Ты изменяешь ей со мной (СИ)

Глава 4

Смотрю в глаза бывшего мужа, все еще не понимая, как такое вообще могло прийти ему в голову?

Да, бумага выглядит официальной, но это бред. Абсолютный.

— Я тебе изменяла? — произношу скорее от изумления.

Вадим прищуривается:

— У тебя есть какое-то другое объяснение? — усмехается. — Перед тобой лежат доказательства твоей лжи, Лиза.

Моей лжи? То есть это не он много лет обманывал меня, спутавшись с моей экс-подругой? Это не он изменил? Не он оказался отцом ребенка своей любовницы? И теперь заявляет, что я ему лгала?

— Не знаю, где ты это взял и зачем, но, если ты хотел найти себе оправдание, утешайся этим сам. Своей любовнице подсунь эту ерунду. Она будет счастлива. — Я поднимаюсь с места, выдергивая руку из схватки бывшего мужа.

— Она не любовница, — говорит таким тоном что внутри моментально остаются царапающие новой реальностью следы.

Он протягивает мне распечатанное фото. Наблюдает за мной снизу, но ощущение своего превосходства он ни на секунду не упускает. В его глазах немое обвинение. Я черт возьми, совсем не узнаю бывшего. Неужели за три года можно так измениться?

Бросаю взгляд на изображение. Оно мне несомненно знакомо.

— Если ты мне не изменяла, как утверждаешь, — добивает меня Вадим, — то почему это фото вообще существует? Может потому что ты прекрасная актриса, Лиза? И всегда выкручивалась, благодаря искусному умению врать? Снова будешь изворачиваться в попытке что-то объяснить?

Я качаю головой. То, что он произносит, абсурд.

На застывшем кадре меня целует Руслан. В тот вечер я была в отчаянии. И как раз оттолкнула Бондарева, а Вадим обещал никогда мне не напоминать о той ситуации. Он уже видел это фото, оно для него не секретом. А сейчас так просто обвиняет, приводя его как доказательство?

— Объяснять я тебе ничего не собираюсь. И знаешь, что, Вадим? Мне впервые жаль, что ты отец моих детей.

Подхватываю сумку, но она падает и переворачивается, заставляя меня присесть, чтобы собрать содержимое. Досадно ругаюсь, запихивая выпавшее обратно. А когда резко поднимаюсь и собираюсь отправить на выход, путь мне перегораживает Вадим.

Он смотрит внимательно, так цепко, как только что яростно бросал мне в лицо несправедливые обвинения.

— Ты мешаешь мне пройти, — говорю твердо, с трудом, но выдерживая его превосходство. Он застал меня врасплох, но я не дам себя в обиду.

— Мы не договорили.

— Мне плевать. Дай мне пройти, Вадим.

Но он не уходит. Смотрит, испепеляя взглядом и лишает возможности нормально вдохнуть.

Я бы хотела сказать, что меня больше не волнует этот мужчина, но это не так. Меня колотит от его близости, хоть сейчас это чувство перемешивается с чем-то темным, зажимающим в тиски бедное сердце.

Кислорода не хватает, в горле ком, а внутри закипает злость. Она кислотой несется по венам, жаром выталкивает воздух из легких. Пульс в висках стучит так, будто кто-то гвозди забивает в крышку короба, отправляющихся в последний путь надежд.

Значит, он делал тесты на отцовство. Соколовская Арина Вадимовна, Соколовский Артем Вадимович. У обоих с Соколовским Вадимом Александровичем ноль совпадений.

Получается, тогда, три года назад, пока я истязала себя сомнениями, пока с ума сходила, пытаясь принять изменившиеся реалии и в попытке простить Вадима, он выяснял, отец ли он Арише и Артему? Это гнусно и совсем не вяжется с тем образом, который сохранился в памяти.

Если Вадим хотел меня растоптать, то у него почти получилось. С тем исключением, что отныне мои эмоции он больше не увидит. И никогда не поймет, что я как дура, оставляла нам небольшой шанс. Да, я сама уехала, но все, что произошло потом, лишь подтвердило, что я сделала правильный выбор.

И сегодняшняя встреча жестким эпилогом завершила нашу историю.

А я еще и прихорашивалась, идиотка.

У Вадима теперь другая семья. У него все хорошо. А я… я чужая. Мы для него чужие.

Я не сводя взгляда, поднимаю ладони к груди и принимаюсь хлопать, Вадим хмурится.

— А ты умеешь производить впечатление, — издаю нервный смешок. — Выбрать ресторан, в котором делал мне предложение, для того, чтобы поставить окончательную точку. Браво, Вадим. Я оценила.

Взгляд Вадима меняется, он вдруг берет меня за плечи:

— Подожди… Что ты сказала?

