Трэвис

Глава 16

Трэвис

Потребовалось всего несколько мгновений, чтобы переодеться. Я не взял с собой плавки в отель типа «постель и завтрак», но захватил с собой шорты для бега, которые отлично подойдут. Схватив полотенце, я вышел наружу, чтобы подождать на берегу.

Байдарочник все еще был в озере, немного ближе, чем он или она были раньше, но все еще слишком далеко, чтобы определить что-либо конкретное о том, кто бы это мог быть. Дул легкий, нежный ветер, и вода была спокойной, если не считать мягкого плеска о берег. Положение солнца оповещало о раннем вечере, и деревья слева от причала затеняли небольшую часть частного пляжа, так что здесь было прохладно и уютно. Дом был достаточно далеко, чтобы его было едва видно. Тихая, освежающая передышка от шума и дневной жары.

Я расстелил полотенце на камне и сделал несколько шагов к песчаному берегу, глядя на озеро.

— Здесь так невероятно спокойно, — сказала Хейвен, подходя ближе.

Я повернулся, сглотнув, когда увидел ее. На ней было черное бикини, джинсовые шорты поверх низа, и ее взгляд был прикован к воде. Это дало мне возможность впитать ее образ в себя, чтобы она не заметила, как я пялюсь на нее.

Ее груди были маленькими, но подтянутыми и круглыми, соски выступали под тонким материалом купальника, как будто легкий ветерок с озера холодил ее. Она расплела косу и собрала волосы на макушке. И ее кожа. Я уже знал, что ее кожа была гладкой и оливкового оттенка, но ее было так много. Ее руки, плечи и изогнутая талия. И эти ноги. Длинные и стройные, темнее, чем ее плоский обнаженный живот.

— Ты не плаваешь, но у тебя есть купальник, — глупо пролепетал я, в основном для того, чтобы отлепить язык от неба.

Она улыбнулась.

— Мне нравится сидеть у кромки воды, просто я обычно не захожу в нее.

— Это будет приятно.

Ее взгляд задержался на мне.

— Да. Так и будет.

Повисла немного неловкая пауза, нарушенная тем, что Хейвен подошла к камню, где я бросил свое полотенце, и положила свое на то же место. Ее руки переместились к пуговице ее шорт, и я сделал неглубокий вдох, поворачиваясь к озеру, чтобы дать ей минутку уединения, пока она раздевается.

Я вошел в прохладную воду, прислушиваясь к ее приближению позади меня, мое сердце трепетало от предвкушения. Этот момент казался… каким-то новым, таким, что я даже не мог это сформулировать, как будто плавание с красивой девушкой в бикини было чем-то, чего я никогда не делал, хотя на самом деле это было далеко от истины.

Вода здесь была особенно прозрачной, и я мог видеть свои ноги на песчаном дне, когда продвигался глубже в озеро, пока вода не коснулась моих бедер. Я обернулся на мягкий плеск Хейвен, ступившей в озеро позади меня, и, о Боже, она была прекрасна. Когда она сняла шорты, я мог видеть всю форму ее тела, представляя, что было под маленькими треугольниками материала, мое тело становилось горячим.

— Боже, как приятно, — сказала она, заходя дальше и руками размахивая воду по бокам. Я улыбнулся, покосившись на нее, когда она присоединилась ко мне.

Мгновение мы стояли вместе, глядя на озеро, руки Хейвен продолжали безмятежно двигаться.

— Это место — просто мечта, — вздохнула она.

— Не всегда, — сказал я.

Она перевела взгляд на меня, наклонив голову в ответ на то, что услышала в моем тоне. Это место — просто мечта. На фестивале она сказала что-то похожее о городе, о том, как ей повезло жить здесь, и я согласился с ней. Это была идиллия, люди были теплыми и дружелюбными. А жизнь на берегу озера, помимо всего прочего, была живописной. Но все это может быть обманчиво. Кто знал это лучше, чем семья Хейл?

