Требуется жадная и незамужняя

Глава двенадцатая. Моя мама! или Доморощенные детективы

Первым моим порывом было закрыть Лютика собой. Я вскочила на ноги и встала между корзинкой и остановившимся в нескольких метрах от нас чудовищем.

Его длинное узкое травянисто-зеленое тело было размером с коня. Не то, чтобы я часто любовалась на лошадей, но в моем представлении они были чем-то огромным и пугающим.

Вот таким выглядел и папа моего малыша. Огромным и пугающим. А широко расставленные паучьи ноги увеличивали размеры Люта еще раза в два или три. По-драконьи выгнутая шея заканчивала треугольной головой с чем-то вроде черного гребня и несколькими наростами-антеннами на том месте, где должны быть уши. А над спиной нависал скорпионий хвост с поблескивающим от яда жалом на кончике.

А ведь когда-нибудь таким же вымахает и мой маленький герой. Которого я зову так нежно, по-цветочному — Лютик… Нет, ну, сейчас он, конечно, самый настоящий мамин сладкий Лютик. Только вот как-то совсем не клеится ласковое детское прозвище к такому вот чудовищу с непроницаемой мордой и хищными темно-зелеными, почти черными глазами.

Боже, о чем я только думаю… тут впору прилечь рядом с корзинкой, напрочь отключив восприятие этого чудесного мира и нервную систему целиком. Но я продолжала сохранять сознание и даже вертикальное положение, не сводя взгляда с этого то ли местного мутанта, то ли жертвы дикого эксперимента по скрещиванию нескрещиваемых живых существ. И молчала. Все заготовленные фразы, просьбы и мольбы просто выветрились из головы, пока в ней удерживалась единственная мысль. Я только что увидела будущее своего сына!

Ну, а что? Могло быть и хуже. А так он вырастет очень даже… внушительным. Его будут бояться. И разбегаться по лесу с криками: «спасите-помогите!» А Лютик с недоумением глядеть им вслед, доедая принесенную мамой котлетку и искренне не понимая, почему он должен кого-то разрывать на запчасти.

Но в конкретный момент на запчасти, кажется, хотели разорвать его маму. Именно это я прочитала в холодном взгляде лесного папочки.

Я машинально шагнула назад и чуть не споткнулась о корзинку.

Взгляд чудовища тут же прилип к ней и неподвижному малышу внутри.

Огромная лапа приподнялась и медленно потянулась к корзинке. Я подхватила ее с земли и прижала к себе. Тело тряслось от ужаса, а мозг лихорадочно пытался вспомнить, зачем я сюда вообще пришла.

— Ты не причинишь ему вреда, да? — умоляюще произнесла я, понимая, что, если я ошиблась, и детей Люта не желает видеть среди живых даже сам Лют, то этот поступок — броситься в лес с младенцем на руках, да еще звать его дикого папочку с репутацией живодера — станет самым идиотским, а главное, последним в моей недолгой жизни.

Лапа опустилась обратно. Лют посмотрел на меня, потом снова на малыша.

— Нам нужна помощь, — заговорила я торопливо, пытаясь достучаться до предполагаемого разума чудовища. — На малыша напал убийца и порезал ребенку спину! Лютёнок даже не успел поставить свое защитное поле! И теперь я не знаю, что делать! Я ведь ничего не смыслю в вашей физиологии! Да и зашивать мне рану нечем! Но вы же как-то лечитесь? Сами, без скорой помощи и хирургов? Малыш уже показал, что вы умеете колдовать! Ну, или как-то генерировать защитное поле. Есть ли какая-то ваша магия для такого случая?

Лют словно задумался. Я затаила дыхание. То, что он разумен и прекрасно понял просьбу, можно больше не сомневаться. И малышу он явно не навредит. Но вот найдет ли способ его спасти?..

Паучья лапа приподнялась и очень выразительно стукнула по земле. Я опустила туда корзинку и осталась стоять рядом. На всякий случай.

