Точка возгорания

Глава 21

Отец Марка Дэниелса родился, вырос, прожил жизнь и умер в городке Доннер, штат Кентукки. Что касается места смерти, Марк пошел по его стопам.

Сонора вела машину, а Сэм, наморщив лоб, изучал карту. Он был свежевыбрит, и от него исходил легкий запах одеколона. Как раз позавчера Сэм постригся и поэтому выглядел моложе, чем обычно. Одет он был в свой лучший костюм.

Сложив карту, Сэм откинул солнцезащитный козырек и, взглянув в зеркало, поправил галстук.

— Сонора, как ты думаешь, желтый цвет — нормально?

— Это как раз то, что мне нравится, Сэм.

— Мне отвратительны все галстуки, которые мне покупает кто-то, а не я сам. А у тебя, вижу, новая губная помада?

— Угу.

— Слишком темная.

Сонора посмотрелась в зеркало заднего вида.

— Не нравится — отвернись, — буркнула она и, переведя взгляд на дорогу, резко нажала на педаль тормоза.

— Черт возьми! — воскликнул Сэм. — Твоя губная помада просто восхитительна.

— Ты здесь будешь самым привлекательным полицейским, — заметил Сэм, когда они подъехали к церкви из красного кирпича. Наружные белые колонны придавали зданию изящный вид. — Здесь, здесь паркуйся.

— Я ненавижу парковаться параллельно, ты ведь это знаешь.

— Давай-давай, Сонора.

Она остановилась рядом с шикарным белым «линкольном-континенталь».

— Где-то здесь должны быть Моллитер и Грубер, — сообщил Сэм, повернувшись к ней. — Вспышке, наверное, чертовски хотелось бы тут появиться.

— Я буду стоять за спиной у Китона. Заметив кого-то или что-то необычное, он сразу же даст мне сигнал. А ты понаблюдай за женщинами, что сидят на скамьях, и хорошенько присмотрись, все ли они искренне плачут от горя или у какой-то из них самодовольный вид и она зло смотрит на Сандру. Или следит за Китоном.

— Понял.

— Сейчас мне нравится твой тон, Сэм. А тебе не кажется, что сам Китон мог все это подстроить?

— Нет. Это было бы уж слишком — поджечь собственный автомобиль…

Машины прибывали одна за другой, кружа вокруг церкви, в поисках места для парковки. Оглянувшись, Сонора вдруг резко повернула руль вправо.

У Сэма от неожиданности даже выступила испарина на лбу.

— Я был уверен, что «линкольну» не избежать расходов, по крайней мере на покраску.

— В этом «таурусе», Сэм, очень плохой обзор.

— Да, нам просто необходимы миниатюрные оловянные машинки для крошечных оловянных полицейских, — добавил он, отстегнув ремень и включив рацию. — Клянусь, что Моллитер здесь торчит уже битых полчаса. Он любит заявляться раньше всех.

— В каждой ж… затычка, — буркнула Сонора, опустив затылок на спинку сиденья. По дороге они не успели остановиться на ленч, и теперь ее язва вновь напомнила о себе. Сонора посмотрела на Сэма, ведущего переговоры по радио, и провела пальцем по рулю, втайне надеясь, что Сэм заметит ее новый лак для ногтей.

Она сразу обратила внимание на темно-синий «крайслер-лебарон», пересекший улицу и остановившийся в зоне, запрещенной для парковки. Дверь водителя распахнулась, и из машины вышел Китон. На нем был бессменный костюм цвета хаки, рубашка в синюю полоску с темным галстуком и спортивное полупальто. На этот раз он надел почти новые кроссовки «Рибок».

Увидев его, Сонора мягко улыбнулась.

Он так и не купил себе костюм. Все в порядке, Китон.

Открыв дверцу с правой стороны, Китон помог своей матери сойти на тротуар. Тяжело опираясь сразу на две трости, та передвигалась осторожными, короткими шажками. Стоя радом с ней, Китон огляделся по сторонам и начал переводить ее через дорогу.