Но я не хотел говорить об этом. Не сейчас. Не тогда, когда заходящее солнце заставляло воду вокруг нас мерцать, как золото. Не тогда, когда это был такой хороший день, если не считать инцидента с мошенницей, известной как Кларисса. Не тогда, когда Хейвен была рядом со мной практически без одежды.

— Я просто имею в виду, что ни один город не идеален.

Она сделала паузу в раздумье, прежде чем отвести взгляд.

— Да. Думаю, что это так. В конце концов, здесь живут люди. Но какие бы несовершенные события ни происходили, подобная обстановка, несомненно, должна смягчать удар, — сказала она, пытаясь выглядеть непринужденно. Я улыбнулся.

Верно.

Я взял руку Хейвен в свою, ступая глубже в воду. Она оказала небольшое сопротивление.

— Не слишком далеко, — сказала она с хриплым смешком.

— Я с тобой, — сказал я. — И не позволю тебе утонуть.

Она остановилась лишь на мгновение, а затем сделала следующие несколько шагов вместе со мной, пока вода не стала доходить ей до пояса.

— Видишь? Ты все еще можешь видеть свои ноги на дне.

Она кивнула.

— Да. Вода такая прозрачная. — Она набрала немного воды той рукой, которая не держала мою, и провела ею по своим рукам и плечам. — Ах, как приятно, — пробормотала она.

Я потянул ее чуть дальше, и она рассмеялась.

— Уже достаточно глубоко.

— Еще несколько шагов. Здесь я помогу тебе. — Я отпустил ее руку и быстро приблизился, обняв ее за талию и притянув к себе, когда шагнул вперед, с небольшого обрыва, который был прямо впереди. Она засмеялась, толкнув меня в грудь, но затем быстро обвила руками мою шею, когда поняла, что может коснуться дна только на цыпочках.

На ее лице отразилось удивление, затем короткая вспышка страха, и ее руки притянули ее еще ближе ко мне.

— Ты обманул меня, Трэвис Хейл.

Нет, ты обманула меня.

Как, почему и когда, я не был точно уверен. Но чувствовал себя сбитым с толку, как будто она сделала что-то нарочно, чтобы заставить вещи, меня — все, выглядеть одним образом, когда на самом деле они были другими. Я даже не мог разобраться в своих собственных мыслях.

— Да, но сделал это только потому, что хотел, чтобы ты прочувствовала воду. Я хотел, чтобы ты испытала, каково это — плавать. Я не отпущу тебя, обещаю. Я держу тебя.

Она раздраженно посмотрела на меня, но страх, казалось, исчез, и через мгновение она откинула голову назад, позволяя воде плескаться вокруг ее плеч, пока мы вместе покачивались в воде.

Мой взгляд упал на ее грудь, ее небольшое округлое декольте, едва виднеющееся над водой, ее живот, прижатый к моему. Боже, как это было приятно. Она была теплой, мягкой и скользкой, и мне потребовалось все мое мужество, чтобы не опустить голову и не поцеловать эту сладкую ложбинку между ее грудей, не провести языком по выпуклостям, не провести губами по ее ключице. Я пульсировал, становясь все тверже. Моя кровь становилась все горячее.

Хейвен наклонила голову вперед, ее глаза встретились с моими. Ее лицо было так близко, как тогда, когда мы впервые поцеловались. Только это было при тусклом освещении и так неожиданно, что у меня не было возможности рассмотреть ее вблизи, разглядеть детали ее лица… Почти невидимые тонкие волоски, которые делали ее кожу похожей на бархат, темные крапинки в ее кофейных глазах, идеальный изгиб ее лука купидона и маленькая родинка на левой щеке, размером едва ли с кончик ручки.

Мое дыхание стало прерывистым, тело реагировало на мягкое прикосновение ее кожи и на то, как она прижималась ко мне. Выбившийся локон попал мне в глаз, заставив прищуриться и рассмеяться от неожиданности.