— Что презираю тебя, Вадим. Вот что я сейчас сказала!

Вырываюсь, пользуясь тем, что он немного отошел от прохода, и резко разворачиваясь, устремляюсь к выходу.

Пока еще сложно переварить только что услышанное. Я так боялась, что Вадим узнает о Алисе и разозлится, а он… Выходит, он о ней не только не знает, но и знать не желает. Только что от собственных детей открестился, обозначив, что они оказывается не его.

Он собирается с ними продолжить общение, все объяснить? Что? Что пропадает, потому что они больше ему не дороги? Что липовый тест позволяет ему не париться об отцовстве?

Боковым зрением улавливаю, что кто-то стоит у выхода, перегораживая проход. Пусть отойдет, иначе я просто его снесу. Ни минуты не хочу больше здесь задерживаться. В этой обманчивой атмосфере уюта, которая на проверку оказалась иллюзией.

Огибая перегородку, отделяющую зал от выхода, резко поднимаю глаза и замираю, понимая, что человек, ожидающий у входа в зал, это Рус!

Он стоит, засунув руки в карман и смотрит куда-то за мою спину, а затем переводит внимание на меня. Его взгляд теплеет.

Он не изменился. Почти нет. Высокий, уверенный в себе. Смотрит с интересом:

— Ты выглядишь супер, — шепчет он, целуя меня в щеку. Затылок печет, я знаю, кто испепеляет меня своим вниманием.

— Почему ты здесь? — произношу, отстраняясь. Я просила Руса меня встретить, но на выходе из ресторана.

— Не стал дожидаться в машине, и выходит не зря.

Бондарев кивает в сторону Вадима:

— Проблемы?

— Нет, уже нет, — усмехаюсь нервно.

Руслан вдруг касается моей руки, осторожно, будто спрашивает, стоит ли ему это делать. А я оборачиваюсь.

И тут же наталкиваюсь на мрачный взгляд Соколовского, он полон ненависти. Мороз по спине проходит от того, как меняется выражение лица бывшего. Даже отсюда чувствую, как яростно он реагирует на Руслана.

Я уверенно сжимаю руку Бондарева в ответ и тяну его из зала, больше не оборачиваясь.

Вадим — это перевернутая страница.

И сегодня я в этом убедилась.

Вот только сердце колотится где-то у горла — и давно забытое острое чувство вонзается под кожу вовсе не из-за того, кто открывает мне дверь и усаживает к себе в машину.

— На тебе лица нет, Лиза. Ты меня не рада видеть, или…

— Нет, ты тут ни при чем, Руслан, — я кутаюсь в пальто, меня знобит. Заметив мой жест, Бондарев прибавляет температуру — он всегда был внимателен ко мне, даже просить не нужно и вслух произносить просьбы. В лицо ударяет теплый воздух. Да, так лучше. Растягиваю улыбку, насколько сейчас могу: — То есть тебя я очень рада видеть.

— А не меня?

— Как видишь, — развожу руки в стороны.

— Признаться, заметив тебя с ним, я почувствовал себя идиотом. Ну все, думаю, опоздал ты, Руслан. Твоя муза на свидании.

Усмехаюсь в ответ на его широкую улыбку. Да, Руслан пытается шутить, но я замечаю, как он рассматривает меня и ждет реакции.

— Это было не свидание. Деловая встреча.

— Понял, — кивает серьёзно. — Может тогда заедем поужинать? Голодная?

— Прости, Руслан, давай не сегодня? Сложный день, — отвечаю я и ни капли не вру. Пусть наша встреча с Вадимом продлилась недолго, но она вымотала меня до последней капли. — Дети ждут. Я обещала им сказку почитать.

— Дети это святое, — кивает Рус, а у меня все сжимается от его слов. Не для всех, святое, как выясняется. — Знаешь, — меняется тон Бондарева. Он как будто наконец решается произнести то, что шутливо обходил в разговоре и не ошибаюсь. — Впервые за три года вижу эмоции Вадима. Он очень изменился после твоего отъезда. Мы изредка встречались на мероприятиях, и он ни разу не удостоил меня внимания. А вот сейчас явно злился, что такая красотка после него отправилась ко мне навстречу.

— Руслан, — прерываю я речь, упираясь взглядом в Бондарева.

Тот сосредоточенно следит за дорогой, но я все равно задаю вопрос, который вроде бы уже не должен меня касаться. Но слова Руслана цепляют, я не первый раз слышу, что мой отъезд очень повлиял на бывшего.

— Ты ведь периодически встречаешь их?..

Рус выдерживает паузу, а затем кивает.

— У Вадима все хорошо? У них теперь семья… Он счастлив?

