то серый дом. Вы вошли в него вместе с Варьяновым…

Санеева вздрогнула и внимательно посмотрела на Сергея пристальным и очень странным взглядом. Пролович почему-то почувствовал себя неловко и замолчал.

— Дальше! Что было дальше? — Лида схватила Сергея за руку.

«Ладно, будь что будет: расскажу ей весь сон и посмотрю, что из всего этого получится. Во всяком случае, в последнее время Лида как бы не в себе», — подумал Пролович и пересказал весь свой сон до самого пробуждения.

Когда Сергей закончил свой рассказ, Лида, опустившись на табуретку, закрыла лицо руками и тихо застонала.

— Тебе плохо? — Пролович испуганно подскочил к медсестре и взял ее за руку.

— Я не знаю, что со мной, мне постоянно снится этот псих…

— Клименчук?

— Да. Клименчук. Я его очень боюсь во сне. Порой мне даже кажется, что он зачем-то хочет меня убить и именно для этого снится.

— Ты просто переволновалась за эту неделю. Да и этот Клименчук на тебя подействовал. Нужно успокоиться и не обращать на это внимания — обыкновенное нервное перенапряжение, — Пролович говорил то, что полагается говорить в таких случаях, но все эти слова казались ему самому деревянными и насквозь лживыми.

Сергей чувствовал, что все странные совпадения последних дней каким-то непонятным ему образом переплетаются между собой. Проловича все время не покидало чувство неведомой, затаившейся опасности.

— Хотите, я расскажу вам то, что случилось в доме? — неожиданно спросила Лида.

— В каком доме? — притворно удивился Сергей, хотя прекрасно понял, что речь идет именно о сером доме, сером доме из сегодняшнего сна.

Первый совпавший сон можно было считать простым совпадением. Но второе такое совпадение уже свидетельствовало бы о какой-то закономерности. «Но тогда уже что-то иррациональное! Совпадающие сны… Телепатическая связь? Обоюдный гипноз?» — Пролович перебирал в уме многочисленные варианты, но тут же отметал их напрочь. Его материалистическое мировоззрение не допускало ни первого, ни второго, ни третьего. Осталось еще одно объяснение. Но Пролович гнал его прочь — он не мог, не имел права так думать о любимом человеке. А в том, что он полюбил Лиду, Сергей уже не сомневался.

— Мне сегодня тоже приснился серый дом. Мы подошли к нему с Варьяновым, и он тоже, как и у вас, объяснил мне, что в этом доме теперь будет наша поликлиника. Внутри в здании было еще более мрачно, чем снаружи: сплошные черные двери, из-под которых пробивались полоски желтого света. В общем, все, как у вас. Неожиданно одна из дверей открылась и оттуда выскочил синий человек, бросился на Варьянова и тут же перегрыз ему горло. Я испугалась и побежала к выходу. Синий человек — за мной. А дальше все было именно так, как вы и сказали: он догнал меня, но тут вы неизвестно откуда пришли мне на помощь. А потом появился бронзовый Колосс и схватил меня рукой. В детстве я боялась спать в темной комнате и мама как-то сказала, что мне будет сниться добрый великан и отгонять злые силы. Однажды я увидела настенный календарь с изображением литой бронзовой статуи какого-то мифического существа и купила его. Потом почему-то назвала его Колоссом — мне казалось, что эта статуя не меньше десяти метров в высоту. Этот самый Колосс несколько раз снился мне и в самом деле отгонял и уничтожал каких-то ведьм и колдунов. На этот раз я почему-то тоже его увидела, но Колосс, вместо того, чтобы защитить от синего человека, едва не разбил меня о землю. В момент падения я очень испугалась и проснулась.

Пока Лида рассказывала свой сон, Сергей наконец решился признаться себе в том, о чём так долго не мог даже подумать? «Лида явно не в себе и просто устала. Конечно, первый сон был совпадением, да и детали могли быть разными. Просто я обратил внимание на общее сходство, а мелочи упустил из виду. Ну, а во втором случае еще проще: я сам рассказал Лиде сон. Она под влиянием моего рассказа возбудилась, и, очевидно, ее мозг дорисовал недостающие эпизоды. Все, что в ее рассказе совпало с моим сном, она узнала от меня же несколько минут назад. Ей просто кажется, что ее сон совпал с моим — на самом же деле из-за общего ненормального состояния она просто стала считать мой сон своим. Очевидно, Лида немного не в себе, и ее нужно показать психиатру».