— Эти волосы, — сказал я, поднимая одну руку и безуспешно пытаясь заправить его за ухо, — чудо.

— Это проклятие, — пробормотала она. Я попытался еще раз заправить локон, на этот раз он послушался, но, вероятно, ненадолго. Я позволил своим пальцам погладить ее шелковистую щеку. Ее глаза вспыхнули, и я увидел в ее глазах тот же жар, который, должно быть, был в моих собственных. Я чувствовал, как ее сердце бьется у моей груди, и заметил, что ее дыхание сбилось. — Это пошло от моего отца, я полагаю, потому что волосы моей мамы были настолько прямыми, насколько это возможно, — сказала она, отводя взгляд, — хотя это мог быть любой мужчина. Моя мама никогда по-настоящему не была моногамной.

Моя рука ненадолго остановилась в своем путешествии по ее щеке, заявление застало меня врасплох. Она пристально смотрела на меня, как будто ожидая моей реакции. Когда я, не дрогнув, встретил ее взгляд, она вздохнула, покачала головой и опустила глаза.

— Извини, — сказала она, — я немного нервничаю.

— Не стоит. Я не собираюсь тебя отпускать.

Ее плечи опустились, и она полностью расслабилась в моих руках, ее тело стало податливым.

Она доверяет мне.

Это было похоже на глубокую и священную честь. Удивительно. Незаслуженно, даже если доверие было частью моей повседневной жизни. Этот город доверял мне. Но доверие Хейвен было совсем другим. Несколько мгновений мы молчали, ее дыхание выровнялось, мои руки крепко держали ее, пока мы оба смотрели на заходящее солнце. Мир казался прекрасным и умиротворенным. Все тревоги, все вопросы без ответов, все сложности и потенциальная боль мира — ничего этого не существовало в этом водном убежище под заходящим солнцем с этой прекрасной девушкой в моих объятиях. Ничто не могло коснуться нас здесь. Это были только мы.

На этот раз поцелуй начался медленно, глаза Хейвен встретились с моими, наши рты нежно соприкоснулись, едва заметное прикосновение наших губ. Было неясно, кто был инициатором этого, может быть, я, может быть, она. Но казалось более вероятным, что мы оба двигались вместе одновременно. Долгие мгновения я наслаждался ощущением ее тела рядом со своим, прохладными волнами течения, уносящими ее прочь, а затем прижимающими ближе. Это было захватывающе, и это было сладко. Я почувствовал сдвиг. Меня. Всего мира. Порядка вещей, который я не мог назвать.

Я судорожно вздохнул, когда томно провел языком по складке ее губ, и она открылась для меня. Поцелуй стал глубже, но темп остался прежним. Неторопливый. Мечтательный. Как будто торопить события значило бы опозорить этот момент.

Поцелуй был таким же естественным, как подъем и падение воды вокруг нас, таким же необходимым, как небо над головой, таким же обжигающим, как огненное солнце.

Наши языки переплелись, танцевали, медленно парили, ее рот наклонился к моему так, что я мог попробовать каждый сантиметр ее сладости.

Наше дыхание смешалось, и Хейвен убрала руки с моей шеи, переместив их на мое лицо, в то время как ее ноги обхватили мою талию. Я издал рваный стон, когда ее сердцевина прижалась к моей эрекции, и на мгновение мне показалось, что я могу кончить в своих шортах, как подросток, впервые почувствовавший женское тело. Она так идеально подходила мне. Одной рукой я уверенно держал ее за талию, а другой опустился сначала на округлый изгиб ее попки, а затем на шелковистую гладкость задней части бедра, притягивая ее еще ближе, мучая себя.

— Что мы делаем, Трэвис? — выдохнула она, снова замедляя поцелуй, ее губы скользнули по моим, руки запутались в моих волосах, даже несмотря на то, что она слегка отодвинулась от моего тела.