Они уже шли по дорожке, ведущей к церкви, когда Китон заметил Сонору и улыбнулся ей. Она улыбнулась ему в ответ, и они пристально посмотрели друг другу в глаза. Затем он опять повернулся к матери, подал ей руку и помог подняться по бетонным ступенькам.

— Что все это значит? — спросил Сэм, включив радио.

— Что «это»?

Сэм кивнул в сторону Китона:

— Тебе лучше знать.

Сонора отбросила волосы за плечи и открыла дверцу машины.

— Отвали, Сэм. Здесь нет ничего такого, о чем бы тебе стоило беспокоиться.

— Не рассказывай мне сказки, девочка.

Кладбище располагалось на окраине города. Деревья на нем были редкие и низкорослые. Могильные плиты в этой юдоли печали теснились на пологих склонах холмов.

Сонора увидела плиту с именем Рональда Дэниелса, умершего в девятнадцать лет. Она обратила внимание на год и месяц смерти. Все ясно — Вьетнам. Радом с мраморным надгробием в землю был воткнут маленький американский флаг.

Вокруг уже началась суета. Хилых старичков и старушек рассаживали по стульям, а Китон Дэниелс переходил от одной группы к другой. Его мать то и дело прикладывала к глазам аккуратно сложенный носовой платочек. В толпе мелькали знакомые лица полицейских — Моллитер, Сэм… — разглядывавших таблички на плитах.

Газеты сообщили, что Марк Дэниелс пребывал в сознании достаточно долго и успел описать убийцу. Так что Вспышке было лучше не высовываться.

Подул ветер, сразу резко похолодало. Люди наклонили головы и ссутулились — отчасти от горя, отчасти для того, чтобы защититься от ветра, забиравшегося под одежду и трепавшего волосы. Сонора засунула руки в карманы куртки и сжала их в кулаки. Она недовольно скривилась, увидев, что ветер перебросил ее галстук через плечо и задрал юбку, оголив колени. Как только началась прощальная церемония, толпа всколыхнулась и застыла, и Сонора удивилась тому, что, оказывается, еще можно было что-то добавить к прошедшему в церкви обряду отпевания. Бригада местного телевизионного канала расположилась со своим оборудованием на поляне рядом с кладбищем. Сонора удивленно вздохнула: надо же, в таком крошечном городишке есть собственная телевизионная станция и команда корреспондентов. «Цинциннати пост» прислала на похороны фотографа, который сделал несколько моментальных снимков скорбящих родственников и смылся.

Сонора подумала, что было бы очень неплохо, если бы кто-то из местных телевизионщиков готовил материалы также и для телевизионного канала в Цинциннати. По крайней мере во время показа похорон те передали бы и художественное изображение Вспышки. Может, кто-нибудь из телезрителей признал бы ее.

Женщина-репортер, поежившись от холода, с довольно приличного расстояния снимала похороны на видеокамеру. Не одобряя ее действий, все присутствующие повернулись к ней своими ссутуленными спинами. И только дети с интересом наблюдали за ее работой.

Один из распорядителей похорон, с напряженно-вежливым лицом подошел к ней и, энергично жестикулируя, указал, с какого расстояния приличествует снимать на похоронах. Женщина отошла на несколько метров в сторону и снова подняла свою камеру. Ее пышные, иссиня-черные волосы развевались на ветру.

«Да, плохо работать без партнеров», — подумала Сонора.

Распорядитель подал священнику знак начинать молитву. Все, кроме Соноры, склонили головы. Сонора же наблюдала за Китоном Дэниелсом. Холодный ветер вовсю раздувал его полупальто. И вдруг ей показалось, что наблюдает за ним не она одна.

Женщина-оператор направляла видеокамеру исключительно на Китона. Сонора обернулась и принялась внимательно ее разглядывать.

Женщина наклонилась вперед, крепко держа камеру, но даже издалека Сонора смогла заметить, что цвет ее лица разительно контрастирует с роскошными вороными волосами.

И тут все встало на свои места — странная женщина в черном парике, работающая одна и снимающая Китона. Конечно же, это Вспышка!