И тут произошло нечто странное. Верхушки деревьев вокруг Люта зашелестели и задвигались, будто среди них завелся маленький ураганчик. А потом с них одновременно осыпались листья. Совершенно сухие и пожелтевшие, превращая лето в этой небольшой части леса в позднюю осень. А перед головой Люта завертелся и заискрился шарик золотистой-желтой, как одуванчик, энергии. Который, чуть помедлив, ухнул вниз, к корзинке, мгновенно впитавшись в тельце насекомыша.

Он и так может?! Сразу вспомнились цветы в нашей комнате и удивление служанки по поводу того, как быстро те засохли. Дело тут было вовсе не в поливе! Если малыш способен на то же, что и его папа, значит, он тоже использовал энергию растений для собственного восстановления после рождения!

Теперь я смотрела на обоих Лютов совсем другими глазами. Лесные обитатели, распоряжающиеся силами природы. Могли ли они быть своего рода лешими этого магического мира? Волшебными хозяевами и стражами леса, помогающими хорошим людям и наказывающими плохих? И тех растерзанных людей Лют убивал не просто так, а, например, за вред природе?

Развить эту удивительную мысль я не успела. В корзинке очнулся и заворочался Лютик. Я бросилась к нему, погладила по полностью зажившей спинке. Он исцелен! Боже, я так счастлива!

Малыш поднялся в своем ложе и радостно прильнул ко мне, вцепившись в мамину руку передними лапками. А я не удержалась и прижала сына к груди крепко-крепко! А когда он протестующее пискнул, неохотно, но быстро отпустила, опасаясь, что сделала неокрепшему ребенку больно.

А потом ощутила, как меня аккуратно, но настойчиво отодвигают от корзинки. Огромная лапа подхватила плетеную ручку и потянула ее вверх, к себе. А сам огромный насекомус уже разворачивался, намереваясь уйти в глубину леса.

С моим ребенком.

По факту, конечно, и со своим тоже, но сути это не меняло. У меня похищали Лютика!

Опомнившись, я с криком бросилась следом.

— Стой! Куда?! Верни сына!

А из корзинки голосил малыш.

— Мама! — кричал ребенок, разрывая мое сердце на части. — Мама!

Что? Я когда-то боялась эту тварь из леса? Сейчас я готова была сразиться с ней один на один, чтобы отвоевать моего ребенка! Спасибо, конечно, что ты спас Лютика, но отдавать тебе я его не планировала!

Лют остановился и изогнул драконью шею, чтобы с недоумением посмотреть на странную человечку, вцепившуюся ему в левую заднюю ногу. А мой любимый насекомыш тем временем ловко выпрыгнул из корзинки и шмякнулся на землю. И через мгновение уже сидел на моих руках. Освобожденный от материнской хватки Лют развернулся к нам всем телом, а мы с малышом принялись отступать.

— Спасибо тебе за помощь, — решила не оставаться неблагодарной я. — Ты очень помог! Ты спас ребенка! Но он останется со мной. Понимаешь?

Лют шагнул вперед, к нам. Шея изогнулась вопросительным знаком, а глаза смотрели так, что мне хотелось тут же дать деру. Может, и побежала бы, если бы не здравая мысль: Лют бегает куда быстрее… Поэтому я пыталась договориться.

— Я мама, понимаешь? А мамы так просто не отказываются от своих детей. Я — точно не откажусь.

Папа продолжал наступать, а я вдруг спиной уперлась в дерево. Ой, не то направление выбрала для отступления! Вообще не то!

Насекомчик тревожно заерзал, прижатый мамиными руками к груди слишком сильно.

— Ну, хочешь, я позволю вам видеться? — в отчаянии предложила я. — Буду приводить его к тебе в гости? Установим график свиданий…

Треугольная голова с темными холодными глазами склонилась к моему лицу, обдав жаром дыхания.