Не знаю. Понятия не имею.

— Наслаждаемся друг другом, — пробормотал я, проводя губами по ее шее, в том время как она откинула голову назад, чтобы дать мне лучший доступ. Я высунул язык, облизывая место, где ее пульс трепетал под моим ртом. Я испытал странное чувство вместе с сильным возбуждением, и я мог назвать это только страхом. Но из-за чего? Я знал, как это делается. Я был экспертом в этом деле.

— Но почему? — она запустила ногти в мои волосы, и я снова застонал от чистого удовольствия, охватившего каждую частичку меня. Но я также услышал легчайший намек на панику в ее тоне, как будто ее разум искал причины для сопротивления, даже если ее тело не сопротивлялось.

Что «но почему»?

Я потерял нить разговора, и мне пришлось заставить себя вернуться к нему, как я иногда вытаскивал себя из сна, когда посреди ночи раздавался экстренный вызов.

Когда мне хотелось вот так потеряться? Когда я хотел потерять контроль?

— Потому что это приятно, — ответил я. Это было лучше, чем просто приятно. Это было потрясающее чувство. Невероятно эротично. Правильно.

— И все? — она слегка отстранилась и посмотрела мне в глаза, ища, давая мне мгновение, чтобы взять под контроль безудержную похоть, бегущую по моим венам.

Искала ли она причину, чтобы остановиться? Оправдание для продолжения?

— Конечно, — ответил я. — У тебя есть… чувства к Гейджу, помнишь?

Ее взгляд немного затуманился.

— Верно, — сказала она. — Ох. ДА. Есть. Я бы хотела… быть свободна для него.

Свободна для него. Слова казались неправильными, как будто те, которые мы использовали, передавали что-то совершенно другое.

— Свободна для него, — повторил я, откидываясь назад и проводя носом по ее подбородку, вдыхая пропитанный солнцем аромат ее кожи.

— И ты… ты только разорвал отношения, — напомнила она мне.

— Я знаю, — сказал я. Что-то вспыхнуло в ее глазах, ее брови нахмурились, но она кивнула.

— Но нет никаких причин, по которым мы не можем наслаждаться друг другом прямо сейчас, — сказала она.

Мое сердце воспарило, и я почувствовал момент победы, несмотря на то, что она только что восстановила очень временный характер нашей… дружбы.

Я собирался максимально использовать это время. И я собирался стать очень хорошим другом.

— Оттачивать наши навыки и все такое, — добавил я.

— Вот именно. Это не должно быть сложно, — сказала она.

— Нет. Просто. Очень просто.

Господи, это было так просто.

Так просто, что я с трудом мог думать.

Она провела пальцем по моему животу, и я сделал еще один рваный вдох, мой член подскочил, волна жара разлилась по моим конечностям. Я отчаянно хотел оттянуть в сторону низ ее купальника, войти в ее тугой жар, толкаться сначала мягко, а затем сильнее, быстрее, вода плескалась бы вокруг нас, пока я искал сладкое облегчение, которое могло принести только ее шелковистое тело.

Этого не могло случиться. Не здесь. Но я мог дать ей облегчение, и, несмотря на мою собственную необузданную потребность, я никогда не хотел ничего больше, чем доставить ей удовольствие, наблюдать за ее лицом, пока она разваливается на части, знать, что я был тем, кто это сделал. Я убрал руку с задней части ее бедра и переместил ее между нашими телами, отодвигаясь, чтобы я мог скользнуть ниже, за пояс ее трусиков бикини. Мой палец заскользил по ее горячей, набухшей плоти.

— О, о Боже, — простонала она, ее голова откинулась назад, руки упали с моей головы и схватили меня за плечи. — Трэвис, да…

Моя рука опустилась ниже, большой палец прошелся по этому твердому пучку нервов, а другой палец погрузился в ее влажный жар. О Боже. Она была скользкой и горячей, уютно сжимаясь вокруг моего пальца. Мой член пульсировал с разочаровывающей интенсивностью, примитивная боль была такой глубокой, что у меня закружилась голова. Голова Хейвен наклонилась вперед, ее щеки покраснели, глаза были полузакрыты, когда она снова соединила свои губы с моими.