Лида что-то рассказывала, но Сергей ее уже не слушал, он внимательно рассматривал Санееву: «Вот они, все признаки: возбужденные, блестящие глаза, дрожащие руки, навязчивая мания преследования, фантазирование, заменяющее истинные события. Чего стоит только один Колосс! Что-то паранойяльное? Нет! Нет! Она просто устала!»

— Вы считаете, что я сумасшедшая? — наконец спросила Лида, заметив, что Сергей ее не слушает.

Пролович вздрогнул, ему показалось, что Лида прочла его мысли.

— Ведь считаете? Признайтесь! — с горечью воскликнула Санеева.

— Я вовсе не считаю тебя сумасшедшей. Я просто думаю, что ты немного переволновалась, — смущенно промямлил Пролович.

— Нет, здесь совсем другое. Последнее время меня не покидает ощущение чего-то страшного, неотвратимого, и этот Клименчук… Это какой-то божий знак беды. Меня о чем-то предупреждают. Но о чем? — Санеева с такой надеждой посмотрела на Сергея, словно и в самом деле ожидала, что Пролович ответит ей на этот вопрос.

— Глупости. Тебе просто нужно отдохнуть, принять успокоительное, Пролович, словно нашкодивший школьник, отвел глаза в сторону, потому что не смог выдержать этот пристальный взгляд.

Поведение Лиды, и в самом деле, было странным, но взгляд… Взгляд принадлежал совершенно нормальному человеку.

— Но как вы объясните то обстоятельство, что наши сны совпали дважды?

— Видишь ли, Лида, во второй раз тебе, очевидно, просто показалось, что сны совпали — это иногда случается, когда уставшие или…

— Психически больные?

— Глупости! Когда уставшие люди могут воспринять чужой рассказ в виде гипноза, что ли, и считать, что все события произошли с ними самими, Сергей почувствовал себя неловко и подошел к окну, чтобы скрыть едва заметное подрагивание правого века, что обычно случалось с ним в минуты сильного волнения.

«Она просто устала… И с чего я взял, что она заболела?! Просто обычная усталость. Надо выписать ей что-нибудь успокоительное и отвлечь от всех этих снов и всяких клименчуков», — Сергей резко развернулся, немного помолчал, а затем нерешительно попросил Лиду:

— Ты не могла бы пойти со мной в кино? В «Спартаке» в воскресенье… В «Спартаке» сегодня в семь вечера будут показывать продолжение «Гардемаринов» и я бы хотел пойти с кем-нибудь, чтобы не было скучно…

Сергей почувствовал, что сказал что-то не то, смутился и густо покраснел.

— С кем-нибудь? — Лида с любопытством взглянула на Проловича.

— Нет, не с кем-нибудь, а именно с вами… Именно с тобой! — от всех эти «ты» и «вы» (Пролович впервые сказал Лиде «вы») Сергей еще больше сконфузился и замолчал.

— Так вы хотите, чтобы я пошла с вами в кино? — просто спросила Лида, словно Пролович звал ее зайти с ним в соседний кабинет.

«Она уже успокоилась и, наверное, забыла о своих снах и Клименчуке», подумал Сергей и поспешно объяснил:

— Я очень этого хочу. Но если у… вас нет времени…

— Я согласна, — тихо сказала Лида.

Проловичу захотелось завопить от радости и станцевать какой-нибудь народный танец, но все же он сдержался и лишь расплылся в довольной улыбке:

— Тогда я заеду за тобой где-нибудь в начале шестого, хорошо?

— Хорошо, я буду ждать. И еще, вы по-прежнему не верите, что мой сон совпал с вашим? — неожиданно спросила Лида.

Пролович хмыкнул в ответ что-то неопределенное.

— Тогда давайте в следующий раз я первой расскажу вам свой сон, а вы уже потом скажите, совпал он с вашим или нет?

— Согласен, — Сергей даже обрадовался, что все закончилось так легко и просто: теперь-то уж ему наверняка удастся убедить Лиду в том, что первый сон был простым совпадением.