Я зажмурилась, понимая, что маму сейчас просто растерзают, а ребенка отберут.

— Моя мама! — вдруг звонко и четко произнес Лютик, делая ударение на первое слово. — Папа, не трогай маму! Я ее люблю!

На этом моменте можно было бы спокойно умереть, зная — самое важное в своей жизни я уже услышала и получила. Но ничего не происходило. Только послышался странный звук, и показалось, будто что-то упало к ногам. Я осторожно открыла глаза. У ног действительно что-то лежало. Корзинка. А в глубине чащи стремительно исчезало огромное насекомое.

До границы с садом малыш гордо ехал на маминых руках. Потом перебрался в корзинку, компактно спрятавшись под крышечкой.

— Лютик, — тихо сказала я, пока шла среди яблонь. Тело продолжала бить нервная дрожь, сердце никак не желало успокаиваться после пережитого ужаса, а голова начала обдумывала, как обезопасить ребенка, но уже в особняке. Где нас в любом месте и в любой момент мог поджидать убийца. — Ты умный мальчик, поэтому сделаешь, как попрошу, хорошо? Мне нужно кое-что обсудить с хозяином поместья. Чтобы никто больше не смог причинить боль и вред моему малышу. Но мне нужно, чтобы ты спрятался в укромном местечке и тихонько посидел там, пока я не позову.

— Хорошо, мам, — так же негромко отозвался детский голосок из корзинки. — Можно, я посижу на дереве? Там хорошо.

И почему я не удивлена, что лютёнок выбрал именно такое «укромное» местечко?

— Ты не до конца выздоровел? — на всякий случай уточнила я с беспокойством.

— Всё хорошо, мам. Просто там мне уютно.

До особняка я дошла уже без корзинки.

— Где хозяин? — спросила первую попавшуюся служанку.

— Не знаю, простите меня, анасарана! — пискнула девчонка.

Я шла по особняку, разыскивая мужа в известных мне местах его обитания. Заглянула в кабинет и даже хозяйскую ванную комнату. Уже подумывала, не спросить ли у слуг, где спальня анасара, но было стыдно признаться, что жена до сих пор этого не знает. Наконец, один парень из слуг сообщил: он видел, как хозяин заходил в обеденную залу.

Заурчавший желудок подтвердил — всё верно, именно оттуда и надо было начинать поиски в это время дня. И напомнил, что в корзинке для пикника на собственно пикник мы брали только насекомыша, ели в последний раз в обед, после чего произошло столько событий, сколько в моем представлении не способны вписаться в оставшуюся до ужина половину дня.

Вот только сейчас мне было слегка не до еды.

Муженек тихо-мирно трапезничал в полном одиночестве. Ровно до того момента, как в обеденный зал ворвалась его неугомонная женушка.

— Я понимаю, что ты не веришь в убийцу, но он опять на меня покушался! — с ходу выпалила я, остановившись напротив Ле Ёна.

Анасар чуть не поперхнулся. И посмотрел взглядом «чего эта женщина опять от меня хочет?»

— Убийца, — повторила я, понимая, что с первого раза некоторая информация до мужчин никак не доходит. — Тот самый, из-за которого я столько времени провела в защитной сфере! Он напал на меня в моей собственной комнате!

Взгляд мужа переместился с моего лица куда-то ниже и вдруг изменился. Равнодушие, недоумение и насмешка — опять эта ненормальная что-то себе нафантазировала — исчезли, уступив место обеспокоенности.

Ле Ён вскочил из-за стола и стремительным шагом направился ко мне. В первый момент я едва не бросилась бежать, прекрасно помня, чем в прошлый раз закончилось такое вот целеустремленное приближение ко мне анасара. Повторно просыпаться в его постели с амнезией совсем не хотелось.

Но муж не собирался применять силу подчиняющего амулета. Он просто схватил меня за руку и развернул запястьем к себе.

Что за?..

— Жу Даля ко мне немедленно! — громко приказал хозяин поместья в пространство.