Я кружил и скользил, и через несколько мгновений она двигалась вместе со мной, оседлав мою руку, поцелуй становился эротично небрежным, и она издала глубокий звук первобытного удовольствия в глубине горла.

— О Боже, о Боже, ты хорош в этом, — сказала она, отрываясь от моего рта. — Не останавливайся.

И не собирался.

Я поднял ее выше и наклонил голову, сомкнув рот на тонкой ткани, прикрывавшей один затвердевший сосок, слегка потянул за него, на что она вскрикнула, мягко дернувшись, мой палец вошел глубже, и из ее горла вырвался безумный стон. Ее руки на мгновение оторвались от моих плеч, когда она потянулась назад, развязывая завязки своего верха, ткань упала.

Мой разум опустел, глаза наслаждались идеальной круглой грудью, ее сосками, тугими розовыми точками. Очевидно, мне не нужен был мой мозг, чтобы понять, что делать, потому что, прежде чем сформировалась ясная мысль, мой рот обхватил один обнаженный сосок, медленно облизывая его, а она издала долгий стон удовольствия, руки снова нашли мои плечи и схватили.

Я перешел к другому соску и был вознагражден более учащенными вздохами. Я сосал и лизал, мой большой палец продолжал кружить, пока она каталась на другом моем пальце.

Ее ногти впились в мою кожу, и я надеялся, что она пометит меня. Мне хотелось завтра посмотреть на эти красные полумесяцы в зеркале и вернуться в этот момент. Она собиралась кончить, я чувствовал это по вибрациям ее тела, слышал это по бешеной природе ее стонов и по тому, как сжимались ее руки. Я хотел посмотреть, как это произойдет. Мне это было необходимо. Я поднял голову от ее грудей, соски влажно блестели от моего рта, и один только вид этого заставил мой член безжалостно пульсировать. Ее глаза были закрыты, щеки пылали от возбуждения, рот приоткрыт, и она была прекраснее всего, что я когда-либо видел за всю свою жизнь. Ее тело напряглось, и она издала сдавленный крик, когда кончила, глаза распахнулись, чтобы встретиться с моим взглядом прямо перед тем, как ее лоб коснулся моего. Хейвен задыхалась, пытаясь отдышаться. Мы вдыхали в унисон, ее сердце колотилось о мою грудь, пока она боролась за воздух.

Я убрал пальцы с ее сердцевины, подтянул низ ее купальника и снова обнял ее, удерживая в воде, пока наше дыхание выравнивалось, хотя моя бушующая эрекция пульсировала как от удовольствия, так и от боли.

Я поцеловал ее в висок. Она сладко вздохнула, протянула руки и завязала топ. Ее глаза встретились с моими, выражение открытое и уязвимое, и в ее взгляде было что-то невероятно обнадеживающее. Она уставилась на меня на мгновение, моргая, как будто поймала себя на том, что выдала то, чего не хотела. Вспышка страха промелькнула на ее лице прямо перед тем, как черты разгладились.

На что ты только что надеялась? И почему это тебя напугало?

Она откинулась назад, выражение ее лица было нерешительным, слегка застенчивым. Я сделал несколько шагов назад к берегу, ступив на обрыв и поставив ее на ноги. Она слегка покачнулась, смеясь над собой. Солнце село, оставив только красную полоску далеко на горизонте, но давало достаточно света, чтобы я все еще мог ясно видеть. Над головой на темнеющем небе появились первые звезды.

— Ты, должно быть, устала, — сказал я.

Она неуверенно кивнула.

— Ты, должно быть… — она посмотрела вниз.

Я коротко рассмеялся.