Атмосфера в салоне меняется, Рус все же смотрит на меня, пользуясь тем, что загорается красный сигнал светофора.

— Не знаю, Лиза, — качает головой. — Сложно оценивать чужое счастье. Или несчастье.

— Они… Они давно сошлись?

Не особо хочу слышать ответ. Но словно желаю убедиться — Вадим уже тогда обманывал меня, уверяя, что хочет все вернуть. Если он тогда быстро переключился, все логично в голове сложится. Он намеренно сделал так, чтобы я уехала. А сам остался наслаждаться жизнью.

Мне нужно поставить галочку, что все это был его план, и нет никакого другого объяснения.

— Нет, не так давно. Он вообще пропадал на какое-то время, о нем и слышно не было. Потом вернулся в бизнес, его как будто подменили. А сошлись… Сошлись они позже. Хочешь поговорить об этом?

Мотаю головой. Точно нет. Остальное мне неинтересно. Не знаю, что думать. Правильнее просто выбросить из головы Вадима после того, что он сегодня наговорил. И я обязательно так и сделаю.

Но все происходящее настолько странно, будто я попала в какой-то фильм. И сценарий мне совсем не нравится.

Что-то не так. Определенно есть то, что смущает во всем этом.

Пара дней уходит на поиск жилья и решения насущных вопросов. По итогу новостей нет — на подходящие жилплощади зашкаливающий ценник. И если я срочно не найду работу, то придется подыскивать что — то поскромнее. Благо, на связь снова выходит Алла, и предлагает подъехать в офис.

Сегодня как раз встреча с заказчиком, из-за завала, она так и не отправила мне документы и предлагает со всем ознакомиться по факту.

Я оставляю детей с Ингой, Ариша и Артем обещают вести себя хорошо (ох, сомневаюсь), но Игнатьева умеет найти к ним подход. Перед выходом, Алиса долго вжимается, обхватывая меня за шею ручонками. В глаза заглядывает и говорит: «Блюблю».

— Я тебя тоже люблю, — отвечаю, спуская ее с рук.

Унимаю подступающие эмоции. Когда-то я представляла, что скажу Вадиму про Алису, и приехав, была уверена — рано или поздно разговор состоится. А теперь в нем отпала необходимость. Даже хорошо, что я так и не призналась Соколовскому.

Это моя дочь.

Теперь только моя.

Все трое только мои.

И пусть катится со своими алиментами на все четыре стороны.

— Лиза, заказчик в восторге от твоего прошлого проекта, — делится впечатлениями Алла, когда мы подъезжаем к месту предполагаемой встречи. Мы встретились у офиса, и сразу отправились на переговоры: — Так что не переживай, ты справишься. Клиент на это раз круче, конечно, но и денег платит больше. Приехали! — Алла останавливается на парковке перед огромным бизнес-центром.

Когда-то я здесь бывала, и от воспоминаний все по новой закручивается в узел. Но я точно знаю, сейчас не время предаваться пустым воспоминаниям. И то, что неподалеку расположен офис моего бывшего, не должно меня сбивать.

— Спасибо тебе, я не подведу, обещаю, — уверяю в ответ.

Сумма действительно впечатляет. И я сделаю все, чтобы не только этот проект довести до конца, но и завершить его в лучшем виде.

Спустя некоторое время мы шествуем к переговорным, расположенным на первом этаже. Алла в который раз проговаривает нашу цель и добавляет:

— Давай повторим: предлагаешь детали по типу прошлого заказа. Этапы согласованы, дело за твоими предложениями, которые появятся только после того, как заказчик все озвучит. В курс я тебя вводила, «Допстрой» посредник, на встрече будут партнеры. Не переживай. Я буду рядом. Втянешься, это твой профиль. Хвост пистолетом, — приободряет Алла. Я улыбаюсь в ответ.

Что может произойти? Любой вариант — мое спасение и возможность себя проявить. Все остальное лирика, я вытяну этот проект, иначе и быть не может.

К моменту, когда мы шествует по помещению с длинным коридором и стильным интерьером, выполненным в серо-бежевых тонах, практически расслабляюсь, обретая уверенность. Я первая открываю дверь и делаю шаг внутрь, испытывая некое предвкушение, но тут же застываю.

Несколько мужчин и женщин, которые тихо переговариваются, меня мало интересуют. Их речь постепенно становится размытым фоном, а к ногам словно по гире привязывают, больше не могу и шага сделать. Разве так бывает?

Я упираюсь взглядом в человека, который сидит ко мне лицом. Он медленно поднимает свои глаза и тоже замирает в немом изумлении.

Что могло произойти — задавала я себе вопрос, когда сюда шла. Вот что.

За столом для переговоров Вадим.