В столовой в тот момент никого не было. Но его услышали.

Помощник анасара вбежал уже через несколько секунд. Видимо, был где-то поблизости.

— Жу Даль, на анасарану произошло покушение в ее спальне! — сухо сказал Ле Ён согнувшемуся в поклоне помощнику, отпуская мою руку. — Поручаю тебе принять меры!

Жу Даль бросил на меня изумленный взгляд.

— Анасарана, расскажите подробнее, что произошло? — попросил он.

— Подробнее? Что ж. Я была в своей комнате. Собиралась вздремнуть. И тут дверь открывается, и заходит убийца. И тут же бросается на меня с ножом!

Лгала я легко и непринужденно — чего только не сделаешь ради защиты ребенка! Главное, чтобы эта ложь как можно больше напоминала реальные события. Тогда мне быстрее поверят и хоть как-то оградят от убийцы. Или, например, поставят охрану.

— Потом я с ним боролась. А он меня оттолкнул и убежал. Вот вроде и всё, — закончила я свой рассказ, украдкой поворачивая к себе руку запястьем. Что там такое увидел анасар?

Ой… Чуть повыше запястья кожу рассекал длинный неглубокий порез с каплями засохшей крови. Так вот почему муж неожиданно поверил в убийцу! Похоже, он из одной породы с некоторыми нашими земными представителями полиции, предлагающими обращаться в правоохранительные органы только тогда, когда «вас убьют».

Что ж, порез отлично иллюстрировал мои слова о нападении.

— Вы успели разглядеть убийцу? — сразу же уточнил Жу Даль, в то время как Ле Ён мрачнел на глазах.

— Нет, конечно. Он хорошо подготовился. Был в черном. На голове бесформенная шапка. На лице — маска. Я пыталась ее сдернуть. Тогда он меня и толкнул.

— Ты сильно пострадала? — глухо поинтересовался муж. — Болит? Еще раны есть?

Взгляд у него при этом был какой-то странный. Нехороший такой взгляд.

— Да я и порез-то практически не чувствую, — растерянно отозвалась я, понимая, что одно дело не заметить ранений в горячке боя и затмевающего всё на свете страха за жизнь сына, а совсем другое — так и не ощутить боли после того, как адреналин схлынул.

— Доктора сюда! — как и прежде, в пространство приказал Ле Ён.

— Не понимаю, зачем ему анасарана? — обратился к хозяину недоумевающий Жу Даль. — Понимаю, когда она носила дитя Люта…

— Когда поймаем убийцу, узнаем, — отрезал Ле Ён.

От этих слов я немного занервничала. А если убийца расскажет об истинном объекте нападения — о лютёнке? Поздновато я спохватилась. Может, не стоило обращаться за помощью к мужу?

— Жу Даль, выясни, почему на крики анасараны никто не пришел! — отдавал между тем поручения Ле Ён. — Такого впредь быть не должно!

— Я не кричала, — смущенно пояснила я.

— Почему? — удивился муж. — В такой ситуации нормально звать на помощь.

Из-за тайного ребенка, подумала я. А вслух сказала:

— Я не привыкла звать на помощь. Всегда решала свои проблемы сама.

И пока муж переваривал мои слова, Жу Даль рвался от допроса потерпевшей перейти к активному расследованию.

— Анасарана, мне необходимо попасть в вашу спальню.

— Без проблем, — усмехнулась я, — Комната открыта. Убийца постарался.

Помощник анасара реально решил изменить роли промоутера и поиграть в детектива?

В столовую вошел еще один мужчина. Раньше я его не видела. Одет он был немного иначе, чем остальные обитатели особняка. В длинную, до середины бедра, свободную красную рубаху, коричневые брюки и ботинки. Длинные угольного цвета волосы он носил перевязанными красной лентой. Это был улыбчивый парень лет тридцати с добрыми, типично выпуклыми светло-желтыми глазами и особенно длинным крючком носа. По здешним критериям, настоящий красавчик. С собой у него была красная холщовая сумка с изображением черного трилистника — медицинского символа этого мира, надо полагать.