Стараясь держать себя в руках, Сонора начала потихоньку передвигаться в ее сторону. Главное — не спешить и не дергаться, чтобы не спугнуть. Женщина была небольшого роста — что-то около пяти футов — хрупкая, худая. В общем, ничего примечательного. Как раз, когда Сонора прикидывала, для чего же она сюда явилась — может, хотела продлить физическое удовлетворение от своей кровожадности? — объектив камеры переместился с Китона на его мать, затем на жену, затем на толпу и, наконец, совершив круг, нацелился на Сонору.

Вспышка опустила видеокамеру, и в течение нескольких секунд они пристально смотрели в глаза друг другу. Сонора замерла. Последние сомнения улетучились. Ветер жестко бил ее в грудь, во рту пересохло. Зажав камеру под мышкой, женщина повернулась, явно собираясь уйти.

«Вот ты и попалась», — подумала Сонора.

Довольно быстро, едва не переходя на бег, Вспышка бросилась к своей машине. Из-за высоких каблуков, впивавшихся во влажный и мягкий, как губка, грунт, Соноре было трудно передвигаться так же быстро. Она невольно вспомнила о своих замечательных и совсем новых туфлях-лодочках с плоской подошвой, валявшихся где-то в чулане среди зимней обуви.

«Черт, — мысленно проклинала себя она, — какая невезуха!»

Вспышка зашагала еще быстрее и уже приближалась к автомобилю. Сумочка соскользнула с руки Соноры. Скинув мешавшие туфли, она побежала, не сомневаясь в том, что участники церемонии с удивлением и осуждением оглядываются на нее. Вероятно, они подумали, что она решила сорвать похороны Марка Дэниелса. Сонора понимала, что выглядит по-идиотски и что за подобные выходки наверняка схлопочет выговор от сержанта.

Мокрая и холодная трава больно колола ей ноги сквозь тонкий нейлон чулок. В голове у нее металась дурацкая мысль о том, что, перейдя на грубые десятидолларовые колготки, недолго начать и бриться.

— Эй, подруга, постой-ка!

Вспышка слегка замешкалась, но быстро взяла себя в руки и, скользнув на переднее сиденье, захлопнула дверь. Сонора вспомнила про револьвер, лежавший на дне ее сумочки, брошенной с туфлями. Она хоть и была сотрудницей отдела по расследованию убийств, но стрелять ей приходилось редко. Ведь трупы, как правило, не пытаются отстреливаться.

Валяющиеся на тротуаре куски гравия больно врезались в ступни. Внезапно двигатель заработал. Сонора успела схватиться за ручку боковой дверцы, но та оказалась запертой.

Краем глаза Сонора заметила тонкую полоску насмешливо сжатых губ Вспышки. Та резко, задним ходом, сорвала машину с места, так что металлическая ручка мгновенно вырвалась из руки Соноры, а на вывихнутом запястье тут же выступил огромный синяк. Сонора споткнулась и, потеряв равновесие, упада на колени. Услышав звук переключаемого сцепления и захлебывающийся рев двигателя, Сонора попыталась подняться, однако на это у нее не оставалось времени.

Она быстро откатилась в сторону, слыша, как кто-то — может, Сэм? — окликает ее по имени. Перед ее взором возник нацеленный на нее левый бампер автомобиля — он был так близко, что Сонора даже различила пятна ржавчины на металле. Закрыв глаза в ожидании удара, она почувствовала, как воздушный вихрь просвистел у самого лица — это колеса автомобиля проскочили всего в нескольких дюймах от ее головы. Сонора неподвижно лежала на земле, чувствуя, как промозглый холод обволакивает тело, проникая сквозь куртку и юбку.

«Да, на этот раз уж совсем близко», — мелькнула мысль, и в тот же миг она представила себе самое ужасное — а вдруг Тим и Хитер осиротели? На всякий случай она прикинула, достаточно ли денег на ее личном полисе по страхованию жизни.

Надо признать, на сей раз ей попалась ловкая тварь.