— Я в порядке. — На самом деле не был, но буду, когда доберусь до уединения в душе, представляя, как выглядело ее лицо, когда она разваливалась на части, как ее тело сжималось и пульсировало вокруг моего пальца, как ее соски ощущались на моем языке.

Это будет быстро.

Она отвернулась, а затем быстро повернулась обратно.

— Это… я имею в виду, я знаю, мы говорили, что никаких осложнений. Но… это было как-то сложно.

Она говорит, что мы не должны делать этого снова? Прикасаться друг к другу?

У меня внезапно сдавило грудь. Это было как-то сложно. Я изучал ее мгновение. Не уверен, как понять выражение ее лица… Смущенная, встревоженная. Это было не то, что я хотел, что бы она чувствовала. Никогда еще не видел замешательства или какой-либо формы сожаления на лице женщины после физической близости. Здесь я был на неизведанной территории.

— Оставляю это на твое усмотрение, Хейвен. Как тебе будет удобно.

Ее взгляд скользнул по моему лицу, а затем она кивнула один раз, ее губы на мгновение сжались, прежде чем она снова кивнула, как бы подтверждая первый кивок.

— Я… это было, я имею в виду. Ты очень опытен. Очевидно, мне это понравилось. Очень сильно. — Ее щеки покраснели, как перед тем, как она закончила. Она положила руку мне на плечо, а затем также быстро убрала ее. — Я нисколько об этом не жалею. Это было… вау. Очень, очень круто. Я просто… знаешь, это как бы мутит воду и все такое.

— Ты права, — согласился я.

Мутит воду.

Так почему же мне вдруг захотелось окунуться в мутную воду? Чтобы плавать в ней. Черт возьми, я бы с удовольствием выпил ее прямо сейчас.

— И я… ну, сегодняшний день был… особенным для меня. Мне бы очень не хотелось делать что-либо, что поставило бы под угрозу повторение подобных случаев. Я, ты — команда. — Слова превратились в тихий, неловкий смешок. Она улыбнулась мне, отчасти с надеждой, отчасти озадаченно.

Команда.

Я был частью команды.

И хотя я явно привлекал ее, дружеская часть наших отношений была для нее более ценной. Если я правильно оценивал ситуацию.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл его. Ее глаза были уставшими. Это был долгий день. И хотя меня невероятно влекло к ней, я также хотел, чтобы у нее были и другие дни, подобные сегодняшнему. Несложные. Легкие. Дружелюбные. Я взял ее за руку и потащил на берег, где мы оба взяли наши полотенца и вытерлись, Хейвен натянула шорты обратно поверх купальника и надела шлепанцы, как только высохла.

Мы молча шли к дому, ночная тишина и тихий плеск воды делали все это почти нереальным, как будто то, что только что произошло, было не более чем лихорадочным сном.

С заднего крыльца дома доносились голоса и смех, но мы не двинулись в том направлении, вместо этого молча дошли до нижней ступеньки лестницы, а затем вместе поднялись по ней.

Мы оба остановились на верхней площадке. Выражение лица Хейвен было спокойным, хотя ее взгляд оставался неуверенным. Ее волосы были растрепаны ветром и в полном беспорядке, а уголок моих губ приподнялся в улыбке. Она прикусила губу. Прочистила горло.

— Спокойной ночи, — сказала она. — Еще раз спасибо тебе за… сегодняшний день.

— Всегда пожалуйста, — сказал я, и ее глаза встретились с моими, слегка расширившись. Я улыбнулся, ничего не сказав. Мне было ненавистно то, что все между нами вдруг стало неловким. Это было странно. И в некотором роде забавно, хотя и разочаровывающе. И расстраивает. И я все еще был наполовину твердым. Душ звал меня. Громко. — Спокойной ночи, Хейвен. Приятных снов.

Она кивнула, ее взгляд на мгновение задержался на мне. Могу поклясться, что она затаила дыхание, когда обошла меня, направляясь в свою комнату.