— Приветствую вас, анасарана Ле, — без всяких поклонов и прочей аристократической шелухи обратился ко мне доктор. — Я лечил вас после родов, пока вы были без сознания. Мое имя Ра Мон. Рад видеть, что мое лечение пошло вам на пользу. Хотел проверить ваше самочувствие, когда вы пришли в себя, но анасар заверил, что вы восстановились полностью.

Вот как. Прямо сейчас у меня к Ле Ёну возникли двоякие чувства. Даже не знаю, что было сильнее: злость на безразличие и небрежность по отношению к перенесшей тяжелую беременность жене или благодарность, что он пресек нахождение в моей комнате посторонних людей, в то время как я прятала там умирающего малыша.

— Анасар был прав, со мной всё хорошо, — заверила я Ра Мона. — И я сама не желала никого видеть.

— Позволите осмотреть вашу рану?

Я протянула руку запястьем вверх.

— Рана была нанесена несколько дней назад? — уточнил доктор, разглядывая порез.

— Нет, сегодня, — удивленно ответила я.

— У вашей расы отличные способности к регенерации, — улыбнулся доктор. А потом повернулся к анасару. — В особой обработке порез анасараны не нуждается. Но я могу на всякий случай наложить клейкую повязку, чтобы не тревожить рану лишний раз.

Я присмотрелась к порезу. А ведь действительно. Он не только не кровил, но и явно начал заживать.

Вместе с сыном Лют вылечил заодно и меня? Но вся энергия от деревьев полностью ушла к ребенку. Да и порез на спине Лютика затянулся полностью и без следов, а мой будто зарастает самостоятельно, но только в ускоренном режиме. Что за ерунда?

Я не стала говорить доктору, что отличные способности к регенерации моей расе не свойственны. Зачем порождать ненужные подозрения.

Пока Ра Мон накладывал повязку из какого-то непонятного красного клеящегося материала, огромным пластырем закрывшую всю мою рану, я случайно поймала взгляд мужа. Он был чем-то сильно рассержен. И смотрел на нас с доктором так, словно мечтал прикончить обоих. То, что он меня ненавидит, я уже давно поняла, но чем он недоволен конкретно сейчас?

Доктор ушел, а Ле Ён вдруг оказался рядом со мной. Схватил мою перевязанную руку, зачем-то провел по ладони пальцами и отпустил. И тут же быстро отошел в сторону.

Вот что это сейчас было?

— Если анасарана готова, — заговорил Жу Даль, до сих пор спокойно дожидавшийся окончания медицинских процедур в сторонке, — я бы прошел с ней в ее спальню.

— Идемте, — кивнула я, всё еще находясь в легком ступоре от непонятного поведения анасара.

Мы с помощником двинулись к выходу из столовой, как вдруг к нам присоединился Ле Ён.

Так, втроем, молча мы дошли до моей комнаты.

— Дверь убийца открыл сам? — поинтересовался Жу Даль, глядя на распахнутую дверь.

— Да. Я вообще заперла комнату изнутри. Как всегда. Но он смог отпереть ее и зайти.

Он нагнулся к замку.

— Следов взлома нет. Отперто ключом, — проговорил помощник.

— Твой ключ пропадал? — спросил Ле Ён.

— Нет. И он до сих пор у меня.

— Странно, — задумался муж. — Тогда откуда он мог быть у убийцы?

— Ключ есть у тебя, — напомнила я. — И у служанки. Она заходит в мое отсутствие убирать комнату.

— Привести служанку! — громко приказал Ле Ён. Опять в пространство, поскольку Жу Даль никак не среагировал на указание хозяина и вообще зашел в комнату.

Но и в первый, и во второй раз команды хозяина особняка сработали. Может, и сейчас что-то произойдет?

— Как тебя слышат? — всё же не удержалась и спросила я. — В столовой не было слуг, но твой приказ, чтобы пришли Жу Даль и доктор, был исполнен. Сейчас то же самое?

— Магия особняка, — отмахнулся Ле Ён. — Получает мои приказы и передает кому надо.

Я больше не стала медлить и поспешила за Жу Далем в спальню. Конечно, Лютика там сейчас нет, но чужой человек на моей территории всё равно напрягал.

И увидела, как крючконосый бесцеремонно осматривает и ворошит одеяла и подушку на кровати. Да это просто обыск какой-то!

— Что вы хотите найти? — разозлилась я. — Вы тут еще и полицейским подрабатываете?

— Я ездил в столицу именно за этим, — спокойно отозвался Жу Даль, поворачиваясь. — На вас покушались, и только способности Люта спасли жизнь хозяйки поместья. Анасар не хотел оставить убийцу безнаказанным, но кто он, осталось неизвестным. Звать полицию в поместье, по понятным причинам, было нельзя. Тогда он отправил меня — в столицу, в Управление по расследованиям преступлений, чтобы получить консультацию, как правильно вести следствие по подобным делам. Есть в Алуяре и частные детективы, я пообщался даже с ними. И теперь имею представление, как искать убийцу.

То, что сейчас говорил Жу Даль, казалось невероятным. Мой муж вдруг предстал передо мной в ином свете. И оказалось, я была к нему несправедлива в своих обвинениях в равнодушии и невнимательности. Ле Ён знал про нож и первое покушение! Знал, но ничего не говорил. И даже тайно пытался сделать со своей стороны хоть что-то! Послать через кишащий чудовищами и хищниками лес помощника только ради того, чтобы тот научился искать убийцу жены, которую анасар ненавидит?

— Есть результат? — раздался позади нас голос мужа, который, оказывается, тоже зашел в комнату.

— Да, анасар, — Жу Даль вытянул в его сторону руку ладонью вверх. На ней лежал маленький, с горошину, камешек. Красный, с зеленой прожилкой. Который я чуть ранее обнаружила под своей подушкой и бросила на кровати.

— Сонный камень, — произнес Жу Даль. — Лежал в постели. Анасарану пытались усыпить и напасть на спящую.

Я вспомнила, как сразу уснул после прогулки малыш, что мне показалось вполне естественным. И как хотела прилечь рядом с сыном сама немного вздремнуть. Если бы я не заметила Ле Ёна под яблоней…

Выходит, сам того не зная, он спас нам с Лютиком жизнь?

— Твое счастье, что ты не успела лечь, — не отрывая пристального взгляда от камня, произнес Ле Ён хрипло.

Мое счастье, что успела вовремя вернуться в комнату. Но такого я вслух, разумеется, не скажу. А как вспомню опускающийся на тонкую шейку острый нож, так меня и вовсе начинает бить нервная дрожь.

В это время в комнату вошли еще три человека. Двое слуг привели напуганную Ма. Она не понимала, что происходит, и попеременно смотрела то на меня, то на анасара.

— Служанка Ки Ма, — сурово произнес Ле Ён. — Где твой ключ от комнаты анасараны?

Дрожащая рука Ма скользнула в карман платья, чтобы вылезти из него ни с чем. Глаза девушки расширились от ужаса.

— Я… не знаю… — пискнула она.

— Вы сегодня были в этой комнате? — спросил Жу Даль.

— Д-да… Я прибиралась по просьбе анасараны.

— Одна?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что и Ле Ён, и я повернулись в сторону Жу Даля.

— Что? — пролепетала Ма. — Конечно, одна! Анасарана вышла погулять, и…

— Здесь был еще один человек, — сказал Жу Даль. — Тот самый, который подложил сонный камень под подушку анасараны. Чтобы позже, когда она заснет, прийти и убить. Потому что если ты действительно была тут одна, то ты и есть убийца!